Fallout: Большие грехи маленького города

Глава 5

Порядок и хаос – две стороны одной медали. И научившись контролировать одно, рано или поздно придется совладать и со вторым. Если не можешь остановить творящийся вокруг бардак, то возглавь его. Рано или поздно, у тебя получится изменить ситуацию изнутри. Ну или, как вариант, окружение изменит тебя, и ты смиришься с тем, что происходит. Конфликт-то в любом случае разрешится.

Брюс, похоже, решил действовать согласно этому постулату. Пару недель назад он организовал совет, в который вошли представители НКР, Семей, и еще несколько человек, обладающих в Рино относительно большим авторитетом. И этот совет принялся устанавливать в городе порядок.

«Дикие» банды за последние пару месяцев и так успели изрядно повыбить. В итоге кто-то, осознавая бесперспективность своего положения, покидал город и становился обычными рейдерами. Самые умные и удачливые вливались в состав Семей, но брали далеко не каждого, да и неохотно, насколько мне известно.

Проституток и дилеров убрали с улиц. Шлюхи теперь могли работать только в борделях, а, чтобы открыть его требовалось получить разрешение в администрации, оплатив лицензию, а потом платить налог. Наркотики же продавались только в аптеках, хоть и относительно свободно. Джимми Ди, кстати, действительно открыл аптеку переехав с улицы напротив спортзала «Джунгли» на первый этаж жилого здания через дорогу от него.

Тех, кто не хотел жить по-новому, безжалостно вычищали. Причем, тут даже детективов не требовалось, справлялись патрульные, еще два отряда которых прислали из Могильника и Хаба. Наказания были простые, но действенные: на первый раз штраф, на второй – билет в тюрьму. Республике требовалось огромное количество камня и железа, поэтому на рудниках и карьерах постоянно нуждались в рабочих руках.

В общем, порядок – великая вещь, и мне бы сейчас не помешало немного. Я в очередной раз потер красные от долгого чтения глаза, и перелистнул страницу, лежавшей передо мной папки. Чуть в стороне лежало еще четыре. Пятеро пропавших без следа людей, а мне это дело расхлебывать.

Это определенно было одно из тех дел, которым отдаешь себя без остатка. Я занимался им уже три с половиной недели, и выписки из досье висели на стенах у меня в квартире. Сон постоянно куда-то исчезал, и у меня получалось вырубиться, только наглотавшись довоенных снотворных или плотно набравшись виски.

Но проблема была и в другом. В каждом сне я видел себя на месте преступления, в качестве преступника или жертвы. И постоянно вскакивал в страхе, а потом долго лежал, пытаясь унять бешено колотившееся сердце и борясь с желанием принять еще таблетку или опрокинуть еще стаканчик.

Только вот мест преступлений-то в привычном смысле этого слова, и не было. Люди просто пропадали, а потом, через неделю кто-то из друзей или родственников заявлял об этом в полицию. Мы обыскивали дома и места работы пропавших, но ничего не могли найти.

И ведь самое отвратительное: никто ничего не знает. Даже Джимми Ди, который, казалось бы, в курсе всего, что происходит в радиусе тридцати километров от Рино. Но нет, негр молчит, а это может означать только две вещи: либо он действительно ничего не знает, либо в этом деле замешаны Мордино.

Я впервые подумал о нашей миссии в Рино с досадой. Никто не стал бы искать пропавших людей, если б сенату не вздумалось провести перепись населения, после которой все эту толпу наркоманов, шлюх, воров и дилеров внезапно записали в полноправные граждане НКР. Теперь любой из них в правах был равен со мной.

Только тогда я понял, почему жители города Убежища относятся к набившимся в пригород под прикрытие турелей негражданам с таким пренебрежением, мало отличающимся от брезгливости. И впервые мне не хотелось называть их фашистами.

Судя по досье, из пятерых пропавших только двое подходили под критерии человека. Анна Шварц – тридцать два года, работа в недавно открытой Райтами школе, любящий муж, который очень волновался, и двое маленьких дочерей. Я слышал, что раньше она работала в «Золотых сферах» - местной порностудии, но, похоже, это было очень давно.

Второй – Коди. Мальчишка, возраста которого никто не знал, а сам он большую часть времени занимался тем, что просил милостыню на улице Девственниц. Вот именно его-то пропажа и заставляла меня думать о том, что Джимми Ди действительно не в курсе по поводу причин пропаж людей: именно негр и сообщил о том, что паренек пропал.

Оказывается, открывая аптеку, наркоторговец взял мальчишку себе в помощники. То ли у него жалость таким образом проявилась, то ли просто решил выиграть себе пару очков в глазах администрации, чтобы показать, что он покончил со своим темным прошлым, и теперь является бизнесменом и даже своего рода меценатом.

А вот остальных мне даже искать не хотелось: Крисси и Джон Смиты, двое вконец опустившихся торчков. По совместительству брат и сестра, живущие в кровосмесительном союзе. Ну и вишенка на торте: Фрэд Норрис. Мелкий бандит, который предпочитал шарахаться по улицам со стволом в кармане. Раньше, бывало, торговал наркотиками, промышлял кражами и грабежом. Пару раз сидел и у нас в клетке за драки.

Я даже помню его: тощий рыжий молодчик в кожаной куртке с гнилыми зубами и наглым взглядом. В общем, я бы не был удивлен увидеть его в толпе, окружающей Хесуса младшего, но сейчас речь не о том.

Как бы мы не копали носами землю, но связь между похищенными никак не находилась, если не считать, конечно, Смитов. Но их исчезновение как раз можно было легко объяснить: поссорились, один зарезал другого, после чего испугался правосудия и решил свалить из города. Черт знает, что у этих нариков в головах.

В домах у похищенных не нашлось ни одной улики. Потом я выяснял обычные маршруты, по которым ходили жертвы, и принялся бродить по ним, расспрашивая людей. Потратил кучу времени, но ничего толком не выяснил.

