Факел свободы

Глава 36

Июнь 1921 года э. р.

— Я не могу сказать тебе, с каким нетерпением я жду этого, Хью. Первый раз я покину эту проклятую дыру после убийства Лары и всех тех других людей.

Они только что вышли из лифта, ведущему вниз к захороненному оперативному-центру-дубликату-королевской резиденции и направлялись к главному входу. Импульсивно Берри сунула руку под локоть своего начальника службы безопасности. Затем, почувствовав, как он напрягся, она скорчила гримасу и убрала руку.

— Извини. Забыла. Ты должен держать свою пушку свободной рукой — обеими, кажется — в случае, когда злодеи выскочат на нас. И не беда, что не понадобится злодей меньший, чем горилла, чтобы смочь "выпрыгнуть" на тебя, в первую очередь — и если они это сделают, так что? Я видела поднимаемый тобой вес, Хью. Любой злодей из реального мира с функционирующим мозгом, который захочет причинить мне вред, когда ты рядом, будет стараться взорвать меня или выстрелить в меня с большой дистанции или отравить меня или что-то еще — ни один из этих сценариев не оставляет места, чтобы Араи Мертвый-Глаз спустился с пушкой наперевес.

Хью не мог не захихикать. В чисто хладнокровном и практическом плане, Берри почти наверняка права. Хью не были нужны обе руки свободными. На самом деле, можно даже сделать дело, одолжив Берри свою руку, при этом он понижал бы риск того, что королева может повредить себе путем отключки и падения.

Но это не имело значения. Настоящая проблема была психологической, а не практической. Даже без какого-либо физического контакта, Хью находил, что ему очень трудно поддерживать свою эмоциональную отстраненность. Сложнее, по сути, с течением времени. Он полагал, что ему необходим каждый костыль, который он мог получить.

Последнее замечание королевы было, можно так сказать, просто еще одним гвоздем в его эмоциональный гроб. И если термин "гроб" может поразить другого человека, как смешной способ, чтобы описать то, что он влюбляется, этот другой человек не был у своей потенциальной возлюбленной главой безопасности. К настоящему времени, Хью молча проклинал Джереми Экса в тот момент, когда просыпался, затем по крайней мере дюжину раз в течение каждого дня — и его последней мыслью, прежде чем заснуть, было проклясть его еще раз.

"После убийства Лары и всех тех других людей". Насколько знал Хью, Берри Зилвицкая была единственным человеком, который описал этот теперь печально известный исторический эпизод таким образом. Для, вероятно, всех остальных в населенной вселенной — и, конечно, каждого диктора последних известий — этот эпизод был известен как покушение на королеву Факела Берри.

Хью сам думал так же об этом инциденте. Но не Берри. И она никогда не будет. Может быть, лучше сказать, была категорически неспособна на это. Была ясность в том, как она увидела, что вселенная прошла через многие слои позиций и званий, должностей и статусов, какие большинство людей автоматически и обычно подсознательно накладывали на других людей, с которыми они сталкивались.

Это было не то, что Берри была неуважительна по отношению к людям высокого социального ранга. Она не была такой, если это лицо не дало ей конкретных причин, чтобы быть. Это было просто из-за ее способности к расширению этого уважения на любого, независимо от того, как низок их статус может быть, даже не думая об этом.

Она выжила, а Лара и многие другие не смогли. Итак, во веки веков, этот инцидент будет определен для нее при людях, которые пострадали больше всего, а не их соответственным статусом. Она потратила время и усилия, позже, чтобы узнать имя каждого человека, который умер, вплоть до слуг и отослала личные сообщения с соболезнованиями их семьям. (Если они у них были. Многие бывшие рабы не имели.)

Это качество сделало ее той, кто приобретал друзей быстрее, чем кто-либо, кого Хью видел в своей жизни, и привлекало друзей, что у нее уже были, еще ближе. Хью не думал, что любой из других телохранителей Берри был влюблен в нее так, как был он. Но на сегодняшний день все они были полностью посвящены ей.

И… если он судил о вещах правильно, население Факела в целом сделало ровно то же самое. Они собирались, чтобы выказать это. Это будет первое появление Берри на публике после покушения.

Ему, черт возьми, лучше быть правым. Или Берри спустит с него шкуру живьем. Она может сделать это в любом случае.

* * *

Королева и глава ее службы безопасности появились в свете солнца, разлившегося на главном входе во дворец. Сразу же произошло два события.

Огромная толпа собравшаяся, чтобы приветствовать ее, взорвалась в приветственных восклицаниях, а дюжина охранников приблизились и окружили ее.

Чуть больше половины из этих охранников были беовульфцами, а остальные были смесью людей Баллрум и амазонок, все и каждый из которых были тщательно проверены. Проверены не только самим Хью, Джереми и Сабуро, но и одним из телохранителей, что отец Руфи привез с собой.

Его звали Барри Фримен, и он был единственным членом отряда Гвардии Королевы, принятым древесным котом. Имя древесного кота было Оливер Уэнделл Холмс, и он присутствовал на протяжении всего процесса, на котором Хью собирал новую команду безопасности Берри.

