Демоны души

Глава 6

Глава 6

14, месяц Соловьев, 5555 года – 22, месяц Соловьев, 5555 года

1

Конни Лаввальер оказалась очаровательной девушкой, и по всем параметрам должна была стать прекрасной женой какого-нибудь счастливчика. Об этом твердила Анна Грейсстоун, жужжали в уши ее подружки, да и сам Рик Увинсон склонялся к мысли, что из нее вполне могла получиться хорошая жена, умеющая не обращать внимание на небольшие грешки супруга во имя выгодного брака и репутации своей семьи… Жениться же Увинсону, кажется, все же придется. Хоть от одной мысли о свадьбе Рика передергивало и появлялось непреодолимое желание выпить.

Полковник Увинсон за время с восшествия Талинды I на престол обзавелся не только солидным счетом в банке, большим домом на самой дорогой улице Фритауна, но уже знал из надежных источников: максимум через два года звание генерала и должность командующего Первым отрядом Фритауна будут его. Как бы он не бежал от этого звания и должности, сделать он уже ничего не мог. Командование давно решило, что пора Ричарду Увинсону заняться обучением молодежи и начинать командовать не отрядом, а кое-чем покрупнее, нечего талант и данные растрачивать по мелочам. Поэтому, когда после очередного вылета Рику сообщили, что его очень ждут в кадрах, полковник просто сбежал с аэродрома.

Еще несколько дней Увинсон умело прятался от работников отдела кадров и игнорировал приказы командующего, требовавшего от полковника Увинсона явиться сначала в ненавистный отдел, а потом и к самому командующему. Рик прекрасно осознавал, что поступает по-детски, и откровенно нарывается, но надежда, что за это его понизят в звании или вышвырнут на границу хоть с Керши, хоть с Алсултаном, не увядала.

В конечном счете, в ход пошла тяжелая артиллерия: за дело взялся ни кто иной, как Конрад Дженси. Он был для Рика не только главнокомандующим армии Розми. В свое время, много лет назад к нынешнему маршалу Дженси в отряд на границе с Луисстаном попал молоденький младший лейтенант Увинсон – парнишка только из Летного, с отвратительными характеристиками от преподавателей, но с припиской от старого знакомого: «Он должен был родиться птицей. Подозреваю, правда, что помесью орла и гадюки».

Конрад Дженси вскоре полностью разделял мнение своего приятеля, служившего из-за тяжелого ранения в Летном училище Фритауна, но мальчишку взял под свое крыло. Вскоре нынешний маршал, а тогда майор хлебнул с этим паразитом горя в полной мере: понятия мальчишки о справедливости, чести и храбрости, граничившей с безумием, способны были довести до бешенства любого командира. Там же на границе Увинсон и получил звание лейтенанта, первую медаль за отвагу и заставил всю базу восхищаться им и ненавидеть одновременно.

Годы спустя к командиру Первого отряда Фритауна полковнику Конраду Дженси попал матерый балбес, капитан Увинсон. Вылетел этот капитан из Первого отряда прямиком в Нерейду, и с каким пафосом! Генерал Тар, командующий отрядом, визжал как подстреленный заяц, требуя отправить мальчишку в Миранду, но Конрад Дженси вступился за своего протеже – у него действительно были крылья, а не руки. Да и понятия о чести и долге, имеющиеся у Увинсона, импонировали нынешнему главнокомандующему, хоть сам Увинсон способен был довести до бешенства кого угодно! Чего уж там говорить, позже Конрад Дженси лично ссылал наглеца на границу с Керши, да и второй раз в Нерейду Рик загремел по приказу самого Конрада. Но было в Увинсоне что-то такое… Такой человек дает присягу только раз в жизни и никогда от нее не отступится. Никогда не бросит тех, кто ему доверился. Никогда не поступит бесчестно. Не было в нем грязи и предательства.

Не было.

И хоть бесшабашная удаль Увинсона и его любовь к выдумкам и прочим выкрутасам бесила маршала Дженси не меньше, чем любого другого командира, однако, маршал точно знал: этот парень никогда не предаст. Он надежен. Ему плевать на дисциплину, но на него можно положиться, хоть остудить его давно пора! А то всю армию в цирк превратит в один миг!

Маршал Дженси пару недель терпел выходки своего протеже, жалобы на него командующего, а потом плюнул на все и отправился лично вразумлять чересчур верткого полковника, прячущегося от начальства на аэродроме по самым темным и нелюдимым углам.

- Хватит изображать тут червя, - гавкнул маршал на неугомонного Увинсона, когда отыскал его у метеорологов, - и изворачиваться. Это решение еще короля Джонатана. Я бы тебя еще год-другой пообтесывал, да ты ведь тогда точно от звания в Нерейду опять сбежишь. Так что вперед и с песнями!

- Может лучше подождать? Опыта у меня маловато, - вновь попытался извернуться полковник, наткнулся на ледяной взгляд маршала, понял всю глубину оказанной ему чести, мысленно выругался.

- Даже не вздумай какой-нибудь очередной фокус выкинуть. Не сбежишь. Нормальные люди готовы жизнь положить, лишь бы генералом стать, а ты тут как червь на крючке извиваешься!

- Господин маршал, генералы не летают, - напомнил Рик прописную истину. – А я живу в небе. Я не хочу быть генералом.

- Все. Приказ подписан. Шагом марш в кадры! – повысил голос Конрад Дженси, и Рик предпочел на сей раз послушаться приказа. Понятия о дисциплине и воинском долге у маршала были железными. Что спорить после такой речи с ним не стоит, Рик осознал еще на границе с Луисстаном – он может и в отставку отправить… с позором.

С того страшного дня Рик больше не командовал своим отрядом.

Командиром стал какой-то другой счастливчик, вылетевший в тот же день с границы с Керши.

Стюарт и Рик были отправлены на генеральские курсы в военную Академию, где им предстояло проучиться два года, а потом вернуться на родной аэродром и уже никогда не поднимать в небо истребители. Ну, если только по большой нужде или по невероятной блажи.

Оба друга в тот день напились в стельку. Вместе с ними традиционно напивался их отряд, провожая очередных своих бойцов, хотя б не в Царство Зулата, что случалось чаще, но уже в кабинеты начальства.

Разнесли бар «У аэродрома» они тогда славно!

Как назло, в тот день во Фритаун прилетела в свои владения на берегу моря Ожиданий Ее Величество. Одна она, вестимо, не летала, а поскольку прибыла в столицу она надолго, то с ней в полном составе прибыла вся ее служба сопровождения. Т.е. эскорт. Т.е. тоже пилоты, и одни из лучших, только предпочли они в свое время летать в эскорте, а не в Первом отряде Фритауна.

Встретились пилоты традиционно в их родном и насквозь знакомом баре. Первый отряд грустил. Рик и Стюарт вообще пребывали в неземной печали и злой тоске, хоть на стены бросайся, а тут их заклятые друзья-соперники нарисовались! Вот повезло, так повезло!

Что будет драка, эскорт понял в тот момент, как вошел в зал, где сидели грустные «Приговоренные».

Парни из сопровождения были совершенно не против драки – давно они не бывали во Фритауне, давно не встречались с Первым отрядом, а в последний раз расстались на ничьей. Такое положение дел требовало прояснения ситуации.

«Приговоренные», будучи людьми порядочными, и к тому же в эскорте были чьи-то бывшие сослуживцы, дали оппонентам посидеть, хорошо выпить, в общем, расслабиться и морально подготовиться к предстоящему веселью, а потом понеслось!

Владельцу бара пришлось на три дня закрыть свое заведение, чтобы сделать хотя бы косметический ремонт. Разгромлено было два больших зала. Стекол в здании нигде не осталось, целой мебели, впрочем, тоже. Зато дантисты Фритауна ликовали, а травматологи (понятное дело, из военного госпиталя на Осенней улице) ругались отборнейшим матом, вправляя бесконечные вывихи, выбитые челюсти, и даже гипсуя несколько переломов. Обычно по негласным правилам, военные старались бить друг друга без особого членовредительства, чтобы не было переломов и серьезных повреждений, но иногда увлекались. Как в тот день, например.

