Феечка с сердцем дракона (СИ)

Глава 16

Вам когда-нибудь казалось, что вас вытолкнули из собственного тела, заперли в банку, и за происходящим вы наблюдаете сквозь толстое стекло? Причем без малейшего шанса хоть как-то повлиять на события?

В детстве мы с Нартом частенько ловили мотыльков и стрекоз и вот так сажали в банку. И я совершенно не понимала, почему маму это ужасно злит.

— Они живые существа! — с укором говорила она. — Им нужен воздух, нужен полет. Знаете, как им плохо здесь?

Теперь вот я знала. Попробовала сама — и мне не понравилось.

Отец усадил меня на веранде у Фабиана, а сам зашел внутрь. Один.

По пути я и так, и эдак пыталась выяснить, кто ему разболтал про помолвку. Оправдывалась, отрицала все, каялась, спорила… Без толку. Меня тащили, как плуг по борозде, и вполне возможно, я даже вспахала каблуками дорожку, — отца ничто не останавливало.

— Это Солианна, да? — лихорадочно предположила я. — Она врет! Мы поссорились вчера, вот она и мстит! Если хочешь знать, она чокнутая. Абсолютно! Помнишь одноухого Дорна? Ну, который сам с собой разговаривал и утверждал, что в его комнате живут огнедышащие кролики? Так вот, Соль еще хуже! Ни за кого я замуж не выхожу!

Стена молчания.

— А-а-а! Это Нарт! — Осенило меня. — Так ему тем более верить нельзя. Он же сын Тарвина, пап! Эти золотые со своими интригами… Ни стыда, ни совести! И вот знаешь… Кажется, я припоминаю, что подшутила над ним… Пап!

Нет ответа.

Только у ректорского особняка отец обернулся, смерил меня взглядом, полным разочарования, и добил окончательно:

— А я-то думал, ты повзрослела! Сиди здесь и не отходи ни на шаг!

С этого момента моя судьба вершилась там, за высокими окнами. Я беспомощно смотрела, как Фабиан с отцом что-то обсуждают, как папа марширует взад-вперед по комнате, а Фабиан слушает и кивает со своим извечно невозмутимым лицом. Это его коронное выражение: «Вас что-то беспокоит. Хотите поговорить об этом?»

Сначала я пыталась читать по губам. Как выяснилось, этому тоже надо учиться! Выходила сущая белиберда:

— Меня не победили! — якобы орал папа. — Я имею пальцы стать, я — холодец!

Осознав, что истинный смысл ссоры от меня ускользает, я решила подслушать. Подкралась к двери, дернула ручку. Бесполезно! Тогда я вытащила шпильку, засунула в замочную скважину, чтобы подцепить язычок, но проклятая железяка погнулась, да еще и намертво застряла.

На этом я тоже не сдалась. Двинулась к окну, пригнулась, навострив уши… И яркая вспышка чуть не ослепила меня.

— Орчий потрох! — взвыла, зажмурившись.

Если отец спалил Фабиана, никогда не прощу! Уйду жрицей в храм муз, выброшу меч, алебарду, стилет, шпагу, щит, кортик, моргенштерн, тесак, двуручник, рапиру, — все папины подарки в жерло вулкана. И не верь после такого в вещие сны! Ректора убил дракон, пусть и не мой. Но из-за меня же!

Впрочем, когда радужные пятна исчезли, выяснилось, что Фабиан вполне себе жив, а отец не имеет никакого отношения к вспышке. Точнее, имеет, но опосредованное: он всего-навсего швырнул в стекло Шасть.

Ящерица обиженно дымилась на подоконнике. Видно, вылезла со своими едкими замечаниями в неподходящий момент, и папа чутка не рассчитал. Забыл, что окно заперто.

Отлично! Мало мне было помолвки, так теперь он и про саламандру знает.

Заметив меня, отец помрачнел, — хотя, казалось бы, куда еще мрачнее? — и задернул шторы.

Меня лишили даже статуса наблюдателя.

