Дом, который будет ждать. Книга 3

Глава 14

Реджинальд

Темнота, медленно и неотвратимо опустившаяся на Франгай, застала меня на окраине леса, в той его части, где огромным чёрным зеркалом растеклось бездонное озеро. Так-то дно у него наверняка было, но мне пока не удалось до него добраться, хотя я старался изо всех сил. Почему-то мне казалось очень важным сделать это самостоятельно, не пользуясь магией, которая в последнее время стала подчиняться мне на удивление легко и, я бы даже сказал, охотно. Она словно ластилась ко мне, кошкой обвивалась вокруг, умильно заглядывала в глаза, словно ожидая от меня чего-то, о чём давно мечтала. Я открывался ей, с удовольствием впитывая, поглощая её в каких-то совершенно немыслимых количествах, чем вводил Крыса в состояние, пограничное между яростью и восторгом.

С одной стороны, он был чрезвычайно доволен тем, что я схватываю необходимое буквально на лету, следовательно, семимильными шагами приближаюсь к тому, чтобы стать достойным Новых Богов. С другой стороны, будучи существом умным и хитрым, Крыс не мог не понимать, что рано или поздно я стану сильнее, чем он, и тогда могу решить рассчитаться с ним за всю боль, которую пришлось пережить по его милости. Но даже его сообразительности не хватало для того, чтобы почувствовать, что я уже давно перешагнул ту грань, которая отделяла меня ученика. При желании я давным-давно мог бы его уничтожить, но я никуда не спешил. Теперь я понимал, что никакие знания не бывают лишними, а мой мучитель передал мне пока ещё не всё, чем владел сам. Поэтому прежде чем убить, я собирался вычерпать его до донышка, оставив только отвратительную оболочку. Остальному же я учился самостоятельно, а может, это какие-то иные силы, неподвластные Крысу и тем, кто его направил, помогали мне и нашёптывали долгими, полными боли ночами странные формулы и слова. Я порой совсем не понимал их, порой лишь догадывался о значении, но запоминал старательно, понимая, что это тайные и совершенно уникальные знания.

Целые дни я проводил в лесу, впитывая его мощь, красоту и древность: дышал ими, как самыми изысканными благовониями. Ходить по Франгаю я не боялся, так как был сильнее и быстрее любого обитающего в нём хищника. Большинство это чувствовало и старалось не попадаться на моём пути, но с некоторыми приходилось вступать в схватку. О, это были восхитительные мгновения! Я чувствовал, как каждая мышца, каждая клетка моего тела наливается силой, и она рвётся наружу, туманя разум, выжигая память…

И лишь ночами иногда, когда я забирался в свою привычную берлогу, из глубин сознания словно пыталось вырваться что-то, чему совершенно не было места в нынешней моей жизни. Это было похоже на зуд, который бывает, когда в лапу впивается шип ядовитого даже для меня дерева курифа. Вроде бы и не болит, только зудит постоянно, не даёт забыть о себе ни на секунду. Так и нечто, скрытое на дне памяти, раздражало и не давало быть абсолютно свободным. Я пытался вспомнить, чтобы потом спокойно выбросить эти мысли, как убирал всё лишнее, мешающее наслаждаться жизнью и учиться. Но воспоминания ускользали, словно юркие маленькие рыбки, которых я с удовольствием ловил иногда на мелководье. Они точно так же выворачивались в самую последнюю секунду и исчезали в глубине. От попыток вспомнить начинала немилосердно болеть голова, а Крыс шипел и злился.

Постепенно я научился делать вид, что болезненные попытки вспомнить ушли, вытесненные ежедневными занятиями и охотой. Именно тогда я понял, что могу разделить своё сознание на две части: одна, большая, была наполнена новыми знаниями и ранее незнакомыми ощущениями, а вторая, совсем крохотная, была тщательно спрятана за нею, опутана нитями выученных самостоятельно заклинаний. Именно там хранились обрывки невнятных воспоминаний, несвязные, путаные, разрозненные. О ней не знал никто кроме меня, и даже Крыс, бесцеремонно залезающий ко мне в голову, не смог её рассмотреть. Это была моя первая серьёзная победа.

Сейчас, притаившись на удобной ветке растущего на берегу озера дерева, я внимательно следил за медленно раскручивающимся водоворотом. Он образовывался ежедневно неподалёку от берега, там, где отмель резко обрывалась, словно когда-то на месте озера были горы с глубокими каньонами и пропастями. Этот водоворот притягивал меня, как магнит, я старался не пропускать ни одного вечера, и, как заворожённый, таращился на медленно увеличивающуюся и углубляющуюся воронку. Я знал, что произойдёт в следующую минуту, но каждый раз замирал и переставал дышать, когда водоворот странным образом застывал на мгновение, открывая в самом центре окно в никуда. Чёрный провал, не имеющий дна, действовал на меня странным образом: с каждым разом, когда я его видел, во мне крепла уверенность, что я обязательно должен туда попасть. И я не решался слезть со своего дерева и подойти к берегу, потому что не был уверен, что смогу устоять перед искушением.

