Демоны души

Глава 5

Глава 5

20, месяц Цветов, 5555 года – 25, месяц Цветов, 5555 года

1

Мэри с трудом перебралась через очередной завал, появившийся на ее пути в заброшенном замке Гилберта. Древние доски с противным треском осели на каменный пол под тяжестью ее тела, взметнув в воздух облака пыли и трухи. Только профессора истории там уже не было – она успела перескочить на пол. Позади остались несколько крупных обломков потолка и стен, что завалили проход в коридор, да товарки все тех же досок, что пытались погрести под собой Мэри Лауру.

- Эй, ты там жива? – осведомился Теодор из-за завала.

- Да! – крикнула Мэри, освещая нишу в коридоре замка, скрытую обвалом и полуистлевшими занавесями. В воздухе кружились миллионы пылинок и крупной трухи, заставляя профессора непрерывно чихать. На плечи Мэри плавно оседала вековая белесая паутина, жаль, что женщина не могла услышать проклятия поспешно разбежавшихся по углам пауков, чей труд многих поколений вмиг был превращен в воспоминания. Уж, наверняка, огорченные пауки проклинали ее и ее предков до двенадцатого колена включительно.

- Чего тебя туда понесло? – Тео ковырялся в главном зале замка, рассматривая какие-то черепки и осколки. – Библиотеку мы же, вроде как, осмотрели еще вчера. Еще до нас все книги перенесли в Лисити. Замок, считай, разрушен, тут нет ничего интересного, пора уже возвращаться.

- Не знаю я, чего меня сюда понесло, - призналась Мэри, чихнув в последний раз. – О! Да тут интересная ниша, - женщина направила свет фонарика на каменную табличку, что стояла на каменном же столике посреди ниши. Рядом с табличкой застыли покрытые вековой паутиной бронзовые подсвечники, в которых сохранились огарки свечей. Перед ними на столешнице лежали какие-то кости и странный медальон…

- Что в ней? – Тео подошел к завалу, раздумывая, уж не присоединиться ли ему к подруге?

- Скрижаль, - крикнула Мэри. – Сейчас прочитаю…

Женщина высветила фонариком буквы.

Скрижаль была старой, слова на ней почти стерлись, а грязь и паутина, что полтора века властвовали в замке, затрудняли прочтение. Мэри постаралась стереть пыль и паутину с находки. Так стало не на много лучше, но профессор сумела разобрать слова.

- И будет мир висеть на волоске, и брат пойдет на брата, ибо не ведомо братьям, что они одной крови. И усомнятся в богах смертные, а белое и черное смешается. И вскипят реки крови, а само Зло захочет уничтожить душу и сердце Той, что мир сей создала. И тогда услышат призыв те, кто поставлен его защитить и спасти, но не ведает об этом. И так и не поймут они, что будут теми, кто решит быть ли миру или нет.

И когда впервые чаша весов качнется, лишь та, что знает прошлое лучше, чем настоящее, и горечь, и боль любви, сможет воззвать к любимым детям Той, что мир сей создала. И лишь в ее силах будет заставить их спасти этот мир, ибо они будут выбирать между погибелью мира и его спасением.

И качнет она чашу весов судьбы мира.

И лишь крылатым детям небес дано будет спасти или погубить наш мир. И только тот, кто станет крылатой погибелью или спасением мира, решит его судьбу, когда повиснет все на волоске.

Мэри в недоумении уставилась на скрижаль, почесала затылок, вновь чихнула, а потом изрекла:

- Итак, мне ясно, что ничего не ясно…

- Бред, - откликнулся Тео.

- А чего ты хотел? Все предсказания – бред, пока не сбудутся, - объявила профессор истории. – Ладно, заберу скрижаль, во Фритауне будем разбираться.

- Только ничего не сдвинь лишнего, а то я не хочу опять тебя из древних ловушек выковыривать! – предупредил Теодор.

- Да не бойся ты, - Мэри аккуратно ощупала столешницу, на предмет тайных пружин или иных механизмов, благодаря которым срабатывали ловушки в других замках или храмах, где ей доводилось находить артефакты. Вроде как ничего подобного в жилище Гилберта не наблюдалось.

- Мэри, ты бы пошевелилась, - довольно тихо посоветовал ассистент. – Тут какие-то голоса слышатся, как бы эта компания не по наши души объявилась.

Мэри быстро схватила скрижаль, поспешно запихала ее в рюкзак, закинула его за спину и полезла прочь из ниши.

Ученые кинулись из коридора, который легко мог превратиться в ловушку. Как только они оказались в большом мрачном главном зале замка, с противоположной стороны в арочном проходе появилась небольшая группа людей. Судя по наличию в ней приснопамятного Ирвина и человека в форме шерифа, это были местные жители, а Ирвин проболтался! Скотина!

- Госпожа Лаввальер, господин Морган, добрый день, - поздоровался шериф.

- Добрый день! – радостно защебетала Мэри. – Что привело вас сюда, господа? Неужели легенды интересуют не только меня одну? Как прелестно! Этот замок – одна сплошная легенда!

- А также он является исторической достопримечательностью, охраняемой законом, - не повелся на ее беззаботное щебетание шериф. За его спиной высились еще трое полицейских, мэр города и две почтенные матроны, главные сплетницы по совместительству. И это не считая Ирвина! Многовато их собралось.

- Да, исторические объекты необходимо охранять, и не только от вандалов, но и от времени, которое так беспощадно! – Мэри постаралась открыть свои карие глаза как можно шире, а улыбку сделать как можно естественнее.

- Еще более беспощадны те, кто пытается присвоить то, что принадлежит городу, а законы в их отношении не знают жалости, - сурово заявил шериф.

- О, боги, шериф, неужели вы меня в чем-то подозреваете? - прижала руки к груди Мэри. – Меня?!

- Я не подозреваю вас, я предъявляю вам обвинения, - полицейский был непреклонен.

- В чем?! – как можно искренне удивилась хитрая бестия. – В моем желании прикоснуться к истории и легендам? В том, что я исследую этот прекрасный замок, который без должного ухода и охраны ветшает и скоро может исчезнуть с лица Дидьены? В том, что я собираюсь написать отчет о моем исследовании и изложить в нем необходимость реконструкции этой исторической достопримечательности, овеянной столькими легендами и мифами?

- Перестань юлить! – взвизгнул Ирвин. – Ты разрыла могилу хозяина этого замка и выкрала из его гроба дневник! Дневник принадлежит городу!

- Ирвин, подожди, - похлопал несостоявшегося ухажера по плечу мэр города. – Госпожа Лаввальер, вы обвиняетесь в незаконном вскрытии могилы, вандализме и похищении собственности покойного, которая была завещана славному городу Лисити.

- Ты совершила акт вандализма! Ты должна за это ответить! – в истерике закричал Ирвин. – Ты угрожала мне!

Мэри и Тео переглянулись. Он слегка кивнул ей, указав глазами на пролом в стене замка, выходящей на обрыв и реку, что текла под ним.

- Ирвин, ты забыл упомянуть, что ты участвовал в осквернении могилы и предоставил инвентарь, при помощи которого была вскрыта могила и разбит гроб достопочтенного господина Гилберта, - очаровательно улыбнулась Мэри, медленно продвигаясь в сторону стены. – Согласно законам Розми, ты являешься соучастником преступления. Шериф, прошу также отметить, что инвентарь господин Ирвин предоставил добровольно, и поехал на заброшенное кладбище добровольно. Во время вскрытия могилы наш храбрец добровольно помогал, да и как бы я, хрупкая девушка, могла бы принудить его что-либо делать силой?

- Не правда! – взвизгнул парень. – Не правда! Ты меня заставила! Ты сказала, что если я тебе не помогу, то ты расскажешь всем, что я тебя затащил на кладбище и обесчестил!

- Ирвин, ты путаешь, - женщина еще раз оскалилась. До пролома оставалось уже немного. – По завершению вскрытия могилы, я пообещала сообщить о том, что ты скомпрометировал меня, если ты кому-либо поведаешь о том, что произошло на кладбище.

- Не важно! Ты угрожала!

- Прекратите пререкания, - потребовал шериф. – Господин Ирвин Флетч добровольно пришел сегодня ко мне и покаялся в содеянном под принуждением участии в преступлении. Его вина очевидна, но он совершил явку с повинной, что уменьшает тягость преступления. Вы, госпожа Лаввальер, признаете свою вину и совершение вами ранее перечисленных мной преступлений?

- Боюсь, что нет, - Мэри очаровательно улыбнулась, пожала плечами и бросилась в провал. Тео прыгнул за ней следом.

Когда шериф и его добровольные и не очень добровольные помощники оказались около пролома, они увидели лишь поверхность быстро текущей реки, что несла свои бурные воды под обрывом, на котором и возвышался замок. Ученых нигде не было видно. Если они сумели вынырнуть, то быстрая речка уже отнесла их далеко от замка и шерифа. Если же им не повезло, то рано или поздно их изуродованные тела выбросит на берег ниже по течению.

