Диагност

Глава 9

На следующий день он закончил все свои заключения и тепло попрощавшись с главврачом отправился на вокзал. В поезде он раскрыл одну из папок с флэшки под названием Материалы. Подпапки содержали технологические карты получения двумерных материалов, названия которых ему ничего не говорили. Нитрид бора, графен, дихалькогениды переходных металлов, максен. Он подумал, что новые материалы будут очень перспективны и решил отложить эту папку до лучших времен и изучить ее после того, как встанет его нейросеть. Завалившись домой он поел, что приготовила ему Мира и узнав, что Титыч так и не появился вздохнул и пошел спать. Утром он взял себе больничный сославшись на головную боль и рассогласование движений. Ему без проблем открыли больничный и он записался на обследование к отчиму в клинику. Его обследовали и опираясь на повышенное внутричерепное давление положили в клинику. Отчим написал заключение на подозрении аневризмы позвоночное артерии вынес решение оперировать для клипирования ее. Влад уведомил начальство, что идет на операцию и стал готовиться. Отчим его прооперировал на следующий день и имплантировал ему нейросеть, которую перед имплантацией сутки продержали в питательном физрастворе. Шов остался совсем незаметным — мастерство член-корра было на высоте. Выписали его уже на третий день. Но рекомендовали пока на работу не выходить. В Минздраве ему посочувствовали, но раз операция прошла удачно, то не беспокоились.

Согласно мануалу первые изменения должны появиться на третий день. Он почувствовал, что его рецепторы стали чувствительнее. Обострилось обоняние и слух. Потом он понял, что стал видеть гораздо лучше. У него и так было почти стопроцентное зрение, а тут он буквально стал видеть каждую травинку на газоне. Влад помимо зрения начал чувствовать, что с ним что-то происходит. Он не мог пока это объяснить, но у него обострилась реакция. Его постоянно тянуло на еду. Он перестал наедаться обычным обедом. Мира стала готовить ему практически двойные порции и то они не всегда его устраивали. Умом он понимал, что идет перестройка организма. Но не знал как на это реагировать. Пока работа его отвлекала он не парился. Все также он брад направления Минздрава и летел куда скажут, что разобрать тот или иной случай. Жалование у него и так был по высшему разряду и недостатка в деньгах у него не было. С Юсуповыми он давно не общался, да и повода особого не было. Он все также оперировал, но сейчас он стал практически чувствовать все течение операции. И пока летальных случаев у него не было. Потом он понял, что может запоминать огромное количество информации за одно прочтение. За месяц он просто проглотил всю базу из флэшки. Это дало ему такой комплекс знаний, что параллельно изучил университетские курсы химии и физики. Высшую математику он просто перечитал и все понял за один раз. Потом взялся за инженерное дело. Он изучил все, что касается генетики, биотехнологий и микробиологии. В какой-то момент ему перестало нравится заниматься такой примитивной медициной в его нынешнем понимании.

