Династия. Кукловод

Глава 8

— У нас с Алексеем был старший брат, Ярослав. Он был старше меня всего на год. Мы вместе с ним росли и в детстве были лучшими друзьями, — дедушка потирает переносицу и вздыхает. — Но времена изменились. Как только я вырос и закончил экономический, сразу начал работать в Династии. Она тогда была не то что сейчас — крупная московская компания, не более того. Не тот глобальный бизнес, который ты знаешь.

Я молча киваю, не прерывая рассказа дедушки. Судя по виду, он ему нелегко даётся.

— Мы с отцом работали, развивались, стали получать огромную прибыль. Ярослав только тратил. Классическая история, да? Он любил вечеринки и дорогие машины, а платить за это приходилось нам. Во многих смыслах, — князь качает головой и отходит.

Сев на диван, он хлопает по подушке рядом с собой. Я подхожу и сажусь. Наклонившись, Григорий Михайлович тихо продолжает:

— Он порочил честь Грозиных своими поступками. Но однажды совершил такое, что нельзя простить.

— Что именно?

— Тебе не надо это знать. Смысл в том, что я потребовал его изгнания. Мой отец, который тогда был князем, отказал, — Григорий с хмурым видом поглаживает бороду. — Алексей в то время был прокурором, у него было много связей. Мы вместе устроили так, что изгнания Ярослава потребовал сам император. Не публично, само собой. И это был старый император, отец нынешнего. Он знал, что такое справедливость.

— И ваш отец его выгнал? — спрашиваю я.

— Да. С императорской помощью все сведения о Ярославе были стёрты отовсюду. Его прогнали не только из рода, но и из Российской империи. Ты должен понимать, насколько ужасным был его проступок, чтобы с ним так поступили. И видишь ли… Нет, это уже лишнее. Я ответил на твой вопрос, кто это такой? — сурово смотрит на меня дедушка.

— Не полностью.

— Подробности тебе не нужны. Можешь забыть про Ярослава — по моим сведениям, он умер в Европе. Откуда ты вообще о нём узнал?

— Я же сказал, мой отдел информационной борьбы хорошо делает свою работу. Они сумели раскопать старую нелегальную схему, в которой участвовали Ярослав и князь Жаров. Правда, тогда он ещё не был князем.

— Вот как? Ну, это неудивительно. Они с Ильёй общались, да. Частенько видел их вместе. Судя по всему, одного поля ягода, — морщится дед. — И что, ты думаешь, это может указывать на кукловода?

— Вполне. Теория такая: Ярослав обзавёлся деньгами и влиянием в Европе и сохранил связь с Жаровым. Потому что мои хакеры говорят, Илья Романович регулярно получает деньги от европейских компаний, и платежи выглядят подозрительно. Похоже на отмывание, — говорю я.

— С Ярослава сталось бы организовать какой-нибудь незаконный бизнес, — князь морщится. — Но я почти на сто процентов уверен, что он мёртв.

— А вдруг нет? Что, если ваш брат и князь Жаров действуют вместе, собираясь отомстить вашему роду и завладеть Династией? А может, и титулом тоже? Только не пойму, при чём здесь Череповы.

Григорий Михайлович задумчиво поглаживает бороду и ничего не отвечает.

— Вряд ли. Я думаю, что Жаров действует сам. Хотя могу попросить людей, чтобы они навели справки в Европе. Пусть проверят, может ли Ярослав быть жив.

— Только очень осторожно. Если он кукловод, нельзя его спугнуть, — говорю я.

— Конечно. Я поручу это дело Ромэну, у него много связей за границей, — отвечает дедушка и встаёт. — Идём спать. Завтра тяжёлый день, мы оба должны отдохнуть. Ты сегодня много сделал. Не верится, что прошёл всего один день, как ты вернулся из Рязани…

— Да уж. Такое чувство, что он длился целый месяц, — усмехаюсь я.

