Быт странствующего охотника (Глава 24)

Чуткий утренний сон в клочья разорвал громогласный рев разъяренной дао. Диедаро разлепил заспанные глаза и обнаружил шагающую к костру Эльвиру. Шаги резкие, порывистые, кулаки плотно сжаты, глаза мечут молнии — явно что-то произошло.

Дао пнула лежащую на пути палку и гневно вошла в круг защиты. Асириус осторожно шел следом, поджав хвост.

— Что это было? Зачем шуметь? — не понял Диедаро и принял вертикальное положение, чтобы ракурс стал более удобным к усваиванию информации. Потянулся, расправляя плечи. Запыхавшаяся краснолицая ящерица злобно зыркнула на него и зашипела:

— Мы упустили его!

— Кого? — недоумевал тео. Он под утро лег спать, все было гладко и спокойно — и вот тебе раз! Утро начинается не с чая, а с возмущенных воплей Эпопеевой. Тео начал интенсивно тереть глаза.

— Упыря!

— Вы, что, охотились на нежить, пока я спал? — напрягся Диедаро.

— Вот еще! — огрызнулась дао. — Ни на кого я не охотилась. Отошла в кусты ненадолго, и тут — оно!

— Оно?

— Оно, да! Я была чуть-чуть занята, а эта лысая и бесстыжая тварь, что подглядывала за мной, убежала в лес. Мы с Асиком гнались за ним в самую чащу, но вампир улизнул в одну из пещер. Теперь нас ждет полный трындец!

— Почему? — Диедаро все еще не проснулся и плохо соображал.

— Да потому, блин, что теперь этот упырь донесет другим упырям, что я покинула академию. Теперь за мной снова будут охотится. Как в старые добрые времена. Мне же одних охотников мало, теперь еще и вампиры будут. Ох, зараза! Ты убивал вампиров? Если нет, то скоро тебя это ожидает, будь уверен… Себастьян хочет покончить с Эпопеевыми и пытается выловить меня. Убивать, он, может быть, и не собирается, а вот обратить — вероятнее всего. Если я перестану жить, то и проклятие некому будет снимать, а значит, древнему вампиру не придется больше прятаться. Сечешь фишку?

— Кажется, да, — начал соображать Диедаро. — И тебе доброе утро.

Он посмотрел на обломанную куропатку, от которой осталась одна нога и половина корпуса.

— За завтрак спасибо, — кивнула Эльвира и уселась рядом, запуская руки в рыжие космы, которые начали стремительно седеть. Вероятнее всего, на голове Диедаро происходило тоже самое. Выглядело… не ахти.

— Сними маскировку, она выглядит стремно и убого.

— Да пофиг.

— Пожалуйста.

— А я говорил, что рыжий — не твой цвет, — влез едо-тень. Послушай хотя бы двуногого собрата.

— Вы достали. Вот серьезно, сплошные придирки и никаких конструктивных предложений. А я — тонкая творческая натура, мне тяжело работать в таких условиях! Ладно. Хрен с вами!

Эльвира ухватилась за волосы и зажмурилась. Сначала она вернула свой цвет, затем волосы приобрели насыщенно фиолетовый оттенок.

— Нафига… — поморщился Диедаро. Эльвира смирила тео строгим взглядом и ткнула его пальцем в лоб.

— Тебя не лишали на два месяца магии, ты не поймешь моих чувств. Я теперь свободна! Я буду творить что хочу! Красится буду, играть с материей. Придумывать новые формулы, и все такое. А теперь ешь и собирайся, мы зайдем в город.

— Зачем? — в один голос воскликнули Асириус и Диедаро.

— Как это, зачем? — искренне удивилась Эльвира. — Мне плохое настроение и стресс противопоказаны. А раз так, я буду его снимать. Хочу выпить кофе.

— Ты рехнулась? — разозлился Диедаро. — Мы убегали! Мы быстро и не оглядываясь удирали как можно дальше из Хольма от Миодая, а ты, оказывается, не спешишь? Знаешь, я теперь понимаю, почему ты в академию три месяца добиралась. Я просто слов не нахожу!

— Ненадолго, все путем. Пропустим по стаканчику свежемолотого и едем дальше. Это час займет, не дольше. Спокойно, не надо бушевать, лисичка!