Наконец-то добрался и до тех самых кристаллов. База данных с флэшки говорила, что это носители информации. Для ее считывания и предназначался тот самый сложенный обруч на голову. Вся информация там была сжата и ее можно было скачать на флэшку или прямо на нейросеть. На очередных выходных он вставил кристалл в считыватель и стал просматривать что же там есть. Содержание его настолько удивило, что он сначала не совсем поверил и пересматривал базы раз за разом. Разбивка была по базам такая — первая база — язык. Описание было на русском, но сами материалы были на неизвестном ему языке. Сначала предлагалось выучить язык, который он тут же скачал себе на нейросеть. Письменный он стал понимать уже на следующий день, а потом понял и фонетические особенности. Они как-то сразу легли на нейросеть и он понял, что просто многих понятий в русском языке нет. Придется потом разрабатывать новые слова для определения новых понятий. Все дальнейшие базы уже были не на русском. Сначала он скачал базу Наука о человеке. Это примерный перевод. Алгоритм был примерно такой — сначала скачивалась база на нейросеть и потом она как бы пролистывалась и закреплялась как усвоенное знание. Все это требовала времени, но работал он быстро, тем более все-таки кое-что о человеке он уже знал. Но новые знания коренным образом меняли его представление о теле человека и его возможностях. На многие процессы он уже смотрел совсем по-другому. Наконец он получил понимание механизма реализации его энергии специальных клеток, которые вырабатывали электричество и как эту энергию преобразовать в ту же ментальную энергию или физические процессы как нагревание или охлаждение. Теория укорачивания теломеров тоже выглядела совсем иначе и как настроить организм, чтобы не было мутаций при делении соматических клеток, таким образом увеличивая продолжительность жизни. Он понял как настраивать организм на синтез специальных клеток для купирования патологий. Получалось, что тело само способно вырабатывать такие клетки, которые сами купировали процессы дистрофии органов или их патологий. От лечения сердечного клапана, до предотвращения забивания капилляров мозга продуктами распада. Для особей, которые не умели или не могли вырабатывать такие клетки можно было синтезировать такие клетки вне тела запуская их в работу через кровеносную систему или орально. Что самое интересное, книга Юсупова по тибетской медицине очень кратко, но вполне верно описывала многие процессы. Тогда он решил все-таки объединить все вместе и кратко это все изложить в своей книге. Но он понял одно — здесь ему такую книгу не написать — для этого нужно полное уединение и хороший помощник в виде продвинутого компа, которому можно надиктовывать тексты и чтобы он их умел обрабатывать. В Опалихе это было в принципе невозможно. Постоянные вызовы и рутинная работа просто не даст сконцентрироваться на предмете. И потом постоянные телефонные звонки и обязательное, но ненужное общение тоже будет отвлекать его от работы. Теперь он начал понимать Юсуповых, которые сбежали на Урал.

Он вспомнил того седого мужчину на похоронах деда и нашел его визитку. Тогда он пообещал ему помощь в случае чего. И он не мешкая набрал его номер.

Генерал Иван Никифорович Гвоздев уже был в отставке, но с такой службы не уходят. Он все еще чувствовал себя в силах и на вид был вполне моложав и активен. Ну ему-то всего 65 стукнуло. Возраст ухода в отставку для генералов. Он как раз закончил все процедуры выхода в отставку, прошел медкомиссию и получил уже пенсионное удостоверение. Медкомиссия отметила приличное состояние здоровья, но законы неумолимы и его должность достанется какому-нибудь молодому полковнику. Звонка он не ждал, но тут же вспомнил, как сам дал визитку молодому внуку генерала Вольфа. Старая привычка не говорить ни о чем серьёзном по телефону сказалась и он предложил Владу встретиться и уже там поговорить. Он исподволь следил за карьерой молодого Вольфа и знал, что тот стал классным нейрохирургом и был честно рад за него, хоть он и отверг тогда военную стезю.

Встретились они в центре в кафе. Влад изложил свою проблему и спросил не может ли он посодействовать ему устроиться в военную лесную охрану. Имперская служба лесной охраны родилась как преемница службе смотрителей кабинетных земель, но когда император Иван Пятый выделил кабинетные земли как особо охраняемые территории, то они поменяли статус, превратившиеся в заповедники и заказники, где лесопользование было строго регулировано, как и охота. Охота была строго ограничена, а сами заповедники стали базами для ученых-биологов и зоологов. Посещение таких мест было ограничено и в основном туда ехали студенты на практику, телевизионщики и ученые. Зевакам были устроены коллективные туры, для знакомства с дикой природой. Лесная охрана же охраняла заповедники от диких охотников, браконьеров, но самое главное — от пожаров. Устроиться туда без протекции было практически невозможно. Они приравнивались к военнослужащим и подчинялись только Минприроды.

Иван Никифорович пообещал проверить вакансии, но сказал, что нужно обязательное лесотехническое образование. Пусть техникум, но профильное образование было необходимым условием. Влад же сказал, что готов сдать экзамены экстерном в любое время — об образовании он уже знал. Тогда Гвоздев сказал, что свяжется с ним через пару дней.

