Дом, который будет ждать. Книга 3

Глава 9

– Лиз, ты не говорила, что у тебя гостит столь разная публика, – Повелитель мёртвых качнулся вперёд, словно стараясь получше рассмотреть, – как интересно… Колдун с древнейшей кровью, скрытой старой печатью… Юная faicinn… я давно не видел такой чистой силы… Настоящая stiùireadair, взявшая на себя заботу о девочке… Да, видимо, настают предсказанные времена, и скоро привычный нам мир станет другим…

Я тихонько огляделась: все смотрели на Шегрила, но только Домиан, судя по всему, понял произнесённые Повелителем мёртвых слова.

– А можно для тех, кто не владеет древними языками, объяснить значение слов, которые ты произнёс? – очень вежливо попросила я, глядя куда-то в район скрытого капюшоном лица.

– Можно, – благодушно ответил Шегрил, и мне показалось, что он негромко усмехнулся, хотя, может, это где-то в чаще дерево рухнуло: звук был бы таким же, – faicinn – это значит «видящая», та, кто смотрит в душу, чувствует эмоции и легко отличает правду от лжи. Девочка удивительно сильный маг, пожалуй, самый сильный за последние пару тысяч лет. Stiùireadair означает «наставник», «тот, кто направляет»…

– Спасибо, – поблагодарила я, – думаю, мы сможем потом поговорить об этом, а сейчас мне хотелось бы разобраться с Ференцем. Честно скажу: мне плохо от его присутствия, словно рядом находится что-то отвратительное, мерзкое и гадкое.

– Уже это было бы достаточной причиной для того, чтобы его убить, – проворчал Домиан, – никто не имеет права расстраивать тебя, Лиз.

– Но я хочу справедливости, – я нахмурилась, – не хочу ошибиться, понимаешь? И если меня призраки ещё могут обмануть, хотя я думаю, что они говорят правду, то своего Повелителя они просто побоятся рассердить. Я права?

Шегрил ничего не ответил, лишь едва заметно качнул головой.

– Ну, давайте посмотрим на вашего злодея, – прогрохотал он, – зовите его. Призраков я призову сам, уже когда он придёт, хочу сначала посмотреть на него.

Хантер, добровольно взявший на себя сегодня обязанности посыльного, быстрым шагом направился к гостевому крылу и буквально через пару минут вернулся с Ференцем, который старательно демонстрировал лёгкое недовольство тем, что его побеспокоили посреди ночи. Впрочем, увидев меня, он быстро сменил выражение лица на любезное и даже угодливое, как мне показалось.

Шегрила он заметил не сразу, приняв, видимо, сначала за причудливую тень, но потом всмотрелся и просто впился глазами. Постепенно, видимо, он начал понимать, что позвали его не просто так. К тому же он наверняка тоже чувствовал тяжесть, которая падала на плечи каждого человека в присутствии Повелителя мёртвых.

– Это он? – после долгой паузы прогрохотал Шегрил, и я молча кивнула. – Подойди, человек…

– Да с чего бы? Лиз, кто это и почему он распоряжается в твоём доме? – Ференц говорил спокойно, и я вдруг поняла, что он не боится. Опасается, но не паникует. Интересно, почему? Потому что пока не понимает, перед кем стоит? Или потому что надеется на поддержку тех, по чьему приказу пробрался в мой дом?

– Грубишь, – в голосе Повелителя промелькнуло что-то похожее на интерес, – считаешь себя хитрее и умнее остальных. И не боишься… Я не чувствую вкуса страха, ты пахнешь иначе, человек.

Почему-то сразу стало понятно, что Шегрил не спрашивает, он просто рассуждает вслух.

– Почему я должен бояться? – сейчас Ференцем можно было, наверное, даже залюбоваться, настолько эффектно он выглядел.

– Может быть, потому что здесь я?

Шегрил внезапно выпрямился и скинул с головы капюшон. Над лужайкой возле дома повисла мёртвая тишина, и это слово в данный момент имело самое прямое значение. Я, например, просто забыла, как надо дышать. Как отреагировали остальные, я не знала, так как не могла отвести взгляда от Шегрила. Время словно превратилось в вязкую тягучую субстанцию…

Лицо прОклятого тёмного бога, нечеловечески красивое и смертельно отстранённое, багровые глаза, сейчас сверкающие гневом и в буквальном смысле пылающие, длинные, абсолютно белые волосы, зачёсанные назад и заплетённые в сложную косу, спускающуюся почти до земли… Сотканный из глубокого мрака плащ, развевающийся от несуществующего ветра, висящий на груди неизвестный знак, от которого веяло такой силой, что хотелось зажмуриться. И вот с этим… с этим существом я так по-свойски разговаривала?! И я смела его о чём-то просить?! Но, боже правый, как же он невероятно, мучительно хорош!