Тео бросил короткий взгляд на едо-тень, который смиренно принял решение спутницы. Обогащенный опытом странствия в компании Эпопеевой, Асириус обрел непостижимый простым смертным дзен и воспринимал все происходящее с лошадиной долей иронии.

Диедаро не то, что бы злился, скорее пытался понять ход мыслей ящерицы. Скучать с ней не приходилось, но тео хотелось немного больше уверенности в плане, которому они следовали.

Пока что оставалось пожимать плечами и молча следовать за взбалмошной рептилией и молиться на успех кампании.

Она не молчала, нет.

Некоторые ее решения становились вполне понятными, например, с тем же кофе, который ей не давал Миодай. Как и многую другую еду, которую находил недостаточно полезной. Рептилия на правильном питании сидеть не хотела совершенно, но все время, проведенное в замужестве, ей приходилось есть то, что давали. А теперь она упивалась свободой, закидываясь чипсами и ядреными сладостями, обильно заливаясь газировкой.

Диедаро такой страсти к вредной пище не разделял, но состояние Эпопеевой было ему вполне понятным.

Он сидел напротив и посматривал в окно, пока дао глушила третий стакан кофе, заедая тортиком. Асириус бродил неподалеку, украшенный рунами скрытности на седле. На него самого руны ложились крайне плохо, поэтому Эльвира и не могла его нормально покрасить.

Уже доедая последний кусочек медовика, Эльвира ногой пнула Диедаро и указала пальцем куда-то в окно.

— Тут изгоняющие. Теперь действительно уходим.

— Да неужели. Как это неожиданно!

Она словно нарывалась на охотников, а потом сбегала у них под носом. Словно для нее это всего лишь игра.

Так повторялось не один раз, Диедаро чувствовал закономерность.

Компания покинула Брокс и двинулась на юг.

Днем изгоняющие опасались встретить своих коллег, а ночью приходилось прятаться в защитном кругу, чтобы не нарваться на вампиров или еще какую-нибудь нежить.

Диедаро иногда видел их: красные зрачки то и дело мелькали в темноте пещер и чащоб. От близости смерти становилось не по себе, особенно когда заканчивались сучья и приходилось покидать границы круга, чтобы не замерзнуть без огня.

Изгоняющие добрались до моста и перебрались через широкую и довольно неспокойную реку Домь, и как раз ближе к ночи изгоняющие оказались на тропе кочевников, на перекрестке. Края топтаных оленьими копытами троп украшали продолговатые камни, обросшие черно-зеленым лишайником.

Обветшалые ни то шалаши, ни то домики, давно не имели внутри себя света и человеческого тепла, их по праву можно было называть мертвыми. Но вряд ли они представляли угрозу: там никто не умирал, кочевники просто не все постройки разбирали и уносили с собой. Они оставляли что-то на обжитом месте для следующего племени, которое решит остановиться тут.

Эльвира рассказывала, что уже знакома с бытом кочевников и что ей приходилось ночевать у них прежде. Диедаро это ни капли не удивило.

Ему, правда, родители строго-настрого запрещали идти по тропам кочевников, а тем более спать у них в палатках.

Но теперь-то, какая разница?

Эльвира выбрала одну из построек, которая показалась ей более привлекательной, и стала огораживать ее от недобрых глаз нежити рунами. Уже смеркалось, и заброшенная стоянка с конусообразными постройками выглядела несколько зловеще. Торчащие над проемом оленьи рога, порванные в лоскуты покрышки вместо скамеек — вся эта композиция на серо-бурой, только что освободившейся от снега земле вызывала гнетущее чувство тревоги.

Примитивные амулеты из клочков травы, веток и камней покачивались над входом в темный шалаш.

Диедаро заглянул внутрь и обнаружил в центре сооружения обложенное камнями кострище. Тут можно развести огонь.

Диедаро пришлось бродить по округе, выискивая хворост. С этим возникали сложности: кругом простирался только дикий и негостеприимный пустырь. Несколько кустарников тео, все-таки, смог оборвать, но в основном приходилось ломать конструкции других построек, которые не выглядели пригодными для жизни.

Он заходил в шалаши, искал там что-нибудь полезное, а затем хмуро покидал их, не обнаружив ничего, что бы хорошо горело.

