Дурацкие игры магов. Книга вторая.

Глава 18.

Взрыв.

Кен и Патрик пробежали по коридору, спустились с лестницы и остановились.

- Прав был Его сиятельство. Господин Ричард, и впрямь, умом не блещет, даже не заподозрил, что его обманывают.

- Не торопись с выводами, Пат. Может, он и не поверил нам.

Гвардейцы развернулись, неслышными шагами поднялись по лестнице, и Кенни осторожно выглянул из-за угла:

- Никого!

- Вот, болван! Сам в ловушку полез.

Напарники прокрались по коридору и нырнули в каморку рядом с комнатой шута. Они приникли к искусно замаскированному окошечку и увидели Дурака, который, стоя на коленях, молил Ричарда о смерти. Сначала шпионам Кристера был виден каждый жест и слышно каждое слово подопечных, но внезапно в уши ударила тишина.

"Магия!" - одновременно подумали гвардейцы и многозначительно переглянулись: граф предупреждал, что от разговора бандита и шута можно ожидать чего угодно, и вновь не ошибся. А уж когда с ладони Дурака потекла вода, а потом его глаза вспыхнули таинственным светом, Кенни с Патриком застыли с открытыми ртами. Оправившись от потрясения, они отпрянули от окошка, пулей вылетели из каморки и понеслись в казарму. Запершись в своей комнате, шпионы графа перевели дух и со страхом посмотрели друг на друга.

- Он на самом деле принц Камии, - дрожащим голосом поговорил Патрик и с тревогой добавил: - Когда он придёт в себя, в Ёссе будет жарко, как в Харшидской пустыне.

- Ага, - кивнул Кенни, наклонился и вытащил из-под кровати бурдюк с вином. - Выпьем?

- Давай! А заодно решим, куда нам податься из Ёсса.

- Сегодня же ночью, - подхватил Кенни, задумчиво почесал подбородок и предложил: - Поедем в Аргул, Пат. В дикой, лесной стране затеряться легче всего.

- Согласен.

Патрик разлил по кружкам вино, гвардейцы выпили и нехотя поднялись: бежать, не доложив графу о проделанной работе, было глупо. Гвардейцы вернулись на пост, поблагодарили Ричарда за неоценимую услугу и, взяв в руки алебарды, замерли, словно статуи.

Инмарец с недоумением посмотрел на взволнованных солдат, но, решив, что те страшатся графского гнева спрашивать ни о чём не стал, и отправился на разведку. До вечера он шатался по залам и галереям, знакомился с придворными и гвардейцами, пытаясь выяснить подробности жизни Димы и Артёма в Ёссе, но камийцы готовы были говорить о чём угодно, только не о странных братьях-рабах. Так, не солоно хлебавши, Ричард и вернулся в свои покои, съел ужин, сервированный на столе в гостиной, и устроился в кресле у окна. Солнце наполовину скрылось за лесом, а охотники всё не возвращались, и на душе у короля заскребли кошки. Он поднялся и кругами заходил по комнате, размышляя, что могло случиться…

Кристеру понравилось охотиться с телохранительницей. Маруся держалась в седле лучше иного мужчины и, увертываясь от колючих веток, так грациозно и чувственно прижималась к холке коня, что графу становилось не по себе. Он на миг отводил глаза от соблазнительной фигуры, затянутой в серый замшевый костюм, и вновь поворачивал голову к наложнице, с каждой минутой всё больше жалея, что не приказал отравить Ричарда уже сегодня.

Раздались призывные звуки охотничьих рогов, заливистый лай собак, крики загонщиков. Маруся взглянула на Кристера, и по его телу прошла дрожь: тёмно-серые глаза лучились восторгом и… силой. "Какая женщина… Огонь!" - восхищённо подумал граф и улыбнулся:

- Вперёд, великая госпожа!

Кристер пришпорил коня, и они понеслись по сосновому бору…

Охота увенчалась успехом: огромный чёрный олень был повержен, но Кристер не спешил возвращаться в замок. Он взглянул на пылающие щёки телохранительницы, задержал взгляд на голубоватой сосновой игле, запутавшейся в длинных русых волосах, и крикнул:

- Разбивайте лагерь!

Слова графа эхом разнеслись по лесу и отозвались в душе Маруси предчувствием близкой беды. Идея переночевать в лесу ей не понравилась, но возражать правителю Крейда было неразумно, и женщина ослепительно улыбнулась:

- Обожаю лес, Ваше сиятельство! А оленина с дымком - моя страсть!

- Буду рад угодить тебе, дорогая. А пока мясо готовят, проедемся по окрестностям. Чарийский лес чудеснейшее место в Крейде, а может, и во всей Камии. Поверь, мне есть с чем сравнивать - мы с принцем объехали весь мир.

Кристер посмотрел в безмятежно-счастливое лицо Маруси, тронул поводья, и всадники неторопливо поехали по сумеречному лесу. Могучие сосны с пышными кронами почти целиком закрывали небо, лишь иногда настырный белый луч пробивался сквозь колючий заслон и врезался в мягкую, густую траву, даря свет застенчивым и нежным лесным цветам. Голубовато-зелёные вершины сосен чуть покачивались, и к тихому стуку лошадиных копыт добавлялись загадочный шум длинных игл и протяжный лёгкий гул. В воздухе разливались терпкие запахи смолы и меда, жужжали шмели, в полосках света клубилась мошкара. Кристер искоса поглядывал на телохранительницу и молчал. Он затеял прогулку, чтобы поговорить с женщиной по душам, но, оставшись с ней наедине, передумал: интуиция подсказывала, что при живом хозяине Маруся откровенничать не станет. "Значит, нужно его убить!" - подумал Кристер и решительно развернул коня.

Вернувшись в лагерь, правитель Крейда спешился, подозвал гвардейца и вместе с ним вошёл в большой красный шатёр. Оставшись без опеки, Маруся облегчённо вздохнула. Она надеялась немного побыть в одиночестве, но не тут-то было. Едва женщина спрыгнула с коня, рядом, словно из-под земли, возникли двое гвардейцев.

- Его сиятельство велели охранять Вас, госпожа Мария, - объяснил один из них, а другой подтверждающее кивнул и добавил:

- Вы можете совершенно свободно передвигаться по лагерю, но выходить за его пределы Вам строго запрещено.

- Понятно.

