Чужой наследник 6

Глава 4 Разведка

Интерлюдия. Павлоград. Янтарный дворец. После второго заседания

Император озирал зал, в котором был выставлен фуршет. Главы кланов, проигравшие голосование, во главе с Орловым, демонстративно покинули дворец вместе со своими свитами. Вместе с ними убрался Годунов. Остались представители рода Суворовых, голосовавшие за отречение Шуйских. В зале все равно было не протолкнуться от членов Кабинета, их помощников, журналистов и приглашенных гостей. Одна бравая журналистка, с бейджиком «Нового Времени» было сунулась к Василию Александровичу, однако Скопин остановил ее на подходах.

— Если желаете получить комментарии дворца, обратитесь к статскому советнику Игорю Зубоскалову. Его Величество не настроен сейчас отвечать на вопросы.

Секретарь императора поднял руку, подзывая смелую мадам к себе. А император, не торопясь, направился к задней двери, ведущей в пустующие сейчас помещение дворца.

— Позови ко мне Юрьева. — Тихо попросил он Скопина. — Только через слугу. И окольным путем.

Минут через двадцать, после того как император покинул фуршетный зал, к главе клана Аметист подошел слуга в дворцовой ливрее и, поклонившись, негромко проговорил:

— Ваше сиятельство. Вас просят проследовать для приватной беседы.

Юрьев, в полном одиночестве тянувшийся вино из хрустального бокала, отставил его на стол и так же негромко произнес:

— Ведите.

В тот же самый момент, когда слуга общался с представителем клана Аместист, в центре зала, один из слуг, несущий поднос с напитками, столкнулся с гвардейцем. Произошла небольшая, но очень шумная катастрофа, битый хрусталь рассыпался среди лужи шампанского. Так что исчезновение некроманта прошло незамеченным. Скорее всего.

Император стоял возле разожженного камина, задумчиво глядя в огонь. Раскрывшаяся высокая двустворчатая дверь впустила в помещение Юрьева. Тот поклонился:

— Ваше Величество?

Шуйский обернулся и сказал своему начальнику охраны:

— Борис, оставь нас вдвоем с князем.

Скопин вышел, скорчив, впрочем, весьма недовольную физиономию. Император подошел к накрытому здесь же небольшому круглому столу, инкрустированному полудрагоценными камнями, и широким жестом указал князю на кресло с невысокой спинкой.

— Шустовский? Выдержка пятнадцать лет. Держу для особых случаев, Владислав Анджеевич.

— Не откажусь, Василий Александрович. Но ведь вы не коньяк меня распивать позвали. — Ответил Юрьев, садясь в кресло.

Император налил коньяк в два бокала с широким толстым дном и подал один из них своему собеседнику. После чего тоже сел. Вдохнул терпкий аромат напитка и осторожно пригубил. Юрьев повторил священнодействие.

ШУЙСКИЙ И ЮРЬЕВ

— Нет, конечно. Но случай сегодня и впрямь особый, не так ли?

— Вы про всю эту глупую кутерьму со сменой династии, Василий Александрович?

— Почему. — Спросил император. Он смотрел на Юрьева серьезно, будто не принимая его попытку свести происходящее к шутке. — Им почти удалось. Вам почти удалось.

— Никаких нас не было, в том смысле, который вы сейчас вложили в это местоимение, Василий Александрович.

— Я точно знаю: заговорщики считали, что вы проголосуете вместе с ними. Да и фраза Орлова в зале… Почему?

— А вы знаете, что мне предлагали, государь?

— Нет. У меня есть несколько вариантов, но точно я не знаю.

— Мне предлагали трон. Династия Юрьевых. И больше собственно ничего. Так, по мелочи, обещали уладить несколько проблем моего клана с Медведевыми. — Он на несколько секунд замолчал, пробуя коньяк кончиком языка. И завершил мысль несколько грубо, но точно. — А оно мне на хрен надо? Слабая династия, которой можно будет крутить как угодно Орлову с Калининым? Не находите, что такое предложение с их стороны было оскорбительным?

— Нахожу. Довольно недальновидно с их стороны. Всем известна гордость вашего клана. Даже когда ему грозило уничтожение, Юрьевы не пошли на поклон к остальным.

