Философ

Глава 12 СЕМЕЙНАЯ ТАЙНА

Автобус катился по разбитой дороге, подпрыгивая на ухабах. Сергей смотрел в окно невидящим взглядом. Мысли его были далеко. Как же так получилось, что в свои сорок пять он оказался в теле пятнадцатилетнего пацана? И что теперь делать? Учиться заново? Да еще и на экономиста? Чушь какая-то. Но выбора, похоже, нет. Отец прав — поступать придется туда, где возьмут. Хотя какой он ему отец? Чужой совершенно человек. И мать чужая. Вот бабушка — та родная душа. Хоть и не его на самом деле бабушка. Сергей тяжело вздохнул. Ладно, нечего киснуть. Надо как-то выкручиваться из этой ситуации. Может, бабуля что подскажет? Она мудрая, жизнь прожила длинную. Наверняка найдет выход.

Дома бабушка встретила его с улыбкой. «Ну как, внучек? Подал документы?» Сергей кивнул, поставил сумку и прошел на кухню. Есть хотелось зверски — целый день на ногах. «Подал, ба. Только толку-то? Денег на учебу нет. Все на лечение матери уйдет.» Бабушка нахмурилась, помолчала немного. «Ладно, Сереженька, садись, поешь. А потом поговорим.» Сергей с аппетитом уплетал наваристый борщ и домашние котлеты. Вкуснотища! В его времени такой еды днем с огнем не сыщешь.

А тут — все свое, с огорода. Красота! Насытившись, Сергей откинулся на спинку стула. «Ну что, ба? О чем говорить будем?» Бабушка вздохнула, посмотрела куда-то в сторону. «О жизни, внучек. О прошлом. Настало время тебе кое-что узнать.» Сергей напрягся. Неужели она догадалась, что он — не ее внук? Да нет, быть такого не может. «Ты знаешь, почему живешь со мной, а не с родителями?» Сергей пожал плечами. Откуда ему знать? Он и сам не понимал, как тут оказался. «Нет, ба. А почему?» «Потому что у твоих родителей непростая судьба, внучек. Отец твой — уголовник. Сидел. И мать… Эх, дочка моя непутевая. Связалась с бандитом, родила от него твоего старшего брата. А потом и тебя — от другого такого же.» Сергей слушал, затаив дыхание. Вот это новости! Хотя чему удивляться? Времена-то лихие. «А почему они меня тебе отдали?» Бабушка горько усмехнулась. «Да я сама забрала. Видела, как они живут — пьянки, гулянки. Какое там воспитание? Вот и решила тебя спасти. Увезла сюда, в село. Здесь тихо, спокойно. Вырастила тебя, выучила. А теперь вот дальше учиться надо. Да денег нет.» Она замолчала, о чем-то раздумывая. Потом решительно тряхнула головой. «Ладно, внучек. Расскажу тебе нашу семейную тайну. Может, она тебе поможет.»

Сергей приготовился слушать внимательно, стараясь не пропустить ни одного слова. Бабушка начала свой рассказ издалека. «Прапрабабушка твоя, Ефросинья, родилась еще до революции. Жили они тогда на хуторе, в глуши. Кругом леса да поля. Красота неописуемая! Речка чистая, прозрачная. Тишина такая, что звон в ушах стоит. Вот только жизнь была тяжелая. Все земли помещику принадлежали.

На него и работали от зари до зари. Крепостное право, будь оно неладно. Ефросинья красавицей была писаной. Приглянулась она хозяйскому сыну. Ну а куда деваться? Воли-то своей не было. Так и родилась твоя прабабка Анна. Незаконорожденная, получается. Но ничего, выжила, выросла. А потом случилась с ней история удивительная, — Бабушка перевела дух, отхлебнула чаю. Сергей слушал, затаив дыхание. Вот это да! Настоящая семейная тайна. — Анна уже на сносях была, когда в село волки забрели. Голодные, злые. Люди по домам попрятались, а она не успела. Окружили ее волки, щерятся, рычат. Анна поняла — конец пришел. Но тут в ней что-то проснулось. Не за себя страшно стало — за ребенка. Схватила она палку, давай отбиваться. Да куда там! Волков много, она одна. И вот когда вожак на нее прыгнул, Анна руку ему в пасть засунула. По локоть! Волк давай мотать башкой, а она держит. Понимает — вынет руку, он ее откусит, а потом ей горло перегрызет.

