Девочка и гора

23 Яз

Битвы за Черную Скалу не было. Столкнувшись с армией из более чем сотни марджалов и хунска, обученных подо льдом убивать, к тому же поддерживаемой еще бо́льшим числом неуклюжих герантов, большинство выживших жрецов и их немногочисленные последователи вскоре сдались. Некоторые бежали, но не на лед, что было бы быстро приведенным в исполнение смертным приговором, а в частично затопленные галереи более глубоких шахт и на окраины города. Как долго они продержатся, питаясь грибами в глубинах, прежде чем примирятся с новым порядком, Яз не могла догадаться.

Храм Скрытого Бога был самым большим помещением в Черной Скале, и Яз выбрала его для встречи. Она позаботилась о том, чтобы прибыть первой, и послала Зина найти своих друзей, чтобы они могли поговорить прежде, чем придут остальные. Звезды, охранявшие коридор, она приглушила и расположила гроздьями высоко в сводах, давая мягкий красный свет, похожий на солнечный.

В рядах армии было много тех, кто в свое время возглавлял Сломанных подо льдом, но сейчас, вместо того чтобы сражаться между собой за господство, они, казалось, были готовы прислушаться к голосу, который вывел их из тьмы Аргеса. Армия захватила жилые комнаты, отведенные аколитам и охранникам жрецов, и хлынула в камеры, но они всегда держались вместе, несмотря на тепло и бесконечное запутанное пространство. Никто из них не чувствовал себя в полной безопасности в этом месте. Скрытого Бога найти не удалось, но это не гарантировало, что он встретил свой конец. Эулар и оставшиеся два жреца из приемной группы — Крей, молодая женщина с разными глазами, и Джеккис с ее уродливыми улыбками, фальшивой добротой и волосами цвета железа — также оставались не найденными, хотя Яз с трудом представляла, что Эулар пережил раны, которые он получил, когда они сражались в храме.

Она окинула долгим взглядом сцену своей первой и неудачной битвы с Аргесом, ее глаза остановились на потайной двери, которую недавно нашли, высокой узкой щели рядом со статуей. Она вела в комнату, в которой были только обломки того, что, по словам Турина, должно было быть вратами, похожими на те, что затопили нижние уровни. Яз не знала, что с этим делать. Как бы ни интриговали ее подобные чудеса, часть ее чувствовала себя в бо́льшей безопасности, зная, что странные врата, существовавшие, похоже, в дух экземплярах, сломаны или затоплены. Она спросила себя, как давно эти врата были сломаны. Вели ли она к другим, более далеким вратам? Могли ли жрецы Черной Скалы перемещаться в пространстве так же, как они могли перемещаться во времени? Она подумала об Эуларе и его разговорах о многих жизнях. Если ты способен преодолевать огромные расстояния и коротать десятилетия, даже одну жизнь можно разделить на многие. Эулар был мудрецом Сломанных, верховным жрецом Черной Скалы... сколько еще ролей он играл для многих других?

— Ты знаешь, что они решили? — Куина первой присоединилась к Яз в храме. Она нашла какие-то меха и пришла, укутанная, как старейшина из южного клана, став вдвое шире, чем обычно.

— Некоторые хотят вернуться к Сломанным. Некоторые — найти свои кланы. Некоторые — основать собственные кланы. — Яз уже устроила инвентаризацию. Она показала командирам армии, сколько помеченных сигилами тепло-горшков пришло из кузниц Черной Скалы и сколько звезд из хранилищ жрецов. Она показала им, как звездную пыль можно использовать для заполнения внутренних карманов в шкурах и мехах, обеспечивая дополнительное тепло. Ресурсы, которые она предоставила им, компенсируют слабость, которую их кровь обменяла на их сильные стороны. С дополнительным теплом и бесконечным железом даже Яз могла бы процветать на льду.

— Это будет трудно. — Куина провела обеими руками по голове, пальцами расчесывая длинные темные волосы. — Ничто из этого не изменит число морей.

