Девятнадцать сорок восемь. Том III

Глава 5

— А миленько у тебя тут. — Проговорила Кэтрин, после того, как мы сели с ней за один из столиков. Народу в зале в данный момент было немного. Несколько людей зашли, сделали заказ с собой, и вышли на улицу.

— Так ты же уже была у меня в кофейне. — Ответил я.

— Была. — Подтвердила девушка. — Но сперва мне показалось слишком просто. Знаешь… как бы объяснить. Дело не в размахе, а в том, что у тебя здесь… ммм…

— Не так дорого, как принято у аристократов — всё же предположил я.

— Да нет же. Хотя… в любом случае сейчас мне даже больше нравится, чем во многих других местах. Чувствуется тепло и уют.

— Ага. Я понял… Гош — обратился я к Митину. — Сделай, пожалуйста, две чашки.

Здоровяк кивнул, что-то утробно пробубнил и принялся к приготовлению.

— Так, Кэтрин. — Перевел я на девушку свой взгляд. — Теперь по поводу всё этой ситуации. Как я и сказал, надо разгребать.

— И? — Вопросительно посмотрела она.

— И тебе придется самой позвонить Алисе и всё объяснить. Я уже… устал от всех этих непоняток, недомолвок и глупых ситуаций. Мне вот, честно говоря, вообще не до этого сейчас. А я вынужден терять время и… в общем, ну ты поняла.

Девушка недовольно на меня посмотрела, откинулась на спинку, закинув ногу на ногу и положила руки себе на коленку. Всем своим видом она показывала своё возмущение, но я предвидел это и продолжил настаивать.

— Кэтрин, так даже лучше будет. Во-первых, ты как девушка сама всё это сможешь объяснить Алисе, про подружек и всё такое. Она тоже сталкивалась с подобным. Вот. Да и ты мне обещала уладить все проблемные вопросы, если мы вдруг по какой-либо причине пересечем грань. Так вот, я считаю, это и была та самая грань.

Девушка слегка прищурилась, поджав губы, потом цыкнула, вздохнула и начала доставать свой телефон из сумочки.

— Диктуй номер. — Произнесла она.

Я обрадовался, так как думал, что она не захочет этого делать при мне. Поэтому я уже готовился продолжать свои уговоры, но всё сложилось даже лучше. Продиктовав номер Алисы, Кэтрин тут же нажала на кнопку вызова и принялась ждать.

— Алло, привет. Это… Кэтрин… Шолохова. Да, я-я… я бы хотела объяснить ситуацию касательно тех фоток, что я прислала Фирсу на телефон. Нет-нет, послушай. Тут произошло недоразумение. Во-первых, мы с ним не пара. Он просто пошел мне на встречу и выручил меня. Это касается замужества… А по поводу фоток, меня вынудили подружки. Заставили… и мне пришлось это сделать, чтобы поддерживать легенду. Иначе всё просто было бы зря. Все эти выкрутасы и с оперой и со всем остальным. Так что вот. Ты на него зла не держи, он просто добрый парень, который не смог отказать в помощи. Да, я тоже понимаю. Да… Ага, давай. И тебе.

— Что она ответила? — Спустя, наверное, минуту тишины, обратился я к Кэтрин.

— Нормально всё — как-то напряженно, ответила девушка.

— Точно?

— Ага. Она всё поняла. Даже слишком хорошо.

— Это ещё что значит? — Поерзал я на своем месте.

— Не парься. Фирс. — Посмотрела она мне прямо в глаза.

— Ваш кофе. — Пробасил низкий голос. Митин подошел к столику и поставил две чашки.

— Спасибо — одновременно произнесли мы с Кэтрин и улыбнулись.

Однако, Митин никуда не ушел и выразительно смотрел на меня.

— Что? — спросил я и тут заметил кассовый аппарат у него в руках.

— Учет — дело важное, — с улыбкой пробасил он, предлагая оплатить мне две чашки кофе в моем же заведении.

Я молча достал карту и оплатил, прижав к терминалу. Когда он ушел, Кэтрин взглянула на меня и спросила:

— Это нормально?

— Бухгалтер нам обоим мозги проела по поводу учета. Если просто сварить кофе и не занести в базу, потом не сойдутся расходы, — пояснил я, вспомнив, что мне сегодня еще эти же базы и заполнять.

— Понятно… Слушай, Фирс, — продолжила говорить девушка, после того как Гоша ушел обратно за стойку. — Кстати говоря, я всё хотела уточнить. Я надеюсь, те фотки-то никуда не ушли?

