Фараон – 5. Император поневоле

Глава 1

Copyright © Распопов Д. В.

Все права защищены. Эта книга или любая ее часть не может быть воспроизведена или использована каким-либо образом без письменного разрешения автора или его законного представителя, за исключением использования кратких цитат в рецензии на книгу.

Данная книга является художественным произведением. Имена, персонажи, компании, места, события и инциденты являются либо продуктами воображения автора, либо используются фиктивным образом. Любое сходство с реальными людьми, живыми или мертвыми, или фактическими событиями является случайным.

Также автор не пропагандирует и не призывает к употреблению наркотиков, алкоголя, сигарет, нетрадиционным отношениям, педофилии, смене пола и другим действиям, запрещенным законами РФ. В описанном мире другая система времени, возрастов и система исчисления. Все герои при пересчете на нашу систему совершеннолетние.

Автор осуждает употребление наркотиков, алкоголя и сигарет, нетрадиционные отношения, педофилию, смену пола и другие действия, запрещенные законами РФ.

Путь до города Каса, где располагался главный храм Анубиса, а теперь уже лже-Анубиса, поскольку его место занял демон Пазузу, прошёл по большей части в тревожном молчании. Бастет была неразговорчивой, выпуская сокола на охоту за голубями, а мои просьбы дать им порулить попросту игнорировала, говоря, что всё покажет мне позже, когда сама со всем разберётся. Да и в целом, она явно не была расположена к общению, поскольку предстоящая встреча тревожила её больше, чем меня. Так что неудивительно, что по прибытии в город, она осталась на лодке, а я поехал в храм один. Градоначальник Касы примчался пулей вместе со всеми своими советниками встречать меня, едва новость о прибытии царского каравана лодок достигла его ушей. Но как он не торопился, но перехватил мою колесницу уже только на пути в храм. Заметив большую толпу на дороге, которая стоит на коленях, я не мог просто так проехать мимо, а потому пришлось остановиться и поприветствовать людей, заодно узнав, что это оказывается сам правитель города и к тому же 17-го нома.

— Тебе не стоит тревожиться, — обратился я к тучному, потеющему то ли от страха, то ли от жары мужчине, — я прибыл только чтобы принести дары Анубису и сегодня же мне нужно отбыть обратно в Фивы.

— Его величество не задержится у нас хотя бы на неделю? — сильно удивился он, — царь Хатшепсут всегда при путешествиях останавливалась у нас на две недели минимум.

— К сожалению, меня ждут в столице, — я пожал плечами, — так что можешь возвращаться к своим делам, я и правда, только принесу дары богу.

— Мой царь, — с трудом, из-за своего живота, он низко мне поклонился, — это было бы крайне невежливо с моей стороны, поэтому если Его величество не настаивает категорически, я бы хотел его сопровождать.

Обижать человека на ровном месте не хотелось, поэтому согнав Тушратту с колесницы, я с усмешкой наблюдал, как владелец нома с трудом забирается на мягкий и гибкий пол, который постоянно пытается провалиться под твоим весом и только большой опыт мог помочь просто на нём стоять, когда кони не двигались, не говоря уже о том, чтобы удерживаться на нём, когда колесница находится в движении. Каково же было моё удивление, когда с таким трудом забравшись и встав рядом со мной, он не стал хвататься за ручку, чтобы не упасть, а весьма устойчиво обосновался на гибком полу.

— Я смотрю колесницы для тебя не в новинку? — поинтересовался я, тронув поводья и мы поехали в сторону храма, а митаннийского принца подобрала вторая колесница из моего сопровождения всадников.

— Когда-то давным-давно мой царь, — он осторожно на меня посмотрел, но видя, что я спокоен, он пожал плечами, — я был всадником.

— Странно, как ты смог тогда стать главой нома, — ещё больше удивился я, — кастовые сословия этого не подразумевает, должности обычно передаются по наследству в одном роду.

— Это долгая и не совсем радостная история Твоё величество, — ответил он, так и не касаясь во время движения ручки на колеснице, хотя нас по дороге ощутимо трясло, — я не смею отнимать время у моего царя на это.

— До храма ещё минут десять, — намекнул я и он тут же поняв, поклонился.

