Факел свободы

Глава 16

Луис Розак почувствовал, что рот у него наполнился слюной, когда он разрезал "рубашку" из теста и увидел сочную сердцевину безупречно зажаренной говядины по-веллингтонски с кровью. "Говядина" майя на самом деле была мясом "майякоу" — местных животных, напоминающих карликовых бронтозавров, скрещенных с ламой. В отличие от животного Старой Земли, давшего ему имя (так или иначе), майякоу были яйцекладущими, и довольно много местных было неравнодушно к омлетам из их яиц. Розака они никогда не привлекали, но через несколько лет он решил, что предпочитает мясо майякоу говядине Старой Земли.

Несомненно, у обоих видов было большое сходство, но все же он обнаружил некоторые восхитительные, изысканные отличия. Собственно говоря, он инвестировал скромно внушительный процент своего собственного дохода в венчурное скотоводческое предприятие в Новой Тасмании, меньшем континенте Майя. В отличие от большей части планеты, Новая Тасмания была тектонически устойчива, отличалась отсутствием вулканов, и благословлена огромными пространствами открытой прерии. Даже сейчас было довольно места для таких операций как Bar-R???? для роста и экспансии, и Розак уже получил чистую прибыль на этом новом рынке в торговле с Эревоном.

Он положил кусок в рот, закрыл глаза, и медленно жевал с наслаждением, которое даже не пытался скрыть от своего компаньона за обедом.

— Восхитительно, Луис, — сказал Оравиль Баррегос со своей стороны маленького обеденного стола.

Они сидели на кухне Розака. Очень немного людей знало, что кулинария была одним из любимых хобби Розака, и он подозревал, что еще меньше знают (или хотя бы предположат), что жесткий, энергичный, чрезвычайно честолюбивый губернатор сектора Баррегос любил посидеть на неофициальном обеде, где гость и хозяин сами накладывали на тарелки и наливали вино без орд слуг, толпящихся на заднем плане. Или, по крайней мере, без орд, за едой и вином подслушивающих секреты.

— Думаю, спаржа немного недоварена, — самокритично ответил Розак.

— У Вас всегда что-то "немного"', - парировал Баррегос с улыбкой. — Не думаю, что Вы когда-либо подавали мне блюдо точно таким же дважды. Вы всегда что-то немного меняете.

— Постоянство рецептуры — жупел мелких умов, — надменно сказал ему Розак. — А смелый дух эксперимента не будет мешать истинному кулинару повару распознать, где результат его трудов может отличаться — незначительно, заметьте, только незначительно — от ожидаемого.

— О, конечно! Основная ошибка в этом. В прошлый раз, если я правильно помню, гуакамоле был немного жидковат, чтобы быть совершенным.

— Нет, — поправил Розак с улыбкой. — Это было в предпоследний раз. В прошлый был соус Шатобриан.

— О, простите склеротика! — Баррегос закатил его глаза. — Как я мог забыть? Из чего-то вроде местной разновидности лука-шалота, не так ли?

— Действительно, я решил поэкспериментировать с этим видом лука-шалота, завезенным с Эревона. — Профессорские манеры Розака ввели бы в заблуждение большинство людей, так как это большинство не было способно увидеть веселые искорки в его темных глазах. — Это должно было сработать, продолжал он, — но появилась кислинка, на которую я не рассчитывал. О, еда была удовлетворительной, конечно. Не поймите меня превратно. Все еще…

— Учитывая тот факт, что Вы — единственный известный мне человек, который вообще готовит Шатобриан, и что степень Вашего кулинарного фанатизма может быть поистине ужасающей, я поражен, услышав от Вас нечто подобное — прервал его Баррегос. — "'Еда была удовлетворительной"'? То есть, Вы готовы допустить это? Боже мой, грядет конец вселенной!

Они засмеялись, и губернатор покачал головой. Его всегда забавляло, что Розак, в высшей мере уверенный во многом, никогда не был по-настоящему доволен собственными кулинарными успехами. Он постоянно экспериментировал, слегка улучшал, чуть менял ингридиенты, и бесспорно был самым строгим собственным критиком.

Конечно, у него нет множества других потенциальных критиков, не так ли? Подумал Баррегос. Наконец, это не та грань его характера, которую он любит показывать другим. Удивительно. почему он так её скрывает? Потому что это для него реальная отдушина, и подпустить к ней других людей означает как-то уменьшить её ценность для себя? Или потому что его домашний образ противоречил бы публичному образу жестокого, практичного и циничного адмирала?