— Это будет трудно, — согласилась Яз.

— Спасибо, что спасла нас. — Куина сменила тему с быстрой застенчивой улыбкой.

Яз ухмыльнулась в ответ и пожала плечами:

— Под конец я спасала себя.

— И ты уже решила? — Куина выгнула бровь.

— Решила что? — Хотя Яз знала, что она имела в виду.

— Решила, куда пойдешь. — Майя шагнула в поле зрения, сбрасывая тени.

— Тебе не следует подкрадываться к людям, — напомнила Яз.

Майя поджала губы:

— А как иначе я смогу узнать какие-либо секреты?

Яз обдумала вопрос, хмурясь так же, как хмурилась уже несколько часов. Иногда решение принимается само собой, только когда сходит с твоих губ:

— Если бы я была такой же, как эти другие в армии Скрытого Бога, я бы последовала их выбору. Я бы хотела вернуть прежнюю жизнь. И я провела слишком мало времени среди Сломанных, чтобы считать эти пещеры своим домом. Я бы вернулась, чтобы сражаться с ветром, льдом и морями.

— Но? — спросила Куина.

— Но я не получила зеленые земли, о которых нам врал Аргес, — сказала Яз. — Для меня это не просто слова, не то, что его магия сделала важным в моих мыслях. Я знала о зеленых землях еще до того, как пришла сюда. Все мы знали. Мы уже решили отправиться туда.

Куина кивнула и достала свою деревянную бусину, держа ее с благоговением:

— Мы прикоснулись к ним.

— Да. — Яз вспомнила ощущение теплой травы под пальцами ног. Подарок Эрриса ей. — И я не могу позволить этому уйти. Я хочу попасть туда. Мне нужно их увидеть. Не с армией за спиной, не для того, чтобы воевать, а чтобы увидеть жизнь, которую лед отнял у нас. И попробовать ее на вкус.

В дверях храма появился Зин, за ним Эррис, Турин и Квелл.

— И ты уже решила? — Куина снова задала свой вопрос. Вопрос, который никогда не касался зеленых земель.

— Турин в безопасности? — спросила Майя.

Яз не была уверена, что Турин когда-нибудь будет в безопасности, не с воды и огня на кончиках его пальцев, но Майя спрашивала о Теусе.

— Квелла сказала, что Турин был близок к смерти, как никто другой, и все равно вернулся. Теус выскользнул из него на границе смерти, вместо того, чтобы позволить протащить себя через нее вместе с ним. — Часть ее хотела думать, что Теус остался и боролся, чтобы сохранить Турина в живых. Часть ее хотела верить, что Теус не покидал Турина, пока не уверился, что тот выживет. Но если очистка была проведена правильно, то часть Теуса, которая, возможно, сделала правильный выбор, давным-давно исчезла вместе с Пропавшими. — Я уверена, что Теус ушел. Я не могу найти в Турине никакого его следа.

— Ты и раньше не находила, — сказала Куина.

— Верно, но теперь у меня есть доступ к звездам в пятьдесят раз большим, чем те, что были у меня, когда мы спасли от Запятнанных Турина, Зина и Као.

Молчание затянулось, как и после любого упоминания о Као. Яз скучала по мальчику, но еще больше она скучала по мужчине, в которого он мог бы вырасти.

— Почему такие вытянутые лица? — спросил Эррис, подходя вместе с остальными.

— Као, — сказала Майя.

Улыбка Эрриса погасла:

— Ни один из поисков в зонах затопления не обнаружил никаких признаков Наблюдателя.

— Сомневаюсь, что он утонул. — Турин посмотрел на Эрриса. — Нужно дышать, чтобы это произошло.

Остальная армия уже начала прибывать. Среди них даже было несколько охранников жрецов. Дюжины мужчин и женщин входили в храм с разной степенью трепета.

— Я должен снести это. — К ним подошел Кретар, камень-работник. Он встал рядом, глядя на статую Скрытого Бога.