Целая куча довоенных карт была расчерчена линиями, объединявшими места жительства, работы похищенных, места их предпочитаемого отдыха. Все, чего я добился – получил с десяток странно выглядящих фигур, но зону деятельности таинственных похитителей мне вычислить так и не удалось. А все логические выкладки быстро были признаны несостоятельными, после чего капитан предложил мне работать дальше.

Это было дня два назад, а сегодня я в очередной раз сидел за документами и мечтал о том, чтобы сейчас дежурный с первого этажа поднялся со срочным сообщением, о том, что одного из похищенных нашли мертвым. Чтобы и улики были, и почерк убийц прослеживался, а то похитители работали так, будто их и не существовало вовсе.

Были ли у меня идеи? Только одно предположение: я думал, что это могли быть Мордино. У них ведь лаборатория за городом, где действие наркотиков исследуется на рабах. А работорговцев неплохо так прижали рейнджеры НКР, расширившие область деятельности аж до досюда, и по слухам собирающиеся устроить рейд на Дыру. Могли они воровать людей? Вполне.

Но имелась ли у меня хоть одна улика, помимо этих домыслов?

Да и так понятно, что нет, иначе давно пошел бы и предъявил обвинения.

Резким движением захлопнув папку, я собрал их всех и засунул в сейф. Все, больше не могу, пойду еще раз пройдусь по маршруту. Там хоть воздух относительно свежий, и голова не болит, в отличие от душного полицейского участка.

Закрыв дверцу сейфа, я сунул ключ в один из карманов, и двинулся на улицу. Анна ходила из дома до школы самым коротким и прямым маршрутом, и я решил в очередной раз обследовать его, периодически заглядывая во дворы. Может быть, найду хоть что-нибудь?

Мой путь напоминал походку пьяной собаки. Я заглядывал в каждый окрестный двор, внимательно осматривал его в поисках хоть каких-то улик, но встречал только обычные бытовые для Нью-Рино сцены: опустившихся бомжей, пьяниц, ставящихся прямо на улице наркоманов. Один раз даже спугнул обслуживающую клиента проститутку, причем, имел полное право задержать обоих, но не стал. Пусть занимаются, чем хотят, их дело.

Собираясь пройти под одной из арок, я услышал знакомый голос.

- Если тебя поймают, имя Сальваторе не должно всплыть, ты меня понял?

Узнаваемый тембр, властные нотки в голосе и упоминание одной из семей в таком роде, позволил мне безошибочно распознать в говорившем Мэйсона. Я рефлекторно прижался к холодной стене из серого бетона, и мелкими шажками, стараясь не нашуметь, двинулся дальше.

Неужели ублюдки как-то связаны и с этим делом? Если да, то я их прищучу. Нет, черт подери, похитить пять человек – это совсем не то же самое, что украсть пару ящиков вискаря.

- Это самое главное, - продолжал тем временем гангстер. - Можешь врать что угодно, но не упоминай, что груз принадлежит Сальваторе. Если ублюдок попытается тебя кинуть, убей его. Товар тогда повезешь назад с тем же караваном.

- Я все понял, Мэйсон, - проговорил незнакомый мне голос.

- Если все пройдет нормально, привезешь бабки. Не пытайся нас кинуть, ты прекрасно знаешь, что у Семьи длинные руки. Особенно теперь. За доставку получишь пять штук.

- А если ублюдок меня кинет?

- Вернешь наркоту – получишь столько же. Сальваторе свое слово держат.

- Только на это и надеюсь. В Шэйди путь неблизкий. Пойду собираться тогда.

- И правильно. Удачи.

Со стороны двора послышался приближающийся звук шагов. Я не нашел ничего лучше, как нырнуть в темный дверной проем, оказавшись в пыльном и пустом помещении. Похоже, что эти дома были заброшены. Интересно, почему, они ведь не так уж и далеко от центра?

Я дождался, пока шаги минуют дверной проем и выглянул наружу, ожидая увидеть спину Мэйсона. Но нет, по улице шел совершенно незнакомый мне человек с красивым кожаным дипломатом в левой руке. Я дождался, пока он скроется за углом, и, чувствуя себя словно пес, наткнувшийся на след, двинулся следом.

Вновь прижался к бетонной стене арки, высунулся, чтобы бросить короткий взгляд. Курьер шел спокойно, вальяжно размахивал своей ношей, даже не догадываясь ни о какой слежке.

Я преследовал его минут пятнадцать, периодически прячась за углами. В конце концов, он вошел в подъезд многоквартирного дома в одном из районов города средней престижности. Здесь жили те из приближенных Семей, кому пока не хватало денег на свежеотстроенный таунхаус, и работники администрации среднего звена. Короче, не верхушка местной элиты, но все равно не чета нам, уличным крысоволкам.

Шуметь здесь не следовало, полиция на вызов явится очень быстро, а обнаруживать свою причастность к событиям, которые вот-вот произойдут, мне совершенно не хотелось.

В том, что кто-то сегодня умрет, я не сомневался. Оставалось надеяться, что не я.

В квартире на третьем этаже загорелся свет. Я достал из кармана пачку сигарет, сунул одну в зубы и прикурил. Курил я более чем редко, тем более, что дорогое это удовольствие было, но перед тем как сделать то, что я задумал, мне нужно было успокоиться.

Это рискованная затея. Да это чертовски рискованно, с учетом того, что Сальваторе полез не в свой бизнес. Наркотики – это не их поле деятельности, и уж тем более попытка контрабандой доставить их в Шейди Сэндс.

В первый ли раз это происходит, или у них уже есть налаженный канал? Впрочем, могу ли я представить того же шерифа Дюмона, получающим взятку за трансфер наркотиков за городскую стену? Нет.