— Хорошо, — сказал Розак, будто прочитав мысли своего гостя, когда он допив вино в бокале, — Поскольку обстановка становится все горячее, я обнаружил, что должен расслабиться на кухне чуть больше, чем обычно.

— Если одним из побочных эффектов является такая еда, — непринужденно ответил Баррегос, допивая своё вино. — может быть стоит пожалеть, что я не держал Вас в напряжении все время.

— О, я думаю, что Вы прекрасно справлялись и так, — заверил его Розак и они засмеялись почти одновременно.

— Кстати, об эревонских овощах…

— Корнеплодах, губернатор. — поправил Розак. — Как репчатый лук.

— Говоря о растительности Эревона, — строго посмотрев на него, сказал Баррегос, — как поживает другое наше эревонское предприятие?

— Вам нужно обсудить финансовые вопросы с Дональдом и Брентом, — сказал Розак уже более серьезно. — Думаю, в дальнейшем нам хватит денег, чтобы покрыть все расходы.

Поднятая бровь и ударение в конце последнего предложения превратили его в вопрос и Баррегос кивнул.

— Действительно, в кассе оказалось даже больше денег, чем я ожидал, — ответил он. — Мы не можем выкачать больше из нашего официального бюджета, не рискуя вопросами от служащих старшего заместителя министра Водославского в Казначействе, но что впечатляет, так это количество планетных правительств, желающих лягнуть мой "доверительный фонд" за Ваши "корабли по подписке". Более того, Дональду удалось сделать так, что добрые семьдесят процентов нашей общей стоимости выглядели — и были, коли на то пошло? — хорошей, надежной инвестиционной возможностью. — он пожал плечами. — нас всё еще довольно внушительный долг, но Дональд и Брент и уверены, что мы будем в состоянии обслужить проценты и выплатить государственный долг сектора не больше, чем за пять — десять лет.

— Рад слышать это. — Розак отрезал еще кусочек говядины, медленно прожевал его и проглотил.

Рад слышать, — повторил он, — но если я не слишком ошибаюсь, наша кривая расходов собирается круто полезть вверх. Чапман и Хортон готовы начать производство первых своих местных СД(п). Что означает, конечно, что мы почти готовы делать то же самое. Конечно, осмотрительно.

О, конечно, — согласился Баррегос. Он скупо улыбнулся. — Хотя первые полдюжины из них были в числе тех, которые мы обсуждали с Дональдом и Брентом на прошлой неделе.

— Уже? — Розак казался ошеломлённым, и губернатор улыбнулся.

— Собственно, мы отхватили значительно больший кусок новых кораблестроительных мощностей Аль Карлуччи, чем ожидалось. — Улыбка Баррегоса плавно перетекла в гримасу. — Но тот факт, что Причарт и Елизавета опять начали стрелять друг в дружку, не способствует развитию местной экономики. Вероятно, это случилось бы так или иначе, но не думаю, что хоть кто-то на Эревоне был действительно удивлен, когда Мантикора прижала их тем увеличением транзитных сборов. — Он хмыкнул. — Думаю даже, что в Мэйтаге удивились тому, что Мантикора не шлёпнула им по рукам ещё сильнее.

— Семьсот пятьдесят процентов повышения сборов за транзит, семьдесят пять процентов пошлина на всю эревонскую продукцию в Звездном Королевстве и семьдесят процентов налог на прирост капитала с любых эревонских инвестиций в Мантикору "шлёпнули" меня довольно существенно, — сухо указал Розак. — Особенно учитывая тот факт, что Мантикора была единственным крупным торговым партнером Эревона в течение многих десятилетий."

— Согласен. — Кивнул Баррегос. — Это также чертовски сильно ударило по экономике Эревона. Фактически, это означает небольшую системную рецессию. С другой стороны, я думаю, что даже Имбеси будет согласен с тем, что Мантикора вправе ввести какие-то репрессии за технологии, переданные Хевену, и всё могло быть намного хуже. Конечно, им удалось хотя бы частично уменьшить потери за счет увеличения торговли с Хевеном, но здесь они столкнулись с различием технологий, что вызывает массу проблем, для решения которых приходится переоборудовать и приспосабливать промышленный сектор. Не говоря уже о том, что они с Хевеном не испытывают нежных чувств друг к другу, учитывая кто фактически сделал первый выстрел, посадивший их в дерьмо, в котором они сейчас находятся.