— Завтра все мужчины нашего рода приедут сюда. Мы всё обсудим. Надеюсь, что получится договориться, — не слишком уверенно произносит дедушка, открывая дверь и пропуская меня вперёд.

Поднявшись на второй этаж, мы прощаемся и расходимся в разные стороны. Я останавливаюсь у комнаты матери и прислушиваюсь, но там тихо. Похоже, мама спит.

Качаю головой. Всё ещё не знаю, как решусь рассказать ей страшную новость. Я и сам до сих пор не справился с ней, каково же будет маме?

Ладно. Утро вечера мудренее. Может быть, завтра я найду способ произнести непростые слова. Или, может быть, появится обнадёживающая информация.

Зайдя в приготовленную для меня комнату, на ходу снимаю с себя одежду и бросаю не глядя. Устал за сегодняшний день. И правда тяжело поверить, что так много событий случилось за короткое время. Из Рязани я вернулся будто бы не в родную Москву, а в совсем чужое, враждебное место.

Хотя Москва всегда была враждебна к тем, кто слаб. Что в этом мире, что в моём прошлом.

Нет другого выбора, кроме как оставаться сильным.

Ложась в кровать, я ощущаю приятную прохладу подушки и сразу начинаю засыпать. Но в тот миг, когда я уже почти отключился, в голове вдруг возникает неожиданная мысль, от которой я даже вздрагиваю. Надо позвонить графине Белозерской.

Зачем ей звонить? Всё просто — дедушка упоминал, что после покушения Грозины рассорились с родом Белозерских, к которому принадлежала моя бабушка. Возможно, Зинаида Валерьевна в курсе каких-нибудь подробностей и поможет выйти на того, кто на самом деле убил княгиню в тот день?

Спросить не помешает. Тем более, повод встретиться есть — нам не помешает обсудить дела Цитаты. В ближайшее время мне некогда будет ей заниматься.

Беру телефон и набираю номер графини. Уже поздновато, но, надеюсь, она не спит.

— Александр? Неожиданный звонок, — берёт трубку Белозерская.

— Почему неожиданный? Я думал, вы весь день переживали за меня, бабушка.

— Бабушка? — с усмешкой переспрашивает она.

— Вы же моя двоюродная бабка, не так ли? Сестра моей родной бабушки. Я не могу вас так называть?

— Сегодня ты сделал это впервые. Непривычно звучит… Я чем-то могу помочь? Слышала, ваш род успешно справляется, — говорит графиня.

— Я всего лишь хотел пригласить вас на завтрак и поговорить о Цитате.

— Ты прав, нам есть что обсудить. Хорошо, давай встретимся. Где, когда?

— Давайте в десять в Наследнике. Там безопаснее всего, — отвечаю я.

— А что, нам есть чего опасаться?

— Как знать. Обстановка далека от идеальной.

— Тогда завтра увидимся и расскажешь мне, как у вас дела. Может быть, я смогу как-то поддержать.

— Спасибо, ваше сиятельство. До встречи, — говорю я и кладу трубку.

Поставив телефон на зарядку, заново взбиваю подушку и переворачиваю её прохладной стороной вверх. Улёгшись, засыпаю почти моментально.

Утром просыпаюсь бодрым и полным сил. Сделав разминку, надеваю спортивный костюм и отправляюсь на пробежку вокруг поместья. На втором круге меня неожиданно догоняет Виктор:

— Доброе утро! — улыбается он.

— Доброе, — на бегу киваю я.

— Кто последний до крыльца, тому щелбан? — предлагает Вик.

— Ты правда поставишь щелбан наследнику княжеского рода?

— Если он мне позволит, — усмехается он.

— Ха! Ну что ж, у тебя есть шанс, — говорю я и ускоряюсь.