Все-таки ломать стены не хотелось, вдруг кому-нибудь еще пригодится?

Всего шалашей у перекрестка стоял десяток, и Диедаро направился в самую крайнюю конструкцию, выставив перед собой сияющую ладонь. Совсем стемнело, толком ничего не разглядеть.

Первое, что бросилось в глаза тео, это гора шкур, сваленных у костра. И запах. Отвратительная вонь, исходящая от них, заставила Диедаро остановиться и насторожиться.

Послышался звук.

Тео вздрогнул и принял позу готовности. Бежать? Сражаться?

Правая рука легла на рукоять серебряного меча, Грач медленно вытянул оружие и дал левой руке, источающей свет, немного больше энергии. В шалаше стало светлее.

Жуткий хрип послышался снова, и Диедаро понял: это дыхание умирающего.

Среди шкур он смог разглядеть изуродованного язвами полуголого старика, который неизвестно сколько времени тут лежал.

Диедаро носком сапога отбросил одну из шкур и перед ним возникло морщинистое лицо бедолаги. Он смотрел на гостя невидящими глазами.

Диедаро нервно сглотнул.

— Эй. Кто ты?

Услышав голос, старик тут же изменился в лице, оно сморщилось еще больше. Обезвоженное, с иссохшими, потрескавшимися губами лицо переполняла боль и в то же время надежда.

— Убей меня!

Диедаро замер, до боли сжимая рукоять. Оцепенение не давало тео сделать и шага. Он пялился на умирающего и не мог отвести взгляда от ужасной картины.

— Эль!

Когда дар речи вернулся к нему, он стал звать напарницу. Сперва неуверенно, боясь шума, затем громче и требовательнее.

На пороге возник едо-тень.

— Что у тебя тут… ой, фу…

— Да.

— Убейте меня! — шептал, словно песок сыпался, старик. — Умоляю!

— Что думаешь?

Едо-тень осмотрелся и принюхался.

— Думаю, что выбор за тобой. Можешь помочь бедолаге. Но это может быть ловушка. Смерть последнего человека в поселении, она, если помнишь…

— Создаст поселение-призрак. Да, брат рассказал, как это работает. Но он умрет в любом случае очень скоро.

— Убейте меня!

— Может, все-таки стоит переночевать, а на рассвете убьем его и пойдем дальше?

— А он дотянет? — засомневался Диедаро. — Да и потом, я не смогу спать, зная, что по соседству кто-то корчится в агонии.

— Тогда убей его.

— Я людей не убиваю, — процедил Грач. — Я так не могу. Позови Эль.

Едо-тень фыркнул и скрылся за соседней палаткой. Диедаро морщился, ему становилось тошно, но он не мог отвести взгляда от жуткой картины умирающего в своих нечистотах человека. Странно, что до него еще не добралась какая-нибудь нежить.

Эльвира прибежала незамедлительно, сжимая в руках купленный в Броксе топорик. Окинув циничным ледяным взглядом помещение, она выхватила из рук Диедаро меч, и, ничего не спрашивая, не колеблясь, всадила старику лезвие в грудь. Даже обезболивать не стала, жестокая ящерица. Диедаро отвел взгляд и зажмурился.

Умирающий издал жалобный, но при этом благодарный вскрик, и его тело обмякло. Эльвира вручила топорик Диедаро.

— Теперь быстро ломай стены и забрасывай тело. Надо все сжечь. Такой костер может привлечь внимание, но зато поселение не станет призраком. Живо!

Диедаро сжал зубы. Эльвира словно делала подобное уже не в первый раз, а Диедаро все это тоже знал, он читал о подобных случаях в учебниках, слушал лекции. Но когда дошло до практики — растерялся. Ему было неловко за это, но он молчал и помогал ломать стены из гнилых палок, и складывать их вокруг тела.

Вдвоем они быстро управились, Диедаро поджег конструкцию, помогая магией огню не потухнуть, ведь палки тут безнадежно отсырели, и встал возле Эльвиры и Асириуса. Ящерица смотрела на пламя, о чем-то задумавшись.

— Так, а ты ужином займешься, да? — дао обратилась к Диедаро, и он хмуро отвел взгляд. Инстинкты превыше всего, ну да, ну да.

