Данные удалены. Том 1

Глава 28

— Здравствуйте, господин Менталист, наш общий друг просил передать кое что.

— Кто это? — оторвавшись от медитации спросил я, ещё не совсем понимая реальна ли реальность вокруг меня.

— Запускайте торпеду.

— Какую торпеду?

— Инициируйте червя.

— Откуда у тебя мой номер?

— Троянцы покидают коня.

— Не звони сюда больше или я найду тебя и всю твою семью, — я сбросил звонок, после чего выдохнул.

Слегка расслабился, переложил обратные стороны ладоней на колени, после чего начал представлять как клетки бегают по моему телу. Как текут эритроциты, каждому из которых я мог отдать приказ. Как появляются и умирают нейроны, что находили отражение и внутри покрытого искусственной защитой Фрактала. Я воздействовал на него прямо отсюда, старался делать это незаметно, копил силы, чтобы спустя столько времени ещё раз удивить Фонд.

В общем, я занимался крайне важными делами, как вдруг мой смартфон зазвонил снова.

— Эй, Менталист, чё как?

— Кайман? Чего в такую рань звонишь?

— Не звонишь, а звонишь. Там наш общий друг меня разбудил, сказал что ты его послал, а там приказ от начальства… что там произошло? — по голосу было слышно, что Кайман ещё крайне сонный.

— А-а-а, так этот мудак был связным…

— Ты сбросил звонок связного?

— А как я должен был понять, что это наш?!

— По кодовым словам?

— Откуда мне их знать?

— Так на прошлом собрании всем раздали новые брошюры.

— И кто виноват в том, что я их не прочитал?

— Не знаю… может быть ты? Это твоя зона ответственности.

— А может это проблема тех, кто не убедился в том, что я прочитал все эти бесконечные бумажки школьника, пытающегося играть в шпионов?

— Слушай, мне… мне так плевать, просто сделай там то, что он хочет и всё. Давай, доброго утра.

И Кайман сбросил звонок, после чего я закатил глаза. Из-за того что я говорил на весьма повышенных тонах, весь мой гарем уже тоже проснулся.

— Мур-мяу, — сонно пролепетала одна из девушек, обнимая меня сзади. — Это называется газлайтинг.

— Опять какие-то выдуманные слова, — отмахнулся я, после чего поднялся на ноги.

Признаться, я сразу всё понял, однако звонки в такую рань меня бесили. Что они там о себе возомнили? Я просил звонить мне только по пятницам с десяти до двенадцати. Нет, надо было позвонить в ранее утро, в четырнадцать часов, когда все ещё спят, а я занимаюсь медитациями!

И не надо мне говорить, что два часа дня это не раннее утро. Потому что утро начиналось тогда, когда я пробуждался и точка.

Тем не менее заготовленный план я начал приводить в исполнение. Компромат был залит в сеть, почва для медийного скандала уже была заложена заранее, скоро все узнают что добавляют в шоколадке Нестле и чьими маленькими ручками делается их продукция на каирском заводе. Будет поднят такой срач, что он быстро станет транснациональным и хоть сама компания находится в Швейцарии, но акции их после скандала на процентик-другой упадут точно. Может и больше.

Кроме того я позаботился о том, чтобы поплодить медведей. Часть из них ещё вчера встала в шорт под разного размера плечи, ожидая этого падения. Так что играющих на понижении достаточно, добавляем к этому скандал и получаем… что скоро Длани Змея получат нехило так денег, как и Фонд. Но Фонд получит немного, ведь если бы весь Фонд встал заранее в шорт или хотя бы десятая его часть… то L.S. или его помощники сразу бы всё поняли, что не обошлось без вмешательства чьей-то ещё большей длани.

— Деньги уплачены, — произнесла блондинка из моего гарема.

— Начинаем вкидывать призывы выходить на улицы, — добавила брюнетка, что также сидела за новеньким макбуком.

— Как и было заявлено, блогеры с общим охватом в пятьдесят миллионов подписчиков выкатили свои посты. Начинаем выводить хештег в тренд.

— Кстати, нам написали из Нестле, предлагают решить конфликт без… шума… правда шум уже случился.

