Дедская площадка

Глава 31

31.

Утро не принесло с собой ничего неприятного кроме лёгкого похмелья. Оно было следствием того, что ребята из «Пудиса» совершенно по-человечески, как это заведено в музыкальном интернационале, отметили свое выступление на концерте, а мы оказались у них в гостях у этого праздника жизни.

Мы их хорошо понимали - для них это было как знак качества на советском автобусе и они реально радовались. Надо сказать, что и мы радовались не меньше. После вчерашнего о нас услышала Европа и это действительно было приятно. Тем более что Мироздание никак себя никак не проявило, так что были шансы, на то, что все еще обойдешься.

- Не так уж и страшно, оказывается, – сказал Сергей. – А то мы тут по на придумывали всякого, а оно нас не видит...

- Да... Молчит Мироздание.

- Зубы точит, - сказал я, глядя в потолок.- Или прицеливается.

- Или его просто нет.

- Как это «нет его», если мы внутри него существуем?

- Ну.. Его нет в том виде, как мы себе нафантазировали...

- Как бы то ни было, нам тут и дальше жить...

- Тогда зря мы новогоднюю песню засветили. Можно было и подождать.

- Могли бы... А могло получиться так, что этот мир и вовсе этой песни решился бы. Кто его знает? Бабахнуло бы и - все...

Что скрывается за этим самым «все» никто не знал.

- А ведь как щедро получилось. С «АББА». Да.... Царский подарок...

- А я подумал,- сказал Никита. - Что вот перекинет нас туда и этот мир останется без этой песни. Вдруг не додумают местные? Кто их знает... Не знаю, как вы, а я, когда играли, трясся,- признался Никита...

- Ничего. Потряслись, зато проверили...

Говорить о неприятностях более не хотелось, тем более они вроде бы, отодвигались в неизвестность.

- Надо спустится вниз, газеты посмотреть, - обозначил ближайшую задачу Никита. – Вдруг на родине еще что-нибудь случилось?

- Думаешь там уже Перестройка началась?

- Не дай Бог, конечно. Но раз какие-то изменения пошли, процесс обозначился, то надо бы все это отследить.

- Не так быстро. Перестройке, как её не называй, нужен лидер. Вождь... А я сейчас вождей там не вижу...

- Да. Кто-то нужен.

Я вспомнил стену парткома, увешенного портретами пленов политбюро.

- Тот, чей портрет на стенки будем вешать?

- Именно! Раз Леонид Ильич и Юрий Владимирович эту громаду начали раскачивать, то хочется думать, что и об этом подумали. О последствия-то мы их предупредили...

- Один хрен опять старика какого-то руководить поставят. С ЦПШ-шным образованием.

- Молодого хочешь? Так мы же знаем, чего молодой-то натворил. Тем более, что он теперь в Африке.

- Это раньше вождь молодым должен был быть. Сейчас достаточно быть умным.

- Да. Молодой и сильный- чтоб с копьем бегать. А пожилой...

– Пожилой, но не старый! - Никита подчеркнул это слово голосом. - Не развалина, времен Отечественной войны.

- Новый мир должны строить новые люди.

- Просто новые люди?

Я с недоверием покачал головой.

- Просто нового вождя мало. Нужен новый умный. Да и ум должен быть особенный...

- Поясни...

- Охотно.

Мне было что вспомнить и я охотно пустился в воспоминания.

- Работал я в середине 90-х в конторе под названием «Биржа Технологий». И был я в те времена знаком с мелким предпринимателем, одним из учредителей этой самой биржи. Это мужик, в спорах о том, как надо биржей руководить, бил всех убойным, с его точки зрения, аргументом. «Если ты такой умный, то где твои деньги? Мои – вот!». Он и в самом деле доставал бумажник и потряхивал им, добавляя значимости словам.

Вспомнив этот ни раз виденный жест я усмехнулся.

- Признаюсь, это гипнотизировало. Бумажник внушал уверенность своей пухловатостью.

- Этого оказалось мало?

