Fallout: Большие грехи маленького города

Глава 8

Прошлое. Всем нам оно кажется прекрасным и вспоминается с ностальгией. Так уж работает человеческая память, что из ее заполненных илом омутов проще извлечь приятные воспоминания. Особенно, если сейчас ситуация вокруг не самая хорошая.

Да и более того, чем хуже то дерьмо, в которое ты вляпался, тем лучше кажется прошлое. Даже если оно и не было чем-то особо хорошим, всегда вспоминаются лучшие моменты.

Это смешно, но старики, которые живут сейчас, при рассвете НКР, все равно ностальгируют о прошлом, на которое пришлось их молодость. С моей точки зрения, это выглядело очень смешно: сравнивать Шейди Сэндс времен молодости Танди, с полями кукурузы, браминами, набегами рейдеров и радскорпионов, и нынешнюю столицу крупнейшего государства на территории постъядерной Америки.

Спустя какое-то время, я понял, что ностальгируют они именно по своей молодости. Бабушки вспоминают о том, что они тогда были интересны противоположному полу. Деды свою утерянную потенцию.

Вот и кажется всем, что раньше было лучше. А на самом деле – всегда одно и то же.

Мне снились родители. Отец, как обычно в свои выходные в джинсах и короткой рубашке-поло, готовил барбекю на заднем дворе. Мать в легком летнем платье сидела за столом, рассматривая движущиеся по небу облака. Оба они были счастливы и смеялись.

Это был прекрасный летний день, один из многих, что были у нас, как у семьи, пока папа не погиб в схватке с рейдерами. Во второй раз замуж мама так и не вышла, до сих пор не могла забыть его.

Но я еще не знал, что нам предстоит расстаться навсегда. Тогда мне было восемь, и я был абсолютно счастлив, играя с кожаным мячом, который отец притащил из очередной командировки. И для меня не существовало ни радиоактивной пустоши, ни мутантов, не вооруженных бандитов. Только мама и папа, запах жареных на угле котлет из мяса брамина, летнее небо, лужайка и мяч.

Я не хотел просыпаться.

Но никто ничего у меня не спросил. Реальность пробила дыру и сон стал утекать, словно вода из треснувшего аквариума. И мне оставалось только биться на дне, словно медленно умирающая от удушья рыбина.

Тогда я открыл глаза. Первым, что я почувствовал, была ужасная слабость во всем теле. Только потом я понял, что из пустыни неподалеку от города попал в какой-то дом. И, судя по запаху пищи, доносящемуся откуда-то из коридора, дом был жилой.

Я проглотил слюну, мгновенно наполнившую рот, и попытался оглядеться. Окно было плотно закрыто занавесками, которые почти не пропускали света. Рядом стоял большой письменный стол из какого-то темного дерева, стул ему под свет, и книжный шкаф. Что именно за книги там стоят, я разглядеть не мог.

Кровать подо мной была более чем мягкой, белье чистым и даже целым. А вот от меня пахло не очень: застарелым калом, потом и мочой. Подо мной лежали какие-то застиранные тряпки.

На руках было множество следов от уколов, а грудь и обе руки покрывали плотные бинтовые повязки. Похоже, что кто-то за мной ухаживал, но я и предположить не мог, кому это могло понадобиться.

Я сдернул с себя одеяло и поставил обе ноги на пол. Сел, помогая себе руками. Было неприятно, но в целом терпимо. По крайней мере, кричать от боли мне не хотелось. Гораздо сильнее беспокоила слабость в ногах. Сколько я вообще так пролежал?

Дышалось, в принципе, нормально. Да, полной грудью дышалось, если подумать и даже ребра практически не болели, хотя, может, все дело было в тугом бинте через грудь.

Однако было все основания надеяться, что мое легкое занимает нормальное положение, а кровь в грудной клетке больше нет. Ну, и то хорошо.

Я подошел к окну, отдернул занавеску и увидел достаточно большой сад, в котором играло несколько рыжих детей. Еще было видно угол противоположного крыла здания, и в нем мне без труда удалось признать особняк Райтов.

Ну и да, если ты видишь компанию из сразу нескольких рыжих, то это наверняка члены Семьи Райтов. И слово «семья» здесь имеет оба смысла: они все друг другу родственники. Ирландцы рьяно отстаивали то, что кровь – не водица, а уж сам Орвилл наплодил целую кучу детей. И как только ему это удалось, и что немаловажно, как выдержала жена?

Но теперь у меня оставался только один вопрос: как я попал к ним в особняк. Неужели они нашли меня в пустыне и выходили? Неужели не знали о награде за мою голову, и каким образом я добился того, чтобы в такой дыре как Нью-Рино меня объявили персоной нон-грата?

И в их интересах бы сдать меня Брюсу. Но они этого почему-то не сделали.

Услышав за дверью шаги, я быстро нырнул в кровать, снова прикрывшись одеялом. Закрыл глаза, наблюдая из-под ресниц за вошедшей в комнату девушкой, которая притащила поднос с бинтами, несколькими шприцами и какой-то мазью в глиняном горшочке, запах которой я почувствовал за несколько шагов.

Черт, ну и выставят же мне Райты счет за лечение…

То, что девушка – одна из них, было довольно очевидно, достаточно посмотреть на рыжие волосы и веснушки на бледном лице. Конечно, сыновья Орвилла берут себе в жены местных, но почему-то у большинства родившихся детей все равно что костры на головах развели. Хотя, может быть, это и просто мутация.

