Фэнтези на мою голову!

7.1. На волоске от смерти. О неизведанных существах и протесте

Я подхожу к берегу. Вода едва касается моих ступней. Мелкий, мягкий песок, ощутимо чувствуется под ногами, заставляя зарыться в него пальцами и блаженно прикрыть глаза. Ветер слегка качает деревья и лёгкими касаниями пробегается по оголенной коже.

Несколько секунд я не решаюсь войти в воду. А, когда все же решаюсь, то прежде интересуюсь:

— Меня никто не съест? А то вдруг там какие-нибудь подводные монстры.

«А я тут такая вся распрекрасная, стою себе, девой невинной» — мысленно думаю и усмехаюсь.

— В этом озере нет никаких монстров, Золотарёва.

Я облегчённо выдыхаю, но не успеваю шагнуть в воду, слышу:

— Правда не заходите слишком далеко, водоросли тут недружелюбные. А водные нимфы не очень-то любят гостей. Поэтому окунулись, исцелились и обратно.

— Угу. Как прикажете, мистер опытный некромант, — язвительно ворчу я и все же делаю шаг.

В ответ мне раздается тихий мелодичный смешок, и мои брови удивленно ползут наверх, губы невольно растягиваются в улыбке.

Мне показалось?

Или же я и правда слышала его смех?

Стоит сделать несколько шагов, тело охватывает ласкающая прохлада, которая останавливает бурлящую в венах кровь. Зуд постепенно стихает, и я на доли секунд блаженно прикрываю глаза.

Стараюсь не заходить глубоко, как и говорил Сай. Вот только, сколько не иду, глубина не меняется. Вода все так же остается по пояс.

Постояв немного в растерянности, я вздыхаю и шагаю дальше. Вода постепенно поднимается выше. Через несколько минут голубая гладь доходит мне до шеи.

Я делаю глубокий вдох, помолившись, и ныряю под воду.

Несколько секунд я нахожусь под водой, чувствуя, как тело покидает агония, зуд и лёгкое покалывание. Внутри меня все, словно заново возрождается, освобождая тело от оков и неприятных ощущений.

Кислород постепенно заканчивается. Поэтому я выныриваю на поверхность, спешно хватая ртом воздух.

О, боже мой, я это сделала!

Что страшного, скажете вы? Но дело в том, что я не умею плавать. Так, могу лишь побарахтаться, но, если заплыть дальше, где ноги уже не будут касаться дна, начну тонуть. Поэтому поначалу было страшно, чтобы не удержавшись не уйти камнем на дно. Но у меня получилось! И теперь я счастлива, как и полна сил!

Только остается один вопрос: «Когда выходить то?»

Постояв ещё немного в воде, я все же решаю, что волшебных вод для меня достаточно. Поэтому медленно, разгребая руками водную гладь, направляюсь в сторону берега. Только не успеваю сделать шаг, нога замирает на месте.

— Что за черт?..

Я пытаюсь ещё раз дёрнуться вперёд, но нога мне не поддаётся. Она, словно в чем-то увязла, и это что-то сковывает мою возможность свободно передвигаться!

— Кажется, у нас проблемы… — все же пищу я, обращаясь к мужчине, который все так же стоит ко мне спиной.

— Что у тебя опять случилось, Золотарёва? — недовольно протягивает он, качнув головой.

Вот только ответить я уже не успеваю, потому что кто-то снизу хватает меня за лодыжку и начинает утягивать на глубину, на самое дно.

Что есть мочи, я начинаю грести руками, пытаясь вырваться вперёд и не захлебнуться водой, которая то и дело попадает мне в рот. При этом ощущаю себя рыбёшкой, которую рыбак так усердно пытается вытащить из воды, а она брыкается изо всех сил, бьет плавниками, хвостом и безостановочно шлепает губами, от нехватки своей стихии. И, если у рыбы эта стихия вода, то у меня это земля, где есть воздух, который необходим и который сейчас все больше покидает мои лёгкие!

Чем больше я сопротивляюсь, тем больше чувствую давление снизу. Вода полностью накрывает меня с головой.

Я барахтаюсь, машу руками, но так и не могу выбраться на поверхность. Мне просто элементарно не дают этого сделать!

Оказавшись под тонной воды, чувствую, как внутри внутренности сжимаются, словно их заключили в тиски. Кислород, так необходимый, заканчивается. Тело же слабеет под тяжестью водной глади.