- Увы... Он действительно был по-своему неглупым человеком, ну раз сумел заработать начальный капитал... Только вот как оказалось, сколотил он его не совсем честным путем. В итоге из-за следование Правлением Биржи мудрым советам бывшего советского строителя биржа развалилась. Вот тогда я и понял, что ум – он разный. Биржа- это способ заработать денег. Не такой как строительство. Другой. И опыт малость подворовывающего строителя тут не применим.

- Ну да. Согласен, - согласился Никита. - Писатель, если б он начал участвовать в споре спросил бы «А где твои книги?». Композитор спросил бы о написанных мелодиях...

- А папа Карло поинтересовался бы «А где твои Буратины, сынок?» - вставил Сергей. - Получается ум, точнее его проявление, может быть разным и проявляться в совершенно разных формах.

- Да. Так что нужно будет искать не просто умного вождя, а специалиста в сфере и политики и экономики и много чего еще...

- Ничего. У нас принят принцип коллективного руководства. Создадут институт. Разработают концепцию... Госплан у нас есть - спланируют.... А как только будет план, то под него и вождь найдется...

Я прокашлялся и с выражением процитировал:

- Как хорошо иметь Вождя!

Он защитит нас от дождя!Он защитит нас от снегов.И разных классовых врагов...

Сергей кивнул и быстро продолжил.

- Он защитит нас от пурги…Ты сомневаться немоги!Цветы ты только возлоги.

- Я смотрю, ты как поэт все прогрессируешь и прогрессируешь!

- Ага.

И закончил:

- Будь пионер к борьбе готов.За дело Ким Чен ИнаКакой же был мужчина!

- А при чем тут Корея?

- Для рифмы.

Под эти разговоры мы, преодолевая утреннее томление мы встали, обозначив движением рук и ног некое подобие утренней зарядки привели себя в порядок.

- И что теперь делать?

Этот вопрос интересовал нас всех. Ответа никто не знал. В нашем кругу имелся ответ на него. Ответ в рифму- «Снимать штаны и бегать!». Но снимать только что натянутые штаны н хотелось, да и зарядка в планы не входила. Вместо этого очень хотелось спуститься вниз, в буфет, и поправить здоровья бутылочкой пива и съесть что-нибудь. Только ответь я не успел. Зазвонил телефон.

Звонили снизу. Портье, немного говоривший по-русски сказал:

- К вам гость...

- Какой? Мы гостей не ждем?

- Мистер Джон Леннон!

Я усмехнулся. Ну ребята! Ну шутники!

- Пусть заходит. И передайте, чтоб пиво захватили.

Так и не погасив улыбки я повернулся к друзьям.

- Что улыбаешься?

- Кто звонил?

- Да наши немцы идут. Из «Пудиса». Прикалываются...

- Будем пиво пить? - Оживился Сергей.

- Будем, конечно же!

Перспективы открывалась настолько приятные, что Сергей растроганно сказал:

- Хорошие они ребята. Душевные...

В дверь постучали.

- И вежливые...- одобрил я.- Входите!

Дверь открылась... Этого никто не ждал. Сергей отчетливо сказал:

- Перебор....

И тут же, вслед за ним Никита добавил:

- Очко!

Чудо это было? Возможно, но это наверняка был шок. В проеме дверей действительно стоял Леннон! Волосаты, в очочках и с упаковкой пива в правой руке. Я несколько раз моргнул. В голове вроде как мелькнула мысль о происках Мироздания, но мысль испарилась. Не мираж. Не галлюцинация. Сам. Лично. «Один из легендарной четверки»...

Юношеская часть наших мозгов ахнула и отключилась, но та, в которой жил наш стариковский жизненный опыт осталась на ногах и в сознании. Ну Леннон. Ну один их... И что? Это же не Ленин? Это же не Брежнев с Андроповым, которых мы вообще видели на расстоянии вытянутой руки... И все-таки...

Мы смотрели на него, а он – на нас. Мы с восторгом, а он как-то иначе. В его взгляде восторга не было. Было что-то иное.

Он переводил взгляд с одного на другого. Очевидно было, что мы, по каким-то его внутренним параметрам, не соответствовали его пониманию прекрасного.

- Это вы вчера выступали на Восточногерманском ТВ? – наконец сказал он. Это вроде бы был вопрос, а вроде бы и обвиненье. Таким тоном его мог бы занять и прокурор. В нем жило и недоумение и обида...