— Нет, конечно! Ты что⁈ — Я возмутился её претензией.

— Это хорошо. Ну знаешь, мало ли… А ты их удалил?

И вот тут я слегка замешкался. Всё так сложилось, я просто забегался и даже не подумал об этом. Кэтрин внимательно посмотрела на меня и улыбнулась.

— Ну, ладно. — Заговорила девушка. — Я понимаю, что молодому растущему организму, иногда необходимо смотреть на красивых женщин темными вечерами.

— Э-э, нет!

— Под одеялом… — добавила она и хихикнула так, что чуть ли не разбрызгала кофе.

В этот момент дверь в кофейню открылась, и внутрь прошли два человека. Кирилл Вешкин со своей невестой. Девушка держала его под руку и внимательно осматривалась. А на лице моего братца уже читалась довольная улыбка, которая появилась от предвкушения.

— Сердца любви слышны в ночи. — Начал декламировать он, заметив меня. — Ведь не разлучат их и… львы? — Вопросительно закончил он, задумчиво смотря куда-то в потолок. — А начало было таким величественным.

— Ну да, хрень… зато рифма есть, — усмехнулся я.

— Долго думал? — буркнула Кэтрин, обращаясь к Векшину. — И что он здесь делает? — Перевела она свой взгляд на меня. — Он же тот ещё… затворник. В люди вообще практически не выходит. Разве что по большим событиям.

Кирилл просто взял и подсел к нам за столик, придвинув пару стульев. Невеста же прошла к барной стойке сделать заказ. Но, встретившись взглядом с Митиным, который был в три раза больше неё, она слегка замешкалась и, попытавшись заговорить, её голос дал петуха. После чего девушка принялась прокашливаться, прочищая горло.

— Он?.. — вопросительно посмотрел я на Вешкина, отвечая Кэтрин. — Да так. — Подрабатывает у меня.

— Чего? Серьезно⁈ — чуть ли не поперхнулась Шолохова, — А кем?

— Да, так… полы моет.

Перед сном я продолжал тренироваться. Буквально выжимая из себя последние остатки силы, я пытался сконцентрироваться и последовать совету Константиныча, мага из стекольной мастерской.

Так что он там говорил? Собрать магию в одну точку… Ага, сказать-то просто…

Я сглотнул и почувствовал слабость по всему телу, спустя какое-то время к этой слабости добавилось приличное головокружение. А чуть позже походу и галлюцинации. Ведь мне начало казаться, как край белоснежного листа почернел и начал потихоньку сворачиваться.

Твою ж!

Вскочил я на ноги, когда понял, что это никакие не галлюцинации.

— Получилось… Получилось!

Прокричал я на всю квартиру и, спустя секунд тридцать, ко мне снова заглянула мама.

— Фирс? Всё в порядке? — обеспокоенно уточнила она.

— А, да… извини — смущенно улыбнулся я. — Я тут это… тренируюсь.

Мама хмыкнула и со словами — «Ну кто бы сомневался», закрыла дверь.

Я тут же подскочил к своему листу и принялся детально разглядывать его. Краешек совсем чу чуть подкоптило и свернуло трубочкой.

— Офигеть! Получилось! — Постарался потише радоваться я. — И я ведь даже не притрагивался к нему.

Так надо ещё раз попробовать!

Только вот все мои очередные попытки закончились не просто головокружением, но и очень сильной и резкой головной болью. По итогу я решил, что на сегодня хватит. И так у меня теперь после подобных тренировок, станет похуже заряжаться кристалл. Но сейчас меня это не слишком сильно волновало, так как я на днях и так собирался ехать заряжать его в департамент.

Пока я укладывался, мне пришло сообщение на телефон. Честно говоря, я уже побаивался открывать их и читать. Но на этот раз всё было… безобидно. Мне написал Константиныч, которого я как раз недавно вспоминал, и сообщил о том, что моё лобовое стекло готово к установке. В общем завтра меня ждут в мастерской. Желательно до обеда.

Супер! Раз уж отвлекусь, заеду в департамент и подзаряжу кристалл после замены стекла.

Подумал я и закрыл глаза.

Наконец-то хоть какие-то хорошие новости начались.

