Домой хочу!! или Как выжить? (СИ)

ГЛАВА 12

Громодан же вел себя исключительно — положительно, ни одного намёка, ни одного лишнего слова, я немного расслабилась, прибежали набегавшиеся барсовые, надо было всех накормить, и мы с Силушкой организовали вечерние посиделки на улице. Светомира, знавшая апппетиты своих оборотней тоже полдня готовила, так что еда получилась вкусная и всякая — наша и мачорская. Подъели все, потом часть барсовых ушла домой, остались только Венцеслав с женой и пара охранников, наконец-то успокоились и заснули Лучик с Любавой — и тогда-то начался разговор обо всех этих событиях, естественно, рассказано было столько, насколько возможно.

После наведенного заклятья от подслушивания, Громодан начал первым:

— Все началось ещё с тех пор, когда напали на Димандана с друзьми, песчаный исчез, оставив вместо себя убитого генералом иль Джамом матерого убийцу, а поскольку покушение было на наследника, то основное внимание в первые часы было на пострадавших. Когда же занялись личностью убитого, морок спал и розыскники порадовались, что одним гадом стало на свете меньше, слишком уж кровавый след тянулся за ним. Афишировать, что песчаный исчез, не стали, никто же не видел его во время нападения. Время шло, этот умник нигде и ничем себя не проявлял, и как-то все больше стали думать, что его нет в живых. И тут Таши является из Эффирии и говорит что Саллия иль Джам, видела во время нападения размытую тень и, зная этого мстительного и злопамятного отступника, надо перепроверить все данные. Перепроверили, потом случайно один из выпускников Магвера увидел в Азарде, в небольшом городке у гор, старое объявление о приобретении особо ядовитых змей по высокой цене, на базаре ловко сумел навести разговор торговок на змей, те рассказали, что один из змееловов хорошо заработал на этом, и сейчас многие подались ловить змей. Мальчишке хватило ума самому не лезть в это дело, по прибытии в Унгар рассказать все Таши, и вот аккуратно разматывая по ниточке, мы вышли на отшельника-ученого, якобы разрабатывающего противоядие от любого яда. Жил этот ученый замкнуто, прислуги не имел, дом стоял на пустыре, скрытно подобраться поближе не представлялось возможности. Со змееловами встречался на базаре, тут же расплачивался и уходил обратно. И вот тут-то кто-то из ветеранов сыска вспомнил, что у барсовых раньше водились уникальные птицы, филисы, которые выполняли роль разведчиков, но вот остались ли такие ещё… Вот и пришлось напрячь память и мозги — кого бы послать к барсовым, ведь со времен бунта они очень неохотно шли на контакт со всеми другими странами, жили обособленно. И случайно узнали, что брат князя Венцеслава, тот самый воин, что закрыл нашего Повелителя на поле боя, сильно пострадав при этом, ведает всей разведкой, негласно, оставясь в тени, живя где-то в небольшом селении, разъежая по княжеству, якобы зарабатывая на уроках воинского мастерства. Как нам удалось выйти на него, это не к месту, скажу только что восхищен и поражен его талантами. В кратчайший срок размотать заговор и, без применения жестких мер, расположить и разговорить ближайших помощников захотевшего поцарствовать, недальновидного родственника князя — это надо суметь. Вот и потянулась тоненькая ниточка из княжества в Азард, все оказалось до банального просто, как говорит мой большой корефан Степан:

— Деньги, бабы, карты! — вставил кот.

— Именно так и было — сначала красотка, потом нехватка денег, выигрыш на первый раз, а потом проигрыш, банально, но мозгляка поставили пред выбором или-или…

— Вот только одно упустили… не думали, что на малыша поднимется рука, — дополнил Мстидар, — у нашего ума бы не хватило вовлечь в конфликт Лесного Хозяина, все же знают, что он в грызне за власть никогда не участвует, а тут идеально так — найдут погибшего малыша в его владениях, да ещё в таком капкане. Вот и конфликт между горячими барсовыми и лесом.

Пол задумчиво сказал:

— А ведь вспомнил я одного поганца, ещё когда Антипа спал, я на полянке этой застал живодера одного. Славно я его тогда приложил, да вот исчез он в последнюю минуту. Похоже, про одного и того же мерзавца говорим, он же пытался с живой поллы шкуру снять.

— Вот тут-то и вмешалась неожиданность номер два в лице Лучика и Любавы, никто же не мог знать, что дети найдут малыша и мальчик останется жив.

— А номер один? — встрепенулся Степка.

— А номер один — твой личный враг, разодранная рожа, подкинутые им змейки — это весьма жирный след и страшный косяк заговорщиков. Сейчас мы совместно с мачорцами, азардскими ищейками, эффирцами разматываем ниточки и аккуратно их удаляем, спешить не можем, уж очень большую сеть развернул этот паук, вот вкратце и все пока. Да, забыл про филлисов, но это зять, — он улыбнулся, — добавит.

— Птиц мы бережем, про них мало кто знает. Ну, берут их на охоту, ну, нападают они на более мелких птиц, а что разведчики — сие есть государственная тайна, и мы наложили на вас с котом небольшие чары, чтобы вы не могли как-то рассказать об этом.

— Ну, мы же антимагические, поди, не возьмет, — кот в раздумье почесал лапой за ухом.

— Мы в питье добавили, незаметно, надеюсь, будущие родственники, не обидетесь? Филисы связаны со своими хозяевами магически, мы как бы видим их глазами, вот и углядели с воздуха много интересного у этого отшельника. Выводим заразу всем миром, скоро выжжем все, а там хоть в охранники, — Мстидар опять как-то светло улыбнулся, — к невесте.

