Семен Дмитриевич хмуро взглянул на Фому, а затем на авторитетного вора, что сидел напротив него в спокойной и расслабленной позе.
— Не могу сказать, что рад знакомству, — буркнул глава рода, рассматривая уголовника и помощника, что стоял за ним.
— Ваша братия никогда нам не рада, — с легкой улыбкой произнес Гудвин. — Однако хочешь или нет, но дела с нами вести приходится. Хотя бы так… ситуативно.
— Дела вести, — хмыкнул Орлов. — Ну, для таких, как ты, у меня только одно дело.
— Подозреваю, несовместимое с жизнью, — кивнул Андреич. — Но сути это не меняет. Рано или поздно кому-то что-то понадобится. Нет. Не деньги, хотя и такое бывало. Но есть грязная работа. Есть нелегальные вещества, имущество…
— Не интересует, — попытался перебить его Орлов.
— … информация… — наконец остановился Гудвин. — Да, это самый ходовой товар. Информация.
Семен Дмитриевич тяжело вздохнул и покосился на главу своей СБ. Тот молча кивнул.
— От меня что хочешь? — спросил Орлов. — Ни веществ, ни имущество незаконного мне не надо. Да и дела мы ведем в белую.
— Крайне рад за вас, но у меня есть информация. С доказательной базой. А у вас есть деньги, которых всем нам так не хватает, — расплылся в улыбке вор.
— Что за информация? — хмурясь, спросил глава рода.
— Информация о заказчике убийства некоего Неогранного Фирса.
Семен Дмитриевич хмыкнул и тяжело вздохнул.
— А с чего ты решил, что мне будет интересна эта информация? Он простолюдин.
— О, ну тут нетрудно догадаться. Во-первых, приметное колечко с вашим гербом. Железное. Долговое, — все с той же улыбкой произнес авторитет. — Во-вторых, он с вашей дочерью регулярно встречается. Нет, на влюбленность эти встречи не тянут. Но дружеские — точно. Ну и в-третьих, еще его отец ваш водитель.
Тут он развел руками, словно извиняясь.
— Если последние два пункта еще можно проигнорировать, то первый…
Орлов хмыкнул и взглянул на Фому.
— Вчера вечером. У подъезда его дома. Три выстрела. Пока пусто, — кратко отчитался Фома.
— А ты, значит, знаешь, кто заказал, — спокойно произнес Орлов, поглаживая подбородок и рассматривая собеседника.
— Более того, у меня есть железные доказательства, что это именно тот человек.
— Откуда? — спокойно спросил Семен Дмитриевич.
— Этот же человек пытался нанять меня для этого дела, — пожал плечами вор. — Но я, в силу большого опыта, догадался проверить, кого мне предлагали устранить.
— И как проверка?
— Проверка показала, что никаких денег это дело не стоит, — с улыбкой ответил Гудвин. — Тем более, уверенности, что заказчик, пусть он и аристократ, сдержит слово и полностью выплатит заявленную сумму, у меня не было.
— Это почему же?
— Видите ли, сложилась опасная тенденция. Аристократы, как и мы, в большинстве своем держат слово даже перед простолюдинами. А вот перед черной мастью… почему-то это считается необязательным. Вроде как, мы и не люди.
Орлов хмыкнул.
— Сколько? — спросил после нескольких секунд ожидания глава рода.
— Миллион, — спокойно ответил Гудвин, глядя прямо в глаза собеседнику.
— Ты сейчас пошутил? — спросил с усмешкой Семен Дмитриевич. — Миллион?
— Поверьте, — рука авторитета залез во внутренний карман. — Вы будете крайне удивлены, когда узнаете, кто заказчик.
Он вытащил небольшой кристалл, размером с ноготь мизинца, и положил на стол.
— Записывающая артефакторика. Слепок голоса, — прокомментировал увиденное Фома.
— Даже если бы ты принес голову заказчика, — вздохнул Орлов. — Это не стоит миллиона. Я тебе дам сто тысяч. И только потому, что он друг моей дочери.
— Семьсот. Поверьте, вы будете точно удивлены. И ваша дочь, водитель или кольцо тут вообще ни причем, — спокойно произнес Андреич.
— Пятьсот. И точка, — отрезал Орлов. — И если мне не понравится — ты отсюда не выйдешь.
Тут он взглянул на Фому. Тот кивнул.
— Хорошо, — спокойно произнес вор.