И ведь ладная вполне. Повыше и попышнее, но коровой далеко не выглядит. С чуть ли не вываливающейся из лифа простенького платья большой грудью. И волосы – чуть ниже плеч, шелковистые. Хорошие у папаши Райта гены. Или, может, она в мамочку пошла?

Девушка поставила на стол поднос, аккуратно скрутила одеяло к ногам, открыв для себя операционное поле. Мне, наконец, надоело ломать комедию, и я «очнулся».

- Сколько времени прошло? – спросил я, открыв глаза.

- Забавно, - девчонка усмехнулась. – Обычно спрашивают «кто я», в лучшем случае – «где я». А ты сразу начал с такого сложного вопроса.

- На первые два вопроса я и так ответы знаю, - я состроил веселую мину. – Зовут меня Михаил Стрелецки, я бы бывший детектив. А попал я, очевидно, в рай, иначе с чего бы я сейчас вижу ангела?

Рыжуля фыркнула, наклонилась надо мной и принялась развязывать повязку. Я слегка приподнялся на локтях, чтобы помочь ей, и скоро увидел то, что со мной сотворили пули. Кстати, выглядело это не так уж и плохо: шрам, конечно, останется жуткий, но разве хоть кто-то сейчас живет без них? У Джимми Ди они и вовсе на лице.

Кстати, а не сдал ли меня наркоторговец своему боссу? Впрочем, ведь все равно не узнаешь, пока не спросишь, да и-то, скажет ли он правду. Вот в том, что Сьюзен предала меня, ч не сомневался, но у меня оставался только один вопрос.

Зачем девушке было это делать?

С левой рукой все тоже было нормально, тут пуля прошла вскользь, всего лишь слегка надорвав кожу. Тут даже шрам обещал быть не очень большим, да и не должен был мешать движению.

Вот с правой все было похуже, и все благодаря моим «талантам» хирурга. Впрочем, и тут: бицепс работал, пальцы послушно сжимались и разжимались, а что еще нужно?

Пока девушка мазала мои раны какой-то мазью, я решил расспросить ее.

- Ну, так как тебя зовут, ангел?

- Бекки, - ответила девушка. – Бекки Райт.

- Я и не сомневался, что ты одна из дочурок мистера Райта, - я усмехнулся. – Ну, раз мы теперь знакомы, может быть, скажешь, сколько я тут провалялся?

- Сегодня вторая неделя пошла, - Бекки захватила ладошкой еще немного мази в горшочке и шлепнула мне на грудь. По идее это должно было вызвать боль, но лекарство причиняло только небольшой холодок, а ее легкие и нежные поглаживания…

Так как одеяло она сдвинула, укрыться мне было нечем. Я решил, что скрещивать ноги, пытаясь спрятать отреагировавший на прикосновения девушки член, бессмысленно. Она все равно поймет, да и выглядеть я буду глупо.

- Вот как, - на лице девушки появилось смешливое выражение. – Так что же мы, выздоравливаем?

- Считай это комплементом, - я брякнул первое, что мне пришло в голову. Подумал немного и добавил. – Твоей внешности и твоему врачебному мастерству.

- Спасибо, - она кивнула, продолжаясь улыбаться.

- И как меня нашли? – продолжил я расспросы.

- Не знаю, - она пожала плечами. – Тебя притащили Конор с Марти. Выглядел ты совсем плохо, две дыры, да еще и легкое пробито. Но отец сказал, что нужно обязательно тебя вытащить… Повезло, тебе, что Конор вернулся из Шейди на каникулы. Он там на доктора в университете учится.

- Ты ведь знаешь, что меня ищут? – я посмотрел на нее как можно более серьезным взглядом. - Я крепко наступил на хвост канцлеру, и он теперь считает себя обязанным прикопать меня на Голгофе.

- И к чему ты мне это говоришь? – отложив в сторону горшочек с мазью, Бекки принялась бинтовать мои раны бинтами, судя по легкой желтизне, изготовленными из вываренных тряпок.

- К тому, что я могу представлять опасность. Если кто-то узнает, что вы меня прячете… Вам конец. Да и вообще, если серьезно, ты не знаешь зачем твоему отцу понадобилось спасать меня? Что он хочет взамен?

- Насчет того, что хочет папа, тебе придется спросить у него самого, - девчонка пожала плечами. – Думаю, раз ты очнулся, он с тобой скоро поговорит. А вот насчет поисков… Тебя уже похоронили.

- В смысле? – не понял я.

- Я не должна этого знать, но случайно подслушала, - Бекки наморщила носик. – Большой Хесус не решился рассказать о своем провале канцлеру. Говорят, ты не только вырвался из конюшен, но и устроил ублюдкам Мордино настоящую резню. Но они знали, что ты ранен, и что без срочной помощи не жилец. И хоть твоего трупа не нашли, решили представить людям канцлера одного из своих рабов. Так что…

- Так что Брюс выполнил обещание, - задумчиво, прервал я ее.

- Какое еще обещание? – непонимающе посмотрела на меня девушка.

- Он обещал, что отправит моей матери мое оружие вместе с медалью. А меня похоронят, как героя, чтобы не порочить образ полиции. Да и самому Брюсу будет проще прикрыть свою жопу, чем если станет известно, что я спер из его сейфа кучу компромата и искал способ добраться до столицы…

- Не знаю, о чем, ты, меня в политику не вмешивай, - она закончила бинтовать мои раны и отодвинулась. – Это моя мать носится со своим обществом трезвенников, а мое дело – удачно выйти замуж, а потом нарожать столько детей, сколько смогу.

