Фэнтези на мою голову!

1.3.

Я быстро дергаю капюшон. Лёгкая ткань без каких-либо препятствий спадает вниз, и я шокировано выдыхаю:

— Калли…

Девушка с широко раскрытыми глазами смотрит в упор на меня.

Несколько секунд мы буравим друг друга недоумевающим взглядом.

В конце концов её губы приоткрываются, правда в этот же миг так же беззвучно закрываются. Словно она не смогла подобрать нужных слов.

Чувство неверия и настороженности опутывает мои мысли. Я просто теряюсь в веренице собственных противоречий. А потому невольно произношу:

— Ничего не понимаю…

Хмурюсь и отвожу взгляд в сторону, пытаясь понять: почему она пытается выкрасть книгу из секции: «Особый доступ», возле которой мы сейчас находимся. И не она ли пыталась пролезть в то самое, запретное хранилище? И пыталась ли?..

Что-то здесь явно не сходится…

Пока я прибываю в некотором шоке, Калли тяжело вздыхает и поднимается. Отряхивается и вновь смотрит на меня, но уже с некоторым сожалением.

— Я могу все объяснить… — тут же начинает девушка.

— Уж постарайся, — хмыкнув, вместо меня произносит Ториан.

Он одаривает девушку пристальным, изучающим взглядом и делает несколько решительных шагов, оказавшись возле меня.

Взглянув на принца, Калли хмурится, опустив взгляд на доли секунд, но тут же вздёргивает подбородок, выпрямляя спину. Словно показывает непокорность будущему правителю.

Хм. А девочка вовсе не такая тихоня, как мне показалась поначалу. Хотя пора бы уже уяснить, что одного внешнего вида и парочки разговоров – совершенно недостаточно, чтобы узнать человека и увидеть его истинный облик.

— Это ты проникла в запретное хранилище? — не дав сказать ей и слова, я перешла в наступление, пытаясь понять её истинные мотивы.

— Да. Но не совсем.

— Что значит не совсем? — натянутым голосом задаёт вопрос Ториан и склоняет голову набок, в ожидании.

— Я проникла в хранилище только для того, чтобы отвлечь Скиллета.

Ториан неожиданно усмехается, сказав:

— Отвлекающий манёвр.

Калли, не очень-то дружелюбно смотрит на парня, но все же кивает.

— Не слишком умно, — насмешливо парирует он, когда девушка щурится и недовольно поджимает губы. Но вместо ответа, лишь опускает взгляд и смотрит на книгу в своих руках.

— Зачем все это? Ради этой книги? — Я непонимающе смотрю на девушку, а затем на ту самую книгу, которую она успела подобрать с пола.

Довольно увесистая. Ведь даже сейчас, Калли удерживает ее двумя руками.

— Да. — Она в упор смотрит на меня. — Мне очень нужна эта книга. А получить ее можно лишь при особом доступе…

— Который есть лишь у преподавателей и студентов, начиная с третьего курса, — заканчивает за неё Ториан и тут же добавляет: — Никогда бы не подумал, что ты на такое способна.

— Никогда бы не подумала, что принц будет учиться со всеми, — вдруг язвительно отвечает она.

Ториан ухмыляется, одарив её прищуренным взглядом карих глаз, но продолжает молчать.

— Так, что такого особенного в этой книге? Почему она тебе так нужна, раз ты решилась залезть в запрещённое хранилище? — прервав их гляделки, спрашиваю я.

Калли уже было открывает рот, чтобы ответить, но мы неожиданно слышим шум, шорканье, а затем ворчание мистера ЛетКиса.

— Думаю не мешало бы убраться отсюда. А уж потом выяснять все детали, — оглянувшись назад, быстро говорит Ториан, делает пас руками, и перед нами появляется портал. — Что? Королевские привилегии, — легко поясняет он, заметив наш обескураженный взгляд и пожимает плечами.

— Хм. Кто бы сомневался… — тихо пролепетала Калли, в очередной раз одарив принца враждебным взглядом и тут же передёрнула плечами.

Я удивленно вздёргиваю брови. Но времени для расспросов нет, если кончено мы не хотим быть застуканными. Поэтому я молча захожу в портал, надеясь, что эти две последует за мной, оставив свои неопределённые симпатии и колкости на потом.