Генерал включил свои связи и нашлась потенциальная вакансия на Сихотэ-Алине. Тамошний егерь уже совсем стар. Его пока держали просто из жалости, но возраст уже не давал возможности исполнять свои обязанности. Тогда завертелся механизм бюрократии. Старого егеря отправили на пенсию, а на эту вакансию тут же двинули молодого врача и одновременно новоявленного выпускника института леса, который поразил всю комиссию своими знаниями на экзаменах, которые он сдал экстерном. Влад уже был старшим лейтенантом запаса, так как медвузы всегда готовили офицеров-медиков запаса. На этом основании ему присвоили очередное звание капитан и приняли на должность старшего егеря Сихотэ-Алинского заповедника, с доплатой за медицинские звания. Все-таки он был доктором медицины. Фактически у него было два оклада. Ему дали три месяца на устройство своих дел и отпустили восвояси.

В благодарность за содействие Влад устроил Гвоздеву койку в Бурденко, где он, уже овладев техникой выращивания клеток-ремонтников, или как он их назвал — нано-ботов, которых он вырастил специально для него из его же костного мозга и имплантировал их генералу в кровь. Всю неделю, пока генерал лежал в госпитале за его состоянием следили. Куратором процедуры стал сам Бородин. Ему было очень интересен такой новый вид лечения, о котором ему рассказал Влад. Они с отчимом уже разработали техническую карту выращивания таких клеток и введения их в кровь пациента. Результаты были просто ошеломляющие. Вдвоем они написали статью в Медицинский Вестник и Ланцет, где описали сам метод, но не расписали технические детали. Пока статья не публиковалась — они ждали результаты дополнительных исследований, но она обещала фурор у врачей. Пока была отработана только часть возможностей на сосудистых больных, особенно на тех, кому по идее светила операция с трепанацией черепа. Это самые тяжелые операции с непредсказуемым результатом. Следующим этапом они планировали набрать материал на сердечниках. Особенно тех, кому надо было менять клапана или шунтировать, что влекло за собой вскрытие грудной клетки. Но тут уже горизонта не было — настолько много предстояло сделать. Трудность была только в том, что для каждого органа нужны были свои нано-боты. Универсальных не было. Или пока Влад не смог их вырастить. Так что после такого лечения Гвоздев вообще выглядел огурцом с прекрасной для его возраста аурой.

Влад отослал черновик статьи Ие Юсуповой, и та мгновенно прилетела. Пока он не стал афишировать свою нейросеть и просто выдал это за результаты его анализа работы самого организма, как только он понял его возможности. Также он сказал, что будет писать книгу об этом и уединяется в заповедник. Он честно попросил себе туда небольшой дрон и реактор. Электричества там в округе в 300 километров просто нет как класса. Она согласилась продать ему мини реактор на 350 киловатт и двухместный дрон с грузовой платформой. Более того она, оказывается знает эти места. У Юсуповых там фамильные земли, где тоже заповедник, но частный. Эти земли еще откупил их предок у казны в период Александра Второго. Более того. Она указала лучшее место под заимку в тех местах и даже предложили арендовать у них пару дроидов, чтобы там все обустроить. На что Влад немедленно согласился.

Наконец и Титыч появился весь подранный, но гордый. Мира охала и ахала. Стала его лечить, на что кот смотрел милостиво и как будто все понимал. Титыча решили брать с собой, да и Мира с удовольствием сменила бы обстановку и к ее родным там намного ближе ездить на побывку.

Влад оставил дачу на попечение Миры и его рейс взял курс на Владивосток — принимать бразды нового хозяйства. Сердце Дальневосточной дирекции заповедников билось именно там, на берегу Тихого океана. Подписав контракт, он получил увесистый список положенного, что ждало его на перевалочной базе. Старая заимка, обитель прежнего егеря, дышала на ладан, силы старика иссякли. Влад указал координаты новой базы, ждущей своего часа. Организация дела поразила своей четкостью. Мгновенно был выписан наряд на лес, который обещали выдать в поселке Пластун, где казенное лесное производство исправно поставляло высушенный строевой лес. Выбрав проект, Влад согласовал количество кубометров, необходимых для дома и хозяйственных построек. В заповеднике дозволялось рубить лишь сухостой, в Пластуне же ждал отборный, деловой лес для бруса, мебельной и обрезной доски. Затем последовал перечень техники: пара снегоходов, гужевой транспорт в виде двух выносливых меринов, лихой кроссовый мотоцикл, дизельный внедорожник с вместительным кузовом, сани, рессорная бричка, и, словно вишенка на торте, двухместный вертолет.