2

Мероэ Оэктаканн шла по одному из самых заброшенных и нищих районов Фритауна – по району Красной Пустыни[1], находящемуся на северо-западной оконечности города. Хуже и опаснее этого района были только трущобы, что находились севернее. Там ночью опасались появляться даже полицейские.

Жрица не боялась тут находиться. Не испугалась бы она и трущоб – никто в здравом уме не решится напасть на жрицу Лоули, да еще и с татуировкой Воина Серебряной Луны[2] на плече. Мало того, что шансы у этого безумца остаться в живых ничтожно малы, так если он причинит вред жрице, ее сестры потом перетряхнут весь район и уничтожат всех, кто будет хоть как-то связан с этим сумасшедшим. Жриц Лоули любили и боялись, уважали и не желали с ними связываться, зная суровый нрав их богини.

Оэктаканн с презрением отшвырнула ногой пустую бумажную упаковку из-под дешевого вина, которую порыв жаркого ветра кинул ей под ноги. Она была раздражена. Мало того, что жрице пришлось тащиться через весь город в это мерзкое, грязное место, так еще и идти нужно аккуратно: тротуар был так и усыпан битым стеклом, окурками, жвачками, что плавились на жарком солнце. Как тут вообще жить можно?!

Дверь какого-то низкопробного бара распахнулась, и оттуда спиной вперед вылетела какая-то девица. Судя по яркому макияжу и слишком короткой юбке – проститутка. Она рухнула прямо перед мероэ. Следом за ней выскочила вторая девица. Она оседлала первую и принялась бить ее кулаками. В дверном проеме уже толпились улюлюкающие посетители бара, подбадривая проституток, не замечающих ничего вокруг.

Изнанка жизни, что поделаешь?

Мероэ подняла глаза к небу, горестно вздохнула и точным ударом ноги отшвырнула ту жрицу продажной любви, что была сверху. Проститутка отлетела на метр от своей жертвы и уже собиралась возмутиться вмешательством в ее разборки, когда подняла глаза и увидела Оэктаканн. Размалеванная женщина так и замерла, сидя на пыльном оплеванном асфальте. Замерли и посетители бара.

- Ваша милость… - пролепетала проститутка, отползая к стене дома.

Мероэ ничего не ответила. Перешагнула через поверженную шлюху, что так и лежала у выхода из бара, и пошла дальше. Эти люди забыли, что они люди. Не в правилах богов Света их жалеть – каждый человек сам кузнец своей судьбы, и только он отвечает за свою жизнь.

Под ошалевшими взглядами посетителей бара мероэ свернула в еще более грязный переулок, откуда вели входы в подъезды домов, первые этажи которых занимали бары, лавки и какие-то подозрительные конторы. На куче мусора у подъезда сидела тощая полосатая кошка. Она внимательно смотрела на Оэктаканн, а когда та собралась войти в подъезд, кошка встала на пути жрицы. Она не хотела, чтоб мероэ туда шла.

Оэктаканн подняла на руки мурлыку, почесала за ухом:

- Думаешь, мне не стоит туда идти? – улыбнулась жрица. – Я так и знала, но мне надо это сделать. Иначе я могу не узнать главного.

Кошка мявкнула и боднула лбом щеку женщины.

- Мне передали, - продолжила жрица разговор с тотемным животным своей богини, - что там меня ждет человек, который знает о заговоре против королевы. Мне надо с ним встретиться. Я не уверена, что это не ловушка, но как я это узнаю, если не приду туда? С другой стороны, кому на МЕНЯ охотиться? Как ты думаешь?

Кошка мурлыкнула, соскочила с рук жрицы и пошла по переулку. Она остановилась через пару метров, обернулась на мероэ, опять мяукнула и пошла дальше. Еще через метр она вновь остановилась, оглянулась. Оэктаканн поняла, что неожиданная хвостатая спутница зовет ее за собой. Жрица пошла за кошкой.

Вскоре полосатая мурлыка подошла к высокому забору, ограждавшему двор соседнего здания; по куче мусора кошка взобралась на забор, вспрыгнула на узкий карниз, опоясывающий второй этаж дома, и вновь обернулась. Служительница Лоули пожала плечами и последовала за котейкой, тем более что квартира, куда ей надо было попасть, находилась как раз на втором этаже.

Полосатая провожатая остановилась напротив одного из окон и вновь мяукнула. Оэктаканн аккуратно подошла к нему и заглянула в комнату. Увидеть что-либо за немытым пыльным стеклом было очень трудно, но женщина все же смогла рассмотреть трех мужчин, застывших около входной двери.

Итак, это засада.

- Спасибо, - поблагодарила мероэ кошку. Та кивнула и направилась прочь, задрав хвост. Кошатинка выполнила свою миссию. А вот мероэ призадумалась: стоит ли ей ввязываться в драку или нет? С одной стороны она не знает, сколько еще людей в комнате, и все может закончиться плачевно для мероэ. С другой стороны, жрице необходимо было узнать, кому же она перешла дорогу на этот раз?

Оэктаканн быстро побормотала молитву Лоули, вытащила из ножен парные сабли и резко ударила плечом по рамам окна. Как она и ожидала, окно распахнулось внутрь. Жрица ввалилась в комнату, перекатилась через плечо и тут же бросилась на опешивших мужчин.

Их было пятеро.

Первого мероэ уложила броском сабли, которая пригвоздила его к входной двери. Второй уже успел очухаться и чуть не убил женщину ударом короткого меча. Мероэ нырнула на пол, уходя от его удара, и сумела подрубить колени третьего противника, бросившегося на нее. Он свалился на пол и выбыл из игры. Осталось еще трое.

Оэктаканн выдернула саблю из горла первого убитого противника, приняла стойку. Ее возможные убийцы замерли напротив.

Все пятеро, поджидавшие ее в засаде, были вооружены мечами или длинными кинжалами, или саблями. Значит, это собратья по жреческому цеху – вряд ли простые бандиты умеют настолько хорошо пользоваться этими видами холодного оружия, чтобы пойти с ними на дело. И вряд ли они не взяли огнестрельное оружие из боязни, что на выстрелы приедет полиция – тут она, конечно, приезжает, но очень не скоро, а соседям плевать друг на друга.

Как и ожидала служительница богини славы и победы, противники бросились на нее одновременно. Она приняла на скрещенные сабли удар всех троих мужчин, руки у Оэктаканн загудели от напряжения и силы ударов, но она смогла оттолкнуть клинки нападавших, и сама ринулась в атаку, совершая один пируэт за другим. Спасти ее могли только скорость и проворность.

Очень быстро мероэ вновь оказалась у окна. Она сделала несколько стремительных шагов в его сторону, взлетела на подоконник и, оттолкнувшись от него, прыгнула за спины жрецам. В том, что они жрецы и воины, мероэ уже не сомневалась. Одному из мужчин она срубила голову еще в полете. Остались двое. Оэктаканн крутанула сабли, готовясь к новой схватке.

И понеслось!

Звон ударов стали о сталь, искры, высекаемые клинками, и ни одного слова или вопроса. Ни одного.

Все же противники хорошо владели мечами – они сумели зацепить жрицу. Раны были не глубокими – на боку и на ноге, - хорошо, что не задели руки! – но мероэ понимала, что схватку надо заканчивать как можно быстрее, иначе она скоро устанет и ослабеет от потери крови. Женщина ловко подцепила носком ноги саблю, выпавшую из руки третьего поверженного ею противника, и метнула в лицо младшему из нападавших. Он рефлекторно попытался прикрыть лицо и пропустил удар клинка мероэ в сердце.

Жрецы смотрели друг на друга, кружа по центру комнаты. Оэктаканн была ранена, но очень зла. Ее соперник не был ранен, но он испугался верховной жрицы, которая еще и улыбалась, сверля его ледяными голубыми глазами.

Вновь атака жреца. Отчаянная и яростная. Служительница Лоули отбивает ее, но короткий меч достает женщину в левое предплечье, одна из сабель выпадает из рук мероэ. Противник радуется и кидается в новую атаку. Оэктаканн отбила бы ее, но тут женщину за ногу хватает воин, которому она в самом начале боя подрубила колени – он все это время лежал без сознания, а тут очнулся. Мероэ падает на спину в лужу крови. Атакующий жрец нависает над ней, заносит меч, но Оэктаканн и стала верховной жрицей потому, что она – лучший воин в своем ордене. Женщина не выпустила саблю из рук и сейчас воткнула ее в живот противнику, резко повела ее в бок, распарывая тому брюхо.

Оэктаканн оказалась с ног до головы облита кровью врага, а на тело ее еще и кишки жреца вывалились.

- Б…! – помянула недавних встреченных ею у бара девиц мероэ. Откинула разбитую при падении на ковер голову назад, приложилась затылком о залитый кровью паркет. Выругалась еще раз, конечно же.

Она стряхнула с себя внутренности жреца, встала, подошла к заразе, что схватил ее за ногу. Так, кажется, это было последнее, что он сделал в своей жизни – изволил окочуриться, и как же не вовремя! Мерзавец!