Рик и Стюарт с горя продолжили гулянку, но уже на дому у Рика, прихватив свой отряд и всех стоящих на ногах коллег из эскорта, кому не надо было идти на службу в ближайшие два дня. Если сослуживцы двух неразлучных друзей и ребята из эскорта убрались через день из дома полковника – дежурство еще никто не отменял, - то оба друга зависли в оном доме еще на два дня, благо Академия находилась во Фритауне, и никуда ехать не требовалось, а занятия начинались лишь через пару недель.

Из продолжительного запоя их вывела Анна Грейсстоун, посчитавшая, что четыре дня беспробудного пьянства – это уже перебор! Погоревали и хватит! В конце концов, их не со службы выгнали, а на повышение отправили!

Анна быстро смекнула, что обычным скандалом от этой парочки ей будет ничего не добиться: трезветь эти два сына Венеры не собирались. Тогда, изменив образу леди, жена Стю притащила два ведра ледяной воды в комнату, где друзья дрыхли на диванах в окружении бутылок и какой-то чахлой закуски, храпом повергая в ужас нескольких горничных, боящихся даже заглянуть в комнату после попойки легендарного Первого отряда. Девушек никто не обижал, но гам, крики, шум, грохот, песни, звон бутылок и разбитых стаканов приводили в шоковое состояние непривычных к подобной вакханалии служанок. Не говоря ни слова, Анна выплеснула одно ведро на мужа, второе на его друга, а пока оба матерились и прыгали по комнате, спотыкаясь на валяющейся стеклотаре, женщина поинтересовалась у них:

- Мне подавать на развод сейчас, или дать время Стюарту одуматься?

Глядя, на ее сведенные на переносице бровки, метающие молнии синие глаза, упертые в бока руки, мужчины поняли: Анна по-настоящему разозлилась. Лимит ее терпения исчерпан.

- А сколько времени прошло? – Стюарт попытался отряхнуть отросшие уже ниже плеч волосы.

- Четыре дня. Это утро пятого. Мне надоело.

- Анна, но зачем же было водой-то обливать? – пробормотал Рик.

- А вас по-другому не разбудить. Или вы оба приходите в норму и прекращаете пить, или я развожусь со Стюартом, - госпожа Грейсстоун пребывала в бешенстве, злить ее дальше не рекомендовалось даже ее собственному мужу. - Я выходила замуж за офицера Розми, а не за горького пьяницу, который имеет слабый характер и позволяет себе не думать о будущем, напиваясь с таким же слабохарактерным дружком, пропивающим это свое будущее. Хватит. Вы оба достаточно налетались, навоевались, мне это надоело. Вам пора переходить на другой уровень и начинать командовать не жалким отрядом, пусть и легендарным, а армиями. Я устала ждать вас из командировок и гадать, живы ли вы или не то чтобы очень. Я хочу быть женой генерала, а не вдовой подполковника или майора, - повысила она голос, наступая на мокрых до нитки друзей. - Или я буду женой генерала, или я буду бывшей женой подполковника. Выбор за вами. Даю час, чтобы вы привели себя в порядок, а потом мы едим на обед к Лаввальерам, они нас приглашали. Время пошло.

Ответа она даже не подумала дожидаться, прекрасно зная, что выберет Стюарт. Анна вышла из комнаты с гордо поднятой головой и ледяным выражением на лице. В коридоре она обратилась к дворецкому Питеру, застывшему за дверью. Он пребывал в полнейшем изумлении от открывшейся ему еще одной стороны натуры нежной и очаровательной госпожи Грейсстоун.

- Питер, господа офицеры сейчас примут душ, приведут себя в порядок. К моменту их выхода из ванной должен быть накрыт завтрак, плотный, обязательно с мясом и приготовь им таблетки от головной боли и от отравления. Никакого алкоголя. Можешь принести побольше минеральной воды и сладкого чая с лимоном.

- Да, госпожа Грейсстоун, - ответил дворецкий.

Анна гордо удалилась прочь по коридору, не забыв посмотреть на пару уже отремонтированных комнат и проверить строительные работы в большой парадной гостиной, что располагалась сразу за парадным же холлом. Она осталась довольна проделанной работой, но люстру в гостиной следует заменить, о чем она не преминула сообщить дворецкому, что почтительно сопровождал госпожу Грейсстоун до выхода.

- Кажется, твоя женушка устроила нам выволочку, - пробормотал мокрый как рыба Рик, утирая ладонью лицо.

- Раньше она так никогда не делала, - припомнил Стю.

- Расслабилась во Фритауне, - решил Увинсон.

- Нет, раньше мы таких загулов и не устраивали, дня два, на третий всегда объявлялись, - Стюарт оглядел разгромленную комнату. – Тут у тебя ремонт уже сделан? Был… А кто в стену стрелял?!

- Стрелял? Не помню… - Рик уставился на стену, где пулями были изображены несколько инициалов. – Кажется, это мои инициалы, а вторые… или Мэтт, или Ленс, а может быть и Мелвин, как его второе имя?

- Похоже, с пьянкой действительно пора завязывать…

- Ага…

2

Тихо тикали напольные часы в кабинете верховного жреца Крома.

Тиберий не любил себе ни в чем отказывать, поэтому его кабинет мог поспорить с королевскими апартаментами по роскоши, если бы короли Розми ценили роскошь, а не удобство при работе и комфорт. Стены огромного помещения были обшиты панелями из драгоценного эльфийского дерева, письменный стол и книжные шкафы выполнены из древесины лунного эбена. Паркет на полу был наборный из драгоценных пород дерева, а роскошные портьеры на окнах поражали узором, выполненным золотой нитью…

Варварство, по мнению Дарела.

- Ты полагаешь, у господина Роуза есть шансы? – недоверчиво осведомился Тиберий, поглядывая на своего помощника.

- Конечно, есть, при нашей поддержке, - улыбнулся серенький жрец. – Тем более, ты уже собрал всех жрецов и высказал свое мнение. Если мы отступимся, пойдем на попятный, или же не продолжим следовать избранному пути – потеряем свое влияние. Остальные жрецы прекратят с нами считаться, - посулил Дарел.

- Но тогда предполагалось, что госпожа Талинда мертва, - засомневался верховный жрец. – Сейчас же она – королева, и я засвидетельствовал волю богов Света…

- Тиберий, только не говори мне, что ты веришь в богов Света! – фыркнул Дарел.

- Знаешь ли, ты не присутствовал при казни Интовара! Было очень впечатляюще, - передернул узкими плечами Тиберий.

- Полагаю, если мы отступимся теперь, то в самом деле сможем угодить на место Интовара, - пожал плечами Дарел, поудобнее устраиваясь в кресле для посетителей, что стояло перед массивным письменным столом верховного жреца Крома. – Убедившись в нашей слабости и в том, что мы не отстаиваем своих интересов, остальные жрецы могут преподнести нас на блюдечке королеве, не только чтобы спасти собственные головы, но и чтобы заработать лояльность королевы, или усыпить ее бдительность.

- О, боги! - воскликнул Тиберий. - Одно дело бороться с претенденткой на престол, и совсем другое объявить войну королеве!

- Да, задача не из легких, - согласился Дарел. – Но мы – жрецы Крома, мы сильны. У нас есть свои бойцы, да и вспомни историю! Наши предшественники никогда не боялись противопоставить себя узурпаторам трона, тем, кто вел страну к гибели.

- Знаешь ли, войны что-то стали в последнее время вести себя крайне вызывающе; они игнорируют мои приказы, а их глава чуть ли не официально отмежевался от нас. Кажется, им не очень нравится наша идея возвести на трон твоего друга, - сварливо заметил Тиберий, нервно барабаня пальцами по столу.

Дарел усмехнулся в душе, и пошел на обманный маневр, который ему и требовался.

- Тогда у меня такое предложение: я буду вести все необходимые переговоры от твоего имени. Ты же не будешь ни во что вмешиваться. Если же кто-то из жрецов решит уточнить у тебя, на самом ли деле ты предоставил мне такие широкие полномочия, ты подтвердишь или проигнорируешь вопросы, смотря кто, будет спрашивать. В любом случае, это позволит тебе при необходимости отречься от моих слов и действий. Ты не будешь испачкан, а я все организую в лучшем виде. Просто не мешай мне.

- Не нравится мне твоя затея, - пробормотал Тиберий.

