Дом, который будет ждать. Книга 3

Глава 18

Каспер

Вытаскивая из колодца очередное ведро с водой, я лихорадочно пытался рассортировать информацию, которую успел получить во время выматывающей схватки с нежитью, вылезшей из Бесшумный знает какого мрака. В том, что это нежить, а не нечисть типа болотницы или водяной девы, сомнений не было, я думаю, даже у абсолютно не разбирающейся в магии Лиз.

Это существо было под завязку накачано опасной для любого мага силой, и, что немаловажно, прекрасно умело этой силой пользоваться. Более того, оно каким-то пока непонятным образом умудрилось начать вытягивать из меня и магическую, и жизненную энергию. Причём делало это с такой скоростью, что если бы не Элла, то всё закончилось бы плохо не для твари, а для меня. И я снова подумал: а не является ли наша веками растущая уверенность в собственном могуществе мыльным пузырём? За последние часы я несколько раз убедился, что вокруг полно сил, которым мы, имперцы, со всем нашим самолюбованием, и в подмётки не годимся.

Та же Ирманская обитель, в которой рядовая монахиня легко создаёт заклятья такой силы, какая и не снилась многим членам Совета, не то что рядовым магам.

А Повелитель мёртвых? От него веяло такой запредельной мощью, что я почувствовал себя бабочкой-однодневкой рядом с хищной птицей. Я понимал, что для того, чтобы уничтожить меня, ему даже не придётся напрягаться, и это ощущение собственной беспомощности мне чрезвычайно не понравилось. И это я, считающийся в империи вторым по силе!

А моя собственная дочь, о силе дара которой я пока имею крайне смутное представление? Как смогла она, ребёнок, пусть даже и талантливый, остановить существо, с которым я – я!! – ничего не мог поделать. Я ведь чувствовал, как исчезла прореха, в которую утекала энергия, как только Элла приказала этой твари остановиться. Моя дочь, которую учили только обитательницы Ирманского монастыря, спасла мне жизнь: это просто не укладывается в голове.

Боюсь даже предположить, на что тогда способна настоятельница, матушка Неллина! Совершенно не исключаю, что она на равных могла бы схватиться даже с Максимилианом, несмотря на всю мощь его второй ипостаси.

Кстати о Максимилиане… Лиз, эта странная и совершенно непонятная мне женщина, как говорится, попала пальцем в небо. Она нечаянно упомянула о короне, а ведь это были именно те мысли, которые я пока скрывал даже от самого себя. Никто не знал о том, что я задумал много лет назад, лишь Элла, обладающая даром читать в сердцах, догадалась. Но я почему-то был уверен, что дочь никому не рассказала о той нашей беседе в обители.

Сейчас пока не время и не место говорить и даже думать об этом: где гарантия того, что среди местных непростых обитателей не найдётся того, кто, как Элла, умеет читать мысли? Например, у вампиров всегда была прекрасно развита ментальная магия, а этот Картер, которому поручили заниматься с Лиз, наверняка не упустит возможности проверить и освежить свои навыки. Где гарантия того, что в этот момент ему на глаза не попадусь именно я? А он не Элла, вряд ли станет хранить мой секрет. И тогда мне останется одно: навсегда похоронить себя здесь, в чаще дикого Франгая, в надежде, что Максимилиан, когда доберётся до меня, в память о прошлом просто отрубит мне голову.

А ведь есть ещё и Реджинальд фон Рествуд, который совершенно непонятным образом всё ещё жив и находится где-то в лесу. Но где? Уму непостижимо!

Плюс ко всему не стоит забывать о словах, сказанных тварью из колодца о некой силе, которая уже откуда-то вышла и собирается покрыть весь мир тьмой. Не с этим ли связана необычная и необъяснимая активизация гольцов и прочей нечисти? Может быть, Ирма – это лишь начало, разминка, проверка сил?

И мой странный сон… Кого я видел в подземной темнице? Кто это существо? Кто та «она», о которой говорил пленник, и в чём моя вина перед ним? Если бы её, этой вины, не было, я не навещал бы его, я себя знаю. Бесшумный и все силы его, сколько вопросов и ни единого намёка на то, что нужно делать!

– Каспер, ты там уснул? – голос Лиз, до отвращения бодрый и доброжелательный, выдернул меня из размышлений, но я не позволил себе никак выразить неудовольствие. Ссориться с тем, кто может существенно осложнить существование, – верх глупости и легкомыслия, а я ни тем, ни другим никогда не отличался.