Я открываю глаза, чтобы понять, что происходит. Вокруг плавают мини человечки или мини-русалки. Без понятия, как этих созданий правильно называть. Но на последних задворках сознания вижу, как они скалят совсем маленькие, но довольно острые, словно у пираньи, зубки. Радужные хвосты переливаются всеми цветами радуги, а невероятно длинные волосы кажутся лианой, которая опутывает мои конечности и с силой утягивает на дно.

Маленькие, да удаленькие!

Всё же в поговорках есть доля правды…

Секунда - и глаза наливаются тяжестью, с которой я больше не в силах справиться. Они закрываются, а я камнем падаю на дно, не зная, что меня ожидает дальше.

«Рай или ад? Или быть может вечное скитание в этом мире? Тогда я бы однозначно отомстила этим малявкам, а ещё довела бы до белого каления одного некроманта, поскольку не спас меня! Ну и, чтобы не расслаблялся…» — последнее о чем я успеваю подумать, перед тем как мой мозг полностью отключается.

***

— Золотарёва! Золотарёва! Не вздумай мне умирать! О, дэям мортэ, ну, что за глупая женщина!

— Это…это кто здесь г-глупая? И чего так орать то? — глубоко глотая ртом воздух и чувствуя некий дискомфорт внутри, недовольно отзываюсь я.

Так ведь даже и спокойно помереть не дадут!

Прибывая в кромешной тьме, плавая в каком-то далеком уголке своего сознания, я только и слышу такое занудное и раздражённое: «Золотарёва! Золотарёва!». И только ради того, чтобы сказать этому мучителю: «Отвали!», стоило вернуться обратно.

— Жива!?

— Д-да…— хриплю я, а затем замираю, когда меня порывисто обнимают, с силой прижимая к груди, да так, что дышать снова становится нечем.

— Э-э… Мистер Сай!..

С мужчины, словно сходит пелена. Он тут же отстраняется, выпуская меня из тёплых объятий.

Осознание сложившейся ситуации мгновенно укладывается у меня в голове. Я так же голая, правда, оказавшийся на мне камзол мужчины, закрывает все стратегические части тела. Но тот факт, что из воды меня вытаскивали абсолютно голой, впервые заставляет густо покраснеть.

Сай сидит напротив меня, тяжело дыша. С мокрыми, взъерошенными волосами. В облипающей шикарное тело рубашке и горящими глазами. Смотрит на меня в упор и не моргает. Будто статуя. И надо признать: красивая и привлекательная статуя. Особенно от ярких радужных бликов озера, которые отражаются в его взгляде маленькой Луной, устоять невозможно.

Пульс учащается. Сердце бьётся так быстро, что ещё чуть-чуть и кажется перестанет биться от всех этих потрясений. Щёки так и вовсе пылают.

Господи, мне впервые стыдно. И знать бы вообще за что?!

Он внимательно и неотрывно смотрит на меня, чем заставляет напрячься и чувствовать себя неудобно, по глупому. Только сколько не пытаюсь, отвести взгляд от бездонного тёмного океана в его глазах не могу. Благо некоторая темнота скрывает обескураженное и несколько расплывчатое выражение моего лица.

— С-спасибо… — выдохнув, все же произношу я. Ведь теперь ясно, кто спас мне жизнь.

«Хм. Всё же спас… Снова» — мелькает в мыслях, и я улыбаюсь.

— Кто ты, Виктория Золотарёва?.. — вдруг задумчиво произносит он, склонив голову на бок, словно размышляя на эту тему, пытаясь понять мою сущность.

Вот только, если он думает, что я тайный шпион, враг или же таинственная незнакомка, со скрытыми помыслами, то глубоко ошибается!

— Девушка, что так сильно желала покинуть реальный мир и попасть в сказку. Вот только сказка, оказалась не сказкой, а самой настоящей реальностью и отнюдь не примитивной, — не отводя взгляда от мужчины, сухо произношу я, осознав сказанное.

— Тебе нет места в нашем мире… Он просто не для тебя, — неожиданно отвечает он, одарив меня суровым взглядом. От тёплого огонька в глазах не осталось и следа. Там снова залегла Антарктида. Губы же плотно сжаты, как и челюсть, от чего скулы вырисовываются ещё ярче, делая лицо жёстче.

Я хмурюсь, тяжело дыша, поднимаюсь с земли.

Мужчина поднимается следом.

Я подхожу к нему так близко, что могу рассмотреть радужку его глаз, в которой отражается лунное серебро. Кажется в этот момент мы оба задерживаем дыхание, но лишь на миг.