Ее первую настоящую команду безопасности, к тому же. Берри настаивала, что эта часть будет называться Собственный Полк Лары. "Полк" был абсурден на данный момент, конечно. Но если новая звездная нация выживет, так будет не всегда.

Хью отчаянно хотел, чтобы Барри и Оливер были все еще здесь, на Факеле. Он чувствовал бы себя намного лучше, если бы знал, что был по крайней мере один древесный кот, способный почувствовать эмоции людей, которые оказались в пределах ударной дистанции Берри. К сожалению, древесные коты, кто принял человека-партнера были немногочисленны и редки. Единственный, кто имелся у них на Факеле был Чингиз. Хью скучал по нему и по Джадсону Ван Хейлу все больше с каждым днем, и не только с практической перспективы. Ни один из двух, ни Чингиз, ни Джадсон — ни Харпер — не колебались ни мгновения. Если бы они колебались, Берри умерла бы и общее число погибших было бы неизмеримо больше. Для Хью Араи, это сделало всех троих его братьями, и разновидностью проклятья.

Но был в этом практический аспект, и Хью обсудил вопрос, довольно подробно, с Винтоном-Серисбургом и Фрименом, в день перед их отъездом. Они обещали, что сделают все, что смогут, когда вернутся в Звездное Королевство и если некоторые из мантикорцев-партнеров древесных котов с необходимым опытом и обучением безопасности могут быть освобождены, они отправятся служить с течением времени на Факел.

— Но не надейтесь слишком сильно, — сказал Фримен. — Нас просто не так много в любом месте, а тем более с навыками нужными вам… и, честно говоря, мы должны использовать каждого, чтобы следить за той чертовщиной, которую они использовали в этих убийствах ближе к дому. — Он посмотрел почти извиняюще на Винтона-Серисбурга. — Ее величество, барон Грантвилль, граф Белой Гавани, баронесса Морнкрик… есть еще много людей, каких кто-то с такими же возможностями, — как и большинство из Гвардии Королевы, которые были на Факеле, он, казалось, не вполне был убежден мнением официальных специалистов по анализу разведывательных данных Звездного Королевства о том, что любой, кто говорил с хевенитским акцентом под сомнением, — хотел бы видеть мертвым. И поддержка их жизнеспособности будет использовать огромный кусок наших имеющихся запасов котов.

— Барри прав в этом, и пары, что у нас есть, скорее всего, можно найти на Сфинксе, вероятно, работающими в Лесной Службе, — добавил Майкл. — Но я подниму этот вопрос у моей сестры, Хью, и мы сделаем все, что можем.

* * *

— О, Господи, — сказала Берри, с тревогой глядя на своих охранников. Что вывело ее из душевного равновесия, Хью знал это, было не столько их наличие, сколько тот факт, что каждый из них был вооружен импульсной винтовкой — которые они несли готовыми к стрельбе. Гвардия Лары сделала так кристально ясно, как возможно, что они были готовы стрелять в любого, мгновенно, по малейшему подозрению.

Правда, сама толпа, казалось, не возражала. На самом деле, еще бо?льший одобрительный рев поднялся в тот момент, когда охранники сомкнулись вокруг королевы. Но по выражению лица Берри и прибавившейся бледности ее лица, она была ошеломлена.

— Хью…

Он разжал свои челюсти.

— Ваше Величество, это как оно есть. Вот как это останется, по крайней мере, пока "Рабсилу" не посадят на кол. Если вы не можете выдержать этого, вам нужно получить нового начальника службы безопасности.

Он бы не удивился, если бы она уволила его на месте. Он давно осознал, что в то время как Берри всегда старалась примирять людей, она была очень далека от кротости или легкого запугивания. Но, вместо этого, через несколько секунд маленькая улыбка появилась на ее лице.

— Значит, это так же трудно для тебя, как для меня? — тихо спросила она. — По правде говоря, я действительно хотела бы уволить тебя — но по лучшей причине, чем эта. — Небольшая сопровождающая жестикуляция указала не только на охранников вокруг них, но и, некоторых неопределимым образом, на весь арсенал мер безопасности, который Хью воздвиг. — Гораздо, гораздо лучшей.

Ему удалось сохранить свое выражение суровым и настороженным.

— Да. Так и есть. Но мы ничего не можем с этим поделать, так что…

Он решил, что настаивать на сохранении его обеих рук свободными, учитывая то, что он был единственным охранником из окружавших, кто не был открыто носящим оружие, было просто глупо.

Итак, он подставил локоть.

— Могу предложить вам руку, Ваше Величество.

— Ну да. Спасибо.

— А теперь, ваше мороженое ждет.

* * *

Судя по выражению ее лица, когда они прибыли в "Мороженое и выпечка Дж. Квесенберри", Берри нашла эти меры еще более ужасными, чем свирепый контингент по обеспечению безопасности, который окружал ее. Место целиком было пустым, за исключением служащих.

— Хью…

— Ваше Величество, это как…

— Заткнись, — сказала она сердито.

— Я укажу на то, — он махнул рукой, — что руководство практически не жалуется.

