Дети дупликатора

Глава восьмая

Киргиз заглотил свою пайку чисто механически, даже вкуса толком не почувствовав. Как обычно сначала показалось, что еды недостаточно и Киргиз легко слопал бы ещё столько же, однако минут через десять чувство остаточного голода притупилось и появился даже некий намёк на сытость. Ещё минут через пять Киргиз уже твёрдо знал: теперь со второй пайкой однозначно не справится.

Чаю или кофе не хотелось совершенно; Киргиз нарыл в запасах пакетик витаминизированного мультифрут-напитка и с удовольствием выцедил его через прилагаемую трубочку.

— Ну, чего? — как раз вопросил Храп. — Все пожрали? Будем двигать?

Команда хором прогудела, что да, мол, пора бы и двигать.

В принципе, Киргиз с удовольствием посидел бы с полчасика, а то и повалялся бы, но потом неизбежно пришлось бы напрягаться — искать убежище в нарождающихся сумерках, спешить и всё такое. Кому оно надо? Лучше пораньше выйти, а поваляться с известным комфортом и перед ночевкой можно. Поскольку перворазников в команде не было, эту простую истину прекрасно сознавали все охранники, а Грек — и подавно.

Во время изучения карты сошлись во мнении, что дальше Агропрома сегодня ходить не стоит. Во-первых, никак не успеть: к Болоту лучше выходить засветло и в первой половине дня. Во-вторых, на Агропроме у Покатилова имелась отменная лёжка и ключи от неё у Храпа были с собой — глупо не воспользоваться.

Теоретически можно было заночевать и в «Рентгенах», но охрана там ночевать очень не любила, особенно без босса, да и бар, в принципе, уже близко, зачем время терять, если сегодня можно продвинуться гораздо дальше? Больше времени останется на выполнение основной задачи, это ж очевидно.

А задача у группы была на первый взгляд простая: сесть на хвост одному хитрому сталкеру про прозвищу Псих и тому самому ботанику с заимки, с которым босс не далее как позавчера изволил беседовать.

Где-то эта сладкая парочка должна поблизости ошиваться, возможно даже что они точно так же идут к Болоту — скорее всего от бара «100 рентген», но не исключено что от абстрактной точки где-то в округе, потому что из «Рентгенов» они укатили на институтском вездеходе когда тот направился к периметру, а где-нибудь по дороге сошли. На поиски босс отвёл три дня; если за это время означенные типы не найдутся (босс был реалистом, а подобный сценарий представлялся более чем вероятным), ко вторнику придёт новая вводная и команде Храпа придётся корректировать поведение.

Не зря Киргизу этот ботаник ещё у заимки не понравился. Видать, крутил-мудрил что-то: не успел босс выйти из Зоны, а тот уже с заимки слинял и со сталкером каким-то снюхался. Да и вообще Киргизу не нравились. институтские, что военсталкеры, что учёные. Борзые больно: по Зоне расхаживают где хотят, как у себя дома, а то и разъезжают на броневиках; никто их на кордонах не останавливает, наоборот — чуть увидят, сразу под козырёк. Простым сталкерам и служивым людям вроде покатиловской охраны приходилось куда хуже: они числились нелегалами Зоны, поэтому благосклонность натовцев с периметра боссу приходилось покупать за немаленькие деньги, да и действовать совсем уж в открытую они не могли, ни в Зоне, ни в городке. Вот и тягайся с официальщиной в таких условиях!

Но в любом случае Киргиз теперь радовался, что у него хватило ума не упорствовать в намерениях стать обыкновенным сталкером. Он уже понял: чтобы более-менее уверенно чувствовать себя в этих гиблых местах обязательно нужен могущественный покровитель. НАТО, научный институт, деловой человек вроде босса — неважно. Время героических одиночек в районе фронтира всегда проходит очень быстро и на первых ролях обязательно воцаряются мощные организации. Системы. Тучкин затоптал кострище; Оцеола помог ему нацепить рюкзак за плечи. Всё. Привал можно объявлять законченным. И они двинули.