- Чем она тебе не нравится? Ты не пострадаешь, в случае провала вся вина будет на мне, - пожал плечами маленький жрец. – Я же найду способ не провалиться и достигнуть желаемого. Зато потом все сливки будут наши.

- Не нравится в том плане, что в итоге ты можешь приобрести слишком много влияния, - честно признался Тиберий, - и можешь захотеть большей власти.

- Прекрати говорить глупости, - как можно искренне заверил его Дарел. – Я не люблю публичность и власть мне не нужна. Я радею за нашу страну и наш орден. Ты сам прекрасно это знаешь.

- Значит, ты предлагаешь самостоятельно начать подготовку? – уточнил верховный жрец.

- Я просто прошу тебя не мешать мне. Я буду тебе все докладывать, - заверил его Дарел. – К тому же, если ты усомнишься во мне, то ты ведь знаешь, чем я занимаюсь. Ты сможешь в любой момент отдать мою голову королеве.

- Да, ты прав, - закивал Тиберий. – Ты прав… К тому же нынешняя власть наплевательски относится к вековым традициям и привилегиям жрецов, отстраняя их от управления страной… Надеюсь, господин Роуз не забудет своих обещаний и восстановит права своих друзей?

- Не сомневайся в этом, - заверил его довольный маленький жрец. – Я лично прослежу за этим.

- Тогда я, конечно, не буду тебе мешать. Но ты будешь держать меня в курсе дела, - костлявый сухой палец указал в сторону Дарела.

- Несомненно, Тиберий, несомненно. Ведь без поддержки нашего ордена я ничего не смогу сделать, - почтительно склонил голову серенький жрец, скрывая победоносный блеск в глазах.

3

Фритаун славится не только своими волшебными садами, парками, сказочными зданиями, циклопическими храмами богов Света и их высокими, в пору небоскребам, статуями. Он славен зноем, что каждый день обрушивается на широкие проспекты столицы, он славен причудливой архитектурой современных деловых кварталов и роскошными особняками, что расположились среди зеленых парков в богатейших кварталах города. Известен Фритаун и своим знаменитым пляжем из золотого песка, и зелеными водами моря, что неустанно бьется о прибрежные скалы или же захватывает во время прилива пляжи, покрытые мягким горячим песком.

Много еще чем славен Фритаун и его жители.

Много есть прозваний у Фритауна, и много поговорок сложено о нем.

Но есть и оборотная сторона медали.

Раз в полгода или чуть чаще на город обрушиваются страшные бури. Это похоже на конец света. С черно-фиолетовых небес, прорезаемых вспышками тысяч молний, низвергаются потоки воды, которые в один миг превращают все проспекты в бурные реки. Ветер дует с необыкновенной силой, срывая листья пальм, ломая ветки деревьев, а порой и обрушивая деревья на дома, людей, улицы, автомобили. От раскатов грома дребезжат оконные стекла, и вздрагивает земля.

Горе тому, кто не нашел вовремя убежище – его может поджидать смерть. Не только от ветра, что срывает вывески и уносит прочь незакрепленные предметы, но смерть может низвергнуться с небес, как кара богов и самого Крома – молнии. Каждый раз после бури на улицах города остаются несколько несчастных, кого убивает ударом молнии.

В море Ожиданий же властвуют в такие часы не только ветер, волны и молнии, там появляются смертоносные водяные смерчи. Они никогда вплотную не подходят к городу, но очень часто эти водяные столбы обрушиваются на корабли, яхты и лодки, что не успевают пристать к берегу.

Одним словом, Фритаун – это город, где может случиться все, что угодно в любой момент.

Вот и в эту ночь разыгралась очередная буря.

Вечером потоки воды обрушились на притихший город, загрохотал гром, засверкали молнии. Одна из молний угадила прямиком в электроподстанцию, вырубив в половине столицы электричество. Пока пытались включить резервную, в нее тоже угодила молния, да еще и сверху на трансформаторы рухнул, принесенный из аэропорта, самолет малой авиации. Хвала всем богам, без экипажа и пассажиров!

Так что развлекаться жителям улицы Алых Роз и всех соседних кварталов предстояло в этот вечер чтением книг при свечах или развлекать друг друга разговорами… Коли же не было рядом того, с кем можно поговорить – просвещайтесь, дорогие граждане! Книги еще никто не отменял. А не хотите книги – ложитесь спать!

Рик Увинсон немного полистал какие-то книги в библиотеке, что имелась у него дома, она досталась от прежних обитателей. Читать он не особенно любил. Не потому, что не был приучен к чтению с детства, нет! Просто уже очень много лет у него как-то не было времени на чтение: то надо летать, то стрелять, то опять кого-то откуда-то спасать, то надо проработать операцию, то выбить для отряда оборудование и вооружение, то выпить с друзьями, то еще что-то. И вся его хилая библиотечка из десятка-другого книжек благополучно осталась на прежней квартире, откуда он так и не перетащил свои вещи.

В результате получасовых мучений, полковник махнул рукой на том какого-то мыслителя старины и на историю скитаний по миру короля-пирата (правдивую, надо сказать, историю). Он решил поспать. Когда полковник рухнул на постель и закрыл глаза, то понял, что и поспать у него не получится. То ли дождь, что барабанил в стеклянную стену спальни, выходящую на террасу, не давал ему уснуть, то ли уже далекие раскаты грома, то ли вой ветра, что убавил силу, но раскачивал вековые деревья, под могучими ветвями которых стоял дом, но что-то не давало Рику заснуть в этот вечер.

Мысли рассеянно бегали от одного воспоминания Рика к другому. Вспоминалось время учебы, службы на границе с Керши, поспешная свадьба Стюарта и Анны, радость друга от этой свадьбы, рождение Киси… Стю был счастлив тогда. Наверное, не было в мире второго человека, который был бы так же счастлив, как Стю, когда он взял на руки свою дочку… Хоть Анна могла утомить кого угодно в рекордные сроки и обожала приемы и балы, но Стюарт ее безумно любил. Он любил свою семью, в которой всегда находилось местечко для самого Рика.

Забавно. Некогда Ричарду Увинсону не нашлось места в собственной семье, зато его безоговорочно и сразу приняли в другую.

Рик Увинсон редко вспоминал свою семью, своего отца, да и всю жизнь, что была до его побега в Летное училище Фритауна. Той части жизни как бы и не существовало. Армия давала прошлое многим своим солдатам и офицерам, забирая и горечь прежней жизни, и старые грехи, и прежние чаяния, надежды, еще что-то… У каждого свое… У Рика она забрала горечь потерь, детские страхи и ужас возможного будущего.

Он ни разу не пожалел о своем решении, но иногда в особенно заунывные ночи, когда шел дождь или выла буря за окном, поблизости не наблюдалось ни врагов, ни друзей, могли прийти незваные воспоминания. Порой их было невозможно остановить. Одно тянуло другое, разматывая нити прошлой жизни, подобно пряхе, что сплетает нити из пряжи.

Сколько помнил себя Рик, он всегда ненавидел своего отца. Сначала за мать, которая очень много плакала из-за него, потом из-за ее смерти, потом из-за мачехи, которая и стала причиной смерти матери, не пережившей позора – ее муж изменял ей, и не просто изменял, а появлялся в свете с любовницей! Прав был Стюарт, подозревая, что его старый друг происходит из богатой семьи.

Рик Увинсон родился в семье ноэлов. Род его был очень древним и всегда в нем были военные. Пока не прилетели пришельцы, запретившие коренным розмийцам служить в армии. Когда Джонатан II вновь разрешил вступать в ряды вооруженных сил коренным жителям Страны Мечтаний, дед и отец Рика уже пришли к очень интересному выводу: быть политиками куда прибыльнее, денежнее и интереснее, чем быть военными. Они полюбили власть.

Отец Рика был человеком не только состоятельным, но и обладал огромным влиянием в родном городе. Он был политиком, и он любил власть. Да и власть была его стихией, он не только ощущал ее, он по мельчайшим деталям видел всю картину происходящего и мог предсказать будущее. Возможно, именно поэтому господин Увинсон никогда напрямую не связывался с мятежниками, хотя искренне ненавидел пришельцев. Он лишь изредка оказывал им финансовые и банковские услуги. Себя, власть и деньги он любил куда больше, чем возможное освобождение родной страны от гнета пришельцев.