— Тогда он действительно станет скрытым, — сказала Яз. — Возможно, нам следует сохранить статую, чтобы она напоминала нам о его безумии и о том, как легко он раздавал его другим.

Кретар провел бледной рукой по густой бороде и медленно кивнул сам себе.

Все больше и больше людей толпилось в храме. Некоторые из них, как бы молодо они ни выглядели, были старше бабушек Яз, которые умерли еще до ее рождения. Среди них были Арка и контингент Сломанных, поднятые из ледяных пещер в клетке для передачи. Шахта, которую растопил Турин, долго не протянет, прежде чем лед сожмет ее, но Арку и ее друзей подняли в ночь, и они с удивлением глядели на настоящие звезды. Арка, которая двадцать лет не чувствовала ветра на своей коже, плакала, дрожала и шла, как женщина во сне, удивленно качая головой.

Теперь нынешний лидер Сломанных со шрамами на лице во второй раз потеряла самообладание, пробираясь сквозь толпу людей и обнаруживая, что каждый пятый — кто-то потерянный из ее прошлого, герой ее детства, убитый охотниками, и все же он здесь, живой и здоровый, не изменившийся за прошедшие десятилетия.

Она подошла к Яз со слезами на глазах и крепко обняла Турина:

— В это... в это невозможно поверить. Что ты будешь делать дальше, Яз? Призовешь богов неба, моря и льда, заставишь их предстать перед нами и дать отчет о своих действиях?

— Я? Я еду на юг. Я собираюсь найти, где кончается лед и начинается жизнь. — Теперь, когда Яз произнесла эти слова вслух, она знала, что это был единственный правильный выбор. — Я не хочу отнимать зеленые земли у тех, кто там живет, но мне нужно их увидеть. Мне нужно увидеть, кем мы были. Может быть, это поможет решить, кем мы будем.

— Я тоже пойду, — сказал Турин, на его лице была непроницаемая смесь эмоций.

— Что? — Редкая улыбка озарила лицо Арки. — Ты только что увидел мир, из которого пришли все твои друзья! Теперь ты хочешь найти другой?

Эхо ее улыбки искривило губы Турина:

— Тот, что снаружи, на мой взгляд, немного холодноват. Яз говорит, что не так далеко есть более теплый.

— Я тоже пойду. — Эррис встал рядом с Турином. — Я хочу снова увидеть деревья. Прошло много времени. Я хочу снова прикоснуться к настоящей траве. Даже если это не настоящие пальцы. — Он поднял руку, открывая и закрывая ее, с усмешкой глядя на Турина.

— Куина? — спросила Яз.

— Да, черт возьми. — Выразительный кивок. — Это была моя идея с самого начала!

— Майя?

— Если я и пойду, то в качестве разведчика Аксит. — Она яростно огляделась, проверяя, не осмелится ли кто-нибудь ей возразить.

— Аксит должны узнать, — кивнула Яз. — Все кланы должны узнать, действительно ли в нашем мире есть что-то большее, чем лед. — Она повернулась к Квеллу, который стоял рядом, положив руку на плечо Зина. — Мы должны позаботиться о наших запасах продовольствия и дважды проверить передвижные убежища.

— Я вернусь к Икта. — Голос Квелла прозвучал печально, но решительно.

— Но ты мне нужен. — Яз не думала, просто произнесла эти слова. Мысль о том, что Квелл не пойдет, никогда не приходила ей в голову.

— Может быть, когда-то так оно и было. — Квелл покачал головой, плотно сжав губы, чтобы сдержать эмоции. — И даже тогда вряд ли. Но теперь другим нужна ты, Яз. Я горжусь тобой. Все Икта должны гордиться. Но твой сон — не мой сон. Мне в нем не место. — Он оглядел остальных, его взгляд задержался на Эррисе и Турине чуть дольше, чем на Майе и Куине. — У тебя есть друзья, которые тебе нужны. Все они — настоящие сердца. — Он скривил рот в подобии улыбки, глаза блестели. — Мы будем помнить тебя на льду, Яз. Мы будем рассказывать истории. И однажды мы поверим им только наполовину, и ты станешь нашей собственной Моккой, вечно ходящей по старым сказкам, на полпути между нашим народом и богами.