Посмотрев на него в упор, я говорю:

— Не вам решать, где мне есть место, а где нет. Только я в праве распоряжаться своей жизнью и никто иной! К тому же ваше мнение меня совершенно не интересует. Я буду учиться, буду бороться каждый день, преодолевая свои страхи, но я никогда не сдамся! И уйду, только тогда, когда окончу эту чёртову академию, — пауза, мой испепеляющий взгляд, когда он молчит, продолжая в упор смотреть на меня, заглядывая прямиком в глубину моих глаз.

Я сглатываю, дабы убрать сухость во рту, и говорю:

— Мы ещё посмотрим кто кого. И уверяю - проигрывать вам не понравится.

Если до этого меня ещё посещали мысли о том, чтобы сбежать из этой академии. То сейчас я чётко настроена на противоположность.

Я докажу! Докажу им всем и в первую очередь этому высокомерному типу, что я чего-то стою и непременно смогу добиться многого. Только терпение и невероятное усердие мне поможет! А ещё…ненависть к этой бессердечной сосульке! Докажу всем и в первую очередь себе, что я не зря столько шла к своей цели, чтобы потом так легко сдаться, под натиском жизненных трудностей и нелюбовью синеглазого мистера!

Не дождётесь!

Он неожиданно усмехается, качнув головой, а затем лёгким движением пальцев, словно играючи, убирает прядь волос мне за ухо.

Я вздрагиваю от таких касаний, но тут же беру себя в руки.

— Тебе не тягаться со мной. Если я захочу, то ты вылетишь отсюда быстрее, чем думаешь. Не стоит переоценивать свои силы, Виктория.

— В самом деле? Вы настолько меня ненавидите? Только… почему? За что? Я ведь вам ничего не сделала!

Мы продолжаем стоять в опасной близости друг от друга.

Я чувствую его напряжение. Чувствую, как мое сердце не перестаёт отбивать ускоренный ритм. Вижу, как лёгкая усмешка проскальзывает на его губах, а в глазах появляется странный блеск.

Он неожиданно касается пальцами моего подбородка, заставляя посмотреть на него. И, глядя на меня, с полыхающим взглядом и странным, предвкушающим азартом, произносит:

— Запомни все те слова, что сейчас с таким запалом произнесла. Потому что они понадобятся тебе, когда ты будешь бороться из последних сил, но в конце концов: решишь сдаться.

Я открываю рот, чтобы высказать этому недоумку все, что думаю, но он спешно накрывает мои губы своей ладонью, заставляя умолкнуть.

— Ты в любом случае отсюда вылетишь. Это всего лишь вопрос времени, — вновь холодно бросает он и, опустив руку, огибает меня, направляясь в сторону леса.

Несколько секунд я стою в растерянности, а затем кричу:

— Ваша самоуверенность, в итоге вас и погубит! Если, конечно, однажды, уже не погубила…

Он вдруг разворачивается, смотрит на меня так, что кожа в ту же секунду покрывается мурашками, а сердце, кажется, вот-вот, выпрыгнет из груди. Но я, не колеблясь, продолжаю:

— Только, очевидно, урок вы так и не вынесли. И мне жаль. Жаль, что ваша напускная холодность и прошлое - не дают спокойно и здраво смотреть на вещи, как и на саму жизнь.

Моя грудь тяжело вздымается. Внутри все клокочет от негодования.

Я злюсь! Злюсь настолько, что невообразимым образом чувствую силу. Чувствую, как она бежит по моим венам, отдаваясь приятной и такой будоражащей прохладой, опутывающей в жилах кровь.

Это ли не дар смерти?..

Несколько секунд беспрерывных гляделок, и он, поджав губы, разворачивается, начиная движение, сказав, лишь:

— Нам нужно вернуться на прежнюю точку. И чем быстрее, тем лучше.

Я фыркаю, топнув ногой. Затем быстро одеваюсь и бегу за ним.

***

Не думала, что, оказавшись вновь в академии, буду так счастлива. Но лучше уж это тихое и относительно безопасное место, чем незнакомый лес в своих вечных сумерках. Красота озера оказалась обманчива. Впрочем, как и человеческая. Не так уж и далеко мы ушли от природы, в какой-то степени.

Внутри меня до сих живет буря, которая желает смести все на своём пути. Но я сдерживаю этот странный, слегка пугающий порыв.

— Ещё раз спасибо, что вытащили из воды. — Я все же смотрю на мужчину, сидящего в своём кресле.

Он в свою очередь делает пас руками. Открывается портал.

— Настроен на вашу комнату, — проигнорировав мои слова благодарности, холодно произносит он.

