Пёс империи

Глава пятнадцатая

Всю дорогу до ткацкого квартала ехали молча, Кинт посматривал по сторонам, обращая внимание на то, как столица превращается в бездушное нагромождение камня, железа и разного рода конструкций. Во многих направлениях Актур пересекают трамвайные пути, удерживаемые чугунными колоннами на высоте второго этажа, на окраинах эти пути замыкаются в кольца, позволяя вагончикам трамваев носиться по Актуру не нуждаясь в разворотах. Людей стало гораздо больше, больше моторных экипажей, и еще одну деталь заметил Кинт — в центре, и ближе к порту, появились дома в пять — семь этажей, они построены относительно недавно, но их стены уже покрыты толстым слоем угольной пыли, а стекла переливаются разводами разных цветов из-за пленки, что их покрывает, когда угольная взвесь и копоть перемешиваются с туманами со стороны океана.

— Здесь, — прервал молчание Кинт и постучал возницу по плечу тростью.

— Всего хорошего, господам, — ответил возница и уже высматривал новых пассажиров вверх по дороге.

— Пойдем, — Морес накинул капюшон и подтолкнул Кинта в арку, — Сестра будет рада тебя видеть.

— И тебя, — Кинт показал пальцем на налившийся фиолетовым синяк, на месте левого глаза Мореса.

— О да…

Моторный фургон секретариата стоял во дворе, высокий парень, что был водителем, скинув синий камзол, с ведром и тряпкой крутился рядом, намывая транспорт. Увидев Мореса и Кинта, он было напрягся, опустив руку на кобуру, со стороны вид у них был весьма подозрительный…

— Мадам Поль не отлучалась? — подал голос полковник, и жандарм расслабился, снова вытащив из ведра тряпку.

— Да, господин полковник… эм… а с вами все в порядке? — наконец разглядел он начальника когда тот подошел ближе.

— Все в порядке, хотя, Кирт…

— Да, господин полковник, — тряпка снова плюхнулась в ведро, а жандарм вытянулся.

— Вчера, когда я получил срочную телеграмму и покинул управление, кто еще оставался в секретариате?

— Капитан Ллум, он принимал дела от управляющего архива, и ваш дядюшк… эм… еще господин Председатель секретариата был у себя наверху, а так больше никого, все покинули управление на время обеда.

— Ты выходил из приемной?

— Ненадолго, набрать кипятка в караулке, а что?

— Ничего, продолжай… — Морес указал на ведро и пошел ко входу в гостиницу, — Ллум, значит…

— Кто этот Ллум? — Кинт пошел следом.

— Странный малый, недавно был переведен к нам из тайной жандармерии Майнга, Дяде Берье кто-то из армейской разведки прислал на него рекомендации.

— Подозреваешь его?

— Я всех уже подозреваю, дьявол! Я же когда телеграмму получил от тебя, вылетел из кабинета как пробка из бутылки, а бланк остался на столе…

— И его украли?

— Нет, но, возможно, прочитали, и я же еще без специального запроса отправил приказ в полетную службу Латинга… — Морес замолчал, когда парадная дверь открылась и на пороге показалась мадам Поль.

— О Небеса! — всплеснула она руками, — что с тобой, братец?

— Надуло, — не сдержался и хохотнул Кинт.

— Кинт! — Руки мадам Поль опять взметнулись вверх как у перепугавшейся наседки, — ты ли это?

— Да мадам, — Кинт снял шляпу и чуть поклонился, — только не стоит так громко называть меня по имени.

— Проходите, — прошептала мадам Поль, — с обеда ничего не осталось, но я сейчас что-нибудь приготовлю.

— Приготовьте сначала компресс господину полковнику, а то у него вон как уже глаз заплыл.

Кинт и Морес поднялись в комнату, ту самую, на верхнем этаже…

— Ты не против, если я сделаю вот так, — Кинт бесцеремонно развалился на кровати не снимая сапог, — что-то ноги гудят…

— Угу, — Морес, прежде чем закрыть дверь, внимательно осмотрел пустой коридор.

— Я так понимаю, самопица сегодня не будет и ты сам, полковник, несколько озадачен ситуацией…

Морес, несмотря на внешнее спокойствие, был готов взорваться как перегревшийся бойлер, он повертел в руках пенсне с треснувшими линзами, снова надел его и ответил:

— Я говорил тебе, еще зимой, что дело очень деликатное и что мало кому я могу в нем доверять.

— Даже дядюшке?

— О чем ты?

— А по какому вопросу ты был вызван в секретариат? И не смог меня встретить, а вместо этого послал Маани, рискуя ее жизнью! Вдруг это был бы не я?