- Звучит отлично, - кивнул я и непроизвольно дернулся. Прикосновение резиновой ленты жгута к коже вызывало неприятные ассоциации, связанные с испытаниями наркотиков.

Только вот подвесила девушка к крюку, вбитому в стену, капельницу с питательным раствором. Черт, если они меня уже неделю на них держат, то сколько я им должен буду?

Профессионально вогнав иголку в мою вену, Бекки ослабила жгут и открыла зажим на трубке. Потом наклонилась и с размаху всадила мне в бедро иглу стимулятора, будто нарочно скользнув волосами по коже бедра и натянутым трусам. Дернулся я скорее от этого, чем от укола.

- Аккуратнее, - попросил я.

- Да ладно, чего я там не видела, - девчонка усмехнулась и показала мне язык. – Мыла тебя тоже я. Тимми помогал.

- Спасибо, - от чистого сердца поблагодарил я, бросил тоскливый взгляд на капельницу с питательным раствором и, почувствовав сосание под ложечкой, спросил. – А нормального чего-нибудь мне поесть нельзя?

- Можно, конечно, раз проснулся. Сейчас схожу на кухню, попрошу чего-нибудь. Ты же капельницу сможешь сам перекрыть, я зажим к простыне прилепила.

- Конечно, - я кивнул, и, когда девушка подошла к двери, не выдержал и спросил. – Бекки, что я должен за лечение?

- С отцом поговоришь, - повторила она. – Он и решит.

- Нет, - я замялся. – Что я должен именно тебе.

Рыжуля стрельнула глазами. Черт, а ведь симпатичная, хоть и не Сьюзен. Но у той красота другая совсем, да и воспоминания о проститутке скорее провоцируют у меня вспышку ярости, чем любовное возбуждение. Но с другой стороны, она же дочь Орвилла Райта, а тот точно мне яйца отрежет, если узнает.

Хотя, один раз на границе того света я уже побывал. Почему бы не поиграть со смертью еще разок?

- Что-нибудь придумаем, - она улыбнулась так сладко, что я даже пожалел, что вообще завел этот разговор, а потом выпорхнула из комнаты.

***

Так меня стали кормить нормальной едой. Начали с легких бульонов из геккона, в которые постепенно добавляли больше мяса и овощей. В конечном итоге, когда стало понятно, что мой организм не собирается отвергать пищу, перешли на жаркое и салаты.

Как только я снова начал есть, раны принялись затягиваться на глазах, так что даже повязки теперь меняли не каждый день. Мне разрешали подниматься с кровати, бродить по особняку, сначала с поддержкой Бекки или кого-нибудь из мелких, а потом уже и самостоятельно. Я стал мыться в душе, и был чертовски рад этому: запах лежачего больного не спутать ни с чем, и мало что бывает такого же неприятного.

К счастью, после первой же самостоятельной помывки, я устроил в комнате капитальное проветривание, открыв окно и дверь на несколько часов. Вонь быстро выветрилась: все-таки мне пришлось пролежать тут не так долго, так что она не успела въесться в стены и мебель.

Той же ночью Бекки впервые пришла ко мне. Мне не спалось, я лежал на кровати в свете ночника перечитывал «Настольную книгу скаута», сведения в которой хоть и порядком устарели, но все еще было полезны для выживания на пустошах. Впорхнула в комнату, закрыла дверь на щеколду, сбросила с себя халатик, под которым не оказалось совсем ничего, и прыгнула в постель.

И это было совсем иначе, чем со Сьюзен. Хоть у дочки Райта и не было достаточного опыта в таких делах, ее жаркий пыл и искренность тоже играли большую роль. А еще мы не пользовались презервативами: она их не приносила, а мне неоткуда было взять.

Но больше всего меня заводило то, как Бекки пыталась удержать меня, заставить кончить в себя.

С тех пор стала приходить каждую ночь, однако долго это не продлилось. Еще через полторы недели я чувствовал себя вполне нормально, и двигался примерно так же как до ранения. Может быть даже лучше, все-таки тогда мой организм был порядком изъеден дешевым алкоголем, табаком, да и плохой сон с не очень качественным питанием давали о себе знать.

Последнее время же я жил, будто в санатории. Отличная еда, тренировки, качественный секс и никаких причин терзать собственные нервы. Ну почти никаких, все же то, что я сплю с дочерью Райта заставляло меня несколько волноваться.

И вот, в один прекрасный день, после обеда меня позвали к самому мистеру Райту. Получив одобрение от охранника, я толкнул тяжелую деревянную дверь – не дерьмо какое-нибудь из жеваной бумаги - и оказался в кабинете главы этой Семьи.

Пожалуй, из всех криминальных боссов Нью-Рино, я не был только у Сальваторе. Но, это и к лучшему, насколько мне известно, старый итальяшка был совсем плох, дышал только через кислородную маску, да и от дел практически отошел, передав их хорошо мне знакомому Мэйсону.

Так вот, кабинет Райтов, пожалуй, выглядел наиболее колоритно по отношению к остальным. Если все предпочитали функциональную роскошь, то здесь же прямо на входе меня встретил огромный ирландский флаг, висевший на противоположной стене.

- Здравствуйте, мистер Райт, - поприветствовал я главу клана, сидевшего за большим письменным столом.

- Здравствуй, - проговорил Орвилл, оторвавшись от разглядывания какой-то карты. – Проходи, присаживайся.