— Вырви все их слова из контекста, сделай ещё один пост, выдай всё так, будто они пытаются купить нашу честность, дабы продолжить эксплуатировать рабочих, — указал я, после чего одна из других девушек гарема, застегнула последнюю пуговицу белоснежной турецкой рубашки.

Приняв её помощь и в одевании пиджака, я через пол часа покинул свои апартаменты, чтобы прогуляться и посетить самый дорогой ресторан этого прекрасного города. Прекрасного, только если ты турист и посещаешь туристические зоны. А так… так это место было таким же, как Токио, Манхеттен, Лондон или Москва — в них действительно могло быть хорошо, но только если ты был богат.

Да, такова простая истина. Трава зеленее только тогда, когда у тебя огромная куча бабла. Богатый будет жить хорошо везде. Бедняк будет жить плохо также везде. Куда не едь, как не беги, но система сложилась такой, что деньги решают все. А больше денег получает тот, кого сложнее заменить. Шахтёром работать очень тяжело, но заменить их проще простого. Теперь же попробуй заменить какого-нибудь… Месси или Роналду, они сделали из себя буквально бренд, вокруг которого крутится весь футбольный бизнес.

Их не заменить по щелчку пальцев, в их раскрутку уже было вложено средств, больше чем эти шахты и заводы приносят. Потому хоть и кажется несправедливым, что пинающие мячик ребята получают миллионы, но… это скорее наоборот справедливо и честно. И этого как раз грустно и становится. Не от решений дядек в кабинетах из кожи, что просто как машины грамотно управляют денежными потоками… нет…

Грустно от того, что эти денежные потоки управляются именно таким образом, как раз из-за того, что те кто ноют на произвол капитализма, сами создают эту среду, когда покупают билет на футбольный матч, сигареты, пиво и так далее по списку. И тот факт, что учитель начальных классов получает копейки, а блогеры — миллионы, это результат не козней элитарного меньшинства, это результат ежедневного выбора как раз глупого большинства.

Но это всё скучно, грустно и печально, как и то что из-за моих действия Нестле не разорится. Закроется каирский завод и без работы останется куча людей, которые и так едва концы с концами сводили. Однако приходится идти на это, дабы добиться своих целей. И видел сей настрадавшийся мир, что для реализации своих целей в этот раз я выбрал самый гуманный из методов.

В ресторане я просидел пол часа, после чего отошёл в уборную. Там же создал себе дверь в никуда, после чего вышел в своём слегка изменившемся пространстве. В частности, здесь теперь находилась Кристина М. и шла подготовка по созданию научной базы Фонда. Народу было пока что немного, однако они научились понимать это место и манипулировать тем, что позволяло здесь находится.

Я пока что сам точно не мог сказать каким образом они добились такого успеха, однако вероятно дело в каких-то других аномальных объектах. Ведь это место впускало всех, но выпускало только негативную энергию, то есть тех кто её создавал, тех кто из её состоял или… или тех, кто мог покрыть ею кого-то, как я покрывал своей аурой Кристину М., позволяя ей выходить.

Однако теперь нужда во мне отпала, мне нашли замену, а значит, вспоминая всё сказано ранее, ценность моя упала снова. И будет падать дальше, ведь именно на это и работает Фонд, изучая аномалии и делая всё, чтобы они не стали "Роналду", уж простите за столь сюрреалистичное сравнение.

— Незаменимых не существует, верно говорю? — спросила Кристина М., что сидела за своим столом и спокойно себе работала, не задаваясь вопросом почему тут так светло и всё бело, словно в матрице, хотя источника света тут нет.

— Верно. Может уже будем говорить на "ты"?

— Мне амбивалентно. Одинаково устраивают оба варианта, — пожала плечами Кристинам М., которая и сама уже замечала, что порой говорит со мной как на "ты", так и на "вы". — Ты был когда-то другом Этюда?

Вопрос был задан в лоб, при чём крайне неожиданно, ведь приходя сюда я рассчитывал, что мы будем обсуждать вопросы Каирской Длани Змея. Однако в целом в беседах с Кристиной М. стоило ожидать подвоха всегда. И ещё хищный взгляд уже впивался в меня, как и очки не могли скрыть силы, что скрывалась в ней. Кристина М. не просто пользовалась аномальными объектами, она сама была искусственно выращена как объект.