— Ну, вот тут тебе крупно не повезло, наша фулюганка, как зовет её Антипа, не даст покоя, она теперь загорелась научиться биться на мечах, а там много ещё чего из воинских наук на себя примерить захочет. Деда Поля, ты подобрал дерево для мечей?

— Трех видов, она же репеюшка, не отстанет нисколько.

Громодан сказал:

— Прежде, чем откланяться, я бы хотел с Вами переговорить, тирра Зина, тебя прошу, Степан, не подслушивать! Пойдемте к озеру.

Молча дошли, уселись на любимые камушки, и Громодан, помолчав, сказал:

— У меня только один вопрос к Вам. Почему? Почему Его Величество не знает о детях?

— Трудный вопрос… Можно встречный? Сто процентов за то, что меня бы сопроводили к вам, как бы все восприняли? Шантаж, вымогательница, сумасшедшая, неизвестно откуда взявшаяся. Повелитель точно знает, что не спал с ней, что меня ждало? По-тихому удавили, или в дурку отправили?

— Если честно, то да, расценил бы, как угрозу, и принял соответствующее решение.

— И зачем ему говорить о них? На руку и сердце Его Величества желающих много, родовитых и венценосных, он, несомненно, будет счастлив и родит деток в браке, а это мои… у них вполне нормальная жизнь, дочка, вон, уже жениха заимела. Обычные дети, не бастарды и не пешки в играх властью озабоченных, для нас это самое главное.

Громодан долго молчал:

— Самое удивительное даже не то, что Лучезар один в один Его Величество, а Любава, это же Эльсиллия, только в миниатюре и очень боевая. Эльсиллия — мать Повелителя, она погибла очень рано.

Он опять замолк. Я тоже не рвалась что-то доказывать и бить в грудь кулаком, мужик ушлый, дураков на таком посту не держат.

— Знаете, я впервые, наверное, не знаю что сказать… я ожидал от Вас каких-то требований, привилегий для детей, удивлен. Уверен, Вы продумали даже такой вопрос, с кем останутся дети в… непредвиденном случае?

— У них есть мапа Стёпа, мапа — это мама и папа вместе, у них есть два безумно любящих деда…

— Понял! Арди — да? Что ж, — он поднялся, — буду рад, если про просшествии какого-то времени Ваша дочурка, перечисляя всех своих близких, упомянет и меня. Благодарю Вас, рад, что всё так сложилось!

Поцеловав мне руку (о, сподобилась, самый грозный мужик страны!), они с Арди откланялись.

Стёпа, было, сунулся ко мне, но увидев мою умученную физиономию, проворчал:

— Иди ужо, спать, болезная!

— И какого ты печалисьси? Ить теперя помеченный твой суженый и никуда ужо не денется, айдате лучше мечи выстругивать, ой да не нуди ты, ить тебе тако же будет оружье! — проснулась под говорок Антипин. — Айдате, пусть ужо мамушка поспит, от ить троица неугомонная, я в ваши годы мамушку слушал и не фулюганил тако!

— Хи-хи, когда это было, ты ж ста-а-аренький!

— Ай, сорву вицу, заноза, и женишок не поможет, ужо по мягкому месту отхожу! — Судя по хихиканью, детки выскочили из горницы.

— Разбудили мы тебя, Зинуша, так ить с имя, сорвиголовцами тихо не можно.

— Да, нормально, где все?

— Барсовые ушли озеру поклониться, Пол тожеть убёг, а энти фулюганы, Драгана вон окружили, оружью им надоть срочно сделать. А ить и правильно, сызмалу пусть умеют ответ дать всяким… Значицца тако же Ташик передал, что в Тилью можно ужо уйти, спокойно стало. Он через седьмицу объявится, пока меня к тебе приставили, да разветь энтот репеюшка отстанет, — он с нежностью кивнул на размахивающего ручками Артемия, — другие совсем детки вырастають термо… ядерные, вона как. Жисть она, конечно, на месте не замирает, а и славно, что за мечи взялись, тако же научатся не хилыми быть. Я тута с Лукерией разговор имел — она добилася разрешения на обучение с пяти годков, шибко одаренных деток, вот энта троица ужо в списках, Луша сказывала, нашлися ещё такие детки, цельный отряд набирается, ить к Празднику Года и начнут учебу-от, ты я думаю, против не будешь? Любаву Пол много чему научивает, а Лучезарушке надоть сильных учителев, многославный у нас дитёнок вырастает, у меня ить что мои тройнята, что энти тожеть тройнята и тако же люблю всех. Иной раз сидим в вечеру с Агриппушкой, а я и вздыхаю, от души наполненной, кручуся, а ить с какою пользою жисть моя пошла.

Барсовые уходили, взяв с нас обещание обязательно посетить их в ближайшее время.

Мелкая невеста клятвенно пообещала:

— Зуб даю, буду хорошо кушать, быстро расти и научусь драться на мечах, а ты мне арбалет привезешь?

У Мстидара правая половина лица почти вся разгладилась, глаз открылся полностью, но шрам дочка убирать не стала, — «когда вырасту, уберу». Барсы смеялись — «вот оно, женское коварство», а Мстидар любовался своей «чудой» — по словам Антиипы — которая стояла перед ним на одной ноге, прищурив глаз, и почесывая другую ногу.

— А может, все-таки, платье из «утренней росы»?

Та подумала…

— Не, порву ещё или зацеплюсь за ветку, лучше арбалет, и драться неудобно в нем, и плюнуть, — она закатила глаза и протянула сладким голосом, явно кого-то передразнивая, — Непри-и-или-ичноо!!