— Она офицер секретариата! — отрезал Морес, — к тому же, я ей доверяю, и она знает тебя в лицо.

— Прекрасно! Так что мы делаем дальше?

— Для начала расскажи мне все… а там решу.

Кинт рассказал, но далеко не все, он решил утаить от полковника некоторые детали последней встречи с профессором Дактом, затем мадам Поль принесла обед, и Кинт с Моресом молча поели.

Посуда была уже убрана, на столе лишь две чашки чая и пепельница с двумя дымящими сигарами. Морес выходил ненадолго, после обеда, поговорить со своим водителем.

— Нужно ехать в Майнг, — приложив к глазу компресс, а вторым глазом глядя на Кинта, Морес сидел за столом напротив.

— Кому?

— Тебе, Кинт… на данный момент, кроме меня и Маани, никто в секретариате не знает, что ты жив.

— А старик Чекар?

— За него я спокоен, он унесет собой в могилу, все что знает, к тому же, я его уже отослал в Майнг и он там тебя встретит.

— Какие задачи?

— За Инженерным трестом силовых установок уже кто-то активно присматривает, нужно выяснить, кто это, только прошу тебя, Кинт, никакой стрельбы, не нужно привлекать внимание.

— Хорошо, — Кинт покосился на свою трость, что стояла у двери.

— Я послал водителя договориться с нашим человеком на одном из транспортных дирижаблей, что отправляется в Майнг, — Морес достал хронометр и, посмотрев на циферблат, захлопнул крышку, — отправляется через час.

— На транспортном лететь дня четыре… — скривился Кинт, не обрадованный перспективе.

— Да, но у тебя будет время отдохнуть и подготовиться, — Морес достал из внутреннего кармана толстый конверт, — вот здесь деньги и бумаги на тех персон, что нам интересны, попробуй познакомиться с ними и прощупать, не связаны ли они с терратосом Решенц или Северянами.

— Северянами? — удивился Кинт, — я думал, они еще долго не оправятся после войны.

— Уже оправились, не без помощи.

— Чьей?

— И это необходимо узнать.

— Морес, извини, конечно, но мне кажется это дело военной разведки.

— Поверь, им есть чем заниматься. Есть мнение, и косвенные подтверждения того, что гильдии промышленников, недовольные возвращением его высочества к власти, ведут предательские переговоры с нашими врагами.

— Решенц это серьезный противник, Морес, я был там, я видел их флот.

— Там, — Морес посмотрел на потолок уцелевшим глазом, — это понимают, и делают все попытки отсрочить войну.

— Я читал в газетах… Первый континентальный конгресс; Северный терратос готов подписать торговое соглашение; Праздничный обед в посольстве терратоса Решенц в Актуре; — Кинт по памяти процитировал заголовки.

— Именно! Что войны не миновать, вопрос уже не стоит, стоит вопрос — когда это случится, а до того момента все бросились на поиски хоть каких-то материалов и сведений о трудах профессора Дакта. Все уже понимают, что Дакт приоткрыл врата, которые ведут в совершенно другую эпоху!

— И к совершенно другим средствам уничтожения людьми друг друга… Морес, настанет ли покой в терратосе?

— Нет Кинт, не при нас с тобой, возможно, твои дети застанут это прекрасное время, — Морес достал из пепельницы потухшую сигару, подкурил, а потом указал на перстень на пальце Кинта, — ты не престаешь меня удивлять.

— Ты о чем?

— Ну… — Морес выдохнул дым к потолку, — если ты не снял его с пальца врага как трофей, то надо полагать, что ты породнился с кочевниками, правда, я еще не очень разбираюсь в их племенах, возможно, и это может пригодиться нашему ведомству.

В ответ Кинт только помотал головой и вздохнул, не желая развивать тему. От двери послышались тяжелые шаги по коридору, затем постучали.

— Господин Морес!

— Входи Кирт, — ответил полковник, поднялся со стула и прошел к зеркалу на стене, убрав от лица компресс и рассматривая синяк.

— Господин Морес, — водитель вошел и вытянулся у двери, — место для экспедитора на транспортнике до Майнга забронировано, и вас вызывает господин председатель секретариата… срочно.

— Все там, — Морес развернулся и указал на конверт на столе, — связь через Чекара. Береги себя.

Кинт тоже поднялся и, пожимая протянутую Моресом руку, ответил:

— Вы тут тоже, повнимательней.

— Кирт сейчас отвезет меня, а потом вернется за тобой и отвезет на станцию воздухоплавания.