Ну и толкает глубже, глубже. Волк хрипит, задыхается. А она все давит. И вот упал зверюга замертво. Анна стоит, вся в крови, руку из пасти вынуть не может. А остальные волки посмотрели на нее, завыли — и ушли. Не тронули. Говорят, кто волка голыми руками одолеет, тому его дух покоряется.» Сергей сидел, разинув рот. Вот это история! Прямо триллер какой-то. «А дальше, что было, ба?»

Бабушка улыбнулась. «А дальше я родилась. В 1923 году. Времена были — не приведи господь. Голод, разруха. Потом война. Немцы нас угнали. Я у одного вельможи жила, работала. В конце войны предлагали за сына его выйти. Он инвалидом был, с фронта вернулся. Да только я отказалась. Сбежала. Еле до дому добралась. А там познакомилась с твоим дедом Василием. Хороший был человек. Работящий, непьющий. На заводе трудился, а в выходные дом нам строил. Вот этот самый, где мы сейчас живем. Своими руками, по кирпичику. Потом дети пошли. Твоя мать, Наталья, в 1957-м родилась.» Сергей слушал, не перебивая. События в рассказе бабушки сменяли друг друга, как в калейдоскопе.

Послевоенные годы, застой, лихие девяностые. «Дочка моя после школы в университет поступила. Да недоучилась. Связалась с парнем. Вроде приличный поначалу казался. А потом выяснилось — уголовник. Сидел. Ну и родила от него твоего старшего брата, Юрия. Бросила учебу, пошла на фабрику работать. Потом развелась. А через пару лет с твоим отцом познакомилась. Тоже, прости господи, уголовник. Вот так и появился ты на свет, Сереженька.» Бабушка замолчала, глядя куда-то вдаль.

— А, где дедушка? — спросил Сергей.

Апрель 1997 года выдался на редкость холодным. Ветер, пронизывающий до костей, гнал по небу свинцовые тучи, которые, казалось, вот-вот обрушатся на землю ледяным дождем. В этот пасмурный день дедушка Василий, как обычно, собирался на работу. Его морщинистые руки, покрытые старческими пятнами, медленно застегивали пуговицы потрепанного пальто. В глазах старика читалась усталость, но в то же время — решимость. Ведь несмотря на свой преклонный возраст, он все еще трудился, чтобы помочь семье в эти нелегкие времена.

Я наблюдала за ним из своей кровати. Сердце сжималось от какого-то необъяснимого предчувствия. Что-то в его движениях, в наклоне седой головы заставляло меня волноваться больше обычного. Может быть, дело было в том, как он на мгновение остановился у калитки, словно прощаясь с домом? Или в том, как долго вглядывался в хмурое небо, будто ища там ответы на какие-то свои, неведомые мне вопросы?

Дедушка медленно шел по разбитой сельской дороге в сторону железнодорожной станции. Его сгорбленная фигура казалась особенно одинокой на фоне голых деревьев и серых домов. И вдруг… Я увидела это. То, что заставило меня похолодеть от ужаса и недоверия.

От фигуры дедушки Василия отделилось что-то полупрозрачное, похожее на дымку или туман. Эта странная субстанция на мгновение зависла в воздухе, а затем медленно поплыла в сторону старого кладбища, расположенного на окраине нашего села. Я протерла глаза, не веря тому, что вижу. Но видение не исчезло. Эта призрачная тень продолжала свой путь, пока не растворилась вдали.

Холодок пробежал по моей спине. Что это было? Игра воображения? Или нечто большее, непостижимое для человеческого разума? В нашей семье всегда с уважением относились к народным приметам и поверьям, но никогда прежде я не сталкивалась с чем-то подобным.

Весь день я не находила себе места. Мысли о дедушке не давали покоя. Я пыталась заняться обычными делами: готовила обед, убиралась в доме, но все валилось из рук. Каждый звук заставлял меня вздрагивать, каждая тень за окном казалась предвестником беды.

Вечер опустился на село, укутав все вокруг плотным покрывалом тьмы. Дедушка должен был вернуться еще несколько часов назад. Мы с бабушкой сидели на кухне, молча глядя на остывающий чай. Тикание старых часов на стене казалось оглушительным в этой гнетущей тишине.

— Может, задержался на работе? — тихо произнесла бабушка, но в ее голосе не было уверенности.

Сергей кивнул, не в силах произнести ни слова. Ком в горле мешал говорить, а перед глазами все еще стояла картина утреннего видения.

Внезапно тишину разорвал стук в окно. На пороге стоял сосед, Петр Иванович. Его лицо было бледным, а в глазах читалось сочувствие и тревога.