Виктор припускает следом, и мне приходится постараться, чтобы не дать ему обогнать меня. Оба бежим изо всех сил, но до крыльца я всё же добегаю первым. Перейдя на шаг, постепенно останавливаюсь. Вик стоит за мной, опираясь на колени и тяжело дыша.

— Норматив не сдан, — усмехается он. — Ну у тебя и скорость!

— Так ведь тренируюсь, — пожимаю плечами.

— Так я ведь тоже тренируюсь! Ладно, давай щелбан.

— В долг даю. Потом как-нибудь поставлю, — я хлопаю Виктора по плечу и говорю: — Подготовьте машину, скоро поедем в город. Как там ребята вчера, хорошо погуляли?

— Приемлемо. С утра готовы к службе, я звонил дежурному, всё в порядке.

— Хорошо. Тогда я в душ, выпью кофе и поедем, — говорю я и отправляюсь вверх по крыльцу.

Оказывается, пока я бегал, князь уже уехал в небоскрёб Династии. Мы завтракаем вдвоём с мамой. Точнее, я просто пью кофе, а она без особого аппетита ковыряет злаковую кашу с фруктами.

Мама по-прежнему не в духе, но во время завтрака даже пару раз улыбается. Думаю, что первый шок прошёл, через несколько дней ей будет уже лучше.

— Я попросил принести для тебя витамины, — говорю я, пододвигая к ней стакан с водой и несколько таблеток. — Это просто витамины, ничего особенного. Без кальция — я слышал, в твоём положении его нельзя принимать.

Анна молча кивает и принимает таблетки.

— Ты должна показаться врачу. Какой срок? — спрашиваю я.

— Не знаю. Недели три-четыре.

— Надо сходить на УЗИ и что там ещё положено. Но не прямо сейчас, конечно. Я думаю, что врачей со всем необходимым можно вызвать сюда из ДинаМед.

— Тогда все узнают, — качает головой мама.

— Они и так узнают, а я волнуюсь о твоём здоровье и своём брате.

— Ты думаешь, будет мальчик? — она осторожно гладит живот.

— Откуда мне знать? Но мне бы хотелось брата. Хотя сестре тоже буду рад, — я смотрю на наручные часы и встаю. — Прости, мам. Надо ехать. Отдохни, хорошо? Позвони Фариде, пусть сама ведёт дела. По всем вопросам можно звонить мне.

Проходя мимо мамы, наклоняюсь и целую её в щёку. Она гладит меня по руке и говорит:

— Осторожнее там.

— Конечно. Пока.

Лексус уже ждёт меня у крыльца. Как только сажусь на заднее сиденье, Матвей трогается. Вик со мной не поехал, но отправил со мной дополнительного охранника и ещё четырёх гвардейцев в машине сопровождения. Он тоже понимает, что обстановка далека от идеальной.

— Это наш дрон? — спрашиваю я, когда при выезде из владений рода замечаю в небе квадрокоптер.

— Наш, господин. В прямом смысле. Парни сзади управляют, — Матвей указывает большим пальцем на машину сопровождения.

— Да? Когда это мы успели закупить дроны?

— Виктор обеспечением занимается. К нам перед Новым годом и автоматы новые пришли, укороченные. Парни в Серебряной башне как раз их в деле опробовали.

— И как отзывы?

— В помещении очень удобно и эффективно. Но на открытом пространстве точность не радует, — говорит Матвей.

Я дал Виктору свободу действий и, как вижу, не напрасно. Он ответственно подходит к обеспечению и готовности гвардии. Бойцы не только получают новое вооружение, но и учатся как следует им пользоваться.

Когда оказываемся в городе и проезжаем через несколько улиц, в рации Матвея раздаётся голос:

— Первый, я второй. За нами хвост.

— Кажется, не зря мы дрон подняли, — усмехаюсь я. — Дай-ка я сам пообщаюсь.

Водитель протягивает мне рацию, и я говорю в неё:

— Говорит наследник. Что за хвост?