Наутро я проснулся отдохнувший и в хорошем настроении. Погода была просто отличная. Солнечно, относительно тепло, для осени. Желто-красная листва придавала насыщенных красок этому миру, и, взглянув в окно, я улыбнулся и подумал про себя:

«Какой чудесный день. Наконец-то. Давно я себя так хорошо не чувствовал. Сегодня ничего не предвещает беды…»

Даже кофе сегодня казался более ароматным, чем обычно. Не торопясь, я выпил одну чашку, растягивая удовольствие. После чего вышел на улицу и… решил просто постоять и подышать свежим, прохладным воздухом.

Спустя пару минут завел Гоблина и направился к стекольной мастерской.

Когда прибыл на место и припарковался, заметил неподалеку от ангара достаточно большую лужу. Можно сказать небольшое озерцо, которое образовалось после нескольких дней дождей. Но сама по себе лужа нисколько бы не привлекла моё внимание. Однако там плавало две утки…

Я остановился, замер и задумался. Но спустя несколько секунд продолжил движение, еле слышно проговорив:

— Ну нет, даже вы мне сегодня не испортите настроение.

Однако всё же решил обойти их полукругом от греха подальше. И, при этом, заметил на себе взгляд этих мерзких маленьких бусинок.

— Привет — обратился ко мне вышедший из ангара Борода. — Загоняй машину. Чего ты её там оставил? Мы работать-то, где будем?

— А… понял. Ща я. Мигом.

После того, как я подогнал Гоблина к ангару, Борода указал мне на боковое помещение, которое использовалось как комната ожидания, и сказал, чтоб я ждал там.

— А через сколько примерно будет готово? — Уточнил я. — Просто чтоб понимать.

— Часа полтора. А там посмотрим… — проговорил он и ушел.

Я сел в помещение, где находился пошарпанный диван, два кресла, неработающий телевизор и стоял самый дешевый кофейный аппарат, который принимал только мелочь. Если он конечно вообще работал. Ах, да. А ещё старый ковер по центру комнаты. Всё это создавало ту самую обстановку, которая, как мне казалось, и должна быть в подобном месте.

Мастерская… это уж точно.

Интернет здесь ловил через раз, и я успел десять раз пожалеть, что не взял с собой хотя бы какой-нибудь журнальчик. Пользоваться магией я не решился и всячески старался следить за этим. Просто боялся, что могу чем-то помешать. Ведь я не знал, когда именно должны наноситься руны на моё стекло. Вдруг после установки должно быть ещё несколько завершающих штрихов.

В итоге примерно через час ко мне зашел Константиныч и поздоровался. Я подумал, что он решил попить кофе, хотя странно, зачем ему пользоваться автоматом. Но тот сел в кресло рядом со мной и кивнул мне.

— Здравствуйте. Всё в порядке? — Уточнил я.

— Да-да. За стекло не переживай. Мы там уже всё примерили, всё как надо. Сейчас лобовое и без меня могут перекинуть. Слушай, я к тебе на самом деле, по другому вопросу пришёл.

— М? — Заинтересовано посмотрел я на мага.

— Тут это… — почесал он лоб, после чего поправил свои очки и продолжил подбирать слова. — В общем, я чего хотел то… А ты не хочешь продать мне Гоблина?

От его предложения я аж поперхнулся, и Константиныч тут же продолжил.

— Я хорошую сумму предложу. Ты не подумай. Но машинка, будем честны так себе. Зарядных станций не имеет, постоянные расходы на подзарядку кристаллов. Да и сами кристаллы я уверен сыпяться чуть ли не каждый месяц. Так что… предложение то очень выгодное.

— Вы не подумайте… — начал я.

— Да ты не перебивай. Дай закончу. В общем, ну это… Двести тысяч готов тебе отвалить за этот раритет!

— Хм. Понятно. Спасибо вам за то что оценили мою машину и спасибо за предложение. Но я вынужден отказаться. — Практически не думая, ответил я.

Если раньше я считал, что эта машина высосет из меня все соки и в плане магии и в плане денег, то теперь, я уже давно пересмотрел свои взгляды по поводу Гоблина. Если уж быть честным, то ездил я чуть ли не за бесплатно. Да, иногда подзаряжать кристалл приходится, но, учитывая, сколько я разъезжаю по городу между этими кофейнями… Думаю, ни одна самая экономная машина не обойдется мне настолько же дешево. Да и плюс это всё же подарок отца. А ещё… я просто-напросто привык к своему Гоблину и о том, чтобы вот сейчас его продавать, я уже даже не задумывался.

— Не сочтите за грубость. Но эта машина не продается. — Спокойно ответил я, встретившись взглядом с Константинычем.