Вот и сейчас я с замиранием сердца дождался момента, когда чёрный провал исчезнет, и только тогда легко спрыгнул на траву. Сегодня желание нырнуть в зловещую бесконечность было почти непреодолимым, и я с трудом справился с ним. Если так будет и дальше, то мне придётся привязывать себя к дереву, чтобы не поддаться чарам этого места. Может, сюда лучше вообще не приходить?

Стоило мне об этом подумать, как всё моё существо взвыло от боли: я не могу не смотреть на этот водоворот. Даже если пока я не решаюсь нырнуть туда, куда меня так настоятельно приглашают, то совсем не приходить к озеру просто выше моих сил.

– Где ты был? – ворчливо поинтересовался Крыс, когда я под утро вернулся в своё убежище.

– Охотился, – коротко ответил я, так как информация о загадочном водовороте тоже была помещена мною в спрятанный кусочек сознания: отчего-то я был уверен, что моему не то наставнику, не то тюремщику совершенно ни к чему об этом знать. Поэтому я быстро прокрутил в голове калейдоскоп из картинок недавней охоты на шиилу, так как не сомневался в том, что Крыс не упустит возможности подсмотреть мои мысли.

– Бездельник, – Крыс нервно махнул длинным хвостом, а я вдруг заметил, что он сегодня выглядит каким-то помятым, но при этом нервным, возбуждённым. Глазки сверкали багровыми огоньками, отвратительный хвост метался из стороны в сторону, а короткая шерсть на загривке то и дело вставала дыбом.

– Что случилось? – стараясь не выдать своего интереса, спросил я, делая вид, что внимательно изучаю когти на правой руке.

– Он становится сильнее! – взвизгнул Крыс и заметался по подоконнику, на котором до этого сидел. – Эта мерзавка даёт ему силы, он восстанавливается с немыслимой скоростью! А ты только охотишься! Ты давно должен был уничтожить её!

– Не стоит обвинять меня во всех проблемах, – невозмутимо отозвался я. – Ты сам сказал, что нужно ждать. Вспомни, как ты бесился, когда я решил сходить и посмотреть на ту, что так тебя раздражает. Ты орал, что я самонадеянный болван, и что я ни шагу не должен делать без приказа. Вот я и не делаю. Ты хотел послушания? Это оно.

Крыс хотел что-то ответить, но внезапно замер, явно прислушиваясь к чему-то недоступному мне, и постепенно успокоился.

– Сначала я схожу сам, – уже нормальным тоном сказал он, а я замер от удивления: раньше Крыс не считал нужным делиться со мной своими планами. Ещё бы понять, к добру это или к худу…

Утром, когда я встал, Крыса не было, и я, мысленно обшарив близлежащую территорию, не уловил его следов. Значит, он ушёл достаточно далеко. Но, только я собрался заняться тем заклинаниями, которые неведомый доброжелатель нашептал мне во сне, Крыс внезапно возник прямо на подоконнике. Не обратив внимания на мой наверняка удивлённый взгляд, он торопливо спрыгнул на пол и начал метаться из угла в угол.

– Она сейчас в лесу, вышла за периметр, – он замер на месте, а потом снова забегал, видимо, не будучи в состоянии принять решение. – Это был бы шанс, но она не одна, с ней Он. Так просто не подберёшься… Как же я её ненавижу!!!

– Отведи меня, я хочу на неё взглянуть, – я сам не понял, откуда в моём голосе появились эти властные нотки, но я действительно приказывал, даже не просил. Крыс подпрыгнул на месте и уставился на меня. Я привычно почувствовал, как он шарит в моём сознании, но остался равнодушен. А потом, словно кто-то толкнул меня под руку, я неожиданно для самого себя выкинул Крыса из своей головы, причём получилось это у меня легко и словно само собой. А ещё я теперь откуда-то знал, что его зовут Хоршог, хотя он мне об этом ни разу не говорил.

– Никогда больше не смей читать мои мысли, – холодно и равнодушно сказал я, глядя с высоты своего роста на растерянного Крыса. – Ты всего лишь слуга, Хоршог, не забывайся.

Я думал, что сейчас Крыс развопится по поводу того, что я разговариваю с ним без должного почтения, но он, как ни странно, молча посмотрел на меня, подумал и коротко кивнул.

Выйдя вслед за подозрительно молчаливым и задумчивым Крысом – мне было удобнее и привычнее называть его именно так – на воздух, я, как обычно, полной грудью вдохнул хрустальный лесной воздух. Не знаю, что со мной будет дальше, но одно мне ясно совершенно точно – я не смогу жить нигде кроме Франгая. Это мой дом, мой лес, в нём я Хозяин, и я не готов его никому отдать. Ни старым богам, ни новым.