Маруся огляделась, села на поваленное дерево и стала наблюдать за суетой вокруг графского шатра. Красный полог мотался, как на ветру, впуская и выпуская придворных и гвардейцев. После короткого разговора с Кристером, некоторые из них скрывались в шатрах, а некоторые вскакивали на коней и уносились в сторону замка. Вскоре "приём" закончился, однако граф не появился, и Маруся занервничала: "Что он затеял? Неужели, пока я тут прохлаждаюсь, Ричард сражается? А вдруг его уже убили? Нет! Он жив! Я же чувствую!"

И тут на взмыленных лошадях из леса вылетели двое гвардейцев. Они осадили коней возле шатра графа, спрыгнули на землю и скрылись за пологом. Маруся сжала кулаки, интуитивно чувствуя, что гвардейцы привезли новости о Ричарде. Если бы не верзилы за спиной, женщина подкралась бы к шатру и подслушала разговор, а так ей оставалось сидеть и ждать.

В небе зажглись первые звёзды, над лесом встала красноватая луна. Гвардейцы наконец покинули графский шатёр, и Кристер соизволил обратить внимание на телохранительницу. Откинув полог, он подозвал женщину, а, когда та подошла, подал руку и с язвительно ласковой улыбкой сказал:

- Поужинаем, дорогая, а заодно поболтаем. У меня есть интересные новости для тебя.

Кристер ввёл Марию внутрь шатра, снял с её спины ножны и положил у двери. Женщина недовольно поджала губы:

- Но как я буду охранять Вас, Ваше сиятельство?

- Здесь мне ничего не угрожает, дорогая. Разве что яд, а от яда меч не защита, - рассмеялся граф и усадил Марусю на мягкие подушки возле низкого походного столика.

Почти сразу в шатёр внесли серебряное блюдо с куском оленины, высокий изящный кувшин и серебряные бокалы. От запаха мяса заурчало в животе, а рот наполнился слюной. Телохранительница невольно сглотнула, и граф с усмешкой заметил:

- Принц Артём обожал морить людей голодом. Одна из любимейших его забав! Помню, однажды… - начал он и осёкся. - Впрочем, что я тебе рассказываю. Ты знаешь Артёма не хуже меня, не правда ли?

Маруся с безмятежным видом разлеглась на подушках и с едва заметной улыбкой посмотрела на графа:

- Что натолкнула Вас на эту смелую мысль, Ваше сиятельство?

- Ты непростая наложница. Ты ведёшь себя, как… как свободная женщина! - выплюнул граф, схватил кувшин и, сделав большой глоток, продолжил немного спокойнее: - Ты не похожа на камийку. Наши невольницы просто не могут вести себя столь расковано. Даже наедине со своим господином они не позволяют себе и сотой доли того, что делаешь ты. А уж то, как ты держишься в седле и владеешь мечом, и вовсе не укладывается ни в какие рамки. Где ты родилась? Отвечай добровольно, или я вырву у тебя правду калёным железом!

- Я камийка, Ваше сиятельство, - спокойно ответила Маруся. - Что же касается моего свободного воспитания… Ричард хотел видеть меня такой, какая я есть. А первейший долг наложницы - неукоснительно выполнять желания своего господина.

- Врёшь! Ты пришла из другого мира. Мне известно, что твой драгоценный Ричард рассказал Фарроху! Это потом о вас появилось множество легенд… - Кристер шагнул к Марии и прорычал: - Сейчас же говори, откуда вы взялись и что связывает вас с Артёмом и Дмитрием! Кем вы приходись принцу: друзьями, любовниками, вассалами?

Маруся грустно покачала головой:

- С чего Вы взяли, что мы имеем какое-то отношение к принцу Камии? Мы с Ричардом удачливые разбойники, не более того.

- В Камии полно, как ты говоришь, удачливых разбойников. Но среди них нет женщин! Какой идиот, кроме Вамика, мог дать невольнице меч? Да и то, что вы разбойничали вдвоём наводит на определённые мысли.

Граф бросил на Марусю долгий пронзительный взгляд, ожидая вопроса, но женщина молчала, и он отчеканил:

- Ты и твой Ричард - маги.

- Забавный вывод. Только зачем магам поступать на службу к кому бы то ни было? Всё равно, что представить великого Олефира рабом!

- А почему нет? У меня в шутах - принц Камии, кайсара наслаждается ласками его брата, а они, как мне кажется, не самые слабые маги, так?

- Вам виднее. Я не возьмусь оценивать их силу, но, судя по рассказам о принце, Вы играете с огнём, Ваше сиятельство.

Кристер презрительно фыркнул, снял с пояса кинжал, вонзил его в мясо и, отрезав внушительный кусок, поднёс ко рту. Маруся равнодушно следила, как по пальцам графа течёт сок, и думала о Диме. Упоминание о постельных развлечениях кайсары напрочь лишило её аппетита. "Ревную я, что ли? Но это глупо! Дима всё равно не может быть со мной. У него Станислава есть… А кайсара… Если он спит с ней, значит, так надо. Она лишь короткий эпизод в его жизни. Как и я…"

Губы женщины дрогнули, и Кристер, не сводивший глаз с телохранительницы, победно усмехнулся:

- Не такая уж ты и сильная! Хотя это скорее хорошо, чем плохо. Мне нужна женщина, а не гвардеец в шальварах. Покорись, и я тебя не обижу. Буду лелеять и холить, как редкий цветок. А сейчас расскажи, что тебе известно о Дмитрии, Артёме, и я позволю тебе поесть.

- Спасибо, граф, но я не голодна. И потом, кусок оленины - оскорбительно низкая цена для камийской мечты, Вам не кажется?

- И что же ты хочешь получить за свой рассказ?

Маруся очаровательно улыбнулась Кристеру:

- Принца Камии.

- Стерва! - трясясь от злости, прошипел граф. - Скоро ты на коленях будешь ползать, вымаливая корку хлеба! Я научу тебя хозяина уважать!

- Извините, граф, но мой хозяин - Ричард. И он не позволит Вам унижать меняю

- Посмотрим. Взять её!

Маруся вскочила на ноги, метнулась к мечу, но не успела: гвардейцы, ворвавшиеся в шатёр, набросились на неё, словно бешеные псы. Женщина сопротивлялась, как могла, но силы были неравные: Машу связали по рукам и ногам и поставили на колени перед графом.

- Вот так-то, великая госпожа. Не такая уж ты и сильная. И место тебе не в моей личной страже, а в моей личной спальне.