Вешкин вышел из кабинета и сладко потянулся.

— Свобода — сладостное слово! — произнес он и, засунув руки в карманы, направился к выходу. — Как же желанно и знакомо…

Кирилл прошелся по коридору, дошел до стойки справочной, где сидела очередная склочная и вечно недовольная особа, а затем со вздохом направился прочь.

Только он свернул в холл, как заметил знакомое лицо. Остановившись и приглядевшись, он узнал Фирса, отчего на его лице появилась улыбка.

— Вот так встреча! — хмыкнул он.

Парень уже хотел нагнать сводного брата, но тот зашел в кабинет. Немного постояв, подумав, он все же подошел к стенке и облокотился на нее спиной.

Минут десять ожидания, он провел в раздумьях и планах на вечер. Однако, как бы он не старался, мысли все время съезжали на Фирса, кафе и его первый в жизни вымытый пол.

— А тот здоровяк забавный, — кивнул он своим мыслям, вынырнув из воспоминаний.

— Спасибо! — послышался голос Фирса.

Тот вышел из кабинета с небольшим кристаллом в руках. Вешкин тут же пристроился рядом с ним.

— Трепещет сердце, не унять! Передо мной явился зять! — обняв его за плечи, произнес Кирилл.

— Причем тут зять? — хмуро глянул на него Фирс.

— Как причем? Рифма! — искренне возмутился Вешкин. — Еще скажи плохая рифма!

— Рифма-то нормальная, но я тебе сводный брат, а не зять, — недовольно проворчал парень. — Кстати, привет.

— И тебе не хворать, добрый молодец! Что ты тут забыл?

Фирс вздохнул и показал кристалл у себя в руке.

— Для машины подзаряжал, — пояснил он.

— М-м-м-м… Твоя штуковина летает на магии?

— Ага.

— Жаль, я думал, ты одаренный.

Двое парней покинули задние и замерли на крыльце.

— Слушай, у меня сегодня еще дела. Ты что-то хотел? — спросил Неогранный.

— Я? Поболтать. Мне никак не удается нормально с тобой поговорить, — пожал плечами Вешкин. — Все-таки ты мой брат, пусть и сводный, но я ничего о тебе не знаю.

Фирс тяжело вздохнул.

— Хочешь, зайдем куда-нибудь? Поговорим, перекусим. — Предложил Вешкин.

— Нет. С деньгами проблемы. Много растрат было в последнее время, — мотнул головой Фирс.

— Эм-м-м-м… А как ты тогда ешь, если нет денег на кафешку? В этих… как их… столовые?

Фирс молча достал из внутреннего кармана ветровки пару бутербродов в пакете.

— Мама сделала. Так не тратишь время и деньги.

— Ну, тогда давай прогуляемся, — пожал плечами Вешкин, кинув косой взгляд на пакет.

— Пойдем на ступеньках посидим, — предложил Фирс, взглянув на длинную лестницу, что вела к парковке.

— Пошли.

Парни спустились примерно на половину, после чего начинающий предприниматель уселся ровно на то же самое место, где просидел несколько часов, когда узнал, что не поступил. Затем он бесцеремонно развернул пакет и принялся жевать приготовленный матерью сэндвич.

— Это белое — рыба? — вытянув шею, спросил Вешкин.

— Нет. Курица. Сыр, салат и вареная курица, — ответил он. — Ну, и мамин соус. Она делает по рецепту майонеза, но добавляет какие-то свои приправы. В меру остро, в меру пряно.

Тут он взглянул на сводного брата, что вытянул шею и с интересом наблюдал за продемонстрированными внутренностями сендвича.

Фирс тяжело вздохнул и спросил:

— Будешь?

— Я пробовал все кухни мира. Все самое вкусное и самое странное. Но… Знаешь, я никогда не ел «Мамин сэндвич», — произнес Кирилл. — Мама никогда не готовила.

— Повара?

— Да. На крайний случай — прислуга.

Фирс протянул ему второй сендвич и вздохнул, откусив свой. Вешкин осмотрел два куска хлеба, между которыми была зажата начинка и так же откусил. Секунд тридцать он медленно жевал, удивленно поглядывая на угощение.

— Знаешь, в этом что-то есть, — произнес он.

— Это просто курица с сыром и салатом, — ответил брат с набитым ртом. — Ну, еще соус.

— Я не про это, — покачал головой Вешкин. — Я про то, что таким куском можно снять голод, но ты не объешься и сможешь спокойно работать.

