Диагност

Глава 5

— Это старые наработки. Мы их запустили давно. И они уже укоренились в сознании старшего и среднего поколения. С молодыми пока думаем, что делать. Но ответ будет — не сомневайтесь. Так что, вам пожалуй надо в капсулу. Мы потом с вами поделимся впечатлениями. Не сомневайтесь. Как и результатами.

— Я как бы не против, но все-таки нельзя ли мне все-таки приоткрыть завесу тайны, — спросил Влад.

— Голубчик, нет никакой тайны от вас. Вы просто заканчивали медицинский и от вас трудно ожидать углубленного знания физиологии. Видите-ли тело человека может создать электрическое поле мощностью от силы 10 ватт. Почему же тот же скат-иглобрюх имея такую же массу тела может выдать на гора сумасшедший вольтаж при силе тока под 4 ампера. Да, он это выдает счетом на миллисекунды, но при опасности его удары током следуют один за другим, пока его клетки способны вырабатывать электричество. Причем его самого это никак не волнует, несмотря на то, что он это применяет в электролитической среде, как соленый океан. Правда странно? Сам себе он не может создавать проблем и его электричество ему не помеха. Зато окружающие вполне ему создают поле кормления. Он из просто глушит током и они попадают ему прямо в рот — простите за подробности. Вы же знаете из школьного курса закон о сохранении энергии? Так вот наша теория уже доказана неоднократно. Мы умеем преобразовывать энергию тепла в электрическую почти без потерь и мы подозреваем, что есть еще те виды энергии, которые пока скрыты, но мы понимаем, что они существуют. Просто пока инструментально мы не смогли это доказать. А это значит, что эти энергии тоже подвластны известному закону и могут преобразовываться в другие ее виды. Вот вы, например видите ауру — это что? Скажем так — магия. Понятие весьма условное. Но мы считаем, что у вас развиты рецепторы, которых просто у нас нет как класса. Поэтому мы ее и не видим. А у вас они в наличии и нате вам с кисточкой. Готовый диагност. Ни тебе МРТ, ни КТ, ни рентген не нужен. Еще мой дед начал исследования на эту тему. Он мог проводить под водой более получаса без дыхания. Почти как киты. Будучи человеком увлекающимся, он стал перепроверять за счет чего киты могут так долго находиться под водой. Так вот и выяснилось, что метаболизм китов был налажен так, что особые группы клеток могли вырабатывать кислород для питания мозга и всего организма при начале кислородного голодания. Потому, как только объемом легких объяснить такое долгое пребывание под водой было нельзя. До кучи он потом проверил и себя и обнаружил, что у него появилась такая колония клеток, которая помогала вырабатывать кислород в анаэробном режиме. Она изначально была рудиментарна и не была развита. Ну не нужно было человеку нырять на полчаса под воду, чтобы добыть себе пищу. Ему хватало и того, что было на берегу. Вот эта функция у него и стала ненужной и почти отмерла, но всевышний нас так устроил, что на всякий случай он оставил такую функцию спящей. До тех самых времен, когда она может понадобится. Потому что когда нет субстрата, то вырастить его просто невозможно. Или же надо пойти на переформирование группы клеток на другие цели, что не совсем разумно. Мало ли что может нам понадобиться в будущем.

Вот и обратно к вашей персоне. Мы считаем, что у нас есть такой субстрат и его можно и нужно развивать. Потому как таким образом мы переходим в новый подвид человека и у нас меняется число Хайфлика в сторону повышения, а это означает, что жить мы можем дольше обычных sapiens. Что же касается генома, то мы уже умеем переводить человека на тетраплоидный геном. Эта задача уже решена. Конечно, она потребовала ресурсов, но не великих, если понятен путь решения. Следовательно, раз ваши рецепторы видят ауру и души мертвых, то они видят их энергию. Потому как без подпитки никакие явления не работают. И эта энергия не электрическая. Хотя мы и сами пока не понимаем. что такое электричество. Вот мы и изучаем все, что с этим связано. Я понятно объяснил?

— Понятно, что ничего не понятно. Вопросов стало еще больше. Но суть я понял. После сканирования я вам задам задачу, которую сам решит не могу. Да я вижу ауры пациентов. Но я не могу их визуализировать. Только через программу, с которой я ввожу рисунки аур самостоятельно. То есть рисую их по памяти. Датчики, которые бы считывали мои образы из коры мозга попросту не существуют. Сначала вообще все на бумаге рисовал.

— Интересно будет взглянуть на ваши ауры. Но ваша проблема, не является проблемой. Нами освоена давно мнемоническая связь и несколько ее датчиков смогут вывести на экран компьютера все, что вы видите. Во всяком случае технически это осуществимо. Там не все так просто, но это реально. Можно потом подумать и о создании такого прибора, который видит ауры пациентов и соотносит их с банком аур, который вы наверняка уже начали создавать. Но это все вопросы будущего. Пока же вам следует пройти детальное сканирование. Чтобы мы понимали с чем имеем дело. Наши технологии пока секретны и не подлежат раскрытию. Но ваш организм уникален и пройти мимо мы просто не можем. Вас это ни к чему не обязывает, а нам интересно, да и вам думаю тоже. Готовы начать коллега?

— Готов. Показывайте вашу капсулу, или как там ваш сканер называется.

— Так и называется. Зачем выдумывать что-то, что уже описано фантастами, — хихикнул старший.

Он провел Влада через ряд помещений, где за экранами компьютеров работали люди. Их было совсем немного. Потом они вошли в комнату, которую он бы назвал процедурной. Там стояла капсула с полностью прозрачной крышкой. Она была присоединена кабелями к стойке явно сервера у которого было оборудовано рабочее место оператора с четырьмя плоскими мониторами.

— Ну вот и она, — потер руки старший, — теперь вы в руках нашего прекрасного оператора и показал глазами на свою сестру. Та спокойно села за комп, что-то там нажала и крышка капсулы открылась по самолетному типу на одном шарнире.

— Владислав Андреевич, сейчас вы полностью разоблачаетесь и ложитесь в капсулу с одетой маской для дыхания. После чего она заполнится гелеобразной жидкостью, чтобы тело было в подвешенном состоянии во время сканирования. На полное сканирования с максимальным разрешением нужно не менее двух часов и материал займет не менее двух терабайтов памяти сервера. Так что придется потерпеть и чтобы вы не скучали могу вам предложить закачать через мнемонику базу знаний по генетике. Освежить, так сказать ваши знания. В щадящем режиме это как раз потянет на чуть менее двух часов, — мило улыбнулась Ия Николаевна.

— С удовольствием, — ответил Влад, — как раз генетика в институте как-то выпала из моего внимания. Так что подтяну знания. Он разделся и одев маску лег в капсулу, после чего крышка закрылась и она стала наполняться гелеобразной жидкостью зеленоватого цвета. Два часа прошло довольно быстро, тем более он почувствовал, как перед ним мелькают какие-то образы и формулы и ему было интересно это самому пройти. Мнемонические датчики были присоединены к шести точкам на черепе и выглядели как иглы для иглотерапии.

По окончании процедуры ему предложили принять душ, чтобы смыть остатки геля и выдали комбинезон, наподобие тех, во что были одеты все присутствующие, только не серебристого, а темно-зеленого цвета. Его собственная одежда была санирована и ему ее просто передали в пакете.

Ия Николаевна произвела какие-то манипуляции с сервером и повернувшись к Владу спокойно сказала, что он может быть свободным, так как расшифровка сканирования займет примерно неделю, но получить результаты он не сможет. Их можно будет просмотреть только здесь. Вся конфиденциальная информация отсюда не выходит. Тут вообще полно секретов. Он не преминул спросить про тот дрон на котором его привезли, на что она пожала плечами и сказала, что денег у семьи и так много, а налаживать новую линию по производству дронов они не хотят — это тут же превратят в оружие и они не хотят ускорять прогресс в этой области. Да и самолеты пока летают и выполняют свою работу, а ломать этот бизнес не в их интересах. Они ограничились субатомными реакторами на ледоколы и подлодки, а также строят отдельные электросети в удаленных районах. Им пока и этого хватает. Другие изобретения они просто держат под сукном. Человечеству пока рано все раскрывать. Может просто не справиться с таким грузом ответственности. Ну и спутники еще в их зоне внимания. Они сдают каналы связи всем заинтересованным сторонам и сами продают космоснимки для анализа и прогноза погоды по всему миру.

После процедуры он уже никого не встретил и его доставили обратно на базу. А наутро опять дроном до окрестностей Белорецка, где его и подхватил диспетчер лесной охраны. Приехав в Москву он первым делом поехал поделиться впечатлениями с отчимом.

Бородин его внимательно выслушал и неожиданно спросил знает ли он, что Юсуповы в родстве с правящей фамилией. Влад конечно это знал, но где он, а где Юсуповы. Они вообще были легендой. И то, что он их заинтересовал было немыслимой удачей. Но отчим его весьма резко осадил и предупредил, чтобы он о таких связях не болтал. Юсуповы вообще не любили светиться.

— Владислав, ты просто должен себе зарубить на чем угодно, что у них тайн как блох на барбоске. И пока никто не знает, что ты с ними общаешься, то будешь жить спокойно. Но как только это всплывет, то забудь про спокойную жизнь. Тебе просто проходу не дадут. Думаешь почему они живут на родовых землях? Там их никто не достанет. А выезжают они оттуда всегда под легендой. Они даже свой дворец в Питере сделали музеем, чтобы не было повода туда вернуться. И все их активы распределены по трастовым фондам, хотя вся атомная промышленность да факто принадлежит им. Их отец просто подарил атомную бомбу России с барского плеча, но все производства оставил за собой и сейчас 75 % электричества в стране производится этой семьей. Ты понимаешь уровень их богатства? Перед ними Ротшильды просто дети в песочнице. Мелкие банкиры или скорее менялы.

— Александр Иванович, а правда, что вы учились у самого Склифосовского?

— Да, чистая правда. Я был самым молодым его студентом, а ему уже было за сотню. Его Юсупов старший поддерживал иголками и умер он не от болезни, а от травмы. Поскользнулся на гололеде и пролежал без сознания два часа на морозе — он попросту замерз. Вот так. Ты небось книжку мою и не открывал, а зря. Ее написал как раз Юсупов старший и она была издана тиражом всего в тысячу экземпляров. И более она не переиздавалась. Он был против переиздания.

— Говорят, что он до сих пор жив, — добавил Влад.

— Я спрашивал и мне сказали, что с нами его сейчас нет. Понимай как хочешь, — махнул рукой Бородин. — поэтому и я не афиширую, что мы знакомы. И слава Богу пока все спокойно. Зато и рентгеновский томограф мы получили первыми. Уже все обзавидовались. Очередь стоит, как в голодный год за хлебом.

— А я у них видел такой сканер в виде капсулы. Они меня сканировали всего. Почему они ее не производят? Ведь насколько бы это облегчило лечение, когда диагноз можно легко поставить.

— Знаю про что ты. Видишь ли, у нас был такой разговор, но их мнение, что при наличии таких аппаратов катастрофически упадет роль врача и выхолостится медицинское образование до уровня медтехника. Более того у них есть такой роботизированный доктор, который и определяет заболевание и его лечит, согласно известным протоколам. Во всяком случае основные известные заболевания. Не лечит только аутоимунные, рак, частично вирусные, как бешенство например или гепатиты В и С, генетические и ту же проказу. И что самое интересное — никак не может лечить банальную подагру. Оказалось, что там столько факторов, что компьютер не смог выбрать алгоритм лечения и они сами потом зашли в тупик.

— Интересно. А что в подагре то такого непонятного. Там же все просто — мочевая кислота концентрируется в суставах и начинает их разрушать вызывая жуткую боль, — удивился Влад.

— Все, да не все. У огромного количества мужчин уровень мочевой кислоты в крови зашкаливает, но подагрой они не страдают. Почки справляются с ее выведением, либо по каким-либо другим причинам концентрации в суставах не происходит из-за особенностей метаболизма того или иного индивидуума. Причины возникновения такой вроде всем известной болезни так и не выяснены до конца. Соответственно и протоколы лечения никак не бьются. Одним помогает полный отказ от красного мяса, другим питие соды натощак. То есть снижение медикаментозно уровня молочной кислоты в крови одним помогает, а другим нет. И потом почему при подагрическом артрите страдает в 80 % случаев сустав большого пальца ног, а например при обычном артрите такого не происходит. И таких мелочей очень много. Они вот, например они разработали сыворотку от рака, которая прекрасно работает на больных с онкологией простаты. А вот к тем же онкологическим больным с опухолями желудка эта сыворотка совершенно индифферентна. Сейчас, насколько я знаю они полезли уже на молекулярный уровень, но все равно сами многого не понимают. И еще они разработали методику борьбы с опухолями мозгового вещества, а там совсем другая биохимия. Мозг же забарьерный орган. Так они что-то такое придумали, что глиальные клетки сами начинают съедать раковые клетки оценивая их как чужеродные. Как они это сделали никто не понимает, но у них это работает. Но Минздрав не дает разрешение на применение такой технологии, так как этиология процесса не понятна, а сам механизм они не раскрывают. Вот и режем опухоли как наши деды делали.

— Ни фигаж себе, — присвистнул Влад, — я о таком и не слышал. У нас такого не преподавали.

— Минздрав зарезал все упоминания об этом методе. Мол непроверенный и недоказанный метод, хотя они уже около пятисот случаев пролечили. Но потом плюнули и перестали его продвигать — мол не хотите не надо, — вздохнул Бородин, — по некоторым направлениям они настолько ушли вперед, что уже догнать их просто нереально. Но сами с удовольствием пользуются. И лечат не у нас, а у себя на островах. Там вообще репродуктивный комплекс построен — со всего мира едут и тянут им свои денежки. Вот куда все мечтают устроиться. Море-океан, тропики, прекрасные пляжи, свежие морепродукты, высокая зарплата, переобучение за счет работодателя и еще куча всяких плюшек.

— Да уж. Звучит как сказка, — усмехнулся Влад, — только она не про нас. Там небось и хирургов то нет.

— Не знаю. Нам и тут неплохо платят, — хохотнул Бородин.

— Ладно, Александр Иваныч, поеду-ка я домой. Отосплюсь, а то через пару дней на вахту в Склиф. Труба зовет.

— Давай, Влад отдыхай. Результаты потом только мне покажи — жутко же интересно.

— Заметано, господин член-корр, — махнул рукой Влад и отбыл на дачу.

Влад вписался в режим Склифа практически сразу. Надо было отрабатывать свою немаленькую зарплату. Работа его захватила полностью. Он домой заваливался только, чтобы поспать. Количество операций у него росло не по дням, а по часам. Постепенно зав. отделением свалил на него все неоднозначные случаи, которые требовали решения. И когда он увидел свой табель и сравнил его с остальными хирургами, то просто оторопел. Получалось, что он делал операций раза в два больше линейных хирургов, а денег получал в два раза меньше. Он вроде прошел аттестацию и почему его обделяли деньгами он не понял и пошел к зав. отделением за ответом. Хитрый грузин пытался вилять, но после его отсылки к отчиму он понял, что придется колоться и он признал, что некоторые операции, причем особой сложности он писал на других хирургов, которые были в возрасте и им как бы помогал деньгами. На что Влад вручил ему свои инструменты и сказал, чтобы они и делали операции особой сложности, а он за них будет получать деньги. Так как он уже был врач, а не ординатор, то уволить его просто так было нереально. Причем на счету которого сотни операций и все успешны. Тогда Влад взял отпуск и уехал отдыхать. Пусть сами оперируют, если такие умные. Он и раньше слышал об интригах в их среде, но пока с этим не сталкивался. Он нарабатывал навыки и знания, но когда столкнулся с вопиющим подлогом, то просто вскипел. После отпуска он объявил итальянскую забастовку. Приходил вовремя и уходил по часам. Дежурств лишних не брал, с советами не лез. Дают оперировать — он оперировал. Не дают — идите лесом. Да он потерял в деньгах, зато ему подкинули работу диагноста в Минздраве и он с удовольствием катался по стране ставя диагнозы и иногда оперируя. В Склифе он стал появляться все реже и оперировать там брезговал. Ссылаясь на то, что все сложные случаи оперировали линейные хирурги, а не он. После трех летальных случаев на операциях его вызвал зав. отделением и попросил вернуться, на что Влад сказал, что не видит смысла верить ему на слово, так как он уже занимался приписками. А документально это не работает. На что Мшвениерадзе пригрозил его уволить по статье, на что Влад согласился — только после того, как ему заплатят три годовые зарплаты и после этого он подаст в суд и тот определит, кто делал все операции, которые он записал не на него. Вызовет операционные бригады, поднимет протоколы операций и видео записи. А они хранятся пять лет как минимум. Тогда зав. отделением сдулся. Он понял, что на понт парня не возьмешь и он был лучшим хирургом. А отвечать за летальные исходы придется ему лично. Это ведь он ставил того или иного хирурга к столу. А то, что мужики уже не те было никому не интересно. Они ему отстегивали из зарплаты и его это устраивало до тех пор, пока жопа у него не пригорела от летальных исходов. Каждый раз он пытался оправдаться. Но комиссия была из Минздрава и на нее у него не было воздействия. И потом Склиф — это марка. Минздрав не мог пройти мимо просто так и отмазывать зав. отделением он не собирался. По результатам проверки грузина сдвинули в 67 больницу рядовым хирургом, а место зав. отделением занял другой человек, не из Склифа. Вдобавок Влад подал иск к Склифу и отсудил всю свою зажиленную зарплату и моральный ущерб. И пару хирургов отправили на пенсию. После этого он решил туда не возвращаться и остался штатным диагностом от Минздрава. Место было не пыльное и денежное. Правда мотаться приходилось по стране только в путь. Но он был молод и полон сил. Поэтому спокойно все это воспринял.

Так и прошел год его работы. Влад мотался по городам и весям ставя и подтверждая или опровергая диагнозы и пока ни разу не ошибся. Под конец года он получил высшую аттестацию диагноста и благодарность министра в виде официальной бумаги. Он сам чувствовал, что дар его расширяется и он стал видеть не только нервную систему. Но все тело пациента. Его база данных аур постепенно выросла до нескольких тысяч вариантов. Юсуповы пока, что не давали о себе знать. Но он понимал, что это не просто так. Или что-то нашли, или до чего-то докапывались.

Однажды его вызвали на диагностику глиобластомы перед возможной операцией в Боткинской больнице молодой женщине. Он просмотрел все материалы и потом саму пациентку. Глиобластома росла буквально на глазах и была так неудачно расположена, что хирурги не решались приступить к ее ликвидации. Слишком рискованно. Собрали консилиум. В принципе Влад не видел вариантов кроме операции. Если ее не сделать, то глиобластома просто убьет пациентку. Это такая мерзость, когда глиальные клетки «сходят с ума» и начинают непрерывно делиться, а иммунная система не воспринимает их как чужеродные. Он все время помнил о чем говорил ему отчим и решил все-таки позвонить. Он набрал диспетчера в Белорецке и попросил чтобы с ним связались по поводу одной операции, которую очень рискованно проводить. Вечером в Опалиху ему курьер привез телефон. Влад раскрыл коробку и там лежал с виду обычный смартфон. При включении он попросил его пройти идентификацию по роговице глаза. Когда включение прошло он увидел сообщение, что звонок будет через час. Позвонил ему референт Максима Николаевича и поняв в чем дело попросил выделить генный материал для анализа, который надо было отвезти в одну лабораторию в Москве. Наутро он так и сделал и решил, что лучше всего подойдет кровь пациентки. Пробирку с материалом он сам отвез по адресу, где ничто не напоминало о лаборатории. Неприметное здание за третьим кольцом и вход со двора. Там он просто передал пробирку в окошко и все. Через день ему пришло сообщение, что материал для введения пациентке можно забрать там же. Он также приехал и забрал три ампулы на три инъекции. В той же коробочке была и инструкция. Нужно было слать три инъекции по одной в трое суток. Так как больная была подключена к капельнице, то ввод препарата прошел незаметно для персонала. Небольшой одноразовый шприц в кармане никто не увидел. В аурной картине он сразу после первой инъекции увидел изменения. После третьей глиобластома сжалась и перестала расти совсем. Он буквально понимал, что глиальные клетки сжирают ее на корню. Им как-то дали понять, что это враг и иммунитет заработал на полную мощь. Он ежедневно отрисовывал изменения в аурной картинке и через неделю попросил коллег сделать заново МРТ, чтобы оценить текущее состояние глиобластомы. Томография показала, что опухоль уменьшилась примерно втрое, что сразу отразилось на самочувствии женщины. Она стала весела, стала охотно принимать пищу. Слабость и анемия ушли, головные боли почти прекратились, в глазах перестало двоиться.

Собранный консилиум констатировал, что операцию пока делать рано, так как налицо ремиссия неизвестной этиологии. Для подтверждения ремиссии сделали еще и КТ и даже позитронно-эмиссионную томографию. Благо такой аппарат в Боткинской больнице был. Влад все время отсматривал анализы крови и изменения в ауре. Через две недели аура стала как у здорового человека и он категорически уже не видел опухоль. Тогда он вынес свое заключение о ремиссии неизвестной этиологии, но добавил, что скорее всего иммунная система все-таки распознала клетки глиобластомы как инородные и стала сама бороться с ними. Механизм включения иммунитета остался пока неизвестным. Но Влад подозревал, что размер опухоли все-таки имеет значение и при ее разрастании иммунитета может и не хватить. Затем последовала командировка в Питер, где он нашел крошечную спинальную рецидивную опухоль в поясничном отделе позвоночника и сам сделал операцию, а также его ждала еще одна операция по декомпрессии тройничного нерва. Обычно такая операция проходит под микроскопом, но он столкнулся с тем, что через микроскоп он теряет аурное зрение. Тогда он опять обратился к старшим товарищам с Южного Урала и получил специальную сильную лупу с подсветкой из кварцевого стекла, которая не мешала аурному зрению. Проведя успешно операцию по декомпрессии тройничного нерва он вернулся в Москву. Наконец настало время отпуска и он решил на неделю съездить на Урал, чтобы посмотреть результаты сканирования и все-таки решить вопрос с датчиками для визуализации его аурного видения.

Встреча прошла как в предыдущий раз. Только пилот дрона был другой. Но в этот раз он все-таки проехался по Магнитогорску. Гигантский металлургический комбинат дышал дымом и по рельсам тепловоз вытягивал состав с очередным металлопрокатом. Заложенный еще старшим Юсуповым он не терял своей актуальности и сегодня спустя почти сто лет после своего открытия. На базе на этот раз был народ и там его и встретила Ия Николаевна. Она быстро дала команду переложить его багаж в свой дрон и они вылетели к месту назначения. На этот раз это был обычный лабораторный комплекс, спрятанный в тайге, куда не вела ни одна дорога. Вполне в духе семейки отшельников. Пешком сюда фиг дойдешь. Он посмотрел на свой телефон — спутников он не видел. Видимо все глушится сигналами РЭБ. И вообще над этой зоной спутники не летали. За исключением геостационара, который висел прямо над заповедником и принадлежал Юсуповым. Долетев она запарковала дрон и они прошли в здание.

— Владислав Андреевич! У нас тут есть гостевой корпус. Там есть кафе-ресторан и квартиры для приезжих. Так что все рядом. Мы срезы смотрим сегодня или завтра начнем, а то уже вечер и смотреть нам долго.

— Давайте тогда завтра. Чтобы потом не отвлекаться.

Утром после завтрака они засели в бокс, где Влад смог ознакомиться со срезами головного мозга и тех мест, которые Ия начала ему показывать. По зрительным полям ему стало все ясно, но классифицировать их было пока рано. Это вообще процесс проб и ошибок и требовал времени. Но она показала ему группу клеток в районе солнечного сплетения, которые отличались по структуре от клеток нервного узла. Ия предположила, что они имеют какую-то защитную функцию и предложили попробовать иннервировать участок датчиками и попробовать возбудить этот участок слабым током.

Ия Николаевна уложила его в полулежачее кресло вместо кушетки и присоединила электроды слаботочки явно сделанные из платины к прилегающим областям верхней части живота, потом вынув планшет начала сравнивать выбранные точки с атласом тибетской медицины соотнося выбранные точки с точками на атласе. Поправив иглы она подала небольшое напряжение. По ощущению как у прибора электрофореза — вольт так 12–14, потом добавила и когда напряжение достигло 24–26 вольт с его пальцев сорвались голубоватые молнии которые ударили в женщину и ее отбросило на пару метров от кресла.

— Ни фига себе за хлебом сходил, — проговорил потрясенно Влад, — вы там живы?

— Вот это шибануло, — потрясла головой Ия, — никак не меньше 150 вольт.

— Можем померить, да и силу тока тоже, — предложил Влад.

— Неа. Аппаратура сгорела. Как минимум один каскад выгорел, — осматривая прибор сказала Ия, — придется завтра мерить, да и аппаратуру подготовить. Надо плавкие вставки смонтировать. Сегодня дам команду — ребята сделают.

— Это что же я теперь как скат — током бьюсь, — ухмыльнулся Влад.

— Или как угорь, — хмыкнула Ия, — но на самом деле думаю сильнее. У ската области электрических клеток гораздо больше твоих. При среднем весе в 90 кило — его электрические клетки занимают больше трети объема тела. У тебя же килограмма два не больше.

— Мы уже на ты? — спросил Влад.

— Завязывай. Конечно на ты. Чего тут политесы разводить. Работать все равно вместе придется, — махнула рукой Ия. — Такого эффекта я не ожидала.

— Да уж. Шарахнуло знатно. Могу теперь от фулюганов отбиваться только так — кааак шарахну — одни головешки останутся, — улыбнулся Влад.

— Кстати, скорее всего это первичная энергия. Скорее всего ты сможешь ее преобразовывать в другой вид энергии, как мы из тепла электричество получаем и еще может быть ты сможешь ее преобразовывать в виде трансмутации. Мы тоже так уран 235 получаем, а не обогащением, — добавила Ия.

— Да я слышал, что американцы всю плешь себе проели, пытаясь получить 235 уран. Только трансдиффузию освоили, но посчитали затраты и прослезились. Для атомных станций слишком дорого получается. Вот и жгут газ и уголь как предки. Поэтому мы им не продаем субатомные реакторы?

— А мы никому их не продаем. Мы продаем только электричество с них. Спички детям не игрушка и потом они все равно не поймут в чем там фишка. Они физику процесса не поймут. Не доросли еще, — фыркнула Ия.

— Это поэтому у них два блока рванули при пробном запуске?

— Ну да. Они же не разобрались что и как — разогнали ускоритель и дальше не знали что делать — реактор и рванул. До сих пор расхлебывают, — пренебрежительно заключила Ия.