Так, смеясь, они и ушли, собрались и мы, только Муську так и не дождались, звали-звали…

— Ить в гульбу ударилася, нагляделася на хозяина вот и тожеть в разнос пошла.

— Чё бы ты понимал!

— Ужо где нам, сермяжным, до вас, таких… блудоватых!

И пошло-поехало — соскучилися по брехне.

— Мы пошли, наообщаетесь высоким слогом, придете.

— Што ты, што ты, энто разминка, мы ужо собралися.

Дома навалились дела: надо было проверить, как идет отделка второго здания гостиного двора, ещё раз тщательно проверить готовую коллекцию одежды для показа в Унгаре, Юллис от волнения забывал, что делал несколько минут назад, и мы отправили его пить ваку с кметом, чтоб не путались под ногами. Швейное дело наше заметно расширилось, образовались аж три цеха по пошиву женской, мужской и детской одежды, пошив женского белья отдали Саллии, у них там и ткани были под рукой, да и не хватало времени на все.

Саллия же с восторгом занялась новым для неё делом, и тоже везли в столицу «бомбу» — необыкновенное белье, которое произведет фурор! Саль на полдня заскочила к нам, показала образцы, притащила кучу фруктов и сладостей, договорились, что после показа, как немного в себя придем, с ребятишками соберемся к ним, на море хотелось невыносимо.

Стёпка два дня подряд шипел и ругался с Дуськой, которая стала весьма привлекательной кошечкой, остепенилась и нас навещала не часто, а тут привела котеночка маленького один в один Степа и внаглую оставила его.

— Оконфузилсси брателло, она ить ему условие поставила: или женится на ей, или сам своего котишку воспитывает, а и не отмажессья, одно лицо у их.

Я рыдала от смеха, кот шипел, злился, пока Лучик не разрешил проблему — взял котишку на руки, погладил и сказал:

— Мой будет, Федотка!

Боевых котов стало больше, но их присутствие было незаметно, коты постоянно крутились рядом, но как кого кличут, знала только дочка, я же только первый пяток и помнила. Службу несли отменно, Стёпку слушались беспрекословно и, несмотря на его разгильдяйство, порядок в БКС был.

Енерал разработал «систему оповещения в случае ЧП», и наши охранники заучили все звуки, что издавали коты, например если кот вцеплялся в штанину и начинал тащить, то надо было немедленно бежать за ним — это называлось ёмко — «Шухер!»

Драган каждый день учил деток бою на деревянных мечах, но тут оказалось, что желающих гораздо больше, вся соседская ребятня пожелала «тако же».

Драган пришел ко мне и взмолился:

— Не могу я всех обучить, мне вас охранять надо в первую очередь, а ребятишки славные, да и не помешает воинское умение никому.

— Скажи, а есть ведь у вас знакомые, что уже не служат и пожелают с детьми заниматься? Я поговорю с кметом, помещение найдем, и пусть занимаются, подведем это дело, как подготовка будущих защитников, подключим Арди или Громодана. Глядишь, по всему Лиарду такие клубы или, как там ещё, откроются, и детям польза, и воякам интересно, да и деньги какие-то будут официально получать.

— Точно, есть такие наши мужи, если получится, с удовольствием своим умением поделятся. А ещё хочу сказать, что из Лучика выйдет очень умелый воин, он так разумно ведет бой — залюбуешься. Это я к тому, что через год ему понадобится другой учитель из самых умелых, я все, что знаю, ему передам, но ему обязательно надо будет изучать воинское искусство дальше, это талант, его надо развивать.

А вечером случился скандал. Подходя к крыльцу, услышала интересные речи:

— А ваши не пляшут, а мы вот так, тресь! — Лучик.

— А мы вот эдак, трефовой дамой! — Антипа.

— А не надо мухлювать, а то по наглой черной морде! — Любава.

— Сначала поймать надо, а потом… Эх, а я туза! — Стёпка, дружный крик деток и Антипы:

— Пятый туз, попалсси!

Сняв туфлю, мгновенно залетела и запулила в кота:

— Козел!! Скотина наглая!

Кот, получив туфлей и выскакивая в окно, заорал:

— А за козла ответишь!

— Мамочка, ты чего? Мы же в картишки режемся? — удивленно спросил Лучик.

— И я говорю, чего? Дети к реальностям жизни приучаться должны!

— Мамочка, мы же не на деньги играем, — эти слова сыночка добавили масла в огонь. Я схватила веник и выскочила во двор, кот, мявкнув, забрался на дерево.

— Вот и сиди, падла, там, пришибу гада! — Меня трясло. — Ты хуже уголовника, ужас!

— А сама-то, падлой обзываешься и козлом!

— Слезь только! Утром вещички собирай и уматывай, нет сил больше видеть, что ты творишь!

Антипа, как-то бочком приближаясь ко мне, сказал:

— Ить мы не в сурьёз, тако для баловства и для РАЗВИТИЯ ВНИМАНИЯ И МЫШЛЕНИЯ, — тщательно выговорил он.

— А я в сурьёз!

— Мамочка, — зеленые глаза умоляюще смотрели на меня, — мне было интересно разгадывать карты, в жизни всякая наука сгодится, — процитировал он явно Стёпкины слова.

Вздохнув, обняла его:

— Спаси Бог, чтобы такая наука пригодилась! В Лиарде нет таких игр, и не нужно их знать.

Подлезла Любава.

— Мы честно-пречестно больше не будем!

— Хотя так классно было Стёпку поймать, — проговорил Лучик, — он хвастался, что мы не сможем.

— Стёпку вашего я все равно отлуплю!

— Лупили тут всякие, я, может, только из-за ребятишек тебя и не бросаю!

— Вот и вали!