— Это да, — кивнул Неогранный. — Правда, долго таким питаться нельзя.

— В смысле?

— Желудок посадишь. Болеть будет.

— А-а-а-а… — кивнул Кирилл. — Но есть еще кое-что.

— Что?

Вешкин умолк, несколько секунд подбирая слова.

— Знаешь, хлеб нарезан неровно. Курица не везде, а салат вываливается, — произнес он и, заметив, как на него посмотрел брат, добавил: — Он не идеален и в этом его прелесть.

— Это ты к чему?

— То, что он не идеален, говорит о том, что тот, кто его делал — не повар. Он не пытался сделать так, чтобы хлеб с курицей стал шедевром. Он не профессионал. Он не получает за это деньги, а значит, он это делал, потому что хотел или считал это правильным. Тот, кто делал этот бутерброд, хотел сделать вкусно. Тебе. Значит, он тебя любит.

— Ну, да. Это же мама, — хмыкнул Фирс.

— Ну, да… — кивнул Вешкин. — Мама…

Фирс, жующий сэндвич, нахмурился и внимательно посмотрел на своего сводного брата. Потом на свой сэндвич, прожевал и спросил:

— Твоя мать не умеет готовить или просто не хочет?

— Кто ей даст готовить? — хохотнул Кирилл. — Хотя… Нет, если захочет, то думаю, сможет… что-нибудь приготовить. Но это неточно.

— Понятно… Слушай, а ты что тут делал?

— Налог сдавал, — пожал плечами брат. — Тебя увидел. Думал, ты тоже одаренный.

— Я тоже, — кивнул Фирс. — Но совсем чуть-чуть. Десять УМЕ.

— Действительно… чуть-чуть, — вскинул брови Вешкин.

— А у тебя?

— Двадцать один, — спокойно ответил он.

Фирс хмуро взглянул на него и спросил:

— А почему в академию магии не пошел?

— А зачем? — спокойно спросил Кирилл.

— Ну, как… чтобы магом быть.

— Зачем? Для чего мне это?

Фирс открыл было рот, но тут же его закрыл. Немного подумав, он спросил:

— Разве маг в роду — это не статус?

— Статус, но у нас есть слабенький маг. Мой троюродный дядя. Если что-то серьезное требуется — тогда вызываем Захарченко. Смысла учиться на мага у меня нет.

Фирс хмыкнул и снова откусил свой сэндвич.

— Действительно вкусно, — задумчиво улыбнулся Вешкин, рассматривая парковку и машины, что ездили за ней. — Слушай, а что ты в детстве делал?

— В смысле что? — хмыкнул брат. — Ну, играл, бегал. Учился в школе. Еще с отцом на работу ездил.

— На работу?

— Он у Орловых водителем работает, — начал рассказывать Фирс. — Я когда мелкий еще был, в классе первом или втором начал к нему на работу ездить по выходным. Мать тогда подрабатывала, и мне одному дома было скучно. Вот с ним ездил.

— И… что ты там делал?

— Ну, по выходным обычно в гараже сидели. Поездок мало, поэтому обычно меняли расходники у рабочих машин. Ну, и мелкий ремонт, если его можно было сделать своими силами.

— Так, а ты там играл?

— Ну, для меня это была как игра. Отец гайки крутил, я ему ключи подавал. Кое-где у меня рука пролазила, а у него нет. Я ключ накидывал, а он тянул. Как-то так…

— А так, чтобы с другими детьми, не играл?

— Играл, почему же. Во дворе с пацанами мяч гоняли, в войнушки играли… Но если папа брал с собой, я всегда с ним ездил. Ну, и с Алисой тоже потом играли. Я по-моему в классе пятом был или шестом.

— Какой Алисой?

— Орловой. Помнишь историю с покушением на императора?

— Ну.

— Ну вот. Орловы под следствием были и от них все отвернулись, от греха подальше. У нее день рождения был, а на него никто не пришел. Вот ее отец и попросил работников, чтобы привели своих детей, чтобы она одна не была на своем празднике.

Вешкин хмыкнул.

— Там с ней и познакомился. Ну, и вроде как сдружились. До сих пор дружим, — задумчиво произнес Фирс, так же глядя на дорогу, по которой туда и сюда мотались автомобили. — Иногда встречаемся, гуляем. Она мне свои проблемы изливает.

— А ты ей?

— Я чаще слушаю, — качнул головой Неогранный. — А ты? С кем играл в детстве?