- Вот суки-то! – мероэ облокотилась о подоконник. – И как я теперь узнаю, что за тварь вас ко мне подослала?

Женщина все же заставила себя подобрать сабли, кое-как из обрывков одежды поверженных противников соорудила себе повязки, и принялась осматривать трупы в поисках орденских знаков или татуировок. На плечах троих из них она обнаружила татуировки волков, а на лопатках двоих – кошапанов.

- Прекрасно, - констатировала мероэ. – Значит, Тиберию и жрецам Пантеры я мешаю. Интересно, чем? И я или же королева? – Оэктаканн еще недолго посидела в задумчивости, вспоминая недавний разговор с одним из жрецов Крома, что предлагал ей присоединиться к тем, кто полагает незаконной передачу короны Талинде I.

Что ж, Тиберий, тебе не повезло.

Мероэ не сомневалась, что сегодня вечером или завтра утром, кто-то явится посмотреть, от чего же убийцы не вернулись в храм? Поэтому, усмехнувшись, женщина обмакнула палец правой руки в подсыхающую кровь на полу и написала на стене краткое послание: «Я знаю. И не забуду. Ждите».

Жрица вышла из квартиры, плотно закрыв за собой дверь. У выхода на улицу она встретила какого-то молокососа, возомнившего себя самым крутым бандитом – он прямо у лестницы угрожал ножом какому-то работяге, что забился в угол. Недолго думая, мероэ взяла за шкирку бандита, развернула к себе лицом, дала полюбоваться на свое залитое чужой кровью лицо и процедила:

- Знаешь, кто я?

- Да, - он закивал в подтверждение своих слов.

- Догадываешься, что я нынче не в лучшем настроение?

- М-м-м, - он вновь закивал головой.

- Машина есть?

- Да…

- Далеко?

- Нет… За углом…

- Давай ключи от нее и скажи номер. Мне надо домой. Ванну принять.

3

Талинда смотрела на горящий над башнями Замка закат. Он походил на небесный пожар. Небо горело. Небо пылало…

Королева вытянула шпильки из волос, помотала головой, освобождая тяжелые длинные волосы из тугой прически. Очень сильно болели виски и глаза от недосыпа и непролитых слез. Девушка понимала, что лучше бы ей поплакать – станет легче, но ничего не получалось. Последний раз она плакала у тела деда, когда он умер после ее коронации. С тех пор Талинда так и не смогла пролить ни слезинки: постоянно кто-то отвлекал ее самыми разными делами и бумагами, требовавшими высочайшего присутствия или одобрения, или же запрета, постоянно надо было общаться с иностранными делегациями или лидерами других стран, со своими собственными министрами, советниками и прочими, прочими, прочими…

Если бы не госпожа Коменски, согласившаяся и при Талинде быть пресс-секретарем (да еще и взвалившая на себя кучу других обязанностей), господин Ларус – министр иностранных дел, и несколько дедовых сподвижников – королева бы еще недели две назад прыгнула бы с самой высокой башни Замка Королей. Хвала всем богам, что генерал Бодлер-Тюрри также принял решение временно задержаться в Замке и помочь королеве, тем более что заговорщики и недовольные уже поднимали головы. Керши все же решила развить свой успех – на границе начались беспорядки, во Фритауне и в Ариэль люди Бодлер-Тюрри выловили трех кершийских шпионов…

Пару шпионов, предположительно кершийского и алсултанского, - вот, спасибо тебе, дедушка родимый! – поймали военные возле своих охраняемых объектов, что, конечно же, не понравилось маршалу Дженси. А сегодня кто-то из врагов (очень хотелось бы, чтоб внешних, не своих, розмийских) сумел пробраться в Замок Королей. Во всяком случае, глава спецслужбы охраны Талинды так полагал.

Огромный рыжий верзила с лицом бульдога и изворотливым умом лисы, Майкл Фокс, после гибели королевской семьи вообще перевел всю охрану в режим полной боевой готовности и набрал дополнительный штат телохранителей и охранников, несмотря на то, что Талинда была против. Он сумел ее уговорить, а генерал Бодлер-Тюрри полностью поддержал его, усилив охрану двумя десятками своих людей. И сегодня Майкл, без устали искавший любые лазейки в системе безопасности Замка, так и не простивший себе гибели королевской семьи, вновь завел старую песню: кто-то опять сумел пробраться в Замок.

- Господин Фокс, неужели вы думаете, что кто-то в состоянии преодолеть нашу систему безопасности?! – возопила королева, когда глава ее охраны сообщил ей эту радостную новость. Дело было уже вечером. Королева только сумела выбраться из Малого Тронного Зала, где принимала делегацию Венленсии[3] – дружественной Розми страны. Венленсия, находящаяся в состоянии незатихающего вооруженного противостояния с Миррией[4], просила военной помощи у своего куда более сильного и технически развитого партнера.

- Я вынужден это признать, хотя ума не приложу – как они это сделали, и кто это. Я убежден, что без помощи со стороны кого-то из Замка, проникнуть за периметр невозможно, - кивнул Майкл своим грустным мыслям. – Тем более, что остается открытым вопрос гибели Вашей семьи и порчи видеозаписей, - он хмуро вздохнул, пожевав губу.

- Господин Фокс, вы же лично по десять раз проверили все наши системы охраны, все старые секретные ходы, все подземные туннели, все системы коммуникаций и всех людей, работающих и проживающих в Замке. Вы даже попросили одного из хакеров, пойманных генералом Бодлер-Тюрри, взломать нашу систему охраны – у него не получилось, - напомнила Талинда, расположившись за письменным столом в дедовом кабинете… простите, в своем рабочем кабинете.

- В том все и дело, - мрачно сообщил Майкл, принявший гибель королевской семьи на свой личный счет, поклявшийся Кромом не знать покоя, пока не поймет, как же появилась та лазейка, через которую Арено сумели пронести бомбу. И пусть виновные были наказаны и казнены (не только Арено, но и охранники, прозевавшие лазейку, не говоря уж о тех, кто был уличен в связи с заговорщиками), Майкл не мог успокоиться. Он искренне обрадовался, когда королева попросила его и генерала Бодлер-Тюрри вновь начать расследование гибели ее семьи. Энтузиазму главы спецслужбы охраны можно было только позавидовать, хотя результаты этого расследования все более и более повергали в паранойю и Майкла, и Винсента. Они видели врагов повсюду. Впрочем, судя по пропажам записей – оба сторожевых пса были не так уж неправы в своих подозрениях и догадках. – Нет и не может быть никакой лазейки, Ваше Величество. До гибели Вашей семьи, это было крайне затруднительно сделать, но теперь и подавно! После вскрывшейся порчи записей, я усилил контроль за серверами и всеми архивами. А также за людьми, что имеют к ним доступ. Однако сегодня было очередное покушение.

- На кого? – удивилась королева. – На меня?! Еще рановато, как мне кажется…

- В том-то и дело, что не на Вас, - пожал плечами Майкл. – На принца Лоуренса.

- Он-то зачем им нужен? – Талинда почесала голову, прищурила один глаз от удовольствия, и продолжила. – Может быть, вы что-то путаете?

- Я бы очень этого хотел, - оскорбился Майкл.

- Господин Фокс, зачем им Лоуренс? Покушаться будут на меня! Это при Лоуренсе можно стать регентом, при мне – никак. Только моим мужем, но для этого я должна быть, как минимум, живой, - Талинда стащила под столом туфли… О, боги! Какая прелесть!

- Я тоже не могу найти этому объяснение, - признался глава охраны. – Но это было именно покушение, и именно на принца Лоуренса.

- Может быть, это несчастный случай? – предположила она, но наткнулась на оскорбленный взгляд синих глаз главы своей охраны, и решила, что сейчас получит еще одного смертельного врага (это помимо кершийцев и семейств бунтовщиков). – Прошу прощения, господин Фокс… Что вообще произошло-то?

- Сегодня днем Его Высочество как обычно играл у бассейна, где он любит плавать перед обедом, - начал Майкл свой рассказ. – Как всегда перед обедом, чтобы у него появился аппетит, были поданы его любимые яблоки и черника. Принц какое-то время не хотел есть, потом решил перекусить, но у него это не получилось: на столик налетело несколько воронов, что обитают в парке. Птицы склевали почти все фрукты и ягоды, прежде чем их сумели отогнать. Несколько часов назад их окоченевшие тушки были обнаружены при обходе парка патрулем.

- Господин Фокс, с чего вы решили, что это именно те птицы? – устало, осведомилась Талинда.

- Среди них был очень приметный ворон – с белым крестом из перьев на правом крыле. Он жил несколько десятков лет в парке, его обходили стороной не только замковые коты, но и некоторые люди, которых ворон не любил. Он был среди погибших птиц, - отрапортовал Майкл. – Понимаю, звучит неубедительно, но я не могу исключить версию покушения.