Я титаническим усилием воли заставила себя оторваться от Шегрила, пока Домиан или Хантер не заметили на моём лице это дурацкое выражение совершенно не нужного никому обожания. К счастью, Шегрил тоже смотрел в другую сторону, на замершего Ференца, лицо которого постепенно сравнялось по белизне с волосами Повелителя.

– Ты знаешь, кто я, – Шегрил говорил медленно, и его голос напоминал грохот падающих камней или рёв водопада, – я вижу это по твоему лицу.

Ференц молча склонил голову, но на удивление быстро пришёл в себя и спросил:

– Чем столь ничтожный человек, как я, может быть интересен Повелителю мёртвых Франгая?

– Ты прав насчёт ничтожного, – громыхнул Шегрил, – но ошибся в том, что ты интересен мне.

– Тогда что я тут делаю? – Ференц, видимо, решил, что опасность миновала и слегка успокоился. На его красивое лицо снова вернулись краски, и он бросил мимолётный взгляд на Каспера. Но тот стоял с невозмутимой физиономией и никак на бывшего шпиона не реагировал.

– Это мы сейчас узнаем, – Шегрил повернулся в сторону дома и произнёс несколько слов, повторить которые я не смогла бы даже под страхом смерти.

От стен отделились несколько теней, которые подлетели к Повелителю и низко поклонились.

– Назовитесь! – велел Шегрил и снова опустился в своё сотканное из мрака кресло.

– Я Луиза Катртрайт…

– Я Шелли Роуз…

– Я Адель Тиннингс…

– Я Сандра Ауриен…

С каждым именем Ференц бледнел, словно выцветал, превращаясь в тень ещё при жизни. Он не мог не понимать, что всё это значит.

Призраки замерли возле Шегрила, который снова накинул капюшон, в связи с чем я испытала внезапное разочарование. Так, спокойно, Лиз! Только увлечения Повелителем мёртвых мне до полноты счастья и не хватало! Мало мне Домиана с его предложением стать избранной… У меня вон семейство разрастается, как на дрожжах, не до лирики вообще, категорически.

И тут только я поняла, что даже мысленно назвала себя «Лиз», а не Кристина. Неужели я – это действительно она, и во мне начинает просыпаться память? Нет, точно, сейчас – не до увлечений, с собой бы разобраться…

Между тем Ференц невольно сделал шаг назад, но за его спиной словно из ниоткуда возник Хантер, перекрывший путь к отступлению.

Повелитель мёртвых Франгая повернулся к призракам и прогрохотал:

– Вы обратились ко мне с просьбой о справедливости, и я готов выслушать вас. С позволения Хозяйки, суд состоится здесь и сейчас, и его решение станет единственным и окончательным. Говорите.

Вперёд вышла Шелли, которая, к моему удивлению, смело посмотрела на Ференца, и в его глазах на мгновение полыхнула самая настоящая ненависть.

– Я, Шелли Роуз, клянусь говорить только правду, – её голос сначала дрогнул, но она вскинула голову и продолжила уже гораздо увереннее, – этот человек привёз меня сюда, в этот дом, и оставил здесь одну. Он так и не вернулся, а я умерла, и вот теперь тут живу… призраком…

– И что? – Ференц откинул со лба прядь и с вызовом посмотрел почему-то не на Шелли, а на меня. – Мало ли, какие у меня были причины, что я не смог вернуться!

– Да ты и не собирался, – не отводя взгляда от молодого человека, выкрикнула Шелли, – ты привёз меня сюда, чтобы меня убили!

– Вот и высказывай претензии тому, кто убил, а не мне, – Ференц снова посмотрел на меня, – Хозяйке, например. Ведь это её дом, значит, в твоей смерти виновата и она тоже.

– Мы ни в чём не обвиняем ни дом, ни Хозяйку, – рядом с Шелли встала девушка, назвавшаяся Сандрой, – если кто-то запирает человека в клетке с тигром, а тигр его съедает, то виноват не зверь, а тот, кто запер.

– Интересная параллель, – хмыкнул у себя под капюшоном Шегрил, – действительно, хищник не виноват в том, что у него такой… рацион.

Ференц закусил губу, а я в очередной раз удивилась тому, насколько у Повелителя богатый словарный запас: от древних языков до современной терминологии.

– Он привозил нас, пользуясь тем, что мы верили ему, – присоединилась к обвинениям третья девушка, – любили и верили. Мечтали о счастье, о любви, о семье…

По лицу Ференца ничего нельзя было прочесть: оно превратилось в непроницаемую холодную маску. Он смотрел прямо перед собой, казалось, не обращая никакого внимания на окружающих.