Вешкин горько усмехнулся и тяжело вздохнул. Секунд десять он молчал, затем откусил сэндвич и прожевав произнес:

— Да как бы тебе сказать… Учить меня начали, по-моему, лет с четырех. К пяти я читал и писал. А потом… потом частные учителя, учеба, учеба, снова учеба и редкие выходы в свет.

— Погоди, но друзья у тебя были?

— Леонид. Наш садовник. Забавный был мужичок. С чекушкой постоянно ходил. Когда на меня сильно наваливалось, я в сад выходил и забирался в кусты. Он меня пару раз видел. Я не помню, то ли мне за логарифмы, то ли за интегралы по рукам линейкой съездили. А мне обидно стало жуть. Я уже тогда волком выть готов был. Ну, он мне чекушку там в кустах цветущих и протянул.

Тут Вешкин по-доброму улыбнулся.

— Помню, он мне еще тогда сказал: «Держись, мелкий. Они умрут, ты сам решать будешь как жить». Я к нему ходил в кусты эти, года два, пока не спалили меня с перегаром…

— Его уволили?

— Ага. Мне по шее надавали, загрузили так, что в туалет некогда сходить было, а потом… потом в четырнадцать меня в лицей отправили. Типа не социализированный я, нужен коллектив, — с усмешкой произнес Кирилл. — Там-то я с привязи и сорвался.

— В смысле?

— Ну, пару раз сбегал. Один раз даже до Казахстана добрался.

— Зачем?

— Сам не знаю. Протестовал. Сбежать пытался. Мы там, кстати, с Соколовым были. Он тоже рванул со мной, но он просто натура такая. Взбредет что-то в голову — делает. Прямой как палка.

— И что ты там делал?

— Пил, курил, употреблял наркотики, трахался… При наличии денег — найти это не сложно. Сложнее сделать так, чтобы тебя сразу не нашли.

— Вас нашли?

— Конечно. Нам хватило мозгов пользоваться банковскими карточками, когда кончилась наличка, — усмехнулся Вешкин.

— И что потом? Скандал? Не выпороли хоть? — спросил Фирс и закинул последний кусочек сэндвича в рот.

— И скандал, и порка, — кивнул Кирилл. — Правда… Я не знаю, почему это произошло тогда… Я в общем не стал терпеть отца и его побоев.

— Сбежал?

— Нет. Начал драться… Как там у простолюдинов говорят? В отмах пошел?

Фирс задумчиво посмотрел на своего сводного брата.

— Ну и ляпнул тогда те слова садовника нашего. Подожду, пока вы все умрете и буду жить, как сам решу, — вздохнул Вешкин. — Отец отступил. Но с тех пор… мы с ним не общаемся. Только в деловом плане. Как… как сотрудники.

— Погоди, зачем было сбегать? Ну, учился дома. Но ведь все было… — непонимающе пробормотал Фирс.

— Было что? Еда? Одежда? Да, но ведь и у тебя была. Да, другая, но босым и голодным ты не ходил. Так?

— Ну, так.

— А мать я видел даст бог раз в месяц. Отца бывало и по полгода не видел. Только учителя и няньки. Меня никто не обнимал. Никто не теребил по голове со словами «Поедем со мной в гараж?». У меня даже игрушек не было. Я узнал, что такое телефон в лицее. Да и то, не дали бы, если бы я белой вороной не выглядел.

— Какое-то у тебя… странное детство было.

— Ебанутое детство было, — буркнул Кирилл. — Меня готовили как главу рода, юриспруденцию читали трижды в неделю профессора. Математику давили так, что меня воротит от одной мысли о ней. Этикет, история родов империи… Раз за разом. Раз за разом. Снова и снова, до идеала.

Тут Вешкин тяжело вздохнул и произнес:

— Отец считал, что так надо. Мать ему не возражала и была занята своими делами. А я… А мне вообще хоть кто-то спросил — оно мне надо?

— Ты будущий глава рода…

— Не сутулься — ты будущий глава рода. Ну, кто так интеграл выводит? Ты ведь будущий глава рода! Веди себя прилично — ты будущий глава рода! Прекрати лыбиться как идиот! Ты будущий глава рода! Не смотри на грудь! Ты будущий глава рода! — начал пародировать разные голоса Вешкин. — И так раз за разом. Раз за разом… Каждый божий день… А я?

Фирс задумчиво посмотрел на него, в то время как Вешкин продолжил говорить.