Квелла подошла к брату и взяла его под руку.

— Я... — Яз попыталась ответить, но горло сжалось от этих слов, ноя как от старой боли.

— Я пойду с Квеллом. — Зин не отрывал взгляда от пола. — Никто не поверит ему без моей поддержки. Ты же знаешь, как они относятся к диким историям. — Зин поднял глаза, улыбаясь сквозь слезы, которые плыли в его глазах. — Я не хочу, чтобы наши родители были одни.

— Ни один Икта никогда не бывает в одиночестве, — сказала Яз, но она поняла. Сначала был схвачен Азад, затем Зин и она в одно мгновение. С тех пор воображение не давало ей покоя видениями горя ее родителей. Но, когда ее поманила перспектива зеленых земель, Яз даже не подумала о них. Зину потребовалось время, чтобы вспомнить об их долге и любви. — Как хорошо, что ты помнишь наших родителей, брат. — Она раскрыла ему объятия, и мальчик уже был там, двигаясь со сверхъестественной скоростью, чтобы ее обнять.

После объявлений Квелла и Зина беспокойство Яз по поводу обращения к сотням Сломанных быстро превратилось в ничто. Она обратилась к членам собрания, многие из которых обладали великими силами, многие были лидерами, некоторые родились в клане Икта задолго до родителей Яз. Выброшенные поколения, признанные непригодными для жизни на льду — слишком тяжелое бремя для их народов, чтобы его можно было вынести. Она сказала им, что они должны воспользоваться своей свободой и создать новый мир. Она рассказала им об огромном богатстве, которым они обладают, об огромных запасах железа, о средствах получения достаточного количества тепла, чтобы выжить на льду, о звездах, которые будут питать отмеченные сигилами тепло-горшки в течение многих жизней, о наследии Пропавших, в добыче которого они сами сыграли важную роль. Яз предлагала им вернуться к своим кланам, основать новые кланы, унаследовать Черную Скалу или вернуться с Аркой в ледяные пещеры Сломанных.

— Должен быть выкован новый порядок, и кто лучше сможет руководить им, чем вы, чьи жизни охватывают столько поколений? Вы, кто научился откладывать в сторону различия между кланами, чтобы работать вместе, как один народ подо льдом, — и, конечно, если вы вернетесь к жизни наверху, этот дух сможет выжить? Жрецы разделили нас этими различиями, использовали нашу преданность против нас, убедили наших людей выбрасывать любого ребенка, которого они считали несовершенным. — Яз взобралась на спину железного пса и медленно повернулась, чтобы охватить взглядом всех в храме. — Благодаря этим маленьким различиям сломанный монстр и горстка тех, кто склонился на его сторону, держали нас под пятой, держали в рабстве жестокой традиции.

— На льду мало что остается неизменным, но Черная Скала сопротивляется как ветру, так и движению льда. Она стояла задолго до того, как кто-либо из нас был маленьким ребенком. Кол, воткнутый в лед, чтобы мы знали свое место в мире. Пусть она будет символом единства, а не разделения. Пусть эта гора будет новым договором между людьми, живущими на льду и подо льдом. — Яз увеличила свет звезд, отбрасывая тени по комнате. — Пусть истинные боги засвидетельствуют, как вы, бывшие пленниками ложного бога, находите новый путь.

С этими словами Яз сошла со своей платформы и целеустремленно зашагала через комнату, в то время как Сломанные выражали свое одобрение криками и топотом.

— Подожди! Ты уходишь сейчас? — Арка поймала Яз за руку на полпути к двери.

— Да. — Яз накрыла руку Арки своей. — Удачи, Арка. Под этой крышей есть другие Помы и другие Эулары. Объединить их в единым народ, который не разорвется на части из-за власти и не будет жертвовать своими слабыми ради какого-то большего «блага»... По сравнению с этим все, чего я достигла, кажется легким. Я с этой задачей не справлюсь. Сегодня они аплодируют мне, но завтра они вспомнят, что вчера я была ребенком.

