Дерзкий дебютант

Глава 20 Преступление и наказание

Дан практически сразу с самолета влетел в скандал. Сначала — домашний. Парни и без его признания вычислили заговор Melon, немного возмутились тем, что он ничего об этом им не рассказал, но быстро успокоились. Правда, пришлось рассказать всю историю (с предположениями) целиком, а еще — пообещать больше от них подобное не скрывать.

Второй скандал был, в некотором роде, отложенным. Во вторник у него был день откровений с парнями, в остальное время он отсыпался. Но в среду он с самого утра сидел в студии, делая качественную музыку для Flower. Песни для альбома были почти готовы, оставалось улучшить музыку и записать голоса.

Сингл-альбом «Perfect men» был средне воспринят в мире, но очень хорошо в Корее. Спокойная мелодия, девчачий текст, милый клип — абсолютно корейский типаж. Поэтому продвижение этого сингла проходило исключительно в Корее, но в немного расслабленном режиме — они выступали на шоу не каждый день. И так получилось, что в среду у Дана еще не была готова музыка, а в четверг они как раз снимали выступление. Дан решил потратить это время на создание другой женской песни, на будущее. И, скорее всего, не для Flower.

Чего он не ожидал, так это появления в его студии Юны из отдела маркетинга. Вообще, Дан не особо с ней общался. Уважал ее профессионализм, многое о ней слышал, но напрямую контактировал редко.

— У нас проблема, — сказал она, когда с приветственной частью было покончено.

— И в чем проблема? — осторожно спросил Дан.

Ему хватило «серьезного разговора» во вторник, а теперь Юна с еще какими-то проблемами… Неужели новая волна обвинения в саджеги?

— Mnet выпустили дополнительные эпизоды «Национального продюсера» и монтаж отвратителен, — вздохнул Юна. — Вот, посмотри вырезку.

Она протянула ему свой рабочий планшет, а сама без приглашения села на диван.

Эпизод, в съемках которого принимали участие Дан и Инсон, вышел месяц назад, еще до того, как они улетели в Японию для участия в фестивале. Там обрезали девяносто пять процентов отснятого материала. Финал «Национального продюсера» был почти две недели назад. Теперь Mnet, помня об успехе «Fame: Encoder», — там показывали не вошедшие в шоу моменты, — решили сделать так же для «Национального продюсера». Они выпускали короткие эпизоды, где показывали события из жизни трейни, которые вошли в финальный состав. И вот как раз такое видео вышло вечером среды.

Дан включил видео. Началось все с интервью Сэкиль — она говорила, как воодушевлена предстоящей работой с Даниэлем. Пожаловалась, что самое грустное в ее тренировках здесь — что она пропустила дебют Pop Heroes. Уже на этом моменте Дан понял, в чем будет суть проблемы. Так и вышло: для того, чтобы зрители пожалели девушку, им ожидаемо показали ее слезы во время записи. Но, разумеется, саму запись показали фрагментарно.

— Я так понимаю, меня назвали жестоким, ведь я довел до слез фанатку? — уточнил Дан.

Юна кивнула.

— Учитывая уровень твой популярности, буря поднялась заметная. На количество твоих фанатов это вряд ли повлияет, но вот на имидж…

Дан кивнул. Фанаты его, разумеется, оправдают. Но вот новых собирать будет сложно. Да и рекламные контракты могут быть не так успешны, как хотелось бы рекламодателям и самому Дану.

— Мое личное мнение — я бы выразил свою претензию Mnet за то, что они порочат мою репутацию. Пригрозил бы судом. Они в курсе, что в этой студии пишется всё?

Юна на секунду опешила, а потом уточнила:

— В смысле — всё? Ты записал все четыре часа работы с ними?

Дан повернулся на стуле и открыл дверцу. Там у него стояло что-то вроде сервера с кучей жестких дисков. После того случая с Breeze Дан немного усовершенствовал процесс записи с камер: они сразу сохраняли картинку на компьютеры. Это не скрытые камеры в привычном понимании — хорошее качество, есть звук. Поэтому и работают они не всегда, Дану нужно включить это оборудование. Раз в несколько месяцев он удаляет то, что ему точно не понадобится, все остальное хранится синхронной записью с двух камер.

— То есть у тебя есть вся запись целиком? — еще раз уточнила Юна.

— Да, — кивнул Дан. — Во-первых, я могу опубликовать это видео… и им повезет, если мне будет не лень вырезать всех, кроме Сэкиль, а то я могу и целиком опубликовать. Во-вторых, я могу с этими записями на них в суд подать. Но хотелось бы знать — насколько это…

— Это идеально, — расплылась в широкой улыбку Юна. — Делай мне копию этой записи, я отправлю в Mnet и подготовлю официальный пресс-релиз.

Дан на секунду даже растерялся от скорости принятия решения:

— А это… не навредит нам?

Юна покачала головой:

— Не повредит, а вот их поставит на место. Не переживай, за такое они нас не возненавидят, это честная игра — ты просто говоришь правду.

— А они не могут потом… ну, просто правду сказать? — на всякий случай уточнил Дан, включая нужный монитор.

— Ты сейчас пишешь все? — уточнила Юна.

— Да, включая этот компьютер, я включаю запись.

Дан понял ее сразу — она не хотела говорить прямо, если информация о подсуживании Melon может быть хоть как-то задокументирована.

— Ну, тогда скажем так: для них раскрытие правды обернется большими репутационными потерями. Мы ведь чисты, можем вообще прикинуться дурачками и даже в суд на них подать.

Дан усмехнулся. Он нашел нужный файл по дате, перекинул его на флешку, флешку отдал Юне. Та тут же сбежала из студии, оставив его наедине со своими мыслями.

И самой важной мыслью было осознание, что больше не будет никаких записей с артистами не из агентства и не от Columbia Records. Инсон пусть тренируется на песнях для их альбомов. Мало того, что потратили на запись личное время, так потом еще и из-за них в скандал попали.

Ощущение несправедливости клокотало внутри и о работе не стоило даже заикаться. Дан зашел в инсту — под последним постом уже появились комментарии недовольных и слова поддержки от фанатов. Скорее всего, то же творится и в остальных соцсетях.

Работать не хотелось, сидеть на месте не позволяли эмоции. Дан вышел из студии и зашел в тренировочный зал. Он надеялся там застать кого-нибудь, но по утрам парни были заняты учебой и работой. Значит, придется тренироваться самому. Или…

Решение принял быстро. Переоделся в спортивное, сходил в студию за ноутбуком, установил камеру, настроил видео и вышел в прямой эфир. Поздоровался, посидел немного на полу — камера и ноутбук стояли на стульях около зеркала — почитал комменты (в основном удивленно-позитивные).

— Я немного… зол и не смогу работать над музыкой, — честно сказал Дан. — Поэтому решил потренироваться. Будет танцевальный стрим. Начну с разминки, а там как пойдет.

Следующие полтора часа он действительно танцевал перед камерой. Размялся, исполнил хореографию нескольких танцев группы, потом перешел к тому, что не показывал ранее — номера, которые отрабатывал с учителями. Теперь, когда он возвращался к ноутбуку, восхищения было еще больше. Он исполнял хореографию смежных жанров, где основой был модерн. Современный, с элементами крампа и хип-хопа, но больше всего это похоже на балет. Дан гибкий от природы, а для модерна не обязательно уметь стоять на пальцах. Ему нравилось, что модерн очень эмоционален, что можно немного менять движения, чтобы они лучше отражали то, что ты чувствуешь.

Он только закончил танцевать и направился к ноутбуку, как в дверь зала постучали, а после и открыли. На пороге стояла Юна.

— Что-то случилось? — удивился Дан.

— Подойди, возьми планшет и прочитай пресс-релиз, — потребовала она. — И вообще, где твой менеджер?

— Уехала к моему юристу, — ответил Дан, вставая с пола. — Остальные с парнями.

Он взял планшет и пробежался по тексту: «Для решения возникшего недоразумения, бла-бла-бла, с позволения Ли Сэкиль…»

— А она разрешила?

— Разумеется, — кивнула Юна. — Извинение тоже будет. Иди, танцуй, тебя фанаты ждут.

Дан кивнул и вернулся к ноутбуку.

— Простите, рабочие процессы. Честно говоря, я устал уже танцевать. Сколько мы с вами? Полтора часа⁈ Мне кажется, что у нас в холодильнике должна быть газировка.

Он снова встал, прошелся за дверь в зал с мини-кухней, нашел в холодильнике банку газировки — разумеется Lotte, как иначе-то? — и с ней вернулся к ноутбуку.

— Я не буду сейчас давать комментарии насчет той ситуации, — сказал Дан, видя в новую порцию сообщений, которые обвиняли его в жестокости, — Скоро сделают пресс-релиз, там будут все объяснения. Но я могу поотвечать на другие вопросы…

В мелькании спама он заметил дельную мысль: фанклуб. Парни уже пользовались им во время своих трансляций. Дан тоже взял в руки телефон, создал в фанклубе новую тему с предложением задавать вопросы и уже через несколько секунд вопросы начали появляться.

— Чем занимался в США и Европе? — прочитал он, задумался на секунду, а после с усмешкой ответил: — Давайте я заранее, на семь лет вперед, отвечу. Если мы что-то скрываем, значит, пока что не можем эту тайну раскрыть. Спойлеры, знаете ли, иногда бьют по кошельку, контракты не позволяют сразу все рассказывать. Мы многое снимали вместе, что-то я снимал сам.

Он время от времени отхлебывал из бутылки, поглядывал в экран и листал сообщения в телефоне. Заметил вопрос про фит с Сандрой.

— Да, у меня будет фит с Сандрой. Это как бы сложно скрыть, когда кадры со съемок попали в сеть. Все, кроме самого факта его наличия — стр-р-рашная тайна. Сначала я думал, что откажусь от сольного продвижения, но меня за это отругали все — и начальство, и парни, и друзья. Сдался под гнетом общественности и поехал работать. Надеюсь, что это поможет привлечь новых пауэров, иначе я всех советчиков… отругаю.

Он снова вернулся к чтению комментариев. Большая часть вопросов повторялись и была не особо интересна. TMI, что делали в Америке, когда камбек, дай спойлер — скучно.

— О, вот это интересно, — сказал он. — Есть ли еще вещи, которые не позволено делать айдолам? Мне нравится, я отвечу, потому что часто фанаты не совсем верно понимают запреты. Начну с того, что чаще всего считают запретом: что айдолам нельзя встречаться… — тут Дан сделал драматическую паузу, — Это фейковое утверждение. Агентство не может прописать такое требование в контракте, потому что это нарушит конституционные права человека. Максимальный срок, на который айдолу могут запретить вступать в отношения — два года. И то, это касается изменения семейного статуса — то есть, нельзя жениться и заводить детей. В Person вообще этого пункта нет. Если мне приспичит завтра махнуть в Вегас и там сыграть свадьбу с первой встречной, то агентство не сможет меня наказать… за брак не сможет. Но за то, что своим побегом я разрушу расписание группы, мне выпишут штраф… да и мама такой поступок явно не одобрит.

Последнее он добавил уже с улыбкой. Выпил газировки из банки и продолжил:

— Только не подумайте, что это означает, что все известные вам айдолы ведут двойную жизнь и на самом деле у них чуть ли не семья с тремя детьми. Скорее всего, они одиноки. У нас сложный график работы, частые отъезды, атмосфера не самая приятная для построения здоровых отношений.

Он сел поудобнее и ненадолго отвлекся на телефон. Ему пришло сообщение через приложение для внутреннего общения сотрудников офиса — там Дан получал отчеты по социальным сетям и все такое. Юна писала «ты инфоповодов на пять лет вперед создал, поганец. Но продолжай, только аккуратней». Дан усмехнулся: разрешение на обсуждение этой темы он получил еще до дебюта.Смахнул оповещение с экрана и увидел, что в фанклубе замелькали вопросы о том, есть ли у него девушка, скажет ли он им, когда она появится, или даже — что он айдол и это преступление — иметь партнершу.

— Сейчас у меня никого нет, — сказал Дан, снова блокируя экран телефона, — Во всей этой суматохе с участием в «Fame», с дебютом… с подготовкой того, что вы еще не видели… В общем, мне не до отношений. Но я скажу честно: это не значит, что все семь лет контракта я точно буду одинок. Любовь — это прекрасно, быть с кем-то вместе — полезно для психики, так сказать. Это поддержка, это ощущение счастья, это вспышка вдохновения, в конце концов. Если я влюблюсь, то не смогу отказать себе в радости быть с человеком, который мне понравился. Что касается «честно-нечестно по отношению к фанатам»? Мне нравится позиция Person, я очень благодарен этому агентству за то, что они помогают и поддерживают своих артистов в романтических вопросах. Нечестно было бы, если бы я клятвенно обещал, что не буду вступать в романтические отношения… а я не обещаю. И парни тоже не обещали. Это печально, это, возможно, многих огорчит, но я как раз хочу оставаться честным с вами. И, раз уж я завел эту тему: то, что айдолы скрывают отношения на начальных этапах, это не какой-то обман, а вполне нормальное желание. Я бы поступал так же. Будет неловко, если моя мама узнает о том, что у меня есть девушка, из новостей. Думаю, вы понимаете к чему я: пока отношения не стали более-менее стабильными, лучше бы прятаться, а то скандал будет длиться дольше, чем отношения.

Он сделал небольшую передышку, отпив газировки, и увидел, что на телефон пришло новое сообщение от Юны: «ты начинал про запреты айдолам, закончи дело уже». Дан усмехнулся этому требованию.

— Ладно, закончили с романтикой, вернемся к запретам, — он отложил телефон в сторону. — Потому что есть один запрет, который есть у всех айдолов, независимо от пола и агентства: мы не говорим о политике. В принципе, большинство знаменитостей во всем мире не говорит о политике — это вообще опасная тема. Но у айдолов очень суровый запрет, со штрафами. Учитывая, какое влияние айдолы оказывают на своих фанатов, особенно на несовершеннолетних, мы не говорим даже на те политические и исторические темы, которые вроде как являются общеизвестными. Например, я не могу осуждать… как бы так выразится, чтобы ничего не нарушить? В общем, я не могу осудить даже того, кто когда-то начал войну. Потому что многие мои фанаты слишком малы, чтобы разделять личность и национальность, и мои слова могут стать основой для национализма… Примерно по этой же причине мы не можем говорить о религии. Упомянуть, что я католик, я могу. И рассказать, что католик из меня не самый благочестивый, тоже. Но я не могу осуждать или восхвалять любую религию. Поэтому не ждите от айдолов обсуждения этих тем.

Он видел, как на экране ноутбука замелькали сообщения в чате. Он вел трансляцию на корейском, но этот его спич касался, в большей степени, иностранных поклонников. Для жителей Кореи и так очевидно, что айдол не может говорить о политике. Максимум — может возмутиться ценами на рис и спросить, куда смотрит правительство. Но даже углубляться в такие обсуждения нельзя.

— По этой же причине айдол не может курить, не может много пить на камеру, не может матерится… должен всегда ездить пристегнутым, — продолжил Дан. — Айдол обязан подавать хороший пример. Именно поэтому, даже если вы застали кого-то с сигаретой, ситуацию попробуют замять. Не только потому что боятся хейта из-за сигарет, а чтобы не привлекать к данной ситуации еще больше внимания. Чтобы айдол ни в коем случае не стал таким вот примером «крутости» для молодежи.

Дан допил остатки газировки из банки, а после заговорил уже веселее:

— В целом, на этом список общих запретов и заканчивается. Разумеется, есть некоторые правила, которые отличаются в зависимости от агентства, но это вариативно. И мы с вами… болтаем уже два часа. Стрим и так получился очень большим, в нем было непозволительно много откровений, поэтому на этом будем заканчивать, я пойду в душ, а потом работать. Пока-пока.

Он выключил трансляцию, быстро вышел из приложения фанклуба и звездочкой упал на пол. Правильно ли он сделал, что сказал все это сейчас? Его и так хейтят за то, что он свою же фанатку до слез довел, а он еще и имеющийся фандом уведомил о том, что у него может появиться девушка.

Внезапно двери зала открылись и внутрь практически забежали сразу Инсон, Юджин и Минсок.

— Что, суету навел и лежишь довольный? — весело спросил Инсон, падая рядом.

— Вы что, смотрели стрим? — удивился Дан.

— Сидели под дверью на полу, — кивнул Минсок в сторону дверей. — Я застал еще танцы. Даже не верится, что у тебя был большой перерыв — двигаешься просто невероятно.

— Спасибо, — смущенно произнес Дан.

— Ты разозлился на Mnet? — уточнил Инсон. — Сильно расстроился?

Они втроем как-то, не сговариваясь, тоже легли на пол на спины, образовав что-то вроде четырехконечной звезды с головами в центре.

— Расстроился не сильно. Но больше в таких шоу сниматься не буду. Ты им песню, свое время, а они…

— Давай проклянем их, — предложил Инсон. — Распечатаем логотип и будем втыкать иголки.

Дан хмыкнул: Соник такой Соник. Без дела сидеть не может.

— Юна с ними, вроде, должна разобраться. Обещала скоро выпустить пресс-релиз. — ответил Дан, — Так что не переживай, справедливость будет восстановлена.

— Я смотрел полный эпизод в машине, — доверительно сообщил Инсон. — Но, если честно, не увидел ничего криминального в ее слезах. Она не одна плакала. Практически во всех эпизодах с невышедшим материалом кто-то ревет. Даже Миндюль плакала… ее мне было жальче, если честно.

— Думаю, дело не в слезах, — заговорил Минсок. — И даже не в ситуации, из-за которой она плакала. Просто… Будь на месте Дана какой-нибудь сорокалетний мужчина, все бы просто больше сочувствовали этой девчонке. Но Дан-то знаменит. И его успех многих раздражает.

— Наш успех вообще всех раздражает, — вздохнул Юджин. — Когда мы две недели назад — без тебя, Дан, — обсуждали хейт к группе, все было иначе. Тогда все массово обсуждали предполагаемый саджеги, а сейчас любой мой шаг критикуют.

— Ты про переснятые дубли? — спросил Инсон.

— Ага. Режиссер прямо сказал: хорошо, но давайте еще раз на всякий случай. А эти, — тут Юджин понизил голос, явно кого-то передразнивая: — «Не умеют играть — зачем лезли в дораме сниматься? Тоже мне, суперзвезды!».

Инсон согласно вздохнул:

— Моя скандальная натура очень страдает сейчас. Вот прям хочется высказать им все, что я о них думаю. Но я понимаю, что они именно этого и хотят.

На какое-то время в зале повисла тишина. Ситуация всех выматывает. Такой уровень сплетен и хейта сложно выдерживать морально. Поддержка фанатов, конечно, помогает, но и совсем абстрагироваться от текущей ситуации не получается. Что бы ты ни делал, ненависть и сплетни сопровождают тебя. Хейтерские комментарии во время трансляций, блюющие смайлики под постами в инсте, есть даже темы с обвинением группы прямо в групповом фанклубе, то есть кто-то не поскупился оплатить подписку ради этого. И в реальном мире: сплетни за спиной, косые взгляды на коллег.

— Завтра будет еще веселее, — напомнил Дан. — Выходит кампейн Adidas.

Все вместе тяжело вздохнули.

— PDS уже выпустили рекламу, их билборды пару дней назад развесили, — заметил Минсок. — Я так понимаю, наши изображения будут развешивать по соседству?

— Без сомнения, — хихикнул Инсон. — И да начнется новая волна сравнений. Я вот сонбэ из PDS почти не знаю, но отношение к ним складывается… неоднозначное.

— Можешь быть уверен: они от нас тоже не в восторге, — хмыкнул Дан.

— Покоряли себе мир, а тут мы такие вылезли, — тихо засмеялся Юджин.

Все захихикали вместе с ним.

— Но знаете, что? — внезапно сказал Инсон. — Несмотря на все то, что сейчас происходит, я безумно рад, что в группе именно с вами. Меня иногда накрывает такой волной любви к вам… дружеской, а не той, о которой фанатки грезят.

Теперь все расхохотались уже в голос.

— Я, кстати, серьезно, — продолжил Инсон, когда смех утих. — Если бы мы были в Breeze и сейчас оказались в такой ситуации хейта и перевеса в популярности, уже бы все рассорились и разбились на маленькие группки по интересам… хорошо, если бы этих групп было две на девять человек. А мы с вами… слушайте, а мы вообще ссорились?

Все замолчали, вспоминая. Бывали, конечно, случаи, когда они из-за чего-то ругались. Дан с Минсоком не выносят бардак и бывают случаи, когда за гору грязной посуды или липкий пол можно нарваться на настоящий скандалище. Макнэ-лайн нередко выясняет отношения, когда играют в игры. Выбрать фильм на вечер или что они закажут на ужин — тоже причина споров. Но их шестеро парней в одной квартире, они постоянно вместе, было бы странно обойтись без таких выяснений отношений. Да и гормоны у некоторых бушуют, Инсон и Юджин временами вскипают яркими эмоциями из-за любой ерунды. Но это все не становились причиной для серьезных ссор и обид. Мирятся обычно сразу, быстро и без извинений.

— Надеюсь, что и дальше обойдемся без ссор, — вздохнул Минсок. — Но то, что вы не убираетесь в своей комнате, меня все равно бесит.

— Конечно, мам, — хмыкнул Юджин. — Мы всем общежитием сочувствуем Хэвону, который вынужден с тобой жить.

Дан усмехнулся:

— Радуйтесь, что никто не живет со мной. Минсок просто не любит бардак. Меня в детстве традиционно раз в год-полтора таскали к психологу с подозрением на ОКР.

— Почему? — Юджин явно не понял причину такого заявления.

— У него в шкафу футболки по цветам развешаны, — с усмешкой сказал Минсок.

— А еще у него рабочие названия его треков обязательно включают дату создания файла. И он записывает все, что происходит в студии, — дополнил Инсон. — И о-очень выразительно на меня смотрит, если я ставлю кружку с кофе не туда, куда ее можно ставить. У тебя точно не ОКР?

Дан хихикнул: он знал, что многих смущает его педантичность в некоторых вопросах. Сейчас он понимает, что именно она позволяет ему быть таким продуктивным.

— Нет у меня ОКР. Семь раз моих родителей уверяли, что я странный, но не сумасшедший. Это именно любовь к порядку, а не навязчивое поведение. Мне плевать, как названы твои треки, даже если они хранятся на жестком диске в студии. Я свои называю так, чтобы мне было удобно. И когда я вижу одежду, развешенную как попало, мне пофиг, ведь это не мой шкаф. Запись видео в студии, между прочим, спасает меня уже во второй раз. А что касается кружки… Соник, это оборудование стоит несколько сотен тысяч долларов, но в нем нет защиты от разлитого кофе с пятью ложками сахара.

Все снова засмеялись. Лежать на полу было жестковато, но так уютно было говорить вчетвером.

— Если так подумать, все мое детство меня тоже таскали к психологам, потому что подозревали у меня СДВГ. Каждая новая школа — новый психолог. Но я не помню, сколько раз папе сказали, что у меня нет проблем с вниманием, я просто настолько активный, что немного гипер, — признался Инсон.

— Меня так забавляет слушать ваши рассказы, — признался Юджин. — Я даже не знаю, что это за болячки такие. Типа шизофрении?

Снова смех.

— СДВГ — это синдром дефицита внимания и гиперактивность, — заговорил Дан. — Это когда у ребенка так много энергии, что он не может сосредоточиться на чем-то одном, постоянно отвлекается. А ОКР — это навязчивые мысли, когда тебе кажется, что если ты сделаешь что-то не так, то все будет плохо. Обычно это вытекает в то, что у человека во всем есть система и, если систему нарушить, будет истерика. Но вообще, ОКР, насколько я понял, у детей не проявляется любовью к порядку, обычно это скорее суеверия — типа нужно трижды дернуть дверь. Я же просто…

— Сноб с рождения, — подсказал Минсок.

Все начали тихо смеяться, а Дан вроде открыл рот, чтобы возмутиться, но не успел — двери тренировочного зала открылись. На пороге стояла одна из секретарш офисного отдела.

— Даниэль, — обратилась она. — Тебе нужно подойти в конференц-зал.

— Что-то еще случилось? — немного удивленно спросил Дан, садясь на полу.

— От Mnet пришли извиняться, — сообщила девушка.

Она выглядела донельзя растерянной. И Дан ее понимал — телеканалы не извиняются. Максимум — признают свою вину, но личные извинения… это что-то новенькое.

— Пять минут, я после тренировки хоть немного приведу себя в порядок.

Девушка понимающе кивнула, а Дан поспешил в раздевалку: стрим с танцами заставил его пропотеть и как-то неудобно принимать извинения в таком виде.