Кинт опустился на стул, допил остывший чай и, как будто что-то вспомнив, охлопал себя по карманам, достал и выложил на стол стопку казначейских векселей. Отложил несколько штук, убрал обратно, а остальные сложив пополам, решил завернуть во что-нибудь. Не найдя ничего подходящего — в комнате было идеально чисто, Кинт вспомнил про газету за голенищем…

— Голос Решенца, — прочитал он название вслух, — вот как интересно…

Среди пары мятых бумажек, что нашлись у покойников, одна оказалась билетом на вечерний эксперсс в Майнг, а вторая записка на ресторанной салфетке — «У него встреча с человеком из Джевашима, позже сообщу где»

— Как занятно! — хмыкнул Кинт, — ну уж извини, Морес, до Майнга я буду добираться сам…

Завернув векселя в газету, Кинт открыл шкаф у стены, затем сдвинул заднюю стенку и шагнул внутрь, оказавшись на чердаке, он спрятал сверток. Затем, вернулся в комнату, взял саквояж, трость и вышел…

— Мадам Поль, — Кинт спустился в холл гостиницы, — предайте Кирту, когда он заедет за мной, что я нашел другой способ добраться…

— Как же так?

— Так нужно, и еще, — Кинт протянул Поль записку на салфетке, — это отдайте Моресу, возможно, он узнает почерк, всего хорошего, мадам Поль.

Ткацкий квартал Кинт покинул на моторном экипаже, попросив водителя ехать на вокзал, но сначала немного поездить по городу…

— Чтобы осмотреть все веянья прогресса! — объяснил Кинт, развалившись в салоне спиной к движению, чтобы была возможность поглядывать назад.

— Да, город преобразился, — согласился водитель, и экипаж тронулся с места.

Минут сорок экипаж крутился по центру, потом проехал через порт. Посматривая назад, Кинт убедился, что все это время за ними никто не следовал и, наклонившись к окошку между салоном и кабиной, сказал:

— Поезжайте теперь на вокзал, милейший.

Железнодорожный вокзал Актура — своеобразный город в городе. Шесть перронов, три поворотных круга, огромное задание вокзала и люди… такая толчея, что Кинт, покинув экипаж на привокзальной площади, даже отошел к газетному киоску, чтобы выкурить сигару и привыкнуть к этому человеческому хаосу. А еще с этого места было хорошо видно огромный щит, на котором механическим способом передвигались жестяные таблички с надписями прибывающих и убывающих рейсов.

Час до отправления экспресса в Майнг, — подумал Кинт, рассмотрев расписание, растоптал огарок сигары, приобрел утреннюю газету и направился к кассам, коих было целых три, и у которых были небольшие, но очереди.

— Добрый день, куда желаете ехать? — совсем молоденькая девушка в окошке кассы, с веселыми глазами и ямочками на щеках, поинтересовалась у Кинта.

— Добрый день, — Кинт приподнял шляпу, — хочу заказать купе до Майнга, желательно в третьем вагоне, в нем едут мои друзья.

— В смысле место в купе? — уточнила девушка.

— Нет, купе, целиком.

— Эм… я сейчас посмотрю, — девушка развернулась на стуле к доске, на которой были схематично изображены вагоны, а места, на которые билеты уже проданы, зачеркнуты мелом, — вам повезло, осталось одно свободное купе в третьем вагоне.

— По-другому и быть не могло.

— Два с половиной кеста золотом… так что, берете?

— Да, конечно, — Кинт протянул на ладони три золотых монеты, а через пару секунд получил билет и сдачу.

— Отправление через сорок минут, со второго перрона, не опаздывайте, — девушка дежурно улыбнулась, но все равно, очень обаятельно.

Время до отправления экспресса на Майнг Кинт провел с пользой — приобрел в ресторане рядом с вокзалом немного съестных припасов, а потом преодолел виадук и спустился на перрон, где присел на лавочку напротив третьего вагона и читал газету, попутно наблюдая за пассажирами, которые уже начали предъявлять дежурному по вагону билеты и занимать места. Человек, который еще в обед неправдоподобно изображал дворника, появился у вагона, когда раздался второй свисток, и до отправления оставалось пять минут. Он суетился, оглядывался и был напуган. Еще бы, нападение на полковника секретариата безопасности и как следствие четыре трупа внутри и два снаружи… это может заставить всю оставшуюся жизнь оглядываться. Кинт облегченно выдохнул, и тоже направился к вагону. Предъявив дежурному билет с пометкой о брони всего купе, Кинт вошел в вагон. Ехать, а точнее, нестись через весь терратос предстояло три дня. Есть время внимательно ознакомиться с бумагами, что передал Морес, собраться с мыслями и продумать дальнейшие шаги.