За транспортом следовало высокотехнологичное оборудование: двести автоматических датчиков задымления и температуры, чтобы рассыпать их по вверенной территории, станция спутниковой связи, обычная рация, мощный компьютерный сервер для сбора и анализа данных, резервный компьютер, ноутбук, планшет и пара спутниковых телефонов, а также компактная дизельная электростанция и полный комплект автоматической метеостанции.

Место было выбрано с умом: южный склон горы Шептун, чья вершина предназначалась для установки антенны дальней связи. Две речки и бесчисленные ручьи серебристой змейкой обвивали подножие горы.

Первым делом туда высадился десант строителей, которые, забрав лес из Пластуна, принялись возводить заимку. Следом доставили оборудование и его развернули. Влад, не отрываясь, следил за стройкой. Лошади заняли свои стойла в деннике, снегоходы и машины с мотоциклом — гараж. Сани и бричка укрылись под навесом. Дом возвели на сваях, а рядом вырыли просторную полуземлянку, превратив ее в ледник и склад для продовольствия. Топливные хранилища закопали неподалеку, понимая, что пополнять запасы придется дважды в год. Воду отвели от ручья, канализацию — в объемный септик. Когда все почти было готово, словно вихрь, прилетела Ия и привезла пару дроидов и дрон с ядерным реактором. От реактора запитали всю электрическую систему, заменив батареи тепловыми панелями, а также утеплили денник. Продовольственный запас впечатлял: мука, крупы, мясные, рыбные и овощные консервы, макароны разных сортов, томатная паста, сухое молоко, яичный порошок, галеты, сушеные овощи, сахар, соль, чай, кофе, джемы, компоты, консервированные и сушеные фрукты. Кухня оборудовалась автоматической хлебопечкой, кофемашиной, электрической плитой, духовым шкафом и прочими полезными мелочами.

Дом был спроектирован с умом: спальная и рабочая зоны четко разделены. Рабочая зона вмещала лабораторию, просторную аппаратную, серверную, кладовую с запчастями и ЗИПами, радиорубку с санузлом и оружейную. Жилая часть состояла из гостиной с камином, кухни-столовой, бойлерной, трех небольших спален и двух санузлов, из которых можно было попасть в предбанник с дровяной парной. В окнах стояли тройные ПЭТ-стеклопакеты, поднятые повыше, чтобы медведи не смогли залезть, и ощетинившиеся снизу железными шипами. В отсутствие егеря, косолапые могли учинить настоящий разгром. На крыше возвышалась парабола спутниковой связи и длинный штырь антенны с фидерами. На вершине Шептуна установили антенну дальней связи с автоматической метеостанцией и проложили кабель к базе. Питание метеостанции обеспечивалось батареями и солнечными панелями, делая ее практически автономной. Расчеты показывали, что проверка заряда батарей, особенно зимой, когда солнца мало — это скорее перестраховка.

Когда все было готово, Влад дал команду Мире законсервировать дачу и сдать ее под охрану. Она прилетела через Владивосток в Дальнегорск, где он встретил ее на дроне. Заодно прикупил всяких соусов, сухого бульона, свежего мяса, яиц и специй. В Дальнегорске свинцово-цинковый рудник снабжал рабочих на удивление хорошо. Мира привезла его вещи, как и свои обновы. Здесь не Москва: в туфельках не пощеголяешь. Еще прихватила акваланг с компрессором: половить трепанга и гребешка в Японском море — святое дело. Егерям для себя это разрешалось, только не на продажу.

