Пёс империи

Глава двадцатая

Экипаж остановился на набережной, в том месте, где, несмотря на глубокую ночь, продолжала играть музыка, гуляли пары и компании. Меж деревьев с кривыми стволами и корявыми кронами, расположился ресторан. Доносилась музыка, кругом было светло от фонарей, окон и фар проезжающих мимо экипажей. Кинт прекрасно помнил это место, правда, десяток лет назад это было пристанище шлюх, уличных воришек и пьянчуг с окраин. Именно здесь парни Макта провели последний развеселый вечер и здесь же бесславно сдохли. Теперь же все сияет лоском и богатством.

— Решили поразвлечься? — подмигнул водитель Кинту когда тот выбрался на тротуар.

— У меня здесь встреча, можешь подремать пока, но силовую не глуши, — Кинт сунул водителю купюру.

— Как скажете… Эх! Давненько у меня не было такого щедрого пассажира, — он с довольной физиономией разглядывал купюру в свете фонаря у дороги, — новенькая.

Кинт по утоптанной тропинке направился к ресторану, а войдя в холл небольшого, но со вкусом отделанного зала, осмотрелся.

— Рад вас видеть в нашем заведении, — из-за шторы, которая закрывала маленькую подсобку, вышел мужчина в годах, но крепкий телом, а сломанный нос и несколько старых шрамов говорили о прошлом уличного бойца, — давайте, я приму ваш плащ и шляпу.

Кинт повернулся спиной к привратнику, и тот весьма умело помог ему скинуть плащ, затем взял шляпу и унес все за штору…

Внутри находилось не более дюжины посетителей — шумная компания молодых людей, что прожигают свои жизни и кесты своих родителей; три шикарных дамы за столиком в углу сразу обратили внимание на Кинта и словно легавые замерли, с бокалами вина; еще компания солидных аристократов; два скучающих парня в скромных одеждах сидят за столиком у окна и пьют пиво, а рядом мужчина со сверкающей лысиной и в шерстяном костюме в крупную клетку, причем штаны и пиджак разного цвета…

— Хорошо, что вы приняли предложение о встрече, — Кинт подошел к лысому и краем глаза обратил внимание, как напряглись двое парней с пивом, — это я передал вам записку в арене.

— Присаживайтесь, — лысый указал рукой на стул напротив, — с кем имею честь?

— Можете называть меня Жако.

— Тогда вы можете обращаться ко мне, господин Раттар.

Лысый скрестил руки на груди, пристально посмотрел на Кинта и спросил:

— В записке вы указали, что у нас есть общий интерес касательно покойного профессора Дакта.

— Да, — Кинт кивнул, потом повернулся к проходящей мимо столика девушке из обслуги, — дорогая, принеси чая.

— Сию минуту, — та присела в коротком поклоне и поспешила на кухню.

— Да, меня интересует всё, что связано с профессором, точнее все, кто им интересуется, вы ведь интересовались, верно?

— Что-то я не пойму…

— Как давно вы шпионите в пользу Северного терратоса? — обескуражил собеседника Кинт.

— Я… эм… — лысый покосился в сторону двух парней.

— Не вздумайте глупить, снаружи у меня отряд жандармов, а ваша дальнейшая судьба в ваших руках, или мы спокойно беседуем, или завтра же вы будете в подвалах секретариата безопасности в Актуре умолять палача о пощаде! — Кинт выложил на стол жетон инспектора.

— Но я… я лишь торговый представитель, у меня есть верительная грамота…

— Господин Раттар, у меня был очень длинный день, а эта ночь никак не закончится, давайте сэкономим друг другу время, мне лишь нужны ответы на пару вопросов.

— Каких? — Раттар облизал пересохшие губы и отрицательно замотал головой на попытку двух парней подняться из-за стола.

— С кем еще вы связывались по поводу трудов профессора? И что вообще вам стало известно?

— Господин Жако, — лысый наклонился к Кинту и положил трясущиеся ладони с пухлыми пальцами на столешницу, — к сожалению, к моему глубочайшему сожалению, почти ничего, известно лишь, что профессор разбил свои труды на три части, часть он выслал через нашу академию, великому герцогу севера Вегго. Это было еще в начале весны…

— Вот как? Вы уверены? — Кинт поднял ладонь, увидев девушку с подносом.