Предстояло ещё какое-то время тянуть на запад, чуть ли не до самого Рыжего леса, но едва тот забрезжит на горизонте — следовало отворачивать влево, к югу, чтобы выйти в окрестности трущоб вокруг бара. Слишком рано сворачивать было опасно: около Милитари водилось много достаточно неприятных монстров, всегда было полным полно аномалий и вообще места слыли неприветливыми. Но и к Рыжему лесу близко подходить не стоило, тоже тот ещё зоопарк. Держаться надо было примерно посерёдке. Дальше возникало два варианта: пройти сквозь трущобы или же обойти их. Сошлись на том, чтобы обойти — пусть дольше, зато спокойнее. В плане обойти тоже имелось два варианта: с запада или с востока. С запада логичнее чисто географически, потому что огибать трущобы с востока — значит немного вернуться, дать крюка. Но западнее трущоб — Янтарь, а Янтарь — это зомби, причём в очень неслабом количестве, даже если к Янтарю не приближаться. В общем, склонились к восточному варианту: лучше нагрузить ноги, но сохранить голову и боеприпасы. А как трущобы обойдут, останется топать между ними и Свалкой опять же к западу, как раз на Агропром в итоге и притопают. И по времени всё сходилось довольно удачно — если не ловить ворон и не задерживаться, до Агропрома должны были дойти за час-полтора до сумерек.

Но это всё в теории. А разница между теорией и практикой на практике всегда больше, чем в теории.

— Далеко вошли, — брюзжал за спиной Налим. — От первого кордона к Болоту насколько ближе…

— Так мы не на Болото и собирались, — пробурчал Киргиз через плечо. — Кто ж знал, что ботаник наш такой шустрый?

— Один хрен, от первого до Агропрома снова таки ближе, чем от Милитари!

— Да не нуди ты, — рассердился Киргиз. — Не нашего ума дело, где входить. Может, на первом смена была какая-нибудь уродская, не подмажешь?

Налим ещё долго что-то бубнил и пришёптывал, но Киргиз перестал его слушать. Тем более, близились те самые весёлые места северо-западнее Милитари — вон уже корпуса разбомбленные виднеются за низиной.

Ведущий — Грек — пошёл медленнее, потому что теперь приходилось внимательнее выбирать дорогу. Тропа, и так еле заметная, начала сильно вилять, а периодически и вовсе пропадать.

Оцеола, как и положено следопыту, ступал точно за Греком. Храп и Киргиз тоже старались идти след в след. А вот Налима почему-то заносило — периодически он отклонялся на метр-другой то влево, то вправо. Даже замыкающий Тучкин вышел из маршевого оцепенения и принялся по этом поводу ворчать.

Однако как следует наворчаться Тучкин попросту не успел. Во время очередного схода с тропы Налим вдруг сдавленно охнул и исчез. Натурально исчез — когда Киргиз обернулся на звук рядом уже никого не было, пустое место. Трава, кустики даже какие-то несчастные, и чуть поодаль стоит с круглыми глазами замыкающий Тучкин.

Встали все. Греку и Оцеоле, как самым дальним, ничего толком не было видно. Храп моментально оказался рядом с Киргизом, но дальше благоразумно не полез. Стоял на месте и Тучкин — человек, возможно, и мечтательный, но далеко не беспечный. Храп вопросительно уставился на него.

— Кажется, провалился, — сообщил Тучкин. — Левее тропы, метрах в трёх.

Храп с Киргизом синхронно глянули вправо. Именно вправо — потому что лево-право всегда отсчитываются по ходу основного движения, а все, кроме Тучкина, только что развернулись на сто восемьдесят, поэтому направления лево-право для них сменились на прямо противоположные.

— Оцеола! — коротко позвал Храп.

Через несколько секунд следопыт уже стоял рядом с Храпом. По идее старшой должен был приказать ему что-нибудь вроде: «Глянь!», но Оцеола и без команды всё понимал. Мелкими шажками, тщательно пробуя надёжность опоры для ног, он двинулся туда, куда указал Тучкин.

Остановился следопыт, правда, не в трёх метрах от едва заметной тропы, а не менее чем в пяти. Присел, поглядел перед собой. И отсигналил: «Все сюда!»

Команда, включая и не совсем своего Грека, мигом собралась у ловушки, потому что Налим угодил именно в ловушку.