Арсенал выдали внушительный: по два автоматических карабина разных калибров, по два гладкоствольных ружья — полуавтомат и вертикалку, ракетницы, фальшфейеры, боезапас — тысяча патронов на ствол. Пистолеты у Влада были свои, Мире же взяли пистолет и револьвер. И еще две мелкашки на птицу и мелкого зверя, и два блочных лука. Мира неплохо стреляла из лука, и с карабинами была знакома не понаслышке. Разгрузив все это в оружейке, принялись сортировать. Стало ясно: их одиссея начинается. Осень уже вступила в свои права, и нужно было успеть подготовиться к зиме. Еще можно было собрать орехи и ягоды, а по первому снегу — выйти за мясом и птицей. Пока не сковало льдом, нужно было понырять в тихих местах, собрать морских деликатесов. Моторную лодку типа «Зодиак» он спрятал в скалах и впервые вышел в море, в совершенно диком месте, где в радиусе километров пятидесяти не было ни души. Надев пятнадцатилитровый баллон, длинные охотничьи ласты и гидрокостюм, он нырнул за трепангом и гребешком. Уже через двадцать минут его сетка была полна. Выгрузив добычу, он нырнул еще раз, и вновь ящик наполнился до краев. Напоследок он решил поймать пару-тройку рыбин и подстрелил двух окуней и трех лакедр.

Влад не из тех, кто пускает дела на самотек. Дотошно изучив методичку по установке датчиков, он пришел к выводу, что в зиму они особо и не нужны. Скоро зарядят дожди, а там и до зимы рукой подать. Тщательно проверив устройства, он обесточил и убрал их на склад. Лишь десяток оставил на ключевых направлениях, чтобы избежать неприятных сюрпризов от местных охотников, а точнее, браконьеров. Те привыкли, что старенький егерь не давал им отпор. Влад этого допустить не мог. Облетая свои владения, он то и дело натыкался на искусственные солонцы — местные готовили их под пантование оленей весной, видел хитрые засеки на тигра и леопарда, плотины, перегородившие реки в ожидании нереста. Все это, разумеется, вне закона. Они тут не с голоду ведь это делают. Шалить не позволено! И все их хитроумные задумки он планомерно рушил. Лишь одного дрона пока оставил в строю — с его помощью и завалы разгребал, и плотины крушил. Занялся очисткой леса от сухостоя. Не зря же в лесном институте учился. В общем, до первого снега работы было невпроворот. На виртуальной карте заповедника он отметил все возможные лазейки и лощины, через которые можно было проникнуть на территорию. Там и расставил датчики. Вдоль единственной дороги, петлявшей вдоль побережья Японского моря, тоже установил сигнализацию в самых удобных для выхода в тайгу местах. На серпантинах и косогорах решил пока не заморачиваться. Вся информация со спутников в режиме реального времени поступала на его сервер, и каждое утро он видел отчет на экране компьютера. Завел три аппаратных журнала, куда заносил все подозрительные отметки на карте и показания датчиков. В его отсутствие журналы вела Мира. Девушка оказалась смышленой и прекрасно справлялась с обязанностями дежурного, а заодно и дежурного радиста: дважды в сутки отправляла данные о погоде. Ее даже зачислили в штат как помощника старшего егеря и положили оклад, который она отправляла родным. На заимке деньги особо и не нужны — магазинов-то нет.

Вот только Титыч опять пропал в тайге. Ушел и не вернулся, хотя уже почти месяц прошел. Но Влад смекнул, что старый кот нашел себе подругу, там у них любовь-морковь. Тем более что Титыч — тот еще фрукт. Сибиряк, да еще и здоровенный, как леопард, ну или как дальневосточные дикие коты. Не подерется, так убежит.

Пока его толком никто не знал, все только присматривались. Из Дальнегорска слали весточки, мол, заказ прибыл. Из Пластуна тоже интересовались, не нужно ли чего. Но Влад от всех отмахивался, ссылался на работу. Интерактивную карту он уже построил, отметил солончаки и выходы термальных вод. Зимой все это пригодится. На дальних озерах бил птицу на мясо — как раз заканчивался период миграции пернатых. У тунгусов заказал нарты и собак. Тут муссонный климат, и если снег пойдет, то пиши пропало — на машине не проедешь. Тайфуны тоже не редкость. Сильных морозов тут не бывает, ну, минус 25, но недолго. Зато снега по брюхо может навалить. Он распределил пункты прикормки оленей и завез туда сено, которое еще от старого егеря осталось. Свое пока не заготовил.