— Ваш чай, — поставила она чашку на стол и замерла в ожидании.

Кинт протянул ей пару монет, и она удалилась.

— Я лично видел курьера, вот как вас сейчас и получал от него бумаги профессора! — продолжил Раттар и попытался оскорбиться, — наука Северного терратоса не так сильна, но у нас уже есть первые выпускники академии!

— Вы тоже профессор? — догадался Кинт, ну не похож этот человек на шпиона, он уже и вспотел несколько раз и руки заламывает так, что пальцы хрустят, а парни что у окна, они его просто охраняют.

— Да, — не без гордости заявил он, — профессор кафедры ископаемых недр.

— Ясно… А зачем вы интересовались оружейным домом Ренэ?

— Как зачем, — удивился он, — господин Ренэ недосягаем, а нашей кафедре просто необходимы его новые детонаторы удаленного подрыва, вы не представляете, как опасна работа горных взрывников, сколько их гибнет в горных выработках!

Кинт медленно, маленькими глотками пил горячий ароматный чай и смотрел на этого Раттара, как же он напоминал ему самого Дакта, человека, для которого ничего не существовало в мире кроме науки, исследований и стремления к непознанному… Кинт внутри уже было расстроился, понимая, что этот несчастный, просто был послан сюда найти хоть какие-нибудь зацепки… Северяне уже несколько столетий пытаются хоть как-то собрать в единое сообщество сотни княжеств и десятки диких земель, где до сих пор процветает рабство. Прошедшая война не прибавила ничего а лишь отняла…Но тут Кинту пришла в голову мысль…

— Скажите, профессор Раттар, — Кинт заметил, что такое обращение ему очень понравилось, у Раттара даже руки перестали трястись, — если я помогу вам найти подход к господину Ренэ, вы окажете мне взаимную услугу?

— Конечно! — оживился Раттар, но потом осторожно спросил, — а что вы хотите взамен?

— Пустяковое дело, мне нужны фотокопии документов профессора Дакта, а еще мы могли бы быть полезны друг другу.

— Простите, господин Жако, но первого я вам обещать не могу, а второе, эм… здесь я склонен согласиться.

— Профессор, а вы можете оставить здесь этих ваших пёсиков, и мы немного прогуляемся по набережной? — Кинт допил чай и поставил чашку на блюдце.

— Каких песиков? Аааа, — наконец сообразил тот, — могу.

— Давайте прогуляемся вдоль реки, сегодня теплая ночь.

— Что ж… идемте, только мне радо рассчитаться.

Шума на улице стало гораздо меньше, самые стойкие прожигатели жизни еще веселились и гуляли по городу, а буквально через три часа раздадутся первые гудки заводов, цехов и мануфактур. Кинт и Раттар медленно шли вдоль реки, по мощеной дорожке, справа некое подобие парка, в глубине которого расположился ресторан, слева собственно река, закованная в камень и с каменными же перилами над водой.

— Итак, профессор, — Кинт указал рукой на дорожку вдоль невысокой каменной стены, отделяющей закованный в камень берег от набережной, и они медленно пошли вдоль нее, — каким образом вы получили документы от ныне покойного Дакта? Курьер, вы говорили, что видели курьера, как он выглядел?

— Молодой человек, немного старше вас, как мне видится… такой серый, неброский костюм… нет, к сожалению, ничего более об этом человеке сообщить не могу, он вообще как-то выглядел не очень запоминающимся.

— Понятно, — ответил Кинт, уже сообразив, о ком идет речь, — значит, две части трудов находятся в Решенце…

— Я тоже так думаю, но вот где третья?

— А какой вам интерес, если вы не обладаете первой частью?

— Вы знаете, — профессор остановился, оглянулся и даже заглянул вниз, на реку, — у меня недавно состоялся разговор, здесь, в Майнге…

— С этим курьером?

— Откуда вы знаете?

— Так о чем разговор? И как вы поддерживаете с ним связь?

— Он, знаете ли, сам меня находит… впрочем, это не сложно, я живу в гостинице при академии металлов, заодно перенимаю опыт преподавания, — на секунды профессор замечтался.