– Извини, Лиз, задумался, – почти честно ответил я, – я что-то пропустил?

– Не так чтобы, – улыбнулась сестрица, – просто мы уже несколько минут стоим возле тебя с пустыми кувшинами, а ты залип и ничего вокруг не видишь и не слышишь.

– Мне не дают покоя слова этой твари, – неожиданно для самого себя вдруг сказал я, хотя только что даже не думал ничего обсуждать ни с кем. Я и на заседаниях Совета предпочитал помалкивать и старался лишь внимательно слушать, чтобы не упустить порой кажущуюся бесполезной словесную шелуху. Но, как показывает опыт, именно в такой «шелухе» можно потом, анализируя и сопоставляя, отыскать крупицы ценнейшей информации.

– Про то, что есть кто-то, кто собирается захватить мир? – Лиз моментально уловила, что именно меня обеспокоило, но пока не понимала, насколько всё серьёзно.

– Ты зря так легко относишься к этим словам, – проговорил я, борясь с нелепым желанием обсудить возникшую проблему, чтобы хоть чуть разгрузить голову, – когда в мире появляется сила, о которой никто не слышал, это очень серьёзно.

– Может, нам стоит собраться всем вместе и поговорить? – Лиз, кажется, осознала важность проблемы, так как улыбка сбежала с её лица, а голубые глаза стали серьёзными.

– Всем вместе – это как? – я очень плохо представлял себе подобное мероприятие, но кто знает – вдруг будут озвучены интересные мысли? Мне этот кто-то, кому служат порождения мрака, вообще не нужен. Его появление вынудит меня снова, в очередной раз, перестраивать планы и менять стратегию.

– Мы, то есть те, кто слышал эти слова, – начала перечислять сестрица, – Домиан и Хантер, Картер как представитель призраков, они многое знают, насколько я поняла. Шегрила можно пригласить, – тут голос Лиз странно дрогнул, видимо, её тоже подавляла мощь Повелителя мёртвых.

– Мне кажется, это неплохая идея, – включилась в обсуждение Минни, – и что-то подсказывает мне, что не стоит надолго откладывать это обсуждение.

– А почему ты назвала только Домиана и Хантера? – повернулся я к задумавшейся Лиз. – А двое других? Или они недостойны?

– Ну вот как ты так умудряешься вывернуть всё наизнанку? – с осуждением посмотрела на меня сестрица. – Просто Освальд и Майкл занимаются домом, у них совершенно иной функционал, понимаешь? Хантер – воин, в его ведении вопросы безопасности, а Домиан – он объединяющее звено. Так что ни о какой дискриминации и речи нет, что бы ты там ни думал себе.

– Понятно, – я кивнул, – так что, вода ещё нужна или уже всё?

– Нужна, конечно, – улыбнулась Минни, – мы пока только три грядки полили из четырёх. Так что нам бы ещё ведра три. А потом я помогу им прижиться, так что скоро будет у нас настоящий огород.

– Как в обители, – светло улыбнулась Элла, – а потом можно и цветники разбить, вон тут сколько места! Ой, – тут она виновато взглянула на Лиз, – ничего что я так расхозяйничалась?

– Я буду только рада, – заверила её Элизабет, – у меня на всё нет ни сил, ни времени. Мне ведь теперь ещё и магии надо учиться, а когда? Вроде и не делаю ничего конкретного, а времени ни на что не хватает. Как так получается?

– Это тебе просто кажется, что ты ничего не делаешь, – утешила её Минни, и я в свою очередь тоже изобразил на лице нечто оптимистичное. Судя по удивлённому взгляду Лиз, мне это даже удалось.

Минут через сорок эпопея с посадкой и поливом растений наконец-то завершилась, и мы, дождавшись, пока монахиня что-то пошепчет над каждой грядкой, наконец-то отправились в дом. Очень хотелось чего-нибудь выпить и просто посидеть, вытянув ноги. Всё же непонятная колодезная тварь успела выкачать из меня немало энергии: до полного восстановления было ещё далеко.

В доме обнаружился только толстяк Майкл, который быстро накрыл на стол, расставив чашки, чайники и тарелки со свежайшей выпечкой. Ни змея, ни синеглазого гада нигде не было видно. Ну вот не мог я с собой ничего поделать: Домиан бесил меня невероятно, хотя объективных оснований для этого не было.