Ну, ясно. Про фейскую академию можно забыть. «Твой выбор», «тебе решать» — больше ничего подобного я не услышу. Если повезет, лет через тридцать меня все-таки выпустят из подземелий Фервира. Боевые навыки я к тому времени, конечно, растеряю. Воина из меня уже не получится. Зато, быть может, рябой Грэт разрешит иногда помогать ему в кузнице. Ну, или Морк позволит чистить его мечи… И все из-за какого-то поцелуя!

На меня накатило бессилие.

Я редко молилась. Если уж и обращалась, то исключительно к огненному владыке. А сейчас вот впервые попробовала воззвать к музам. Не потому, что уверовала, и уж точно не потому, что ждала от них помощи.

Нет, молилась я не за себя, а за Фабиана. Он ведь не рядовой фей, он принадлежит к королевскому роду. Должно же у муз заваляться для высокопоставленных почитателей немного милости!

— Дорогие музы. Я не совсем фея… — начала неуклюже, стараясь не обращать внимания, как Шасть бьет хвостом в стекло. — И я, наверное, не особо заслуживаю помощи… Но давайте начистоту: Фабиан Магнолли — он-то не виноват! Если кого и спасать, то его. Будь я на вашем месте, я б ни за что не дала ему умереть. Вот кому будет легче, если папа казнит его, а? Кто наставит этих крылатых дурилок вроде Соль на путь истинный? Я знаю, Фабиан вам нравится. Вы же женщины! И не слепые вроде! Чего вам стоит? Немножко магии! Просто защитите его! Пожалуйста!

— И с кем это ты разговариваешь? — прервал мою усердную молитву суровый голос отца.

Я вздрогнула и расправила плечи, словно не на веранде находилась, а на военном полигоне.

— Я это… Молилась просто… Огненному владыке! — соврала, скрестив пальцы за спиной.

Если отец решит, что вдобавок к остальным грехам я изменила нашему божеству, то подземельями я уже не отделаюсь. Разделю плаху с Фабианом, как пить дать!

Однако отец внезапно расплылся в улыбке и довольно кивнул.

— Твои молитвы были услышаны. Огненный владыка в беде не оставит! Я еще сомневался в своем решении, но теперь ясно вижу: это был Его промысел! — И он благоговейно возвел глаза к небу.

У меня аж челюсть отвисла. Какие-то полчаса назад отец был в настроении палача, и вдруг, откуда ни возьмись, умиротворение, которое не каждому жрецу удается обрести.

Причин могло быть только две: либо Фабиан все-таки мертв, либо исполнил чудодейственную мелодию на рояле. Но что-то музыки я никакой не слышала!

Я опасливо заглянула отцу за спину и с облегчением выдохнула. Фабиан был цел и невредим. Ни подпалин, ни кровоподтеков, ни слез. Зато Шасть вела себя очень загадочно. Металась за оконным стеклом, таращила глазки-бусинки, показывала хвостом в сторону, размахивала лапками, как крыльями — и снова начинала носиться, как ужаленная.

И что это должно означать? Мне надо бежать? Улетать немедленно? Но почему? Отец вроде успокоился… Наверное, Фабиан признался во лжи, а честность обычно вызывает уважение.

— Пойдем, Эри! — Папа кивнул на дверь особняка. — Обсудим детали свадьбы. С мамой я дома переговорю, но, думаю, лето ее устроит.

Я резко остановилась, будто наткнулась на невидимую стену.

— Свадьба? — пробормотала ошарашенно. — Летом?..

— А что тебя смущает? — удивился папа. — Жара? Ну, можно чуть раньше. Главное — чтобы ты экзамены успела сдать. Это условие твоего будущего супруга.

И тут до меня дошло. Со скрипом, но я, наконец, осознала, что случилось. Дурацкое вранье про помолвку перестало быть враньем. Меня по-настоящему, вот прям взаправду собрались выдать замуж! За Фабиана!!!

А-а-а!