— Я родился в другой семье мой царь, — вздохнул он, прикрывая глаза, — десятым ребёнком в Роду воинского сословия. Как и все дети, с детства готовился стать воином на службе у Его величества, что вскоре и случилось. Мой командир, господин Хоремхеб, был лучшим кого я мог пожелать себе и под его командованием мы одержали много славных побед во славу отца Его величества Менхеперры.

— Пока ничего необычного, — хмыкнул я.

Он открыл глаза и мягко улыбнулся.

— К сожалению, на этом хорошая часть истории заканчивается, мой царь. Я влюбился в девушку, красивую, словно богиня Исида. И боги свидетели, она полюбила меня в ответ. Наше счастье продлилось ровно месяц, пока об этом не узнали её родители.

Он на секунду задумался и продолжил.

— Она была из жреческой семьи, очень высокого положения. Её вся дальнейшая жизнь и судьба была предопределена её родителями уже тогда, когда она родилась. Так что её отняли у меня, а когда я попытался украсть любимую и уехать из Египта, нас догнали. Меня избили и бросили умирать, а она, думая, что я умер, покончила с собой. Но я, к несчастью, выжил и вернулся домой, только чтобы узнать, что мой Род, чтобы не ссориться со жреческим Родом, отказался от меня и изгнал из семьи.

Тут уже мне стало интересно, как он стал главой целого нома после всего этого, но мы к сожалению подъехали к храму Анубиса, где уже строились в прихрамовой территории жрецы. Я остановил колесницу и передал вожжи своему собеседнику.

— Дождись меня, хочу услышать конец твоей истории.

— Слушаюсь мой царь, — склонился он в низком поклоне.

Подбежавший Миннахте протянул мне одежду послушника и я не стесняясь никого стал снимать царские облачения и переодеваться. Задумчивые взгляды главы нома, его спутников и главное жрецов направленные на моё тело были привычны, так что не обращая на них внимание я надел на себя простую одежду, поскольку как-то так не сложилось у меня с богами, что я либо терял свою, либо с ней что-то происходило. Эту хотя бы было не жалко.

Пока я переодевался, Хопи переговорил с верховным жрецом и храм Анубиса очистился, позволяя мне войти туда одному. Пока примипил был занят вручением даров жрецам, я вошёл в большой, светлый храм и подошёл к новой статуе Анубиса, которая была ростом метров в пять. Старой лежащей статуи больше не было, как и алтаря, всё было абсолютно новым.

— «Странно, откуда они взяли деньги на это всё? — удивился я, примерно прикидывая себе стоимость этих весьма недешёвых работ не сказать, что у популярного бога».

Преклонив одно колено, я сказал вслух.

— Господин Пазузу, я прибыл по вашему зову.

Пару секунд ничего не происходило, но вскоре появилась знакомая рябь и статуя пошевелилась, хрустя шеей.

— Что так долго? — недовольно спросил меня демон в облике бога Анубиса.

— Господин, если вы дадите мне средство перемещаться словно ветер, я буду быстрее выполнять ваши приказы, — спокойно ответил я.

— Обойдёшься смертный, — надменно хмыкнул он, — ты ещё не отработал даже то, что я уже дал тебе.

— «Ещё один на мою голову, — хмуро подумал я про себя, но вслух снова сказал иное».

— Слушаю пожелание своего господина.

Гигант внимательно посмотрел на меня и затем стал смеяться. Мне была непонятна причина его смеха, но выбора всё равно не было, оставалось только ждать.

— Ты всё же тра…л эту кошку, — отсмеявшись, он широко улыбнулся, — а мне она так и не дала.

— «Похоже он про мою метку Первожреца, — догадался я».

Я пожал плечами, не став это никак комментировать.

— Ладно, к делу, — он стал серьёзным, — мне нужны Таблицы судеб и ты мне их добудешь.

— Что это и где я могу их достать господин Пазузу? — я сделал вид, что впервые об этом слышу.

Он в отличие от богов умничать не стал, покопался у себя набедренной повязке и откуда-то достал тонкий папирусный лист, выглядящий как обычный свиток.

— Знаешь, как им пользоваться? — поинтересовался он у меня, — прикоснись быстро три раза к верхнему правому углу. Ты вроде бы из более продвинутого мира, чем этот, должен понять.