— Но ты...

Яз взяла Арку за руку:

— Удачи, Арка.

Эррис, Куина, Турин, Майя, Квелл, Зин и железный пес последовали за ней из комнаты.

— Эта штука идет с нами? — Куина была едва видна под мехами, в которые она завернулась, — богатство племени. Ветер теребил ее капюшон, трепал мех хулы то в одну, то в другую сторону.

— Эта штука? Он же пес! — Турин похлопал железного пса рукой в перчатке. — Я думал, вы, южные кланы, все время ими пользуетесь?

— Эта штука не собака. — Куина отвернулась, чтобы помочь Майе уложить последнюю порцию еды в сани. — Мы действительно должны ее принять?

— Он кажется довольно настойчивым, — сказал Эррис. Он носил шкуры, как Яз, ее брат и Квелл, хотя, в отличие от них, его шкуры не были покрыты звездной пылью, испускающей слабое тепло. — Каким-то образом он перенес свою миссию с обслуживания города на нас. Может быть, что-то внутри сломалось во время наводнения или когда этот парень, Кретар, бросал его. Я, вероятно, мог бы отменить это с помощью команды более высокого уровня...

— Пусть идет с вами, — сказал Квелл. — Он спас меня. И не раз. Может быть, он будет полезен. По крайней мере, он может тащить сани. — Квелл на мгновение замолчал. — Его зовут Зокс.

Яз улыбнулась Квеллу и пожала плечами. Лапы этого пса плохо держались на льду. Она далеко не была уверена, что он преодолеет первый же торос, не говоря уже о том, чтобы тащить сани. Тем не менее, она чувствовала, что ей следует позволить псу выбрать свой путь так же, как и им.

— Пора идти. — Турин, завернутый во множество слоев и все еще ежившийся от холода, сделал жест, который освободил полозья саней ото льда

Сани были другие, а не те, что они смастерили из досок. Теперь доски служили им убежищем и лежали внутри этих саней, которые Квелл подарил им на прощание: лодка-сани, сделанные Икта. Каким-то невероятным образом он нашел их — они были спрятаны в заброшенной комнате рядом с казармой у входа, через который они впервые вошли в гору. Яз спросила себя, что стало с первоначальными владельцами, потому что, конечно же, сани не были проданы жрецам. Возможно, хозяева были отправлены на работу в шахты столетие назад и умерли там среди угля, а сани все эти годы простояли забытыми. В любом случае это была отличная находка, большая, хорошо сделанная — подходящий подарок. Яз почувствовала острую боль в сердце, когда Квелл вложил постромки в ее руки. Это был подарок, который мужчина из Икта мог бы сделать своей невесте в день свадьбы.

Яз пошла с Квеллом туда, где стоял Зин, немного в стороне от остальных. Позади ее брата Черная Скала тянулась к небу, возвышаясь невообразимой тяжестью камня. Яз потянулась и обняла сразу обеих Икта. Квелл чувствовался таким твердым в ее объятиях. Часть ее все еще не верила, что сможет уйти от него. Она и нуждалась в нем, и нуждалась в том, чтобы оставить его, в равной мере.

— Ты с каждым днем становишься выше, Зин. — Яз поцеловала его в лоб. — Позаботься о родителях.

— Я так и сделаю. — Он сжал ее. — И спасибо тебе. За то, что пришла за мной.

— В этом не было ничего храброго, — Яз снова поцеловала его. — Когда-нибудь я вернусь. Я ожидаю увидеть тебя во главе Икта, с Квеллом на твоей стороне. Сделай это хорошо. — А потом, каким-то образом, словно освободив полозья ото льда, она пошла прочь от них, обратно к саням, на юг, к далекому горизонту, со слезами, замерзающими на щеках, и чем-то яростным и беспокойным в ее сердце, теперь освобожденном.