Я покосилась на «будущего супруга», потом взглянула наверх, в небо. Проклятые музы… Коварные, жестокие изуверы… То есть, изуверки! Это так вы решили защитить Фабиана, да?! Гениально! Его защитили, а меня уничтожили. Да чтоб я еще хоть раз вам помолилась!

— Эри! — обеспокоенно окликнул меня папа. — Ты в порядке? Бледная какая-то…

— Думаю, она просто не ожидала, что вы так легко согласитесь, — вмешался Фабиан, приобняв меня за плечи, и незаметно, почти беззвучно выдохнул на ухо: — Я все объясню позже.

— Поверить не могу, что ты боялась признаться! — посетовал отец, пока я на негнущихся ногах проходила в гостиную. — Я же не изверг какой-то! И всегда желал тебе счастья. Конечно, меня взбесило, что ты утаила такую важную вещь… Но Фаби прав, у этого союза много преимуществ.

Фаби. Разве не очаровательно? Это ж на чем надо было прокатиться по ушам папы, чтобы он присмирел и превратился в сюсюкающую тетушку?

Нет, жизнь ничему меня не учит. Знала ведь, что ректор хитер! Сама пала жертвой его дипломатических талантов, и все равно каждый раз удивляюсь! По-моему, устоять перед обаянием Фабиана может только слепоглухонемой, и то не факт.

— А вы неплохо смотритесь вместе! — продолжал папа, вальяжно устроившись в бархатном кресле. — Когда вчера профессор Бургунди заявился ко мне на ночь глядя и начал обвинять, что я рушу твою жизнь, я принял его за умалишенного. Ну как я мог запретить тебе выходить за ректора, если вообще ничего не слышал ни про какую помолвку? А потом вся картинка сложилась. Я понял, почему ты была такой нервной, зачем устроила цирк в столовой… Эри-Эри… — Он качнул головой. — Куда делось наше взаимное доверие? Надо было сразу поговорить по душам!

— Вы правы, герд. Бесконечно правы! Простите, что так вышло… — Фабиан не отпускал меня ни на секунду, словно боялся, что я испорчу ему всю игру. — Мы с Эри боялись, что вы будете против свадьбы.

— Тем более, что никакой свадьбы… — попыталась влезть я, но ректорская ладонь предупреждающе сжала мое плечо.

— И вчера вы сказали, что хотите забрать ее… — актерствовал Фабиан. — Я был в отчаянии. Сами понимаете, после такого просить руки вашей дочери… Я не решился. Думал, что потеряю ее. Видимо, на эмоциях я не так выразился, Бургунди тоже накрутил себя…

Никогда, слышите, никогда не связывайтесь с кронфеями! Они способны любую ситуацию ловко вывернуть наизнанку и обернуть в свою пользу. Вы и глазом моргнуть не успеете, а уже будете плясать под их волшебную дудочку. Ну, или, как в моем случае, под рояль.

Я стояла посреди гостиной в объятиях Фабиана, а ощущение было такое, словно я камнем лечу с оврага со связанными за спиной крыльями. Ни дернуться, ни трепыхнуться, — просто безропотно ждать встречи со смертью.

— Эйлин всегда убеждала меня, что породниться с кланом золотых — отличная идея, — поделился отец с Фабианом. Меня-то уже никто в расчет не брал! — Эри знает Нарта с детства, он — ее… Мы даже с Тарвином это обсуждали. Но он первый счел, что его сынок достоин лучшего! Вот пусть теперь кусает локти, предатель. У Нарта какая-то там обычная феечка, а моя дочь выйдет за ректора из рода Аэды!

Если до этого момента у меня в груди еще теплилась надежда соскочить, то теперь и она погасла. От затеи уесть Тарвина Гульдброка папу никто не отговорит!

— Нарт разве женится? — изумился ректор.