— Простите за поздний визит, — начал он, переминаясь с ноги на ногу. — Но у меня плохие новости…

Следующие несколько минут слились для меня в один бесконечный кошмар. Слова соседа доносились как будто издалека: «несчастный случай», «технический спирт», «не смогли спасти». Каждая фраза была как удар ножом в сердце.

Оказалось, что дедушка Василий и его напарник после работы решили выпить. Но то, что они приняли за обычную водку, оказалось техническим спиртом. Напарник здравствует, а вот дедушка… В конвульсиях он упал и сильно и долго бился головой. Когда приехала скорая помощь, было уже слишком поздно.

Бабушка рухнула на стул, закрыв лицо руками. Ее плечи дрожали от беззвучных рыданий. Я стоял, прислонившись к стене, не в силах поверить в реальность происходящего. Мир вокруг словно потерял краски, звуки стали приглушенными, а время замедлило свой ход.

Бабушка сильно сдала после похорон. Ее некогда живые, искрящиеся глаза потухли, а в волосах прибавилось седины. Она часами могла сидеть у окна, вглядываясь в даль, словно ожидая, что вот-вот на горизонте появится знакомая фигура.

Сергей переваривал услышанное. Да уж, история семьи — не сахар. Хотя чего он ожидал? Страна пережила столько потрясений, что удивляться нечему. «Ба, а ты говорила про семейную тайну. Это она и есть?» Бабушка покачала головой. «Нет, внучек. Тайна в другом. Помнишь, я рассказывала про прапрабабку Ефросинью? Так вот, она не простая была. Ведьма.» Сергей поперхнулся чаем: «Кто?!» «Ведьма, говорю. Не пугайся, не злая. Просто много знала, умела. Травы собирала, лечила людей. Ну и другие вещи делала. Предсказывала будущее, например. Говорят, она и проклясть могла, и приворожить. Только она этого не любила. Больше на доброе колдовство налегала.» Сергей не знал, что и думать. Сказки какие-то. Хотя… Может, в этом сумасшедшем мире и ведьмы бывают? «И что с того, ба?»

Бабушка понизила голос. «А то, внучек, что она перед смертью кое-что спрятала. Клад, если, попросту сказать. Золото, драгоценности. Говорят, по современным меркам целое состояние. И завещала его той, кто сумеет разгадать ее загадку.»

Глаза Сергея расширились от удивления. «Но откуда у крепостной драгоценности?» — спросил он, не в силах сдержать любопытство.

Бабушка горько усмехнулась. «Ах, внучек, не все так просто было. К пану приезжали не простые люди. С дороги отдохнуть, говорили. А на самом деле… — она покачала головой. — Такой господин мог выбрать любую девушку и делать все, что хочет. У пана так связи налаживались. А девчонки… они могли что-то подарить, чтобы по доброй воле все было.»

Сергей почувствовал, как внутри него поднимается волна гнева и отвращения. «Как же так? Это же…»

«Ужасно, да, — кивнула Анна. — Но Ефросинья была умна. Она поняла, что эти подарки — единственное, что может дать ей хоть какую-то свободу в будущем.»

Бабушка замолчала, погрузившись в воспоминания. Сергей пытался представить, каково это — жить в мире, где твоя жизнь и тело не принадлежат тебе.

«Годами Ефросинья копила эти дары, — продолжила Анна после долгой паузы. — Каждое колечко, каждую монету она прятала, зная, что однажды они могут стать спасением для нее или ее детей.»

В глазах бабушки появился странный блеск. «Но знаешь, что самое удивительное? Ефросинья никогда не использовала эти сокровища для себя. Она жила и умерла крепостной. Но перед смертью она спрятала все, что накопила.»

Сергей наклонился ближе. «И где же этот клад теперь?»

Анна покачала головой. «Этого никто не знает наверняка. Ефросинья унесла тайну с собой в могилу. Но она оставила подсказки, загадки. Говорят, ответы скрыты в старых песнях, которые она пела, в узорах, которые вышивала.»

Сергей чувствовал, как его сердце колотится от волнения. История его семьи вдруг предстала перед ним во всей своей трагической красоте.

«Но знаешь, внучек, — бабушка взяла его за руку, — Дело не в золоте и не в драгоценностях. Настоящее сокровище — это память о Ефросинье, о ее силе духа, о ее мудрости. Она сумела сохранить свое достоинство и человечность в нечеловеческих условиях.»

Анна посмотрела Сергею прямо в глаза. «Теперь эта история — твое наследство. Храни ее, помни о корнях своих. И знай, что в твоих жилах течет кровь людей, которые не сдавались даже в самые темные времена.»