Я аккуратно принял тонкий, гибкий и на ощупь чуть шершавый лист, который хоть и выглядел пустым листом папируса, а на деле оказался экраном, только настолько тонким, что я побоялся его сломать.

Видя, что за мной наблюдают, я прикоснулся к нему пальцем, как он сказал и увидел, как на русском языке открылось меню небольшой базы данных, посвящённой только искомому предмету. При беглом взгляде на главы я увидел в названиях, как Таблицы создавались, как использовались и как были утеряны. Всего материала на три сотни листов, не меньше.

— Разберусь господин, — я опустил руку с зажатым в ней листом и Пазузу довольно кивнул.

— Приятно всё же иметь с тобой дело, — заключил он, — если достанешь их, то я выполню любое твоё желание.

— Даже сможете вернуть меня обратно домой? — удивился я, помня, что об этом говорил мне Осирис.

Лже-Анубис спокойно кивнул, так, как обычно это делал Рехмир, когда пытался мне соврать.

— Конечно, говорю же, одно любое желание за Таблицы судеб, — ответил он.

— Хорошо господин, сроки у меня есть?

Он задумался.

— Было бы отлично, если бы ты управился за три года.

— Хорошо господин, — я поклонился ему, — я постараюсь, ведь знаю, что стоит на кону.

— Вот и отлично, — гигантская статуя кивнула, — дары с прошлого похода своего не забудь мне принести.

Я не стал ему отвечать, поскольку рябь пространства исчезла и статуя снова превратилась в камень. Видя, что он ушёл, я осмотрел оставленный мне лист, который для моего-то времени был бы технологическим чудом, а по местным меркам так и вообще, магией наверняка несусветной. Но нужно было отдать должное, что если его просто держать в руках не зная, как он активируется, то только на ощупь он отличался от простого листа папируса. На нём наверняка даже можно было что-то написать чернилами при желании. Я, разумеется, таким кощунством не собирался заниматься, но очередной раз убедился, как высокотехнологическая вещь была хорошо замаскирована под местные реалии.

Аккуратно попробовав его сложить, я понял, что его хрупкость, только кажущаяся, порвать его или сломать оказалось делом непростым, так что облегчённо вздохнув, я зажал его в руке и пошёл на выход, где меня уже ждали. Жрецы выпученными глазами смотрели на меня, видимо ожидая чего-то необычного, но я их обломил.

— Можете приносить жертвы Анубису без меня, — повернулся я к верховному жрецу.

— Его величество отбывает? — осторожно поинтересовался он.

— Скорее всего теперь уже завтра, — я вспомнил про ожидающего меня снаружи главу нома, — или есть то, что ты хотел со мной обсудить?

— Я хотел пригласить Его величество на завтрашние церемонии, — смутился он, — верующим будет приятно, если их посетит сам царь.

— Не буду ничего обещать, решу это вечером, — я кивнул и пошёл в окружении охраны на выход, взяв по пути у Хопи свой пояс с мечом и кошельком, в который незаметно положил данную мне демоном вещь. Жрецы проводили меня и низко поклонились, когда я забрался на колесницу и забрал у ожидающегося меня главы нома вожжи.

— Его величество удостоит меня чести отобедать с ним? — поинтересовался он.

— Показывай дорогу, ты мне ещё должен конец своей истории, — согласился я.

Он поклонился и стал показывать куда ехать. Весть о том, что я прибыл в город уже облетела его весь, так что вскоре пробираться через скопление людей стало проблематично, поскольку горожане стекались к нашей процессии и опускаясь на колени, начиная петь гимны-молитвы в мою честь.

— Его величество очень любят в Каса, — заметил глава нома, — его мудрые решения уже принесли многие блага простым жителям.

— Это какие? — удивился я, не припоминая за собой ничего подобного.

— За последний год сильно уменьшилось количество обязательных работ на царей и жрецов, — стал спокойно перечислять он, — судьи и сборщики налогов стали осторожнее брать взятки, с оглядкой на меджаев.

— А что сами меджаи? — мне было интересно мнение постороннего человека.

— Изменились мой царь, — осторожно ответил он, понимая, что и кому говорит, — причём в лучшую сторону, это отмечают все вокруг. Порядка стало больше в городах, воров меньше. После нескольких показательных казней со снятием кожи, желающих украсть чужое имущество значительно поубавилось.