В земле была устроена вертикальная узкая дыра, замаскированная «ресничками» — упругими гибкими прутиками, похоже сделанными из плотной резины. Они обрамляли вход в дыру, как лепестки обрамляют цветок ромашки, только у цветка лепестки растут из центра наружу, а тут наоборот — от внешней окружности к центру. В лепестках запутались мелкие веточки, листья, труха какая-то древесная — неудивительно, что ловушку можно было увидеть только подойдя к ней вплотную и внимательно приглядевшись, да и то с трудом.

Налим приглядеться не догадался и поэтому сейчас пребывал у дна ловушки в полувертикальном положении, насаженным на торчащий из дна заточенный деревянный кол. Спиной он привалился к стенке ловушки-трубы, рюкзак съехал практически на бок, на правый, а кол торчал у Налима примерно из паха — отчётливо виделись проткнутые насквозь камуфлированные штаны и клочки разошедшейся ткани в месте, откуда вышел кол.

Киргиз невольно содрогнулся, однако в следующую секунду сообразил, что не видит крови — кол был совершенно чистый, жёлтенький, да и штаны Налима выглядели хоть и поврежденными, но сухими — Киргиз прекрасно знал как темнеет пропитанная кровью ткань.

А ещё несколькими секундами позже Налим обратил голову вверх и жалобно поглядел на склонившихся товарищей.

— Пацаны! — сказал он не очень твёрдо. — Помогите! Я двинуться не могу!

Оцеола положил автомат на землю, сбросил рюкзак, поясную сумку и лёг грудью на край ловушки. Храп и Тучкин с двух сторон взяли его каждый одной рукой за поясной ремень, второй за ногу и Оцеола больше чем по пояс погрузился в дыру. Там он вытянул руки и они с Налимом сообразили крепкий кистевой хват.

— Тяните! — донеслось из ямы. Храп с Тучкиным потянули. Киргиз с Греком тоже пристроились как могли, каждый одной рукой цапнули Оцеолу за одежду и подсобили.

Через полминуты Налим был наверху. Крови на его штанах не нашлось и сзади, но всё равно он первым делом расстегнул ширинку, запустил руку внутрь и сразу же выдернул обратно. Поглядел на ладонь. Не было крови. Ничего не было — в смысле, худого. Налим опять полез рукой в штаны.

— Мацай-мацай, — мстительно прокомментировал Тучкин. — Рано или поздно найдёшь.

Никто даже не заржал.

— Хорошо, что у камуфлы мотня такая просторная, — вздохнул Грек. — Были бы джинсы в обтяжечку — мог бы и наколоться.

Налим прекратил изыскания, застегнул ширинку и чернейше выматерился.

— Повезло, — рассудительно заметил Оцеола. — Даже яйца не поцарапал! Слышь, Налим, да ты везунчик, оказывается!

— Мудила он, а не везунчик, — свирепо подытожил Храп. — Налим, мать твою, ты какого хрена с тропы сошёл? Первый раз в Зоне, что ли?

Налим потупился — ему было невыносимо стыдно.

— Виноват, мужики… Реально я мудила… Признаю…

— Ещё б ты не признавал! — фыркнул Храп уже чуток спокойнее. — Я твои штаны с дыркой в раздевалке к стене гвоздями прибью, чтоб никому неповадно было!

— А и правда, Налим, — как мог спокойно и дружелюбно поинтересовался Киргиз. — Чего тебя в сторону понесло-то?

Налим, без сомнения, и сам не рад был собственной выходке, да и, говоря откровенно, до конца не понимал — чего ему заблажило вильнуть в сторону от тропы.

— Не знаю, — ответил он честно. — Наваждение какое-то.

— Кто-нибудь ещё ощутил желание уйти с тропы? — внезапно забеспокоился Грек. — Мужики, это серьёзный вопрос, могут заманивать. Вон, в Припяти чёртово колесо тоже заманивает. Чуть расслабился — глаза стеклянные и на посадку, сам видел! Был сталкер — нет сталкера…

Охранники беспокойно переглянулись.

— Да, вроде, ничего такого не было, — озадаченно произнёс Оцеола. — А у тебя, Тучкин?

— Не было, — хмуро ответил тот. — Я ещё удивился— куда это Налима шатнуло?

— Я ничего не почувствовал, — признался Киргиз. — То есть, совсем ничего.