— А не имеешь права! Как жил с детьми, так и буду, я им тоже не чужой!

— Я тебя с этого момента в упор не вижу!

Уже уснули детки, а у меня внутри комок не расходился, так стало тошно, единственное, что осталось от земной жизни — кот, и тот вредитель! Следующие два дня была холодная война — кот, явно переборщив, пытался вздыхать, что-то говорить, я же даже не смотрела в его сторону, а на следующий день стало не до кота с его дурью.

День выдался какой-то маятный, все валилось из рук, какая-то тошнота копилась внутри. Вечером шли с детками домой, дочурка забежала первой, Лучик уже переступил порог, когда меня резко ударило в спину какой-то волной, я качнулась вперед и полностью перекрыла сыночка, но он вскрикнул:

— Ой, меня что-то укусило!

Меня же же штормило и тошнило.

— Сейчас посмотрим, что у тебя?

На запястье малыша было красное пятнышко, я приложила к укусу тряпочку мокрую, сама же, перебарывая тошноту и слабость, усадила детей попить на ночь молока. Лучик как-то вяло держал кружку и еле-еле глотал.

— Сыночек, пойдем спать, — я взяла его на руки и заледенела — укус расползался по ручке, было уже пятно с пятак.

Уложив его, побрела в горницу, вызвать Таши по амулету. Только взяла его в руки, как посередине горницы с грохотом появился грязный оборванный Таши с дикими глазами:

— Лучик?

— Да, что-то жуткое.

Я быстро пересказала ему про волну и укус сыночка. Он влетел в детскую, Лучик вяло ему улыбнулся.

— Любушка, ты не хочешь у мамочки поспать сегодня? Лучик приболел, я буду его лечить, а там ты будешь, как королева спать?

Дочка запрыгала от радости и тут же унеслась.

В окно влез встревоженный кот:

— Что с Лученькой?

— Зина, времени совсем мало, решай быстро. То, что ты приняла за волну — это последний привет песчаного, мы его заловили, но он, гад, успел в последний момент послать «проклятие крови» на Димандана.

— Что это такое? — помертвев, спросила я.

— Очень сильное проклятие, от него Димандан должен был в течение месяца высохнуть, сделаться стариком и умереть.

— И?

— Проклятие касается только мужчин рода Дима, но этот гад не знал, что есть ещё один Димов родственник — Лучик, и проклятие как бы разделилось на обоих, ты же амагическая дама, большую часть приняла на себя, поэтому тебе так плохо, но через сутки ты восстановишься полностью. С Лучиком же все сложно.

— Таши, не тяни!

Злобно выругавшись, Таши продолжил:

— Эта паскуда, бахвалясь, сказал, что проклятие может снять только кровь родителей, он же знал, что Дима ничего не спасет, родителей давно нет, а у Лучика вы оба есть. Как, вызываем Дима?

— Таши, давай быстрее, спасем сына. А там пусть Дим меня хоть на костер! Кот за эти минуты вмиг осунулся и стал похож на бездомного бродячего кота. Таши мгновенно вытащил откуда-то взъерошенного Вилика, тот начал колдовать над каким-то отваром, надо было напоить меня, чтобы у меня хватило сил.

— Ну, Богиня нам в помощь!

Таши выдохнул и резко крутанул какой-то браслет на руке.

ДИМАНДАН. Весь день Его Величество Димандан был не в духе, умудрился наорать даже на своего верного Арди, у него почему-то сильно пекло в левой стороне груди, там, где шесть лет назад, после нападения жуткой твари, появились две небольшие родинки, которые понемногу увеличивались, но никогда не напоминали о себе. За день порадовало только возвращение генерала Ингорна, который, шесть лет тому, узнав о предательстве единственной и горячо любимой дочери, свалился с инфарктом, долго болел и уехал на эффирское побережье, набираться сил. Повелитель тогда видел серого от боли и переживаний, постаревшего и поникшего мужчину, а сейчас перед ним тянулся и сиял глазами прежний генерал, полный сил и энергии. Генерал вкратце поведал о том, что записал мальчика, родившегося в монастыре у сосланной туда дочери, своим сыном. Дочь после родов пыталась убить ребенка, а сама, спрыгнув с небольшой лестницы, из-за кровотечения умерла, так и не раскаявшись и проклиная всех, кто, по её мнению, был виноват в том, что их план с Валердом провалился. Малыш же был удивительно похож на деда, и генерал, увидев его, сразу же решил, что у него теперь есть сын. Настоятельница посоветовала ему взять в кормилицы девушку из гувернанток, которую обманул хозяйский сынок, а узнав о беременности, выгнали с работы, и она, оставшись до родов в монастыре, родила мертвого ребенка. Сумев объяснить этой девушке всю свою невеселую ситуацию, генерал смог её уговорить быть кормилицей для сына. И вот теперь он, женатый на кормилице, отец уже двоих детей, полностью восстановился и готов приступить к службе. Дав команду обустроить генерала, Дим опять заметался по кабинету — Громодан, Таши, Тахирон — все были заняты этим паршивым песчаником, «вот же гниль, никак не угомонится» — чертыхнулся Димандан.

— Ваше Величество, — в дверь просунулся замороженный Арди, — позвольте дать совет… а не пойти ли Вам… исправить свое дурное состояние к тирре Вэллии? Все равно в таком мерзком состоянии, пользы от Вас… никакой, а там, успокоившись, на людей кидаться не будете.

— Арди, ты меня оскорбил или пристыдил?

— Считайте, как хотите!

Арди с достоинством удалился.