- Хорошо, - согласилась королева, - но как это произошло? Посторонние не могут попасть в Замок.

- Да, Ваше Величество. Это и раньше было невозможно сделать, а уж после гибели королевской семьи – тем более. Сейчас же, даже при помощи изнутри Замка, никак нельзя пройти за стены незамеченным. У убийц Вашей семьи это получилось благодаря нечестным охранникам, сумевшим проникнуть в ряды Вашей охраны, убившим нескольких телохранителей и слуг. Но у меня остались обоснованные сомнения, насчет того, что были выявлены и казнены все виновные, - напомнил Майкл о своих подозрениях. – Думаю, они вновь начали действовать.

- Ну, это может быть и совпадением – ворон был очень старым, как вы говорите… - пожала плечами Талинда. – К тому же птицы могли съесть что-нибудь за пределами Замка, на тех же болотах…

- Ваше Величество, возможно все, - согласился Майкл, - но я бы просил Вашего разрешения еще раз проверить всю прислугу и охрану Замка, - настаивал глава спецслужбы охраны.

- Только не так, как в прошлый раз! – попросила королева, вспоминая дикие истории прислуги о том, как их всех согнали в камеры подземной тюрьмы, что имелась в Замке со времен его основания. Им светили лампами в глаза, применяли ультрапентотал[5], и даже не постеснялись настучать по головам тем мужчинам, что отказывались добровольно подвергнуться допросу под ультрапентоталом… Это было в первый раз сразу после убийства, второй раз допрос устроили помягче, но проводили его лично Майкл и Винсент, а после общения с ними, было не стыдно выйти из комнаты и с мокрыми штанами.

- Это самый эффективный метод, - пожал плечами Фокс.

В этот момент в дверь постучали, а потом на пороге возник Винсент Бодлер-Тюрри.

- Я не помешал? – неприметный глава РСР вошел в кабинет. – Я слышал о том, что господин Фокс обнаружил погибших птиц и подозревает покушение на Ваше Величество.

- И вы, Винсент, туда же? – устало пробормотала девушка. – То приспешники культа Сета, то вороны… К ним еще богов Света осталось приплести.

- Только покушение было на Его Высочество, - поправил глава охраны. Как ни странно, Винсент и Майкл прекрасно ладили друг с другом, особенно если дело касалось безопасности Талинды. Как начала подозревать королева, заветной мечтой обоих мужичин было посадить ее под пуленепробиваемый колпак в подземном бункере и никого никогда к ней не пускать, позволяя общаться с внешним миром исключительно по телефону или через компьютер.

- Почему вы так думаете, господин Фокс? – Винсент осторожно отодвинул стул у стола для совещаний, уселся напротив Майкла. Ядовитое замечание Талинды он просто проигнорировал, помня ее высочайший запрет злить ее на этой недели – лимит исчерпан.

- Вороны налетели на яблоки и чернику, что предназначалась принцу Лоуренсу. Вечером их нашли мертвыми, - повторил Майкл.

- Господин Фокс, а разве гибелью птиц не могла стать естественная причина или какая-то их птичья болезнь? К примеру, как у скота, когда начинается массовый падёж? – предположил Винсент.

- Обычно в таких случаях, кто-то умирает первым, потом второй и третий, до десятка доходит не сразу, - покачал рыжей головой глава охраны. – Я распорядился отдать птиц на экспертизу, но уверен, что они отравились.

- Кто это мог сделать?

- Именно это я и хочу выяснить, для чего прошу разрешения у Ее Величества на допрос прислуги с ультрапентоталом.

- Ваше Величество, допрос – необходимая мера, - согласился с господином Фоксом Винсент. – Исходя из фактов, которые мне сообщили работники моей службы, которыми мы с господином Фоксом усилили охрану Замка, это вполне может быть покушением на Вас. Тем более что мы вновь начали дело о гибели Ваших родных. Кто-то может спешно заметать следы, или он надеется докончить начатое…

- Хорошо, устраивайте допрос, - согласилась королева. – Только не увлекайтесь. Я не хочу, чтобы пострадали невиновные, и чтобы половина прислуги завтра не выдержала давления и уволилась!

- Как прикажете, - хмуро согласился Майкл.

- Мои специалисты помогут, - кивнул Винсент. – Я бы тоже хотел присутствовать на допросе, покушение на членов королевской семьи входит в мою компетенцию.

- Само собой, - согласился глава охраны.

- Позволите приступать, Ваше Величество? – спросил Винсент.

- Опять на ночь глядя? До утра не подождать? – осведомилась Талинда.

- Кто-то мог понять, что мы не просто так собрались в Вашем кабинете, и может затаиться или сбежать. Лучше начать допрос немедленно. К тому же, вечер и ночь усилят психологический эффект…

- Приступайте, но чтоб без фанатизма! – согласилась королева, тихо ругая присутствующих за их жестокое обращение с людьми. Они были на сто процентов правы, но Талинда не могла, не могла просто так жестоко обращаться с теми, кто служил ей! Она знала этих людей и даже любила, а теперь их по третьему разу будут допрашивать…

Оба блюстителя безопасности королевы и фанатики своего дела удалились из кабинета, оставив Талинду наедине с грудой бумаг, которые для нее подготовил секретарь. Т.к. прежний секретарь дедушки не смог продолжить работу с новым правителем Розми (он был искренне предан своему королю и не представлял свою дальнейшую работу с кем бы то ни было другим), то пока его обязанности взвалила на себя госпожа Коменски.

Догорал небесный пожар заката над Замком Королей, а уставшая юная королева пыталась понять, зачем же покушались на ее кузена, и было ли это покушением, или чистой случайностью…

Страха не было. Наверное, Талинда отбоялась свое в Керши. Была лишь усталость и ужас от того, что опять по ее вине (хоть и косвенной) будут причинять страдания ни в чем не повинным людям. В покушение она не верила. Зато спина ее покрывалась холодным потом и начинало сосать под ложечкой от одной мысли, что ей вновь придется подписывать чей-то смертный приговор. Она слишком много подписала их при восшествии на трон. Слишком много.

4

Мэри и Тео осторожно пробирались по осыпи к замку Гилберта под покровом ночи. Путь им освещали два из трех спутников Дидьены.

- Вообще-то, после таких теплых проводов, какие нам устроили, - шепотом спорил со спутницей Теодор, - нам полагалось бы уже пребывать в Ариэль или на полпути во Фритаун, в надежде, что добрый шериф и его люди не разослали ориентировки на нас по всей Розми.

- Не говори глупости, - зло прошептала ему в ответ Мэри. – В замке остались все наши вещи и дневники Гилберта.

- У тебя есть скрижаль, что тебе еще надо? – Тео внимательно осматривал первый двор замка на предмет наличия в нем людей.

- Дневник Гилберта! – Мэри подняла лохматую кудрявую голову из-за огромного валуна, что высился около входа.

- Ты думаешь, они до них не добрались?

- Мы же с тобой уже научены горьким опытом, и все вещи хорошо припрятали в заваленной комнате. Не думаю, что они устраивали настоящий обыск замка – мы так красиво сиганули в реку с обрыва! Полагаю, они нас сочли погибшими и теперь стерегут наши трупы ниже по течению, - довольно хмыкнула рыжая бестия.

- И они их чуть не дождались! – зло буркнул Тео. – Мы едва выбрались из воды! У меня до сих пор все тело в синяках и ссадинах от ударов о камни!

- Тео, мы же выбрались! – взбодрила его неугомонная Мэри. – Ладно, по-моему, там никого нет.

- Мне тоже так кажется, - согласился ее ассистент.

Оба ученых черными тенями шмыгнули в замок. Пробрались по заброшенным залам к его самому дальнему крылу, аккуратно отодвинули пару рухнувших досок, за которыми открылась крошечная коморка с выбитым окном. В этой коморке и хранились вещи, заблаговременно спрятанные путешественниками. Время от времени Тео и Мэри спешно покидали места своих раскопок и изысканий, и возможности собирать пожитки у них иногда не было. Горький опыт приучил авантюристов всегда прятать свои рюкзаки, чтобы при возможности возвращаться за ними через какое-то время. Эта привычка не раз спасала их вещи от разгневанных местных жителей или же от полиции. Добытые артефакты оставались у ученых.

Мэри вытащила из просторных накладных карманов брюк несколько побрякушек, которые она нашла в пещере, где ученые скрывались несколько дней, пока в округе все не затихло. Переложила их в свой рюкзак. Туда же упаковала драгоценную скрижаль, что все это время таскала в маленьком рюкзачке за спиной.

- Давай хоть перекусим немного, потом пойдем? – предложила она, доставая из большого походного рюкзака пачку сухих галет. – А то у меня эти грибы и ягоды уже во где сидят, - она провела ребром ладони по горлу.

- Может, мы сначала уберемся отсюда подальше, а потом поедим? – возмутился Тео. – Второй раз я вовсе не желаю прыгать с обрыва.

- Они призрака Гилберта боятся до дрожи в коленях, раньше утра точно тут не объявятся, - махнула рукой Мэри. – Сейчас перекусим и пойдем.