Хотя вот чемоданчика с ней тут не было. Видно снова Этюд им пользуется? Жуткое оружие, сталкиваться с ним без снятых и освоенных четырёх печатей вообще не хотелось. А победить такое оружие… тут уж и все пять понадобятся, да желательно тоже с продолжительным снятием, чтобы я успел освоится с ними заново, да адаптировать кое-что, дабы не повторить прошлых ошибок.

— Забавно, да? Такой простой вопрос, на который надо дать простой ответ: либо "да", либо "нет", — с тактом, с чувством, с расстановкой произнёс я, уже довольно соскучившись по компании красноволосой дьяволицы.

Был в ней некий шарм, который отсутствовал в любой девушке моего гарема. Шарм связанный не столько с животным инстинктами или страстью, сколько с… скорее социальной составляющей. Ведь Кристина М. была как раз незаменима и уникальна. Опасна и желанна, умна и красива, ужасна и неповторима… от того её мнение перевешивало четыре миллиарда мнений всех других женщин, что были похожи друг на друга из-за того, что в целом люди все были похожи, как того требовало природа.

Ну в случае с Кристиной М., как и многими из верхушки Фонда, природа и её законы ушли на второй план. Это олицетворялось не только в ярких волосах, но и в характере. И её я мог хотя бы за примерно равного считать, ну или хотя бы достойного оппонента.

— Так что же, не ответишь? Секретная информация? — Кристина М. не скрывала того, что явно мало знает о Совете О5, о том что случилось в прошлом и чем же я связан с Этюдом, на моей ненависти к которому выросла и вся моя ненависть уже ко всему Фонду.

— Почему же? Отвечу… просто выжидаю пять секунд, чтобы дать максимально понятную и корректную формулировку, — ответил я, присаживаясь напротив. — Скажем так… порой жизнь очень сильно удивляет и твои единственным другом в какой-то момент становится заклятый враг. Работает и наоборот. Не могу назвать Этюда другом, но боюсь… он один из немногих, кто меня в принципе понимал.

— Ты говоришь в прошедшем времени.

— Потому что время прошло и я с ним давно не общался. Поменялся сам. Поменялся он. Поменялось время. Возможно и он уже меня не понимает, а возможно… возможно стал понимать ещё больше, не знаю.

— И ты его всё равно убьёшь?

— Если возможность появится и сил хватит, что маловероятно.

— Мне не понятна природа вашего конфликта. Но неужели нельзя как-то его решить? Ты же не такой уж и монстр, вполне человечен, хоть и не без греха, как и все люди. Так почему же нельзя провести работу над собой, унять слабости, позволить помочь сделать тебя сильнее морально и этически, а затем объединить усилия? Ты же не хочешь смерти Человечества? Насилие ради насилия тебя тоже не интересуется. Как и серьёзных дефектов, которые не можешь контролировать, у тебя тоже нет. В чём проблема? Сугубо в личном конфликте?

— Проблема на самом деле проста. И заключается в том, что Фонд просто не может меня контролировать. А то что Фонд не может контролировать… Фонд уничтожает. Совет О5 боится меня, боится моих возможностей, потенциала и того, что я могу сделать. Я как… как ядерное оружие, только которое само решает когда взорваться. Фонд этого принципиально не приемлет, а я не приемлю такого отношения. В результате даже если отринуть личный конфликт… всё придёт к тому, что рано или поздно Фонд найдёт способ меня подчинить, а я… я не дам этого сделать, ведь моя жизнь, как ты понимаешь, в моих руках. И как только я буду загнан в ещё более тесный угол, чем сейчас… это наконец-то закончится.

— Когда я взялась за эту задачу, то была уверена, что найду способ разрешить эту проблему, — сложив руки на коленях и слегка отъехав назад на своём офисном стуле, произнесла Кристина М.

— И как прогресс? — сидя к боком к столу и не поворачивая головы, направляя лишь взгляд влево, спрашивал с лёгкой ироничной улыбкой.

— Этюд сразу сказал, что это невозможно. Но я сочла иначе.

— Значит это урок смирения. Даже Совет О5 не всесилен. Это надо помнить, особенно когда метишь в одно из их кресел.

— Или урок о том, что всё меняется. Ты же сам об этом говорил.