Правитель Крейда нежно провёл кончиками пальцев по щеке пленницы, требовательно посмотрел на офицера и, дождавшись утвердительного кивка, произнёс:

- Зовите!

Сильные руки вцепились в русые волосы и рывком развернули Марусю к входу. От резкой боли из глаз брызнули слёзы. Сквозь солёную пелену женщина увидела, как лёгкий полог откинулся и в шатёр вошёл муж. Она хотела закричать, чтобы предупредить о ловушке, но, почувствовав холодную сталь у горла, промолчала. Умирать было рано. Маша надеялась, что ещё пригодится Ричарду.

Инмарец предполагал, что увидит, и сумел сохранить невозмутимый вид. Бесстрастным взглядом окинув связанную жену, он перевёл глаза на графа и вскользь заметил:

- Крейдом правит воистину сильный человек - наложницу сумел пленить.

Кристер пропустил оскорбление мимо ушей. Он холодно посмотрел на Ричарда и приказал:

- Отдай меч гвардейцам. Ты арестован.

- А если не подчинюсь, убьёшь Марию? - ухмыльнулся инмарец, вынул меч из ножен и передал его офицеру. - Что дальше?

- Что связывает камийскую мечту с принцем Камии?

- Ничего.

- Отпираться бессмысленно! Я видел, как ты смотрел на Артёма вчера, а сегодня ты проник в комнату шута и беседовал с ним, как с родным. О чём вы говорили?

- А тебе не доложили? Какая досада! Надо казнить шпионов за нерадивость.

- Прекрати паясничать! Ты знаешь, почему мои шпионы не слышали вашего разговора! Ты тоже маг!

- Я воин!

- Как давно ты знаком с Артёмом?

- Да уж подольше, чем некоторые.

- Значит, ты признаёшься, что пришёл из другого мира! - Кристер довольно потёр руки. - Что ж, наш разговор становится продуктивным. Скажи, Дмитрий действительно брат Артёма?

- Даже больше! - Инмарец кивнул на жену и добавил: - Отпусти мою женщину, граф, а не то слова больше не услышишь.

- Мы ещё не договорились!

- А я и не собираюсь с тобой договариваться. Либо ты опускаешь Марусю, и мы расстаёмся по-хорошему, либо я убью тебя.

- Попробуй, но, имей в виду, твоя наложница ненадолго переживёт меня.

- Проверим? - ухмыльнулся Ричард и метнулся в сторону

Офицер выдохнуть не успел, а меч уже вернулся к хозяину. Серебристая молния сверкнула в воздухе и замерла в сантиметре от шеи графа.

- Так что будем делать, Кристер?

- Не-е-ет! - раздался истеричный крик, и в шатре возник Артём. Он бросился в ноги Ричарду, молитвенно сложил руки и запричитал: - Не убивай моего хозяина, Ричи. Он заботится обо мне! Пожалуйста, отпусти его, иначе я умру, и Дима не найдёт меня! Он должен жить, потому что мы договорись, а ты уходи! Оставь моего хозяина и уходи, иначе он убьёт меня, и Дима расстроится, когда вернётся! И я буду оплакивать его…

Временной маг обхватил сапоги инмарца, уткнулся в кожаные голенища и зарыдал в голос. Ричард опустил меч и в ужасе прошептал:

- Тёма… Не надо, Тёма…

- Не убивай его, Ричи!

Ричард с ненавистью взглянул на графа, наклонился и погладил друга по плечу:

- Да чёрт с ним, пусть живёт. Только не плачь.

- Спасибо! - счастливо выкрикнул временной маг и вскочил на ноги. - Я никогда не забуду того, что ты сделал для меня, Ричи! Прощай!

Он хлопнул друга по плечу, и тот исчез.

- Что ты наделал?! - взревел граф.

- Я спас Вас, хозяин! - радостно ответил Артём, шоколадные глаза сверкнули торжеством, и он без чувств рухнул на устланный коврами пол.

По щекам Маруси потекли слёзы, а Кристер и гвардейцы с немым ужасом уставились на шута, словно ждали, что сейчас он очнётся и поднимется принцем Камии.

"Убей его! - набатом прозвучало в голове, и Маруся застыла. - Убей, пока он без сознания!"

"Но я связана…"

"Чушь!"

Верёвки упали на пол, а кинжал, приставленный к шее женщины, оказался у неё в руках.

"Бей!"

- Тёма… - громко всхлипнула Маруся, надеясь, что Артём очнётся и не даст заколоть себя.

"Быстрее!"

- Тёма!!! - во всё горло заорала женщина, крепко сжала кинжал и, поднявшись, шагнула к временному магу.

И тут Кристер опомнился:

- Стоять! Взять!

Голос хозяина привёл в чувство и Артёма, и гвардейцев. Шут поднялся на колени и подполз к графу, а гвардейцы схватили Марусю, обезоружили её и вновь связали.

- Вон! - скомандовал солдатам граф и навис над Артёмом: - Приветствую тебя, принц!

Временной маг закрыл уши руками:

- Я - шут…

- Конечно, - ядовито улыбнулся Кристер. - Ты всегда любил пошутить, но на этот раз шутка затянулась.

- Не бейте меня, господин.

- Я не буду тебя бить. Я буду тебя убивать!

Артём сжался, обхватил руками плечи и жалобно проскулил:

- Я не хочу умирать.

- Катарина тоже хотела жить, но ты рассудил иначе.

- Кто такая Катарина?

- Моя наложница, которую ты с большим удовольствием убил. Теперь удовольствие буду получать я, и для начала отправлю тебя к Джомхуру. Посмотри на него внимательно, принц. Скоро ты будешь выглядеть так же.

- За что? - простонал временной маг, подняв на хозяина больные глаза.

- За Катарину.

- Но я не убивал её.

- Стража!

Артём моргнул и посмотрел на правителя Крейда ясным, без тени сумасшествия взглядом.

- Я прощаю тебя, Кристер, - устало произнёс он. - Ты ещё безумнее меня, раз не видишь очевидного - не я виновен в гибели твоей любимой наложницы.

- Ты… - начал граф, но Артём отвернулся от хозяина.

Он неловко поднялся, шагнул к гвардейцам, и, словно споткнувшись, упал им на руки.

- К Джомхуру, - выдавил Кристер, растерянно глядя на принца Камии, который безвольной куклой висел в руках солдат, и заторможено повторил: - К Джомхуру.

