Эйлин

Эпилог

Восемь лет спустя.

На перроне было шумно, как всегда бывает первого сентября. Дети носились по всему перрону, ухали совы, родители пытались дать последние наставления своим отпрыскам.

Благодаря политике Министерства магии, маги потихоньку стали контактировать с магглами, и теперь родители магглорожденных волшебников могли пройти на платформу 9 и ¾, а не бросать своих детей одних. У стены стояли дежурные маги, которые помогали обычным людям преодолеть барьер, оставшийся как дань традициям.

Не сразу все пошло гладко, были и истерики с той и другой стороны, и нежелание пересматривать древний документ. Много чего было. За эти восемь лет Том Реддл даже пару раз вспоминал, что когда-то называл себя Лорд Волдеморт. Но все это касалось исключительно сильных мира сего. Как и предсказывала Эйлин, простые люди встретили воссоединение двух миров, если не на ура, хотя кто бы отказался от того, чтобы сказка внезапно стала былью, то, по крайней мере, безразлично.

Были еще представители различных религиозных конфессий и сект, которые начали выступать против изменений Статута, но их быстро заставили замолчать, иногда навечно. Долохов, который числился в то время начальником свежесозданного отдела, напоминающего чем-то маггловские спецслужбы, накопал на лидеров такое, что волосы встали дыбом даже у бывших Пожирателей, многое повидавших в своей жизни. Самыми отъявленными Том занялся тогда лично, стоило ему только представить, что, например, мальчиком на фото мог оказаться Северус. С другими маги быстро нашли общий язык. Ну, это понятно: посмотрев на то, что осталось от некоторых лидеров, и изучив копии документов, обличающих их собственные грехи, пастыри быстро вспоминали о заповедях любви к ближнему.

Нет, все еще сохранялись разумные меры предосторожности, и маги не спешили селиться рядом с магглами в открытую, но этого никто и не ждал. Главное, что совместно со Статутом была пересмотрена еще и Конституция, и принятые поправки признавали магов гражданами Соединенного Королевства. Все остальное должно было прийти со временем.

Выборы нового главы правительства в тот напряженный 1963 год прошли через неделю после похорон директора Хогвартса Альбуса Дамблдора. Больше всех перед гробом убивался его бывший ученик и наиболее вероятная кандидатура на роль Министра, Том Реддл. Клялся, что будь у него полномочия, он непременно нашел бы подлых убийц, называемых Пожирателями Смерти.

Очень скоро маги, доведенные к тому времени до ручки истериками Малфоя, дружной толпой вышли к Министерству и потребовали отставки министра.

Остальное было делом техники. Правда, заветную папку с компроматом на чиновников обоих миров приходилось пускать в дело по нескольку раз в день, но результат того стоил.

Через месяц после того, как Том Реддл занял пост министра магии, было во всеуслышание объявлено о ликвидации группы Пожирателей смерти. Журналистам даже предоставили чей-то полуразложившийся труп, по которому вообще невозможно было определить, человек это или нет. Труп назвали Лордом Волдемортом и торжественно закопали под бурные аплодисменты. А по салонам поползли слухи, что этого Волдеморта героический министр собственноручно приземлил. Отомстил, так сказать, за гибель любимого учителя. Конечно, сам — видите, какой бледный? А царапины на лице видите? Это ему Волдеморт оставил, и никак их не убрать магией, само должно пройти.

Эйлин потом долго обижалась, что ее сравнили с Волдемортом. А царапины на лице героического министра остались после того, как ведьма, перебирая вещи своего любовника, случайно нашла весьма занимательный портрет, который непрерывно матерился и просил наказать вандала, столь отвратительно поступившего не только с самим портретом, но и с оригиналом.

В общем, много чего было. Хорошего и плохого, но одно оставалось неизменным: маги обожали своего министра, а многие ведьмы еще и жутко завидовали этой ничем не примечательной Эйлин, умудрившейся стать первой леди.

На перроне появился высокий, красивый, темноволосый мужчина, одетый в маггловский костюм, что стало обязательным дресс кодом в Министерстве. Рядом держалась элегантная женщина, не красавица, но довольно миленькая, а с ними шел мальчик-первокурсник, очень сильно похожий на мать. При виде этой троицы разговоры и шум стали несколько тише.

К мужчине подскочила журналистка и подняла блокнот.

