Данные удалены. Том 1

Глава 24

— А я и говорю, политика это просто чушь полная. Нацисты, коммунисты, ананисты, аметисты — всё едино, нет-нет, ты послушай… — я объяснял, активно жестикулируя и расписывая всё на доске.

— Господи, я устал жрать амнезиак каждый день, пожалуйста… смилостивитесь… — умолял меня бедный шеф-повар, который должен был просто готовить еду, но я в очередной раз нарушил все мыслимые и немыслимые протоколы.

— Макиавелли, слышал про такого? Мой друг, мы с ним вино пили, Рим гнобили, вот он ещё тогда умную мысль сказал, правда не совсем так, как она дожила до наших дней…

— Мне не очень интересно, я просто повар, можно пойду уже?

— Ни в коем случае не пускай к власти быдло смердящее, а если оно к ней лезет — дави их конями и руби сталью. И посмотри на любое государство сейчас, где не выйдешь на улицу своё мнение показать — оно ничего не значит. А если вдруг оно начинает значить… тебя одинаково хорошо забьют дубинками силовики и в России, и во Франции, и в США. Потому что твоё место где?

— На кухне, я шеф-повар, я вам кебаб делал.

— Твоё место у параши. И на него покажут рукой те, кто окружил себя вооруженными до зубов мужиками, задача которых буквально — выбить из тебя всё дерьмо, если ты посмеешь открыть свою пасть и сказать не то, что хотят слышать они. Только попробуй в сторону кормушки глянуть…

— Хорошо, я совсем согласен. А ещё моя смена подходит к концу…

— Так скажи мне, зачем Фонд борется против аномалий, когда бороться надо в целом с системой. С системой где есть маргиналы, которые хотят устроить переворот, чтобы начать грабить самим. Где есть элита, которая считает всех ниже скотом и наживается за его счёт…

Шеф-повар уже замолчал, он просто плакал, надеясь слезами заставить меня заткнуться.

— И есть простой добропорядочный человек, который хочет просто трудиться, приносить пользу обществу и чтобы у него все были здоровы, живы, а всякие дегенераты не устраивали маленьких победоносных войн, революций и не навязывали ему свою религию, идеологию и прочую туфту, придуманную для того, что контролировать массы? Почему если ты просто нормальный человек, то тебя имеют со всех сторон и во все щели? Почему если ты порядочный, то тебя обязательно кинут? Почему если ты честный, то тебе соврут в лицо? Почему если ты не хочешь никого давить, то раздавят тебя? Это ли не куда большая проблема, чем любая из аномалий?

— Приём, объект ███ опять дорвался до власти и грузит шеф-повара, — устало вздохнув произнесла Илва по рации, попутно шагая ко мне и ведя за собой отряд. — Пятый раз за неделю…

Быстренько бедного повара взяли под руки и повели прочь. Он так и не успел доготовить свой кебаб. Вернее мой кебаб. Мой в плане принадлежавший мне. Важно.

— Ты можешь этого не делать? — спросила Илва, грустно оглядывая учебную доску на колёсиках, с которой я стирал секретные знания.

— Что именно?

— Пытаться испортить жизнь шеф-повара, у которого и так всё хорошо, ровно до того момента, как ты начинаешь пытаться объяснить, что весь мир вокруг ложь, построенная на страхах людей перед ответственностью за свою судьбу или типа того?

— Илва, я сижу здесь в клетке, как зверь. Один.

— Ты не один, у тебя есть друзья.

— Друзья?! Кто?! — воскликнул я, указывая обеими руками на кресло. — 1609, который просто… кресло?! Оно молчит.

Стоявшее кресло действительно молчало, хотя оно явно источало удовлетворение собственной судьбой, ведь вся её пирамида Маслоу была удовлетворена в момент, когда на нём сидел шеф-повар.

— Или эта фурри?! — я указал в другую сторону.

— Там никого нет.

— Вот именно! Как с ней говорить, если она не умеет?! — недовольно восклицал я, попутно идя к двери в свой домик. — Или может мне говорить с ним?!

Я открыл дверь, после чего все сразу отвернулись, радуясь что носят специальные защитные маски, что блокируют изображение в месте нахождения объекта 096, локация которого устанавливается через множество систем слежения. Фактически, каждая маска выстраивает копию пространства, модель, как виртуальные очки, куда просто не добавляется сам объект 096.

— Скромняга, наш. Лицо закрывает, ноет постоянно, по ночам плачет. Я ему говорю — братан, прими себя таким какой ты есть. А он…

— Хн-н-н… м-м-м… — издавал свои странные неописуемы звуки Скромник.

— Мне скучно, — подвёл итог я, с размаха захлопывая дверь.

— Тебе дали интернет. Пользуйся им.

— Никогда в жизни больше не буду пользоваться интернетом.

