Факторизация человечности

21

Выйдя из офиса в коридор, Хизер была поражена, увидев через окно в конце холла, что уже наступила ночь. Она взглянула на часы.

Одиннадцать вечера!

Хизер зашла в женский туалет для преподавателей, открыв дверь прикосновением пальца к дактилоскопическому замку. Сидя на унитазе и чувствуя под собой его ободряющую твёрдость, она размышляла над тем, что только что произошло. Поначалу она подумала, что нужно всем сообщить о своём открытии — бежать по кампусу и кричать «Эврика».

Но она знала, что тут требуется сдержанность. Это был прорыв, который может дать ей должность полного профессора и пожизненный контракт не только здесь, в Университете Торонто, но и в любом университете на её выбор, где угодно в мире. Она должна задержать объявление об открытии до тех пор, пока не выяснит, с чем она имеет дело, но не настолько долго, чтобы кто-нибудь другой успел её обскакать. Она прожила в мире «публикуйся-или-умри» достаточно много лет, чтобы знать: любая случайная обмолвка может равняться разнице между Нобелевской премией и ничем вообще.

Что это за место и зачем оно — вот что по-настоящему будет интересовать широкую публику.

Она закончила со своими делами в туалете и снова вышла в коридор. Чёрт, а ведь она правда устала. Ей отчаянно хотелось совершить ещё одно путешествие, если только можно назвать «путешествием» то, в ходе чего ты не двигаешься с места.

Хотя так ли? Надо будет достать видеокамеру и записать весь процесс; их с Кайлом собственная видеокамера сейчас обреталась у Кайла. Может быть, гиперкуб и впрямь складывается, демонстрируя невиданные доселе спецэффекты, и может быть, она на самом деле отправляется куда-то, где прежде никто не бывал.

Однако…

Хизер с трудом подавила зевок, пытаясь убедить себя, что она не вымотана до последнего предела. Однако она не выспалась ещё после сборки конструкта вчера поздно вечером.

Она вернулась в офис, удивившись в очередной раз тому, как ярко светят сценические лампы и как сильно они греют воздух, и застыла, увидев зеленое свечение нанесённой на основу краски.

То смешное слово, которым воспользовался Пол для описания краски, снова всплыло у Хизер в памяти: пьезоэлектрическая.

Оно не просто забавно звучало. Нет, тут было что-то большее. Она слышала его раньше, в этом она не сомневалась. Вот только где?

Точно не в геологическом контексте — Хизер никогда не посещала курсы, связанные с геологией, и друзей на геологическом у неё не было.

Нет, где бы она ни слышала это слово, оно было как-то связано с психологией.

Она подошла к столу, подавила ещё один зевок и вышла в Сеть.

И не смогла найти ничего по этой теме. В конце концов, она заглянула в онлайн-словарь и обнаружила, что сделала в слове ошибку: оно пишется «пьезо», а не «пиезо», хотя, по её мнению, её версия была ближе к тому, как Пол это слово произносил.

И внезапно экран заполнился ссылками: статьи Геологической Службы США, отчёты различных горнорудных компаний, даже поэма, автор которой рифмовал «пьезоэлектричество» и «россказни правительства».

Было также несколько ссылок, связанных с сигналами инопланетян. Конечно, Пол Коменски не был первым, кто заметил, что одно из соединений, формулы которых прислали инопланетяне, обладает пьезоэлектрическими свойствами. Может, это оно и есть; она наверняка видела упоминание этого факта десять лет назад, и просто забыла про него — она уделяла химическим формулам не слишком много внимания.

Но нет. Нет, то было в другом контексте. В этом она была убеждена. Она побежала по списку, перескакивая с ссылки на ссылку…

И она нашла то, что едва помнила.

Майкл Персингер. Американский уклонист[21], как и многие канадские учёные последнего десятилетия XX века. В середине 1990-х Персингер возглавлял лабораторию экологической психофизиологии в Лаврентийском Университете в Северном Онтарио; Хизер была там как-то раз на съезде Ассоциации Американских Психологов.

Как и самый известный из канадских исследователей мозга, Уайлдер Перфилд, Персингер начинал с попыток лечения электричеством таких расстройств как эпилепсия, хроническая боль и депрессия.