— Министр Реддл, вы пришли сюда, чтобы проводить школьников в Хогвартс? Вы хотите сказать им напутственное слово?

— Нет, я здесь как частное лицо, провожаю сына, который поступает в этом году на первый курс, и напутствие я хочу сегодня дать только ему.

— А…

— Никаких комментариев, — рядом с министром возникли два дюжих аврора и ненавязчиво оттеснили журналистку от охраняемых лиц.

— Северус, сразу после распределения пошли Ольгу.

— Да, мама, я помню.

— Не дуйся. Ты был вчера наказан не просто так. Кто вообще тебя надоумил подливать слабительное Антонину?

— Он сказал, что оно не получилось, что цвет не соответствует стандарту. А Джон сказал, что это чушь, обычный осадок, он инертен и не влияет на качество.

— И ты решил проверить, кто из них прав? И выбрал Долохова, потому что он сомневался? — Эйлин вздохнула.

— Северус, я надеюсь, что ты не устроишь ничего сверхъестественного в первый же день своего пребывания в Хогвартсе? — с напускной серьезностью проговорил министр. Но глаза его смеялись. Он и накануне хохотал все то время, пока Эйлин отчитывала сына, пустив тем самым воспитательный процесс под откос.

— Как я могу что-то натворить, если мама проверила и вчера и сегодня перед отъездом каждый дюйм чемодана? — возмутился Северус. — А это что? Они что, все старосты?!

К ним подходила четверка молодых людей, уже переодетых в мантии со значками старост. Некоторые маги до сих пор удивлялись, как такие разные юноши смогли не только найти общий язык, но и подружиться. Разное мировоззрение, разные факультеты, они даже внешне были полными противоположностями: Люциус Малфой — Слизерин, Фрэнк Лонгботтом — Гриффиндор, Кингсли Шеклболт — Равенкло и Тэдди Тонкс — Хаффлпафф.

— Ну что, решил, к кому под крыло пойдешь? — насмешливо спросил Люциус у причины этой странной на взгляд многих дружбы.

— Обложили со всех сторон, — мрачно изрек Северус.

Ребята расхохотались, а Фрэнк подхватил чемодан Северуса и потащил в поезд.

Мальчик же развернулся и обнял сперва мать, затем того, кого он с трех лет называл отцом, а потом побежал за своими надсмотрщиками и чемоданом.

— Ты слишком ему потакаешь, — Эйлин сердито посмотрела на мужа.

— А ты помолчи, женщина. Я и так себя на посмешище выставил, бегая за тобой как пацан почти три года, при том, что Северус меня отцом называл. Это же надо было додуматься: официальные ухаживания, помолвка, одна подготовка к свадьбе — полгода. И самое главное, как тебе Августу-то удалось на свою сторону перетянуть? Меня уже тошнило от «такой романтичной истории». Если бы не эта сумасшедшая девочка Белла, которая вбила себе в голову, что влюблена в меня навечно, и прислала тебе взрывающийся порошок в письме, ты бы до сих пор, наверное, хвостом крутила.

— Да, свадьба в больнице, когда лица невесты не видно из-под повязок — это безумно романтично. Я тогда так перепугалась, что согласилась на это безобразие, чтобы у тебя официальные права на Северуса были, если бы со мной что-то произошло.

— Я до сих пор благодарен этой девочке: во-первых, ты наконец-то перестала меня мурыжить, а во-вторых, я сумел как следует прижать к ногтю этих чокнутых Блэков. Мне к тому времени просто до чертиков надоело к тебе буквально через окно в спальню пробираться.

Эйлин возмущенно фыркнула. В это время раздался гудок паровоза, и в окно одного из купе высунулся Северус, чтобы помахать родителям. Он сразу же попал в объективы камер нескольких журналистов, которые ждали, когда же покажется сын министра.

Дождавшись, когда поезд тронется, Том склонился к уху жены и зашептал:

— Я недавно книгу прочитал. Книга так, ерунда, но одна мысль мне понравилась.

— Какая? — Эйлин поразилась сама себе, уже столько лет они были близки, но ее все еще потряхивало от его близости.

— Там говорится, что человек становится бессмертным, если у него есть дети. Северус мне сын, это несомненно, но он носит фамилию Снейп. Сейчас он в школе, так что, может, подумаем о малыше с фамилией Реддл?

— Прямо сейчас?

— А чего тянуть? — и рассмеявшийся министр привлек жену к себе для аппарации.