— Почему?

Я замолчал. Я видел многое, но когда мне говорили, что в интернете можно найти всё… особенно в нижнем интернете… я не верил, и был наказан словно Один за свою чрезмерную любознательность. Глаза я не лишился, но лишился душевного равновесия, после чего решил… на ближайшие сто лет интернета точно хватит.

— Потому единственным с кем я могу поговорить, удовлетворив свои социальные потребности это шеф-повар. Да, порой я говорю лишнего, но он меня хотя бы слушае… Какого?

Я на мгновение задумался о том, что было в интернете, потому отвлёкся. А когда продолжил, то обнаружил что Илва и остальные просто ушли, не став меня дослушивать. Вот оно истинное лицо Фонда…

Время шло, Кристина М. не появлялась. Война там продолжалась, как и вся мирская суета, но я словно был не нужен или пока что не наступило время. Выпускать меня тоже пока что никто не решался. А то там ГОК суеты наводит, который не любит использование аномалией даже в контексте уничтожения Обскуры. Вернее… они позволяют себе этим пользоваться, но не другим.

Алый Молот по слухам украл Часовой Механизм и продолжает вести активную войну против Фонда. При этом более Алый Молот никто не трогает, даже тот же ГОК и те же заклятые враги-нацисты из Обскуры. И что-то сам Фонд ответку ни за кражу Часового Механизма, ни за нападение на мою Зону Содержания, ни за ядерный удар ГОКа — так никому и не дал. Просто терпит-терпит, терпит-терпит, а потом… снова терпит-терпит, терпит-терпит…

Я тогда и говорил Кристине М:

— Снимай четвёртую печать, я им устрою ещё один Дрезден.

А она такая загадочно головой качает и улыбается, медленно протягивая:

— Не-е-е-ет… не время…

В результате ждал того, да не знал чего. Скука смертная, но с такими темпами, если Фонд ничего не будет делать, сдавая позиции, то… не знаю, у других организаций друг на друга пересекутся зоны их интересов, заставив их конфликтовать активнее? Нацисты с коммунистами начнут резню между собой, а ГОК, заметив упадок активности Фонда, обнаружит рост активности аномалий и будет вынужден бросить больше ресурсов на борьбу с аномалиями и теми же Дланями Змея?

Тем самым Фонд просто через выжидание заставит их отвлекаться, а сам будет заниматься дальше своими делами, чтобы в нужный момент накрыть сразу всех нацистов и коммунистов? И навязать новые условия договора ГОКу создав новый Альянс, где две противоречащие друг другу организации наконец-то уймут свои конфликты, договорятся и будут противодействовать аномалиям вместе?

Ну а Повстанцы Хаоса… они просто сами себя уничтожат по той же причине, по которой делают всё остальное?

— Хм… интересный план… — задумался я, вернувшись в себе в дом и проходя мимо Скромника, который уселся на диване и продолжал ныть, пряча личико в своих ручках, которым бы маникюрчик не помешал, с такими коготками. — Хватит царапать мебель. Это раритет!

Он вообще не реагировал на меня. Но в целом он мне особо не мешал, как и на лицо я его просто не смотрел. А если смотрел, то информация удалялась ещё до попадания в мозг. Сделать это было не так сложно. Хотя смотреть я на него и также мог спокойно. Ему это просто не очень нравилось. Он сам не агрессировал при этом, как на других, но всё равно смущался парняга. А зачем мне его лишний раз смущать? Я тварь, но не настолько.

Так или иначе, простейшими умозаключениями я пришёл к следующему. Мне скучно, а значит если Фонд не хочет решать эту проблему, то сделаю свою скуку уже его проблемой. В результате я просто взял и вышел через одну из дверей 1983-го. Да, это было нарушение протоколов, но я уже готов был и на это, лишь бы привлечь к себе какое-то внимание. Потому что не мог уже сидеть без дела, в том числе из-за Третьей Печати, которая требовала этого "действия" невероятно сильно.

И какого же было моё удивление, когда я вышел в пространство 1983 и обнаружил там, среди дверей, сидящую на стуле Кристину М.

— Сто пятьдесят четыре часа, тридцать семь минут и двадцать одна секунда, — произнесла она, глядя на свои часы, что висели на цепочке, прикреплённому к внутреннему карману пиджака, куда она эти часы вернула.

— Вы как тут оказались?

— Вошла через дверь.

— Я же закрыл все двери изнутри.

— Неплотно закрыл.

— И что вам надо?

— Чтобы ты не нарушал протоколы содержания.

— Ладно, чёрт с вами, пойду гнить в вашей темнице. Но я это запомню.

И я уже собирался уйти, как за шаг до порога остановился из-за кашля Кристины М.

— Да? — спрятав свою улыбку, я обернулся и посмотрел. — Что-то ещё?