— А говорили о чем?

— Курьер сказал, что терратос Решенц готов предоставить свою часть трудов профессора Дакта и даже кое-какие материалы на основе горючего сланца.

— А вашу часть взамен не попросил?

— Нет, — профессор почесал лысый затылок.

— Что, доходит до вас?

— Это что же получается? У Решенца есть две части?

— Да, — спокойно ответил Кинт а потом спросил, — какие отношения между Северным терратосом и Решенцом?

— После Северной войны, как вы ее здесь называете, отношения прервались, но уже более двух лет мы снова активно сотрудничаем в области науки и обороны.

— Профессор, вы знаете, что такое война?

— Лишь по рассказам… но я знаю, что там убивают…

— Верно, убивают… Вот эта река, — Кинт остановился и облокотился на каменную стену набережной, — она несколько лет назад была красного цвета, а течение несло тысячи трупов Северян… Война это горе матерям, это поколения, что потом вырастают в ненависти, это сироты, которые никому не нужны! Это смерти, голод и разруха, профессор, и представьте, что среди всего этого, находятся те, кто на этом зарабатывает кесты, много кестов, настолько много, что они их даже не считают!

— Это вы к чему?

— К тому, что я не хочу видеть свою родную землю в полыхающем пожаре войны, которую кто-то стремится развязать, заполучив новые знания.

— Но это уже произошло, свершилось открытие, проведены опыты и исследования! Вы не сможете предотвратить то, что неминуемо, кто бы и что бы за вами не стояли.

— Согласен, — Кинт вздохнул, достал из пенала последнюю сигару, разломил ее пополам и закурил, — но неминуемое можно отсрочить, и желательно на более долгий период.

— Даже не представляю, как вы это собираетесь сделать.

— С вашей помощью, отчасти. Вы готовы помочь, и ближайшие годы спокойно заниматься преподаванием или чем вы так увлечены?

— Не уверен, что моя помощь будет столь значительной.

— А вы попробуйте. Так что, мы сможем договориться?

— Я очень маленький человек в этом мире, я не шпион, я ученый!

— Я вам помогу.

— Чем же?

— Давайте поменяемся, вы мне вашу часть документов, а я вам другую, которую все ищут.

Глаза профессора округлились в удивлении.

— Они у вас?

— Не у меня, но я могу предоставить их копии.

— Это конечно… — профессор промокнул платком выступивший на лбу пот, — это меняет дело, но вам, какая вам от этого польза?

— У меня есть одна идея и если все получится, то никто будет иметь превосходства, а следовательно и война потеряет всякий смысл.

— А ведь действительно! Как же все-таки разумен и мудр император тарратоса Аканов.

В ответ Кинт лишь чуть улыбнулся… Он смотрел на темные воды реки, в которых отражались гаснущие звезды, его мысли перенеслись далеко на северо-восток, в маленький Конинг среди лесов на горных склонах. Он видел Сэт и маленького Дайма, что играли в мяч на заднем дворе… А потом вдруг всплыл из памяти Конинг времен Северной войны, с огромными воронками, руинами и горами трупов за баррикадами… Кинт развернулся к профессору и впился в него ледяным взглядом.

— Попади в руки его высочества Пинъе все части трудов Дакта, то он просто растопчет Северный терратос, а его города превратит в пепел. Так же поступит и ваш этот великий герцог севера Вегго, и император Решенца! — Кинт говорил тихо, но его слова заставили руки профессора снова затрястись, — и никто из них сам не полезет в окопную грязь, не будет вырывать редкие минуты, чтобы поесть похлебки из гнилья и потом немного поспать рядом с трупом товарища! Война перемалывает своими жерновами таких как вы, как я, наших детей…

— Детей… — подбородок профессора задрожал.

— Да профессор! Детей! У вас есть дети, профессор?

— Дд… Дочь… Совсем юная…

— Прекрасно! Рассказать вам, профессор, что происходит с юными девочками, когда армия победителя входит в город?

— Перестаньте! — профессор отшатнулся, попятился назад, но уперся ногами в низкую лавочку, которая стояла вдоль тропинки, едва не упал, но Кинт успел поймать его за руку.