— Здрасьте, ваше сиятельство. Как въехали в город, за нами следует какой-то универсал. Родовых гербов нет, гражданская машина.

— Притормозите и сделайте внушение. Не стоит следить за Грозиными.

— Так точно. Силу применять?

— Если не поймут, можете популярно им всё объяснить. Отбой, — приказываю я и возвращаю рацию Матвею.

Машина сопровождения отстаёт. В зеркало заднего вида замечаю, как они подрезают серый универсал и вчетвером выходят из машины.

Интересно, кто это решил следить за мной?

Когда добираемся до ресторана, сопровождение нас догоняет. Я подзываю одного из группы и спрашиваю:

— Что там?

— Наёмники, ваше сиятельство. Из отряда Чёрная берёза. Мы их помяли немножко, они решили, что лучше за вами не следить.

— А кто их нанял?

— Не знают. Приказ от начальства отряда поступил.

— Ладно. Если снова появятся — не жалейте, — говорю я, уже набирая номер своего хакера. — Алло, Егор? Привет. Найди мне номер командования отряда наёмников Чёрная берёза.

— Доброе утро, — сонным голосом отвечает Егор. — Срочно?

— Да.

— Простите, я только проснулся… Через пять минут скину.

— Жду, — говорю я и сбрасываю звонок.

Захожу в ресторан, и официант проводит меня в отдельную кабинку. Белозерской ещё нет, поэтому заказываю себе только кофе и пару тарталеток с икрой. А то аппетит уже разыгрался.

Егор скидывает мне несколько номеров: официальный номер базы наёмников, личные номера офицеров и основателя отряда. Решаю позвонить основателю.

— Да, — раздаётся в трубке агрессивный бас.

— Доброе утро, уважаемый. Александр Грозин беспокоит.

Чуть помолчав, собеседник отвечает:

— Доброе утро.

— Тебя же Тамерлан зовут?

— Да, я…

— Слушай внимательно, Тамерлан. Если я ещё раз увижу, что твои люди за мной следят, сначала я разберусь с ними, а потом приеду и разберусь с тобой и всем твоим отрядом. Понимаешь? Наступило такое время, что не до шуток.

— Конечно, ваше сиятельство, — бурчит наёмник. — Я всё понимаю.

— Если понимаешь, зачем тогда хвост ко мне приставил? Вопрос риторический, можешь не отвечать, — я киваю официанту, который приносит мне заказ, и делаю глоток кофе. М-м, изумительный.

— Ошибку допустили, господин. Это не повторится.

— В твоих же интересах, чтобы так и было. Но ты подожди, мы ещё не закончили. Кто вас нанял? — спрашиваю я.

— Так ведь Династия, ваше сиятельство. У нас официальный контракт.

Я снова делаю глоток кофе, но теперь его вкус оказывается испорчен этой новостью. Династия… Почему каждый раз, когда я сталкиваюсь с семейной корпорацией, это сулит проблемы? Разве вся Династия не должна быть на моей стороне?

Похоже, князь и остальные создали настолько сложную структуру, что сами в ней запутались. По крайней мере, они точно обросли огромным количеством предателей и двойных агентов.

— Кто конкретно дал тебе заказ? — спрашиваю я.

— Не помню. У меня есть имя на договоре, только это… Ваше сиятельство, вы можете пообещать, что это никуда не уйдёт? Я не хочу, чтобы мой отряд потерял репутацию.

— Я ничего не буду тебе обещать, наёмник. Скинь фото договора, а потом сотри мой номер. Больше я не хочу слышать ни про тебя, ни про твой отряд, — твёрдо говорю я.

— Хорошо, — бурчит Тамерлан.

Как только вешаю трубку, дверь кабинки приоткрывается, и внутрь заходит графиня Белозерская. Я встаю, приветствуя её вежливым кивком.

— Здравствуйте, ваше сиятельство.