— С воров снимают кожу? — изумился я, — кто об этом распорядился? Не слишком ли жестоко?

Мужчина сам удивлённо посмотрел на меня, затем ответил.

— Об этом пришёл приказ из Фив, от Его величества Менхеперры. Мой царь и отдал такой приказ.

— Мда? — я скептически на него посмотрел, — и что на этот счёт говорят люди?

— После прочтения того, что выбили на установленных в городе победных стелах мой царь, о походах Его величества в Нубию и на Ханаан, желающих задавать опасные вопросы о методах правления Его величества значительно поубавилось, — ещё более осторожно, чем вначале, ответил мне глава нома.

Я хмыкнул. Что там было выбито я уже один раз в Абидосе видел. После устроенного мной там массового человеческого жертвоприношения, говорить о том, что истории на стелах сильное преувеличение было мягко говоря неразумно, всё равно в это никто бы уже не поверил.

— То есть жизнь стала лучше? — решил я продолжить разговор.

— Определённо мой царь, — ответил он.

— Ты вообще первый, кто мне об этом говорит так открыто, — заметил я.

— А мне нечего бояться мой царь, — толстяк пожал плечами, — у меня нет семьи, а моя жизнь ничего не стоит.

Его ответ меня сильно удивил и стало ещё более интересно услышать конец его истории. К тому же мы подъехали к дворцу, где как раз он и жил. Встречать нас тут же выбежало десяток слуг и рабов. Он попытался распорядиться о еде и вине, но я его остановил.

— Я не буду ничего есть и пить в чужом месте, таковы правила безопасности.

— Понимаю мой царь, — склонил он голову, — я слышал, что на Его величество покушались.

Пройдя вслед за ним во впечатляющего вида комнаты, весьма богато обставленные, я опустился на стул, который мне предоставил хозяин. Не такой удобный как мой, который был набит конским волосом для мягкости, но тоже неплохой.

— А говоришь нет ничего, богатство как минимум имеется, — подколол его я, показывая на внешнее убранство.

— Это всего лишь деньги, мой царь, — ничуть не смутился он, — настоящих ценностей здесь нет.

Мы с ним устроились удобнее, Хопи принёс мои личные запасы вина, и пару гранатов, которые сам же и почистил.

— Что же, за знакомство, — я поднял серебряный кубок и глава нома ответил тем же.

— Благодарен богам, что они наконец свели меня с Его величеством, — поклонился он.

— Что же у меня не так много времени, — я отпив кислый напиток, поставил кубок на стол, — так что слушаю.

— Всеми преданный, я вернулся туда, где служил мой царь, — тут же продолжил он с того места, на каком закончил, — господин Хоремхеб внимательно выслушал меня и предложил мне войти в его род.

— Вот так, постороннему человеку? — удивился я, ситуация не то чтобы уникальная, но весьма редкая.

— Тогда это меня так обрадовало, что я не стал выяснять все мотивы его поступка, — лицо собеседника стало каменным.

— То есть они были? — догадался я.

— Да мой царь, — склонил он голову, — он попросил отнять у меня жизнь одного человека, который ему мешал и я это сделал.

Моя челюсть едва не отвисла. Глава нома явно был неглуп, чтобы вот так признаваться в совершённом преступлении, за которое в Египте была положена смертная казнь, для этого нужно был иметь не только смелость, но и какие-то другие свои резоны.

— Я понимаю мой царь, что могу наговорить себе на казнь, но я уже говорил Его величеству, в этой жизни мне вообще нечего терять, — совершеннейшее спокойным тоном сказал он, отпивая из своего кубка вино.

Разговор становился всё интереснее и интереснее.

— Дальше, — разрешил я.

— Потом был ещё один человек, а потом ещё, — глава нома пожал плечами, — а затем я потерял им счёт.

— У меня в голову начинаются закрадываться нехорошие мысли, — признался я ему, — схватить тебя и его, затем пытать вас, чтобы узнать, а не наговариваешь ли ты на видного полководца, примерного человека и семьянина.