— Пф-ф. Кто сейчас изучает историю. Если бы мне предложили альянс, пару факторий, акции предприятий… Я бы все равно отказался. Но отказался бы явно. А так… я решил немного проучить мерзавцев. Я старше всех нынешних членов совета. Даже старше Иридия. Черные бунты застал мой дед. Так что я вижу, к чему все идет. Мой клан пал бы первой жертвой амбиций рубинов и изумрудов.

— Ясно. Получается, вы меня сегодня выручили, Владислав Анджеевич. Если бы не вы… сила знает, что бы сейчас творилось.

— Получается так, Василий Александрович. И хотя причиной моего поведения были вовсе не симпатии к вам лично или Шуйским, думаю, мне полагаются некоторые дивиденды от моего примерного поведения. Вы же не собирались ограничиться стаканом коньяка, государь. Хоть и прекрасного, признаю, коньяка. — Он мягко улыбнулся, морщины на его лице пришли в движение. Затем с наслаждением отпил коричневую, почти черную жидкость.

— А вам никогда не говорили, князь, что уже оказанная услуга может потерять в ценности? — подпустив в голос ехидства, спросил его Шуйский.

— Я знаю вас с того момента, когда вы заняли трон и возглавили кабинет. Двадцать шесть лет. Поверьте, я достаточно вас изучил, Василий Александрович, чтобы беспокоиться на эту тему.

— Раз у нас такой прямой разговор, что, надо сказать, даже освежает, хочу услышать, чего вы хотите, князь.

— Я хочу разрешения государства на несколько неэтичные по нынешним временам исследования. Разрешения и финансирование. Я перешлю вам краткую выжимку из того, чего нам удалось добиться к настоящему моменту, и доклад о перспективах. Хочу, чтобы отменили закон об уничтожении в отношении немертвых магов. С оговоркой, что контроль над ними возлагается на клан Аметист.

— Это вы сейчас о личах, Владислав Анджеевич?

— Все так. О них. Естественно, если такой маг свихнется, наш клан будет первым, кто его уничтожит. Ответственность на нас. Один из моих родственников, который пошел путем превращения в немертвые, сейчас находится в заложниках у Гильдии Искателей. Я прошу вашего содействия в изъятии его филактерии и передаче ее моему клану.

— Хм. И сколько еще таких «родственников» вы прячете от взора Кабинета?

— И последнее. — Не ответив на последний вопрос императора, продолжил Юрьев, — У нас возникли некоторые разногласия, назовем это так, с одним молодым прытким ограненным из благородных. Насколько я знаю, вы им интересовались. Так что я бы хотел разрешить наши с ним противоречия путем переговоров, под вашими гарантиями неприкосновенности для него. Чтобы он не начал делать глупости.

— Уж не об эре Олеге ли Строгове речь? — Спросил Шуйский. — Уверен, о нем. Вы правы, я действительно интересуюсь этим парнем. Пока что не вижу ничего запредельного в ваших просьбах. Вы могли бы требовать большего.

— Главное уже случилось. Вспомните, когда вы в последний раз говорили со мной в приватной обстановке?

— А! Вот вы о чем. Ну да, пожалуй, что за двадцать шесть лет ни разу.

— Я надеюсь, что сегодня между моим кланом и вашей династией закладывается фундамент будущего взаимовыгодного сотрудничества, Ваше Величество. Мне этого достаточно.

Павлоград. Здание «Надежного защитника»

Эти «Защитники» неплохо устроились. Отдельное здание в деловом районе. Трехэтажный особняк, забор кругом. Два входа парадный и черный. Черный вход закрыт на кодовый замок, снабженный слотом для чтения паспорта. Видеонаблюдение по периметру здания. Окна забраны декоративными решетками, которые отсвечивают магией в моем «особом» зрении. Гараж под домом. Автоматические ворота, камеры. Въезжающие машины осматривает охрана.