– Этот человек убийца, – голос Эллы-Марии прозвучал в наступившей тишине неожиданно громко, – он пришёл сюда, чтобы снова убить. Он и сейчас… и сейчас хочет этого больше всего. У него нет ни одной другой мысли, эта перекрывает все остальные желания.

– Что за бред? – Ференц нарочито небрежно сплюнул на землю, заработав хмурый взгляд Хантера. – Я спасался от стаи гархов, это все видели! Неужели кто-то поверит словам девчонки?

– Я поверю, например, – пророкотал Шегрил, – девочка «видящая», ей доступно то, что скрыто от других, и она говорит правду. Я всегда вижу обман, и сейчас не сомневаюсь, что, в отличие от тебя, она не лжёт. Я вижу твою чёрную суть, человек, и я читаю в памяти моих подданных, – тут Шегрил качнул капюшоном в сторону призраков. – Для чего ты вернулся, лжец и убийца? Ты не мог не понимать, что с каждым разом твоё появление здесь становится всё более рискованным. Мёртвые не всегда беззащитны, тебе ли этого не знать?

– Кто прислал тебя, Ференц? – спросила я, глядя на человека, который, будучи публично обвинённым в нескольких убийствах, не испытывал ни малейшего раскаяния по этому поводу. – И кого ты должен убить?

– Кто прислал? – переспросил он и бросил насмешливый взгляд в сторону Каспера, который молча стоял в стороне, облокотившись на перила крыльца. – Считаешь, что пришло время для откровенности?

– Оно и не уходило, – я пожала плечами, – может быть, если ты будешь честен, Повелитель определит тебе менее строгое наказание.

– Я не подчиняюсь Повелителю мёртвых, – ухмыльнулся Ференц, – не так, ли магистр?

Он посмотрел на Каспера, видимо, ожидая, что тот его поддержит, но его ждало разочарование. Колдун даже не удостоил своего шпиона взглядом, лишь равнодушно подал плечами.

– Пока живой – не подчиняешься, – проронил он, явно занятый своими мыслями, – но это, насколько я понимаю, вопрос времени.

– Ты хотела знать, чьё задание я выполняю? – Ференц злобно оскалился, моментально потеряв даже внешнюю привлекательность. – Тебя ждёт сюрприз, Хозяйка.

– Если ты о магистре Даргеро и его поручении, то я в курсе, – я с удивившим меня саму удовлетворением смотрела, как прокравшийся к нам убийца растерялся. Он, вероятно, ожидал, что откроет секрет, выдаст Каспера, и мой гнев переключится на магистра. – Но ты снова не говоришь правды. Магистр Даргеро не был твоим основным нанимателем, не так ли?

– Кто. Тебе. Поручил. Убить. Хозяйку? – каждое произнесённое Шегрилом слово падало, как огромный камень, придавливая к земле всех, даже тех, на кого его гнев не был направлен.

Ференц побледнел, но ничего не ответил, хотя даже пошатнулся от навалившейся тяжести.

– Он не скажет, – неожиданно проговорила сестра Доминика, которая всё это время пристально всматривалась в лицо убийцы. – И не потому что он – человек чести и хранит тайну сделки. Просто своего настоящего нанимателя он боится гораздо сильнее, чем всех нас вместе взятых.

– Включая Повелителя? – недоверчиво спросила я, плохо представляя себе силу, способную тягаться с Шегрилом по мощи. А уж бояться кого-то сильнее Повелителя мёртвых… В моей голове такое укладывалось плохо, точнее, совсем не укладывалось.

– Да, – сестра Доминика не отводила взгляда от лица шпиона, который, в свою очередь, словно пытался что-то прочесть в её глазах. – Тот, кто прислал этого человека, не слабее нашего гостя. И Ференц боится так, что готов умереть здесь и сейчас, лишь бы не навлечь на себя его гнев.

– Это так, – подтвердила Элла, – сестра Доминика очень верно сформулировала то, что я вижу.

Шегрил задумался, а я смотрела на него и могла думать только о том, как мне жаль, что он надел капюшон: на его удивительное лицо я могла бы смотреть бесконечно. Какое счастье, что кольцо скрывает мои эмоции от Домиана. В ином случае получила бы я по полной программе: шквал, гроза, ломающиеся вековые деревья и так далее. И это, так сказать, программа минимум. Откуда мне знать, на что способен в припадке ревности древний бог! Не знаю и, что характерно, узнать не стремлюсь.