К моему удивлению и не меньшей радости, мы оказываемся в моей комнате.

Я облегченно выдыхаю, но тут же оборачиваюсь и смотрю на парня.

— Почему моя комната?

— А ты хочешь в мою? — Он ухмыляется, на что я привычно закатываю глаза, когда Калли фыркает.

Хм. Кажется, кто-то недолюбливает будущего правителя. Но с чего бы это?..

— Могу я надеяться, что ты никому не расскажешь о случившемся? — едва тихим более мягким голосом говорит девушка, обратив на меня взгляд своих карих глаз. И под этим жалостливым, упрямым и местами невинным взглядом - я снова теряюсь.

Ох уж эта доброта и наличие совести!..

— Расскажешь, что это за книга? И почему она тебе так нужна? — вторю её интонации, после чего сажусь на кровать, кинув сумку на стул.

Девушка неожиданно улыбается, но её взгляд тяжелеет и вновь падает на принца. Она хмурится, закусив губу и плотнее прижимает книгу к себе, будто боится, что её кто-то отнимет.

«Не уж то приворот?» — мелькнула в голове совершенно безумная, но вполне реальная мысль.

Правда язвительность и некоторая пренебрежительность девушки в сторону принца как-то не стыкуется с признаками большой и светлой любви… Но мало ли. Кто её знает…

Не успеваю я что-либо спросить, как мои мысли странным образом озвучивает Ториан. Правда в более грубой и насмешливой форме. На что я снова недовольно закатываю глаза.

В этом весь принц! Прямолинейность и отсутствие чувства такта.

Калли реагирует на удивление не так, как я предполагаю. Она не заставляет себя долго ждать. Гордо вздёргивает подбородок и, словно набравшись смелости, которой ей, кажется, было не занимать, говорит:

— Ещё чего! Было бы ради кого рисковать!

Я издаю короткий смешок.

А брови Ториана тем временем шокировано взлетают вверх. Губы приоткрываются, в немом изумление. Во взгляде проступает что-то сродни бешенству и восхищению одновременно. Но не проходит и пары секунд, как он берёт свои эмоции под контроль. Правда по тому, как с силой сжимает руки в кулаки: ясно, что он до сих пор в бешенстве. И от этого я интуитивно напрягаюсь, опасаясь, как бы чего не вышло…

— Не забывай с кем ты разговариваешь, маленькая нахалка, — нарочито спокойно, но предельно четко проговаривает он, делая шаг, оказавшись ближе к зарвавшейся девушке.

«Кажется пахнет жареным…» — думаю, глядя на эту парочку, межу которыми так и летают искры.

Они стоят практически вплотную.

Калли заметно напрягается. Её губы едва подрагивают. Правда через считанные секунды в глазах вновь появляется твёрдая непоколебимость.

Да, упорства и смелости ей похоже не занимать!

Но нет! Не сегодня и не с моим другом! Не хватало, чтобы они ещё здесь подрались! А учитывая тот факт, что мы вроде, как некроманты, то не хватало мне здесь поднятых мертвецов, в ходе бушующей стихийной смерти!

— Ториан, — зову я, прежде чем, они оба перейдут в наступление.

С минуту он медлит, прожигая девушку непонятным мне взглядом, и оборачивается.

— Встретимся завтра. И… — Я все же улыбаюсь и несмотря на обидные слова в зале, говорю: — спасибо, что помог.

Несколько секунд он буравит меня своим недовольным взглядом. Правда в какой-то момент его взгляд смягчается и становится тёплым, словно солнце, таким обволакивающим, будто мёд, что улыбка невольно появляется на моих губах.

Чувство того, что ты кому-то не безразлична - дорогого стоит. Как и тот факт, что ты всегда знаешь, что рядом будет человек, к которому ты сможешь смело обратиться.

В итоге, парень коротко кивает мне, хотя я вижу, как он борется с собственными доводами разума, не желая уходить. Но бросив в последний раз пристальный взгляд на Калли, все же разворачивается и выходит за дверь, сказав: «До завтра».

Дверь с легким хлопком закрывается, и я выдыхаю.

Ну вот. Похоже, что эту войну я смогла предотвратить. По крайне мере на время.

Перевожу задумчивый взгляд на Калли и хмурюсь.