- Что Ирвин даже под пытками не признается в вашем совместном походе на кладбище, ты тоже была уверена, - напомнил Тео, беря у подруги галеты.

- Я не думала, что он такой совестливый! – пожала плечами Мэри.

- Просто ты его плохо напугала, - хмыкнул Тео. – Вот после нашего подвига с прыжком в воду, он точно никому ничего не скажет! Убедился в твоей неадекватности.

- В следующий раз обязательно продемонстрирую! – посулилась молодая женщина.

Оба друга тихо засмеялись.

- Ладно, пора домой возвращаться, - хмыкнул Тео. – Тетушка меня уже заждалась, наверное.

- Да и моя семейка, небось, успела соскучиться! – скривила губы рыжая бестия.

- Подарочки из пещеры для них собирала?

- А для кого же еще? Обожаю их рожи, когда рассказываю им, где это нашла и из чего это сделано!

- Когда-нибудь они тебя в психушку упекут, - рассмеялся Тео.

- Это вряд ли. Дочь – профессор истории, хоть и чокнутый, - это почетно, хоть и доставляет некоторые неудобства в связи с тем, что у нее мозги слегка набекрень, но все же это некоторый плюс к репутации семьи. Дочь – пациент психиатрической клиники – это позор для семьи и несмываемое пятно на репутации все той же семьи. Улавливаешь разницу? – она засмеялась. Только смех был горьким.

- Ладно, дочь – пациент психиатрической клиники, как выбираться будем? – с набитым ртом спросил Теодор Морган. – На вокзал и автовокзал нам нельзя – могут увидеть и доставить к шерифу. Я бы обошел Лисити по горам. Стороной.

Мэри задумчиво смотрела на Самкану и Алифий, сиявшие над руинами замка. Их призрачный серебряный и голубой свет высвечивал полуразрушенный замок, его обвалившиеся стены, его некогда высокие тонкие башни и сиротливо глядящие в черное звездное небо обломки колонн.

- Эй, ты со мной? Ты меня слушаешь? – осведомился Тео у подруги. – О чем задумалась?

- Слушай, а вот я тут подумала, что наверное, я не с проста вспомнила то пророчество о битве Света и Тьмы, да и скрижаль эта… Тут еще одно пророчество о конце мира. Да и говорят, статуя Иштар плачет… Как-то все это наводит меня на мысли…

- Нет, Мэри! – перебил ее ассистент. – Нет! Мы едем домой. Обходим Лисити стороной по горам, и из ближайшего городка, где есть железнодорожная станция или ходят междугородние автобусы, мы едим домой, во Фритаун.

- А, да, да, - рассеянно кивнула профессор истории. – Конечно, конечно…

- У нас на носу экзамены у студентов, а ректор нас вышибет за очередное исчезновение. Меня с работы так точно выгонит! – напомнил ей Теодор. – Поэтому мы едем домой.

- Да, да, - она вновь уставилась на небо, жуя сухие галеты. – А ведь конец Света предвещает не только плач Иштар, существуют же еще предзнаменования. О них в Пророчестве говорится, да и в древних летописях упоминается…

- Летописи почитать лучше в библиотеке нашего университета, - намекнул Теодор. – Там же можно и списки Пророчества просмотреть. Поэтому мы возвращаемся во Фритаун, и точка!

- Само собой, само собой, - кивнула Мэри Лаура.

5

За полторы недели пребывания Ривса в Миранде, городишко милее не стал. Все тот же туман, все та же грязь, все та же тоска. Все те же унылые лица, старые умирающие вертушки, пьяные техники, раздумывающие над превратностями жизни сослуживцы, от чего более общительными они не становились, что и было к лучшему. Капитан Дримс не собирался заводить тут друзей, но и опускаться на уровень нынешних сослуживцев он тоже не желал. О, нет! Он может ненавидеть эту поганую Миранду, но он никогда и ни за что не превратится в одного из этих обрюзгших пьянчуг, бывших отбросами армии! Миранде и маршалу Иллору его не сломать!

Ривс разглядывал свой личный состав, построенный около того, что когда-то могло называться вертолетами. Да… Часть личного состава из запоя вышла лишь на пару дней, чтобы полетать на дежурстве, а не рухнуть в болото, вторая часть же тихо ненавидит его – только прилетел, а уже командир. Оставшейся третьей части все было безразлично. И только рыжий Ленс радовал веселой улыбкой.

- Господа, я уже говорил: я приехал сюда служить Розми, вы тут делаете тоже самое. Так какой Бездны, я спрашиваю, вы не вняли моим предупреждениям, сделанным неделю назад, относительно несения службы?! Вы ж пьяные! Или еще протрезветь не успели! Я обязан отправить вас на гауптвахту! – зло бросил Ривс подчиненным.

- Эй, капитан, ты чего выпендриваешься-то? – отозвался старший лейтенант из строя. Этот относился к категории ненавидящих. Норрик. Отвратительная опасная тварь, как оказалось при ближайшем рассмотрении. О нем предупреждал еще полковник Лэндхоуп.

- Не понял, - Ривс подошел к нему. – Это ты к чему?

- Ты не перепутал Фритаун с Мирандой часом? – нагло ухмыльнулся Норрик. – Мы тут не на параде! Тут тоска! Летаем, монстров гоняем – и ладно! Какая разница, в каком мы состоянии? Стреляем хорошо, технику не гробим, тварей отбиваем. Все! Тут тебе нет генералов, и ты не на параде, а что командиром назначили, так это ничего не значит.

- И что же ты тогда так завидуешь, если моя должность ничего не значит? – Ривс медленно закипал. Тоска и уныние превращались в ярость, а злость и обида на тех, кто загнал его сюда, требовали выхода. – Это хоть и дыра, но это – армия, это ВВС. Есть Устав, есть требования, есть порядки, и я – ваш командир. Поэтому с сегодняшнего дня мы будем служить как полагается, а не как получается! Служить, старший лейтенант, и защищать тех, кто нам доверился. Все ясно?

- Ну, ясно, и что дальше? – вновь ухмыльнулся Норрик. – И что ты хочешь? Устав соблюдать? Ну, заставь меня!

Спорить дальше Ривс не стал. Зачем? Он просто со всей дури врезал подчиненному по челюсти, тот не успел увернуться. Ривс добавил ему от души под дых, а когда старший лейтенант согнулся от боли, Дримс ударом колена по лицу вырубил его. Немного полегчало.

- Хорошо, если вы не понимаете моих слов, я буду действовать иначе, но вы начнете делать то, что я говорю. Кто еще хочет поспорить со мной? – обратился к опешившим подчиненным капитан.

В этот момент прямо под ноги Дримсу, расхаживающему перед строем, упал один из техников, разбрызгав то ли жидкую грязь, то ли просто очень густую лужу, что красовалась в этом месте испокон веков.

- Что это? Ему плохо? – даже удивился капитан, замерев перед выпавшим из строя телом.

- Не знаю… - пробормотал второй техник, рыжий, вечно шмыгающий сопливым носом.

- Так посмотри! Живой он там вообще или уже окочурился?! – гаркнул Ривс. О, боги! Это стадо зовется армией Розми?! И такой армии он отдал столько лет своей жизни?! Это и есть его награда за годы службы, за пролитую кровь, за полученные ранения, за защиту суверенитета страны?! Твою ж мать-то!!! Мечта всей жизни – Миранда! Венера, Кром, Лоули, ну, за что?! Эй, вы там вообще живы, боги хреновы? Или и вправду давно уже дрыхните, десятый сон видите?!

Техник наклонился над лежащим на земле коллегой, но тот хрюкнул, вздрогнул всем тощим телом и захрапел.

- Простите… это… кажется, он спит… устал, наверное… работает много… - пробормотал рыжий парнишка, шмыгнув носом.

- Пьет, паскуда, он много! – заржал кто-то из строя.

- Разговоры! – Ривс вновь закипал. Злость в нем бурлила и клокотала, хотелось все тут разнести! – Норрика и этого на гауптвахту, дежурный экипаж на вылет, второй экипаж и остальные – начинаем новую жизнь: учимся бегать и приводим себя в хорошую физическую форму!

Строй зароптал, но пока они не решались ворчать открыто. Расправа над Норриком была свежа в их памяти.

- Кто не хочет: может немедленно подавать в отставку или попытаться поучить меня местным традициям, как это сделал Норрик! Рядовой! – это он окликнул их чисто номинальный дежурный патруль, охранявший их гарнизон и сейчас топающих мимо строя по летному полю. – Этих двоих на гауптвахту.

- Господин капитан, без подписи командира части – нельзя, - рядовой с опаской покосился на постанывающего Норрика.

- Подпись будет, - пообещал Ривс. – Этот напал на старшего по званию, этот пьян.

- Вы уверены, что он напал? – с опаской спросил ефрейтор.