Пока я шел к стулу, он успел свернуть карту и упрятать в ящик стола. Оно и ладно, мне до его дел интереса нет. Если уж совсем честно, то я разговаривал с Райтом только потому что был ему обязан, и прекрасно понимал, что так просто меня никто не отпустит.

Да и некуда было идти. Возвращаться в Шейди с пустыми руками бессмысленно, у властей непременно возникнут вопросы, как это так получилось, что героически погибший полицейский внезапно оказывается не только жив, но и относительно здоров. И ответы мои могут их не устроить.

К тому же могут найтись желающие исправить положение и прикопать меня. Особенно среди дружков одного канцлера, у которого тотчас, как только он узнает о том, что я жив, появятся опасения, что я начну болтать. И пусть без доказательств моей болтовне никто не поверит, факта это не отменяет.

- Выпьешь, - спросил у меня Райт, когда я уселся за стол.

- Можно, - мне оставалось только пожать плечами.

- Тогда и я выпью, - он достал из ящика стола два стакана, которые тут же наполнил из бутылки янтарной жидкостью. Немного, пальца на два. – Попробуй. Лучшее пойло, что мы делаем на нашей вискикурне.

Я взял один из стаканов, слегка пригубил и покатал напиток на языке. К резковатому привкусу бурбона здесь добавлялось что-то травяное. Но было вполне неплохо, и уж точно лучше, чем та дрянь, которую я глушил последние пару месяцев.

- Хорошо, - согласился я и сделал еще глоток. – Очень хорошо.

- Рад, что ты оценил, - Райт произнес это и без следа эмоций. Похоже, что ирландец знал цену своему продукту. – Что ж… Я знаю, как так вышло, что ты оказался раненым в пустыне. И, знаешь, я даже уважаю тебя за это. Ты не прогнулся, пошел против Бишопа, против этого напыщенного ублюдка Брюса и против Мордино. Единственное, чего я не понял: как ты сумел вырваться из Конюшен?

- Они собирались протестировать на мне какую-то дрянь, - я поморщился и допил то, что было в стакан. Вспоминать произошедшие на загородной базе наркоторговцев события не хотелось. – То ли переборщили с дозой, то ли у них получилось что-то не то… Короче, наркотик сработал как боевой стимулятор. Я смог разорвать веревку и убить ассистентов, а потом и охранников. Один из них меня и ранил.

- Тогда тебе очень повезло. Я знаю, что бывает с теми, на ком эти ублюдки тестируют наркотики. У тебя могло попросту остановиться сердце, могли расплавиться мозги, - он опрокинул в себя содержимое своего стакана и тут же налил нам еще немного. – Знаешь, я презираю наркотики и наркоманов. Это то, что уродует людей, делает слабыми. Если я застукаю кого-нибудь из детей с этой дрянью, то убью собственными руками. Алкоголь – это другое. Это часть культуры, как нашей, так и американской, что бы там не говорила моя горячо любимая жена.

- Мне повезло, что ваши сыновья подобрали меня, мистер Райт, - ответил я, пропустив его речь мимо ушей. – Я очень сильно благодарен. И я перед вами в большом долгу.

- Так, - Орвилл кивнул. – Знаешь, на твое лечение ушла крупная сумма, но я не собираюсь выставлять тебе счетов. Во-первых, я прекрасно знаю, что взять с тебя нечего. Но ты, парень неглупый, и при этом хороший боец. Мы можем помочь друг другу.

- Я внимательно слушаю, мистер Райт.

- То, что происходит в городе, не тебе одному стоит поперек горла. Знаешь, этот совет, - ирландец презрительно усмехнулся. – По два представителя от каждой Семьи, еще несколько из местных авторитетов, ну и люди из администрации. Проблема в том, что ни хрена они не решают. И «авторитеты», и администрация делают то, что говорит Брюс. А они с Бишопом давно кормятся вместе.

- Может быть, его стоит просто грохнуть? – внезапно даже для самого себя предложил я.

Вот так. Просто грохнуть и все. И пусть все договоренности этого ублюдка канут в Лету.

Ворваться и высадить в лощеную физиономию весь магазин из «Кольта»… Черт, пистолета отца у меня больше нет. Ну, можно выбрать что-нибудь такое же, лишь бы не менее надежное, чтобы не подвело.

- Это бесполезно, - Райт помотал головой. – Все, чего мы таким образом добьемся: сделаем его мучеником. Героем. Никто в НКР не захочет портить репутацию собственной администрации. Я знаю, что ты что-то украл у него. Что-то, из-за чего под ублюдком загорелось сиденье, и он устроил на тебя настоящую охоту. Так, что же это было, парень?

- Это было все, что он имел, - ответил я, посмотрев собеседнику прямо в глаза. – Деловая переписка. Договора. Свидетельства о собственности. Целая куча улик, все его грязное белье.

- И где оно сейчас? – он даже слегка подался вперед.

- У Брюса же, наверное, - я пожал плечами. – Мордино взяли меня, когда я пытался вынести бумаги из города. Думаю, они вернули их хозяину.

- Значит… Значит, нужно снова завладеть этими бумагами. А потом правильно ими распорядиться, - Орвилл откинулся в кресле и вновь отхлебнул из стакана. – Об этом мы подумаем вместе и позже, но я уверен, что их будет достаточно, чтобы Брюс отправился из своего кабинета прямиком в тюрьму. И чтобы вернуть жизнь одному скоропостижно скончавшемуся копу.