-Там были не только мы,- сказал Никита, хотя все мы поняли, что наш гость прошел по адресу и следующий его вопрос могли бы задать сами себе сами. Он-то был очевиден.

- Там еще и новости передают.

- «Пестрый котел», - уточнил нас гость.

- Были,- согласился Сергей. - И что?

- Песня «Мечта номер девять»... ваша?

Перед словом «ваша» он нам мгновение замешкался. Мы благоразумно промолчали.

- Объясните, как это получилось? - сказал он так и не дождавшись ответа. - Я услышал вашу песню и понял, что несколько дней назад сочинил туже мелодию.

Мы переглянулись. Вот и свершилось....

Я поднялся и указал ему на кресло около окна.

- Присаживайтесь, мистер Леннон.

Он поставил пиво на стол, уселся.

- Честно говоря эту песню сочинили вы...

Он вздёрнул голову, собираясь что-то сказать, но я остановил его вопросом:

- Вы в Бога верите?

- У меня сложные отношения с Господом, - усмехнулся Джон, показывая, что не хочет говорить на эту тему.

Никита покивал, показывая, что понял и готов уважать точку зрения собеседника.

- Тогда ответим так.

Он побарабанил пальцами по подлокотнику кресла.

- Мы можем объяснить, как это произошло, но это будет очень странное объяснение... Непонятно как, но нам стали известны подробности некоторых еще не произошедших событий... Не важно, как это называть: чудом или научным предвидением... Мы и сами не знаем, как это получилось, но вот уже почти год мы знаем...

Это прозвучало как-то самоуверенно и я поправил друга.

- Точнее вспоминаем время от времени.

- Да. Вспоминаем, что должно случиться.

- Вы не забыли письмо из СССР, в котором вас предостерегали от неприятностей в будущем?

Он посмотрел на нас внимательно.

- Это были вы?

- Это были мы.

- Именно таким вот образом мы «вспомнили» о вашей смерти.

Леннон молчал, и Сергей попробовал поправить то впечатление, которые мы произвели на него.

- Лично у меня такое впечатление, что мы уже этот отрезок жизни бы уже разок прожили и отчего-то вернулись назад...

- И что вы еще помните?

- Наша память специфична. Похоже, что мы и в прошлой жизни были музыкантами и мы помним массу музыки, которую в этом мире еще не сочинили.

- Кстати, для подтверждения моих слов можем наиграть парочку мелодий, которые в следующем году сочинит мистер Маккартни.

Я повернулся к Сергею.

- Как он будет называться его диск?

- «Венера и Марс»

- Помнишь что-нибудь из него?

Я несколько смущенно посмотрел на нашего гостя. Тот смотрелся немного ошарашенным.

- Сергей больше нас все это помнит. Кстати, музыкальный тренд в следующем году резко поменяется.

- На что?

- Станет модным направление «диско».

- Точно! Весь мир будет фанатеть! В Западном Берлине в следующем году появится группа «Бони М». Две чернокожих девочки и такой же черный мальчик. И песня у них будет «Распутин»...

- А что еще произойдет тут, у нас?

- Произойдет много чего, -ответил Никита. - Но самое главное, это то, что мир останется целым. Не будет большой войны. А про остальное знать не обязательно.

Он примирительно улыбнулся.

- Честное слово это будет лишнее знание...

Мы провели вместе больше двух часов. Большее часть времени мы играли на гитаре, пели песни и рассказывали ему о жизни в СССР. Кроме того, мы время от времени возвращались к тем советам, которые мы дали в том самом письме, которое он получил от нас в прошлом году.

Был, конечно соблазн, рассказать о будущем, но мы себя честно сдерживались, а от прямых вопросов уклонялись. Собственно, даже не потому что боялись за себя, а по потому, что мир уже начал меняться и перемены вполне изменить то, что мы о нем, будущем, знали. А это могло обесценить наши предсказания.

Мы пели, разговаривали, а в голове неотвязно вертелись мысль: «Ну это-то все для чего нужно Мирозданию?» Вопрос вертелся, а ответа на него не было....