Гвардейцы выволокли шута из шатра, а граф повернулся к Марусе. Рассеянный взгляд скользнул по её лицу, груди, обтянутой серой замшей, и уткнулся в цветастый узор ковра:

- Как ты думаешь, когда он очнётся?

- Не знаю, с Тёмой никогда и ни в чём нельзя быть уверенной. Только Дима мог справиться с ним, да и то с трудом, - ровным тоном ответила Маруся и попросила: - Убей меня, Кристер!

- Зачем?

Граф вскинул голову и ошеломлённо взглянул на пленницу. Он не понимал её желания умереть. Даже стоя на коленях, со связанными за спиной руками, боевая наложница Ричарда выглядела уверенной и сильной. Серые, как грозовое небо, глаза со спокойной решимостью взирали на Кристера, и в них не было ни покорности, ни страха. Хуже того, Маруся смотрела на него так, слово это она была правительницей Крейда. "Да что ж это такое?! Неужто я с наложницей справиться не могу?! Узнают - засмеют, точнее убьют!" Граф поднялся, шагнул к пленнице и навис над ней, будто замок Олефира над Ёссом:

- Я не буду убивать тебя, дорогая. Теперь, когда ты осталась без хозяина, я сделаю тебя своей наложницей. Надеюсь, в постели ты также хороша, как в бою!

Граф потрепал женщину по щеке, и Маруся криво усмехнулась:

- Ласки ты от меня не дождёшься. А что касается Ричарда, он жив, а, значит, я по-прежнему принадлежу ему! И, если ты покусишься на его собственность - он убьёт тебя.

- Принц Камии не допустит смерти любимого хозяина. Он предан мне, как собака.

- До тех пор, пока не очнётся. А потом, ты - покойник!

Правитель Крейда внимательно посмотрел на женщину и притворно тяжело вздохнул:

- Только ты не увидишь моей смерти, поскольку умрёшь раньше.

- Договорились!

Кристер выпрямился, скрестил руки на груди и насмешливо ухмыльнулся:

- Но убивать тебя я буду долго, дорогуша. Как Артём - мою Катарину! Ты будешь корчиться в руках палачей, а я - наслаждаться твоими мучениями. И принца с собой приведу. Пусть смотрит, во что превращается любимая наложница друга. Глядишь, очнётся и Катарину вспомнит. Вот тогда я убью вас обоих! Устраивает?!

Зеленовато-голубые глаза Кристера блеснули триумфом, на губах заиграла ликующая улыбка. Маруся задумчиво оглядела его и неодобрительно покачала головой:

- Ты самоубийца, граф!.. Знаешь, мою смерть, тебе, может, и простят. А вот за Тёму Дима тебя голыми руками порвёт, потом с того света достанет и расчленит ещё раз.

- Пусть!

Кристер упрямо сжал губы, вернулся к столу и наполнил бокал. Залпом выпив вино, он посмотрел на женщину и поинтересовался:

- Дмитрий на самом деле умеет воскрешать мёртвых?

- Думаешь с его помощью вернуть Катарину? Навряд ли он согласится: как ни смешно это звучит, но и Дима, и Тёма с уважением относятся к смерти и не отнимают у неё добычу. Лучше бы тебе смириться с потерей, граф. Хватит мстить принцу, тем более что он не убивал твою Катарину!

- Откуда ты знаешь, ведьма? - Граф отбросил бокал, схватил Марусю за плечи и тряхнул: - Рассказывай всё, что знаешь!

От боли перед глазами женщины поплыли чёрные круги, но она не позволила себе выказать слабость и с яростью взглянула в лицо Кристеру:

- Ты глух, как пень! Артём только что сказал, что не виновен в гибели твоей наложницы.

- Ты не видела её трупа! - Граф оттолкнул женщину и забегал по шатру. - Никто, кроме принца, не мог сотворить такое. Я видел, как он это делает. Это был он. Он! И ты познаешь страдания Катарины на собственной шкуре!

Лёжа на полу, Маруся хмуро следила на Кристером, а когда он вновь потянулся к вину, презрительно усмехнулась:

- Тёма был прав: ты безумец, граф! Месть застилает тебе глаза и не даёт мыслить здраво. Убить Катарину мог любой из свиты принца. И обещание, сделать со мной то же самое, лишь подтверждает это.

- Заткнись! - Кристер со стуком поставил кувшин на стол, зловеще взглянул на Марию и позвал гвардейцев: - Отвезите наложницу в замок и проследите, чтобы её вымыли, одели, как полагается, и привели в мою спальню.

- Будет исполнено, Ваше сиятельство! - отсалютовал офицер, перекинул женщину через плечо и вынес из шатра.

"Так или иначе, я отомщу Артёму. А ты будешь моей, Мария", - холодно подумал граф, рухнул на подушки и прислушался. Через тонкие стены доносились громкие голоса, хохот и женский визг. "Уже и наложниц притащили… Может, не стоило Марию в замок отправлять? Какая разница, где насиловать её? Впрочем… тогда бы и Артёма пришлось возвращать! Нет уж, сделаю, как обещал. Вдруг и впрямь получится!" В сердце графа затеплилась надежда, и мало-помалу к нему вернулось хорошее настроение. Улыбнувшись, Кристер похвалил себя за находчивость и в прекрасном расположении духа покинул шатёр.

В лагере царило веселье. Придворные лакомились сочным мясом чернухи, пили вино и тискали наложниц. С появлением довольного жизнью графа пирушка стала набирать обороты и вскоре превратилась в буйную, жестокую оргию. Кристер превзошёл самого себя. Он не только рассказывал приближённым о своих похождениях с принцем Камии, но и показывал, что тот творил с невольницами и рабами. К утру лагерь напоминал поле битвы. Кристер обвёл пьяным взглядом спящих вповалку придворных, растерзанные тела и отправился в шатёр, отдохнуть перед новым развлечением…

Крепко сжимая рукоять меча, Ричард с досадой смотрел на звёздное небо, рыжеватый диск луны и тёмную полосу горизонта. Он вновь оказался в Харшидской пустыне, за много километров от Ёсского замка, где во власти Кристера остались Артём и Маруся. "Какого чёрта он выкинул только меня? Кристер растерзает Машу! И почему я не прибил графа, как только увидел? Тёма помешал? Если так - оба по ушам получат! Ишь, нашёл развлечение - рабом заделался! Дурак!" Кличка, которой наградил Артёма Кристер, окончательно взбесила инмарца, и, сунув меч в ножны, он зашагал на север, одержимый мыслью убить правителя Крейда.