Фома тут же вышел и вернулся спустя пару минут с небольшой шкатулкой. Открыв ее, он достал небольшой брусок из черного дерева, покрытого белыми рунами. Кристалл он установил в положенный паз, а затем протянул его Гудвину. Тот спокойно приложил палец в руну-ключ и запустил воспроизведение.
Руны мигнули, подтверждая открытие кристалла владельцем, и в комнате зазвучал голос Соколова младшего.
Минута текла за минутой, разговор шел и шел. В конце, когда он завершился, мрачный Орлов буркнул:
— Принеси ему деньги.
Фома снова покинул кабинет, а глава рода уставился на Гудвина.
— А предупредить заранее не мог?
— Увы, — развел руками тот. — Я был уверен, что никто не возьмется за это, не поставив меня в известность. Не ожидал. Думаю, работали залетные гастролеры. Отморозков, ссорящихся с влиятельными аристократами, у нас нет.
Орлов молча кивнул с погрузился в свои мысли.
Гудвин же дождался, когда принесут деньги, сложил их в сумку и, кивнув на прощанье, покинул поместье.
— Андреич, бля буду, думал, прямо там и положат, — сглотнув, произнес Чахлый, когда машина покинула поместье. — Ей богу. Ты видел? Мы когда выходили, там амбалы с автоматами стояли!
— Заткни хлеборезку, — проворчал Гудвин, раскрыв сумку. — Все каркаешь да каркаешь. Точно беду когда-нибудь наболтаешь.
Вор взял пачку с деньгами, надавил пальцем на угол пачки. отчего купюры затрещали, а после поднес к носу и втянул воздух.
— Свежие, — с улыбкой произнес он.
— Как скажу, подъедешь к парковке, напротив ресторана этого, понял? — спросил Гудвин, пристально наблюдая за выходом из ресторана. — К машинам гербовым.
— Понял, — кивнул Чахлый.
Гудвин умолк и на несколько минут в машине воцарилась тишина. Однако, стоило цели авторитета показаться, он тут же скомандовал:
— Давай!
Машина плавно тронулась, а затем подъехала к парковке, напротив ресторана. Притормозив у ее капота, перекрывая ей движение, она заставила охрану среагировать. Поэтому, когда Гудвин вышел со своего места, на него уже было направлено два пистолета.
— Господа, я всего лишь нуждаюсь в разговоре с вашей охраняемой целью, — произнес он поднимая руки.
Целью же являлась Кэтрин, которую уже успели спрятать внутри бронированного автомобиля.
— Для подобных встреч обратитесь в секретарю, — ледяным тоном произнес охранник, не опуская оружия.
Понимая, что еще чуть-чуть и дверь закроется и отрежет его от цели, он громко крикнул:
— Я знаю, кто убил Фирса!
Пару секунд ничего не происходило, но затем почти закрывшаяся дверь снова открылась. Из нее вышел один охранник, а затем показалась девушка.
Она внимательно осмотрела вора, а затем что-то сказала своему охраннику.
— Мне нужна лишь пара минут для делового предложения, — не опуская рук произнес он. — Если вы заинтересованы в этой информации я с удовольствием обсужу это в нашем автомобиле.
Девушка что-то шепнула охраннику, тот отрицательно покачал головой. Снова обсуждение и спустя секунд двадцать, к Гудвину подошел один из амбалов.
— К вам в машину она не сядет, — спокойно произнес он. — Будете говорить в нашей.
— Допустим, — кивнул вор.
— Руки не опускать, — произнес тот и принялся обыскивать его.
Прохлопав все тело авторитета, он достал небольшой артефакт, которым провел вдоль его тела. Артефакт, возле внутреннего кармана мигнул, и охранник хмуро взглянул на Гудвина.
— Всего лишь кристалл памяти, — достал из кармана его авторитет. — Предмет торга.
Здоровяк кивнул и указал на машину.
Девушка села внутрь и Гудвин собирался сесть к ней, но тут рука охранника его остановила. Перед ним внутрь залез старший охранник, а затем уже уселся сам Андреич.
— Понимаю все меры предосторожности, — произнес он смотря на охранника, что разделял его и Шолохову. — Однако, думал, что разговор будет конфиденциальным.
— Это Слава. Я ему доверяю, — произнесла Кэтрин слегка взволнованным голосом.
— Доверяете вы, но не я, — хмыкнул Гудвин, почувствовав как в бок ему что-то упирается. Взглянув на охранника, что держал одну руку под пиджаком, он сразу понял, что скорее всего это оружие и телохранитель выстрелит, стоит ему только дернуться. — Но не будем об этом. Предлагаю перейти сразу к делу. Обстановка не та, чтобы разглагольствовать.
