Чужой наследник 6

Глава 23 Весело веселье, тяжело похмелье

Чего ж так голова болит? Пил я вчера умеренно. Кажется. А, нет.

В определенный момент отпустил контроль над организмом. Веселья захотелось. Безудержного и бесшабашного. Слишком долго себя в узде держал. Вежливый такой был. Улыбался всяким уродам. Даже на зерг никого не посылал. Вот и решил расслабиться. А что. Все свои же кругом. И чет я не все помню после этого. Когда я перед дуэлью насвинячился, у меня был четкий план и граница, через которую я не собирался заходить. А вот вчера…

Я сполз с кровати, придерживая рукой верхушку черепа. Чтобы не отвалилась. А то последние мозги растеряю. А их и так немного. Вроде до потери памяти я себя прилично вел. Ну наверное. Материальный-то ущерб я оплачу, не проблема. Тем более, не я один там в озорную свинью превратился. Сотрудники тоже вожжи подопустили. И если Попков мирно уснул в миске с салатом, то вот Ольга, помниться, дралась с декоративными доспехами, расставленными по залу ресторана. Потому что они на нее «бычили». То бишь молчаливо осуждали, как я понял.

Ай! Да у меня в жизни голова так не болела! Что они там в выпивку добавляют? Серную кислоту?

Дверь открылась и в спальню зашел Августович с подносом, на котором стоял кофейник. Одновременно груда одеял на полу зашевелилась и из-под нее выполз помятый Богдан. С фингалом на своем бледном аристократическом лице. Я его вчера тоже позвал. Закрепить знакомство. Похоже закрепили. Он-то чего так плохо выглядит? Он же некромант. Ему эта выпивка, как слону дробина? Или это изумрудам с рубинами? Пожалуй им. Ой. Худо мне.

— Доброе утро! — Бодро отрапортовал Августович, ставя поднос на столик у кровати.

Мы с Богданом одновременно поморщились, причем я просто схватился за голову второй рукой и застонал, а вот бедняга малефик позеленел и, практически на четвереньках, вбежал в туалетную комнату, открыв дверь головой. Оттуда послышались характерные звуки. Надеюсь, до места он все же дошел. Дополз. Дочетверенил? Ох.

— Не так громко, Карл Августович. Умоляю.

Августович между тем раздвинул шторы, и свет буквально плетью ударил по глазам. Я зашипел и накинул одеяло на голову.

— Свет. Не надо света. Глаза! — Пробубнил я из-под одеяла.

— Вынужден настаивать на принятии вами хорошей порции кофе. Только подождем, пока его светлость освободит туалетную, для вашей светлости. — В тоне Августовича мне почудилась издевка. Да нет… Показалось. — Чтобы обойтись без дополнительных конфузов.

— Дополнительных? — Я высунул из-под одеяла один глаз, на который тут же навернулась непрошенная слеза. Ярко!

— После вчерашнего гуляния, вашей светлости уже нечего бояться потери репутации. — Невозмутимо заявил он. — Терять уже нечего. Но, если наблевать в спальне, возникнут некоторые неудобства бытового характера, ваша светлость.

Я дрожащими руками взял чашку. Кафе плескался через край. Отпустить вторую руку от головы я опасался. Было ощущение, что она тогда отвалится. Сделал маленький глоток. Горло обожгло. В голове слегка прояснилось, от одного только запаха.

— У нс сть пртивди? — Спросил я невозмутимого старика.

— Я не расслышал ваша светлость! — Гаркнул он.

Я чуть чашку не выронил, а в ванной пошел второй раунд переговоров Богдана с белым другом.

— Противоядие. — Как можно более четко выговорил я. — Похоже мясо вчера было несвежее.

— Да неужели! — Августович слегка приподнял бровь. — Я вот съел порцию и чувствую себя прекрасно.

— Тогда печенье отравленное. Точно. Срочно противоядие. Или яду. — Вдруг задумался я. — Покончить со всем разом. — Я снова отхлебнул из чашки.