В этот раз я уже улыбнулся. Широко и искренне, даже повернул голову и посмотрел на Кристину М., которая была также серьёзна, как и опасна.

— Поэтому мне и нравится твоя компания. Ты такая юная и живая… жаль только скоро эти слабости в тебе раздавит Фонд, после чего ты станешь такой же как Этюд и займёшь его место. Тогда и поймёшь, что сейчас ты всё ещё в раю, хоть и считаешь иначе. Ведь на том, предфинальным уровне, где находятся директора О5, ты познаешь ад. Ад, в который ты ввергнешь себя сама, своими мыслями и целями, а также пониманием того, что… что всё при этом будет правильным, логичным и рациональным. От этого ты не сможешь спать, но после привыкнешь. И тогда станешь настоящим членом Тринадцати.

Да уж, самым худшим в человеческом развитии был тот момент, когда ты доходил до уровня осознания. Осознания того, что всё это зло вокруг родилось не из-за дьявола, Бога ещё там какой-нибудь аномальной штуки, а из-за… из-за людей. Что это абсолютно нормально, естественно, сколь бы жутко не выглядел забитый детьми котёнок. И ещё сложнее принять это, отринуть всякую чушь, что на поступки человека может что-то влиять извне.

Нет, всё зло делается намеренно, согласно вполне себе предсказуемому сценарию, по до боли человеческим мотивам и ради всегда великих целей, пусть и в контексте одного или нескольких человек. И это зачастую необходимо, ведь если бы не было зла, то как на его фоне добро могло бы сиять?

Если бы не нацисты, то вокруг чего бы объединился весь другой мир? Если бы маньяки не совершали бы своих преступлений, то на чьём примере бы объяснили, что это плохо? А человек-то, только на своих ошибках и учится. И выходило так, что зло было нужно, а все страдания лишённых спокойствия — оправданы.

И оставалось только сидеть и рыдать из-за этого осознания, что всё случилось не по ошибке и не случайности, а потому что… потому что так было надо, так было правильно, так было рационально. И таким образом из-за лишения ты даже будешь лишён права злиться на случившееся, ведь… а на что злится? На то что у маньяка генетическое отклонение? То что вор не вписался в социум и не нашёл места? С таким же успехом можете злиться на тумбочку, о которую ударились пальцам.

Она же виновата, да?

Вот примерно в таком мире я жил. И в таком же жил Фонд. В мире, где ты понимаешь каждое действие, где нет виноватых, а есть лишь следствия и причины. Где не найти козла отпущения, а выбор сводится к одному варианту: тебе просто надо принять случившееся, прямо как ты каждый день принимаешь то, что дождь идёт и солнце светит. С одной лишь разницей…

Ни дождь, ни солнце не отняли у тебя всё то, ради чего стоило жить. И страшнее всего становится в тот момент, когда ты уже понимаешь, что не сможешь этого принять, других вариантов нет и ты просто… просто смотришь в будущее, видишь идеально ровную дорогу, которая срывается прямо в бездну. А ты мчишься туда, зная что не будешь поворачивать и зная чем это закончится, что ничего уже не изменишь, но… продолжаешь поддавать газу.

— Может ты и прав, а может твой горизонт событий ещё достигнет тех вещей, что заставят тебя сменить точку зрения, — нейтрально произнесла Кристина М., которая ты уже была повязана по рукам и ногам пониманием отсутствия всякого выбора и того, что знает каждый свой следующий шаг. — Останавливаться тоже ведь нельзя.

— Остановиться можно всегда. Жаль только в контексте человека это всегда означает смерть и признания поражения раньше достижения обрыва. Печальный выдался разговор, но может тебе он как-то поможет. Или наоборот сделает хуже.

После этого мы продолжили обсуждать уже ситуацию с Дланью Змея. Фонд желал не просто уничтожить Каирскую Длань, но и в целом уничтожить или взять под контроль всю организацию. Попасть в Библиотеку Странников всё ещё никак не удавалось, однако возможно это удастся сделать мне, раз уж я смог разобраться с объектом Дверь в Никуда.

В любом случае, партия, исход которой знали и Фонд, и я, продолжала разыгрываться. И близился тот день, когда мне будет вынесен последний приговор.