Да и, выглядело все так, будто мафиози собирались только-только прощупать почву. И, если у меня получится помешать им, то не факт, что ублюдки попробуют снова.

Нужно было решаться. Я бросил сигарету между прутьями решетки давно не работающей ливневой канализации, и двинулся к парадному вдоху в здание. Открыл дверь, и, стараясь ступать как можно тише, поднялся на третий этаж, остановился возле двери квартиры, в которой по моим расчетам и должен был находиться курьер.

Выбить дверь? Шума будет, соседи соберутся, и о скрытности можно будет забыть. Или, может быть, просто постучать? Притвориться клиентом?

Черт, да я сейчас совсем не выгляжу как его клиент. Конечно, запой не проходит даром, но до винтового наркомана мне пока что далеко. Хотя…

Сорвав с себя галстук, я сунул его в задний карман брюк, после чего старательно взъерошил волосы. Вымазал лацканы пиджака в штукатурке, вытащил из бумажника несколько двадцатидолларовых купюр, хорошенько измял их в ладони и сунул в правый карман, где уже лежал кастет.

Оставалось надеяться, что курьер не знает меня в лицо, иначе вся эта маскировка не имеет абсолютно никакого смысла.

Я резко выдохнул, вдохнул и постучал в деревянное полотно. Примерно с полминуты ничего не происходило, а потом створка приоткрылась, натягивая цепочку.

- Чего надо? – спросил курьер, с подозрением посмотрев на меня.

- Мне бы это… - промямлил я. – Дозу… Поправиться бы…

- Дозу? – тот усмехнулся. – Валил бы ты отсюда, парень.

- Да дай, чего тебе, жалко что ли? – пришлось добавить в голос немного умоляющих ноток. Запустив руку в карман, я вытащил измятые купюры и показал курьеру. – Бабки есть, если что.

- Бабки есть? – он посмотрел на деньги, а потом мне в лицо.

От этого взгляда в душе все похолодело. Он меня узнал! Не мог не узнать! Я понятие не имею, где мы встречались, но любой из копов в Рино личность достаточно известная. А уж я тем более, учитывая мои отношения с Сальваторе. Не удивлюсь, если Мэйсон мое фото в качестве мишени для дартса использует.

Черт, мне конец. Я ничего сделать не могу, если попытаюсь ударить, то он просто дверью хлопнет и мне руку сломает. Левой рукой тоже ствол не достать, особенно так, чтобы незаметно получилось. Что же делать, что же делать?

Курьер прикрыл створку, звякнул цепочкой и через секунду снова открыл дверь, на этот раз по-нормальному.

- Давай, - сказал он, протягивая руку.

- Сейчас, - я передал ему несколько купюр, что уже достал из кармана и притворно засуетился, запуская руку за оставшимися. Пальцы скользнули в проушины кастета. – Тут еще есть, нащупать не могу.

Резко вынув руку из кармана, я выбросил ее вперед, навстречу застывшему в выражении ужаса лицу курьера. Облаченный в кастет кулак с влажным чавканьем столкнулся с его физиономией, челюсть звонко хрустнула, и парень повалился на пол. Я едва успел подхватить его, чтобы грохот падающего тела не переполошил всех соседей.

Затащив лишившегося сознания ублюдка в комнату, я положил его на пол прихожей, после чего подобрал валяющиеся на полу деньги: ни к чему не оставлять лишние улики. Достал из внутреннего кармана латексные перчатки, надел.

Закрыл дверь на щеколду и повернулся к курьеру, который пока что в себя приходить не собирался. Нужно было допросить его. Как минимум узнать, куда ублюдок спрятал дипломат с наркотиками, и кому он должен был передать товар в НКР.

Схватив парня за руки, я отволок его в комнату, с огромным трудом усадил на старый, но достаточно крепкий, чтобы выдержать вес его тела, стул. Разрезал бельевые веревки в ванной, и привязал ими курьера к ножкам и спинке стула, жестко зафиксировав его руки за спиной.

Вот теперь, если по-хорошему, то можно и обыскать квартиру. Она, кстати, была неплохо обставлена, гораздо лучше, чем моя. Видимо, парень хорошо зарабатывал, и на отсутствие средств не жаловался, раз отгрохал такой ремонт: стены, задрапированные красным полотнищем, отшлифованный лакированный паркет, покрытый слоем свежей побелки потолок…

Да и на мебели парень не экономил: огромная кровать из темного дерева, застеленная красным, в цвет стен, постельным бельем, большой рабочий стол, не хуже, чем мы видели в кабинете у Бишопа, кухонная техника, выглядящая, как новая, хотя таковой она в принципе являться не могла. Черт, паренек точно не бедствовал.

В монументальных шкафах нашлась целая куча мужской одежды от строгих парадно-выходных костюмов, до пыльника с кожанами вставками и легкого бронежилета – того, в чем обычно ходят в Пустоши.

В кухонных ящиках я обнаружил начищенные до блеска приборы, запас отличных довоенных консервов. Еды в холодильнике не было, его явно подчистили. Выходило, что курьер был опытным, и готовился к предстоящей прогулке со знанием дела. Ну и что же этот ублюдок раньше таскал?

Пора было поговорить с парнем. В конце концов, мне же надо выяснить, куда курьер спрятал чемодан. Уж что-то, а его я здесь оставлять не собираюсь.

- Живой? – спросил я, аккуратно похлопывая его по лицу. – Эй, давай-ка очнись.

Парень не реагировал. И тогда я сделал то, чему меня учили на курсах: сильно надавил ему под носом указательным пальцем. Когда ты воздействуешь непосредственно на нервный узел, боль возникает дикая. Если парень притворялся, то не отреагировать он не сумел бы. Да хоть бы он реально был в отключке, неприятные ощущения должны были привести его в себя.