Как известно, власть развращает. Если у человека изначально есть какие-то пороки, то она обязательно их усугубит и превратит в нечто чудовищное. Увинсон-старший любил власть, ему доставляло удовольствие не только видеть унижения людей, но и показывать им, что они лишь насекомые под его ногами. Он любил ломать людей. Это было второй его страстью. Ломать и подчинять. А еще он очень любил деньги.

По всей вероятности, Джонатан II прекрасно знал о его пороках, также как и генерал Бодлер-Тюрри, просто эти пороки шли на благо Розми, поэтому король и генерал позволяли Увинсону полагать себя выше закона. Если смотреть в размерах страны, то сотни сломанных человеческих жизней ничто, по сравнению с процветающим крупным городом Розми, толковыми законопроектами и блестящими идеями финансовых и законодательных реформ.

Отец Рика, Тобиас Гарольд Увинсон, сломал мать Рика.

Ее выдали замуж за него против воли. В своей жизни Элаиза не видела ничего хорошего, но обладала потрясающей красотой и отважным характером, большой гордостью и необыкновенными зелеными, чуть раскосыми глазами, за которые ее все звали Принцессой-кошкой[1]. Тобиас сломал свою жену после рождения их первого сына – Рика, пообещав лишить ее общения с мальчиком. Элаиза не могла отдать сына полностью во власть отца, боясь, что из него вырастет такой же ужасный человек, как и сам Увинсон-старший. Она подчинилась мужу. Только позора пережить не смогла – просто в отчаяние бросилась в реку, где и утонула. Хотя Рик до сих пор подозревал, что это отец убил ее. Мать мешала ему жениться на более выгодной невесте.

Рик осиротел в семь лет, а в пятнадцать сбежал из дому – он не хотел превратиться в отца. Он боялся его и того, что ему самому могут понравиться власть и сила. Он предпочел голод и ужасы улицы тому, что его ожидало со временем.

Даже в самые страшные мгновения жизни, когда Рик был вынужден убить и его поймали полицейские, он не жалел о содеянном. Особенно после того, как понял, что даже после ареста он может поступить в Летное. Он может осуществить мечту, и никто уже не сможет эту мечту у него отнять.

Армия меняла прошлое и давала будущее. Она многое давала, но взамен и требовала достаточно, порою требовала она жизнь или больше.

Иногда Рик задумывался о том, что бы с ним могло стать, если бы он не сбежал из отчего дома… Скорее всего, все могло кончиться чем-то ужасным… Нет, Рик вряд ли бы сломался, но он вполне мог убить и мачеху, и отца, а может быть, ему самому понравилась бы власть… Власть и политика, от которых он бежал со всех ног.

Почему же отец тогда не лишил своего первенца наследства? Как подозревал Рик, потому что отец почувствовал родственную душу в нем, понял, что сыну вполне может понравиться политика. Не власть. Нет. Именно политика. Она была грязной и отвратительной штукой, но интересной и позволяла думать, позволяла предугадывать будущие события, она вполне могла стать чем-то привлекательным для прозорливого и умного мальчишки, которым Увинсон был когда-то.

Поэтому он и сбежал.

А теперь она настигла его…

Быть простым пилотом и офицером уже не получится…

Рик горько вздохнул, глядя на стихающий за окном ураган. Надо было остановиться в званиях еще на майоре… Нет, ведь приспичило идти дальше и спасать всех, кого можно и даже не нужно! Вот теперь пожинай плоды, полковник Увинсон!

- Я не хочу этим заниматься! – проговорил темноте за окном Увинсон. – Не хочу. Я ненавижу политику! Я не хочу стать своим отцом!

4

- Мэри, мы ж, вроде как, домой собирались, - напомнил Тео, осматривая очередной лесной завал, который им предстояло сегодня преодолеть. Однако Мэри уже взобралась на первое из множества бревен, что лежали на каменистой тропе.

- Да подожди ты! Какой домой?! – профессор вытерла вспотевший лоб рукой, оглядывая предстоящий путь. – Когда еще у тебя будет шанс увидеть кровавые закаты над оазисом Проклятия? Только перед следующим концом света, а когда он еще настанет?

- Когда он еще настанет, когда он еще настанет? – передразнил подругу Тео. – Да, может, и не будет вовсе никакого конца света? И чем здесь закаты от обычных отличаются? – под ногой парня неожиданно обломилась ветка. Он чуть не упал, но успел схватиться за выпирающий сук. – Бл…! Я руку опять ободрал! Над Фритауном кровавые закаты что ни месяц Сирени или месяц Гроз зажигаются, кровавей некуда.

- Здесь они именно что особенные. По их описанию, что в древних летописях, так сам воздух становится кровавого цвета, а облака – что сгустки крови, небо же кроваво-красное и светится изнутри золотым. Говорят, жуткое зрелище. Вот я и думаю, что неспроста они тут появляются, и появлением своим конец света предвещают. Значит, с оазисом этим что-то не так. Как-то связан он с Пророчеством, - Мэри подтянулась на руках, взбираясь на вершину завала. – А конца света может и не будет, в Пророчестве ж говорится, что битва будет долгой и появится человек, который или спасет мир, или к хренам все погубит.

- Т.е. мы еще не пропустили этот маскарад и обязательно в нем поучаствуем? – осведомился Теодор, вслед за напарницей взбираясь на самую вершину завала. – Слушай, а чего мы в Алахане[2]-то не остались? Чтобы эти твои закаты посмотреть? Какого хрена опять в леса и горы полезли-то?

- Ну, во-первых, битва за мир будет очень долгой, и когда она вообще начнется – неизвестно, так что может мы с тобой и помрем к началу конца света, - обрадовала его профессор.

- Фух, хвала всем богам, а Крому в особенности, если мы не доживем до очередной империи Сета или нашествия Тьмы, - обрадовался Теодор.

- А во-вторых, если это знаменательное событие начнется при нас, то я ни за что не хочу его пропустить. И тебе, как моему ассистенту, придется в этом деле поучаствовать! Так что не больно-то радуйся, - с этими словами рыжая бестия поползла вниз.

- Кто бы сомневался? – пробормотал себе под нос Тео. – А что насчет необходимости ползти в горы? – крикнул он уже громче.

- Так в горах куда красивее! – отозвалась Мэри, но потом сжалилась. – Ладно, не бесись. Я решила заодно еще раз взглянуть на источник здешних рек. Ты же помнишь легенду о Дарителе воды и его призраке?

- Мэри, ты ж в призраков-то не веришь!

- Нет, но легенда и места красивые. Заночуем в пещере около источника. Я ее заодно осмотрю как следует, - женщина спустилась с завала на тропу и направилась дальше. – Можем, если хочешь, потом еще немного пройти и остановиться в развалинах его замка.

- Нет уж, спасибо, - проворчал Тео. – Мне замков надолго хватило! Чего ты там найти собралась?

- Ничего особенного, - призналась Мэри. – Когда я тут впервые была, то просто изучала легенды. Так ерунда всякая. Но уже позже, когда я писала книгу о завершении эры империй Сета, я случайно наткнулась на какую-то странную летопись. Так заметка, - женщина немного пожевала губу, словно бы что-то вспоминая. – Там упоминалось о пропавшей где-то в пустыне Дьявола экспедиции, которую жрецы Лоули, Крома и Зулата направили сюда.

- Зачем они ее сюда направили? – поравнялся с подругой Теодор.

- А кто их знает? – пожала она плечами.

- Тогда почему ты вспомнила о ней?

- О ней больше нигде не упоминается. А раз мы тут случайно оказались, то почему бы не поискать эту экспедицию?

- Мэри, это было лет пятьсот назад? – осведомился ассистент. Случайно они тут оказались! Ага, как же!

- Да, что-то вроде того…

- И что ты хочешь найти спустя пятьсот лет? К тому же, там говорится, что они пропали где-то, - Мэри, ГДЕ-ТО! – в пустыне Дьявола, а никак не в этом оазисе, - постарался воззвать к благоразумию подруги парень.

- Так я ж не ради них поехала, а ради закатов! – напомнила Мэри Лаура. – А вдруг их еще обнаружим?

- И Новогоднего Дедушку[3] к ним в придачу, - пробурчал Теодор. – А чего они в пустыню-то поперлись? В летописи не говорится?