— На всё воля Его величества, — пожал он плечами, — дальше после того, как я устранил по его приказу того главу жреческого Рода, откуда была моя жена и кто разлучил меня с ней, господин Хоремхеб видимо понял, что я стал опасен для него и слишком много знаю. Так что он отдал мне приказ убить ещё одного человека, а сам договорился с меджаями, что меня будут ждать в доме жертвы и убьют при аресте.

— Но ты всё ещё жив, — хмыкнул я.

— Да, я убил всех напавших на меня, но пощадил того, кого меня послали убить, — кивнул он, — и пришёл уже за головой моего когда-то любимого командира, которого я почитал тогда больше, чем своего отца.

Тут он задумался, его лицо стало печальным.

— Он выкупил свою жизнь мой царь, за большое количество золота и одновременно с этим отрёкся от меня.

— Так ты стал снова безродном, но хотя бы при деньгах, — подвёл я итог этого эпизода его жизни.

— Да мой царь, всё верно, — согласился он со мной, — золотом я, став за эти годы немного умнее, выгодно распорядился. Вложил в одно дело, связанное с торговлей и за пять лет стал самым богатым человеком своего города.

— Но всё ещё безродным?

— Нет мой царь, — улыбнулся он, — за золото в другом городе я купил долги одного, когда-то знатного жреческого рода и вошёл в него, как будто родился в нём, но вырос в другом месте. Получив таким образом новое имя и должность. Имея деньги, я по-прежнему выгодно их вкладывал и однажды мне предложили в жёны девушку другого рода, который боролся за власть в Абидосе с тремя другими родами, но ему не хватало золота для подкупа нужных людей. Я согласился и вскоре, когда три рода устали грызться между собой, меня предложили, как компромиссную фигуру на должность главы города. На ней я справился и через десять лет, ровно на тех же условиях, не быть близким ни к одному из трёх родов, которые боролись за власть, я стал главой нома.

— Ты говорил, что женился, — напомнил я ему, — трудно быть беспристрастным, имя жену из одного из этих родов.

— Я убил её, своими руками мой царь, — ответил он, лишь мельком посмотрев на меня, — а её родным сказал, что она умерла от несчастного случая. Вот такая моя история Твоё величество.

И тут до меня дошло, что видимо всё это было не просто так, ну не стал бы человек, сам класть свою голову на заклание.

— Зачем ты мне это рассказал? — я прямо посмотрел на него.

— Я много раз слышал, да и читал на стелах, — он показал рукой в сторону главной площади, — что господин Хоремхеб один из близких приближённых Его величества.

— Это так, — не стал спорить я с ним и c историями, рассказанными Танини.

— Вот это и есть главная причина мой царь, — он посмотрел мне глаза в глаза, — я хочу предостеречь Его величество, что господин Хоремхеб вовсе не тот, каким кажется для всех остальных людей.

— И ради этого ты даже готов рискнуть собой и своим положением? — для меня это было удивительным поступком.

Толстяк обвёл руками комнату.

— Мне нечего терять мой царь, у меня ничего нет, кроме денег, которые не взять с собой на поля Иалу.

Я задумался. Если он говорил правду, то с военным Родами, с которыми я и так не сильно собирался церемониться, стоило присмотреться получше.

Приняв решение, я поднялся с кресла, он тут же сделал это вместе со мной.

— Хопи оставь кого из своих посообразительнее, — приказал я, — пусть всё с писцами запишут, нам нужны имена, даты и прочее, проверить его слова. Ты ведь в этом не откажешь мне, раз сам начал эту историю?

Глава нома покачал головой, показывая, что согласен.

— Справедливость мой царь, — сказал он с исказившимся от гнева лицом, — это всё, что мне хочется. Чтобы потерявший всё и отчаявшийся человек, вспомнил то, что он сам это делал с другими раньше.

— Подумаю, — я кивнул ему напоследок и быстро покинул дворец. История этого человека хоть и была понятна, но он сам ничуть не меньше виноват в том, что с ним произошло. Он мог сделать и другой выбор. Не факт, что он был бы для него самого лучше, но его жизнь определённо могла быть другой.

На колеснице мы быстро добрались до пристани, где я попал под недовольный взгляд кошачьих глаз.

— «Что так долго-то?», — прозвучал у меня в голове сварливый голос Бастет.