Так и вышло. Он дернулся, открыл глаза, бешено завращал ими, и попытался открыть рот, чтобы закричать, но я, недолго думая, засунул ему туда кухонную тряпку.

- Тихо, - сказал я, и слегка врезал ему по лицу. – Тихо, мать твою. Пока ничего страшного с тобой не произошло, всего лишь получил по лицу. Но, если не ответишь на мои вопросы, все может обернуться гораздо хуже, ты меня понял?

Я дождался осмысленной реакции в виде кивка, после чего подошел к кровати, схватил с нее подушку и положил ему на колени так, чтобы она прикрывала половые органы. Наклонившись, достал из скрытой кобуры мой револьверчик тридцать восьмого.

- Шуметь я не хочу, - пояснил я причину своих действий. - Не в моих интересах, чтобы сюда сбежались копы. Так что, если ты не станешь отвечать на вопросы, или попытаешься закричать – я спущу курок. Пулька мелкая, и через подушку соседи ничего не услышал, а нафарширует он тебя капитально. Ты меня понял?

Дождавшись второго кивка, я вытащил из его рта кляп.

- Первый вопрос. Что в дипломате, который ты сюда нес?

- Ты… - пробормотал он. – Ты же тот детектив, верно? Ты работаешь не по правилам… Я ничего плохого не сделал, у меня есть право на адвоката.

- Нет у тебя никаких прав, - я сделал паузу и взвел курок револьвера так, чтобы курьер слышал. – Вы сами никаким правилам не подчиняетесь, так что с чего бы я должен? Еще слово не по теме – я стреляю, и тогда будь, что будет.

- Развяжи лучше… Ты разве не понимаешь, что я на Сальваторе работаю? Они ведь тебя замочат… Просто исчезнешь, и следа не останется.

- На Сальваторе? – я поднял бровь. – Если бы это не был мой следующий вопрос, ты сейчас уже корчился бы с отстреленными яйцами. Три недели назад я ворвался в ресторан к Сальваторе, разбил лицо бармену и прошел в подсобку, угрожая Мэйсону стволом. Как ты думаешь, боюсь ли я их? Нет, парень, это они меня должны бояться. Так что лучше отвечай по-хорошему: что ты нес в гребаном кейсе?

- Наркотики, - ответил курьер. – Винт. Огромную партию гребаного винта.

- Хорошо. Молодец, видишь, и совсем не больно, - подбодрил я его. – А теперь: куда и кому ты должен был отнести наркотики?

- В Шейди Сэндс, - парень, похожу, сдался. – Должен был отправиться в Шейди Сэндс вместе с караваном, и на рынке найти человека по имени Мерк. Отдать ему наркоту, забрать бабки и вернуться назад.

- Мерк, да? – я нахмурился. – Я его знаю. Считает себя авторитетом, только ничего особенного из себя не представляет. А Дюмон ему позволяет борзеть ровно настолько, чтобы тот не дал появиться кому-нибудь сильнее и хитрее.

- Не мое дело, - он попытался пожать плечами, но туго стягивающие тело веревки не дали ему этого сделать. – Я просто курьер.

- Не важно, - согласился я. – Ты в первый раз что-то развозишь для семьи Сальваторе?

- Нет, - он помотал головой. – Я постоянно этим занимаюсь. Риск велик, но и платят отлично.

- Да, вижу, квартирку ты себе неплохо обставил, - мне оставалось только одобрительно покивать. – По каким маршрутам ходишь?

- Везде, куда нужно отправить одиночку, а не отряд быков. В Шейди Сэндс, в Хаб, Город Убежища. Один раз ходил до Могильника.

- И постоянно носишь наркотики?

- Наркотики – не бизнес Сальваторе, ими занимается Мордино, - помотал головой курьер, тем самым подтвердив мои подозрения о том, что старый ублюдок полез в чужие дела. – Сейчас у него случайно появилась крупная партия товара. Он нашел контакт в Шейди и предложил сделку. Потом отправили меня.

- Как он договаривался с Мерком?

- Караваны. Сальваторе принадлежат пять или шесть караванов, с каждым из них он может отправить своих людей. Но когда предстоит что-то ответственное или опасное, то иду я.

- Понял, - я пару секунд посмотрел на него, размышляя, стоит ли вообще задавать этот вопрос. Но решил, что да, иначе я рискую застрять тут с поисками кейса как минимум до утра, а задерживаться не хотелось. – Куда ты спрятал кейс?

- Ты хочешь украсть наркотики у Сальваторе? – парень вдруг хрипло рассмеялся. – Ты не понимаешь, что они замочат и тебя, и меня?

- Нет, - я помотал головой. – Обо мне они вообще не узнают, если ты не расскажешь. А ты не расскажешь, если тебе придется идти в Шейди без наркотиков. Там ты без проблем прибьешься к каравану дальше на юг, куда-нибудь в Могильник или Сияние Дня. И тебя не достанут.

- Хочешь сказать, что ты собираешься оставить меня в живых? – с недоверием в голосе спросил курьер.

- На кой черт мне тебя валить? Я лучше заберу у тебя наркотики, а потом посмотрю, как ты попытаешься скрыться от своего бывшего босса.

- Жестоко, - кивнул он. – Ладно, легавый. В шкафу, куда ты уже лазал, я вижу. Дальняя часть днища снимается, надо только поддеть чем-нибудь. Там все и лежит.

- Спасибо, - кивнул я парню и вернул на место тряпицу.

Подошел к шкафу, забрался внутрь, пропихнул в щель лезвие перочинного ножа и поддел, поднимая вверх. Кусок дерева действительно без труда снялся с места, открывая доступ к широкой, но неглубокой нише под ним, в основании этого монструозного предмета мебели.