Нейросеть почти полностью развернулась. Теперь он мог с одного прочтения запоминать огромные тексты. По появившимся значкам на сетчатке можно было настраивать ее под разные нужды и режимы. Например, включать ночное зрение или корректировать четкость видения вдаль. Правда, в этом случае сужался угол обзора и пропадала панорамность. Но такой режим был не особо и нужен. Сеть взяла на себя все заботы об организме, поддерживая его в оптимальном состоянии. Причем этот режим работал по умолчанию. Только в экстренных ситуациях она предупреждала о той или иной опасности. Влад разработал специальный протокол связи с компьютером — что-то вроде беспроводного Wi-Fi на частотах, которые могла фиксировать нейросеть, и получал отчеты в автоматическом режиме. Он выписал себе пару небольших беспилотников вертолетного типа и пару дальних — самолетного. Портативный всегда брал с собой, а дальними оперировала Мира с базы. Она даже начала пересчитывать поголовье крупных животных.

С первым снегом началась работа по закладке мяса. Бил Влад в основном кабанов. За один вылет брал по три-четыре подсвинка. Потом — обработка, вяление и копчение. Остатки замораживал порционно. Ледник оборудовал знатный. Его сил вполне хватало на заморозку пяти-шести кубов воды из ручья, которые он потом обваливал в опилках. Дроид вырыл пещеру в склоне горы, где он подвесил вялиться окорока на хамон — но ждать придется не меньше полугода. Это на будущее. Из птицы потом будут тетерева и рябчики — когда снег ляжет поплотнее. Раз в неделю из Дальнегорска в Терней ходила машина. В нее всегда кидали пару коробок фруктов и овощей для Влада. Он просто спускался к дороге, где перехватывал груз. Сотовая связь там не работала, только по радио. Но в Дальнегорск можно было и по спутнику позвонить. В одном из распадков был термальный источник, но ни троп туда, ни тем более дороги не было. Влад притащил туда дрона, который пробил тропу и более-менее благоустроил площадку, разделив потоки воды на два водоема, так как вода была за 50 градусов. Ну, и избушку там поставил с дровяной окопной печкой.

Солонцы специально располагал в таких местах, чтобы браконьерам было тяжело добраться, и ставил там датчики. На крупных ручьях убрал завалы. В общем, к Новому году почти все успел сделать, что намечал. Часть трассы проходила через заповедник, и там появились предупреждающие таблички и дорожные знаки. Он решил встретить Новый год, а потом уже засесть в лабораторию и начать работу над книгой. Снегу навалило столько, что он понял, почему окна сделали так высоко, и дом — на сваях. Если бы не это, то точно бы завалило под самую крышу. Новый год встретили спокойно. Выпили шампанского. Влад накатил самогонки собственного производства. Потом был плов и пара салатов, включая классический оливье. А через пару дней датчики показали движение, и посланный дрон обнаружил три снегохода с двумя седоками на каждом, которые явно не были туристами. Зум показал, что люди ставили силки на пушного зверя. Такой наглости Влад не ожидал. Совсем страх потеряли?

Он взял дрон и полетел в гости к браконьерам. Те, завидев его, припухли, но держались нагло. Влад показал жетон и удостоверение в пластике и потребовал у всех шестерых документы. Он был абсолютно спокоен. Когда браконьеры отказались и стали угрожать егерю, Влад моментально воспользовался своей силой, сгенерированной и ограниченной нейросетью. Ударом тока он вывел их из строя. Обыскал, сделал фото- и видеофиксацию нарушений, забрал все оружие и документы. Потом, нажав на несколько точек, привел в чувство одного, на вид старшего, и объяснил, что документы и оружие они получат только после суда, если тот решит дело в их пользу. А если нет, то тю-тю. Будет огромный штраф, оружие им точно не вернут, и потом еще пять лет они не смогут его купить, разве что нелегально. И судить их будет природоохранный императорский суд, а не местный мировой судья. А он только во Владивостоке.

Затем он улетел в Дальнегорск, где составленные протоколы и доказательства с вещдоками отправил экспресс-почтой во Владивосток. Там природоохранная прокуратура быстро оформит им дело. Копию почтовой квитанции отправил туда же по электронной почте.