— Вы сказали, что знаете, кто убил Фирса. Откуда? — стараясь держаться холодно произнесла Кэтрин.
— О, тут все довольно просто. Мне его заказали, — хмыкнул Гудвин. — Думаю, ваша охрана уже донесла до вас информацию кто я такой и… в какой области специалист?
— Вы преступник, который пока на свободе, — кивнула Шолохова.
— Да, и по этому, за подобными услугами, обычно, обращаются как раз ко мне. Я не стал рубить с плеча и постарался выяснить, кто такой этот Фирс. В итоге, взвесив все за и против, решил, что… — тут Гудвин усмехнулся. — Что никаких денег не стоит ссора с аристократами. Тем более не с одним родом, а сразу с несколькими.
— Допустим, — кивнула девушка. — Почему пришли ко мне? Не к брату, не к отцу, а ко мне?
— Ну, если не считать того, что ваш отец когда-то назначал цену за мою голову, то… Зачем им эта информация? Ну, убили покупателя кофе. Придет другой, — пожал он плечами. — А вот конкретно вы, можете быть крайне заинтересованы.
— Почему я должна вам верить на слово? — спокойно уточнила Кэтрин, всеми силами стараясь не показывать свое смятение. Известия о смерти Фирса выбили ее из колеи.
— А вы и не должны, — кивнул Гудвин и достал кристалл. — У меня есть запись разговора с заказчиком, что предлагал мне его устранить.
Кэтрин взглянула на товар, затем посмотрела на охранника и спросила:
— И что же мешает мне отдать команду, чтобы вас пристрелили прямо тут? Я забираю кристалл, вас выбрасывают на улицу. Думаю, химчистка салона будет стоить намного меньше чем вы запросите.
— Понимаю, — кивнул Андреич. — Соблазн велик, но увы. Есть такая система защиты кристаллов памяти — «Система Резникова». Вы знаете, что это такое? Нет? Тогда может вы?
Охранник хмуро посмотрел на Шолохову.
— Система, при которой запись невозможно считать, без добровольного согласия владельца. Воспроизводится через артефакт Резникова, третьего типа.
— Образованный молодой человек, — кивнул Гудвин. — А ведь я прошу не так много. Всего миллион.
Охранник повернул голову к Гудвину и уставился на него как на идиота.
— Вы в своем уме? — спросила Кэтрин. — Миллион!
— Поверьте, я пришел к вам исключительно из-за душевного порыва. Есть люди, готовые заплатить за него и два. Если вы откажетесь — я пойму. Даже немного обрадуюсь, — пожал плечами Гудвин.
Девушка замолчала, лихорадочно обдумывая ситуацию.
— Если вы колеблетесь, могу дать вам подсказку — вы лично знакомы с заказчиком.
Кэтрин до этого сомневалась стоит ли верить криминальному авторитету, но после этих слов вздрогнула. В голове почему-то мелькнула мысль про отца.
— У меня нет возможности распоряжаться подобными суммами, — спокойно ответила она. — Увы, но миллион — это не те деньги, которые можно просто так достать. Я могу попробовать поговорить с братом. Думаю мы сможем в ближайшее время собрать деньги.
— В ближайшее время, девушка, я обращусь как раз к тем, кто готов за это заплатить пару миллионов, — не моргнув глазом, соврал Гудвин. — Или мы договоримся сейчас и я получу деньги, либо я просто уйду.
Шолохова слегка прикусила губу, а затем кивнула.
— Допустим, я могу предложить вам триста тысяч. Их я могу достать прямо сейчас, но больше — нет.
Гудвин тяжело вздохнул.
— Триста тысяч? Это не серьезно, — покачал он головой. — Вы же понимаете, что это мало?
— Урка, а чего ты сразу не пошел к тем, кто платит? — вмешался охранник, видя, что Кэтрин совершенно не умеет торговаться. — Душевные порывы? Кому-ты лечишь? Тебя там просто грохнут по тихому, а ты ссышься. Вот и приперся сюда.
Гудвин приподнял брови, глядя на здоровяка между ними.
— Не ерепенься. Возмешь триста и свалишь в закат. Живой. Без лишних дырок. Понял?
Тут амбал слегка ткнул его в бок оружием.
— Исключительно из внутренней симпатии к госпоже Шолоховой, — недовольно буркнул тот.
— Тогда сейчас сядешь в свою колымагу и поедешь за нами. — скомандовал телохранитель, посмотрев на Кэтрин.