Достал оттуда кейс и отложил в сторону. Пошарил еще, и стал обладателем солидной пачки денег, с виду тысяч в пять долларов, и небольшой корочки. Раскрыл – удостоверение гражданина Города Убежища. В том, что поддельное сомневаться не приходилось, я вообще не верил, что хоть кому-то из родившихся на пустошах удавалось получить гражданство.

Это было интересно. И уж точно больше не понадобится курьеру, поэтому можно будет забрать себе.

Тем же ножом вскрыл замки на дипломате, открыл крышку и заглянул внутрь. Кейс оказался полностью забит капсулами с винтом, я не знаю, сколько там было, но чертовски много. Интересно, откуда Сальваторе вообще достал столько товара? Неужели грабанул Мордино? Или договорился с кем-то на конюшнях, чтобы слили налево немного винта?

Черт его знает, оба варианта звучат достаточно сомнительно. Может спросить у курьера? Хотя ему-то откуда знать?

Я тут осознал, что даже имени его не спросил. Снова открыл корочку, где было написано «Джон Смит». Липа, более чем уверен, но уж лучше буду называть парня Джоном, чем вообще никак.

Особенно с учетом того, что мне предстояло сделать.

Я не мог оставить его в живых. Тем более, что он узнал меня.

Да, даже если и не узнал бы, то все равно, это слишком опасно. Если решить этот вопрос прямо сейчас и быстро уйти, то никто и не поймет, что я тут замешан, все решат, что это было самое обыкновенное ограбление. Сальваторе пороют носом землю, ничего не найдут и успокоятся.

Мне еще не приходилось убивать вот так – беззащитного человека, связанного. Одно дело – делать это в бою, когда счет идет на миллионные доли секунд, и либо ты, либо тебя. Совсем другое – то, что я задумал.

Но делать было нечего.

Я захлопнул чемодан и осмотрелся в поисках чего-нибудь подходящего. Взгляд мой упал на вентилятор, стоявший на столе. Крепкий такой, металлический, выкрашенный зеленой краской и с изогнутыми лопастями. И с длинным и прочным шнуром электропитания.

Отложив чемодан, я поднялся, взял со стола вентилятор и подошел сзади к Джону. Тот заволновался, попытался повернуть голову, но я быстро закинул ему на шею провод и принялся затягивать, упираясь ногами в пол.

Парень захрипел, засучил ногами, насколько ему позволяли веревки, но я продолжал тянуть за кабель, перекрывая доступ воздуха в его гортань. Не отпустил импровизированное орудие убийства и когда он уже отключился и обмяк, для верности выдержав пару лишних минут. Наконец, отпустил шнур и проверил пульс на шее парня, лицо которого приобрело какой-то багрово-синюшный оттенок.

Пульса не было. Похоже, что Джон все-таки изволил покинуть этот мир.

Протерев лоб платком, который таскал во внутреннем кармане пиджака, я обнаружил, что его лацканы все еще измазаны в штукатурке. Не выдержал и пошел в ванную, где долго мыл руки и лицо под раковиной, а напоследок почистил пиджак и пригладил волосы.

Посмотрел на себя в зеркало и признал, что стал выглядеть более-менее прилично. Только морда красная и мокрая, но вытираться сейчас не с руки.

Зато в голове мало-помалу стал формироваться какой-никакой план.

***

Мордино явно были не местными. Скорее всего, выходцы откуда-то из Мексики. Откуда-то слышал, что и до падения бомб наши южные соседи контролировали изрядную долю наркотрафика, идущего в великие Соединенные Штаты.

В общем, Мордино успешно продолжали дело своих соплеменников, снабжая наркотиками все побережье. Я не был уверен, что должен идти к ним, но понимал, что другого выбора у меня нет. Они были единственными, кто способен обеспечить мне защиту.

- Обращайся к сеньору Мордино с уважением, - принялся наставлять меня гангстер, охранявший кабинет главы Семьи. – Да, ты будешь называть его «сеньор Мордино» и никак иначе. Не задавай лишних вопросов, он этого не любит. И вообще, постарайся не раздражать его, если не хочешь оказаться на Голгофе.

Я только кивнул. Прекрасно понимал, на что иду, связываясь с этим властным стариком. О нем рассказывали разное, вплоть до того, что раньше он был рабом, и теперь мстит за свое прошлое, обращаясь с людьми, будто с вещами.

- Ствол оставишь мне, когда выйдешь заберешь. Попробуй только устроить что-нибудь, и навсегда пожалеешь, что не остался у себя в Шейди Сэндс.

Забрав у меня оружие, он открыл дверь и жестом приказал мне войти.

Дороги назад не было. Я шагнул в кабинет, и створка за моей спиной затворилась. Помещение не было отделано так же роскошно, как кабинет Бишопа, похоже, что старик предпочитал функциональность. Большую часть площади занимала огромных размеров кровать. Еще здесь стоял большой книжный шкаф, комод и рабочий стол. Никаких кожаных диванов, никакого бильярда.

Да, черт подери, Хесуса Мордино можно было назвать полной противоположностью Джона Бишопа. Если тот, несмотря на возраст, был в прекрасной форме, то Хесус, похоже, переживал далеко не лучшие времена. И совсем не был похож на одного из самых могущественных людей в городе.

Моему взору предстал толстяк, который тяжело дышал и постоянно промокал лоб тряпкой. В комнате не было жарко, но при этом он умудрялся потеть, и запах застарелого пота бил в нос, не хуже, чем кулаком. И только глаза выдавали истинную натуру этого человека: маленькие, цепкие и злые.

- Здравствуйте, сеньор Мордино, - поприветствовал я его.

Он предпочел промолчать, да и вообще вел себя так, будто не был рад моему визиту. Да, скорее всего, так оно и было, чего ему радоваться. Я для местных не самый приятный гость.

- У меня случайно оказалась одна вещь, - я показал ему чемодан, который по-прежнему держал в руках. – И я думаю, что правильно будет отдать ее вам.