- Я понял, - мне оставалось только кивнуть. – Только вот я не уверен, что хотел бы вернуться в полицию после всего, что произошло.Тем более, большинство копов также работает на канцлера.

- Тебе не придется, - Райт пожал плечами. – Знаешь, я уважаю тебя не только за то, что ты сделал. Ты умен, очевидно, хороший боец. А еще верен принципам. Я хотел бы видеть тебя в рядах своей семьи.

- Я – поляк, мистер Райт. Не ирландец.

- Парень, я не тупой, - Орвилл улыбнулся. – Но это не так важно. Ты наверняка знаешь, что мы – действительно семья. Кровь – вот, что действительно важно. Но ты – человек, которого мы могли бы принять в семью. Я редко делаю такие предложения, но ты мог бы взять в жены одну из моих дочерей. И я был бы рад такому зятю как ты.

Я снова посмотрел в зеленые глаза ирландца, пытаясь понять, знает ли он, я уже неделю трахаю его дочь?

Может быть, он ее и прислал? Чтобы окончательно привязать меня к себе?

Женщины. Когда я уже научусь понимать, что у них на уме? Сначала Сьюзен, теперь вот – Бекки. Зараза.

- Для начала нам нужно разобрать с тем, чтобы добыть документы, - решил я съехать с темы. – Добраться до них будет не так уж и просто. Тем более, мы даже не знаем, где Брюс их держит. У себя дома или как раньше в администрации.

- Как поступил бы ты на его месте?

- Оставил бы все, как есть, - не задумываясь, ответил я. – Сейф у него более чем надежный, быстро такой не вскрыть. Охрана в администрации нормальная, в наличии тревожная кнопка – чуть что и сразу прискачет кавалерия в виде подразделения рейнджеров. А это те еще супермены. Я еще, - я на секунду замялся. – Большинство людей устраивает сложившееся положение вещей. Только один дурак нашелся, что полез систему перекраивать, и тот уже кончился.

- Звучит логично, - Орвилл пожал плечами. – Что с проникновением в здание? Внутри ты бывал ведь?

- В целом решаемо… Только не хотелось бы убивать никого из охраны. Они-то не в чем не виноваты.

- Получишь электрошокер. Мы тут закупили партию, какие-то умельцы переделывают из электрокнутов, пересобирают те в более компактные корпусы. Ну и схему меняют, чтобы заряд человека мог вырубить. Только не потеряй, шум поднимется быстро, твои бывшие коллеги станут землю носом рыть. А эта игрушка их мигом на нас выведет.

- И последний вопрос, - я усмехнулся. – Что с сейфом? Такие замки вскрывать я не умею.

- Тут все гораздо проще, - Райт снова открыл ящик стола и положил передо мной шашку, похожую на динамитную, только длиннее. – Это термитный заряд. Шумит, не сказать, чтобы сильно, но разогревается примерно до пяти тысяч градусов. Чтобы прорезать сейф этого должно хватить.

- А бумаги? Они не сгорят? – я взял шашку в руки и повертел. Странно было осознавать, что в этой небольшой штуке таится такая мощь.

- Придется быть аккуратным, - пожал плечами ирландец.

***

Пришлось готовиться к операции. Я погнал одного из Райтовских сыновей на рынок за темной одеждой и обувью с мягкой подошвой, получил из их же запасов неплохой набор отмычек и мультитул. Выдали и ствол – такой же, как был у меня, «Кольт 6520», только снабженный глушителем, и обещанный электрошокер.

Остаток дня тупо проспал, чтобы потом не зевнуть в самый ответственный А, позже, дождавшись ночи, отправился к администрации, чтобы осмотреться и уточнить детали плана. Он у меня сложился достаточно быстро, тем более, что планировку здания я знал, ведь бывал там уже не раз.

И вот, сейчас я стоял в арке, ведущей во двор дома, располагающегося через дорогу. Рабочий день администрации давно закончился, и все разошлись по домам. Свет в практически всех окнах уже погас, только изредка за стеклами вспыхивали огоньки фонариков охранников. Еще горел свет на вахте парадного входа, только ломиться в него все равно нет смысла. Там и тревожная кнопка, по нажатию которой сюда примчатся копы

Я прекрасно знал, что все окна первого закрыты решетками, причем, прутья крепились напрямую к бетону стен и открыть их было нельзя. Все, кроме решетки на окне женского туалета, который, похоже, в довоенные времена был пожарным выходом.

Чтобы добраться до нее, нужно было перебраться через забор и преодолеть небольшую огороженную территорию. Ее, естественно, тоже патрулировали, но охранникам не нравилось торчать на улице, поэтому они ограничивались периодическим осмотром и снаружи не задерживались.

Удостоверившись, что меня никто не видит, я быстрым шагом перешел улицу и закинул на колючую проволоку, проложенную на заборе, холщовый мешок, достаточно плотный, чтобы его не прорезало. Вскарабкался на преграду и, через пару минут уже отдирал ткань, будучи на той стороне.

Спрятался в углу у мусорного контейнера и принялся ждать, пока кто-нибудь из охранников не выйдет, чтобы проверить дворик. Я был уверен, что они делают это не слишком часто, но мне не хотелось, чтобы кто-то застукал меня в процессе вскрытия замка.

Ждать пришлось долго, я уже решил, было, подзабить и приступить к следующему этапу операции, но услышал на улице шаги, а потом луч фонаря осветил огороженную территорию. Пришлось вжаться в бетонную стену, надеясь, что он не сможет разглядеть мою тень.