- Нет, не говорится, - вздохнула Мэри. – Только о том, что у них была очень важная миссия, и они ее провалили, исчезнув. А еще, что подозревают, что не все жрецы богов Тьмы были уничтожены.

- Конечно, не все, - согласился с ней ассистент. – Часть из них уцелела в храме в пустыне Стенаний. Они там до сих пор обитают.

Беседа завяла сама собой: тропа круто поднималась вверх, окруженная густыми влажными джунглями, пересеченная завалами из упавших деревьев или неширокими быстрыми ручейками. Вскоре путники вышли на расчищенную каменную площадку, упиравшуюся в отвесную стену гранита, в которой темнел вход в пещеру. Из пещеры выбегал еще один ручей, огороженный розоватыми валунами. Вода начинала свой спуск в долину по другую от тропы сторону площадки. Где-то справа и чуть выше, за зеленым морем листвы, на утесе виднелись руины небольшого замка, некогда принадлежавшие местному королю, прозванному Дарителем воды.

Историки вошли в небольшую пещеру, в которой и бил родник. Бассейн родника оказался огорожен все тем же розоватым гранитом, а над чащей возвышалась статуя воина в старинном облачении. Он склонился над лежащей умирающей девушкой, видимо, его возлюбленной.

В пещере было светло – в потолке имелось большое отверстие, через которое виднелось голубое небо. В неярком свете кружились пылинки, а по углам пещеры таились загадочные тени.

Видимо, сюда захаживали время от времени паломники и туристы: у стен пещеры лежали глиняные и фарфоровые сосуды, некоторые камни были явно приспособлены под сиденья или лежанки. К чести розмийцев надо сказать, что мусора и кострищ тут не наблюдалось.

Пока Тео располагался у одного из выступов в пещере, Мэри принялась с необыкновенным интересом осматривать каменные своды – как будто бы что-то искала.

Тео вздохнул в отчаяние.

- Что ты там ищешь?

- Какой-нибудь знак.

- Знак чего?

- Что экспедиция была здесь.

- Мэри, ты мне чего-то недоговариваешь, - разозлился Теодор, отшвырнув от себя флягу с водой. – Или ты знаешь, что они тут были и что несли, или у тебя в конец съехала крыша, и ты будешь обыскивать все помещения на предмет хоть каких-нибудь тайн?! Даже не существовавших никогда!

- Хорошо, Тео, - Мэри подошла к статуе и уселась на бортик родника. Рюкзак она пока не снимала, он был ей привычен и не настолько тяжелым, чтобы его скидывать при первой возможности. Остальные вещи они оставили в небольшой гостинице в Алахане. – В летописи и в самом деле ничего не говорилось о том, куда они пошли и зачем. Но там говорилось о том, что Дариан Антион предложил им воспользоваться для выполнения миссии пещерой, где верят в волшебную силу воды. И он с ними пошел. А он, если верить некоторым обрывкам летописей и тому, что я смогла вычитать в дневниках и письмах некоторых путешественников – один из драконов!

- Бл… - глубокомысленно изрек парень. – Я так и знал.

- Ну, а где еще полагается более волшебной сила воды, как ни тут?! – всплеснул руками профессор истории.

- Знаешь, мне иногда кажется, что ты одержима демонами, - выдал парень, откидывая назад свои длинные волосы. – Нет, не демонами. Даже они не могут заставить человека быть таким одержимым. В тебя вселился сам Шезму!

- Это вряд ли, - отмахнулась женщина. Ее внимание вдруг привлек очень странный взгляд, который умирающая девушка и ее возлюбленный бросали на стену. Если они прощаются друг с другом, то какого, спрашивается, они пялятся в стену?

- Почему? – удивился Тео.

- Потому что когда демон вселяется в человека, он познает всю суть человека, но и человек познает суть демона. Думаю, с Шезму будет обстоять также. Если я познаю суть бога, неужели ты думаешь, что я не попытаюсь стать богиней и сместить его? – Мэри направилась к стене, куда смотрели статуи, и принялась искать какой-нибудь знак или выступ.

- Шезму – один из самых древних богов, родом из Егии[4]. Вряд ли у тебя получится так просто с ним разделаться, - скептически хмыкнул давний друг и однокурсник.

- Ну, в конце концов даже Руна[5] и Джасру[6] убить получилось, а они-то были куда круче и сильнее Шезму, - Мэри уже шарила пальцами по стене, на ощупь ища хоть какой-то знак.

- Замуж тебе надо, - глубокомысленно изрек Тео. – А то ты совсем одичала и с ума сошла.

- Ой, не начинай песню моих любимых родителей и сестренок, - огрызнулась Мэри. – Сам же знаешь, что у меня с замужеством не ладится, а мужики бегут как от чумной. Да и на что мне сдался муж? Что я с ним делать-то буду?

Тео встал рядом с подругой, закинул за плечи свой рюкзак, почесал в затылке, потом спросил:

- Чего ты по стене елозишь?

- Ищу.

- Чего?

- Кажется, нашла!

В этот момент Мэри ощутила какое-то углубление под пальцами, нажала на него. Под ногами историков неожиданно появилась пустота… Оба ухнули в темный провал.

Если бы не рюкзаки у них за спинами, то ободрались бы ученые знатно. Естественно, что неожиданный полет по каменному желобу сопровождался дикими криками, матом и проклятиями. Желоб был довольно узким, что не давало им возможности развернуться или перевернуться в полете, хотя добавляло синяков, ушибов и ссадин на плечах, руках и ногах.

Через какое-то непродолжительное время (хоть обоим полет показался вечностью) путешественники оказались выброшенными из желоба прямо в воздух.

- Твою ж мать! – заорала Мэри, летевшая первой, когда спуск неожиданно закончился. Тут же началось стремительное падение. Ей повезло, что она рухнула в каменную чашу, заполненную водой, в которую с противоположной от желоба стороны извергался прямо из скал водопад. Мэри едва успела задержать дыхание, как оказалась в прохладной прозрачной воде, наполненной пузырьками и подводными вихрями, образовывающимися из-за водопада. Она рванулась вверх, к поверхности, но ей чуть ли не на голову уже летел Тео, отчаянно размахивая руками и ногами. Парень не очень хорошо плавал, поэтому в ужасе беспорядочно дергался, быстро оказавшись под водой. Решив, что второго такого ассистента она вряд ли найдет, да и другом парень был чуть ли не единственным, Мэри Лаура схватила Тео за ручку рюкзака и потащила на поверхность. Когда они вынырнули, Тео немедленно схлопотал по физиономии, чтоб не дергался, а потом профессор потянула его к берегу, на котором ученые рухнули без сил.

- Ненавижу я драконов уже. Ненавижу! – проворчал Тео. – Вечно из-за них в истории влипаем.

- Зато посмотри, какой роскошный закат начинается! – подбодрила его подруга. Мэри перевернулась на спину. Тео тоже повернулся. Уставился в небо цвета крови.

- По фигу, до конца света я с тобой все равно не доживу.

5

Ученые заночевали около водопада, решив на ночь глядя не ползать по небольшой долине, зажатой со всех сторон высокими горами. А то мало ли тут еще сюрпризов? Поужинали они скромными припасами из рюкзака Тео, потом расстелили спальные мешки, предусмотрительно упакованные в непромокаемые чехлы, и заснули, спрятавшись между камнями.

Утро их застало все там же. Причем за ночь с любителями приключений ничего не случилось, что само по себе было уже хорошо.

Мэри разбудил лучик солнца, упавший ей на веки. Она во сне отмахнулась от него. Потом пришлось проснуться. Рыжая бестия уселась прямо в спальном мешке, залюбовавшись прекрасной картиной, что предстала ее взору: небольшая зеленая долина, зажатая высокими бело-серыми, а местами коричневатыми скалами, одетыми на две трети высоты в роскошную темно-зеленую и изумрудную зелень, местами прорезаемую вспышками лиловых языков цветов муравьиного дерева. Посреди долины, на дне которой они находились, росли лишь травы, кустарники и цветы, да кое-где виднелись бело-серые и коричневатые валуны. Вдали, на границе леса и поляны, возвышались несколько строений явно искусственного происхождения: то ли домики, то ли храмы, оплетенные ползучими лианами и мхом. Прямо около чаши водопада возвышался каменный постамент, оплетенный все теми же вездесущими лианами и орхидеями.