Не удержавшись, язвительно бросаю:

— Как щедро с вашей стороны не утомлять меня хождением по академии.

Он едва ухмыляется, но тут же хмурится и отворачивается к окну.

Я расцениваю это молчание, как за слова: «Покиньте уже мой кабинет, Золотарёва». Поэтому ничего больше не говоря, шагаю в мерцающий столб света.

С того момента, как я ушла, в комнате ничего не изменилось. За исключением дверцы от шкафа, которая вновь на прежнем месте.

Поспешно переодеваюсь в футболку с джинсами и собираюсь найти Кругляша, как он собственной персоной появляется передо мной и смотрит в упор.

— Явилась. Хм. И жива даже, — летая вокруг меня, словно осматривая, провозглашает он свои мысли.

Я хмурюсь, сложив руки на груди, но тут же говорю:

— Так. Теперь давай-ка по порядку. Кто ты? Что ты? Откуда? Что делаешь в моей комнате? И вообще...

— Все то тебе надо знать, малышка, — усмехается он.

— Как ты сейчас меня назвал? — Я с недоумением смотрю на него, изогнув бровь.

— У тебя ещё и со слухом плохо. М-да, тяжело будет. Придётся тобой хорошенько заняться...— словно, не замечая моих вопросов, размышляет он.

— Эй!

— У меня имя есть! И оно однозначно далеко от твоего несносного Кругляша! — обиженно выдают мне, сложив маленькие ласты на груди.

Я же шокировано открываю рот, потому что называла его так только у себя в мыслях!

— Ты...ты что, читаешь мысли!? — тут же озвучиваю.

— Ага. Есть такой талант у меня.

— Да кто ты вообще!?

— Я – сильви – дух-наставник, который предписывается каждому студенту во время его зачисления, на время всего обучения в академии.

— То есть ты своего рода – помощник?

— То есть я своего рода – нянька для нерадивых студентов, — недовольно ворчит Кругляш, закатив глаза, но тут же злобно смотрит на меня: — А вот ты не выполнила предписанный тебе пункт. Где мои пирожки!?

Вот так наглость! И ведь никакого сострадания!

Главное, где его пирожки!

— Ничего, что я как бы умирала? При этом всём пыталась не умереть раньше времени, гуляя по сумрачному лесу в поисках чудо озера?!

— Вот именно, что, как бы умирала.

— Да ты…Что ты за дух такой бессердечный!? — Я обиженно дую губы и плюхаюсь на кровать.

— Я не бессердечный дух. Я дух, умеющий сдерживать свои эмоции. А тебе Вики, придётся над этим поработать.

— Я Виктория! Вика, в конце то концов!

— Ничего не знаю. Мне нравится Вики. К тому же не ахти и разница, поэтому не бурчи, а поднимай-ка свой зад. Пойдём заниматься.

— Чем? — Я с недоумением кошусь в его сторону.

— Пирожки лепить будем, раз ты мне их не принесла!

— Да? —Я скептически вздергиваю бровь и несколько недоуменно округляю глаза.

— О, богиня! — Он воет в голос, посмотрев куда-то в потолок. — Естественно нет! Мы идём пробуждать твою силу! Или ты хочешь быть никчемным некромантом до конца своих дней?

— Конечно же нет…

«Я вообще не хочу им быть…» — тут же проносится в мыслях, но я качаю посильней головой, отгоняя мрачные мысли.

— Тогда идём. Попробуем узнать уровень твоей силы.

— Надеюсь мне не придётся заниматься жертвоприношением, пусканием крови и тому подобным? — Я с надеждой заглядываю в аквамариновые глаза.

— Нет. Не сейчас точно, — усмехается маленький пакостник. А в следующую секунду я чувствую лёгкий тычок под зад, со словами: «Пошевеливайся. До отбоя всего лишь час».

Я фыркаю, насупившись, но помалкиваю. Казалось бы, такой милый и маленький, а на деле такой вредный ворчун, что хочется … не знаю, чего хочется…

Наслала бы на него стаю маленьких поцелуйчиков, если бы только могла! Представляю эту картину: маленький аквамариновый комочек порхает по ветру, убегая от стаи красных, манящих губок, в предвкушении своей цели.

Ох-охо! Это было бы зрелищно.

Представив все это, я невольно смеюсь вслух, но под недоуменным, укоризненным взглядом, который так и кричит: «Точно сумасшедшая. Богиня, кого ты только послала мне!?» смолкаю, следуя за своим наставником.