Августович сновы ухмыльнулся половиной лица. Жуть. Взял два стакана, наполнив их водой до половины, после чего долил из мензурки, в каких держали алхимические зелья, желтоватую субстанцию. Один стакан отдал мне, а второй отнес в ванную.

Я залпом выпил вяжущую горло жидкость. Сперва успокоился горящий огнем желудок. Унялась жажда. Изо рта ушло ощущение, что он использовался в качестве кошачьего лотка. Потом начала отступать головная боль. Я снова обрел способность связно мыслить.

— Я передал его светлости заживляющую мазь. — Сообщил Августович. — К полудню синяк сойдет. Жаль, что нет зелий, восстанавливающих репутацию в приличном обществе.

— Да что мы там натворить могли? — Из ванной откликнулся оживающий Богдан. — Ресторан немного пострадал, это я помню. Я приму душ первым, Олег. Ты не против?

— Пожалуйста. Я вообще двигаться не хочу. — Ответил я. — Или, скорее, не могу. А чего это вы Карл Августович с утра пораньше меня светлостью ругаете?

Он молча достал из кармана телефон. Открыл на нем страницу «Вместе» — аккаунт какого-то незнакомого парня. И запустил верхнюю видеозапись. Краем глаза углядел, что там уже восемь тысяч просмотров.

«Я знаш хто! Я тперь свтлость! Я тяя вот! — парень на экране показал неприличный жест. — де вертел.» Разговаривал он с двумя полицейскими, которые не выглядели довольными проходящей беседой. И вообще этот бузотер был похож на меня. Но я так не одеваюсь! Что за лохмотья на нем? Хотя, маячивший на заднем плане Богдан, оседлавший стоящего на четвереньках зомби и горланивший лихую песню про вороного коня, намекал что на переднем плане я и есть.

— Богдан. — Дрогнувшим голосом сказал я. — Мы кажется вчера кого-то замочили. И в зомби превратили. А почему мы на свободе? — Я перевел взгляд на Августовича.

Тот прервал прокрутку ролика. И невозмутимо ответил.

— Вы всего лишь разгромили морг. Из живых людей почти никто не пострадал. И вам хватило остатков разума, чтобы не сражаться с полицейскими. Но «памятки» с подписью или пометкой «Я — светлость» разошлись в паутине уже весьма широко. Я решил не отставать от общей моды. Вы снова знамениты, Олег.

Стакан выпал из ослабевшей руки.

— Я на этот ресторан в суд подам! — Заявил я. — Что они там у себя в спиртное подмешивают?

— На какой именно ресторан? Судя по пришедшим на наш адрес счетам на ремонт и закупку мебели, вы с его светлостью изволили вчера посетить не менее двенадцати заведений. До морга. Морг тринадцатое. И слава Силе, что вы с его светлостью медицинский спирт с формалином не перепутали. Могло неудобно перед кланом Аметист получиться. Не иначе Судьба хранила.

— Я формалин со спиртом в любом состоянии различу. — Заявил Богдан, появившись из ванны.

Выглядел он уже вполне пристойно, только сильная бледность, пожелтевший синяк и помятая одежда еще напоминали о вчерашних возлияниях.

— Так что никакой Судьбы. Все дело исключительно в профессиональных навыках. А вот за осквернение тел умерших штраф будет некислым. — Он позволил появиться на своем лице выражению легкой озабоченности. — Счета за порушенные заведения пополам, Олег.

— А ты все помнишь? — С надеждой спросил я.

— Смутно. — Признался он. — Сперва мы с тобой поспорили. Хм. О том, что полученный титул не хуже наследственного. Я все пытался тебя убедить не пить столько. Мол куда там до настоящего аристократа и взрослого некроманта, юному фокуснику. Ну… А дальше двенадцать ресторанов, морг. — Он пожал плечами. — Но все как-то урывками.

— Ты как-то очень спокойно все это воспринимаешь. Про нас уже куча роликов и карикатур по Паутине гуляет. У нас проблемы!

— Ну. Я так не надирался со студенчества. Но в те годы погулял изрядно. Поверь. Вчера мы себя вели практически как институтки на клановом приеме. Если сравнивать, конечно. Что касается Паутины. Пусть развлекаются. Если мы никого не убили и не покалечили… — он вопросительно взглянул на Августовича.