— У нас нет воды. Я ничего без нее не приготовлю. Мы застряли на долбанном пустыре, где вообще ничего нет.

— Значит, закинемся батончиками. Хорошо, что я их взяла.

Эльвира похлопала Диедаро по плечу и ушла к своей палатке, заканчивать с рунами и костром.

Диедаро посмотрел немного на сноп искр, взмывающий в ночное хмурое небо, подумал о вечном и быстротечном, и вскоре тоже вернулся на стоянку. Тут всяко поспокойнее, чем торчать вне круга ночью.

Сквозь щели прогнивших палок их шалаша он видел, как сияет погребальное пламя на краю пустого поселения, унося с собой прах последнего жителя.

— Все нормально, рабочие моменты, — проследила за его взглядом Эльвира и деловито достала карту. — Значит, так. Завтра мы пересечем границу графства Иллор, если будем держать темп, то к ночи окажемся в Пичерске. Был в этом городе?

— Да, приходилось.

— Памятники кукурузе и керосиновые фонари, да. Можем посмотреть, как их зажигают…

— Ты и вправду этого хочешь? — устало протянул Диедаро. Сейчас он хотел только одного — забыться и отмыться.

— А почему нет? — удивилась дао. — Я сниму номер, и можем перед сном пройтись по городским улицам. Нам хватит времени на все.

— Делай что хочешь, — вздохнул Диедаро, бросая фантик в огонь. Сил спорить или предлагать что-то у него совершенно не осталось, поэтому он рухнул на лежак и проспал до утра.

Открыл глаза он еще в предрассветных сумерках.

Эльвиры рядом не оказалось, как и Асириуса, лишь дымил остывающий костер.

Диедаро забеспокоился и незамедлительно выбрался из-под теплого пледа с ромбиками и направился к выходу. От утренней прохлады тут же стало зябко.

Силуэт Эпопевой он обнаружил на холме в трех сотнях метров от шалашей. Она стояла к нему спиной, поглаживая фиолетовые волосы, и смотрела куда-то вниз. Диедаро направился к ней, хлюпая сапогами по илистой грязи.

— Почему ты не спишь? Что ты делаешь?

Не оборачиваясь, дао поманила его пальцем к себе.

Тео послушно взошел на пригорок и уставился в небольшую низину. Призрачное, едва заметное зеленоватое сияние озаряло пространство. Неизвестные Диедаро звери с венцами из рогов смотрели на него и жевали такую же призрачную, как они сами, траву.

— Знаешь, что это? — поинтересовалась ящерица. Тео знал, но предпочел послушать версию ящерицы, поэтому пожал плечами и промолчал.

— Выглядит неопасно, но красиво. Я не знаю, что это, — призналась ящерица.

— Мы нематериальны для них также, как и они для нас. Ты нашла место, где грань между мирами совсем тонкая. И мы можем наблюдать за фауной другого мира, если на этом участке кто-то есть в данный момент.

— Что, если я спущусь туда? — оживилась Эльвира. Диедаро схватил ее за руку, и отрицательно мотнул головой. Он понял одно: если дао о чем-то задумалась, то она может начать действовать раньше, чем тео успеет среагировать, поэтому лучше заранее держать ее, да покрепче.

— Не стоит, правда.

— Это чем-то опасно?

— Мы этого не знаем. Но не будем проверять. Ты нужна нам целой и невредимой. Давай просто наблюдать с безопасного расстояния.

— Уже насмотрелась, — вздохнула Эльвира и присела на корточки. — А ты знал, что, убивая людей, мы также поглощаем их силу?

Диедаро непонимающе склонил голову и приподнял бровь. Эльвира вдохнула.

— Когда я убила того человека, я поглотила часть его силы. Будто бы нежить убила, но это точно был человек. Я раньше не убивала людей, оказывается, нам, изгоняющим, без разницы кого истреблять. Это… странно. Наши тела реагируют на нечисть, но при этом мы можем получать силу и от других существ. Я не обращала на это внимания. Заставляет задуматься.

— Об убийстве?

— О нашей природе, — вздохнула Эльвира и принялась чертить пальцем по грязи руны. — Мы не получившие дар дети богов, которые должны бороться со злом — это я давно уяснила. Наша природа противоречива. И если нам без разницы, кого валить, чтобы набирать магическую мощь, то я ничего не понимаю.