Я сунулся было в парадный вход и пулей вылетел назад. Оба охранника были снаряжены зеленым моноклем, похожим на прибор, доставшийся мне в наследство от Ваньки Каина. Я не стал проверять, насколько моя «необнаружимость» может соперничать с этими устройствами. Но вообще твердый орешек. Надеюсь, у них такие девайсы только на входе используются, а охрана на этажах, если она есть, смотрит на мир обычными глазами.

Итак, этап первый — попасть внутрь.

Собственно путей два. Положиться на надежность собственной магии и попробовать внаглую зайти через главный вход. Или через заднюю дверь, уверен риск равнозначный. Там тоже наверняка сидит охрана, и она сто процентов тоже снабжена амулетами ясного зрения.

Или немного потанцевать и попасть внутрь на одном из заезжающих в гараж автомобилей. Был еще вариант добраться до крыши и попробовать зайти через нее, но я оставил этот вариант на совсем уж крайний случай. Не думаю, что о безопасности крыши не позаботились.

Все таки, машина. На въезде в ворота прямо на спуске стояла будка с двумя охранниками. Пока один глазел в окошко, второй обходил автомобиль с каким-то устройством на длинной палке, которое он совал под дно машины, и собственно, с артефактом «ясного зрения». Багажник тоже проверяли. Составив план, я подошел к будке охраны сбоку и бесшумным прыжком устроился на крыше. Оставалось дождаться очередного въезда автомобиля внутрь конторы противника.

Я просидел на крыше, как гриф на жердочке в зоопарке не меньше часа. Для меня ожидание не представляло никакой проблемы, единственное, что я делал, это пропускал микроимпульсы силы по мышцам, не давая им закостенеть. Наконец, к воротам подъехал седан представительского класса. Досадно. Если это местное начальство, то его, скорее всего, будут досматривать не по полной процедуре.

Однако все прошло по установленному сценарию. Охранник попросил водителя и пассажира выйти из машины. Я спрыгнул с крыши ему за спину. Предварительно я убедился, что второй охранник артефакт не надел. Охранник осмотрел салон со стороны водителя. Задние сиденья.

Я следовал за ним, все время, держась вне поля его зрения.

Затем он потребовал от водителя открыть багажник. Как только он закончил осмотр и повернулся к пассажиру, я нырнул внутрь багажника. Крышка захлопнулась надо мной, едва не прищемив мне ноги. При этом я умудрился не качнуть машину.

Полдела сделано.

— Вот ваш пропуск, господин Нежински. — Услышал я сквозь тонкую жесть. — Используйте его. На выезде сдадите на внутренний пост охраны.

— Спасибо. Я знаю правила. Не первый раз здесь.

— Открывай!

Послышалось звяканье цепи и грохот поднимающихся рольставней. Машина мягко тронулась, но очень быстро снова встала. Перед тем, как был заглушен двигатель, я имитировал неровный стук поршней и даже глухой удар из-под капота.

— Это что сейчас было?

— Не знаю, господин. Стук нехороший. Я посмотрю, пока у вас встреча.

— Да уж посмотри. Надеюсь, ничего серьезного.

Хлопок дверец.

Удаляющиеся шаги.

Скрип пружин открывающегося капота.

Я открыл багажник и вывалился наружу, немедленно прикрыв его за собой.

Как я и ожидал, водитель, сосредоточенно копается под капотом. Он ничего не заметил. Если машина попала в поле зрения камеры, надеюсь, все смотрели на удаляющегося владельца машины. И не обратили внимание на дерганье крышки багажника.

Пассажир между тем вставил карточку в прорезь считывателя и вызвал лифт. Я стартанул сразу с упора лежа и добежал до него, когда двери лифта только начали открываться.

На бегу отметил двойные двери, тоже со считывателем, явно на лестницу, дверь в пост охраны на выезде. На этаже между квадратными колоннами, поддерживающими потолок, стояло с десяток машин. И места оставалось еще на столько же.

Две камеры наблюдения. Одна над лифтом, одна над постом охраны. Негусто.

В лифт я зашел сразу за гостем агентства. Три кнопки верхних этажей. Кнопка парковки. И кнопка минус второго этажа. Туда вот мне точно сегодня надо попасть.

Господин Нежинский вставил пропуск в щель, возле панели управления лифтом и нажал на кнопку третьего этажа. Как удачно! Прокатимся. Наверняка на третьем этаже расположилось начальство.