— Во всяком случае, на текущий момент без ущерба для наших новых друзей в Мэйтаге, мы имеем довольно много интересных возможностей, которые мы, вероятно, не имели бы иначе. Кроме того, CIG нуждается в намного большем количестве капиталовложений с нашей стороны, чтобы начать работать. Именно поэтому мы пустили в ход тот новый выпуск облигаций на Старой Земле, что является также одной из причин, почему мы находимся в лучшей экономической форме — и в намного лучшем стратегическом положении на Эревоне — чем мы ожидали. В финансовом отношении факт, что сектор так много инвестировал в Эревон, защитил нас от многих убытков, когда возобновились военные действия и нам стали нужны были дополнительные финансовые источники за пределами нашего непосредственного окружения. И Казначейство с готовностью разрешило выпуск — конечно, не без обычных бюрократических проволочек.

Он нехорошо улыбнулся, и Розак вопросительно поднял брови.

— Ну, — с готовностью сказал Баррегос, — те же самые бюрократы на Старой Земле настаивали — категорически настаивали — что этот выпуск облигаций подписан непосредственно Казначейством вместо правительства сектора. Я думаю, что это имело некоторое отношение… к бухгалтерским проблемам.

Rozsak фыркнул резко в удивленном понимании. Он не был вообще удивлен, что рассматриваемый персонал Министерства финансов хотел обращаться с бухгалтерским учетом, как можно больше внутренним, так как было настолько легче приготовить их собственные книги (и скрыть их неизбежную растрату), чем это должно было скользить прочь чьего-либо потока наличности без обнаружения. Но это было просто основным КУСКОМ Лиги Solarian, и он был все еще немного озадачен очевидным развлечением губернатора.

"И наличие их делает бухгалтерия помогает нам точно как?" адмирал справился о моменте. "Очевидно, это делает, так или иначе, но я думал бы, что наличие их пальцев непосредственно в пироге, более вероятно, поднимет тревогу в их конце, поскольку мы добираемся далее в будущем."

"Пока пересадка ткани удерживает вращение, они не собираются заботиться, что мы действительно делаем с деньгами в этом конце," указал Barregos. "Это — данный, и это была часть нашей стратегии с самого начала. Но то, что еще это делает для нас, должно предъявить долг обвинение на Лиге Solarian, не Сектор майя, и это никогда не происходило со мной или Дональдом, что мы могли бы быть в состоянии сойти с рук это!"

— И? — спросил Розак.

"И, Луис, если день должен когда-либо наступать — погибает мысль — когда мы, которых хороший, лояльный Solarians здесь в Секторе должен найти сами в меньше, чем полном соглашении с Пограничной ШТАБ-КВАРТИРОЙ безопасности или Министерством внутренних дел вообще, мы не будем теми ответственными за то, что заплатили держателей облигаций. Насколько мы заинтересованы, весь этот ужасный долг — близко к шестидесяти процентам нашего общего объема инвестиций в CIG, будет должен гражданам Solarian, не любому здесь. И обязательство заплатить те связи, Дональд говорит мне, будет также принадлежать Казначейству Лиги. Что означает, что, насколько мы заинтересованы, это будет просто… уйти. Гомосексуал."

Он блаженно улыбнулся, и несмотря на свой собственный монументальный апломб и самоконтроль, челюсти Розака на самом деле упали на полсантиметра или около того.

"И", Barregos продолжался еще более бодро, "у меня только что была записка от одного из высокопоставленных советников Водославского. Он хочет знать, было ли бы возможно заинтересовать Erewhonese непосредственно плаванием дополнительных выпусков облигаций в Лиге, чтобы поддержать их военное расширение. Это кажется отчетами о беспокойстве Эрюхона — его беспокойство о нахождении себя поймало между его старыми союзниками и его новыми, если дела идут действительно, кислота — вдохновила определенных людей назад на Старой Земле думать с точки зрения объединения личной возможности с внешнеполитическими целями. Согласно записке, Казначейство и государство хотели бы приобрести больший финансовый интерес в Erewhon как средство получения дополнительных рычагов с республикой в будущем."

"Чертовщина," тихо сказал Розак, покачав головой. "Бедные ублюдки. У них даже нет подсказки, не так ли?" фыркнул он. "Говорят, история повторяется! Это напоминает мне о том, что Ленин говорил о капиталистах, продающих веревку пролетариату!"

— Я не знаю об этом, — ответил Баррегос. — Честно говоря, вы гораздо лучше изучали предкосмическую историю Старой Земли, чем я. Я знаю о ком вы говорите, но я не знаком с конкретным комментарием того, что вы на самом деле имеете в виду. Если он имел в виду этих идиотов в Старом Чикаго настолько глупых, чтобы платить за пульсерные дротики, вероятно, это по-своему подходит, хотя бы, да. Я бы сказал, это вроде… резонирует.