Диедаро присел рядом и посмотрел на призрачное существо, стоящее перед ним. От зверей не исходило никаких звуков, они двигались совершенно бесшумно. И пропадали, стоило им покинуть границу истонченного пространства. Огромные рогатые существа посматривали на изгоняющих, но видели ли они их такими же призраками?

— Я думаю, дело не в том, какая у нас природа. А в том, что мы выбираем. Наш народ не идеален, но кодекс, по которому мы живем, помогает держать правильное направление.

— Но он не доработан и совершенно негибкий. По нему нельзя жить. Нужно что-то менять…

— Это не так просто.

Руны, созданные Эльвирой, осушили участок земли под ногами, и теперь можно было присесть на землю без риска измазаться в грязи.

Изгоняющая уселась поудобнее и продолжила лицезреть отражение другого мира. Диедаро присоединился, а вскоре к ним подошел едо-тень и тоже устроился на сухой островок.

Они молча встречали хмурый рассвет. Тяжесть свинцовых туч давила, угнетала. Она будто бы уговаривала остаться тут навечно. Но долго рассиживаться нельзя, нужно идти дальше.

Чтобы вечером оказаться в Пичерске, едо-тени пришлось поднажать. К нагрузке он уже привык, хотя все равно периодически ворчал, что катать две туши в снаряжении — это слишком. Эльвира переоценила свои силы и, оказавшись в гостиничном номере, пропала на два часа в душе, а затем завалилась в кровать с охапкой чипсов и всяких сладостей. Диедаро ушел в ванную следом, и, когда вылез, за окном стояла глухая дождливая ночь.

Чтобы сэкономить, изгоняющие представились парой, и им выделили общий номер с единственной кроватью, которую широкой не назовешь. После нескольких ночей на узком лежаке под одним пледом, даже этот средний номер на две звезды казался роскошью.

Эльвира лежала под одеялом, положив на живот ноутбук. Она потягивала из соломинки шоколадный коктейль и задумчиво таращилась в голубой экран. Диедаро пристроился рядом и посмотрел на открытую вкладку сообщений.

«Беги. Но тебе это не поможет» — висело угрожающее сообщение от знакомого силуэта на фоне алого заката. Миодай, в отличие от Эльвиры и Диедаро, ни имени, ни лица не прятал. Изгоняющие редко скрывали свои личности. Поэтому вычислить Эльвиру по аватарке ящерицы оказалось не так сложно.

— И я совершенно не знаю, что ему ответить. Возможно, и не надо это, — задумчиво изрекла изгоняющая, разглядывая золотую полосу на запястье. — Эти традиции с союзами до самой смерти нужно бы поменять как-то. Мне такое не подходит.

— Ты не сможешь переделать под себя всех, принцесса, — усмехнулся тео. Эльвира протянула ему коктейль, и Диедаро с наслаждением отпил из стакана.

— Конечно же, нет. Но мне не запретят попытаться это сделать. Наша сила в стремлениях.

— Что ты будешь делать с ним? — Грач кивнул на сообщение Миодая. Эльвира пожала плечами.

— Не знаю, пока что отвечать ему не стану.

— Позволь…

Диедаро перехватил тачпад и зашел на страницу преподавателя.

— Был в сети четыре дня назад. Значит, он точно не в академии. Он идет за тобой. Понимаешь?

— Не догонит же, — отмахнулась дао. — Мы двигаемся довольно быстро, даже с двойным грузом едо-тень даст фору любой лошади. Если Палес будет нещадно гнать Элеонору, если он вообще ее взял, то она быстро закончится и упадет. Миодай, он… совсем не легкий, я скажу. Поэтому, не переживай.

— Легко сказать. Если он догонит нас, то прикончит обоих. Ты же понимаешь это?

— Конечно, — Как-то совсем спокойно, даже равнодушно, отозвалась Эльвира. — Но если все это время жить в плену страха, то мы окончательно уничтожим себя. Ты должен противится этому, держать в узде панику. Ладно, доброй ночи.

Эльвира отложила ноутбук, отвернулась к стене и как всегда моментально отключилась.

Загрузка...