- Открой, - прохрипел он.

Я подошел к столу поставил на него кейс и щелкнул замками. Повернул чемодан, показывая сеньору Мордино содержимое.

- Откуда?

- Я расследовал дело о пропаже людей, - ответил я. – Случайно наткнулся на Мэйсона - человека Сальваторе, который передавал этот кейс одному из курьеров. Тот должен был отнести его в Шейди Сэндс. Мне удалось выследить его и убить. И я решил отнести чемодан вам.

- Опять этот ублюдок Сальваторе, - прохрипел он и, наткнувшись на мой вопросительный взгляд, внезапно пояснил. – Этот товар – мой. Новое изобретение моих людей. Убийственная штука, даже гуля отправит на Луну.

Я только пожал плечами. Детали подобного рода меня не интересовали, скорее наоборот. Был бы только рад, если вместо винта в чемодане было бы безобидное сырье.

- Знаешь человека Сальваторе в столице? – спросил он.

- Нет, - соврал я.

- Плохо, - он нахмурился. – Если у ублюдка есть канал… Ладно… В любом случае, ты вернул мое имущество. И заслужил мое уважение. Если тебе понадобится помощь, ты можешь обратиться к нам. Спросишь моего сына.

- Благодарю, сеньор Мордино, - кивнул я.

- Я надеюсь, что в будущем я могу… Рассчитывать на твои услуги…

Он уставился на меня своими маленькими глазками. Отказываться было нельзя, такие люди как он не желают слушать возражений. Только вот работать на Семью я не собирался.

- Если от моих действий не пострадает Республика, сеньор Мордино, - ответил я. – Я всегда готов поддержать вас против Сальваторе. Они и мои враги, может быть, вы знаете.

- Знаю… - он усмехнулся. – Я слышал об этой истории. Повезло тебе, что ты не решился провернуть такое с нами. Если тебе понадобится помощь… В расследованиях… Обратись к администратору казино. Или к Джимми Ди. И еще…

Он, грузно топая, подошел к комоду и открыл один из ящиков, пошарил там и протянул мне пачку денег. С виду даже толще той, что я нашел в квартире у Джона. Я забрал деньги и упрятал их во внутренний карман пиджака.

- Благодарю, сеньор Мордино, - повторился я.

- Хорошо, - он кивнул. – Можешь идти.

***

Когда я вышел из принадлежавшего Мордино казино, ноги сами понесли меня дальше по улице Девственниц, в сторону призывно переливающейся неоновой вывески над входом в «Кошачью лапку». Бабки, который выдал мне Мордино, оттягивали карман. Я чувствовал, будто пачка денег ощутимо нагрелась, вот-вот прожжет мне рубашку, а потом и кожу. А ведь там лежали еще и деньги, которые я забрал из квартиры убитого курьера.

Это была первая откровенная взятка, которую я получил. Раньше все было по-другому: ужин за счет заведения для господ полицейских, бутылка виски в подарок, хороший ствол в обмен на обещание зайти и поговорить. Я начал оказывать людям мелкие услуги, без этого в нашей работе никуда.

Но я не убивал неугодных мафии людей за деньги, как Галлас. Не отпускал подозреваемых, и не закрывал глаза на преступления. И ни разу не брал денег у Семей. Да, это могло звучать как оправдание, но теперь-то какая разница?

Тем более, что в пачке было шесть тысяч долларов. Спустившись на первый этаж, я тут же отправился в туалет, где заперся в кабинке и пересчитал деньги. У меня тогда даже руки задрожали, это ведь моя зарплата за три месяца. Черт, это какие же доходы приносит Мордино наркота? Сколько на самом деле стоило содержимое дипломата, который я ему принес? Тридцать тысяч? Сорок? Я даже представить не мог, потому что в розничных ценах на винт не разбирался.

Но от большой суммы денег на душе стало только хуже. Да, вроде бы, я предотвратил много зла: кто знает, что случится, если эти наркотики попадут на улицы Шейди Сэндс.

А с другой стороны: сколько зла я сейчас сотворил? Что сделают Мордино с принесенной им партией? Не думаю, что положит куда-нибудь на полку и спокойно забудет. Наверняка попробует использовать для дальнейшего распространения своего влияния.

Может быть, стоило спрятать эти наркотики где-нибудь в пустыне? Закопать, а потом забыть, выбросить из памяти информацию о тайнике?

Раз уж я решился остаться в городе, то мне нужен был кто-нибудь, готовый прикрыть спину. Черт, я не верил, что все попросту забудется само собой, что Сальваторе сотрут из памяти нанесенное им оскорбление.

Я не мог пойти к Бишопам: Галлас наверняка передал Джону, что я про него думаю. Обратиться за помощью к Сальваторе означало подписать самому себе смертный приговор. Райты были слишком слабы, к тому же просить убийц Фрэнки было выше моих сил.

Оставались Мордино. Картель наркоторговцев, в управлении которых лаборатория по производству винта где-то в пустыне, казино «Десперадо» и отель «Эльдорадо». Я не успел перейти им дорогу, если не считать того случая с Микой, но, думаю, партия наркоты, которую я доставил, загладила мою вину.

Но по-прежнему чувствовал себя дураком, который прет вперед, не обращая внимая на затягивающуюся вокруг шеи удавку. Хотите знать, почему я не принял предложение Брюса о переводе в Джанктауне, а остался в Рино?

Причин было множество. Разумеется, здесь была и гордость. А то как же так, один из лучших выпускников курсов, а вместо того, чтобы работать в Рино, в одном из самых опасных городов на этом побережье, отправиться в Джанктаун, где вся преступность давным-давно задушена твердой рукой Даркуотера.

Вот так, да? Стиффен останется, Галлас с Канолем останутся, Галлоуэй, Терренс, даже Дженкинс – и тот останется. А Стрелецки поедет разыскивать потерявшийся скот, да разбираться, кто из торговцев кого обвесил.