- Перед строем напал. Они – свидетели, - бешенство начинало прорываться с шипением и паром наружу, но тут Ривс увидел, как его подчиненные прячут глаза или стараются смотреть в сторону от распростертого на земле старшего лейтенанта. Они боялись его. И они ни за что не подтвердят, что это он спровоцировал Ривса и сам хотел напасть на командира. – Он – куда меньшее зло, чем я, - предупредил капитан подчиненных. – Вы в этом скоро убедитесь, гарантирую.

Над строем висела тишина. Мертвая тишина.

- Он напал на капитана, - выступил вперед Ленс. Его толкнули в бок, предупреждая, но парнишка лишь гордо вскинул рыжую голову.

Пехотинцы с сожалением подхватили под руки Норрика и поволокли его в камеру, собираясь вторым рейсом унести пьяного техника.

- А теперь – разойтись! Техники – готовить борт. Дежурный экипаж – готовится к вылету. Остальных через десять минут жду здесь же, пора растрясти ваш жир! – проорал капитан.

- А у меня сердце… - сделал кто-то попытку отвертеться от занятий по физической подготовке.

- А у нас у всех сердце, - огрызнулся Ривс. – Оно анатомией предусмотрено.

- Так болит… - предпринял еще одну попытку лентяй-пилот.

- Так иди в отставку, не рискуй! У нас перегрузки при взлете, посадке, маневрах, чего так мучить организм? А если подохнешь на вылете, и вертушку мне угробишь? Или отставка, или в раздевалку!

В этот вечер капитан вернулся к себе в убогую служебную квартирку совершенно опустошенным и выжитым, как лимон. Он с трудом заставил себя съесть пару бутербродов, быстро запил их чаем и завалился спать.

Своих вещей у него имелось совсем немного. То, что он не привез в двух спортивных сумках, поместилось в большую картонную коробку, которую пару дней назад доставили по почте. Несмотря на столь скромное нажитое добро, создавалось впечатление, что в крошечной двухкомнатной квартире жила целая семья: свою одежду Дримс так и не удосужился развесить в шкафу, пару дорогих его сердцу вещей и книг он так и оставил в коробке, которую не потрудился унести из гостиной. Постельное белье и полотенца, доставшиеся ему вместе со служебной квартирой и хранившиеся в шкафу, пришлось выстирать – они провоняли сыростью и были какими-то мерзкими, но вот выгладить их или положить обратно Ривсу было лень. Они так и висели в коридоре на веревке. Пыль же вытирать особенно часто Ривс вообще полагал излишним баловством, хотя на днях пол все же сподобился помыть.

В общем, обычная холостяцкая берлога обычного человека. С той разницей, что у этой берлоги были решетки на окнах и тяжеленая железная дверь.

Опустошенный Ривс завалился спать в свою сырую одинокую постель.

Обычно капитан спал без сновидений, но на этот раз его кто-то звал сквозь сон. Ривс этому очень удивился… Первый за много лет сон! И какой интересный!

Голос доносился издалека.

Ривс оглянулся. Он стоял посреди какого-то коридора, где были железные стены и потолок. Стены и потолок мерцали красным, словно бы их раскалил кто-то неведомый, а по углам так вообще время от времени мелькали язычки пламени. Черным и непрозрачным оставался лишь пол, на котором стоял капитан. Из любопытства он дотронулся до одной из стен и мгновенно отдернул обожженную руку – на пальце немедленно вспух большой волдырь.

Какое милое местечко!

Из глубин коридора донесся едва слышный крик… Нет, наверное, стон. Звала девушка. Ей было больно и страшно, она просила хоть кого-то помочь ей выбраться оттуда…

Дримс направился в сторону, откуда, как ему показалось, доносился голос. Он очень старался не дотрагиваться до стен, но по коридору как назло дул ветер, время от времени налетающий порывами, пытающийся толкнуть расслабившегося капитана на одну из раскаленных стен. Вскоре Дримс понял, что он оказался в лабиринте.

Неведомая девушка звала все громче и громче, но в то же время голос ее становился все более глухим – словно бы она теряла силы. В голосе стало прорезаться отчаяние. Ривс поспешил. Через пару поворотов его глазам предстало удивительное зрелище: черным становился потолок лабиринта, и на потолке-то лежала маленькая девушка с растрепанными длинными каштаново-рыжими волосами. Она пыталась подняться, но ее тело охватывали огненные змейки, которые сковывали все ее движения и явно сопротивлялись ее попыткам встать. Они хотели спеленать ее. Потолок постепенно раскалялся перед пленницей. Скоро девушка должна была оказаться на самой настоящей сковородке!

- Эй, ты как там оказалась?! – крикнул Дримс.

Девушка из последних сил приподнялась на руках, повернулась к нему, и Ривс просто утонул в ее серо-зеленых глазах. Она отчаянно мотнула головой, отбрасывая в сторону одну из змеек.

- Понятия не имею, - пробормотала она. – Помоги мне…

- Как мне забраться на потолок? – спросил он.

- На потолок? – с трудом выдохнула она, вновь падая на пока черную поверхность. – Ты же стоишь на потолке… Спускайся на пол.

- Это ты на потолке. Скажи, как мне там оказаться, я спасу тебя, - пообещал он.

- Ты все перепутал… - прошептала она. Голова ее опустилась на черную поверхность, глаза окончательно закрылись, а к ее руке, вытянутой в противоположную от Дримса сторону, уже подбиралось огненное озерцо.

- Эй, не умирай там! – крикнул Дримс. – Подожди, я сейчас!

Она не ответила. Она просто лежала.

Как же ему забраться на потолок, который она считает полом? Что за бред? Что за бредовый сон?! Ну, в принципе, коли в жизни творится полный бред, то почему бы и во снах он не начал происходить?

Итак, это бред. Бред не имеет логики. Или, вернее, у него есть своя логика, которую трудно понять. Если они оба считают, что находятся на полу, то ему просто надо перепрыгнуть к ней на пол. Т.е. слезть. Все равно, что спрыгнуть с ветки дерева. Какая разница, как он при этом будет выглядеть, это же его собственный сон!

Ривс лег на пол, потом поднял ноги, словно бы спускал их с уступа, а потом оттолкнулся руками и спиной, пытаясь прыгнуть вверх.

Мысль о том, что он придурок не успела оформиться в его голове, т.к. Дримс уже стоял на полу… в смысле, на потолке, на котором лежала девушка, только для него этот потолок уже тоже стал полом.

Жуть! Что же творится в его мозгу, раз ему такое снится?!

Он кинулся к ней, оттащил от растекающегося озера раскаленного металла, и принялся голыми руками стаскивать с нее огненных змеек. Не то чтобы они жглись, но еще пару ожогов он точно заработал. Сначала капитан хотел перебраться на пол, который был полом для него ранее, но потом он вспомнил, что видел какую-то дыру в потолке, когда еще шел по другой плоскости. Значит, есть надежда, что это будет выход отсюда, а то раскаленный металл продолжал к ним подбираться.

Девушка пришла в себя, когда они находились около дыры в полу, куда Ривс предполагал спуститься. Не хотелось бы, чтобы это оказалась ловушка, а то они оба изжарятся!

- Все, не бойся! Это больше не повторится. Я спасу тебя, - пробормотал он, наклоняясь над дырой, откуда дул холодный ветерок, а на дне, вроде бы, виднелись какие-то огоньки или звезды. Девушка устало улыбнулась, когда он поставил ее на ноги, она заглянула в дыру, а потом сказала:

- Кажется нам сюда. В зазеркалье, пойдем, - она взяла его за руку. – Спасибо.

Она вновь улыбнулась… Он тоже улыбнулся, любуясь ее красивыми серо-зелеными глазами и тонкими чертами чуть вытянутого лица.

- Ты уверена, что тебе туда?

- Да, конечно, - она вновь улыбнулась. – Пойдем со мной. Иначе ты погибнешь в этом лабиринте…

Они вместе шагнули в черную дыру.

Сколько длился полет, Ривс не знал, он лишь видел глаза девушки, в которую вдруг влюбился. Они как маленькие дети держались за руки, падая, лицом друг к другу. Ветер трепал ее длинные волосы, она улыбалась, он тоже улыбался, страшно сожалея, что это лишь сон. Потом они оказались посреди черной пустоты, где в необыкновенной дали горели миллионы звезд. Под ногами, над головами, по бокам. Незнакомка словно бы стояла в воздухе, и Ривс понял, что тоже может стоять…

- Никогда больше не приходи туда, - она покачала головой. – Там опасно для тебя.

- Но как я мог не прийти? Ты же звала… - пожал плечами он.

- Да, я звала, а ты пришел… Но люди не могут попасть в Лабиринт, а выйти оттуда тем более… Даже я чуть не погибла там. Спасибо, - она вновь улыбнулась. О, боги, эти глаза… Вся правда мира была в них, весь Свет и вся Тьма, вся жизнь и вся смерть… Это было невероятно… Это было затмением, это было жизнью, это было судьбой.

- Теперь тебе нечего бояться, ты туда больше не вернешься, - он убрал с ее лица прядь волос. – Все позади. Это больше не повторится.