Ричард шагал по пустыне всю ночь. Он не делал даже коротких остановок, желая как можно быстрее достичь Ёсского замка - жажда мести и ярость придавали ему сил. Утром инмарец заметил на горизонте облако пыли. "Камийская мечта снова в деле!" Король свирепо оскалился и побежал навстречу каравану.

Заметив одинокого путника, наёмники пришпорили коней и во весь опор понеслись к нему. Ричард на бегу выхватил меч, вскинул его над головой, и клинок засиял под белым камийским солнцем. Однако меч не остановил солдат. Они уверенно неслись к путнику, надеясь на лёгкую добычу.

- Глупцы! - расхохотался инмарец, и самый быстрый всадник мигом вылетел из седла.

Ричард вскочил на его коня, вонзил каблуки в мышастые бока и ринулся на врагов. Большинство наёмников даже не успели сообразить, что умирают, а из тех немногих, кто сообразили, с кем свела их судьба, развернули коней и сломя голову помчались прочь. Пренебрежительно хмыкнув, камийская мечта подъехал к караванщику, взял из его рук кошелёк и приказал:

- Слезай!

Купец кубарем скатился на горячий песок, отполз в сторону, закрыл глаза и вжал голову в плечи. Однако Ричард не стал терять времени на убийство. Запрыгнул на длинноногого жеребца и бешеным ветром понёсся по пустыне…

Кристер примчался в замок в сумерках. Бросив поводья рабу, он сразу же отправился в подземелье, где в маленькой, сырой камере Джомхур развлекал принца Камии кровавыми историями о нём самом. Мягко ступая по земляному полу, граф подошёл к двери, заглянул в потайное окошко, и губы растянулись в хитрой улыбке: жестикулируя изуродованными руками, Джомхур рассказывал историю об убийстве пятисот рабов в Зандре. Артём же, скрестив ноги, сидел перед работорговцем и с выражением немого восторга на лице внимал его темпераментным словам. В глазах сумасшедшего сына Олефира пронзительно горели серебряные огоньки. "Даже жаль прерывать столь вдохновенного рассказчика", - ухмыльнулся про себя Кристер и загремел ключами. Тяжелая дверь заскрипела, отворилась, и, увидев хозяина, Артём тотчас встал на колени. Огоньки в глазах потухли, восхищение на лице сменил страх, рот скривился в угодливой улыбке.

Вздохи разочарования вырвались у Кристера и Джомхура одновременно. Работорговец отвернулся, лёг на ветхий соломенный тюфяк и уставился в стену, а граф со злостью пнул шута и сквозь зубы процедил:

- Пошли, Дурак!

Нехотя поднявшись, Артём поплёлся за графом. Он очень надеялся, что хозяин покормит его: миска баланды, церемонно преподнесённая Джомхуром, давно переварилась, и живот сводило от голода. Однако надежды шута не оправдались. Кристер привёл его в свои покои, отворил дверь спальни и кивком указал на Марусю, одетую в тончайший шёлковый халат и светло-розовые шальвары:

- Узнаёшь?

- Да, хозяин! - радостно закивал Артём. - Это боевая наложница господина Ричарда.

- Ты знал её раньше, Дурак?

- Да, хозяин! - Шут снова закивал и добавил: - Я видел её позавчера, на пиру! Она хорошо дралась!

- А до пира?

Лицо Артёма болезненно скривилось, глаза забегали, а губы задрожали. Он упал в ноги графу и забормотал:

- Я… я… не знаю… простите, хозяин… я.. не…

- Безмозглая тварь, - прошипел Кристер и ударил шута ногой. - Ни на что не годишься!

- Лучше бы ты покормил его, граф, - внезапно сказала Маруся. - Он думать ни о чём не может кроме еды!

- Да, как ты смеешь указывать мне? - Кристер подскочил к креслу, в котором сидела Маруся, и рывком вздёрнул её на ноги. - Твоё дело ублажать хозяина, а не советы давать! - Он толкнул женщину к широкой низкой кровати, повернулся к Артёму и приказал: - Вставай, Дурак! Будешь смотреть, как я издеваюсь над наложницей твоего друга. Ты ведь любишь насилие, не так ли?

- Т-так, хозяин, - всхлипнул временной маг и послушно уставился на Марусю.

- Думаешь, этот спектакль поможет тебе пробудить принца Камии, граф? - ехидно поинтересовалась женщина. - Вряд ли!

- Попытка не пытка, - дёрнул плечом Кристер и стал расстёгивать красно-золотой камзол. - Чего сидишь, детка? Раздевайся!

Мария не обратила внимания на приказ, она внимательно разглядывала временного мага: впалые щёки, дрожащие губы, затравленный взгляд.

- Может, попробуешь что-то другое, Крис? Ты и так забил его до полусмерти. Кнутом делу уже не поможешь. Попробуй использовать пряник.

- Что за бред ты несёшь? Кнут, пряник… Или безумие шута заразно? - Кристер скинул камзол, шагнул к женщине и с угрозой повторил: - Раздевайся!

- Кнут и пряник, наказание и поощрение. Я говорю о методе воспитания, граф. Так вот, с наказаниями ты явно переборщил, - невозмутимо разъяснила Маруся, продолжая смотреть на Артёма. - Он предан тебе, как собака, и, если ты приласкаешь его, то начнёт приходить в себя. От безумия это едва ли излечит, но вести себя он будет более адекватно.

- Аде… как?

- Адекватно, то есть соответственно окружающей его действительности. Накорми Тёму досыта, прекрати его бить, одень в чёрные одежды, и он начнёт успокаиваться. Страх отступит и, возможно, вернётся память. Тёма осознает себя принцем Камии, ты, наконец, бросишь ему в лицо обвинения, вызовешь на поединок и умрёшь с сознанием выполненного долга.

Рот графа беззвучно открывался и закрывался, глаза выкатились из орбит, и Маруся едва не рассмеялась: перед ней стояло живое воплощение рыбы, выброшенной на песок. А Кристер, так и не сумев выдавить ни слова, плюхнулся на кровать рядом с боевой наложницей Ричарда и обхватил голову руками.

- Ты сама-то понимаешь, что говоришь? - после долгого молчания спросил он. - Я не могу поместить Артёма в столь мягкие условия. Надо мной весь Крейд потешаться будет!

- Почему? Это твой раб, и ты можешь делать с ним всё, что хочешь. Убивать или на руках носить! Кому какое дело?