Она стоит на том же самом месте и едва заметно выдыхает. Хотя выражение её лица до сих пор несколько угрюмое.

— Калли…

Девушка в упор смотрит на меня, после чего вздыхает и произносит:

— Прости. Просто я не очень люблю таких людей. Я им не доверяю.

Она смотрит на мою кровать, а затем на меня, словно спрашивает разрешения.

Я киваю, и девушка садится рядом, положив книгу себе на колени. Правда прежде, чем начать допрос, я все же хочу кое-что прояснить, поэтому спрашиваю:

— Что значит «таких»?

— Таких высокомерных, самовлюблённых и напыщенных снобов! — с долей злости и некоторой ярости, произносит она, устремив взгляд на дверь.

Кажется, она до сих пор думает о принце…

— Ториан не такой, — запальчиво говорю я, но под изумлённым, скептическим взглядом Калли, поясняю: — Нет, периодами, он, конечно, может быть самовлюблённым. —Я усмехаюсь. — Но напыщенность и снобизм – явно не его прерогатива. На самом деле он хороший человек.

— Ты так говоришь только потому, что он помог тебе. Но, что, если за помощь придётся платить?

— В смысле? — Я в недоумение заламываю бровь и озадачено смотрю на неё. — Что значит платить? Мы друзья. Да и… Я не просила его помогать мне. Тем более возиться со мной, если ты об этом.

— Это неважно. — Она отмахивается, качнув головой. — В жизни за все приходиться платить, хочешь ты того или нет. Просто мы никогда не придаём этому значение. Впрочем, как и многим другим вещам. Например, ты действительно думаешь, что наш непревзойдённый — На этих словах она насмешливо закатывает глаза — принц, так просто мог с тобой подружиться? — Она в упор смотрит на меня. — С чего бы ему вообще тебе помогать, ведь вы даже толком не знакомы? К тому же, не пойми меня неправильно, но ты не местная. Ты даже не из другой страны. Ты чужая и тебе чужды наши обычаи, уловки и прочие составляющие этого мира. Следовательно его интерес на чем-то основывается. И вопрос: «На чем?» должен волновать тебя в первую очередь.

Некое спокойствие, что я испытывала несколько часов, пытаясь уверить себя в том, что всё будет хорошо: неожиданно испаряется. А чувство тепла и защищённости куда-то сбегает, оставляя меня на растерзание сомнениям и озадаченности.

Признаться честно, её слова посеяли некоторую долю сомнения в моем сердце. Ведь я и сама, не раз, задавалась вопросом: почему он так хорошо ко мне относится? Когда, казалось бы, должен презирать и сторониться.

Нет, конечно, я до сих пор не исключаю доброту и порядочность, как у людей, так и у различных существ. Но все же другая часть меня: более рациональная, заставляет задуматься. Поскольку все события, связанные с нашим общением, и отношение парня ко мне в целом, кажутся довольно запутанными и неясными…

Несколько минут я просто смотрю в одну точку, пытаясь разложить мысли в своей голове по полочкам. И, как бы мне не хотелось этого признавать, но в чём-то Калли всё же права.

Я не собираюсь глупо отмахиваться от предостережений. Но думать о том, что Ториан возиться со мной лишь из-за личной выгоды или же возможной подставы, совершенно не хочется. Ведь от осознания того, что и он – может предать меня: все внутри сжимается и образовывается удручающая пустота.

— Ты ошибаешься, — решительным голосом, все же произношу я, в упор посмотрев на девушку. — Может быть он и бывает груб, насмешлив и самовлюблён, но я уверена, что он не причинит мне зла.

В этом я почему-то уверена на сто процентов. К тому же, пока он не проявлял, как таковой враждебности, а значит я не вправе в чем-либо его подозревать.

Настороженность – да. Неверие – нет.

Калли несколько секунд буравит меня задумчивым взглядом, после чего покачивает головой, хмыкнув.

— Ты слишком наивна, Вика. В нашем мире ложь и двуличие – вещи, преобладающие.

— Почему ты так говоришь?! — Я с сомнением смотрю на девушку и поднимаюсь.

С таким опрометчивым высказыванием я совершенно не согласна.