— А я — Кирилл, понимаешь? Я-то настоящий. Я рифмы люблю, хоть и получается у меня дерьмово. Я может хер клал на всех французских и итальянских поваров. Я вот такой сэндвич хочу, — качнул он рукой с недоеденным обедом Фирса. — С неровным хлебом, с торчащим салатом. Я бы многое отдал, чтобы его мне мама сделала.

Фирс шмыгнул носом, вздохнул и снова уставился на парковку. Стараясь сменить тему, он начал рассказывать:

— Я… Я магом хотел стать. Поступить планировал. Долго денег собирал, чтобы пройти первое возвышение.

Вешкин молча откусил сэндвич и принялся жевать не перебивая.

— Крутился как мог. Поначалу подрабатывал. То листовки, то курьером. Потом повезло — удалось таксистом устроиться. Там человека встретил, он мне посоветовал головой работать. Головой зарабатывать всегда получается больше. Вот я и… как-то так сложилось, что у меня получилось выбить у Шолохова небольшую партию. И пошло, поехало. До сих пор развожу кофе по кофейням. Ну, и еще своя кофейня сейчас.

Тут Фирс скомкал пакетик у себя в руке и продолжил.

— На момент последнего поступления я собрал девяносто тысяч. Для меня это просто огромные деньги… А надо сто пятьдесят. Я очень сильно пытался где-нибудь достать шестьдесят тысяч, — произнес Фирс и по-доброму улыбнулся. — Ничего не вышло, и я уже домой пришел. Родители заметили. Мать отговорить пыталась, чтобы я отступил, а отец… Отец… он заначку семейную достал и мне отдал.

— Ты прошел возвышение? — спросил Кирилл, закидывая последний кусочек в рот.

— Да. Было два УМЕ. Я едва мог карандашь по столу катать. А стало десять. И как ты заметил, среди поступивших меня нет. Самый нижний в списке — одиннадцать УМЕ.

Тут Фирс нахмурился и тяжело вздохнул.

— Помню, мне тогда казалось, что мир рухнул, и все, о чем я мечтал, в пропасть провалилось. Но нет… я пока не сдаюсь. Буду копить на второе возвышение. Может повезет… Нет. Не так. Обязательно повезет. Кстати, на этом же месте сидел как узнал. Часа три, наверное.

— Сдалась тебе эта магия, — вздохнул Вешкин.

— Каждому свое, — повторил вздох Фирс и поднялся. — Кстати, невеста твоя…

— М-м-м-м?

— Красивая девушка. Тебе с ней повезло, — поднялся на ноги Неогранный. — Хоть и выглядите вы рядом странно. Ты длинный и худой, а она маленькая и фигуристая.

— Ты даже не представляешь, насколько повезло, — хмыкнул Кирилл так же поднимаясь. — Мы достаточно ушибленные на голову, чтобы никто с нами не уживался.

— Понимаю, — с улыбкой произнес Фирс.

— А Шолохова? С ней тяжело?

Фирс сморщился.

— Погоди-ка… — тут Вешкин нагнулся к нему и заглянул в глаза. — Ты что… ее используешь?

— Не говори глупостей! Кто она и кто я, чтобы ее использовать?

— Я не про постель.

— Я тоже.

Кирилл выпрямился, вскинул руку и указал пальцем в сторону и что-то произнес одними губами. Затем он указал в другую сторону и приподнял брови.

— Это она тебя использует! — выдал он, отчего у Фирса едва заметно дернулась бровь. — Да, точно! Только… Соколов? Нет. Она его знает — он слишком прямолинеен. Тогда… Тогда… Отец? Жених? Свадьба? Точно! Она увиливает от замужества!

— Слушай, не надо поднимать…

— Точно! Она всем говорит, что у нее есть парень, а если его будут искать, то найдут тебя. Все сходится! — обрадовался Вешкин. — Ты «лжепарень» Шолоховой!

— Закрыли эту тему! — буркнул Фирс, направляясь к своему Гоблину. — Только попробуй высказать кому-нибудь эту идею!

— Ну, закрыли, так закрыли. Только я про Соколова не шутил. Он реально тебя прибьет, как только подвернется возможность.

— Спасибо. Твои прогнозы крайне оптимистичны, — недовольно проворчал брат не сбавляя темпа ходьбы.

— Да, но я бы на твоем месте придумал бы способ донести до него информацию. Серьезно, с него станет нанять кого-нибудь, чтобы тебя убили, — произнес Кирилл. — И да, надо донести так, чтобы он не стал болтать. Серьезно, язык у него без костей, особенно когда выпьет.