- Камийцы знают, как я ненавижу принца. И если вдруг я стану носиться с ним, как с любимой наложницей на сносях, меня засмеют и сочтут слабым!

- Почти покойника не должны волновать слухи и сплетни. Твоя главная цель - отомстить за Катарину. Остальное: захват Крейда, долгие, бессмысленные переговоры с Сабирой, жажда власти над миром - чепуха! Тебе нужно пробудить Тёму, высказать ему всё, что накипело, и умереть. Так?

Кристер согласно кивнул, но вдруг опомнился и со злобой уставился на Марию:

- Что ты себе позволяешь? Совсем очумела! Да и я хорош! Слушаю бред наглой иномирянки! Может, Ричард и позволял тебе говорить, всё что вздумается, но я не позволю! - Граф повалил Марусю на кровать и прошипел в лицо: - Ещё слово, и я убью тебя!

- Да, пожалуйста! - ядовито улыбнулась женщина и сладким голосом добавила: - Молчать я не стала, так что, придётся тебе сдержать обещание!

- Дура! - не помня себя от гнева, заорал Кристер, влепил Марусе пощёчину и вскочил: - Убей её, шут! Раз она так хочет!

Граф швырнул под ноги Артёму кинжал, подобрал с пола красно-золотой камзол и накинул его на плечи. Покосившись на жену друга, временной маг поднял оружие, повертел его в руках и… положил обратно на пол.

- Я не могу убить её, хозяин.

- Почему? Кто она тебе? Сестра? Любовница? Кто?

- Она боевая наложница господина Ричарда, - еле слышно ответил шут. - Я не могу убить её без разрешения…

- Кто твой хозяин, Дурак?

- Вы, господин!

- И ты отказываешься выполнить мой приказ?! Знаешь, что я с тобой сделаю?

- Знаю… - сквозь слёзы пролепетал Артём и разрыдался: - Убейте меня, хозяин… А когда я умру… вы сможете убить её… А потом брат убьёт Вас, и я буду служить Вам в чертогах смерти… Мы все будем вместе… И я… и он… и Вы…

- За-а-аткнись! - вне себя от ярости проревел граф, схватил шута за шиворот и поволок прочь из спальни. На пороге он обернулся: - А с тобой я разберусь позже, ведьма!..

Кристер хотел сказать что-то ещё, но спокойное, как скала, лицо наложницы, вызвало новую волну бешенства, и он, выпихнув шута из спальни, погрозил кулаком и вышел. Тяжелые двери с грохотом захлопнулись, и маска спокойствия исчезла с лица Маруси: едва в спальне появился Артём в её голове зазвучал вкрадчивый голос мира: "Убей временного мага, Милена, и я освобожу тебя!" Камия без устали повторяла эту фразу, и женщина с трудом игнорировала голос мира. Теперь же, когда Тёма ушёл, она ответила:

- Мне не нужна свобода такой ценой. Я скорее умру, госпожа, чем убью Тёму.

"Неблагодарная тварь!"

Маруся приготовилась умереть, но Камия не тронула непокорную рабыню.

"Я заставлю тебя убить Артёма!" - прогрохотало в голове, и женщина почувствовала, что мир оставил её.

Потерев пальцами ноющие виски, Маша прилегла на кровать и закрыла глаза: нужно было обдумать, как вести себя дальше. Однако разговоры с Кристером и Камией вымотали женщину до предела, и она не заметила, как заснула. Во сне к ней пришёл Дима: бесшумно ступая по цветному ковру, он приблизился к кровати и нежно погладил Марусю по волосам.

- Я скучаю без тебя.

- Я тоже.

Женщина улыбнулась, открыла глаза и вздрогнула, увидев склонившегося над ней Кристера. Граф ухмыльнулся, и в ноздри ударил кислый запах вина. Улыбка сменилась гримасой разочарования и отвращения. Отодвинувшись, насколько это было возможно, Маруся села и вежливо произнесла:

- Добрый вечер, Ваше сиятельство.

Граф пьяно расхохотался:

- Ты неподражаема, детка! Ты станешь моей самой оригинальной наложницей. Выкрутасы шута меркнут перед твоими выходками, не так ли, Дурак?

Стоявший возле стены Артём с трудом приподнял голову, мутным взглядом окинул женщину и сипло выговорил:

- Как скажете, хозяин.

Маруся с ужасом смотрела на временного мага: яркий шутовской костюм был грязен и местами порван, шестирогий колпак съехал набок, и слипшиеся от пота и крови волосы падали на опухшее, в синяках и ссадинах лицо. Артём едва держался на ногах, и Маше показалось, что он сейчас рухнет. Лицо женщины страдальчески вытянулось, и граф, довольный произведённым эффектом, ядовито осведомился:

- Нравится?

- Нет! - Маруся жёстко взглянула на графа: - Ты решил убить его?

- Как ты догадалась? - притворно удивился Кристер. - Приятно иметь дело с умной женщиной. Кстати, я пришёл сказать тебе спасибо. Ты убедила меня в бессмысленности моих стараний. Принц не очнётся! Мне придётся удовлетвориться его смертью.

- Гениально!

- Язви, сколько влезет, ведьма, жить тебе осталось недолго. Скоро истекает срок, отведённый Дмитрию для убийства кайсары. И хотя мне докладывали, что он не торопится убивать Сабиру, я выполню свою часть уговора. Артём проживёт оставшиеся дни и умрёт. И ты вместе с ним!

- Дима не простит…

- Плевать! Когда он выберется из постели Сабиры, будет поздно! Если он вообще думает о брате! Насколько я понял, ему хорошо в Бэрисе. Помощи ждать неоткуда, красавица. Я убью вас обоих, а заодно и твоего любимого Ричарда!

- Твоя доблесть переходит все границы, Кристер. Убить безумца и женщину, отравить воина! Сила так и бьёт через край!

- Ведьма! - в исступлении заорал граф и бросился на Марусю, но та ловко откатилась в сторону. - Поиграть захотелось? Давай!

Кристер рванулся к наложнице, но она скатилась с постели и крикнула:

- Приди в себя, идиот!

Глаза графа налились кровью. Он вскочил на ноги и, сжав кулаки, ринулся к женщине. Маруся увернулась, кинулась было к дверям, но, вспомнив, где находится, обречённо заметалась по комнате. Кристер гонялся за ней, как кот за мышью, и в его глазах разгоралось безудержное желание. "А может, убить его?" - отчаянно подумала Маруся, но тут Артем вскинул голову, и на его лице женщина прочла свой приговор.