Подумав, Величество, накинув личину, перенесся в салон Вэллии, где иногда появлялся для разрядки. Мадам держала язык за зубами, да и мужчины сюда являлись под личиной, она только догадывалась, что её девочек, элитных самых, посещали отнюдь не простые лица. Выбрав первую попавшуюся, они здесь все были весьма обученными профи, Дим отправился в комнату, где девица, на которой было надето весьма немного, стала его раздевать, нацеловывая и приговаривая: «Милый, какой ты сладкий!» — сняла рубаху с него. Но едва она расстегнула первую пуговицу на брюках, в голове раздался дико взволнованный голос Таши — была у них такая мысленная связь, установленная с помощью магии ещё в далекие годы учебы, тогда они стали побратимами и придумали такой способ вызова в самых опасных ситуациях.

— Дим, не медли!

Чертыхнувшись и схватив рубаху и сапоги, Дим шагнул на голос Таши и оказался в небольшой комнатке, явно детской.

В ноги ему кинулся большой черный кот, весь какой-то облезлый, явно бродячий:

— Величество, спаси Лучика!

Дим огляделся: на кровати разметался явно больной мальчишка, рядом стояла какая-то заплаканная бабенка, замученный, весь ободранный склонившийся над ребенком, Таши выпрямился облегченно вздохнув.

— Таши, что за бред, что ты творишь? — загремел Дим.

— Дим, потом все объясним, счет идет на минуты, нужна твоя кровь!

— На каком основании я должен давать кровь? — ледяным тоном, которого боялись все в Лиарде, спросил Повелитель.

— Да на таком, что это твой сын, тут проклятье на королевскую кровь, а малыша может спасти только кровь родителей!

Дим в раздражении шагнул к Таши, взгляд его зацепился за личико ребенка, и он замер, ошарашенно глядя на такое знакомое его… ЕГО? лицо, только маленькое и бледное до синевы.

Таши, не теряя времени, схватил его за руку, сделал небольшой надрез, тут же надрезал руку женщины, которая сама наклонила её к какой-то плошке, и их кровь одновременно закапала на дно.

Таши кивнул:

— Одновременно ещё лучше получилось. Стёпка, иди сюда, что хочешь, говори, надо чтобы Лучик сделал несколько глотков!

Все так же заторможенно Дим глядел, как кот, запрыгнув на кровать, стал лизать мальчику щеку и приговаривал:

— Лученька, сынок, открой ротик, тебе надо попить, — кот умолял, упрашивал, но ребенок не реагировал, тогда кот, утерев льющиеся слезы, ворчливо сказал, — ну, и как хочешь, папочка твой вон нарисовался, Любава вот сейчас заверещит, а ты рот открыть не хочешь, сам же мечтал папу своего увидеть, или я не прав?

У малыша дрогнули ресницы, он с трудом открыл мутные зеленые глаза и, уставившись на Дима, прошептал:

— Правда, папочка, не обманул ты!

Таши мгновенно приподнял голову ребенка и поднес плошку:

— Ну-ка, Лучезарушко-богатырь, испей-ко.

Мальчик с трудом, но сделал несколько глотков, все так глядя на Дима, и, уже засыпая, прошептал:

— Я посплю, ты не уходи!

Таши и бабенка напряженно смотрели на мальчика, у которого через несколько минут начала спадать синева, и тут кот навзрыд зарыдал, женщина как-то заторможенно повернулась и, цепляясь за стену, пошла к выходу из комнаты, и уже на выходе стала медленно оседать на пол, когда её успел подхватить подскочивший Коська. Дим, все так же держа в руке рубаху и сапоги, пошел за ней.

— Та-ак, — начал Дим, — и что… — его перебили влетевшие бледные и взъерошенные Антипа с Арди:

— Таши, что с Лучиком?

— Жив, жив Лучик, успели!

Таши, тоже полуживой, устало уселся на диван и прислонился головой к плечу женщины.

Повелитель же с изумлением смотрел на вытирающего глаза Арди. Арди — вечный безэмоциональный сухарь — и вдруг слезы?

— Что это за балаган, кто мне скажет?

Его опять перебили, на этот раз сам Лесной хозяин, тоже бледный и с диким взглядом…

— Таши?

— Сядь уже, вот немного в себя придем с Зинушей, и все объясним, Антипа, принеси-ка всем отвару успокоительного, на кухне Вилик приготовил.

— Зинуша? — опять удивился Величество.

Антипа принес всем по большой кружке отвара, и все дружно начали его пить.

Минут через пять Таши сухо рассказал, про проклятие, что большую часть впитала Зинуша, а так Лучика не успели бы спасти, при этих словах, кот вышедший последним из детской, опять начал лапой утирать слезы, шипеть и материться, затем подлез к Зине на колени и сипло сказал:

— Прости, а?

— Ближе к теме, — сказал Дим.

— Величество, ехидства в голосе Таши было очень много, — ты бы оделся, а то сверкаешь тут обнаженным торсом, да еще в помаде, как-то несолидно.

Дим, чертыхнувшись, надел рубаху, а Антипа сунул ему большой платок, и он с остервенением начал вытирать ярко-красную помаду.

— Откуда такая уверенность, что мальчик мой сын?

— Тебе мало того, что после вашей крови ребенок перестал синеть и заснул? Ещё скажи, что Зинушу никогда не видел, и не знаешь, откуда берутся дети?

— Насколько я в курсе, в этом процессе от меня требовались определенные действия, а я что-то не помню такого?

Зина при этих словах дернулась и пробурчала:

— Вот, я была права!

— А и нисколь ты не права, он ить обстоятельствов не помнит, от как узнает, ужо и проникнетси.

— Ну да, ну да! Что ж, пора до конца все рассказать, — вздохнул Лесной хозяин, виновато глядя на Зину, — я только надеюсь, что общение с детьми ты мне не запретишь?