Повезло, что охранник особо не усердствовал, быстро завершил осмотр и ушел. Я рванул к замку: терять времени было нельзя.

Не сказать, чтобы механизм здесь был особо сложным, но и взломщик из меня не ахти, так что пришлось немного повозиться. Для того, чтобы разбить стекло, у меня с собой была банка какой-то клейкой жидкости. Один из отходов производства спиртзавода Райтов.

Я открыл емкость, поморщился от запаха, но делать было нечего: пришлось совать руку в перчатке внутрь и намазывать этим дерьмом стекло. Закончив с этим делом, я приложил к стеклу вываренную тряпицу, вроде тех, что у Райтов использовали для перевязки и аккуратно разгладил. Выждал пару мину и саданул по окну рукоятью пистолета.

Стекло едва слышно треснуло. Мне повезло: ни один осколок не отклеился. Аккуратно сняв тряпицу, я свернул ее, бросил за мусорку, туда же, где прятался и, наконец, забрался в помещение. Закрыл за собой решетку, умудрился даже просунуть дужку замка в проушины, вывернув ее так, чтобы издалека она казалась закрытой.

Неслышно отворив дверь туалета, я удостоверился, что в коридоре никого не и, прикрыв за собой дверь, неслышно выскользнул наружу. Стащил с рук липкие перчатки и бросил в мусорное ведро.

Кабинет канцлера находился на третьем этаже, ключ, наверняка, был только у него самого. Аккуратно приоткрыв дверь, я выскользнул в коридор и пошел к лестнице. Их в здании было две: та, что прямо у входа, за вахтой, и вторая, узенькая и не предполагавшая использования гостями. Естественно, что двинулся я именно к ней.

Услышав наверху шаги, я едва успел спрятаться под лестничным пролетом, прижавшись спиной к стене. Луч фонаря осветил проход к лестнице, заставив меня еще сильнее вдавиться в бетонную стену. Хотя, увидеть меня здесь никак не могли.

Выждав, пока сверху снова послышатся шаги, на этот раз удаляющиеся, я вынул из кармана шокер, удостоверился, что он работает, и пошел следом. В несколько больших шагов догнал никуда не спешащего охранника и прижал прибор к его шее, одновременно утопив кнопку. Левой рукой схватил фонарь, чтобы тот не упал на землю и не выдал меня металлическим звоном.

Раздался негромкий щелчок разряда, резко пахнуло озоном, парень дернулся пару раз и обмяк у меня в руках. Упасть ему не дал, перехватил, закидывая на плечо, и отправился к туалету. Там связал его шпагатом, пару мотков которого лежало в одном из карманов моей куртки и по-быстрому обыскал.

Кроме удостоверения личности, да служебного пистолета ничего не нашел: видимо, остальное имущество парень оставил в личном шкафчике. Кое-как усадив бессознательного охранника на унитаз, я вышел из кабинки и вернулся на второй этаж. Осмотрел пол, удостоверившись, что из кармана парня ничего не упало и двинулся дальше по лестнице.

На площадке никого не было, и я двинулся дальше по коридору в сторону кабинета. Однако не было никого и там. Что-то тут было неправильно, вряд ли охранники решили забить на свои обязанности. А в том, что кто-то должен быть и на третьем этаже, я не сомневался, уж канцлер точно не забыл позаботиться о безопасности своего кабинета.

Звук смываемой воды из туалета объяснил все. Естественно, что туалеты имелись на каждом этаже, в свое время, это здание было рассчитано почти на полторы сотни сотрудников, и гонять их всех в один было бы жестого.

Я прижался к стене, сжимая в ладони шокер. Из-за створки было слышно, как кто-то моет руки.

Как только дверь открылась, я вновь ткнул в охранника электродами. Тот дернулся и принялся заваливаться на пол. Скоро и он оказался связан и закрыт в одной из кабинок. Путь к кабинету канцлера оказался свободен.

С замком двери приемной я справился достаточно быстро. А вот с тем, что стоял на ведущей в кабинет канцлера, провозился почти полчаса. Думал уже все бросить, и попытаться выломать петли с помощью мультитула, но мне повезло, что-то щелкнуло и дверь открылась.

Я вошел во все так же плюющийся в лицо показной роскошью кабинет и первым же делом задвинул тяжелые портьеры. В том, что термит даст очень яркую вспышку сомнений не было, а так хоть плотная ткань их приглушит.

Сейф ждал меня, улыбаясь замочной скважиной. Он ждал схватки со мной и будто заранее смеялся над моими нелепыми потугами взломщика. Но сегодня я был готов.

Быстро осмотрев железный ящик на предмет проводов и лесок, я ничего не обнаружил. Я подозревал, что Брюс мог приказать установить здесь какую-нибудь ловушку, от банальной сигналки, до заряда пластита, который распылит незадачливого взломщика на молекулы. Но нет, канцлер не удосужился как-то еще обезопасить свои богатства.

Поставив рюкзачок на пол, я достал из него рукавицы, темные очки надел их и извлек, наконец, термитную шашку, заранее примотанному к деревянному бруску, чтобы было за что держаться. Помешкал секунду.

Может быть шумно, но с другой стороны, когда этот ублюдок трахал на кожаном диване свою секретаршу, никто же не слышал. Значит, могло сработать. В любом случае, зачистка всего здания от охраны не входила в мои планы.

Оставалось только поджечь фитиль. Прикинув, с какой стороны жечь, чтобы минимизировать возможный ущерб бумагами.