— Да, у каждого есть темная сторона и свои пороки, но это же не означает, что надо закрыться и совершенно не доверять людям, считая всех подряд лжецами и лицемерами! — искренне возмущаюсь я, взмахнув руками.

— Я не спорю. Но, как ты не понимаешь! — Она резко поднимется следом, но книгу так и не выпускает. — Каждое действие, даже забота и доброта: на чем-то основываются. — Она хмурится и уже с сочувствием смотрит на меня. — Просто так ничего не бывает, пойми же…

Я сердито поджимаю губы и отворачиваюсь к окну.

Небо заволокло темное полотно, на котором виднеются маленькие поблескивающие голубоватым свечением звёзды. Фонари ярко горят золотистым мерцанием, которое, словно светлячки, освещает территорию академии. Деревья изредка покачиваются из стороны в сторону, под натиском ветра. И потускневшие листья, что одиноко разбросаны на земле, поднимаются и кружатся в воздухе.

Если бы не весь ужас происходящего, то это место было бы и впрямь – волшебным. Волшебным по-настоящему. Без каких-либо тёмных пятен и прочей, прилагающейся к ней, суровой реальности.

— Возможно, я ошибаюсь… — неожиданно произносит Калли, нарушая затянувшееся молчание. — Просто не стоит так легко доверять каждому, кто тебе поможет, Вика. Тебе следует быть предельно осторожной. Особенно теперь…

Я резко разворачиваюсь и пристально смотрю в обеспокоенные глаза, что с таким упорством и той самой наивностью смотрят сейчас на меня.

— Тогда скажи мне: почему?

Она непонимающе хмурит брови, склоняет голову на бок и спрашивает:

— Что почему?

— Почему ты так беспокоишься обо мне? Я ведь чужая. Разве ты не должна относиться ко мне так же настороженно и враждебно, как это делают остальные?..

Снова пытаюсь понять причины. Причины того, почему она так поступает. Но это сложно. Сложно разобраться в людях, которые сами - те ещё потёмки. Порой даже для самих себя…

Калли тяжело вздыхает и вновь усаживается на край кровати, отрешённо посмотрев на свои руки.

Я не заостряю на этом внимание, продолжая разглядывать её сгорбившуюся фигуру, когда она неожиданно начинает говорить:

— Однажды я, как и ты: слепо доверилась человеку. Думала, что он не причинит мне зла. Да что там думала, — Она зло усмехается и мотает головой, — я была в этом уверена. И никогда бы не подумала, что именно этот человек едва ли не станет моей погибелью. Как итог: моё доверие растоптали. А вера… Вера просто испарилась, словно её никогда и не было. Я поняла, что за своими чувствами, которые ослепили меня, не заметила очевидного. Не заметила момента, из-за которого едва не лишилась жизни.

Все мое негодование вкупе со злостью испаряется. А губы невольно приоткрываются, в букве «о», но я не могу вымолвить из себя и слова.

Калли вдруг оборачивается и решительно смотрит в мои глаза. Когда в глубине её собственных: отражается боль. Губы растягиваются в горькой улыбке.

— Ты отличаешься от других…

Я вновь открываю рот, дабы уверить ее в обратном. Ведь я такая же, как все. В том плане, что во мне нет чего-то, чего не было бы у других. Я обычная. У меня те же пороки, страхи и стороны, которые порой хочется запереть на замок и больше никогда их не выпускать наружу. Но при этом я знаю, что благодаря им — я та, кто я есть. Ведь без зла не было бы добра. Как без тьмы — не было бы света.

У всего есть две стороны.

Две противоречивые и противоборствующие стороны, которые невообразимым образом уживаются в нас, хотя каждый раз и пытаются утянуть за свою черту…

— Ты другая. Ты смотришь на вещи совершенно по-иному, нежели многие существа, — неожиданно продолжает Калли. — Ты добрая и отзывчивая. Хотя я вижу, как тебе тяжело. Особенно под вечными издевками Катарины. Но тем не менее, ты не сдаёшься. Твоя сила духа и некоторой наивности подкупает. А твой невообразимый дар: в очередной раз доказывает, что ты особенная, Виктория.