— Так что, профессор, хватит у вас духа ради спокойной жизни вашей дочери и дочерей других отцов? — Кинт так и держал профессора за руку, не позволяя упасть.

— Мне будет трудно все сделать самому, и опасно.

— Я вам помогу, — Кинт усадил профессора на лавочку и присел рядом, расстегнув плащ и пиджак, ночь выдалась действительно очень теплой, — у вас, должно быть, хорошая память, профессор.

— Не жалуюсь…

— Тогда слушайте внимательно и запоминайте…

Кинт вернулся в гостиницу под утро. Голова уже толком не соображала, ноги гудели, хотелось спать и есть, впрочем, больше хотелось спать. Из-за усталости, Кинт не заметил человека в кресле в углу холла, тот сидел неподвижно, и лишь взглядом проводил Кинта от входной двери до стойки дежурного.

— Доброе утро, — дежурный явно хотел Кинту что-то сказать, но лишь выложил на столешницу ключ от апартаментов.

— Угу, — Кинт взял ключи и пошел к лестнице и лишь когда почти поднялся на один пролет, он наконец заметил человека, что встал из кресла и тоже пошел к лестнице.

Поднявшись на этаж, Кинт остановился в начале коридора у низкого столика с кувшином воды, парой стаканов на подносе, и стопкой вчерашних газет и прислушался — кто-то поднимается следом. Взяв газеты, Кинт прошел к своей двери. Она была приоткрыта, внутри горел свет и мелькали тени. Кинт толкнул тростью дверь, но заходить не стал, даже немного отступил от двери.

— Господа, вы что-то потеряли?

В комнате находились трое, они перевернули все, производя обыск, на столе были аккуратно разложены вещи Кинта из саквояжа, а содержимое дорожного баула высыпано рядом на пол. Все трое застыли, повернувшись к двери.

— Господин Жако! Или как вас там! — тот, кто поднимался следом, наконец, вышел в коридор, — зайдите в комнату и поднимите руки вверх.

Что трое в комнате, что этот четвертый, все были единообразно одеты в коричневые костюмы из дорогой шерсти, все высокого роста и физически крепкие. Тот, кто поднялся по лестнице, судя по поведению, впрочем и по возрасту, был среди них старшим.

— А вы собственно кто? — Кинт сделал еще шаг назад, плавно утопив кнопку замка на рукояти трости.

— Это неважно! Делайте, что вам говорят, если хотите жить! — Человек, что поднялся следом, отодвинул полу пиджака, демонстрируя пистолет в кобуре.

— Неубедительно как то, — Кинт тоже распахнул пиджак, показав две кобуры.

— Оставайтесь там! — громко сказал старший тем, кто был в комнате, а потом обратился к Кинту, — нас больше… это глупо. Заходите в комнату и сдайте оружие.

На секунды повисла тишина.

— Господин Жако, или кто вы на самом деле, — прервал молчание старший, — у нас к вам есть вопросы.

— У меня тоже вопросы, кто вы, и почему копаетесь в моих вещах? Сомневаюсь, что вы представляете силы правопорядка.

— Мы служим городскому совету Майнга!

— С каких пор городские советы пользуются услугами наемников?

— Если вы не подчинитесь… — проигнорировал вопрос старший, но Кинт его перебил.

— Если ваши люди все вернут на свои места и удалятся из комнаты, то обещаю, никто не пострадает.

У Кинта не было никакого настроения выяснять отношения с какими-то наемниками, пусть и работающих от имени городского совета, но и проливать кровь не хотелось, парни делают свое дело…

— Давайте поступим так, — Кинт устало вздохнул и оперся руками на рукоять трости, — ваши парни подождут внизу, а мы свами поговорим.

Старший, немного подумав, нехотя, согласился и громко сказал своим:

— Спуститесь в холл, хотя нет, останьтесь здесь в коридоре, там у лестницы подождите.

Трое вышли, оценивающе посматривая на Кинта, отошли к лестнице и встали там, у столика с кувшином.

— Прошу, — Кинт указал рукой на дверь.

Старший вошел, Кинт последовал за ним и закрыл за собой дверь.

— Да уж, беспорядок, — Кинт поднял перевернутый стул и сел у стола, — ну и вы присаживайтесь, где-нибудь… слушаю вас.