- Тео, Тео, просыпайся! – Мэри толкнула парня в плечо. Тот что-то сонно пробурчал, но так и не проснулся. Недолго думая, Мэри пнула его ногой. Парень аж подпрыгнул, просыпаясь.

- Что?! Кто?!

- Ничего, но чую, мы нашли что-то очень интересное, - она кивнула на каменный постамент, что возвышался недалеко от них. Вечером в сгустившихся сумерках они и не увидели, что на вершине метрового пьедестала лежит скелет. Когда-то его рука свешивалась вниз, но вместе со сгнившей плотью упали и лучевые кости с кистью. На его черепе, пялившимся пустыми глазницами на историков, был проржавевший старый шлем.

- Ого, - Тео мгновенно оказался на ногах и направился к скелету. Мэри тоже поспешила к находке.

Между ребер скелета был воткнут проржавевший клинок, а рядом с уцелевшей кистью правой руки лежал небольшой меч или длинный кинжал.

- Видимо, кто-то в этой битве знатно проигрался, - изрек Теодор, изучая меч, торчащий из скелета. – Раз своих покойничков не убрали. Как думаешь, кто и с кем сражался?

- Да кто ж его знает? – Мэри вернулась к месту ночевки и теперь собирала вещи, вознамерившись пойти к тем строениям, что высились с другого края долины. – Тут часто менялись правители – это ж была территория то Звездной Страны, то Сеттона, то Империи Крома, то Королевства Ночи, то Союза Северных Пустынь[7], то еще кому-то более мелкому принадлежала. Раздробленность – дело такое…

- Слушай, а вот у меча у этого вполне себе хорошая закалка, и рукоять специфическая, - Тео уже взобрался на постамент, присел у скелета, рассматривая оружие. Мечи, кинжалы, их история, легендарные мечи и прочее, связанное с клинками, было его специализацией и страстью. – Так с ходу возраст я не могу определить, но приблизительно не более шести веков… И не меньше четырех…

- Спускайся. К нему еще вернемся. Судя по всему, впереди нас ждет еще много чего интересного, - поторопила друга Мэри, указывая ему за спину. Среди травы виднелись торчащие из земли проржавевшие клинки.

Историки шли, несомненно, по местам древней битвы. Время от времени им попадались пожелтевшие черепа или ребра, торчащие среди густого травяного покрова. То там, то тут виднелись покрытые ржавчиной клинки, шлемы, пробитые панцири. Чем ближе путники подходили к заросшему лианами и орхидеями центральному строению, тем больше скелетов встречалось на их пути.

На каменной площади перед центральным зданием Мэри обратила внимание, что среди костей стали все больше попадаться не доспехи и шлемы, а знаки жрецов… Знак жреца Крома… Знак Лоули… Знак Зулата… А вот это… это знак Лостары – богини убийства!

- Тео, Тео, кажется, мы нашли ту экспедицию, - Мэри схватила за руку своего ассистента.

- Возможно, - согласился более хладнокровный и прагматичный друг. – Но тогда мы знаем, от чего они пропали. Это жрецы и воины Лостары, - указал он на группу скелетов, разбросанных прямо перед ступенями центрального здания. – Все они – убийцы.

- И что же им тут было нужно? – Мэри не решалась пройти по скелетам, что лежали на короткой лесенке, ведущей на пандус перед зданием.

- То, что должна была спрятать экспедиция, - Тео начал аккуратно подниматься по ступеням, стараясь не потревожить желтых костяков. – Судя по всему, погибли все защитники и нападавшие.

Перед входом в строение сидел один из скелетов, под его опущенной рукой лежал меч. На его коленях лежал еще один скелет, рядом с которым покоились ножны от парных сабель. Второй скелет принадлежал женщине, жрице Лоули, судя по запутавшемуся в ребрах знаку богини.

Мэри хотела было предположить возможные варианты развития событий, но ее внимание привлек свет, лившийся из дверного проема здания. Аккуратно, чтобы не наступить на останки последних защитников цитадели, профессор вошла внутрь помещения. Нападавшие не достигли своей цели, внутри здания не было никаких костяков. Зато на высоком пьедестале светился красным светом в лучах солнца, пробивавшегося через специальные отверстия в крыше, то ли рубин, то ли какой-то минерал. Он словно бы висел в воздухе над постаментом, слегка покачиваясь и подставляя под лучи солнца разные грани, в которых играл и переливался утренний свет.

Словно зачарованная Мэри приблизилась к пьедесталу, протянула руки к загадочному кристаллу и коснулась холодных граней. В тот же миг красный свет кристалла погас, а сам камень упал в ладонь женщины. По маленькой долине пронесся словно бы вздох облегчения кого-то неведомого.

- Мэри, я все же понял, что это за поселение, - забежал в цитадель Теодор. – Тут была одна из обителей Ордена Хранителей Истины[8]. Там их знаки на домах… А что это ты делаешь? – он остановился в двух шагах от подруги, которая все еще зачарованно созерцала красный кристалл. – Где это ты нашла?

- Он висел над пьедесталом, - пришла в себя Мэри, продолжая рассматривать кристалл.

- Т.е. ты хочешь сказать, что ты его вот прямо так просто взяла и сняла?! – пришел в ужас ее ассистент.

- Да…

- Ты давно в ловушки не попадала?! Где твои мозги, сто кершийцев тебе в задницу! – заорал Тео. – Сколько раз уже чудом смерти избегали?!

- Да все нормально, - отмахнулась от него Мэри. – Две ловушки за один раз – это уже слишком.

- Тут обитал Орден Хранителей Истины! Они вообще на ловушках помешанными были. Да у них две ловушки на квадратный метр бывало!

В этот момент здание затряслось, а по потолку побежала трещина. Историки переглянулись и бросились к выходу. С пандуса они просто спрыгнули прямо в гущу костей, но тут уж было не до церемоний и брезгливости – земля дрожала, а за спиной ученых здание складывалось внутрь как карточный домик. Друзья припустили к водопаду во всю прыть.

Землетрясение закончилось столь же неожиданно, как и началось, когда ученые достигли чаши водопада. Над сложившимися зданиями поднималась пыль.

- Орден Хранителей Истины говоришь? – Мэри хмуро глянула на друга. – А ты ничего не прихватил из их домов?

- Нет, - огорченно ответил парень. – А ты?

- Нет, только этот кристалл, - она продемонстрировала находку. – О, глянь, в него залито что-то золотом, рисунок какой-то… - ученые внимательно присмотрелись к красному кристаллу и отшатнулись: в камень было вплавлено изображение летучей мыши – символ Лостары.

- Мэри, ну, его на хрен, - пробормотал Теодор. – Мы понятия не имеем, что это. Оставь его здесь и давай выбираться.

- Ни за что, - заявила рыжая бестия, убирая кристалл в карман штанов, застегивающийся на пуговицу. – Это всего лишь побрякушка, чего ты так испугался-то?

- А если это – Амулет Лостары? Нас же убьют, - как маленькому ребенку пояснил Тео.

- Ее жрецы сидят взаперти в пустыне Стенаний в компании со жрецами Сета и Стареллы. Нас некому убить, - успокоила она друга.

- А саму Лостару ты в расчет не берешь?

- Тео, мать твою, ну пошевели мозгами! Если бы это был Амулет Лостары, то бросили бы его вот просто так в заброшенной долине? Без охраны?

- А чего тогда тут столько скелетов бойцов Лостары и жрецов, и воинов Света? Они хотели забрать его назад, - не отступал парень.

- Хотели, - согласилась Мэри, оглядывая скалы. – Но если б это был Амулет, то после исчезновения одной экспедиции, за ним послали бы вторую, чтобы не оставлять его без охраны, чтоб вернуть его богине. А этот кристалл бросили на произвол судьбы. Скорее всего, это какой-то амулет, он дает какие-то силы или что-то значит, поэтому одни решили его спрятать от греха подальше, а другие – вернуть.

- Ты можешь быть убедительной, - согласился Тео.

- Тогда пошли искать выход отсюда.

- Думаешь, он тут есть?