- Почему? - прошептала она и остановилась.

Кристер тотчас подскочил к Марии, сжал в объятьях и восторженно завопил:

- Поймал!

- Будь ты проклят, ублюдок!

Маруся извернулась и со всей силы врезала кулаком в глаз графу. Взвыв от боли, Кристер отпустил наложницу и прижал ладони к лицу. Перед глазами мелькали разноцветные искры, а в голове билась единственная мысль: "Меня ударила женщина!" Маша со страхом покосилась на временного мага и открыла рот: Артём лукаво улыбался, наблюдая за хозяином. "Да он нормальный!" - растерянно подумала она и вдруг услышала весёлый звонкий голос.

"Конечно, дорогая, я же принц Камии, а принц Камии всегда здоров".

"Отпусти меня, Тёма!"

"Не могу. Я умру, и ты будешь защищать моего хозяина".

"Никогда!"

"Будешь, когда он сведёт тебя с ума!" - бешено расхохотался Артём, щёлкнул пальцами, и синяк, расцветающий под глазом графа, завял.

Кристер вздрогнул, отнял руку от лица и заревел:

- Стража! Взять её!

Гвардейцы ворвались в спальню и мановение ока скрутили женщину.

"Почему, Тёма?"

"Так хочет хозяин. Прости", - печально ответил временной маг и опустил голову.

Слёзы горечи брызнули из глаз Маруси. Всё ещё не веря, что Тёма предал её, женщина билась в железных руках солдат, пытаясь вырваться, но тщетно. По знаку Кристера гвардейцы затащили пленницу на кровать, сорвали одежду и привязали руки и ноги к витым позолоченным столбикам. Кристер ленивым жестом скинул камзол на пол, залез на постель и стиснул высокие острые груди.

- Ты проиграла, ведьма! - пророкотал он, глядя в серые, пылающие ненавистью глаза.

- Посмотрим, - сквозь зубы процедила Маруся, и в её ушах раздался клокочущий голос Камии:

"Согласишься убить временного мага - твои мучения прекратятся".

- Нет!

- Да! - передразнил её Кристер и всем телом навалился на женщину.

Артём, не мигая, смотрел, как хозяин овладевает женой Ричарда, и в шоколадных глазах вспыхивали и гасли ледяные серебряные огоньки. В сознании мага смешались жалость к женщине и желание присоединиться к графу. Он то делал шаг к кровати, то вновь отступал к стене и теребил длинный рог колпака. Неожиданно шут почувствовал чьё-то присутствие и огляделся по сторонам: рядом стоял принц Камии. Склонив голову к плечу, он с живым интересом наблюдал за Кристером.

"Как здорово у него получается, правда, Тёма?"

Шут посмотрел на кровать и отвернулся:

"Я поступил подло".

"Ты? - рассмеялся принц. - Это я поступил с ней так, как она заслуживает. Женщина должна знать своё место! Так завещал мой великий отец!"

"Я не позволю ей умереть!"

"Правильно! Она нужна нам живой, чтобы продолжить веселье. Не трусь, шут, она выдержит. Кристер достойный ученик! Он так восхитительно жесток и так славно развлекает нас".

"Ненавижу тебя!"

"Я это ты. Ты это я. Не обольщайся, шут, мы оба отдали девчонку на растерзание графу".

"Нет!"

"Да! Ты принц Камии, хочешь ты этого или нет! Вспомни, шут, как приятно быть сильным. И выкинь девчонку из головы! У Смерти не может быть друзей".

"Неправда! У меня есть друзья!"

"Были. Но с ними покончено".

"Почему?"

"А ты подумай, Дурак", - хитро подмигнул принц, указал на кровать, и шут беззвучно завыл.

Удовлетворив похоть, граф слез с постели и натянул штаны.

- Девку в подвал! - приказал он гвардейцам, и, отвязав измученную Марусю, солдаты выволокли её из спальни.

Проводив наложницу насмешливым взглядом, Кристер повернулся к шуту. Артём мялся у стены, бестолково переступая с ноги на ногу, и что-то бормотал, будто спорил сам с собой.

- Дурак!

Шут дёрнулся, крутанулся на месте, словно не сразу понял, откуда доносится зов, и рысцой подбежал к хозяину. Кристер внимательно посмотрел на него и ехидно спросил:

- Понравилось?

- Да… Нет… Наверное… - пряча глаза, забормотал Артём и вдруг выпалил: - Мы не знаем!

- Мы? - ухмыльнулся граф и похлопал шута по щеке: - Да ты, похоже, совсем сбрендил, дружок. А ну бегом в подземелье! Будешь наблюдать за муками подружки, пока не сдохнет.

- Как прикажете, хозяин.

Артём развернулся и опрометью бросился к дверям, а Кристер удивлённо приподнял брови:

- Истинный принц Камии! Почуял кровь - обо всём забыл. И о еде и о том, что избит до полусмерти…

Ричард молнией промчался через Харшид и Крейд. Король не спал и не давал роздыха коню, однако, вопреки всем законам природы, ни тот, ни другой не чувствовали усталости. Они неслись по тракту с такой умопомрачительной скоростью, что караванщики не успевали разглядеть камийскую мечту - мимо испуганных людей и животных проносилось чёрно-серое размытое пятно.

И через неделю инмарец был в Ёссе. Он ринулся в замок, но путь преградила невидимая стена. Ричард вылетел из седла, а вот коню не повезло: со всего размаха натолкнувшись на препятствие, бедняга свернул шею.

- Ну, Тёма, доиграешься! - проревел король и вернулся в город пешком.

Ввалившись в гостиницу Эдгара, потный и грязный инмарец с порога потребовал карандаш и бумагу и немедля написал графу письмо, в котором вызывал его на поединок. И только отправив посыльного в замок, позволил проводить себя в номер, умыть и накормить. Что делать дальше, Ричард не знал. Всю дорогу до Ёсса он мечтал перерезать Кристеру горло, но Тёма лишил его возможности отомстить…

Изучив гневное послание камийской мечты, правитель Крейда криво ухмыльнулся, взял в руки перо, посмотрел на календарь и назначил поединок на следующий, после казни Маруси и Артёма, день. Он отдал письмо лекарю Нариму, и тот, пропитав бумагу ядом, положил её в конверт и вернул правителю со словами:

- Он умрёт, едва сломает Вашу печать.