— О чем ты?! — насмешливо выдыхаю я, но чувствуя, как меня наполняет горечь. — Я вовсе не сильная. Просто… Прежде чем попасть сюда, я не думала о последствиях!.. Вернее, я представляла себе все слишком радужно и безоблачно, когда наяву все оказалось довольно…

— Скверно? — предполагает девушка, когда уголок её губ приподнимается в неловкой улыбке, словно она понимает, о чем я.

Я судорожно выдыхаю.

— Не знаю. Все не так ужасно. Но периодами, мне кажется, что хуже просто не может быть. — Я обхватываю себя руками, и чувствуя, как все те чувства, что я пыталась держать в себе столько дней, вновь поднимаются на поверхность, грозясь окатить меня ледяной волной. — А моя сила… — Я невесело усмехаюсь, а затем обреченно смотрю на Калли. — Она не хочет подчиняться мне до конца. Она не принимает меня. А ты говоришь…особенная.

Девушка неожиданно улыбается и поднявшись, подходит ближе. Смотрит в упор на меня. И от такой близости я могу отчётливо разглядеть, какие необычные у неё глаза. Они карие, словно чёрный шоколад, но с маленьким вкраплениями по всему зрачку, в виде янтарно-изумрудных капелек.

Удивительно.

— Знаешь, — вдруг начинает она, и я отвлекаюсь от созерцания внешности этой девушки, — на самом деле все просто.

Я с недоумением смотрю на неё, словно говоря: «Ты шутишь?»

Её тонкая изящная бровь приподнимается, и она произносит:

— Ты никогда не задумывалась о том, что это не дар, не желает тебя принимать, а ты – не желаешь принять его?..

— Что? Нет. — Я упрямо качаю головой и сглатываю. — Я стараюсь. Пытаюсь его приручить, как могу. Ведь прекрасно осознаю, что без него в этом мире мне просто не выжить. Но все без толку! Каждый раз моя сила выходит из-под контроля. И я не знаю, как с этим справиться. Понимаешь?..

Калли упрямо качает головой.

— Ты ведь боишься, не так ли?

— С-с чего ты взяла? — с запинкой произношу я.

— Я наблюдала за тобой. И каждый раз, стоит нам приблизиться к черте некромантии - ты теряешься. Этот страх так отчётливо проступает в твоих глазах, что не трудно догадаться: в чем дело.

Я чувствую, как на глаза впервые за долгое время наворачиваются слёзы. Оседаю на пол, облокотившись о стену, и наконец перестаю сдерживать свои эмоции. Хотя сдерживать их все это время было невыносимо трудно.

— Вика… — выдыхает Калли и, опустившись на колени, неожиданно обнимает меня. — Все наладится... — уверенным и бодрым голосом произносит девушка, начиная поглаживать меня по спине.

— Как?! — спрашиваю я, когда по щеке катятся маленькие ручейки из слёз. — Я…Я выпустила тирана! А моя сила… Ты права. Понимаешь, права! — Я заглядываю в ее глаза и хлюпаю носом, глотая слезы. — Мне страшно! И я не могу побороть этот страх. Каждый раз, стоит мне применить свой дар, внутри все леденеет от ужаса! Думала, что справлюсь, но… Кажется, я ошиблась. Кажется, я во всем ошиблась. Я не могу…

Отчаянно качаю головой и закрываю руками глаза, пытаясь сдержать поток слез. В том числе и истерику, что подступает, отчаянно пытаясь пробить барьер моего стального характера. Но всему есть предел…

Знаю, что сейчас не время раскисать. Но так трудно держать все внутри себя. Впервые так трудно контролировать бурю отчаяния и безысходности, что с каждым днем охватывает меня все больше.

— Нет, можешь! — неожиданно стальным звучным голосом говорит Калли, встряхнув меня за плечи.

Я пытаюсь подавить очередной всхлип, вновь открываю глаза и выдыхаю, когда она воинственно смотрит на меня, словно преисполненная долгом вселить в меня веру, которую с каждым днём я неожиданно теряю всё больше.

— Ты приручишь свои страхи! А после принять дар будет намного легче. Вот увидишь! Главное понять: кто ты, и наконец принять это. Принять свою сущность! И тем самым подчинить её!

— Но, как? — Я с недоверием заглядываю в эти необычайные глаза, в которых искрится тепло, словно лучики весеннего солнца, и выдыхаю.

Лукавая улыбка расплывается на её тонких чувственных губах.