- Ну, не всех же они катали по этому милому аттракциону? – хмыкнула Мэри. – Вона, кстати, около водопада в камнях и что-то вроде лестницы виднеется. И тумба эта неспроста здесь: делегацию почетный караул встречает, а коли ты в бассейн с аттракциона попал, то почетный караул сразу в конвой превращается.

- Ты меня что-то сильно утомлять в последнее время стала, - покачал головой Тео, плетясь за подругой.

6

Жизнь в Миранде походила на затянувшийся кошмарный сон.

Не то, чтобы там было совсем уж страшно, нет, не страшно. Хоть Ленс и полковник Лэндхоуп не преминули напомнить капитану Дримсу, что началось очередное нашествие (впрочем, не заметить этого не мог разве что совсем слепой, глухой и глупый человек), но Ривс ожидал чего-то совершенно другого. Более страшного и кровавого что ли. За эти несколько недель, что прошли с момента его прилета в город, было совершено десять атак тварей на стену, успешно отбитых защитниками города под командованием капитана Лавджоя. Твари, огрызаясь и неся потери, каждый раз отступали. Даже помощь вертушек была чисто символической – они пока выполняли только патрулирование и один раз, в самом конце третьей недели пребывания Ривса в этом городе, поддержали огнем пехоту.

Чем больше Дримс узнавал своих подчиненных, тем больше он понимал весь ужас своего будущего, если он не выберется из этого города вечных туманов. Поэтому Ривс не разрешал себе распуститься, запретив алкоголь строго-настрого. Боялся, что тоже не сможет остановиться. Злость его не находила выхода, и он решил просто делать свою работу: изучать врага.

Твари сами по себе стоили внимания капитана, поэтому он не поленился и во время очередной атаки сбежал на стену – помогать защитникам и изучать противника. Капитан Лавджой, оказавшийся сам не многим привлекательнее болотных монстров, поворчал и повозмущался для порядка, но все же не стал гнать со стены Ривса. Порекомендовал только не лезть в драку – надо для начала изучить повадки тварей, а потом уже подставлять голову под их когти и клыки, кстати говоря, зачастую ядовитые.

Во время следующей атаки Дримс вновь поднялся на стену. На сей раз, он присоединился к прапорщику, что руководил одним из участков стены. Тот довольно доходчиво и кратко объяснил, с каким видом тварей как себя вести, даже не особенно сильно гнал капитана прочь. «Развлекайся тут, сколько хочешь, только под ноги не лезь!» - припечатал он.

Лавджой был куда лаконичнее:

- Шел бы ты отсюда, капитан, - заявил он. – Чего доброго на куски тебя порвут, как предшественника. Нет у меня времени очередного героя обучать.

Ривс не ушел.

Он искренне и от всей души ненавидел этот мерзкий городишко, и армию, что швырнула его в эту кучу отбросов, называвшуюся защитниками никому не нужного города, но ему предстояло какое-то время тут служить. И выбраться отсюда. Для этого он должен сначала выжить, а потом сделать то, что еще никому не удавалось. И никакие капитаны Лавджои не могли встать у него на пути.

Когда Ривс это высказал прямо в изуродованное страшным шрамом лицо Лавджоя, тот лишь смачно плюнул под ноги оппоненту и зло пробормотал, сквозь плотно сжатые зубы:

- Еще один герой? Лучше сам прыгай на завтрак к тварюшкам. Подставишь моих людей – я лично тебя со стены скину. Усек?

- Посмотрим еще, - сощурился Ривс, ожидая драки. Тут вообще вопросы решались просто – мордобитием. Судя по репутации одноглазого капитана, изуродованного когда-то во время очередного штурма стены, последнее слово в споре в подавляющем большинстве случаев оставалось за капитаном Лавджоем.

- Говорю один раз, - процедил сквозь зубы Лавджой. – Геройствовать можешь там, наверху, своих пилотов подставляя. Мне на стене герои не нужны. Вопросы, предложения?

- Не мешай мне, вот мое предложение, - набычился Ривс. – Лучше на третьей площадке пушку закрепи, у нее на станке крепления разболтались, сегодня чуть не перевернули во время стрельбы.

- Не шел бы ты лесом? – осведомился капитан, еще раз сплюнул и удалился прочь.

Эта стычка с нелюдимым командующим обороны стены города не остудила пыл Дримса. Он продолжил ходить на стену, пока была возможность и изучать повадки тварей не по специальным брошюрам и методичкам, что выдавались всем новоприбывшим, а вживую. Вскоре с ним в пару навязался Ленс, в свободное от дежурства время, естественно.

Лэндхоуп молчал. Может быть, одобрял заинтересованность нового командира взвода вертолетов, а может быть, ему было все равно. Лавджой же больше не трогал Дримса – тот не делал ничего, что могло бы нести угрозу для подчиненных грозного одноглазого капитана.

Вскоре, правда, погиб прапорщик, что взялся просвещать новоприбывшего капитана Дримса. Хвала всем богам, это было в тот раз, когда стене потребовалась огневая поддержка с воздуха, и Дримс пилотировал один из вертолетов. Так что обошлось без мордобоя.

Время в Миранде плохо ощущалось. Один день походил на другой: вечные моросящие дожди или туманы, сменяющиеся ливнями или мелким дождиком; пьяные или похмельные рожи сослуживцев; время от времени вой сирены, оповещавшей жителей города о нападении тварей. Пару раз госпожа Келамью приглашала капитана Дримса на обед, который она специально готовила для своих любимых мальчиков – сына и его нового друга.

В выходные, если они совпадали с выходными Ленса, Ривс общался с неунывающим парнем, который сумел сохранить радостный взгляд на жизнь, несмотря на унылый город и его вечные туманы. Если же у Ленса возникали свои дела или было дежурство, капитан торчал на аэродроме, приводя в чувство и форму своих подчиненных, которые его уже откровенно ненавидели, но молчали. Огрызались только двое: Норрик, вышедший с гауптвахты, но больше не смевший нападать на своего командира, да сержант Фрейд.

Фрейд был пилотом из числа тех, каких еще надо было поискать. Наверное, именно за это его Лэндхоуп и держал на службе, потому что пил сержант по-черному. Он даже за штурвал умудрялся садиться пьяным. Впрочем, это обстоятельство никоим образом не сказывалось на его качествах летчика.

Дримс несколько раз сажал на гауптвахту Фрейда за пьянство, три раза они успели потренироваться в спарринге, и тут сержант удивил Дримса – он отвечал вполне себе достойно. Если бы не разница в возрасте (Дримс был лет на тридцать моложе), то капитан вполне мог бы и проиграть не одну, а две схватки.

Фрейду же законом не был никто, за исключением полковника Лэндхоупа. И того сержант скорее не боялся, а уважал.

После очередного тяжелого дня, наполненного тренировками, огневой подготовкой личного состава и препирательствами с Норриком, Дримс возвращался домой – в служебную крошечную обшарпанную квартирку, что находилась не так далеко от стены города и гарнизона. Твари уже пять дней как не нападали на Миранду, довольствуясь на завтраки и ужины останками своих приятелей, сраженных пулями защитников стены. Было еще довольно светло, поэтому капитан не особенно переживал за свое здоровье, хотя почти все жители города и сослуживцы уже покинули улицы.

Когда Дримс выбрался из знакомого грязного узкого проулка, где даже тротуара не существовало, он услышал какую-то возню и выстрелы в квартале от себя. Миранде хватало внешней опасности, поэтому полиция тут откровенно скучала, лишь время от времени расследуя мелкие кражи, да бытовые ссоры. Закоренелых преступников тут отродясь не случалось, поэтому выстрелы казались совершенно неуместными в этот спокойный вечерний час.

Капитан побежал на звуки борьбы и стрельбу.

Картина, что ему предстала, могла быть сценой из фильма ужасов: четыре болотных твари прижали к стене какого-то военнослужащего и откровенно пытались или сожрать его, или окрутить ему голову. Там уж как получится, видать. Если бы не их различные намерения, то у монстров давно получилось бы убить беднягу, который яростно отбивался. Еще две твари лежали бездыханными тушами на тротуаре, впрочем, как и пистолет несчастного, которому приходилось сейчас орудовать армейским ножом. Делал он это мастерски, но твари были куда сильнее, проворнее и давили числом.