— Слава Силе, никого. Вы даже с полицией не подрались. Олег весьма ловко дал им взять под стражу ваши иллюзорные копии. Один мужчина подвернул ногу, упав с фонаря, на который его загнали «хмарные монстры». И все.

— Тогда это не проблемы, а всего лишь деньги. Ограненные и трезвые, бывает, ведут себя гораздо хуже. — Заметил Богдан.

— Откуда монстры в Павлограде? И при чем здесь мы… Ааа. Точно какой-то тип гундел, что, мол, молодежь пошла не та, а он на фронтире сражался, кровь гостями проливал и лягушкин зерг видал, не для этого вот всего. Ну я и того. Решил ему дать возможность показать себя. Наколдовал иллюзию простеньких монстров. И даже меч ему пытался вручить.

Я вдруг вздрогнул от пришедшей в голову мысли и начал ощупывать кровать.

— А Оксана где, Карл Августович. — Спросил я.

— Она ночевала с Ольгой. Сказала, что два мужика в ее спальне — перебор.

— Фух. Ну я уже почти пришел в себя. Сейчас умоюсь и в Политех.

— Сегодня суббота. Занятий нет, Олег. А вот других дел, требующих вашего внимания, увы, предостаточно.

— Я в гостиницу. — Сказал Богдан. — Мне надо переодеться. Потом поищу себе квартиру. Фирма же оплатит мне апартаменты?

— Ага. Всенепременна. Все. Я в душ!

Нельзя сказать, чтобы я сильно напрягался из-за произошедшего. Как бы я ни похвалялся, последние события и темп жизни сильно на меня давили. С такой интенсивностью и плотностью событий Арлекин не сталкивался. Все его жизнь была намного более размеренной. Хотя в молодости он чудил не хуже прочих. Мы вчера и вправду не сильно накосячили, если сравнивать. Так что вчерашний бенефис был нормальным следствием того, что я отпустил вожжи. Разрядка меня встряхнула и одновременно помогла прочистить голову.

Оказалось, что пока мы гулеванили, к нам снова пришла налоговая проверка. И, в этот раз одинокий охранник, оставшийся в офисе, не смог их сдержать. Они опечатали рабочие помещения. Причем, на этот раз все сделали законно. Но уже поздно. Если нам счета не арестуют — пусть хоть заопечатываются.

Из прошлого визита были сделаны правильные выводы, так что, во-первых, работу они нашу не заблокируют. В во-вторых, ничего существенного в наших документах, в том числе электронных, не найдут. А чтобы арестовать счета аристократа, компанию-то я на семью оформил, как и патенты, нужно решение суда. Ну или аудиторская проверка. Налоговая же нам больше ничем подгадить не могла. Все материалы проверки они должны были передать в прокуратуру, если решат нас в чем-то обвинить. А это минюст. А у меня там связи. Если, конечно, Арнольд Николаевич мой код комма не удалил еще, после просмотра Паутины.

Новость о начатой проверке уже активно муссировалась на просторах Паутины. Сопровождаемая анонимными комментариями «работников налоговой», о том, какие «Вместе» негодяи и преступники. Были бы у меня акции в продаже, как Сила весть, упали бы. Но их нет. Мимо, ребятки! Через неделю уже эту новость забудут все. Хотя Корабчевский сказал, что эти новости выпустили для узкого круга лиц. А именно для суда. Ресурсы использовали те, на которые были подписаны сотрудники судебного департамента. Мол, начнется судебное заседание, а судья будет помнить, что-то ли у «Вместе» украли, то ли «Вместе» украло, в общем что была какая-то, связанная с компанией неприятная история. Но он же и назвал этот ход слабым.

Рынок ценных бумаг, связанных со связью и ИТ рухнул. Еще не на дно, но даже непрофессионалу вроде меня было видно, что это никакая не «коррекция». А самая что ни на есть смена тренда. Инвесторы выводили капиталы в иные отрасли экономики, фиксируя убытки. Биржевые «медведи» наоборот наслаждались моментом. