Джо – 1

Глава 19 Фэнтезийный рэкет

Как опытный путешественник по мирам, могу вам с уверенностью доложить — идиоты есть везде. Эти восхитительные личности гордо несут своё обремененное абсолютно безосновательной самоуверенностью тело до ближайшего разумного, которого выведут из себя в достаточной степени, чтобы он попытался эту саму самоуверенность из них выбить. Иногда они гибнут по дороге, но такова судьба всех, кто несет ношу, мешающую смотреть по сторонам.

Однако, у них есть секрет. Идиоты вездесущи и бесконечны, а значит, единицы из миллионов таки приходят к успеху.

— «Шайн?»

— «Кто здесь?!!»

— «Это я, Джо»

— «Джо?!!»

— «Ты хоть раз в жизни пробовал шевелить мозгами? У нас, считай, одна душа на двоих, плюс ты, к тому же, мой фамильяр. Конечно, я могу обращаться к тебе на расстоянии»

— «А… как… а почему не… ух… Сволочь»

— «Слушай. Посидите пока с гоблинами у Знайды. Только тихо, эти орлы скоро наведаются в Липавки за жратвой»

— «Ты что, не можешь справиться с обыкновенными людьми⁈ Их всего одиннадцать человек, Джо!»

— «Умница, котик, ты научился считать. Только я не хочу с ними справляться, а желаю натравить их на Элизию. А для этого они должны уйти отсюда в более-менее целом виде… но несолоно хлебавши»

Продумав коту эту мудрую мысль, я тут же закашлялся. Эти паразиты первым же делом, вместо «здрасти», обложили башню моими же дровами, привезенными по заказу Санса, а затем подожгли их.

Если напрячься, то можно, конечно, грохнуть этих гавриков, топчущихся по моему будущему саду, но мы, простите, не в путешествии, а дома. Когда ты заграницей, там сунуть нож кому-то под ребро — дело быстрое и благоприятное, но попробуй только устроить что-то такое там, где живешь… неминуемо будут неприятные последствия. Кроме того, это не так просто.

У них есть арбалеты. Не только они, но еще кое-что похуже. Легитимный повод меня преследовать. Все-таки, с точки зрения законов мира людей, я наложил вредоносное заклятие на женщину.

— «Шайн»

— «А?»

— «Не попадайтесь им на глаза. Это довольно бывалые наемники, они подрабатывают охотниками за головами. Понял?»

— «Да»

— «Хорошо. Просто не попадайтесь»

Послав эту мысль коту, я еще послал завалявшийся в кармане орешек в шлем высунувшегося снизу наемника. Раздался сочный звон, человек испуганно ругнулся и метнулся назад под стену башни, где его облаяли дополнительно дураком, за то, что показался магу на глаза. Я печально вздохнул, бросив взгляд на пару котелков и один большой казан, в которых грелась вода.

Облить их кипятком? Джо, ты серьезно?

Признайся, блондинка просто выбила тебя из колеи. Такого хода ты от неё не ожидал.

С самого начала, как внизу раздались грубые мужские голоса, призывающие некоего мага по имени Джо прекратить свою преступную жизнедеятельность путем выдачи всего, найденного в доме другого волшебника, я только поржал. Кисло стало позже, когда мне популярно объяснили всю глубину жёппы, в которую я попал. Коллизия между законами простого королевства и волшебного мира позволяла Элизии спокойно натравить на меня этих наемников. Именно на меня, не на своего родственника Дино.

А вот я этим болванам, по сути, мало что мог сделать, как и они мне, но ради экономии времени капитан Захребени, предводитель этой шайки-лейки, объяснил, как он видит ситуацию.

Первое. Эти наемники, кстати, очень неплохо экипированные, знают, что я только-только вступил в права обладания башней и не успел навести никаких защитных чар. Поэтому они будут искать спрятанную под иллюзией дверь, а затем выломают её, поднимутся ко мне наверх и предъявят не только обиду некоей молодой бардессы, но и за все потраченное время.

Второе. Я, безусловно, могу колдовать, даже жахнуть чем-то серьезным, но всех сразу не зацеплю, а уцелевшие побегут жаловаться в деревню и барону о том, что местный маг отморозок, решил напасть на мирных путников, воспользовавшихся его башней. То, что жахнутым будет слегка не по себе — капитана Захребени мало волнует, потому что молодой слабый маг сильно жахнуть не может. Ему нужно видеть цель, а если я увижу цель, то цель увидит меня. И у цели будет арбалет. А что с болтом этого арбалета — большой-большой секрет. А еще у них щиты есть, хорошие.

— Да и вообще, мы тебя не убивать пришли, — в конце концов заявил этот наемник, — А лишь немного побить и слегка ограбить. Ну и еще кое-что, личная просьба госпожи Элизии. Да. Но это все будет после того, как мы к тебе зайдем, маг Джо. А до этого момента — мы простые спутники, отдыхающие в тени твоей башни. Да.

Суки.

Было еще и третье. У меня кот вместо ежа, к тому же не слишком сообразительный, а был бы ёж, стало ему бы понятно, что разберись я с этими наемниками лоб в лоб — ничего не изменится. Блондинка запросто пошлёт кого-нибудь еще, уж если она уговорила одиннадцать человек потратить суммарно пятьдесят пять золотых… Запросто.

Так что да, мне надо было выгнать их злыми и очень обиженными на блондинку, а для этого… для этого кипяток не подходил.

Я встал с роскошного кресла, решительно выдвинув нижнюю челюсть. Мне нужно было показать, что они не с тем связались!

Пришла пора поколдовать.

Засучив рукава, я сделал шаг вниз по лестнице и… удивленно вытаращив глаза, упал на ступеньки, принявшись скатываться вниз. Это было долго и больно, а еще очень удивительно, но уже к двадцатой ступеньке, о которую я приложился головой, стало многое понятным.

…особенно когда услышал глухие удары, идущие снизу. Удары по дереву, в мою родную дверь.

Элизия! Она у меня не просто жила, она разнюхивала! Знала, что у меня чар на окнах нету! Да и вообще, все проверила, куда пускали.

Отравленный дым! Наемники не просто дрова сожгли! Они меня как пчелу окуривали!

Задница!!

Когда утвердился на ногах, голову уже конкретно вело, да так, что «утвердился» моментально стало большой натяжкой. Держась за стеночку и потирая ушибленный думательный орган, я с ужасом понял, что удары в дверь продолжаются, мне нужно обратно наверх за посохом или хотя бы жезлом, а сам я почти не понимаю метода, с помощью которого передвигался ранее.

Меня не просто накурили, меня обдолбали! А теперь ломают нащупанную ими (как-то!) дверь!

Ситуация внезапно вышла из-под контроля, попытавшись увести туда же мое тело, но я не сдался. Укусив себя за руку аж до слез, плюнул на магию и всё, что с ней связано, а затем поковылял вниз. В такую дурную голову план не придёт, но что-то надо делать немедленно!

«Что-то» представляло из себя груду канделябров, упертых мной у Золакса Строптивого. Эта куча красивой бронзы встала мне в некислую копеечку на хранении, но сейчас, благодаря опыту и смекалке (а может быть, и накурке), смотрелась мной как превосходный строительный материал для срочного укрепления моей двери!

Добравшись до второго этажа, до входа в скрытые мной объёмы, использовавшиеся как склад для лишних и неустроенных предметов, я принялся быстро метать увесистые длинные железяки вниз по лестнице, к еще держащейся под ударами тарана наемников двери. Один, второй, третий, десяток… я безжалостно метал фигурные канделябры, даже не думая о том, какой вред наношу их красоте. Все можно поправить!

Много времени у меня это не заняло, даже слегка просветлело в тыкве после резкого напряга, так что вниз я спустился уже живенько и местами сосредоточенно. Говорить о магии было слишком рано, меня еще шатало и всячески бамбучило, но вот играть в «тетрис» канделябрами, укрепляя металлом входную дверь с упором на противоположную стену, я еще как мог. Мужские крики из-за двери, слышимые между делом, подсказали мне, что наемники сильно опечалены слышимыми им звуками, по которым легко можно было догадаться, чем я занимаюсь.

В ответ пришлось покричать им пожелания срочно раздобыть всей группе мазь для глаз, потому что когда я приду в себя, то начну им эти глаза на жопы натягивать, особо циничным образом. Мне тоже в ответ прислали несколько пожеланий, большинство из которых сводилось к тому, что мне же будет хуже, когда до меня таки доберутся.

Из мира в мир этот стандарт не меняется.

Решив, что плохо должно быть всем, я поковылял назад, то есть вверх, в свою небрежно составленную, но аккуратно вынесенную подальше от жилых комнат алхимическую лабораторию. Подниматься было куда труднее, чем спускаться…

В Школе я не придавал особого значения алхимии. Учил зелья, конечно, но это была сугубо теория, для практики там было что-то многовато взрывов и окрашивания неофитов в стойкие, но не свойственные человеческому существу цвета. Однако, как и в старушке химии, одно свойство у подавляющего большинства ингредиентов было общее — они были едкими, гадкими и ядовитыми.

А еще имели тенденцию взрываться, если практик переборщит с вливаемой магией.

Это я и собирался осуществить!

Зелье Стягивания Порезов было одним из наиболее базовых для юных алхимиков. Оно отвечало всем требованиям начала обучения такой нифига не безопасной специальности: легко готовилось из ингредиентов, что дешевле грязи, взрывалось тебе в лицо, если не соблюдал элементарные правила по работе с сыпучими и взрывчатыми веществами, быстро варилось, на вкус было как будто Сатана насрал в блюдо уличной индийской кухни… Что еще? Ах да, оно стягивало порезы и небольшие раны, заклеивая их на часик-другой.

Если ты не напортачил с консистенцией.

И не переборщил с магией.

И вообще вливал её так, как полагается — десять минут, строго через ладони, прижатые к котлу среднего размера.

Схватив первую попавшуюся ёмкость, оказавшуюся ретортой из толстого стекла, я щедро сыпанул в неё нимейской пыли, добавил крациума, представляющего из себя всего лишь манонасыщенный мел из волшебного мира, а затем ливанул внутрь первого, что попалось под руку — какого-то масла, оказавшегося на столе. Проделывая всё это одной рукой, я второй держал колбу, нервно вливая в неё магическую энергию таким образом, что старина Эльдарин Син Сауреаль отправился бы на радугу, только увидев такую вот махновщину. Затем, подчиняясь то ли наитию, толи бурлеску бессильной злобы, мракобесящей у меня внутри, я еще и плюнул вдобавок в получившуюся бурду. Затем, законопатив колбу тряпкой, я ринулся к окну, встряхивая это дерьмо как нервный девятилетний мальчик, играющий в бармена. Ну и вливая дальше магию, чего уж там.

К моменту, когда я нервно швырнул импровизированную стеклянную гранату вниз, прямо на головы доламывающим дверь бандитам, она уже вовсю бурлила и даже немного содрогалась у меня в руке.

Джо, всё-таки, совсем не дурак, особенно когда его шкуре грозит немалая опасность. Я не провел и доли секунды около окна, сразу метнувшись назад! «Масло!» — бурлило в моей голове! Оно делает ступеньки скользкими! Это даст мне время вспомнить и состряпать что-нибудь пожароопасное! Люди боятся огня, башни — нет! Что еще⁈

Что еще?!!

Интерлюдия

Бытие наемником крайне далеко от образа, представленного в головах потенциальных нанимателей, это Гоген Захребени знал лучше, чем какой-либо иной капитан отряда на Афанусе. Кто-то считал их охранниками, кто-то вояками, желающими проливать кровь в баронских стычках, а кто-то и бандитами, еще не пойманными за руку. Честно говоря, последнее было куда ближе к истине, чем хотелось бы нанимателям и просто порядочным людям, но лишь потому, что весь этот проклятый континент Афанус, куда Гогена и десяток его товарищей занесло нелегким ветром, был унылейшей болотиной на свете. Здесь им пришлось выживать, чуть ли не побираясь.

Паскуднее всего было на побережьях. Вот там отряд Захребени вовсю сманивался золотом, плату обещали жирную и хорошую. Только вот какая закавыка — самому Гогену пути с Афануса не было. Он, ранее подвизавшийся в паре других наемничьих отрядов, совершил несколько ошибок молодости, из-за чего теперь его физиономию, отделенную от тела вместе с остатком черепной коробки, жаждали увидеть слишком многие люди. И эльфы. И гномы.

Совсем недавно ситуация для Захребени складывалась более чем поганая, и вот тогда-то на него выскочила эта девчушка, Элизия. Сначала она ему показалась недалекой простушкой, бойко раздвигающей ноги перед любым видным мужчиной, но мужчина вскоре понял, что золотоволоска та еще подлая мразь, и это у неё врожденное. Аккуратно выяснив, что у отряда проблемы с заказами, юная стерва подшустрила отряду с парочкой небольших подработок, каждый раз демонстрируя на публику, что найденное — её заслуга.

А затем попыталась сманить Гогена (одного!) на экспедицию в логово мага-отступника. Тот отказался, не желая появляться рядом с городом эльфов, но, когда блондиночка прибежала с рассказом, что всё награбленное теперь в башне мага-сопляка на Побережье Ленивых Баронов… тут уже не выдержал сам отряд.

И вот они тут.

— Берегись! — гаркнул Захребени, стоявший поодаль от азартно сопящих парней, доламывавших дверь в башню. Он, зорко надзиравший за процессом осады, и то еле заметил, как из окна, находящегося прямо над дверью, в его парней полетела стеклянная колба.

«Дьяволы Нунга, да мажонок не должен сейчас даже на ногах стоять…», — оторопело подумал Гоген, наблюдающий, как брошенная магом посудина разбивается точно о шлем Визвульта, лучшего секирщика отряда. Содержимое посудины, моментально брызнувшее во все стороны буро-зеленым, тут же начало дико пениться. Наемники бросили таран и принялись с руганью и плевками разбегаться в разные стороны. Попало почти на всех, кроме самого Захребени и парочки его приятелей, которым места у тарана не нашлось.

В первые секунды опешивший командир сразу же подумал о самом плохом, но быстро расслабился, увидев, что обрызганные, даже несмотря на то, что жижа с них начала испаряться с отчетливым дымком, не показывают ни малейших признаков боли или дискомфорта. Морщатся, ругаются, оттирают с себя жидкую пузырящуюся дрянь, но ведут себя ровно так, как и порядочные люди, когда их обрызгивает нечистотами, выплеснутыми из окна в каком-нибудь портовом городке.

Только вот он рано обрадовался. Вот Исли схватился за горло и, высунув язык, упал на колени, вот Зорб зачем-то полез пальцами в рот, а Игран так вообще дико завопил, падая наземь с ладонями, прижатыми к глазам…

— Бегом! За водой! — тут же сориентировался Захребени, обращаясь к непострадавшим, — Парням отмыться надо! Бегом!!

Сам он к речке не побежал а, обнажив клинок, встал на защиту совершенно беспомощных, мычащих и проклинающих все на свете парней. Его капитанство, и так держащееся на честном слове там, в городе, теперь было вдвойне под угрозой. Они отдали последние деньги на перемещение сюда, на Побережье. Если они не возьмут хорошо с мага, Гоген в лучшем случае уйдет отсюда на своих двоих. В лучшем.

К счастью (уже во второй раз!) оказалось, что мальчишка попросту облил честных работников меча и топора какой-то дрянью, страшно вяжущей и сушащей язык и кожу, и к тому же, очень горькой. Вскоре, прилично разозленные солдаты удачи с промытыми глазами и языками вновь бросились на штурм твердыни мага, отчаянно торопясь и не менее отчаянно ругаясь, но уже с товарищами, держащими над головами таранщиков щиты.

И вот, последний удар срывает дверь с петель и… почти ничего не меняется. Она по-прежнему стоит на страже обители мага! Недолго, крепкие мужские руки, не понаслышке знакомые не только с мечом, но и с другой работой, вытягивают сдавшееся и сломанное дерево наружу и…

…наемников встречает чуть ли не стена бронзы, окутанная пламенем!

— Бегом! — привычно командует Гоген, — Бегом за водой! В деревню за ведрами, а затем за водой! Бегом-бегом-бегом! Маг скоро очухается, начнет заклинаниями пулять!

— А я говорил, что затея худая! — донесся до капитана голос его зама, Берзона, бегущего трусцой за остальными, — Говорил…

«Сучонок!», — бессильно скрипнул зубами Гоген, пытаясь вытянуть один из нагревшихся канделябров, преграждающих путь внутрь, — «Свалить метит!»

Все шансы у Берзона теперь были, а значит, козёл пойдет первым внутрь, — окончательно решил для себя Захребени. Иначе никак. Несмотря на то, что зам был записным душегубом в прошлом, никакой особой славы за ним не тянулось, так что, если они не возьмут с колдуна хотя бы в десяток раз больше, чем потратили на перемещение сюда, Гогену придётся уступить пост и валить на все четыре стороны, потому как братва отправится к морю. Они все уже знают, что на Афанусе ловить почти нечего.

Молясь, чтобы маг ничего не заподозрил, Захребени быстренько скрутил остатки дурманного порошка (тоже растрата бешеная!) в комок тряпья, бывший у командира вместо походной тряпицы для перевязывания, а затем, смочив у двери в уже горящем масле, метко забросил гадость в то же окно, откуда прилетела гадость его парням. Только он это сделал, как подоспели первые бегунки с ведрами.

Дым, вонь, ругань, лязг проклятых канделябров, которых у демонова мага оказалось на целый дворец, еще больше нехороших слов, когда наемники, уже ворвавшиеся внутрь, обнаруживают непрогоревшее масло на ступеньках, но это их уже не может остановить. А вот огромный казан с кипятком, весело скачущий по ступенькам — может.

Ненадолго.

— Всё, я его зарежу… — делает огромную стратегическую ошибку Берзон, получивший котлом по шлему.

— Только попробуй! — зло рычит Захребени, пихая предателя в плечо, — Вперед, утырок! Подумаешь, освежился!

— Да! Давай быстрее! — поддерживают лидера сзади, — Что-то тут нашей вонючкой сильно пасёт, как бы самим не ослабиться!

Взгляд Гогена, метнувшийся назад, быстро находит притулившийся в самом низу у стенки комок дымящегося тряпья, закинутый им буквально только что, и капитан понимает, что теперь ему надо подниматься наверх плечом к плечу с Берзоном, причем как можно быстрее! И с криками, криками! Чтоб никто не оглянулся!

Демонов мажонок! Да как он вообще соображать после этой дури может! Захребени целые караваны ей укладывал! На свежем-то воздухе!

Лестница тянется наверх куда дольше, чем должна, Гоген и его зам успевают запыхаться, подымаясь по бесконечным ступенькам, но мечи в руках сжимают уверенно, а щитами не опускают и не убирают. Кому как не им знать, что магия далеко не всякую преграду берет… Остальные из отряда, сопя и ругаясь, звенят железом чуть ниже. Всем хочется побыстрее увидеть сокровища, которыми завладел проклятый сопляк! Уж если бронзы он натырил столько…

Очень правильные размышления, которые подтверждает высокий шкаф, который, грозно дребезжа содержимым, спускается вниз по лестнице, прихватывая за компанию как капитана с его заместителем, так и еще человек пять, сбитых им как кегли. Куча-мала орёт, дубасит друг друга кулаками, шкаф, остановившийся за счет стены и прижатого им к другой стене орущего Берзона, блокирует любое движение наверх, а голос молодого мага, доносящийся оттуда, куда арбалетные болты не завернут, предупреждает охотников за чужим добром о том, что это всё — еще цветочки.

…и только один Гоген Захребени, тянущий сейчас своего неверного зама за ногу, знает, что им надо спешить. Дым, поднимающийся снизу, и уже не замечаемый принюхавшимися людьми, скоро начнет действовать!!

Поэтому они бросают заместителя, благо что тот одет в кирасу, из-за которой страшный шкаф теперь неподвижен и беспомощен. Даже организовывают через него переправу, так как Берзон куда меньше шкафа! Правда матерится и плюется, но тут все с самого начала сплошная ругань и плевки. Хорошо хоть за водой не надо бежать…

Вода приходит сама, плещась вниз по лестнице. Крутой кипяток, совершенно не страшный сапогам наемников, только вот он очень мыльный, а это уже другая история, да и Берзон воет страшно внизу, видимо, ему хорошо попало за шиворот, туда, где нет никаких сапог, а есть обычная человеческая кожа. Победный ход отряда Захребени вновь замедляется, но зато боевой дух берет максимальную высоту!

Они бегут, бегут и бегут, чем выше, тем смелее! Нет уже никаких преград, они прошли огонь, воду, вонючую мерзость и бронзовые канделябры, потеряв лишь одного человека, да и то вполне живого сейчас и здорового! На этаже, мимо которого пробежал Захребени, было видно немало роскошного скарба, который хваткий малец еще не успел даже расставить у себя! А что будет выше⁈ Золото⁈ Магические причиндалы⁈ Какие еще сокровища⁈

Ответ на этот вопрос вскоре предстает перед членами наемничьего отряда, таки дорвавшимися до конца лестницы. Он заставляет глаза жадно разбегаться, но всего лишь на пару секунд. Затем внимание наемников приковывает к себе хозяин башни… находящийся вне её. Подлый и гадкий сопляк, держащийся за веревку, связанную им из простыней, мрачно и многообещающе скалится в лицо Гогена, а тот, нервно сглатывая, видит верхушку магического посоха, закрепленного у юного мага за спиной.

— Пока, говноеды! — раздается возглас хозяина башни, пропадающего у солдат удачи из виду, — Сейчас мы поменяемся местами!!

— Вниз!! — тут же орёт, почти визжит Захребени, — Вниз, срочно! Ему нельзя дать уйти!! Все вниз!!!

Действовать надо быстро. В ногах уже чувствуется слабость…

А ступеньки такие мыльные…