Придя в себя, мужики, решившие побраконьерничать, поняли, куда они влипли. Если старый егерь просто физически не мог им противостоять, то этот молодой поставил их на грань разорения. В этом случае у них автоматически отзывались охотничьи билеты и лицензии на оружие, и они были обязаны сдать его в полицию. А если этого не сделать, то им грозил еще и срок за незаконное владение оружием. Ну, и самое главное, не дай бог с ним что-то случится — сразу придут к ним. Других-то он не обижал. Шутки с имперскими егерями плохи.

Через день во время очередного сеанса радиосвязи его попросили принять гостей, а точнее, одного гостя. На встречу напрашивался начальник полиции Дальнегорска. Он категорически отказался и сказал, что как только будет в городе, сам к нему зайдет. Нечего шастать по заповеднику кому ни попадя. Пусть у себя в городе порядок наводит. Через две недели он провожал Миру на побывку к родителям, встречать восточный Новый год. Это было непременным условием контракта со всеми корейцами и китайцами. У них традиция — уходить в отпуск на китайский Новый год. Тогда собирается вся семья.

После проводов Миры Влад зашел в полицию, представился секретарше, показав жетон и пластиковое удостоверение. Начальник принял его тут же.

— Добрый день, господин полковник! Капитан Вольф Владислав Андреевич. Старший егерь Сихотэ-Алинского заповедника. Представляюсь по случаю нахождения в Дальнегорске. Мне передали, что вы хотели меня видеть, — спокойно проговорил Влад.

— Добрый, добрый, господин капитан! Полковник Уфимцев Степан Игнатьевич. Начальник полиции Дальнегорска, — ответил пухлый невысокий человек с огромными залысинами в полицейской форме. — Вот хотел познакомиться, навести, так сказать, мосты к обоюдному удобству.

— Слушаю вас, господин полковник. Так как у меня к вам никаких вопросов нет, то, скорее всего, они есть у вас. Спрашивайте.

— Да вот, вы тут недавно задержали шестерых наших жителей. Ввели, так сказать, их в разор. Они теперь ни охотиться не могут, ни оружием владеть. Вы у нас недавно и, наверное, не все знаете. У нас так не принято. Ну, нарушили люди там чего-то. Не убили же никого и не украли ничего. Обошлись бы внушением на первый раз, да и все. Уверен, что они бы поняли.

— Господин полковник, я не знаю, как у вас принято в городе, а у меня на поднадзорной территории принято соблюдать закон. А закон гласит, что люди находились без разрешения на территории заповедника, ставили силки на пушного зверя, который находится под защитой закона, при оружии, ношение которого запрещено на территории заповедника. Причем не подчинились законному требованию императорского егеря показать документы и стали хамить. Все доказательства были представлены суду, и тот принял решение. Так что все вопросы к суду. Это было его решение, а не мое. Я только исполнял свои прямые обязанности.

— Все-все господин капитан! — поднял руки полковник, — просто вы как-то жестковато отреагировали.

— Я реагировал по закону. И впредь буду так реагировать. Так что закон суров, но это закон. Не заставляйте меня писать рапорт о нашем разговоре. Уверен, что прокуратуре будет интересно послушать ваши рассуждения о том, как тут у вас принято. К слову, территория заповедника менее миллиона гектаров, а территория Сихотэ-Алиня в сто раз больше. Так что охотиться тут есть где и без заповедника. Покупай лицензию и вперед, и прямо. И не надо ничего нарушать и здоровее будешь.

— Владислав Андреевич, зачем вы так? — всплеснул руками полковник, — просто вот пожаловались люди и довольно известные в местном бомонде. Я все понимаю — служба. Мда-с. Все забудьте. Кстати, о вас известно, что вы неплохой врач. У нас тут же сами понимаете больничка так себе. Может вы бы хоть иногда бы наших жителей консультировали. Я понимаю, что Минздрав вам за это не платит, но вы же имеете лицензию и можете принимать частным порядком. Я не прав?

— Почему? Правы на сто процентов. Если будет оборудованное помещение для приема, то могу вести прием частным порядком. Лицензия у меня действующая. Только не чаще раза в месяц, от силы два. Диагностика и нейрохирургия. Обе специальности высшей категории.

— Так давайте я поговорю с главным врачом нашей больнички. Авось найдет он вам кабинет для приема.