Дримс мгновенно выхватил свой пистолет и издали уложил одного монстра. Одна из оставшихся тварей немедленно переключила свое внимание на новую закуску, что позволило расстрелять и ее, не причинив вреда их предполагаемой жертве. Третьего монстра Ривс расстрелял почти в упор, забрызгав зеленой тошнотворной кровью солдата, который добивал ножом оставшегося противника.

- Эй, цел? – Ривс переступил через труп твари, подходя к солдату, что устало опустился на тротуар, склонив коротко остриженную голову на руку, которую пристроил на согнутых коленях.

- Цел, - глухо ответил солдат, еще инстинктивно сжимая рукоять ножа.

- У тебя рука вся в крови, пойдем, я тебя до гарнизона доведу, хоть укол сделают и рану обработают, - предложил Дримс.

- Там в это время ни одного трезвого медбрата нет, не то что врача, - ответил Лавджой, поднимая голову. Ривс опешил.

Голос капитана стал хриплым, по лицу из раны надо лбом стекала кровь, но это был именно он – найти еще одну такую изуродованную одноглазую физиономию во всей Миранде было невозможно.

- Тогда сам себе вколешь, - огрызнулся Дримс, помогая подняться Лавджою. – Не маленький, знаешь, что делать.

- Ловко ты их, - признал Лавджой, опираясь на руку Дримса.

- Да ты тоже молодец, - хмыкнул Ривс, замечая, что Лавджой старается не наступать на левую ногу. Он подхватил сослуживца под мышку, давая ему возможность повиснуть на своих плечах. – Пойдем, тут не далеко, надеюсь, яд не распространится…

- Яд этих тварей не настолько сильный, они страшны тем, что рвут как собаки жертву, - обронил Лавджой, стараясь перебирать ногами, чтоб уж совсем не висеть на сослуживце.

- Они явно ошиблись мальца с выбором блюда на ужин, - хмыкнул капитан.

- Мальца?! – возмутился Лавджой. – Да они капитально обос…лись!

Дримс решил не уточнять, что если бы он вовремя не появился, то ужин таки достался бы тварям. Конечно, не всем, уж Лавджой бы отдал свою жизнь очень дорого, но оставшиеся попировали бы на славу.

- Откуда они тут? – спросил Ривс.

- Кто ж их знает? – одноглазый капитан сплюнул кровь с разбитых губ. Прижал локоть к разодранному боку, поморщился от боли.

- Они в город пробираются при более крупных нашествиях, так? Когда их волны более массивные? – настаивал летчик.

- Ну, предположим.

- Обычно в середине нашествия, когда на стене уже просят помощи вертушек, потому что вал тварей огромен и не хватает бойцов и артиллерии? И когда просыпаются летающие твари, так? – не отставал Дримс.

- Так, - был вынужден согласиться Лавджой.

- А у нас сейчас только начало нашествия. Вертушки бойцам на стене лишь три раза помогли, и то мои бывалые говорят, что это были не самые сильные нападения. Так?

- Ну, так, - вновь согласился Лавджой. – К чему ты клонишь?

- Откуда эти твари?

- Да кто их знает, тварей этих?! – возмутился сослуживец Дримса. – Они через стену обычно переваливают. Потом в подвалах или на чердаках прячутся. Могут еще ходы под стеной прорывать, но землероек еще не было. Они идут позже. Их издали видно. Не было их еще.

- Лавджой, через стену в этот раз еще ни одна тварь не перевалила, - напомнил Дримс. – Пошевели мозгами! Или они у тебя, как у всех тут, размягчились?

- Пошел ты, Дримс, - огрызнулся Лавджой, но все же призадумался. – Не было землероек. К тому же, когда они появляются, то никогда просто так не уходят. Они пожрут обычно всех вокруг, потом уж за ними остальные твари через ход выбираются в город. Иначе землеройки своих же схарчат.

- Мой друг жил тут какое-то время, - припомнил свой последний вечер во Фритауне Ривс. – Он говорил, что твари эти в подвалы домов пробираются под землей…

- Это землеройки, - согласился капитан. – Только когда они так пробираются, они чуть не весь дом сжирают. Кто-нибудь из соседей или жильцов всегда предупредить патрульных успевает или крик поднять. Сейчас же тихо было, и никаких землероек я не видел, - одноглазый капитан призадумался. – Ну, или суются в коммуникационные туннели, оттуда в город, в канализацию или еще куда могут выбраться. Но мы о таких прорывах тоже обычно знаем. У нас же, мать вашу, датчики во всех туннелях стоят. Твари в туннель – мы его сразу, считай, и перекрыли. Они там с голодухи и дохнут. А если время есть и желание, я своих парней на охоту за паскудами этими в перекрытый туннель отправляю.

- Лавджой, может быть что-то пошло не по отработанному тварями сценарию? – предположил Ривс.

- У них нет мозгов, чтобы думать. Они живут инстинктами, - отмахнулся от него капитан. – Я тут уже прорву лет торчу. За это время они бы могли, что новое скумекать, да мозгов нет.

- Ладно, но надо проверить, - согласился Дримс.

- Проверим, как же иначе. Ближайшие дома сейчас и проверим, только до гарнизона доберемся, я дежурные группы и отправлю на проверку и зачистку, - посулился Лавджой.

Дежурные группы проверили чуть не треть Миранды вокруг места нападения на Лавджоя, но ничего не нашли. В подвалах домов не было даже признаков появления там землероек, никто из жильцов не пропал, никто ничего странного не заметил. Оставалось признать, что твари по воздуху проникли в Миранду и напали только на капитана Лавджоя. При этом остальные горожане их вовсе не интересовали.

Лавджой и Лэндхоуп призадумались, но очередной штурм тварей, причем довольно жаркий, заставил их позабыть об этом непонятном инциденте. А через неделю сожрали главврача медицинского пункта при гарнизоне, что отвлекло мысли военных от странного происшествия – ведь оставшиеся медики были полными профанами и бездарями, именно за это и угодившими в Миранду.

[1]Принцесса-кошка – героиня детских сказок. По легенде она была дочерью правителя Голубой империи, и обладала способностью перекидываться кошкой. В образе кошки она часто разгуливала по столице и поэтому всегда знала, что творится в городе, о чем думают подданные императора и чего они хотят, а также знала о готовящихся заговорах, покушениях и прочих преступлениях. О чем она сообщала отцу.

[2]Алахан – маленький городок в оазисе Проклятия, что находится в пустыне Дьявола. Существует легенда о Дарителе воды, короле оазиса – храбром воине и его любимой погибшей девушке (принцессе). Он жил задолго до прихода в долину Великих Гор первых поселенцев, пришедших во главе с Кемием.

[3]Новогодний Дедушка – персонаж сказок по всей Дидьене. Живет на северном полюсе, а в Новый год дарит всем детям подарки, если они хорошо себя вели в уходящем году. Подарки кладет под новогоднюю елку.

У него есть внучка – Новогодняя Девочка, которая живет вместе с дедушкой и помогает ему с подарками, а также следит за его домом и поведением детей.

Ездят они в новогоднюю ночь в санях, куда запряжена тройка лошадей с бубенцами. Могут ехать по земле и по воздуху.

[4] Егия – страна, находящаяся по соседству с Алсултаном, также расположенная в пустыне и на побережье мирового океана. Страна имеет богатую древнюю историю, предполагается, что изначально Осирис и Ра были богами в Егии, потом они присоединились к пантеону Крома.

[5] Рун – бог зла, тьмы, лжи, обмана, ужаса, пороков, разврата, развращающей власти. Был богом Тьмы до Сета.

[6] Джасра – свергнутая Кромом верховная богиня. Правила до появления Крома и разделения богов на богов Света и Тьмы.

[7] Мэри перечисляет страны, существовавшие на территории Розми в различные периоды ее истории до и после прихода Кемия I, в период раздробленности Розми или попыток Сета создать свою империю. На их территории в разное время находился оазис Проклятия.

[8]Орден Хранителей Истины – орден ученых, где собраны знания о Дидьене, Розми, богах и Создательнице Мира, о том, что ждет мир в будущем, кто были Первые люди, что с ними случились, что такое Добро и Зло, сколько длится их битва и почему.

Историки до сих пор не могут придти к единому мнению – на самом ли деле существовал данный орден, и когда же он был основан, существует ли до сих пор?