— Так же, как и мы! — ответила, красноречиво округлив глаза. — Пап, давай не будем торопиться. Фабиан, конечно, замечательная партия… Но я хочу доучиться и…

— Ну вот, поэтому лето — идеальное время! — Отец хлопнул себя по ляжкам и встал. — Полечу, обрадую Эйлин…

— Нет, доучиться до конца! — Я вывернулась из цепких рук Фабиана и преградила папе дорогу. — До самого последнего курса. Аспирантуры. Бургунди считает, что у меня есть потенциал! Я могу стать великим воином! Но только если меня не будут отвлекать от учебы. Свадьба, гости всякие, платья… Столько хлопот!

— В этом есть резон, — неожиданно поддержал меня Фабиан.

— И правда… — задумчиво протянул отец, но тут же снова просиял. — А я Эйлин попрошу! Твоя мама обожает праздники! Если уж на то пошло, лучше нее торжество все равно никто не устроит! Так что учись-старайся, не забивай голову церемонией. Мы даже сами подадим заявку в гильдию верховных магов!

Стены гостиной пошатнулись, пол чуть не ушел из-под ног.

— Нет! — выдохнула, попятившись. — Нет, пап, это очень быстро!

— Дольше вы все равно не продержитесь, — снова огорошил меня папа. — Скажу по секрету: мы с твоей мамой еле дождались свадьбы. А между вами с первой встречи искры летают! Надо было сразу догадаться, когда ты в него ножом метнула… Ох, и романтика! Будет, что внукам рассказать! — На этом отец заговорщически подмигнул Фабиану и ретировался.

И сразу же после хлопка входной двери послышалось шипение Шасть:

— Ну вс-с-се, белобрыс-с-сый. С-с-сейчас тебя будут убивать.

Как обычно, саламандра попала в самое яблочко.

— Эри, послушай, все в порядке! Да, ситуация немного вышла из-под контроля… — начал Фабиан, почуяв скорую расправу.

— Немного?! — прорычала сквозь зубы. — Это ты называешь «немного»?! Я не выйду за тебя! Я стану вдовой еще до брачных обетов!

Материализовала крылья, смахнув с комода вазу с яблоками, и они запрыгали по комнате, словно разбегаясь от меня. И Фабиану бы стоило взять с них пример, но он не двинулся с места.

— У меня не было другого выхода, Эри, — текучим, как свежий мед, голосом произнес кронфей.

— Свадьбы. Не. Будет! — отчеканила я. — Как тебе такой выход?! Прямо сейчас ты идешь к моему отцу и произносишь три простых слова. Признаешься, что соврал насчет помолвки, или я… Я… — У меня изо рта вырвалось розоватое пламя.

— Если я признаюсь во лжи, мне придется объяснять, откуда она вообще взялась. — Фабиан даже не попытался увернуться от огня. — Ты понимаешь, что будет, если отец узнает про твой поцелуй? Нет, я могу взять вину на себя. Пусть меня уволят, плевать! Но он тебя все равно заберет. Именно тогда, когда магия музыки проснулась!

— Ага, и мне теперь ради музыки стать твоей женой?! И спать с тобой тоже ради искусства?

— Разве это такая страшная жертва? — Фабиан изогнул бровь, а я аж пламенем поперхнулась.

Нет, сон все-таки был вещим. Почти. Убить я его, определенно, убью, испепелю без колебаний, вот только жалеть об этом не стану!

— Тихо-тихо, я пошутил! — он перехватил мои руки у самого своего горла. — Эри, ну перестань. Через пару недель расторгнем помолвку — и все.

— Ты то же самое говорил тогда! И что? Дальше только хуже! — Я дернулась, но Фабиан держал меня крепко. — Мама начнет шить платье, ты скажешь, что ее нельзя расстраивать… Что архимага для церемонии уже вызвали… Тебя что, вообще это не пугает?!

— Нет.

На долю секунды мне даже расхотелось убивать.

— В смысле?!

— Эри, в жизни есть много страшных вещей. Голод, смерть, война… Но перспектива стать твоим мужем в этот список не входит. Я знаю, что мы не поженимся, знаю. И прекрасно понимаю, что не подхожу тебе. Но ты… — Он бережно поправил мне выбившийся локон.