— Я бы с превеликим удовольствием, но Любава без своего самого любимого деда разве сможет?

— Так вот, Ваше Величество, лишь троим на нашей земле было известно, что в определенный период у вас созреет, так называемое, золотое семя, от которого должен зародиться трехпрядный уникальный ребенок, уникальный во всем и магии и воинских умениях, который в будущем должен стать Собирателем земель. Для Вас в тот момент подобрали невесту из Рудии, должен был состояться политический брак. Но, в свое время Богиня Бастика точно предсказала, что ребенок будет от иной, мы много лет ломали голову, что это за иная, когда эффирский Верховный высказал предположение, что это, скорее всего, иномирянка. Искали долго и безуспешно, прошарили, как говорит Стёпа, много миров, набрели на Землю, тоже впустую. И в последнее мгновение в поле зрения попала Зина. Надо признаться, мы смотрели только молодых, а тут… э-э-э… женщина немолодая, но параметры, нужные нам, совпали полностью. Решили брать, что есть, перенести в Эффирию, а там уже действовать дальше. Но кот, влетевший в наш портал, сбил все настройки и, опять же к лучшему, они оказались в моих владениях. Сначала я впал в уныние — думал, ошиблись крупно, согласился вернуть её назад, потом решил проверить как «Глаз Бастики» на неё отреагирует, и был поражен, как быстро и дом, и озеро их приняли. Затем осенило — проверить миф-цветок, который много веков не рос и был в спящем состоянии. Вот тут-то я и возрадовался, что не ошиблись, миф-цветок проснулся, у него появился новый листочек. Правда пришлось обманом задержать Зинушу, лихорадочно придумывая как нам вывести вас друг на друга, но все сошлось идеально, и вы встретились.

Пол понизил голос:

— Пусть спят, им обоим досталось, я поражен, что такое мощное проклятье её не убило.

Дим посмотрел на диван — привалившись друг к другу мирно спали Таши и Зина.

— Давай-ка Величество, пойдем на кухню, ужо рассвело, надоть подкрепиться, — пригласил Антипа.

— Ты, Лесной Хозяин ничего просто так не делаешь, какая тебе-то здесь выгода? — спросил Дим, вставая. — Кто третий интриган?

— Тахирон, кто ж ещё, — буркнул Пол.

— Почему ты стал Пол, ведь твое полное имя… — его перебил звонкий детский голосок:

— Не Пол, а деда Поля! Ой, вы все здесь!

Вот теперь Величество замер столбом — на пороге другой комнаты стояла маленькая румяная со сна, девчушка с растрепанными, отливающими в лучах утреннего светила краснотой, волосами. Взвизгнув и подпрыгнув она вихрем пронеслась мимо и оказалась у Пола на шее, затем перелезла к Арди, потом шел Коська с которым был какой-то сложный ритуал рукопожатия.

— Иди, егоза, ужо оденьсси и приведи себя в порядок, ай не шуми тако, мамушка с Таши уморилисси, и Лучезарушко приболел, — выговорил зашедший на визг Антипа.

— Ить иду ужо, — малышка, передразнив Антипа, повернулась и увидела замершего Дима. — Ты кто? — девчушка смотрела на него такими знакомыми черными глазами.

— Богинюшка! — пронеслось у него в голове, — это ж копия мамочки моей!

Он сглотнул и не смог выдавить ни слова, и тут девчушка, медленно подходя к нему, сказала:

— Почему ты похож на Лучика, только большой, и глаза у тебя не зеленые, а черные… — она замерла и через мгновение выстрелила. — Ты наш папа?

Дим кивнул и молча протянул к ней руки, малышка в одно мгновение оказалась у него на руках и, прижавшись к нему, прошептала:

— А мы с Лучиком всегда тебя ждали, а ты вот не приходил!

— Я не знал, — хрипло выдавил он и, держа дочку как драгоценный сосуд, посмотрев на всех, сказал, — я вам это не забуду!

И все, Повелитель пропал, остался обалдевший от счастья папочка, который не отводил глаз от Любавы, энта же заноза, пользуясь тем, что мамочка спит, уже вила из него веревки, куда подевался их Ледяной?

Папе был вывален ворох рассказов обо всем, показаны все «сокровища», которые не дозволялось смотреть и трогать никому, кроме Лучика, Арди отправился в Унгар, предупредить всех, что «Повелитель отбыл на важные секретные переговоры», а переговорщики никак не могли оторваться друг от друга.

Любава рассказала про змёв, про Лисика и страашенный капкан, как спасали его, не замечая, что папа хмурится, потом разговор перешел на жениха.

— А Мстидар мне арбалет привезет, я тогда самая крутая девчонка буду!

— Какой Мстидар? — заинтересовался Дим.

— Который из больших кошек, ну не как Стёпкины, а такие, — она показала руками величину кошки.

Непонятливый папа спросил:

— Сколько мальчику лет?

— Много, — погрустнела дочка, — но у меня, вот, — она показала узенький браслет на ручке, — я его немного полечила, у него глазик плохо видел, и щека была кривая, зато сейчас он такой красивый, совсем как ты!

Папа выпал в осадок:

— Я что-то недопонял, Любавушка?

— Чего тут не понять, она выбрала себе жениха из барсовых, и они уже обменялись браслетами, Мстидар, брат князя Мачорского Венцеслава, — сказал выглянувший кот, — пошли, Лучик скоро проснется.

Егоза поскакала на одной ножке, а Повелитель шел за ней, качая головой.

В детской уже проснувшийся Лучик, сидел, поглаживая маленького черного котенка, который урчал на всю комнату.