Неожиданно Ференц повернулся ко мне и посмотрел, как мне показалось, с сожалением.

– Ничего личного, Элизабет, – негромко проговорил он, – это просто моя работа, не более того. Твоя смерть не доставила бы мне радости, поверь. Ты умная, интересная и сильная женщина, и познакомься мы при других обстоятельствах, я непременно постарался бы заслужить твою благосклонность. Но я профессионал, – тут Домиан насмешливо фыркнул, однако убийца не обратил на него ни малейшего внимания, – и никакие чувства и ситуации не могу помешать мне выполнить свою часть сделки.

С этими словами он неожиданно сделал лёгкий и изящный пасс, и с кончиков его пальцев сорвалось небольшое чёрное облачко. Оно стремительно полетело в мою сторону, а я могла только таращиться на него, не сообразив даже уклониться. Но, к счастью или к несчастью, плотность могущественных колдунов на один квадратный метр поляны перед домом явно превышала все мыслимые количества. Шегрил и Домиан одновременно встали передо мной, причём как переместился Повелитель, я даже не уловила. Вот он сидел спокойно в кресле, а вот уже стоит передо мной, закрывая от заклятья. Полагаю – смертельного.

Но, видимо, именно на это и рассчитывал Ференц, так как заклинание, отбитое Домианом вернулось к убийце, и он, вспыхнув, мгновенно осыпался горсткой чёрного пепла.

– Ты поспешил, seann dhia, – помолчав, прогрохотал Шегрил, – теперь он ничего нам не расскажет.

– А разве ты не сможешь расспросить его? Ты же повелеваешь мёртвыми? – моментально вылезла с вопросом я, так как не хотела, чтобы эти двое снова начали ругаться.

– После такого заклятья мне некого спрашивать, – с лёгкой досадой ответил Шегрил, – не осталось ничего. Но, – тут он вздохнул, и над лужайкой словно эхо далёкого грома прокатилось, – справедливость восторжествовала.

Он посмотрел на призраков, и те склонились в глубоких поклонах. Потом вперёд снова выступила Шелли.

– Мы благодарим Повелителя мёртвых и Древнего бога за справедливое наказание, – проговорила она, – и если мы можем быть чем-то полезны, то мы готовы. Не по долгу, а по желанию.

– Служите Хозяйке так, как служили бы мне, – пророкотал Шегрил, – берегите и защищайте даже ценой своего посмертия. Для вас её слово отныне значит столько же, сколько моё.

– Мы рады исполнить этот приказ, Повелитель, – поклонилась Шелли, – нам нравится Хозяйка и её гостьи.

– Это ты сейчас так изящно намекнула, что я не вхожу в число тех, кто вам нравится? – язвительности в голосе Каспера хватило бы на пятерых. – Чем же я заслужил такую немилость?

– Мы пока не знаем, как к тебе относиться, колдун, – ничуть не смутилась Шелли, – да ты и сам не знаешь. Но если ты решишь причинить вред тем, кто теперь под нашей защитой, – берегись.

– У вас есть ещё просьбы? – Шегрил встал и теперь возвышался непроглядной горой мрака. – Пользуйтесь случаем…

– Есть, Повелитель, – Шелли склонилась ещё ниже, – среди нас есть тот, кто уже настолько давно здесь, что почти совсем развоплотился. Можешь ли ты даровать ему покой?

– Хм… – Шегрил качнул головой, и во мраке сверкнули багровые огоньки, – кто он?

– Это Картер, он был первым из нас…

– Картер… Картер… – забормотал Домиан, хмуря идеальные брови, – говоришь, был первым… А, вспомнил! Вампир… Сильный был…

– Ты помнишь всех, кто здесь появлялся? – Каспер с удивлением посмотрел на Домиана. – Какое потрясающее внимание к… еде…

– Не нарывайся, колдун, – откликнулся Домиан, но как-то не слишком злобно, скорее, устало, – я помню всё и всегда. И своё обещание вышвырнуть тебя за периметр, если ты начнёшь вести себя неправильно, – тоже.

– Позовите его, – приказал Шегрил, и одна из девушек стремительно скользнула в сторону дома, чтобы почти сразу вернуться. Сначала мне показалось, что она никого не привела, и лишь спустя несколько мгновений я увидела едва заметное облачко рядом с ней.

Шегрил несколько минут всматривался в то, что осталось от неизвестного мне Картера, а потом сделал какой-то замысловатый жест, и облачко приняло вид мужчины неопределённого возраста в одежде, напомнившей мне исторические фильмы о мушкетёрах. В чём-то таком ходил там Людовик, порядковый номер которого я сейчас ни за что не вспомню.