— Здравствуй, Александр. Ты как-то возмужал за последнее время, — улыбается Зинаида Валерьевна.

— Мы с вами виделись перед самым Новым годом.

— Вот поэтому я и удивляюсь. У тебя взгляд изменился, строже стал. Всё в порядке? — усаживаясь напротив, спрашивает графиня.

— Могло быть и хуже, — уклончиво отвечаю я и жму на кнопку вызова официанта. — Давайте сначала поедим, а потом уже обсудим дела.

— Хорошо. Слышала, здесь превосходно готовят яйца бенедикт!

— Правда? Тогда я тоже попробую. Я здесь ещё ни разу не завтракал, только ужинал, — говорю я.

Я беру два варианта яйца — одно с копчёным лососем, другое с беконом. Оба подаются на хрустящем поджаренном хлебе и с особым голландским соусом. Оказывается, и правда очень вкусно.

Поев, мы с Белозерской обсуждаем дела Цитаты. Собственно, ей остаётся только следовать намеченному плану и продолжать заниматься реорганизацией производства. Пока что это первостепенная задача. Запуск интернет-магазина, начало поставок под новым брендом и так далее — всё это будет немного позже.

— В любом случае я на связи. Не уверен, что смогу посещать собрания совета акционеров, но проголосовать могу и по телефону, — заканчиваю я.

— Устав требует личного присутствия, — напоминает Зинаида.

— Бросьте, ваше сиятельство. Вы же понимаете, у меня в роду чрезвычайная ситуация. Угроза войны всё ещё реальна.

— Знаю, Александр. Как там твой дедушка? Держится? — переводит тему графиня.

— Я бы не сказал «держится». Он в полном порядке и активно действует.

— Приятно слышать. В его возрасте, да ещё и после инфаркта…

— На самом деле, я хотел спросить у вас ещё кое-что важное, — перебиваю я.

Белозерская, сделав глоток кофе, осторожно спрашивает:

— Что же?

— Расскажите мне о покушении, в котором погибла ваша сестра. То, из-за которого князь Грозин объявил войну Череповым.

Графиня отмахивается:

— Нашёл что вспомнить. Это уже давно дело прошлое. Насколько я понимаю, сейчас вы с Череповыми чуть ли не союзники.

— Уже и такие слухи ходят? Нет, просто оба наших рода не хотят войны, в отличие от некоторых вассалов, — говорю я. — Послушайте, Зинаида Валерьевна. Это важно. Вы помните что-нибудь о том дне? Может, что-то необычное?

Белозерская качает головой и не сразу отвечает:

— Что тут скажешь. Это стало неожиданностью для всех нас. Это могла быть месть, но… Видишь ли, все думали, что убить хотели князя. Света просто оказалась не в том месте не в то время. Вот и всё. Никаких подробностей я не знаю, — поспешно заканчивает она.

— Месть за что и от кого? — уточняю я.

— Какая месть? Ты не так меня расслышал.

— Ваше сиятельство, я не глухой. Кто мог мстить князю?

— Я ничего не говорила про месть, — настаивает Белозерская, глядя на меня большими глазами. — Я не могу ничего такого сказать, понимаешь?

Помедлив, я киваю. Да. Прекрасно помню обязательство о неразглашении, которое дедушка заставил подписать графиню. Возможно, и здесь была такая же история.

— Вы поссорились именно из-за того, что об этом нельзя говорить? — спрашиваю я.

— Отчасти, — кривясь, отвечает Зинаида.

— Понятно. Тогда скажите: как вы думаете, кому это могло быть выгодно? Кроме Череповых? Кто мог бы хотеть, чтобы два клана начали войну?

Белозерская, вздохнув, залпом допивает кофе и наклоняется ко мне.

— Да, есть один человек, который мог быть в этом заинтересован, — тихо говорит она.

Тоже наклоняюсь вперёд и, глядя графине в глаза, спрашиваю:

— Кто?