Но главный аргумент в пользу того, чтобы остаться, ждал меня в одном из номеров борделя. Хотя, может быть, и не ждал, но сейчас я шел к ней.

- Снова пожаловали к нам, детектив? – спросила мисс Китти, когда я вошел под крышу не растерявшего своей популярности борделя.

Еще бы, единственное, что изменилось в положении этого заведения, так это то, что деньги за крышу теперь приходится отдавать не бандитам, а городскому совету. Хотя, до прежнего адресата они все равно дойдут, хоть и в меньшем количестве, частично осев в бюджете, а частично в карманах у республиканских бюрократов. Зато с конкуренцией стало проще, потому что шлюх, что сосут первому встречному за десять баксов в ближайшей подворотне, больше нет.

Времена нерегулируемого рыночка ушли в прошлое. Теперь все строго: хотите сосать член за бабки – платите деньги, и занимайтесь этим в специально отведенных местах.

Китти улыбалась. Она всегда улыбалась, а я приходил сюда уже не в первый раз.

Мне было стыдно в этом признаться, но я подсел. Откровенно говоря, подсел на Сьюзен, после того как пришел сюда в первый раз, после того как вытащил проститутку из камеры, куда она загремела за поножовщину с какой-то другой бабой. К их счастью до крови не дошло, ведь рядом оказались Чарнинг с Брэдом, быстро скрутили озверевших баб и притащили в отдел.

С учетом того, что дежурными как раз оставались Дженкинс с Филлипсом, судьба запертых в камерах проституток была совсем незавидна. Тогда я и воспользовался служебным положением, вывел ее из участка и отпустил. Сам не знаю, что меня дернуло.

- Вам как обычно? – спросила мадам.

- Сьюзи свободна? – вопросом на вопрос ответил я и, дождавшись очередной улыбки и утвердительного кивка, выложил на стол шесть сотен баксов. – Тогда на всю ночь. И пусть принесут чего-нибудь выпить и поесть.

Сьюзен брала сотню в час и пять сотен за ночь. Еще сотня – оплата еды, напитков и чаевые для самой мадам и того, кого отправят в ближайший ресторан. Правила простые: не принуждать и не бить девушек, не доплачивать мимо кассы, обязательно использовать резинку. По словам самой Китти, в послевоенные годы девять из десяти шлюх в Рино были заражены какой-то дрянью, за лечением от которой пришлось обращаться к шаманам давно вымершего племени индейцев, потому что докторов в городе не осталось.

Пройдя по коридору, я толкнул дверь и увидел ее, усевшуюся на кровати, и читающую книгу в тусклом свете ночника. Она подняла взгляд, посмотрела на меня поверх страниц.

- Что читаешь? – спросил я, обходя кровать так, чтобы подсесть к девушке.

Вместо ответа она протянула мне пухлый залапанный томик. Я посмотрел на обложку – «Цветок лаванды». Видел такую у матери, пытался читать, но не выдержал всего выплеснутого автором на страницы любовного бреда. И ведь похоже, что и проституткам нужно немного романтики в жизни.

Я расстегнул пиджак, и бросил его на спинку стула. Сьюзен прекрасно помнила мои привычки, прильнула ко мне со спины и принялась помогать снимать наплечную кобуру. От второй, с револьвером, что на щиколотке, я избавился самостоятельно.

- Я в душ, - сказал я, чувствуя, что не хочу прикасаться к девочке, пока не помоюсь. – Скоро должны еду принести, и выпить что-нибудь. Выпьешь со мной?

- Ты меня на ночь снял? – спросила она.

- Да, - я кивнул. – До утра.

- Выпью, - девушка кивнула.

Я хорошенько вымылся в душе: в конце концов, за это уплачено с лихвой, а когда вернулся на прикроватном столике уже стоял поднос с парой игуан на палочках, несколькими сэндвичами, пустошным салатом, бутылкой виски и тремя бутылками пива.

Одну из пивных бутылок уже держала Сьюзен, тоже успевшая полностью раздеться. Она посмотрела на меня и покачала головой.

- Твой образ жизни не идет тебе на пользу, ты в курсе? – спросила она.

- Твой тоже, - парировал я, подошел к столику, схватил один из сэндвичей и смолотил за пару секунд. Взял тарелку с салатом и уселся на край кровати. – Кушай, если хочешь.

- А то худая совсем для тебя, да? – она приподняла бровь.

- Была бы ты худая для меня, я бы не пришел, - я пожал плечами, наколол что-то похожее на кусочек опунции на вилку и отправил в рот.

- Ну, конечно, мало что ли шлюх в городе?

Я выдохнул и продолжил есть, решив, что не буду ничего отвечать. Мне было смешно, и одновременно меня разбирала досада. Она весь сама прекрасно понимает, что я не отношусь к ней как к шлюхе, иначе точно не позволила бы себе таких разговоров. Шлюхи с клиентами себя так не ведут. Хотя, как ни крути, я был ей именно что клиентом.

Уполовинив миску салата, я взялся за бутылку виски, свинтил крышку, поискал взглядом стакан. Не нашел и сделал хороший глоток прямо из горла.

Горло продрало, будто наждаком, из глаз вышибло слезу, а в животе взорвалась термоядерная бомба. При этом в голове словно лопнула какая-то пружина, и я понял, насколько безумный сегодня был день.

С утра я занимался своими обычными обязанностями – пытался найти логическую связь между похищениями людей. Потом случайно наткнулся на передачу партии наркотиков курьеру, выследил его и задушил проводом от вентилятора, после чего продал товар самому крупному дилеру на этом побережье.

И теперь сижу в номере у шлюхи, которую не могу воспринимать как шлюху. Стоило признать, что я свихнулся.