Фирс остановился у Гоблина и тяжело вздохнул, открывая дверь.

— У тебя есть варианты?

— Тут думать надо, — авторитетно заявил сводный брат. — Так с наскоку ничего в голову не приходит.

— Если придумаешь — дай мне знать, — кивнул Фирс и сел на водительское кресло, захлопнув дверь.

Вешкин недолго думая, сел на пассажирское.

— Можно попробовать через его отца… — произнес он, усаживаясь поудобнее и пристегивая ремень. — Но тогда есть риск, что информация дойдет до Шолохова. Нет, слишком большой риск…

— Кирилл, слушай, — обратился к нему Фирс.

— Да?

— Ты ведь сюда не пешком пришел, да?

— Да. За мной закреплена машина и пара охранников, — кивнул тот.

— Тогда какого хрена ты ко мне уселся⁈ — возмутился Фирс. — Я по делам еду! Мне работать надо и кофе развозить!

— Ой, ну подбросишь меня до Калькутты. Это ресторанчик на Алексеевской. У меня там встреча с Мариной…

— А на своей машине ты не можешь?

— Слушай, ну это же скучно! Там два истукана. «Да, Кирилл Евгеньевич! Не знаю, Кирилл Евгеньевич», — принялся он изображать басс. — Ну? Чего тебе стоит? Ты таксистом работал! Я тебе заплачу!

Тут он достает кошелек и открывает его. В нем оказалась только стопка банковских карт.

— Эм-м-м… У тебя тут терминал есть?

Фирс грязно выругался одними губами, а затем завел автомобиль. Молча приподняв его над землей, начал выезжать с парковки.

— Ну, а я тебе что говорил? — хмыкнул Михаил Сергеевич. — Ты села на место начальника отдела, а вместе с ним и получила все проблемы, да еще и старые себе на память оставила.

Супруга хмуро посмотрела на него, затем тяжело вздохнула и опустила взгляд в тарелку, где был гарнир из гречки и жареная котлета, приготовленная мужем.

— Не могу сказать, что я подобного не ожидала, но… — тут она слегка замялась, подбирая слова, а затем произнесла: — Все оказалось намного сложнее, чем я думала.

Михаил Сергеевич тяжело вздохнул и взглянул на супругу.

— Я пока не решила, что со всем этим буду делать, — призналась она. — Вернуться на предыдущую должность… у меня скорее всего не получится.

— Откажут?

— Пока не уверена, но думаю, да.

— Дай отгадаю, — хмыкнул муж. — Других претендентов нет?

Женщина молча кивнула.

Михаил Сергеевич же только покачал головой.

В этот момент послышались шаги и возня из коридора.

— Фирс? Ты куда? — нахмурившись спросила мать.

— Я на минутку. Маша у подъезда. Что-то срочно хотела передать, — послышался голос сына из коридора.

— Так поздно? Что-то случилось?

— Не знаю, мам. Она еще и с другого номера звонила.

Из коридора послышалось бряцание дверного замка.

— Будь осторожнее! — вслед громко сказал отец.

— Что ей могло понадобится так поздно? — недовольно спросила мать. — Случилось что-то?

— Ну, а что может девушка хотеть от парня на ночь глядя? — улыбнулся супруг. — Да и темнота — друг молодежи. Сама знаешь.

— Нет, ну… — слегка растерялась женщина.

БАХ!

БАХ!

Звуки выстрелов плетью разлетелись по округе.

Женщина вздрогнула, а Михаил Сергеевич тут же вскочил со стула и бросился к окну. На его глазах мужчина в черной балаклаве подошел к телу Фирса, что уже лежало лицом вниз на асфальте, приподнял руку и нажал на спусковой крючок.

БАХ!

Голова сына, дернулась. Из стоявшего посреди двора фургона тут же вылез второй неизвестный и, подхватив тело, потащили его внутрь.

Михаил Сергеевич тут же ринулся к шкафу. На пол полетели коробки и вещи с полок. Спустя пять секунд у него в одной руке был пистолет. В другой лежала уже заряженная обойма. С этим небольшим арсеналом он и ринулся на улицу.

— Миша! — успела крикнуть ему вслед супруга, но он ее не слушал. Пролет за пролетом, перепрыгивая по три-четыре ступеньки, он вылетел из подъезда.

Однако двор был пуст, а у крыльца на асфальте растекалась лужа крови. Рядом в тусклом свете фонаря виднелись три золотистые гильзы.