— Вы знаете, — задумчиво сказал Розак, — я не могу сказать, что был особенно рад, когда манти и хевениты вновь начали стрелять друг в друга. Честно говоря, казалось вероятным, что это создаст нам много проблем. О, я полагал, что возможность такая была, конечно же, но я больше беспокоился о возможной экономической неурядице и том, что может произойти, если Эревон засосет в бой и прихватит наши инвестиционные планы с собой.

— Это, — признал Баррегос, — могло быть в действительности и по-настоящему высосало бы с нашей точки зрения.

— Рассказывайте мне об этом! — фыркнул Розак. — Вместо этого, так много оказалось в нашу пользу, что я начинаю ждать, нервничая, какой-нибудь плохой новости, с которой отдел кармы ждет, чтобы ударить нас в качестве компенсации.

Баррегос кивнул. Республика Эревон была и удивлена и более чем слабо раздражена решением Республики Хевен возобновить военные действия против Звездного Королевства Мантикора спустя меньше стандартного месяца после коронации Берри Зилвицкой на Факеле. На самом деле, Эревон был совершенно взбешен этим. Это было время, достаточное для Мэйтага и Нового Парижа только ратифицировать новый договор о взаимной обороне между двумя республиками, прежде чем стрельба началась вновь, а несмотря на то насколько серьезно были злы эревонцы на правительство Высокого Хребта, это вообще не шло ни в какое сравнение с положением, в которое их поставило решение Элоизы Причарт.

Отрадно, что новый договор имел оборонительный характер, так как, в свете того факта, что Хевен на этот раз был явным агрессором, по крайней мере устранялись любые требования к Эревону подписываться на активные действия против своих прежних товарищей членов Мантикорского Альянса. С другой стороны, как новая экономическая политика Звездного Королевства сделала болезненно очевидным для Эревона, Мантикора была меньше, чем полностью довольна передачей технологий, что было частью Эревонско-Хевенских соглашений.

Лично Баррегос был уверен, что настоящей причиной, по которой Мантикора не была еще меньше рада (не говоря уже склонности наказать Эревон еще более сурово) было то, что манти к сожалению знали, что Хевен, вероятно, захватил достаточно даже более современной военной техники манти в ходе операции "Удар молнии", чтобы дать Республиканскому Флоту по крайней мере, большую часть ноги, чтобы не сдал Эревон. Возможно, у Шэннон Форейкер и возрожденного ведомства НИОКР Хевена заняло бы больше времени, чтобы обработать то, что они захватили без отправной точки, которую Эревон дал им, но Форейкер была удручающе компетентна с точки зрения Мантикоры. Она со временем получила бы это в конечном итоге по собственной инициативе, и манти знали это.

"И, — подумал он с уважением, — Елизавета Винтон достаточно умна, чтобы не забывать, что всегда есть завтра. Я уверен, что она зла как черт на Эревон прямо сейчас, но она также знает, насколько ее собственный проклятый премьер-министр был связан с созданием новой ситуации. И она достаточно прагматична, чтобы завернуть удар с передачей технологий Эревоном до тех пор, пока Эревон идет на отказ от участия в военных действиях против Альянса. Она не хочет делать ничего, что нанесет непоправимый ущерб возможности будущих отношений между Звездным Королевством и Эревоном".

— Это предлагает нам еще лучшую возможность по уплотнению наших собственных отношений с Эревоном, нежели я ожидал, — сказал он вслух. — Полностью независимую от того, как это поможет нашим финансовым колесам на Старой Земле.

— Боюсь, что я немного больше фокусировался на аппаратной стороне вещей, — сказал Розак. — Наличие Мантикоры и Хевена, вновь стреляющих друг в друга, дало адмиралу Чепмену и Гленну Хортону идеальный предлог для расширения их боевой стены так же быстро — и насколько — как они возможно могут. Что, конечно, собирается расширить наши собственные силы вместе с ними. И, честно говоря, я больше, чем немного впечатлен некоторыми из переданных на другую сторону технологий. Форейкер и ее компания были, очевидно, в тяжелой работе, чтобы догнать манти. И от того, что говорит Грили из Управления по исследованиям и разработкам ЭКФ, комбинируя их с соларианскими технологиями, которые мы уже спокойно скормим ему, откроет нам некоторые свои собственные интересные возможности.

— В самом деле? — задумался Баррегос. — Я не думал о такой возможности, — признался он через мгновение, потом пожал плечами. — Полагаю, я был так хорошо осведомлен о том, как манти толкают корпуса, что мне не приходило в голову, что Лига может иметь что-либо существенное, чтобы предложить Эревону.