— Я помогу тебе.

— Поможешь? — спрашиваю, слегка отстраняясь.

Вытирая щеки от влаги и в неверии, смотрю на неё.

Она кивает и с уверенностью говорит мне:

— Конечно помогу! Вот увидишь, в конце концов ты станешь одним из лучших некромантов Илисы!

Довольная счастливая улыбка озаряет её лицо и, я грустно усмехаюсь, качнув головой, поражаясь такому настрою. Настрою, что совершенно далёк от меня. Хотя, казалось бы, все должно быть наоборот! Впервые в своей жизни я падаю духом, не зная, что толком делать.

Но не проходит и пары секунд моих самобичеваний, я хмурюсь, припоминая слова, что она не так давно мне сказала.

— Это странно…

— Что именно? — Она поднимает брови и складывает руки у себя на коленях, приняв позу поудобнее.

— То, что ты хочешь помочь мне. Зачем тебе это?

— Хм. Мои слова все же не проскочили мимо. — Она вновь тепло улыбается, и на её щеке образовывается глубокая ямочка, что делает выражение лица невероятно милым. — Ты мне нравишься. Я уже говорила. Ты не такая, как… многие здесь.

— Но ты ведь толком не знаешь меня? Что, если ты ошибаешься? — Я прищуриваюсь и склоняю голову набок, в ожидание ответа.

— Всякое бывает… — Ее лицо неожиданно искажается болью.

Девушка поспешно отводит взгляд.

Я закусываю губу. Очевидно, она вновь вспомнила о человеке, что ее предал.

— Но знаешь, — спустя пару минут, произносит она, и её взгляд снова полон решимости и внутреннего огня, — тебе я почему-то хочу помочь.

Невесело усмехаюсь на такое заявление, но благодарно сжимаю ее ладони в своих руках.

— Спасибо…

Калли понимающе кивает и улыбается.

— Все получится, Виктория Золотарёва, вот увидишь!

Я киваю и счастливо улыбаюсь в ответ.

Не знаю почему, но я ей верю. Возможно я глупая и наивная, но, прежде чем судить, стоит дать человеку шанс и попытаться узнать его настоящего.

Калли поднимается, а после помогает подняться и мне.

Я вновь утираю слезы и выдыхаю, взяв себя в руки.

— Мне пора. Комендантский час никто не отменял. — Она невесело улыбается.

— Да. Конечно.

Девушка кивает и забирает книгу, что лежит на моей кровати. Несколько минут она буравит ее своим задумчивым взглядом, после чего оборачивается и хмуро смотрит на меня.

— Я никому не расскажу. Обещаю, — уверено произношу и ободряюще улыбаюсь.

И вовсе не потому, что только что произошло. А потому, что я и впрямь верю этой девушке.

— И Ториан тоже, — улыбнувшись, добавляю я, видя, как ее терзают сомнения. — Но может быть ты все же расскажешь, для чего она тебе?

Её губы неожиданно растягиваются в лукавой улыбке. Глаза блестят озорством, словно в них притаились резвящиеся черти.

Она смотрит на книгу, а после насмешливо говорит:

— Уж точно не для того, чтобы приворожить принца!

Я невольно издаю смешок.

— Дело в том, что я изучаю «бездушных»…

— Бездушных? — недоуменно переспрашиваю я, зачаровано глядя на неё, и сажусь на подоконник.

Калли кивает.

— Мертвецы особого порядка.

— Это, как? — Я заламываю бровь и поддаюсь вперёд, с интересом глядя на девушку с книгой в руках.

Калли заговорщицки улыбается мне и подходит ближе, облокачивается о стол рядом со мной.

— На самом деле мертвецы бывают разных порядков. Их всего три. К первому порядку относятся те, кто был подвержен заклятию «ралиум самфор», что в переводе с чёрного языка означает «вечный слуга».

Я ёжусь и вновь обхватываю себя руками, когда девушка продолжает говорить:

— Существа, что подвергаются такой участи – становятся вечными слугами того, кто наложил данное заклятие. И снять его довольно проблематично, поскольку требуется смерть не только наложившего проклятие. Но ещё и душа того, на кого конкретно воздействовали. А ее обычно прячут надёжно. Так, что в конце пострадавший все равно остаётся в тисках своего рабства.