Это было… правдой, очевидно. Поскольку весь городской квартал был бы оцеплен в любом случае другими охранниками, сотрудники Квесенберри разместили столы вверх и вниз по улице. В середине улицы, как и на тротуарах — везде, где они могли найти достаточно места, чтобы втиснуть другой маленький круглый стол и несколько стульев. Они, должно быть арендовали большинство из них. Судя по всему, они ожидали в десять раз больше клиентов, чем они получали в прошлом, даже в те дни, когда Берри обнаруживалась в кафе-мороженом.

— Ну… — Она вздохнула. — Тогда хорошо. Я думаю.

Она взяла его за руку и более или менее заставила его войти внутрь.

— Но раз вы настаиваете на том, чтобы избавиться от любой другой компании, мистер Араи, вы предоставите мне весь частный разговор, что мне нужен. И я предупреждаю вас! Если я поймаю ваши глаза высматривающими агентов "Рабсилы", скрывающихся в резервуарах для теста, вы чертовски заплатите.

* * *

Берри отругала его только дважды. С интерьером салона полностью пустынным за исключением их двоих и одного сотрудника, и с собственной Гвардией Лары стоящей у входа, Хью обнаружил, что может немного расслабиться.

Из двух раз, когда она захватила его на прегрешении, один из них на самом деле оказался чрезмерной проверкой одного из резервуаров для теста.

(Вы никогда не знали. Небольшая бомба может быть похоронена под этими фруктовыми булочками.)

Другое, и длительное, прегрешение наступило, когда его подозрения пали на одного присутствующего служащего. Не было никаких веских причин для этих подозрений, правда. Мало того, что работница рабски исполнила некую новую смесь, которую Берри решила попробовать; мало того, что она сияла от ее очевидного утверждения новым порядком службы безопасности королевы; мало того, что она была вероятно, самым маленьким и наименее угрожающим человеком на службе "Мороженого и выпечки Дж. Квесенберри" — молодая женщина меньше ста пятидесяти сантиметров ростом и не могла весить более сорока килограммов — но она находилась под наблюдением одного из гвардейцев Лары все время, с ружьем, направленным почти прямо на нее.

(Вы никогда не знали. Она могла бы быть одним из ниндзя из легенды и басни, даже если она, действительно казалась купающейся в необычном внимании.)

Была ли его беседа частной или нет, он не знал и никогда не будет. Главным образом, он слушал Берри. Он мог бы делать это в течение часов. Она была одной из тех редких людей, которые, неким сверхъестественным образом делали фразу "простой разговор" тем, что обозначают истинным удовольствием, а не скукой. Может быть, это был способ, которым она так очевидно обращала внимание на человека, с которым она говорила, даже когда она вела большую часть разговора.

Когда они готовились уходить, она сказала:

— Это было не так уж плохо, к моему удивлению, но я должна сказать, что мне понравилось больше наше первое свидание.

— Это было не свидание, — твердо сказал Хью. Сурово. С гранитной решимостью. — Для вас это был пикник. Для меня задача по безопасности.

Берри улыбнулась. Было что-то в этой улыбке, что Хью решил, что он не смеет думать об этом слишком много.

— Как я могла пропустить это? — пробормотала она.

"Черт побери девчонку. А еще лучше, черт побери Джереми".

* * *

Прежде, чем им выйти, Хью дал отряду Гвардии Лары предупреждение за пять минут, чтобы получить улицы очищенными. Затем он должен был продлить их на десять минут, а потом на пятнадцать. Толпа, которая заполняла все места за каждым столом — как владельцы "Квесенберри" и предполагали — была доброжелательна и кооперативна. Но они не видели никаких причин, чтобы не закончить со своими блюдами не спеша, а даже в самых благоприятных обстоятельствах требуется время, чтобы переместить столь многих людей. Что он мог поделать? Приказать Гвардии Лары открыть огонь? Будет чертовски хорошо, если Берри снимет его кожу живьем.

Когда они, наконец, могли уйти, он протянул руку еще раз.

— Если можно, Ваше Величество.

Берри кивнула, положила руку на сгиб локтя, и они вышли на улицу.

На обратном пути во дворец, несколько минут спустя, Берри вновь воспроизвела эту своеобразную небольшую улыбку на своем лице.

— Я уже говорила, что у меня есть возможность — не всегда, конечно, но чаще, чем чистая случайность может позволить — предсказывать будущее?

— Ах… нет, Ваше Величество. Вы не говорили.

— Это абсолютная правда. И я получила еще одно из тех предчувствий.

— Которое является чем, Ваше Величество?

— Придет день, Хью Араи, когда вы будете платить высокую и горькую цену за всякое и каждое из этих проклятых "Ваше Величество". Запомните мои слова.

Хью размышлял над этим вопросом весь путь обратно во дворец. К тому времени, как они прибыли, он добрался до предварительного вывода, что чем бы ни грозили мрачные прогнозы, этот обещал быть просто восхитительным.

Этот вывод, конечно, спровоцировал чрезмерно развитое чувство долга Хью вновь. И, опять же, он тихо послал проклятия Джереми Эксу.