Появились и он, и змей по имени Хантер часа через полтора, когда мы уже перебрались на террасу, и я вскоре собирался отправиться к себе в комнату. Сначала на веранде появился Домиан, улыбнулся всем присутствующим дамам, проигнорировав меня. Впрочем, мне его улыбки были не нужны абсолютно: не пристаёт с нравоучениями – и хорошо.

– Что случилось, Лиз? – встревоженно спросил он, опускаясь прямо на пол перед креслом, где сидела сестрица. – Мы почувствовали волну магического возмущения, но не могли вернуться, так как были очень далеко. Я потом расскажу, если тебе будет интересно…

Не знаю, как Лиз, а вот мне было бы чрезвычайно любопытно узнать, с какого перепугу их занесло в такую даль, что они смогли вернуться лишь сейчас.

– Ой, тут такое было! – Лиз всплеснула руками и начала рассказывать о колодезном монстре, о том, как я храбро встал на их защиту, как тварь начала качать из меня энергию и как Элла её остановила. В изложении сестрицы мы с Эллой выглядели как минимум героями, а как максимум – чуть ли не божествами. Синеглазый слушал молча, не задавая вопросов, а потом серьёзно взглянул на меня.

– Благодарю тебя за то, что защитил Лиз и наших гостей, Каспер, – он слегка склонил голову, – я не забуду.

А я заметил, что в первую очередь Домиан назвал Лиз, а потом уже всех остальных. Это говорило о том, что в случае опасности Дом будет защищать именно её, а прочих – по остаточному принципу.

– И мы хотели обсудить один важный вопрос, – продолжила Лиз, – это чудовище, которое выбралось из колодца, сказало что-то очень странное перед тем, как Каспер смог его убить. Я думаю, у магистра лучше получится рассказать об этом… Только позови, пожалуйста, Хантера.

Я не стал спорить, потому что для меня это была возможность рассказать так, как нужно мне, сделав акцент именно на тех моментах, которые выгодно подчеркнуть. Развалившийся, как домашний сторожевой пёс, у ног сестрицы синеглазый Домиан кивнул, и буквально через мгновение на террасу вышел змей, привычно невозмутимый, в своём вечном камуфляже. Но при всей суровости и неулыбчивости, Хантер нравился мне намного больше синеглазого красавчика. Нет, головой я понимал, что они оба – это одно целое, просто в разных воплощениях, но всё равно реагировал на каждого из них по отдельности.

– Я хотела ещё позвать Шегрила и Картера, – неуверенно проговорила Лиз, и я уже привычно подавил раздражение, которое вызывала во мне новообретённая родственница. – Но им, наверное, днём не очень удобно?

– Давай сделаем так, – синеглазый смотрел на Лиз так, словно она была воплощением всего лучшего, что только можно придумать. – Если вопрос окажется действительно важным, мы дождёмся темноты, пригласим их обоих и посоветуемся. Хорошо?

– Да, так и сделаем, – сестрица кивнула и улыбнулась Домиану, отчего тот просиял, словно выиграл в лотерею тысячу золотых.

Мой рассказ, как ни странно, занял не очень много времени, может быть, потому что меня никто не перебивал, не задавал дурацких вопросов, не пытался переключить внимание на себя.

– Как она назвала тебя? – Домиан повернулся к Элле, которая сидела рядом с Минни и внимательно прислушивалась к разговору.

– Абассира, – ответила дочь, – только я не знаю этого слова.

– На одном из древних языков оно означает «прорицательница», «ясновидящая», – пояснил молчавший до этого момента Хантер. – Но я никогда раньше не слышал, чтобы нежить говорила на древних наречиях.

Я молча с ним согласился, так как тоже, услышав непонятное слово, удивился, несмотря на то, что тогда мне было не до лингвистических изысканий.

– Но о ком она говорила? – Лиз выглядела по-настоящему встревоженной. – Кто это неведомый враг, который хочет завоевать все земли, я ведь правильно поняла его цель?

– Мне непривычно это говорить, но я не знаю, – помолчав, с явным трудом признался Домиан. – Боюсь, что без совета Шегрила нам не обойтись. Нежить ему по умолчанию ближе, чем нам. Не исключаю, что он если и не знает наверняка, то может догадываться.