— Что?! — не стерпела я.

Фабиан не ответил. По крайней мере, не словами, — он поцеловал меня. Я совершенно этого не ждала, а потому не успела ни оттолкнуть, ни укусить, ни даже окатить его огнем.

Его теплые губы прижались к моим, стирая злость и возмущение. Изысканный и соблазнительный аромат магнолий заполнил всю меня целиком, вкус василькового чая забрал остатки здравого смысла.

Фабиан был так нежен! Сердце скрутилось в канат, истекая кровью. Никто и никогда не прикасался ко мне, будто я сделана из тончайшего хрусталя. Глупо, непривычно, странно… Но, мамочки, до чего же приятно!

Я прижалась к Фабиану, требуя больше ласки. Жадно вобрала его язык, потерлась грудью о мраморное тело, запустила пальцы в белоснежные, идеально уложенные волосы. Я хотела, чтобы он показал мне себя настоящего! Не эту маску безупречного ректора, а мужчину. Хотела, чтобы он перестал, наконец, играть в свои дипломатические игры. Если я нужна ему, мог бы так и сказать! А еще лучше — показать. Действием! Вот как сейчас. Покрывать поцелуями шею, чтобы я содрогалась от удовольствия, гладить спину… И — о, да! — пониже… Откуда он знал, что мне так понравится? И какого орка не делал этого раньше?

Когда до меня донесся мужской кашель, я уж решила, что это Фабиану не хватило воздуха от наших затяжных поцелуев. Но кронфей отстранился, и стало ясно: кашлял не он.

— Слишком быстро, значит?! — язвительно протянул папа, прислонившись к косяку. — Ну-ну. Кажется, свадьбу лучше не откладывать.

— Герд Янброк, мы… — хрипло начал Фабиан, но отец вскинул руку, не дав ему договорить.

— Я понял, отмечаете. Но, ради этих ваших муз, держите себя в руках! Это моя дочь как-никак! И брачных обетов вы пока что не принесли!

Я вспыхнула до кончиков ушей. Стыд буквально сжигал меня изнутри, еще немного — и кучка тлеющих углей украсила бы ковер Фабиана.

— Эри, приведи себя в порядок, — бросил папа. — У тебя еще занятия сегодня, ты же у нас так рвалась к учебе! — И он уже собрался выйти, но вдруг обернулся. — Ах, да, чуть не забыл. Я же не просто так вернулся! Судя по всему, ее величество Аэда пока не знает о свадьбе? Так вот, чтобы больше не было никаких недопониманий, мы вместе ей сообщим. Фабиан, отправь ей бабочку и договорись об ужине. И будь добр, позаботься, чтобы моя дочь не явилась туда на сносях! Это не только ее честь, это честь железного клана!

Профессор Бургунди, отец, и теперь еще королева фей. Интересно, есть на свете еще хоть кто-нибудь, кто не собирается выдать меня за Фабиана?! И какого орка, скажите на милость, этот крылатый искуситель смотрит на меня, чуть не лопаясь от радости?

На долю секунды я представила себя в нарядном платье, величественного архимага и Фабиана в парадном сюртуке. Хотя… У него любая одежда напоминает парадную. Даже халат годится для приема у королевы!

От сцены, возникшей в воображении, волоски на загривке встали дыбом, а по спине пробежался холодок. Но неужели все и впрямь зайдет так далеко?! Я не могу выйти замуж, не могу! Или все-таки… Нет! Я — воин, а не невеста!

— Мы должны все исправить! — объявила Фабиану. — Немедленно!

— Ну… — Он пригладил прическу и поправил воротник, вернувшись к привычному образу эталонного ректора. — На самом деле, встреча с моей сестрой нам только на руку. Только действовать придется сообща. — Тут Фабиан замялся и лукаво прищурился. — Разумеется, если ты не хочешь, чтобы свадьба состоялась.