Сергей молчал, пораженный услышанным. Он чувствовал, как история Ефросиньи и ее тайного клада становится частью его самого, связывая его с прошлым невидимыми, но прочными нитями.

«Бабушка, — наконец произнес он дрожащим голосом, — Спасибо, что рассказала мне это. Я… я постараюсь быть достойным нашей семьи.»

Анна улыбнулась, и в ее улыбке Сергею почудилось отражение той самой Ефросиньи — сильной, мудрой, несломленной.

«Ты уже достоин, внучек, — прошептала она. — Просто помни и живи так, чтобы им там, наверху, не было за тебя стыдно.»

«И что, никто не разгадал за столько лет?» Бабушка покачала головой. «Не-а. Многие пытались. Да только без толку. А загадка-то простая с виду. Всего четыре строчки.»

Она прикрыла глаза, вспоминая. «Там, где солнце встает дважды, где вода течет вспять, где дуб с березой обнялись, зарыт мой клад.» Сергей нахмурился. Действительно, ничего сложного на первый взгляд. Но как это понимать? Где солнце может встать дважды? И как вода потечет в обратную сторону? «И что, ба? Никаких подсказок больше нет?» Бабушка вздохнула. «Нет, внучек. Только эти строчки. Да еще предупреждение — мол, не тому клад достанется, кто богатства ищет. А тому, кто в нужде окажется. Вот я и подумала — может, тебе повезет? Ты ж у нас смышленый. Да и нужда у тебя есть — на учебу деньги нужны.» Сергей задумался. История, конечно, интересная. Но как-то не верится во все эти клады и ведьм. Хотя… Чем черт не шутит? Вдруг и правда что-то есть? «Спасибо, ба. Я подумаю над этим. А пока пойду-ка я пройдусь. Голова от всех этих новостей кругом.» Он встал из-за стола, чмокнул бабушку в щеку и вышел во двор.

Вечерело. Солнце клонилось к закату, окрашивая небо в нежные розовые тона. Сергей шел по пыльной улице, глубоко задумавшись. События последних дней никак не укладывались в голове. Казалось, еще вчера он был сорокапятилетним мужиком, варил сталь на заводе. А сегодня — пятнадцатилетний пацан, только школу закончивший. И ладно бы просто помолодел. Так ведь в другое время попал. В другую семью.

Как такое возможно? Он тряхнул головой, отгоняя непрошеные мысли. Сейчас не до философских вопросов. Надо решать насущные проблемы. Например, где взять деньги на учебу. Может, и правда попытаться разгадать загадку прапрабабки? Вдруг повезет? Сергей усмехнулся. Ага, как же. Небось, полсела эту загадку уже наизусть знает. И что, кто-нибудь нашел клад?

То-то и оно. Но других вариантов все равно нет. Придется шевелить мозгами. Итак, что там было в загадке? Где солнце встает дважды… Это как? Может, речь о каком-то отражении? Или игре света? Где вода течет вспять… Хм, тоже непонятно. Разве что во время половодья? Или, когда ветер сильный? Где дуб с березой обнялись… А вот это уже интереснее. Такое дерево наверняка приметное. Может, стоит поискать в окрестностях? Вдруг повезет? Сергей остановился, оглядываясь. Он и не заметил, как дошел до края села. Дальше начинались поля, а за ними виднелась темная полоса леса. Красиво тут, что ни говори. Тихо, спокойно. Не то что в городе — шум, гам, суета.

Может, и правда стоит остаться здесь? Выучиться на агронома или ветеринара. Работать на земле, как предки. А что? Нормальная жизнь. Простая, понятная. Сергей вздохнул. Эх, если бы все было так просто. Ладно, нечего тут стоять. Пора возвращаться — стемнеет скоро. Он развернулся и побрел обратно.

Засыпая той ночью, Сергей думал о поколениях, прошедших через страдания и лишения, чтобы он мог жить свободно. Он поклялся себе, что никогда не забудет их жертву и будет жить так, чтобы память о Ефросинье и ее несгибаемом духе продолжала жить. Всю ночь ему снилась она. Такая загадочная и такая красивая. Она манила его к себе, звала. Бегала возле деревьев, пряталась. В голове стоял ее звонкий смех. Ее милая улыбка и взгляд хитрый. Как будто она специально запутала следы, чтобы нашел сокровища лишь достойный из родственников. И чтобы деньги были пущены во благо, а не выкинуты на ветер.

И где-то там, в неведомом месте, все еще ждал своего часа клад Ефросиньи — не просто сокровище, а символ надежды, мудрости и несгибаемой воли человеческого духа.