— Знаете, что? — забеспокоился вдруг Храп. — Давайте-ка валить отсюда подобру-поздорову. Разговоры разговаривать потом будем. Давай, Грек, веди дальше. А вы, орлы, чтоб без фокусов мне! А то дырявыми штанами не отделаетесь.

И они двинули дальше, прежним порядком и с прежней скоростью.

Киргиз на ходу ломал голову — что за несуразная такая ловушка? И почему не на тропе, а рядом? Хотя, тропа там не вековая, да и изгиб как раз в этом месте примерно. Может, ловушка раньше аккурат на тропе и находилась, да только заметили её и стали обходить; старая тропа мало-помалу сошла на нет, прикинулась целиной, а новую натоптали малёхо. Правда, кол в яме уж больно свежий, не успел даже потемнеть. Какие ж это любители мясца устроили подобную западню?

Очень обидно умереть в Зоне не от какой-нибудь хитрой необъяснимой аномалии, а от заурядного кола, вкопанного в дно ямы. Хотя, с другой стороны — какая разница от чего помирать? Лучше жить и обходить стороной и подобные ямы, и всякие аномалии, но для этого нужно внимательно глядеть куда лезешь и не зевать, как балбес-Налим.

К слову говоря, обычно Налим вёл себя в Зоне, да и вообще на работе вполне разумно. Киргиз и не смог припомнить никаких его выходок, эта первая. Предупреждает его судьба, что ли? На волосок ведь от смерти был! Или от серьёзных повреждений.

Ближайшие часы Налим был тише воды, ниже травы. Да и остальные как-то собрались и присмирели — ни тебе болтовни обычной на марше, ни шуточек-подколок, ничего. Не тот настрой. Зато до трущоб дотопали без происшествий, хотя с Грека семь потов сошло — аномалий обошли без счёта. Единственный в команде настоящий сталкер больше половины гаек своих дурацких раскидал, но зато никто никуда не влип.

При виде трущоб начали отклоняться влево, чтобы обойти окрестности бара на приличном расстоянии, но сегодня, видать, у местных бандюков был день кормежки. Не успели выйти на траверз военных складов на юге Милитари, как откуда-то сбоку, вернее всего — из остова ржавого автобуса ЛАЗ, навсегда застрявшего мордой в кустах, показались четверо.

— Ну, ща начнётся цирк с конями… — проворчал Храп с лёгкой досадой. — Эй, Грек, давай-ка ты в гущу, я вперёд пойду, а то эти бараны человеческого языка не понимают.

Сталкер охотно уступил передовую позицию Храпу, а за Храпом пристроился Тучкин. Эти двое могли при желании десяток немаленьких мужиков раскидать, если только в стане противника никого не найдётся со спецподготовкой. Киргиз потихоньку проверил обойму и снял винтовку с предохранителя. Насчёт «раскидать» лично на него обычно не рассчитывали, но зато он мог перестрелять половину того же десятка мужиков прежде чем противник вообще поймёт, что по нему стреляют. Налим с Оцеолой в свою очередь подобрались и настроились.

Теоретически на людей Покатилова не должны были наезжать, но отморозков везде хватает, а уж в Зоне — и подавно.

Храп, конечно же, для начала попробует отболтаться, и горе глупцам, которые с ним не захотят согласиться…

От внимания бандитов не ускользнула заминка при перестроении, но истолковали они её, увы им, неправильно. Они решили, что неизвестные им люди испугались. Сближение заняло минуты две. Бандиты ждали, Храп и остальные просто шли вперёд.

Киргизу показалось, что эти небритые рожи он уже видел раньше. Не исключено, что в «Рентгенах». Но тогда охрану Покатилова тоже должны были помнить в лицо.

— Куда бредём, сталкеры? — развязно справился самый молодой из четверых — щуплый парнишка с отсутствующим передним зубом. — Чего несём?

— Хрен с маслом несём, — неприветливо ответил Храп и остановился перед главарём, пока молчавшим. — Два ящика. Хочешь попробовать?

Храп был на полголовы выше главаря и в полтора раза шире. Правда, за плечом у бандита стоял малчик не уступающий габаритами Храпу, поэтому Киргиз сразу же встал так, чтобы первым делом прострелить этому малчику колено.

— Вот так сразу и попробовать? — тихо переспросил главарь.

— А чего тянуть? — пожал плечами Храп и срубил его своим коронным.

Главарь без звука рухнул на спину, потому что малчик за его плечом от неожиданности чуть подался в сторону. Глаза главаря были закачены, а из носа и изо рта хлестала кровь. Храп умел бить и так, чтобы крови совсем не было, но когда приходилось осаживать наиболее ретивых и гонористых окружающих, фонтан очень способствовал.

Здоровяк, вопреки ожиданиям, в драку не полез, просто бестолково вылупился на валяющегося главаря. Беззубый невольно попятился, а четвёртый, мрачный чернявый тип, похожий на кавказца, суетливо вскинул «калаш».

Киргиз моментально отстрелил ему указательный палец. Чернявый душераздирающе заорал.

— Вы чего? — беззубый ещё попятился, но теперь он был совершенно белый от страха. — Я просто спросил! Я просто!

— Папу будешь просто спрашивать, — сказал Храп и легонько отодвинул с дороги здоровяка. Тот подчинился, сразу и без глупостей.

— Грек, давай вперёд, — шёпотом сказал Оцеола. Сталкер скользнул мимо здоровяка, Оцеола за ним.

Тучкин между делом сунул в рожу орущему чернявому, отчего тот не только замолчал, но и отключился, выпустив «калаш», тут же отброшенный пинком Тучкина далеко в сторону.

— Слева в кустах, — тихо подсказал Налим Киргизу.

Но Киргиз и сам видел, что в кустах у автобуса сидит стрелок и в данный момент целится в Храпа. Если совсем точно, то самого стрелка Киргиз не видел, видел только ствол.

Он выстрелил дважды, потому что не знал — правша в кустах или же левша. От этого зависело точное местоположение головы.

Ствол, торчащий из кустов, задрался к небу одновременно с первым выстрелом Киргиза.

«Правша, — подумал Киргиз, без всякого, впрочем, сожаления. — Второй патрон впустую…»

Храп тем временем отобрал у здоровяка ПМ, а Тучкин — автомат у беззубого. Оба расстались с оружием безропотно.

— Не убивайте! — тоненько взмолился беззубый. — Только не убивайте!

— Да кому ты нужен, — презрительно обронил Храп и качнул головой своим, что означало — идём. Налим двинул за Оцеолой и Греком. Следом Тучкин.

— Эй, — подал вдруг голос чернявый, который, оказывается, отключился всего на несколько секунд. Храп с Киргизом синхронно глянули на него.

Раненый бандит держался за покалеченную ладонь, зажимая рану здоровой рукой. Орать он усилиями Тучкина прекратил чуть раньше, а теперь просто стоял на коленях и смотрел на Храпа снизу вверх. Киргиз отметил — в глазах его не было страха, как, например, у беззубого. Да и после удара Тучкина он вернулся в сознание подозрительно быстро.

— Вы кто вообще? Что я своим скажу?

— Скажи, что бугор твой рамцы попутал, — буркнул Храп до крайности неприветливо. Чернявому хватило.

Отступали с оглядкой, но никто из бандитов не решился двинуться пока команда не отдалилась на добрые двести метров. А главарь, скорее всего, и при всём желании не смог бы.

Киргизу показалось, что Грек и после этого ещё долго шёл, будто по иголкам. И действительно — когда через полчасика объявили перекур Грек задумчиво обратился к Храпу:

— Слышь, Храп… Может, не стоило так вот сразу, буром?

— Стоило-стоило, — проворчал Храп. — Мы — охрана Покатилова. А они кто? Шелупонь расходная. Кто нас уважать станет, если с такими разговаривать? Сразу в дыню и до свидания.

— Вы-то охрана. — Грек скривился, словно лимон надкусил. — А я-то нет! Мне по Зоне без вас ходить в основном.

— Так ты ничего и не делал, — удивился Храп. — Мы с Тучкиным — в дыню, Киргиз стрелял. Ты-то при чём?

— Так я ж с вами был? — встречно удивился Грек.

— Ну и что? По понятиям с тебя никакого спросу, ты молчал и смотрел. Расслабься.

Грек насупился. Видно было, что Храп его успокоил, по лишь самую малость — тревога всё равно осталась.

Киргиз вполне поддерживал Храпа — лично Греку предъявлять было нечего. А за себя Киргиз не боялся — работа такая.

— Меня другое беспокоит, — подал вдруг голос тихоня Тучкин. — Чего они вообще полезли?

— Думали, что сталкеры, — пожал плечами Оцеола. — Около бара сталкеров часто трясут, особенно тех, кто с севера топает.

Храп досадливо поморщился:

— Да не пори ты ерунду, ей-право! Нас можно спутать со сталкерами?

— Ну… — замялся Оцеола. — Я бы не спутал, конечно. А шкет тот беззубый — вполне мог, думаю. Тем более, впереди сначала Грек шёл, а Грек у нас кто?

— Грек у нас сталкер, спору нет. — Храп был неумолим. — Однако он не просто сталкер, а сталкер Покатилова! Зря, что ли, мы с боссом в «Рентгенах» светились всю зиму? Тучкин прав, нас тут каждый пёс уже знать обязан! И знает, не сомневайся!

— Оно-то так, — на ходу скривился Оцеола. — Знать может и знает, да только за тем самым сталкером Психом сейчас только ленивый не охотится. А наши рожи под полумасками не больно-то разглядишь.

— Кстати, да, — поддакнул Киргиз. — Вполне могут Психа пасти. Ходит же он где-то? Может и тут пройти. Вот и полезли в личико взглянуть. Не, я тебя, Храп, только поддерживаю, раз полезли — туда им и дорога. Но Оцеола тоже прав: не одни мы Психа разыскиваем.

Тучкин, чей единственный вопрос вызвал довольно оживлённую дискуссию, громко вздохнул.

— А раз так, — Храп сделал неожиданный вывод, — хорош курить и потопали! А то смоется наш Псих пока мы тут болтуна заправляем.

И они ринулись дальше, благо снова пошли хоженые и достаточно безопасные места. Нет, аномалии, конечно же, встречались и тут, да и живность вокруг кишмя кишела, стоило только глянуть на биосканер и это становилось очевидным. Однако живность тут водилась пуганая и учёная, привыкшая людей избегать. А ту, что потупей или поагрессивней давно выбили. Правда, и народу при этом полегло немало — крестов или просто колышков с надетыми сверху противогазами, шлемами и полумасками в округе тоже хватало. Но если сравнивать с действительно опасными местами Зоны — команда сейчас шла просто по проспекту. Вон уже и Свалка виднеется.

«Хорошо идём, — думал Киргиз. — Тьфу-тьфу, конечно, но всё равно хорошо. В поле ночевать страсть как неохота…»

Трущобы постепенно растаяли за спинами, Свалка очутилась слева, а впереди уже вставали мёртвые корпуса НИИ Агропром и ниточка забора вокруг него стала хорошо различима. Тёмные прямоугольники окон отчётливо выделялись на фоне унылых серых стен.

Грек бодро топал по касательной к забору — где-то там располагалась одна упавшая секция и, соответственно, проход на территорию — не тащиться же до самых ворот… Все уже были в предвкушении скорого привала. Поэтому когда Оцеола покосился на ничем особо не примечательный холмик чуть в стороне, а затем и встал, остальных поначалу разобрала досада.

— Чего там? — спросил Храп; потом на секунду отвлёкся: глянул на продолжающего шагать Грека и крикнул ему:

— Грек! Стой!

Тот рефлекторно замер и только через пару секунд осторожно обернулся.

— Ух ты! — Киргиз понял что заинтересовало Оцеолу.

Холмик был не просто холмик, а, похоже, вход в какое-то подземелье. Во всяком случае, бетонированная площадка, портик и дверь в тупичке там имелись. Один в один как у военных бункеров под Чебоксарами, которых Киргиз в своё время вдоволь насмотрелся.

— Чего вылупились-то? — недовольно поинтересовался Налим. — Не видели никогда этот схрон, что ли?

— Видели, — многозначительно произнёс Оцеола и добавил — Даже как-то вскрыть пытались. Только раньше там всегда замок висел — дурацкий такой, амбарный. Чисто для бутафории. А сейчас его нету.

— Хм… — промычал Налим недоумённо. — Ну и что?

— А ты штаны залатать спешишь, что ли? — Тучкин к вечеру стал разговорчивее, чем обычно.

— Иди ты! — огрызнулся Налим.

Киргиз просто взял да и пошёл ко входу в бункер. Издали он уже видел и этот бетонный тупичок, и эту неприступную дверь, похожую на те, что стоят в старых бомбоубежищах, но подходить поближе ему как-то не приходило в голову. Да и редко прежде бывали в Зоне без босса, а при нём, ясное дело, ни на что особо не отвлечёшься. Подошли и остальные.

— Точно, кто-то внутри! — заявил Оцеола. — Раньше тут мертвяк валялся. Вот тут, даже контур на бетоне видно, хоть мелом обводи!

Храп с сомнением осмотрел двери — те были пригнаны так плотно и тщательно, что щели едва просматривались. Ну и железо было качественное, советское, монолитное — не чета нынешней китайской фольге… Тучкин поглядел на дверь только мельком.

— Зверь, а не дверь, — сокрушённо вздохнул он. — Во всей Зоне динамита не хватит, чтоб подорвать. Небо рухнет, а она устоит, точно говорю.

— Похоже на то… — согласился Храп, который по саперной части тоже был неплохо подкован. — Слышь, Оцеола, а на хрена нам этот схрон? У нас вон в том корпусе свой имеется.

— Да так, — пожал плечами Оцеола. — Интересно. Кто-то же там отдыхает?

— Фиг ты их оттуда выковыряешь, — опять вздохнул Тучкин. — Они сейчас, небось, сидят, глядят на нас в мониторчик, да посмеиваются.

— А что, камеры есть? — Оцеола повертел головой. — Не вижу.

Храп поглядел на часы и властью командира прекратил экскурсию:

— Так, хорош пялиться! Скоро смеркаться начнёт, потопали!

Он подтянул лямки рюкзака на плечах и выразительно взглянул на Грека. Тот без слов развернулся и направился прочь. Остальные потянулись за сталкером-проводником, хотя видно было, что Оцеоле уходить жалко, ещё бы тут с удовольствием послонялся, повынюхивал спрятанные тайны.

Уже на самом финише, у нужного корпуса вышла небольшая заминка — сначала пришлось пристрелить тощую псевдособаку, почему-то не желавшую убраться с дороги, а потом отгонять сразу трёх оголодавших плотей. Еле отмахались от них, а едва отмахались и взошли на крыльцо — плоти дружно накинулись на мёртвую псевдособаку.

— Вот же никчёмные твари, — пожаловался Грек, ни к кому конкретно не обращаясь. — Стрелять неохота, патронов жалко, а они как чувствуют!

— Никчёмные они, конечно, никчёмные, а одному нашему такая никчёмная как-то во сне полноги отъела, — вспомнил Налим с невыразимой грустью. Грек поглядел на него недоверчиво:

— Это как? Он что, не чувствовал ничего?

— Не чувствовал. Нога у него простреленная была, ну я его и уколол с вечера, чтоб не маялся попусту. Просыпаемся — а у него того-с… Ниже колена, почитай, ничего и не осталось.

— Бр-р-р… — Грека аж передёрнуло. — Врагу не пожелаешь!

— И не говори…

Осторожно спустились в подвал, и правильно что осторожно: практически на входе обнаружилась хорошая порция холодца, которого прежде не было. Обошли её по всем правилам и наконец оказались у входа в покатиловскую лёжку, оборудованную ещё в те времена, когда босс сам был сталкером. Дверь в ней была похлипче, чем в бункере у забора, но чужих внутрь не пускала уже сколько лет.

Шестерым внутри было тесновато, но никто не жаловался: наоборот, близкий отдых поднял настроение. Быстренько раскатали спальники, сообразили ужин, Грек со словами: «Ну, что, за втягивающий день?» добыл из рюкзака бутылку «Немирова с перцем» ноль-семь и Киргиз наконец-то почувствовал, что день действительно почти прошёл.

Снаружи, наверное, ещё не успело как следует стемнеть, а охранники и Грек, приняв по сто с небольшим на грудь и закусив походными рационами, вытянулись на спальниках и безмятежно захрапели. Впрочем, датчик движения у входа Оцеола всё-таки поставил.