— Какой ужас…— выдыхаю я, и поджимаю колени к груди, обняв их руками.

— Согласна. В нашем мире довольно много деталей, которые следует знать, прежде чем что-либо делать. Иначе последствий не избежать. Особенно, — Она устремляет печальный взгляд на меня, — если ты некромант.

Я тяжело выдыхаю, согласно кивая.

Мне ли не знать? На собственной шкуре, как говорится уже смогла испытать.

— А остальные порядки? — Я поднимаю голову, отняв ее от рук и с любопытством смотрю на Калли.

— Давай об остальном я расскажу тебе в другой раз? Потому что, если Нес Сай узнаёт, что кто-то нарушил комендантский час – мне не поздоровится.

— Хм. Наш суровый некромант… — задумчиво, с нотками язвительности, произношу я, когда в памяти невольно всплывает момент, когда я застукала его мило воркующим с какой-то дамочкой в саду. И это помимо коридоров академии!

Какие же…нахалы!

Я передергиваю плечами, качнув головой и перевожу взгляд на Калли.

Она одаривает меня странным взглядом, словно знает какую-то тайну. Ее глаза прищурены, а уголки губ едва подрагивают в улыбке.

— Что? — спрашиваю я, совершенно не понимая этой ухмылки.

— Ничего. — Она вдруг качает головой, едва улыбаясь. — Мне пора. Увидимся завтра.

— До завтра…— устало выдыхаю я, чувствуя, как последние силы покидают меня.

Хочется одного. Просто лечь спать и ни о чем не задумываться. По крайне мере до завтра.

Калли говорит мне, чтоб все будет хорошо, и я благодарно улыбаюсь. После чего она уходит, оставляя меня одну.

Поворачиваюсь к окну и вновь смотрю на падающие листья.

Вскоре деревья станут совсем голыми. Лишь тонкие веточки, потускневшие листья под ногами и пронзающий ветер, будут говорить о том, что время неумолимо…

Тонкая вязь серебристых узоров вдруг расползается по стеклу, покрывая его морозным рисунком. И я в изумление отшатываюсь назад, едва не свалившись с подоконника. При это продолжаю завороженно смотреть на окно, охваченное стихией.

— Зима совсем скоро, — вдруг слышу знакомый голос и вздрагиваю.

— Кругляш… — облегченно выдыхаю, и замечаю, как узор постепенно тает, оставляя лёгкие водяные следы. — Чего так подкрадываешься?

— Я чисто физически не могу подкрасться. — Он усмехается, но улыбка тут же исчезает с его лица.

— Что-то случилось? — Обеспокоено заглядываю в его глаза, чувствуя, как сердце замедляет привычный ритм, словно в преддверие дурных вестей.

Он морщит маленький носик, отводит взгляд, прижав ушки, а после резко взмахивает ластами и выдыхает:

— Я пытался их переубедить!

— Кого – их? Переубедить в чем? И о чем вообще речь? Можешь толком объяснить?

— В общем тут такое дело…

— Ну же! — в нетерпение подталкиваю я.

— Совет преподавателей во главе ректора пришли к выводу, что ты не справляешься и тебе нужна помощь.

— Н-но это же хорошо! — радостно произношу я, вскочив на ноги. Но глядя на хмурый взор Кругляша, уже с сомнением спрашиваю: — Или нет?

— Да, но… Поскольку деканом твоего факультета является Лиам Сай, то именно ему поручили твоё обучение и подготовку к возможному бою.

— Бою? — в ужасе переспрашиваю я и хмурюсь, осознавая сказанное моим наставником.

— Теперь Сариус на свободе... — Он печально опускает глаза, глядя куда угодно, но только не на меня. — А это значит только одно: если мы хотим, чтобы наш мир остался в прежнем равновесии, остался свободным во всех отношениях, то войны - не миновать…

Я ошарашенными глазами смотрю на своего наставника, на лице которого залегла тень тревоги и приседаю на кровать, пытаясь не упасть.

Помимо того, что теперь мне придётся не просто видеться с человеком, которого я всеми силами избегаю, но и слушаться его, пытаясь чему-то учиться. Так ещё и знать, что благодаря мне, возможно грядёт новая война. А значит и пролитая кровь… Кровь, которая будет на моих руках.