— Есть одна проблема, — не очень уверенно произнесла она, хотя и пыталась выглядеть доминантной даже в подготовке к принятия позы просящей.

— И какая же? — до меня сразу всё дошло.

— Я не могу выбраться, — призналась она, закрыв глаза.

— О-о-ох, правда? — наигранно сочувствующее спросил я. — А я в отчётах говорил, что выбраться отсюда могу только я и лезть сюда не надо.

— Но Лазаря же вы вытащили.

— Да, ценой его рассудка. Теперь бедный в овоща превратился.

— Я всё равно найду способ выбраться. Вы же это знаете.

— Да что я, объект аномальный под содержанием находящийся, вообще могу знать о возможностях Фонда, тем более одного из секретарей О5? Разве то, что вы не взяли свой чемоданчик, что весьма благоразумно. А то кто знает, чьё внимание бы вы привлекли принеся его в 1983, находящийся вне реальности.

— Я не взяла его только потому что, что сейчас он находится в распоряжении Этюда.

— О-о-о, вот как? Значит только двое могут им пользоваться?

— Трое. И я уже ответила на два ваших вопроса. Весьма важных для вас, на которые без меня ответа вы бы не нашли. Так что… время отплатить тем же, как… друг другу.

— М-м-м… — на мгновение я задумался. — Нет.

— Как это нет? — удивилась Кристина М., опустив голову и посмотрев сверх очков, пока брови уползли вверх. — Уверены?

— Не сейчас, — ловко перефразировал свой ответ из отказа в согласие, просто с неопределённым сроком исполнения.

— Вот как, желаете сыграть с дьяволом в игру?

— Нет, я хочу договориться с дьяволом о взаимовыгодном сотрудничестве.

— И каком же?

— Вижу у вас с собой папка, ручку тоже вижу. Готовьте бумагу, но пишите мелко. Список будет большой.

Кристина М. закатила глаза, но всё же спорить не стала. Достала чистый лист, приготовила ручку и посмотрела на меня.

— Попросишь много — не получишь ничего. Попросишь мало — получишь мало, но хоть что-то, — произнесла она, задавая ещё одно правило игры.

— Я попрошу много, но мало, — парировал я ещё более гениальной идеей. — Значит так… во-первых, мне нужна нормальная компания, пока я не свихнулся.

— У тебя много…

— Нет у меня никаких друзей.

— Скромник обиделся, если бы услышал. Как и…

— Мне нужна вменяемая компания, а не фурри, Скромник и кресло, — настаивал я. — Почему Авель имеет право собрать свою команду, а я нет? Я делаю больше.

— Потому что вы сами отказались, сказав, цитата: "Балласт из смертного мусора Богу не нужен".

— Так я это наверное сказал, когда печатей было снято пять. А сейчас снято три. Да и ещё в иной комбинации. Я уже совершенно другой человек.

— Ладно… хорошо… — решив не спорить, Кристина М. просто согласилась, записывая просьбу на лист и шёпотом добавляя. — Денёк поиграетесь, как надоест всех вернём обратно в свои подразделения…

— Ещё мне нужно…

Дальнейший список был весьма длинным. Я просил всё, что только приходило в голову. Британский галеон и пиратская шляпа, космический скафандр и белка, три пинты пива и короткие усы, портрет Наполеона и двенадцать пушек…

Ничего из этого я не получил. Это было доказательством того, что Кристина М. не сошла с ума и не находилась в 1983 слишком долго. Или же она находилась здесь очень долго, но выдержала испытание. Так или иначе первый пункт она всё же исполнила, найдя его рациональным и полезным.

Правда выбор мой по созданию своего отряда существенно ограничили, а также обвинили в попытке создать отряд для уничтожения Совета О5, из-за того что некоторые запрашиваемые мной объекты могли меня усилить или снять печати. Потому и тут были ограничения, а обмануть Кристину М. не получилось.

Тем не менее… я добился весьма много, хоть и вместе с "подарком" получил и ряд обязательств, как было с получением каждого аномального объекта. Как и главного я всё же добился, пусть может с обоснованного позволения Кристины М., которая понимала к чему я стремлюсь.

А стремился я к постепенному расширению своих возможностей. Больше помогаю Фонду — больше заданий он мне даёт. Они уже сняли три печати, а как скоро снимут ещё одну, чтобы сделать ещё что-то крайне важное и оправданное? Я чувствовал как реальность меняется, как надвигается нечто, что уже казалось неотвратимым.

И в тот момент когда они пойдут ва-банк… неплохо будет находится не в клетке, закрытым за шестью печатями, а… в окружении других аномалий и хотя бы четырьмя снятыми печатями. Жаль только реализовать это на практике сложнее, чем в теории. Ведь для подобного надо стать буквально незаменимым или…

Создать иллюзию этой незаменимости.