— Луча, Луча, — закричала девчушка с порога, — смотри, папочка наш нашелся, а ты все спишь!

На Дима смотрели очень серьезные, внимательные, совсем взрослые глаза, он опять враз охрипшим голосом сказал:

— Сыночек, можно я тебя обниму?

— Ты мне, значит, не приснился, я, правда, тебя видел, когда болел?

— Да! — Осторожно взяв ребенка на руки, Дим бережно прижал его к себе.

— Я пошла к Драгану, пацаны уже собрались, — дочка убежала.

— Ты правда-правда не знал, что мы есть?

— Правда-правда!

— И теперь не пропадешь, и у нас будет всегдашний папа?

Папа, уткнувшийся в макушку сына, только угукал и пытался проглотить ком в горле.

— Лучик, сыночка ты как? — в комнату зашла Зина.

— Хорошо, только ножки немного дрожат, и пить хочу!

— Пойдемте кушать!

Сыночек поехал на папиных руках, так они и сидели за столом, два одинаковых, и Антипа, сидевший напротив и с умилением смотревший на них, сказал:

— Ты смотри, како природа распорядилася, ить даже жесты у их одинаковы, от это я понимаю, схожесть. Лучезарушко, тебя может во двор вынести на ребятишков посмотреть?

— Нет, я с папой побуду!

Папа, как-то странно всхлипнув, опять уткнулся в макушку сына.

Во дворе послышался топот и громкое ржание.

— О, комедь будет, Муська явилася, Стёпка вставит полную… ээ, — Антипа замялся, — ругаться зачнёт.

Муська же, не обращая внимания на хозяина, протопала к окну и требовательно заржала.

— Идите ужо на улицу. Ить пока не обнюхает всего Лучика, не уйдет!

На улице Муська обнюхала всего Лучика, всхрапнув, опустилась на колени и, как человек, повесила голову.

Лучик перелез на неё и, обняв за шею, посидел немного, затем опять его взял Дим, они сели на качели в виде дивана, а Стёпа «воспитывал» Муську:

— Я, между прочим, если и гуляю с… э-э…

— Девками, — подсказал Лучик.

— Да, с девочками, то помню, что есть дети, и не бросаю их ради удовольствия, — полла стояла, опустив голову, и только жалобно всхрапывала, — я тебя пока что не простил, иди, гуляй дальше.

Повесив голову, Муська ушла в дальний конец сада, а к качелям подбежали и уселись в один ровный рядок — котики, одновременно наклонив свои мордочки, они мявкнули.

Стёпка перевел, БКС приветствуют и радуются выздоровлению Лучика! Тут, нарушая ровный ряд котов, вылез, пища, мелкий черный, и Лучик засмеялся:

— Федотка дисциплину нарушает!

Котики по команде Стёпки разбежались, Дим же сказал:

— Я удивляться уже устал, что за БКС такое?

Кот разъяснил, важничая.

— Да, у вас тут много интересного!

Лучик тем временем, прислонившись к груди отца, засопел, и тот бережно понес его в кроватку, положив и укрыв его, стоял и любовался ребенком, пока Таши шепотом не позвал его «для разговору душевного и разъяснительного». Пол продолжил рассказывать, как все вышло, о том, что нападение монстра и битва с ним спровоцировало более раннее созревание семени, и Правителю грозило воспаление мозга, вот и пришлось чуть ли не шантажом заставить Зину помочь избавиться от этого.

Дим смотрел на неё очень тяжелым взглядом, на что она спокойно сказала:

— Мой детородный возраст вышел в отставку на Земле, и плюс разные физиологии, уверена была, что беременности быть не может, да и поняла не сразу, а когда поняла, уже было поздно.

— А что, избавилась бы от них, — вскинулся Дим.

— Ваше Величество, прежде чем меня обвинять в чем-либо, выслушайте хотя бы Пола.

— Если бы не Зинуша, то в Лиардии уже бы правил регент Валерд от лица якобы твоего сына, ты был в беспамятстве, тебя надо было, вон, как Лучика срочно спасать, кто ж знал, что ты и в бессознательном состоянии хорошо поучаствуешь в процессе. — Ядовито заметил Таши.

Дим поймал себя на мысли, что ему хочется одновременно и задушить эту… и, в то же время, вызывало уважение, что она смогла справиться со всеми проблемами, и у него ЕСТЬ ДЕТИ!!

А когда она по полочкам разложила все причины, заставившие её взять клятву с ближайших и преданных ему друзей, он едва не взорвался.

— Значит, я был бы плохой отец и не смог обеспечить детям защиту? — зверея, спросил он.

— Нормального детства, точно, не было бы, — Зина кивнула во двор, где слышался гвалт занимающейся ребятни, — было бы лицемерие и интриги, а зачем это детям? Сейчас они растут, как обычные дети, в нормальной среде с синяками, драками, шалостями, маленькими и большими радостями, среди детей и зверюшек, лучшего детства и желать не надо, искреннее и веселое. Вы, Ваше Величество, вольны думать, как Вам хочется, но это мои, выстраданные, дети, и ни одна падла не смеет сказать, что я для них плохая мать!

Зина поднялась и ушла на улицу.

— Ну, вот и поговорили, называется, Дим не злись, ты всегда был расчетливым и хладнокровным, что ты взбесился? — Таши, как никто, знавший его, с удивлением смотрел на Дима.

Тот дернулся:

— В голове не укладывается, я до одурения счастлив, что у меня такие изумительные детки, но вот мама их… бесит!!