- Будем надеяться, - кивнул граф и отослал письмо Ричарду.

Яд подействовал. Эдгар устроил партнёру пышные похороны, поместил тело в семейный склеп и вернулся в гостиницу - теперь, когда камийская мечта канула в небытиё, всё золото бандитов принадлежало ему. Но пока Эд радовался и подсчитывал барыши, Ричард очнулся.

Несколько секунд инмарец таращился в темноту, потом попытался вылезти из каменной ниши, однако тело не послушалось. "Подожду", - решил король и расслабился, чувствуя, как капля за каплей возвращается сила. Ричард лежал на холодном камне, в соседстве с многочисленными родственниками хозяина гостиницы, и думал о том, что ни за что не умрёт, потому что не может оставить жену и друга. Он звал Диму, Артёма и Валечку, но маги не слышали его, и, впервые в жизни, инмарец пожалел, что не обладает даром. Сколько прошло времени, Ричард не знал, просто в какой-то момент понял, что силы вернулись, и выбрался из каменной ниши. Покружив по тёмному склепу, он нашарил дверь и, надавив на неё плечом, вышел наружу. "Кто-то услышал меня и помог", - сказал себе инмарец, мысленно поблагодарил друга и зашагал в Ёсс.

Увидев на пороге воскресшего партнёра, Эдгар грохнулся в обморок, а в общем зале, после минутного оцепенения, началась паника. Испуганные посетители разом повали к дверям, снося мебель и калеча друг друга. Очнувшись в пустом разгромленном зале, трактирщик проклял свой болтливый язык и тот день, когда его партнёром стал Ричард, и… приказал отнести в апартаменты разбойника обед. И только потом занялся подсчётом убытков, включая затраты на похороны - урон, нанесённый бизнесу, он планировал вычесть из доли партнёра…

Кристер узнал о воскрешении Ричарда в тот же вечер. Грязно выругавшись, он зарубил первого попавшегося под руку раба, приказал позвать Нарима и отправился в подземелье, где лучшие ёсские палачи измывались над второй половинкой камийской мечты. Ещё в коридоре он услышал дикие крики, бешеный хохот и зашагал быстрее - ему хотелось застать пленницу в сознании. После того как заплечных дел мастера выяснили, что после трёх-четырёх часов отдыха жертва полностью восстанавливает силы и здоровье, они плюнули на осторожность. И лишь когда девушка переставала чувствовать боль и впадала в бессознательное состояние, оставляли её в покое.

Кристеру повезло: палачи только начали новый сеанс истязаний, и Мария была в сознании. Граф с изуверской улыбкой посмотрел на распятую на стене женщину, по-хозяйски похлопал её по щеке и обратился к сжавшемуся в комок шуту:

- Ну, и как тебе мои ребята?

- Хорошо… Ужасно… Я доволен… Заберите… - пробубнил Артём, испуганно взглянул на хозяина и вдруг зашёлся в истерике.

Шут рыдал, бессвязно бормотал какие-то слова и выл, хлопая себя по лицу. Когда же он начал биться головой о каменные плиты, палач вылил на него ведро холодной воды, и Тёма затих. Граф хмыкнул, перевёл взгляд на узницу и требовательно спросил:

- Твой Ричард маг, ведьма?

- Не твоё дело, трус!

- Ответь, и я позволю тебе отдохнуть.

- Пошёл к чёрту, слабак!

Кристер пожал плечами, отвернулся, а потом неожиданно крутанулся и ударил Марусю кулаком в лицо. Из носа женщины полилась кровь, а граф повернулся к палачам:

- Я хочу услышать ответ на этот вопрос, господа.

Он вышел из камеры и стал медленно подниматься по ступеням - перед глазами стояла картинка: оживший Дмитрий поднимается с пола, расправляет плечи и холодно смотрит на него. "Я не мог оставить брата!" - словно наяву услышал граф, вздрогнул и огляделся: рядом никого не было.

- А кого не смог оставить ты, Ричард? Наложницу? Друга? - пробормотал Кристер и отправился в кабинет, где ждал его испуганный лекарь.

- Не дрожи, Нарим! Я даю тебе шанс исправить ошибку.

Граф сел за стол, написал Ричарду короткую записку и отдал листок лекарю.

- Действуй, да не скупись на яды. Камийская мечта должен умереть!

- Будет исполнено, - низко поклонился Нарим и бегом покинул кабинет.

Лекарь так обильно пропитал листок ядом, что тот стал просачиваться сквозь конверт, и раб-посыльный умер, едва успев выйти за ворота гостиницы Эдгара. Трактирщику доложили о трупе возле его заведения, и он, мгновенно сообразив, что к чему, ринулся в апартаменты камийской мечты. Ричард сидел в кресле у камина, в руке у него была кочерга. Поворошив угли, на которых догорало послание графа, он повернулся к партнёру:

- Что-то случилось, Эд?

- Вы не прочли его, господин! - вырвалось у трактирщика, но Ричард равнодушно пожал плечами:

- Почему же, прочёл. Граф не оригинален: он поздравляет меня с успешным возвращением в мир живых и подтверждает согласие на поединок.

Инмарец сладко зевнул, откинулся на спину кресла, и, выронив кочергу, перестал дышать.

- Так я и знал! Опять хоронить придётся! - с досадой воскликнул Эдгар, но тут ему в голову пришла чудесная мысль.

Трактирщик выглянул в коридор, позвал рабов и приказал перенести тело Ричарда в постель. Мёртвого разбойника удобно устроили на подушках, накрыли одеялом, и Эдгар строго-настрого запретил рассказывать о происшествии. Поклявшись молчать, рабы ушли, а трактирщик посмотрел на камийскую мечту и усмехнулся:

- Оживай дома, партнёр, а то своими фокусами ты нам всех клиентов распугаешь. Да и расходов на похороны избежим.

Он подмигнул трупу, заботливо поправил одеяло и отправился заниматься своими делами.

Ричард очнулся через сутки. Дождавшись, пока тело обретёт силу, он вылез из постели и написал Кристеру письмо с требованием прекратить идиотские попытки отравить его и добром выдать Марусю и Артёма.

В ответ граф предложи разбойнику убраться из Ёсса по-хорошему или явиться в замок и скрестить с ним мечи. Ричард скрежетал зубами, читая послание графа. Проникнуть в замок он не мог, уезжать из города не собирался, и, снедаемый бессильной яростью, король запил.