Фу. Ну и одеколон у этого хмыря! Нестерпимо захотелось чихнуть. Ну я и чихнул, все равно от меня наружу не доносится ни звука. Люди, пользующиеся такой парфюмерией, подлежат казни через посадку на кол, не меньше!

Лифт открылся в широкий, хорошо освещенный коридор. Паркетный пол, с ковровой дорожкой зеленого цвета по центру. Светло-бежевые стены. Потолок из пенопластовых плит, с врезанными в них светильниками дневного света. Пахло солидно. Мастикой, воском, деревом, немного табаком и цветочными духами. Последний запах исходил от девицы в строгом офисном платье. Она стояла у лифта и, когда Нежински вышел из раскрывшихся дверей, поклонилась:

— Господин Нежински. Родион Романович вас ожидает. Прошу за мной

Если просит, почему бы и не последовать. Тем более что вид сзади открывался вполне достойный. Фу, Арлекин, у тебя есть невеста. Нечего глазеть на посторонние задницы!

Девушка довела посетителя до двери, ведущей явно в переговорную. Небольшой зал со столом и диванами. Два окна, занавешенных жалюзи. Навстречу посетителю шагнул крупный мужчина с серебряным ранговым кольцом рубина. Выглядел он, как будто гориллу переодели в шикарный костюм, а вот побрить забыли.

— Рад вас снова видеть, господин Нежински. Надеюсь, сегодня мы заключим контракт?

— Я тоже рад, Родион Романович. Я для…

Дальнейший разговор отрезала закрывшаяся дверь. Девица осталась снаружи, как и я. Она дошла до двери по соседству, и я отметил, что карточкой она не воспользовалась, хотя щель считывателя возле двери и присутствовала. Неисправность? Или отключается, в рабочий день? Наверное, неудобно постоянно тыкать картой в щель? Золотистая табличка на двери гласила: «Родион Романович Раскольников. Директор».

Ситуация прояснилась, когда я проник вслед за ней в приемную. На стене возле двери был прикреплен пластиковый карман, в котором лежал паспорт, видимо, ее. Солидно здесь у них. Технологичненько.

Секретарша шефа, а кто это еще мог быть, уселась за комм за своим столом. А я присел на корточки в углу, чтобы не проминать кожаный диван и не торчать на проходе.

Некоторое время ничего не происходило. Секретарша сварила кофе и отнесла две чашки в переговорную. При этом она воспользовалась дверью в директорский кабинет. И вернулась тоже через нее. Я не стал форсировать события и ломиться в щель. Подождем.

Она щелкала клавишами, я сидел и восстанавливал растраченную ауру, отключив несколько граней. Оставил «плащ теней» и «тишину». Их я мог сейчас удерживать часами.

Наконец, противно зажужжал селектор на столе секретарши. Она нажала клавишу, и из динамика донесся искаженный голос директора:

— Распечатай последний вариант с правками. И неси.

Зашуршал печатник, к запаху духов и кофейных зерен добавился еле уловимый аромат чернил и разогретой бумаги. Секретарша собрала бумаги в стопку, пристукнула краем документа по столу. И вышла через внутреннюю дверь.

Вслед за девушкой, несущей шефу контракт на подписание, я прошел в кабинет директора и снова замер в углу.

Обстановка приятная, не спартанская, но и нет кричащей роскоши, присущей нуворишам. Два больших окна с толстыми стеклами. Большой письменный стол с двумя тумбами. Огромная туша стального сейфа в углу. На столе комм последней модели. Кожаное кресло директора и удобные стулья для посетителей. Пол паркетный, без ковра. По размерам кабинет был в три раза больше приемной секретарши и чуть меньше комнаты для переговоров.

Еще одна дверь, видимо, вела в уборную.

Через пять минут дверь в переговорку открылась. Я был прав: туда был вход прямо из кабинета директора. Раскольников прошел внутрь, секретарша, наверное, пошла проводить партнера до лифта.

Раскольников встал по центру своего кабинета, вскинул правую руку в победном жесте, и, глядя в мою сторону, выкрикнул:

— Попался!