— Раз бесит, значит, все сладится, — философски заметил Пол, — я откланиваюсь, понадоблюсь, всегда к Вашим услугам, Величество. А Зинушу обидеть никому не позволю, они трое — моя семья! Поразмысли, Величество, ты всегда умел принять верное решение, а сейчас вот ещё к сыночку прислушайся, у него редкий дар имеется, он говорит мало, в отличие от моей любимой трещотки, но всегда зрит в корень, это в пять-то лет! Я, проживший много веков, не чураюсь его послушать, великий человечище вырастет, поверь!

К вечеру папочка собрался уходить, клятвенно пообещав прийти через два дня — детки, на удивление, восприняли уход спокойно, Зина же вежливо кивнула.

Появившись во дворце, Дим тут же велел разыскать Громодана и, когда тот явился, озадачил его собрать все сведения о тирре Зиналии Руш из Тильи.

Громодан, изумившись, спросил, как быстро, на что был ответ — два дня!

Два дня Арди, как никто знавший Дима, наблюдал, как его, выражаясь Стёпкиными словами — «колбасило», он то сиял как солнышко, то сидел как грозовая туча.

— Нелегко ему, такая сложная ситуация, — потихоньку сказал Коське, который впервые в жизни получил разнос от Правителя, — мы для него сейчас, как красная тряпка для быка, раздражители.

— А, — отмахнулся Коська, — самое главное — дети есть, живы-здоровы, умненькие, одаренные, перебесится и все наладится. Только вот, как его на торжество дозваться, ведь упрется, а я бы хотел, чтобы оба были у нас на свадьбе.

К вечеру второго дня Громодан принес данные, Дим молча кивнул ему и, отпустив, начал читать, то что накопали.

Прочитав, долго сидел задумавшись. Было от чего — Зина оказалась вполне обеспеченной женщиной, имея в собственности гостиный двор в Тилье, швейная маленькая мастерская, едва сводившая концы с концами, за время ее партнерства превратилась в швейную фабрику, приобретшую большую популярность в Лиарде и Эффирии, был и также две небольшие сладкарницы и доля у обущара. Кмет Тильи, один из самых исполнительных и честных, с восторгом отзывался о ней, по его словам, львиная доля теперешнего расцвета города была заслугой тирры Руш. По её подсказкам и идеям город был облагорожен и украшен, знаменитый уже Тильский Карнавал тоже её задумка. В окружении её чаще всего мелькали знакомые все лица — Арди, Антипа, Косьян, Пол, какой-то многодетный сосед Кузема, опять же с её помощью выбравшийся из самой бедной бедности. Поклонников не наблюдалось, хотя многие в городе были бы не прочь соединить свои судьбы с такой вдовушкой.

Убил наповал официально заверенный документ — «В случае непредвиденных обстоятельств (смерти), Арди оставался опекуном сына Лучезара и дочери Любавы», который был написан почти шесть лет назад, 25 грудена.

Взяв бутылку знаменитого «Лиардского», Дим перенесся к Таши:

— Вот, пришел поговорить!

Они разомлевшие после обильного ужина сели на веранде, оплетенной вьющимися растениями.

— Хм, созрел?

— Скажи, когда родились дети, какого числа?

— 7 ветреня, а что?

— Странно, я тут один документ прочел и ничего не понял…

— Это ты об опекунстве Арди? Справочки навел?

— Да! — не стал отпираться Дим. — Почему Арди, почему не ты или Косьян? Вы же моложе?

Таши разозлился:

— Потому, что у неё мозги работают, как надо, мы моложе, да, но она рассудила, что у нас семьи, а у Арди, кроме малышей, никого и, естественно, он будет над ними трястись, хотя мы все их очень любим, но её решение было самым правильным. А отчего ты не спросишь, почему молодая по нашим меркам женщина, пишет такой документ перед родами? — и заорал, — болван, у неё же совместимость с твоей кровью только 45 %, я же ей врал всю беременность, что вы почти совместимы, что не будет осложнений и всякую другую туфту! Если б не зелье Салькиного лекаря, она бы умерла, самое печальное, что она это прекрасно понимала и, даже промучившись девять часов, когда уже еле хрипела — слова были одни — Спасай детей! Ещё и Лучик был очень большим по весу, я собирался делать ихнее кесарево сечение, но под воздействием зелья, она сумела его родить, а фулюганка была много меньше. Она потом долго не приходила в сознание, мы ей все врали, что она спала, как же. Ты должен помнить, как тебя во время бала скрутило, а Тахирон отпаивал отварами, это тебе откат был от родов, дети твои рождались в муках! Мой тебе совет, не лезь ей под кожу, не дави на неё, отправь их в свой домик на море, пусть они все отдохнут там, ей сейчас, как никогда, надо побыть на море, слишком много навалилось, она не будет ныть и плакаться, но зная её, могу сказать точно, держится из последних сил, особенно после этого дебильного проклятия. Я не знаю, как ещё на ней отразится, то, что большая часть прилетела ей, она иномирянка, и предсказать невозможно, как пойдет все. Да, тебе обидно, злишься, а поверил бы ты ей в тот момент? Фига с два! Она мне, бездомному и безродному стала родной сестрой, обидеть её — через мой труп. Так же тебе скажут все остальные, они все четверо нам не чужие!

— Четвертый-то кто? — оглушенный свалившимися на него известиями, растерянно спросил Дим.

— А Стёпка? Тебе ещё предстоит преодолеть его ревность, он жуткий собственник. И ревновать будет ужасно, вроде вот ругаются они с Зинушей, но только глянь на неё и деток косо — жизни не будет, БКС его знаешь как лихо выжили одного неотразимого из города, когда он попытался сплетничать про Зинушу? Вот тебе информация к размышлению, я не призываю тебя жениться на ней, да это вряд ли и осуществимо, но подружиться надо обязательно.