- Не повторится, потому что ты пришел, - ответила она. – Они напали слишком рано, я еще слаба… Я не думала, что это может так рано случиться, была не готова, хоть пора бы привыкнуть… Откуда они узнали кто я и где нахожусь? – задумчиво спросила она у черной пустоты. – Я еще не могу им ответить. Нужно время.

- Как тебя зовут? – не мог не спросить Ривс.

- Можешь звать меня Викки, - она улыбнулась. – Тебе нельзя тут надолго задерживаться, тебе пора возвращаться, - она задумчиво смотрела в его черные глаза, словно бы проверяя, тот ли он, за кого себя выдает.

- Это мой сон, я сам решу, когда мне пора будет возвращаться, - усмехнулся он. – Кто ты? Где ты? Я найду тебя, клянусь Венерой, матерью моей названной…

- Ты думаешь, что это сон? – прервала она его.

- Ну, реальностью это не может быть, - покачал он головой, оглядывая звезды. – В реальности я сплю в крайне мерзком месте, даже говорить о нем не хочу. Тут и даже в Лабиринте куда лучше.

- Хорошо, пусть это будет твоим сном, мой спаситель, - она вновь улыбнулась.

- Как ты оказалась в плену этих змеек?

- Долгая история, - она опустила глаза. – Тебе уже пора просыпаться, поэтому расскажу в другой раз.

- Я приду, Викки, - он рассмеялся. – Надеюсь, с тобой ничего не случится за это время.

- Я дома. Что со мной тут может случиться? Иди! – она толкнула его в грудь. Опора под его ногами исчезла, и Ривс полетел вниз. Он не успел испугаться, потому что проснулся. На руке у него было несколько волдырей от ожогов.

5

Нерейда…

Город, расположенный юго-западнее Миранды, но тоже в Поясе Желтых Туманов, представлялся Ринго Дервишу куда менее мерзопакостным, чем унылая и дождливая Миранда. Хотя бы потому, что в Нерейде дожди шли реже, солнце появлялось несколько чаще, да и сам город мог похвастаться собственным аэропортом и тем, что численность его жителей перевалила за миллион. Тут была более современная инфраструктура, автомобили, вполне приличные асфальтированные дороги и даже не до конца спившийся большой гарнизон. Ринго ошибся. Такой же мерзкий дождливый и унылый город с отвратительными туманами, вездесущим мхом и лишайником, решетками на окнах и унылыми бледными лицами местных жителей.

Дервиш вполне официально приехал на поезде в Нерейду.

Он не смог отказать себе в удовольствии: отложил визит к необходимому человеку на утро. Вечер же он провел в гостиничном номере, наслаждаясь горячей ванной, мягкой постелью, даже телевизором и прекрасным ужином. За несколько недель в болотах Ринго начало казаться, что солнце не выглянет уже никогда, дожди не кончатся в принципе, а весь мир скоро сгинет в потопе. Как можно любить болота и сознательно отправляться жить на них? Он предпочитал жару, зной, пустыню и море, уж никак не леса и болота.

Утром отдохнувший и взбодрившийся воин направился на встречу с нужным Марку Доновану человеком.

Алваро Родес был человеком обстоятельным и не любил спешки. Если он что-то делал, то делал это качественно, на совесть. Единственная проблема с Алваро заключалась в том, что он хоть и был приверженцем культа Сета, но в последнее время приложил все силы к тому, чтобы порвать все связи с сетопоклонниками. Решил вернуться к Свету или просто спрятаться от былых друзей и единоверцев. Такое время от времени случалось с нестойкими духом приспешниками бога Тьмы, но вырваться из рук жрецов Сета оказывалось делом не простым. Алваро же был должен жрецам бога-змеи. Настало время взыскать долги.

Ринго остановился перед большим особняком, расположенным в старинной и богатой части Нерейды. Дом и высокий каменный забор, окружавший его, были сложены из розоватого песчаника. В небольшом садике росли бамбук и монстера, перемежающиеся аккуратными клумбами с яркими цветами. Видимо, молодая жена Алваро старалась украсить дом… Или искала утешение в работе в саду.

Ринго застал должника за завтраком.

Тот восседал в роскошной столовой за длинным столом, накрытым белоснежной скатертью. На столе стоял дорогой фарфоровый сервиз, украшенный гербами рода, к которому принадлежала молодая супруга Алваро. Сам беглый поклонник культа бога-змеи был облачен в роскошный бархатный бордовый халат, украшенный вышитой золотой нитью монограммой. В одной руке он держал утреннюю газету, во второй чашку ароматного кофе. В свете хрустальной люстры поблескивала его лысина, обрамленная черными с проседью короткими волосами.

Супруга Алваро была тихой покорной девушкой, хрупкой и нежной. Боги наделили госпожу Родес тонкими чертами лица, золотыми толстыми косами и огромными серыми глазами, в которых навсегда поселились страх и боль. Ее кожа была белоснежной и казалась фарфоровой, а тонкие руки изящными, как и вся она. Напротив юной девушки сидела очаровательная маленькая девчушка, походившая на мать как две капли воды. Ей было года четыре, не больше, но девочка уже самостоятельно ела кашу и даже не пыталась баловаться за столом.

Ринго аж умилился семейной идиллии… Если бы он не знал, как именно была создана сия очаровательная семья, то порекомендовал бы с нее писать картины под названием «Завтрак в истинно розмийской семье» или «Любви все возрасты покорны»!

- Алваро! Друг мой! Прости, что я без приглашения! – громко известил Ринго, хозяина дома о раннем визитере, отстранив с дороги раба-дворецкого.

Несколько обрюзгшее от возраста и пристрастия к спиртному лицо Алваро замерло на пару мгновений, а потом его черные хитрые глазки расширились от неподдельного ужаса, когда он взглянул на улыбающегося гостя. Правая щека хозяина дома предательски задергалась, тонкие усики встопорщились, а потом мужчина попытался улыбнуться и изобразить радушие.

- Ринго?! Неужели это ты? – Алваро раскинул руки в приветствии.

- Конечно, я, - ухмыльнулся глава храмовых воинов.

- Я так рад тебя видеть! Сколько лет, сколько зим? – воскликнул хозяин дома, поднимаясь из-за стола. На лице его жены не отразилось никаких эмоций, она лишь повернулась на звук голоса, потом вновь уставилась в чашку чая, будто бы где-то на ее дне была неведомая окружающему миру истина… Хотя, возможно, что для нее все так и было.

- И именно поэтому ты столько лет не давал о себе знать? – столь же широко раскинул руки в приветствии Ринго.

- Ну, сам понимаешь, я был немного занят. Сначала свадьба, а потом… потом вот в эту проклятую дыру попал, пока жизнь хоть как-то наладил… Занят был… Ты голоден? Позавтракаешь с нами?

- Нет, спасибо, я поел в гостинице, - улыбнулся Ринго. – Я как раз пришел поговорить о твоей супруге и небольшом должке, что остался за тобой.

- Ах, ты об этом… - замялся хозяин дома. – Ты же понимаешь…

- Алваро, возможно, я не вполне конкретно выразился, но мой Повелитель желает получить с тебя то, что ты должен, - холодное лицо Ринго стало еще более холодным. Благодаря крючковатому носу в это мгновение глава храмовых воинов приобрел необыкновенное сходство с хищным ястребом.

- Тогда предлагаю поговорить об этом у меня в кабинете, - предложил Алваро.

- Хорошо, - кивнул Ринго.

Супруга Алваро так и осталась сидеть за столом, никак не реагируя на происходящее. Дочь продолжала мерно жевать кашу. Слуги делали вид, что их тут нет вообще.

Кабинет должника находился в противоположном крыле дома и поражал роскошью еще больше, чем столовая и гостиная, где Ринго предлагали подождать хозяина. Дорогая мебель, роскошный письменный стол, покрытый зеленым сукном, бархатные портьеры на окнах и толстый алсултанский ковер на полу, множество картин и старинное оружие на ковре, что висел на стене над кожаным диваном… Да, после женитьбы Алваро обрел не только прелестную супругу, бывшую почти на пятьдесят лет младше его, но и прибрал к рукам ее состояние и семейные реликвии.

Ринго удобно расположился на диване. Алваро уселся в кресло напротив.

- Не стоит при Фионе упоминать Повелителя, - нахмурился хозяин дома.

- А она не знает, что ты являешься последователем культа нашего бога? – изобразил удивление Ринго.

- Нет, конечно же, нет. Она может это использовать против меня, тогда меня сразу выгонят даже из Нерейды, - отмахнулся Алваро.

- В любом случае, друг мой, все зависит только от тебя, - криво усмехнулся Ринго. – Ты помнишь, что мы сделали для тебя десять лет назад?

- О чем ты? – попытался изобразить неведение Алваро.

- Не играй со мной, - улыбка сошла с лица Ринго. – Долги надо возвращать. Твое время настало.

- Что вам от меня нужно? – бросил мужчина, поплотнее запахивая халат.