Я сделал еще несколько глотков, вытер выступившие на глазах слезы ладонью. Повернулся к Сьюзен, чувствуя, что приятно плыву.

- Ты красивая, - сказал я и глупо улыбнулся.

- Я знаю, - она улыбнулась в ответ. – А ты - пьяная скотина, скоро напьешься и вырубишься.

- Я знаю, - в тон ей ответил я, сделал еще глоток, покатал виски на языке, проглотил и продолжил. – Но я оплатил тебя до утра, так что могу просто улечься спать. И тебе придется спать рядом со мной.

- Вот как? – она провела рукой вниз по груди и животу, остановилась на середине бедра. – И что же, ты собираешься вот так зря тратить время?

Сделав еще глоток, я поставил изрядно опустевшую бутылку на столик и посмотрел на нее. И в один момент стена, что разделяла нас, рухнула.

Я рванул к ней, схватил за талию, притянув к себе. Она успела цепануть на столике один из «Джиммис Хэт», ловкими пальчиками вскрыла обертку и натянула презерватив на мой член.

Уже через секунду я вошел в нее, и стал вколачиваться в Сьюзен, чувствуя, как она сжимается внутри, чтобы доставить мне больше удовольствия. Наклонился, поцеловал шею, захватил губами один из сосков и прикусил, заставив девушку застонать.

Она вытянула руку и принялась ласкать себя между ног. Я двигался все быстрее и с большей амплитудой, заставляя ее ягодицы шлепать о мои бедра. Не знаю, сколько прошло времени, но все ее тело вдруг сжалось, словно пружина, влагалище резко запульсировало, а грудь встала, будто ее облили холодной водой.

Сьюзен закричала, кончая. Я продолжал трахать ее, наслаждаясь зрелищем, и вдруг понял, что хочу увидеть девушку и с другого ракурса.

- Я хочу тебя сзади, - проговорил я, продолжая двигаться внутри нее.

Девушка лукаво улыбнулась, позволила выйти из себя и тут же повернулась спиной, встала на кровать, опираясь на колени и локти. И тут я заметил на ее спине то, чего не видел раньше: отчетливые следы от плети, полосками через всю спину, красные и еще свежие. Кровь бросилась в голову и меня внезапно разобрала дикая злоба. Что за ублюдок мог сотворить такое с этим ангелом? Каким моральным уродом нужно для этого быть?

- Кто это сделал? – прорычал я, будто раненый коготь смерти. – Кто?

Я понимал, что если Сьюзен скажет мне имя, то я найду его и убью. Черт с ним, пусть это будет кто угодно, хоть босс любой из Семей, хоть сам канцлер, я просто приду и выпущу весь магазин ему в башку так, чтобы опознать не могли даже с помощью дантистов.

- Кто это сделал? – продолжал рычать я.

Сьюзен повернулась, заглянула мне в глаза и рванулась назад, будто испугалась.

Эта реакция вывела меня из себя еще сильнее, я не сдержался и схватил ее за горло.

- Кто это сделал? – прокричал я так, что меня, наверное, было слышно даже в Реддинге.

- Он за это заплатил, - прохрипела она, и с трудом добавила. – Я же просто шлюха.

И тут из меня будто выпустили весь воздух. Я выпустил ее, встал с постели, не зная куда деться: то ли одеваться и уходить, то ли оставаться. Не выдержал, уселся на край кровати, обхватив голову руками.

Как такое вообще могло со мной произойти? Каким образом вышло, что я влюбился в проститутку? Искренне влюбился, и не мог ничего с этим поделать.

Она подобралась сзади и обхватила меня руками и ногами. Я чувствовал спиной, как у нее горячо и мокро между ног, и понимал, что это меня совершенно не возбуждает. Мысль о том, что какой-то ублюдок избил эту девочку плетьми чтобы удовлетворить свои извращенные потребности, врезалась мне в мозг, оставляя уродливый шрам, будто раскаленное клеймо в задницу брамина.

- Давай уедем, а? – спросил я. – Я договорюсь о переводе в Джанктаун. Мне давно предлагали, но я отказался. Честно говоря, отказался-то ради тебя. Тихий фермерский городок, никакой преступности, кроме залетных банд. Я стану помощником шерифа, а ты будешь сидеть дома и ждать меня с работы. Заедем по дороге в Шейди, я тебя с матерью познакомлю… Выкуплю тебя из борделя…

- Я не рабыня, - только и сказала она, прерывая поток чуши, которую я нес, и в которую абсолютно искренне верил.

И то, что она не хотела принять этого заставило меня взорваться во второй раз. Я встал, взял пиджак и нашарил во внутреннем кармане плотную пачку купюр.

- Так, а чего тебе тогда надо? – спросил я. – Денег? У меня целая куча денег. Держи, - я швырнул ей в лицо первую, ту, что забрал из квартиры убитого курьера. – Мало тебе? На, еще!

В нее полетела вторая, которую мне передал Мордино за чемодан с винтом. Надорванная бумажка, скреплявшая пачку, лопнула, и купюры с изображением президента Танди разлетелись по всему номеру. Я стянул со своего опавшего члена презерватив и швырнул его прямо на пол. Надел брюки и рубашку, наплечную кобуру. Тратить время на скрытую не стал, просто сунул револьвер в карман, перехватил пиджак в локоть. Подошел к столику, на котором оставалась бутылка примерно с четвертью содержимого. Открыл, допил залпом остатки алкоголя, и двинулся к выходу из комнаты.

- Что-то случилось? – заботливо спросила мисс Китти.

- Нет, - я помотал головой, доставая из кармана пиджака пачку сигарет и зажигалку. – Она по-прежнему лучше всех.

Закурил прямо в здании и пошел к выходу. В тот день я впервые напился до полной невменяемости. Честно говоря, хотелось проснуться другим человеком. Или не проснуться вовсе.