Он соорудил в своей лаборатории звуконепроницаемую камеру и испытал в ней больше пяти сотен добровольцев. Внутри камеры испытуемый надевал специально модифицированный мотоциклетный шлем, который посылал в мозг ритмичные электрические импульсы низкой интенсивности.

Эффект оказался таким, какого не ожидал никто.

Люди со шлемом Персингера на голове испытывали множество странных переживаний — от иллюзии покидания тела до встреч с пришельцами и ангелами.

Персингер пришёл к выводу, что чувство самоидентификации связано с речевыми функциями, за которые обычно отвечает левое полушарие мозга. Однако электрические волны приводят к разрыву связи между левым и правым полушарием, вследствие чего каждая половина мозга начинает ощущать присутствие чего-то или кого-то ещё. В зависимости от психологической предрасположенности испытуемого и от того, правое или левое полушарие подвергалось большему воздействию, человек в шлеме ощущал присутствие чего-то доброго либо злобного: ангелов и богов слева, демонов и пришельцев справа.

При чём здесь пьезоэлектричество? Так вот, Садбери, город, в котором расположен Лаврентийский университет, известен больше всего как горнодобывающий центр; его процветание основано на разграблении остатков железо-никелевого метеорита, ударившего в в этом месте в Канадский щит миллионы лет назад. Так что, вероятно, нет ничего удивительного в том, что Персингер разбирался в минералогии лучше любого психолога. Он утверждал, что естественные пьезоэлектрические разряды, создаваемые напряжениями в кристаллических породах, могут самопроизвольно вызывать электрическую интерференцию того же рода, что он создавал в своей лаборатории. Воспоминания о похищении пришельцами, утверждал он, могут иметь большее отношение к тому, что под ногами, чем к тому, что над головой.

Так что, если пьезоэлектрические разряды могут вызывать психологические переживания…

И если инопланетный конструкт покрыт пьезоэлектрической кристаллизующейся краской…

То это может объяснить то, что пережила Хизер внутри гиперкуба.

Но если это была всего лишь галлюцинация, психологическая реакция на электрическую стимуляцию мозга, то откуда разработавшие машину инопланетяне могли знать, как работает человеческий мозг? Они, предположительно, ни разу в жизни не видели ни одного человека. О, конечно, они могли принимать радио- и телевизионные сигналы с Земли, могли их даже декодировать, но по одному виду человеческих существ невозможно догадаться, как устроен их мозг.

Если только…

Если только, как любил говорить Кайл, не существовал лишь один способ снять с кошки томограмму — о, какие дискуссии устраивали они за завтраком на эту тему! Возможно, существует лишь один возможный способ достижения истинного сознания; возможно, во всей вселенной есть лишь один способ создать думающий, осознающий себя биоматериал. Возможно, инопланетянам и не нужно было видеть людей. Возможно, они просто знали, что их комната страха будет работать с любыми разумными формами жизни.

И всё же не слишком ли большие усилия для создания застольного фокуса?

Если только…

Если только то был не фокус.

Не фокус, а настоящее «внетелесное переживание».

Да, конструкт не пробивает крышу Сид-Смит-Холла и не уносится к звёздам. Но он делает нечто не менее потрясающее. Может быть, она сможет посетить планету центаврян, даже не покидая собственного офиса.

Она должна знать. Она должна всё проверить — найти способ понять, галлюцинация это или нечто реальное.

Где-то глубоко внутри она знала, что это должно быть галлюцинацией.

Просто должно.

Юнг интересовался парапсихологией перед смертью, и, изучая его работы, Хизер не могла не коснуться и этой темы. Однако всё — каждый из разобранный ею случаев — можно было объяснить в терминах обычной, повседневной жизни.

Что же, она все проверит и во всём убедится сама. Она развернулась, готовая снова залезть в конструкт.

Однако, чёрт возьми, уже заполночь, и ей едва удаётся держать глаза открытыми…

…из чего, разумеется, следовало, что проклятый конструкт будет постоянно материализоваться у неё перед глазами.

Было уже слишком поздно даже для метро, и идти домой пешком, вероятно, тоже не вариант. Она вызвала такси, спустилась по широким бетонным ступеням, ведущим к входу в Сид-Смит, и стала ждать, пока приедет машина.