Спустя пару часов, после ожидания у банка, Гудвин с деловым видом вертел в руках пачки денег, что сложил в ту же сумку.
— Свеженькие, — с улыбкой произнес он, обнюхивая купюры.
— Андреич, куда сейчас? — уже успокоившись спросил Чахлый.
— В Куб поехали, — произнес Гудвин.
— Мне снаружи тереться? — спросил помощник.
— Нет. Со мной пойдешь и волыну наготове держи, — убрав деньги обратно в сумку произнес Гудвин. — С Соколова станется порешать дело по мокрому.
— Так, может… подтянем кого?
— Кого, Чахлый? Каждый, у кого язык есть, болтать им может, — вздохнул авторитет. Он о чем-то задумался, а потом произнес: — Ты первым пойдешь. Оглядишься, соседние комнаты проверишь. Если все чисто — дашь мне знать. Понял?
— Понял, — кивнул уголовник.
— Ну, раз понял, то поехали, — кивнул вор, затем посмотрел на сумку и добавил: — Сделаем дело — треть себе заберешь.
Соколов поднял голову и взглянул на дверь. В нее просунулась голова уголовника, что все время таскался за Гудвином.
— Игорь Геннадиевич, — кивнул он.
— Гудвин где? — хмуро спросил Соколов.
— Сейчас будет, — кивнул он и скрылся за дверью.
Аристократ недовольно вздохнул и откинулся на диванчик, прикрыв глаза. Просидел он так не больше минуты, после чего в дверь вошел Гудвин со своим помощником и прикрыл за собой.
— Ну, здравствуй, ревнивец, — с улыбкой произнес вор, усаживаясь напротив него. — Как дела ваши? Как здоровье?
— Здравствуй, — кивнул Соколов. — Спасибо, хорошо.
— Ну, раз мы не водку сюда пришли пить, то думаю стоит сразу покончить с делами, — произнес он и протянул руку к Чахлому. Тот сразу же передал ему тонкую папку. — Дело сделано. Тела нет, хоть и пошуметь пришлось. Резвый парень. Одаренный. По тихому его удавить не получилось бы.
Игорь взял в руки папку, открыл и медленно, неторопливо принялся листать фотографии, на котором было мертвое тело Фирса, а также место захоронения на местном кладбище под другим именем.
— Хорошо, — с легкой улыбкой произнес он. — Очень хорошо, хоть и без огрехов.
— Ну, что поделать. Мы не имперское СБ, чтобы блокираторами силу гасить. Да и у тех, от силы один или два найдется. Вертелись как могли, — развел руками авторитет. — Но что мы это все обо мне, да обо мне. Давайте о оплате.
Тут Гудвин хищно улыбнулся.
Соколов хмыкнул и нагнулся к боковине своего дивана, откуда достал внушительную сумку, которую положил на стол.
— Это что?
— Это как раз оплата, — произнес Игорь Геннадьевич. — Миллион.
Гудвин дернул головой в сторону и с угрозой взглянул на аристократа.
— Договор не про это был.
— Знаю, но когда тебе кольцо обещал, не знал одного нюанса. Оно на магии завязано. Так, что как только оно на чужом пальце окажется — отец мой тут же узнает. Родовой перстень ему подскажет. Вот и выходит, что пока я не глава рода — никак.
Гудвин откинулся на спинку кресла и раскинул руки, расправив их словно крылья.
— Тоесть ты, сученок, решил меня опосля мокрухи предупредить. Закопай-ка ты фраерка сеня, а потом я тебе уже и скажу, мол прости грешного, так?
— Обстоятельства…
— Обстоятельства таковы, что за мою шкуру сейчас и Орловы миллион дадут, и Шолоховы! — угрожающе рыкнул Гудвин. — А ты мне что? Деньги суешь? А нахера жмуру деньги, Игореша?
Тут уже Соколов напрягся и, глядя в глаза Гудвину, произнес:
— Ты не забывайся с кем разговариваешь. Мы с тобой одной кровью помазаны, но кольца не будет. Все. Точка.
— Одной кровью? — хмыкнул Гудвин. — Так слушай сюда, родной. Если меня возьмут — я тебя за собой потащу. Нет, не грохнут тебя. А вот род твой с грязью смешать, бизнес отжать — это за милое дело. Вот тогда может и грохнут. Свои же, Соколовы.
— Угрожаешь… — вздохнул Игорь.
— Предупреждаю, — процедил Гудвин, поднялся и взял сумку со стола.