— Только с одним условием. На кровати!

Интерлюдия.

Где-то…

Рыжий парень обернулся к стоящей рядом ослепительно прекрасной девушке.

— Ну что, как тебе? Условие выполнено, история полностью новая.

— Это любовная история, — слегка нахмурилась девушка.

— А чем плохи любовные истории? — усмехнулся парень.

— Не знаю. Что ты вообще делал, сейчас поделишься?

— Я долго анализировал. При любом раскладе получался один и тот же финал. При абсолютно любом раскладе. Что бы Эйлин ни делала, хоть на Луну улетела бы, итог один: метка, пророчество и мальчик в очках. Иной исход был возможен только, если убрать Темного Лорда. Вот с него я и начал. Подкинул ему пару легенд о Книге судеб, затем несколько намеков на то, где эту Книгу, собственно, можно найти. Рыбка проглотила крючок вместе с леской, и тогда я отправился к Селивановой. Вся тонкость заключалась в том, что нужно было переместить ее в нужный момент. Не всегда же у Снейпов было все плохо. Как-то же они сына умудрились родить. А Селиванова у нас баба добрая, она бы начала Тобиаса жалеть, пытаться что-то исправить. Мне это было не нужно. Момент перемещения должен был быть таким, чтобы у Леночки мозг выключился и включился инстинкт самосохранения, и она бы просто сгребла ребенка в охапку и сбежала из дома. Тогда исключалась малейшая возможность пересечься с Эванс. Все было проделано с ювелирной точностью. Сколько ты мне бонусов разрешила использовать?

— Семь.

— Давай считать. Первый был при самом перемещении: я полностью заблокировал прежнюю память от нескромных взглядов, вычистил любые воспоминания о мире Гарри Поттера и убрал сильные эмоции — мне было нужно, чтобы она спокойно восприняла магию. Дальше, встречу даже подстраивать не пришлось, он сам ее нашел и передал Книгу. Что было дальше — ты в курсе. Она активировала Книгу, а ее должен активировать именно маг-переводчик, а то получится белиберда, но Том этого не знал, потому что в легендах говорится в точности до наоборот. Разумеется, он заметил, что с Книгой что-то не так, и попытался убить переводчицу. У него не получилось, и он слегка ох… удивился. Вспомнив все, что он читал и слышал о Книге, он ох… удивился еще больше, и тут я использовал второй бонус — убрал крестражи и восстановил душу Тома.

Игрока прервал серебристый смех красавицы.

— Эти смертные такие забавные. Интересно, что бы они сказали, если бы узнали, что никакой связи Книгой не предусматривается? Очень недолго вопрошающий и переводчик не могут причинить друг другу вред, и на этом все.

— Почему, кстати?

— Пророчества Книги бывают разными, случается так, что результат не нравится либо вопрошающему, либо переводчику, так что это всего лишь мера безопасности для смертных, — красавица пожала точеными плечами.

— Смертные любят усложнять себе жизнь, пытаясь найти оправдание обычному влечению между мужчиной и женщиной. Все, больше я никаких бонусов не использовал. Они все сделали сами, — Игрок рассмеялся. — Передозировка веритасерума плюс к восстановленной душе — и Том задумался на тему: «А какого хрена я вообще творю?». Тобиас остался без маломальской заботы, сам спился и сам помер, очень вовремя, кстати. Эйлин сама выбрала единственно верную тактику поведения с Томом, которая заставила его проявлять к ней все больший интерес — оказалось, есть у нее такое, чисто женское чутье. Северус сам назвал Тома отцом. Тому понравилось, и он решил не возражать. Даже Альбуса Дамблдора Том завалил сам.

— То есть, у тебя осталось пять бонусов? — красавица задумалась. — Послушай, а ты не хотел бы сыграть еще раз? Только теперь я сама выберу место и объект, в которого произойдет перемещение. Например, момент возрождения Лорда Волдеморта на четвертом курсе Гарри Поттера? В самого Волдеморта? У меня есть еще один мир с подобными исходными данными, — девушка просительно посмотрела на Игрока.

— Забавно, нужно подумать. Вот только как быть с ограничениями? — рыжий задумался. — А ведь у меня и ло… э-э-э герой есть на примете…

Боги любят играть с людьми. И очень часто эти игры заканчиваются для людей плохо. Но иногда случаются исключения.