— Я не уверен, что Лига будет иметь "что-либо существенное", чтобы предложить Мантикоре. — Розак поморщился. — Даже сейчас, и даже несмотря на то, что я в полной мере осознаю, насколько много это конкретный факт, вероятно, будет работать в нашу собственную пользу в не слишком отдаленном будущем, я все еще немного зол — ну, раздражен, по крайней мере — от мысли, что манти так далеко опередили ФСЛ. Это является совершенно унизительным. Почти столь же унизительным, как понимание того, что никто на Старой Земле, кажется, не имеет ни малейшего кусочка осознания, насколько все плохо на самом деле с их точки зрения. Я хотел бы думать, что кто-то на Флоте где-то имеет по крайней мере интеллект песчанки!

Но Эревон не Мантикора, — продолжил он. — Техническая база эревонцев является не столь продвинутой, как есть у манти, и я оценил бы, что они по крайней мере отстают на одно или два поколения от развернутой аппаратуры манти. Насколько они отстают от НИОКР манти я даже не готов предполагать на данный момент, но есть много способов, которыми соларианские технологии позволят им сократить и улучшить некоторые вещи, что они получат от команд Форейкер. И, — он с поклоном обнажил зубы, — в данных обстоятельствах и учитывая то, что Хевен удивил их, также как манти, с "Ударом молнии", ни Грили, ни Чепмен, кажется, не чувствуют большой потребности как-то падать на всем своем протяжении, передавая свои собственные усовершенствования Хевену.

— Я не очень удивлен, узнав это, — сказал Баррегос.

— Я тоже нет, — согласился Розак. Затем он нахмурился.

— Что? — спросил Баррегос, и адмирал пожал плечами.

— Я только что подумал о других возможностях — и рисках — участвующих в наших нынешних сложных маленьких политических исчислениях таким образом. Следует признать, что до сих пор это работало в нашу пользу — способами, которых я никогда бы не ожидал, а также теми, которые мы оценили на все это время. Но недостатком этого является, во-первых, то, что, несмотря на все усилия, драка может перекинуться на Эревон в конце концов, каковое точно не будет подпадать под заголовок хорошая вещь с нашей точки зрения. И, во-вторых, с Мантикорой и Хевеном, занятыми стрельбой друг в друга прямо там, где находимся мы, когда дело доходит до контакта с любой маленькой межзвездной ситуацией, которые возникают в нашем районе.

— Например? — Баррегос одарил его насмешливым взглядом. — Я имею в виду, я, конечно, не несогласен с вами, Луис. Видит Бог, я доверяю вашим инстинктам! Но с того места, где я сижу прямо в эту минуту, похоже, что "маленькие межзвездные ситуации", которые возникают, скорее всего, играют нам на руки, нежели создают дополнительные проблемы. В конце концов, чем больше потенциальных горячих точек мы можем указать здесь, тем меньше вероятность, что кто-то в Старом Чикаго захочет получить весь жар и забеспокоится о нашей "готовности к кампании".

— О, с этой точки зрения, я полностью согласен. Это беспроигрышная ситуация с нашей точки зрения. А у Эди, Иржи и меня нет ничего более прочного на пути беспокойства о потенциальных "ударах-в-ваше-лицо", чем то, что сообщают бригадир Оллфри и Ричард Вайз. Нельзя сказать, что у меня есть какие-либо конкретные заботы в виду, Орэвил.

Розак не использовал имя губернатора очень часто, даже в частной беседе, и глаза Баррегоса немного сузились при этом признаке того, что тревоги его адмирала были серьезными.

— Просто мы все еще на уязвимой стадии, — продолжил Розак. — У нас есть десяток новых эсминцев, и несколько новых легких крейсеров в запасе, но мы все еще очень далеко от любого значительного увеличения нашей общей боевой мощи. И мы также в той точке, где мы не можем вызвать никого — кроме дополнительных единиц Пограничного Флота, каковое, как мы оба знаем, является последним, что мы хотим сделать — если случится что-то, из-за чего мы в конечном итоге будем нуждаться в поддержке. Я знаю, что это вряд ли произойдет, но одной из моих обязанностей является беспокойство о маловероятных вещах, и мне не нравится ощущение того, что покрывало стало слишком тонким, чтобы прикрыть все наши обязательства, если что-то действительно упадет в сортир.

— Я могу понять это, — сказал Баррегос после короткой паузы. — В то же время, как вы говорите, кажется, ничего не должно было быть на горизонте.

— Ну, это вечная проблема с горизонтами, не так ли? — Розак криво улыбнулся. — Вы никогда не сможете увидеть, что на его другой стороне, пока это не придет к вам.