Авторитет сделал пару шагов к выходу, а когда Чахлый уже вышел, обернулся и посмотрел на недовольного Соколова, произнеся с угрозой:
— Если думаешь — грохнешь меня и все шито-крыто будет — зря. Только дернись — вся информация уйдет и к Орловым, и к Шолоховым. Я слишком долго землю топчу, чтобы себя подставлять… И ты мне должен. Запомни это.
Не дожидаясь ответа, он вышел из комнаты и покинул заведение.
Через пару минут, он уже сидел с своем автомобиле, который ехал в сторону промзоны, перекладывая деньги в одну сумку.
— Андреич, бля буду, первый раз полтора мульта вожу, — произнес Чахлый, когда они выехали на крупную дорогу. — Инкасаторы столько не возят, сколько мы тут.
— Потому, что башкой думать надо, а не терпил за шкварник таскать, — хмыкнул Гудвин, закончив перекладывать деньги и застегнув сумку. — Меня держаться будешь — в люди серьезные выбьешься. Смотри и на ус мотай.
— Слушай, Андреич, а че с деньгами делать будем? — спросил помощник. — В банк ведь не понесешь.
— Через химчистки потихоньку мыть будем. Как отмоем — на счета уводить начнем. Сразу все отмыть не получится, поэтому язык за зубами держать надо. Понял?
— Понял, че не понятно. Просто думаю, что пацанам сказать, да и…
Тут Гудвин подался вперед и уткнул палец в шею Чахлому.
— Ты башкой думаешь? Эти же братаны, как узнают за полтора миллиона, сам же тебя на ножи подымут! Хлеборезку прикрой. Как провернем и отмоем — тогда можешь хвост как павлин распускать. А пока — молчи. Всосал?
— Всосал, — закивал уголовник.
— Ну, раз всосал, тогда правь к тайнику.
Пару минут Чахлый молчал. Однако, когда он свернул на дорогу к промзоне, он все же спросил:
— Андреич, а ты знал, что Соколов кольцо не отдаст?
— Знал, — кивнул вор. — Не даст аристократ вору кольца долгового. Скорее сам сдохнет, но не даст. Вопрос тут стоял не в том, даст или не даст. Вопрос стоял в том, сколько денег за это отдаст.
— Ты сколько хотел?
— Думал семьсот взять, — с усмешкой произнес Гудвин. — Но раз уж предложили лям, че отказываться что ли?
Гудвин огляделся.
Край обычной промышленной зоны. С одной стороны кустарники, а за ними лесопосадка. С другой — высокий забор лакокрасочного завода. Справа от него находились ворота, ведущие в пристрой — небольшую каморку, рядом с заброшенным старым гаражом для грузовиков.
— Открывай, — кивнул авторитет помощнику.
Тот подошел к двери и нашел на стальной двери небольшую дырку. Та выглядела естественно, словно заклепка вылетела. Достав длинный штырь, с особыми насечками, он засунул его внутрь, слегка подергал, а потом осторожно провернул.
Дверь скрипнула и приоткрылась.
Чахлый тут же зашел внутрь и осторожно переступил растяжку под ногами. Тут же пригнувшись он пошурудил в углу, обезвреживая взрывчатку.
— Можно, — выглянул он.
Гудвин спокойно вошел внутрь.
Небольшое помещение было заставлено стеллажами с хламом, а на полу валялся старый потрескавшийся линолеум.
— Открывай, — кивнул помощнику вор.
Тот подошел к углу, оттянул край линолеума и откинул в сторону. Под ним находился довольно большой люк.
Открыв его, он нашарил лестницу и выключатель.
— Пошли, — кивнул авторитет, первым спустившись вниз.
В небольшом подвале, без единого окна и заплесневелыми стенами стоял стул. На стуле, привязанным по рукам и ногам сидел Фирс, зажмурившись от яркого света.
— Волыну дай, — произнес Гудвин, когда за ним спустился помощник.
Получив оружие, он подошел к парню и резко сорвал с его лица кусок липкой ленты. Пока парень приходил в себя, он подтащил старый ящик. Смахнув ладонью с него пыль, он уселся напротив него и принялся его рассматривать.
— Что… что вам от меня надо? — спросил пленник, когда проморгался и понял, кто перед ним.
— Нам? От тебя уже ничего. Дела твои плохи, Фирс, — произнес Гудвин.
— Насколько плохи?
— Совсем… совсем плохи, — кивнул вор. — Мертвый ты. Умер. Понимаешь?