Вскоре чертова железяка сдалась. Честно говоря, я нехило так струхнул, потому что шашка уже догорала, а запасной у меня не было. Лезть внутрь сразу я не стал, получить ожоги третьей степени мне не хотелось, поэтому пришлось ждать, пока металл не остынет.

Но не заглянуть внутрь я не смог. И довольно усмехнулся, увидев то, что осталось от богатств канцлера. По крайней мере, наличных средств я его лишил. И даже золотые слитки оплыли, потеряли свою форму.

Это заставило меня заволноваться, все ли в порядке с документами. Выждав пятнадцать минут, я все-таки не выдержал и полез в нижнее отделение. Мне повезло, там все было в целости и сохранности.

Скоро бумаги перекочевали мне в рюкзак. На этот раз под ними нашелся Магнум сорок четвертого калибра. Да уж, ублюдки любят большие пушки. Хотелось бы мне сыронизировать, что чем больше пушка, тем меньше у ее владельца яйца, но про Брюса такого сказать никак было нельзя. Судя по тому, как он взялся за дело, яйца у него были большие.

Осознав, что патроны могли начать рваться от жара термита, подняв на ноги всю округу, я похолодел. Черт, ну и в авантюру же я ввязался. Нужно скорее убираться отсюда.

Напоследок прихватил со стола лежащую на нем пачку сигарет и, закинув рюкзак за спину, двинулся на выход. Покинул здание администрации тем же путем, каким пришел. Больше никто не преградил мне дорогу.

Охранник, оставленный мной в женском туалете, даже не начал шевелиться.

***

Я вытащил из кармана сигареты, которые украл из кабинета Брюса, открыл, было, пачку и даже сунул одну себе в зубы. Потом вспомнил про простреленное меньше трех недель назад легкое и решил, что лучше поберечься: упрятал курево и зажигалку обратно во внутренний карман куртки.

Руки дрожали, и хотелось успокоить нервы привычным способом, но возможности не было. Прижавшись к стене, я попытался глубоко дышать. Очень скоро закашлялся, но и действительно стало легче.

И все же, черт подери, я это сделал.

Я смог вытащить документы из гребаного сейфа. И никто в городе не может знать, что это был именно Михаил Стрелецки, уж его-то все вообще считают покойником, давно гниющим в сухом песке на Голгофе.

И теперь нужно уходить из города. Конечно, я обязан Райту, да и с его дочкой меня кое-что связывает, но нельзя давать эти документы в руки бандиту. Да, он говорил правильные вещи, но все же оставался обычным гангстером. К тому же, не мог я забыть, что эти упрямые ирландцы сотворили с Фрэнки.

К тому же, кто знает, что он попытается сделать, получив эти сведения? А если попытается торговаться с Брюсом? Заодно выдав и меня, я ведь тогда ему нужен не буду.

Нет, документы стоит донести изначальному адресату – в администрацию президента. А, значит, нужно уходить из города и отправиться в столицу. Только вот добраться до Шейди Сэндс одному представлялось маловероятным. Как и в составе каравана: дорога длинная, хоть кто-то, но узнает. И тогда конец.

И в городе оставался всего один человек, которому я мог доверять. Каноль.

Я понятия не имел, чем был сейчас занят мой лучший друг. Не знал даже, вернулся ли негр из Реддинга, и тем более не был в курсе, как он воспринял мою «смерть». Но обратиться к нему точно стоило.

Идти на его квартиру? Это риск, но относительно оправданный.

Да, с одной стороны, меня могут узнать, но с другой: попробуй опознать в этом посвежевшем и помолодевшем парне того опустившегося алкаша, на которого я был похож последние полгода. Волосы мне сбрили еще на Конюшне, чтобы прикрепить к голове электроды, и они едва успели немного отрасти. А растительность на лице я сам нещадно сбривал каждое утро.

К тому же, меня не ищут, и никто не будет вглядываться в человека, пытаясь углядеть в нем пропавшего детектива. И если я не наткнусь на кого-нибудь из близких знакомых. А в городе осталось не так много таких. Да и большую часть тех, кто имелся, я бы с удовольствием отправил на тот свет.

Скоро я был во дворе дома, где прожил целый год. Свет в окне у Каноля горел, и это позволяло предположить, что он сейчас не спит. Конечно, будет неловко, если у него там кто-то в гостях, но вероятность этого крайне мала. Уж слишком угрюм был негр и слишком тяжело сходился с людьми.

Вот у Галласа света не было. Наверное, ублюдок ушел куда-то по делам. Или наоборот, мирно спал. Интересно, что ему снилось? То же самое, что в детстве, или после того, как мы приехали в Рино, мечты поменялись?

Я так и не понимал мотивов Джеймса. Чего он хотел? Денег? Власти?

Давало знать о себе тяжелое прошлое и жизнь без отца? Так я тоже рос без отца, и что теперь? Да и Каноль тоже, но он ведь не связался с мафией.

В окнах моей бывшей квартиры света также не было. Неужели ее никому не отдали? Вряд ли, должны были вызвать кого-нибудь из новичков на замену. Да и чего относительно обжитому помещению простаивать?

Осознав, что попросту тяну время, я заставил себя открыть дверь парадной и отправиться наверх. Поднялся на нужный этаж и потянул на себя створку двери.

Она оказалась открыта. Уже это заставило меня насторожиться и вытащить из кобуры пистолет. Но все оказалось гораздо хуже, чем я мог представить.