- Не мне, и даже не нашему верховному жрецу, а самому Повелителю, - напомнил Ринго. – Сейчас Повелителя интересует Миранда.

- Город? – неподдельно удивился Родес.

- Ну, не баба ведь какая-то! – зло бросил Ринго. – И мы, его последователи, не можем разочаровать Сета! Поэтому ты должен сделать так, чтобы ни одно сообщение из Миранды о том, что же там творится на самом деле не дошло до Нерейды и остального мира. Ни одно.

- Ринго, ты рехнулся?! – воскликнул пораженный Алваро.

- Это приказ Повелителя, ты в нем усомнился? – надменно осведомился глава храмовых воинов.

- Этот приказ я получаю от тебя, а не от Повелителя, - заюлил Алваро. – Откуда я могу знать, что это не твоя выдумка? Может быть, ты решил что-то сам получить, и пытаешься взыскать с меня долги, которые тебе никогда не принадлежали!

- Ты сомневаешься в воле Повелителя? – холодно спросил Ринго.

- Я сомневаюсь в тебе. Ты всегда слишком много брал на себя. И вообще, я уже давно перестал поклоняться Сету. Не вижу смысла поклоняться тому, кто повержен и изгнан из нашего мира! – храбро бросил наглец.

Ринго в одно неуловимое мгновение оказался рядом с креслом зарвавшегося крысеныша, схватил его левой рукой за острый кадык, ногой уперся в небольшое брюшко хозяина дома.

- Слушай меня внимательно, тварь, - прошипел глава храмовых воинов. – Наш Повелитель вернется в наш мир. Но это для тебя не важно. Запомни: если ты один раз стал последователем нашего бога, дороги назад для тебя уже нет. Ты можешь прятаться и бежать куда угодно, но мы тебя найдем и взыщем все долги, а должен ты немало. Тебе напомнить, почему твоя очаровательная юная жена стала таковою? Откуда у тебя это богатство? – зло прорычал воин, прямо в лицо мерзавцу. - Все это благодаря тем, кто верно служит Повелителю, у кого ты однажды попросил помощи, и кто тебе эту помощь оказал. Мы уничтожили всю семью твоей жены, и ты поклялся нам за это отплатить. И ты это сделаешь. Иначе, для начала твое начальство узнает, что ты являешься приверженцем культа бога Тьмы. И ты уже не сможешь никогда отмазаться от этого – ты принимал участие в наших ритуалах, ты участвовал в жертвоприношении, а жертвой на алтаре нашего бога были родственники твоей очаровательной Фионы. И этому есть доказательства. Ты это знаешь, - Ринго оскалился. Он видел ужас в глазах предателя, дикий, нечеловеческий ужас и упивался им, упивался властью над этим жалким человечешкой, что посмел попытаться предать Повелителя и жрецов Сета. - А потом мы предъявим доказательства того, что ты убил двадцать три человека. Ты принес их в жертву нашему Повелителю, ты просто их убил, женщин, детей, стариков, чтобы они не стояли у тебя на пути. И это видела твоя жена. Ты заставил ее на это смотреть, чтобы она не посмела сказать тебе «нет». Потом ты ее изнасиловал, и лишь затем женился на ней, чтобы получить ее состояние и собственность. Ты давно хотел ее, но она и ее родители тебе отказывали, не подпускали на пушечный выстрел к своему дому! И ведь ей было всего лишь пятнадцать лет. Ребенок, - ухмыльнулся Ринго, сдавливая горло хозяина дома еще сильнее. - Ты хочешь, чтобы правда всплыла?

- Нет, - придушенно прошептал Алваро, глядя в голубые бездны глаз Ринго.

- Конечно, ты этого не хочешь. Ты просто не доживешь до суда, а если доживешь, то будешь мечтать о казни, которая тебе полагается, - Ринго приблизил лицо к покрасневшему и покрытому бисеринками пота лицу своей жертвы. – Поэтому ты сделаешь то, что я тебе скажу. Так?

- Да, - прохрипел Родес.

Ринго его отпустил. Вновь уселся на диван.

- Итак, ни одно сообщение из Миранды не должно дойти до Нерейды и остального мира. Ни одно. Но при этом в Нерейде должны продолжать считать, что с Мирандой все в порядке.

- Как я, по-твоему, это сделаю? – прокашлялся, держась за горло, Алваро. – Связь между городами осуществляется по телефону, по электронной связи между компьютерами, по радио! Спутники, хвала всем богам, не ловят над Поясом, но тут еще ходят автобусы, автомобили, поезда!

- Алваро, меня не интересует – как. Меня интересует результат. И он должен быть равен ста процентам, иначе наше соглашение о неразглашении твоей тайны утратит силу, - пожал плечами глава храмовых воинов, внимательно изучая собственные ногти.

- Я могу повредить всю связь, что осуществляется через кабель, но ее быстро восстановят. Мы могли бы попытаться глушить радиосигналы, но для этого необходимы глушилки около Миранды. У нас их нет, мы в центре Розми, нам такое оборудование ни к чему, - признался незадачливый должник. – А чтобы прервать дорожное сообщение между городами…

- Еще раз тебе говорю: меня не интересует, как ты это сможешь сделать, есть ли у тебя для этого средства и оборудование. Это просто должно быть сделано, - жестко одернул собеседника Ринго. – Насчет сообщений. Они могут поступать, но ты их можешь фальсифицировать, настоящих не должно быть нигде. У тебя же есть свои люди, ты же скользкий тип, наверняка, кого-то на чем-то поймал, вот пусть он на тебя поработает. Глушилки ты можешь постараться достать. Их передашь мне. Нерейда должна общаться с остальным миром, она пока не нужна Повелителю, а Миранда должна быть в полной изоляции, но остальной мир должен полагать, что с ней все в порядке, - с нажимом произнес Дервиш. - Дорожное сообщение итак прекращено – началось нашествие, ходят только поезда. Обеспечь фильтр связи и на этом направлении. Пусти слух о страшной болезни в Миранде. Объяви карантин в городе.

- Ринго, Ринго! Ты за кого меня принимаешь? – воскликнул Родес. – Я же не мэр Нерейды!

- Значит, сделай так, чтобы он поверил в это и сам помог тебе установить блокаду Миранды. Работай над этим. Работай. Подключай своих должников, людей, последователей культа Повелителя. Пора отрабатывать свои долги, пора.

С этими словами Ринго встал с дивана и направился к двери.

- Я приду скоро. Мне нужны будут результаты. Попытаешься еще раз ускользнуть – и все твои делишки всплывут, - посулился Дервиш.

- Неужели ты думаешь, что я специально сюда сбежал?! - взорвался Алваро, вскакивая из кресла.

- Мне это вообще не интересно, - с этими словами Ринго покинул кабинет поклонника культа Сета, посмевшего усомниться в воле и самом существовании Повелителя.

По дороге он еще раз увидел Фиону. Девушка сидела в просторной гостиной и бездумно тыкала иглой в вышивку. Взгляд ее, как и раньше был отсутствующим, а на бескровном лице застыла маска равнодушия и страха. Рядом с ее ногами играла в куклы дочь: сосредоточенно выкалывала им глаза.

Ринго было откровенно наплевать на людей, если они только не служили его замыслам или делу Повелителя, но даже его передернуло от одной мысли о том, что же пережила эта хрупкая женщина и продолжала переживать до сих пор.

[1] Район Красной Пустыни - район Фритауна на его северо-западной оконечности, окружает кварталы Красных Фонарей. Один из самых бедных районов города. Севернее его находятся только трущобы, где жизнь людей контролируется бандами, туда боятся ночью соваться даже полицейские. Западнее этого района находится несколько заводов, рабочие с этих заводов также селятся в районе Красной Пустыни.

[2] Воины Серебряной Луны – каста воинов среди жриц Лоули и амазонок. Считаются лучшими и непревзойденными бойцами. Амазонками называется племя, живущее на архипелаге Амазонок, из которого вышла богиня Лоули. Там царит жесткий матриархат, все женщины племени служат своей бывшей королеве, ныне богине. Они почти не выбираются во внешний мир, если только в качестве жриц в храмы. К ним на архипелаг никто не допускается.

[3]Венленсия – страна, дружественная Розми. Находится на стадии развития неизмеримо ниже, чем Розми, не имеет общих границ с Розми, но Розми традиционно ее поддерживает, т.к. Венленсия поставляет в страну нефть по низким ценам, и импортирует из Розми большой объем сельскохозяйственной продукции, а также различные технологии.

[4]Миррия – страна, поддерживающая партнерские отношения с Алсултаном и Керши. Т.к. Миррия находится на стадии развития неизмеримо ниже, чем Розми (и Керши, и Алсултан, и Луисстан, и другие передовые страны Дидьены), не имеет общих границ с Розми, то не представляет угрозы для Розми. При этом Миррия не упускает возможности напакостить Венленсии или же Розми – если подворачивается такая возможность.

[5]Ультрапентотал – сыворотка правды.