Каноль лежал на полу, уставившись в сторону выхода невидящими глазами. А за его спиной по кухонным шкафам шарился Галлас. Различив едва слышный скрип петель, он обернулся и посмотрел мне в глаза.

- Ну здравствуй, - сказал мой бывший лучший друг. – Не ожидал увидеть покойничка, честно говоря.

- А вот я тебя очень даже хотел увидеть, - только и оставалось ответить мне.

В правой ладони Джеймс сжимал «Магнум», точно такой же, как тот, что лежал в сейфе у Брюса. В умелых руках оружие более чем опасное, а Галлас стрелять умеет. Да и не промахнется он с пяти метров, для него это вообще не расстояние.

Как и для меня. Но целиться в него я не стал. Хотелось сначала поговорить что ли.

- Как выжил? – спросил он.

- Случайно. Повезло, фермеры подобрали в пустыне. Ну а тебе, я вижу, уже не впервые мочить друзей?

- Он сам виноват, - Джеймс кивнул на лежащего на земле негра. – Не поверил официальной версии того, что с тобой произошло. Принялся копать и все-таки дознался до правды. Пришлось убрать.

- Обидно, - пожал я плечами. – Надо было мне на день раньше воскреснуть.

- Ничего бы не изменилось, - мотнул головой Галлас. – Ты же не думаешь, что вы сумели бы выбраться из города. Вот в первый раз у тебя не получилось, хотя, надо сказать, постарался ты сильно. Только вот не того человек в спутницы себе выбрал.

- Брюс сказал уже, что Сьюзен на него работала.

- Ты думаешь, что она на него работала? – мой бывший лучший друг усмехнулся. – Нет, брат. Все малость сложнее. Ты мне лучше вот что объясни, как тебя вообще угораздило влюбиться в шлюху?

- Что? – не понял я.

- Как тебя угораздило. Знаешь, она же рассказывала мне, как ты переживал, когда на ней следы увидел. Повел себя как баба, истерику устроил, баблом швырялся.

- Она тебе рассказывала? – только и оставалось переспросить мне.

- А ты думаешь, кто ей эти следы оставил?

Джеймс был, как всегда, уверен в себе и, похоже, думал, что сумел ввести меня в растерянность. Честно говоря, не знаю, как я воспринял бы эту информацию пару недель назад. Но теперь я не почувствовал ничего. Абсолютно. Все это было будто в другой жизни.

Хотя, если подумать, так оно и было.

- Я – один из ее постоянных клиентов, - продолжал Галлас. - В какой-то мере, тебя понимаю, девочка она сладкая. Но больше меня интересует другое: неужели, ты действительно думал, что она любит тебя? Черт, да она приперлась к тебе домой тогда, только потому что я ее послал. Да и тогда ты повел себя не лучшим образом. Я бы понял, если бы надавал ей по щекам, да выставил. Но ты струсил, побоялся ей в глаза посмотреть, даже дверь не открыл.

- Все еще уверен, что я в тебя не выстрелю? – спросил я.

- Нет, теперь уже не уверен. Знаешь, а, давай устроим дуэль? – предложил он, кивнув на пистолет в моей руке. – Прямо как в книжках про ковбоев, которыми зачитывались в детстве. Помнишь? «Поезд на Алабаму». «Кровавая параллель».

- И что же, на счет три? – я прищурился.

- Можем на пять, - он самоуверенно усмехнулся.

- Нет уж, считай до трех…

- Раз, - сказал он. – Два…

До трех он не досчитал, вскинул руку, чтобы выстрелить, но не успел, потому что я прямо от бедра высадил ведь магазин. Его револьвер был мощнее, и пуля при попадании, оставила бы в моем теле дыру размером с кулак. Зато мой пистолет оказался скорострельнее.

Качнувшись, он медленно завалился на пол. По паркету поползла кровавая лужа, быстро занимая все большую площадь. Однако Галлас был еще жив и даже пытался дышать, от чего воздух со свистом всасывался через раны в грудную клетку, тут же выходя наружу кровавыми пузырями.

- Ну и зачем все это было? – спросил я, подойдя ближе, но так, чтобы не испачкать в крови ботинки. – Почему Каноль встал рядом со мной, хоть и считал, что я уже мертв? Почему он решил докопаться до истины? Почему…

Я вдруг почувствовал дикую злобу, буквально выплёскивающуюся. Негр умер из-за меня, а у него мать и несколько сестер. И что я теперь должен буду сказать им, когда дойду до Шейди Сэндс?

Что ее сына убил наш общий друг? Вместе с которым мы не раз гостили у них дома?

- Сука! – заорал я и, не выдержав, пнул валяющийся передо мной полутруп. – Пидор ты гнойный! Мы были друзьями! Все трое были друзьями! Почему ты продался? Почему я не продался, Каноль не продался, а ты добровольно подставил свою жопу мафии и этому ублюдку Брюсу?

Он не мог ответить: с простреленными легкими особо не поговоришь. Из шевелящихся губ доносилось только едва слышное сипение.

- Ма… Ма… - проговорил он, выпуская из уголка рта струйку крови.

Взгляд его зеленых глаз остекленел. Вот и все – только что был жив человек: ходил, дышал, говорил, а теперь все. Отошла душа. Мертвое тело. Труп. Вещь.

- Отправляйся в ад, сука, - проговорил я, сплевывая в сторону.

Нужно было уходить. Попытаться закончить то, ради чего заварилась вся эта каша.

Чтобы все это оказалось не зря.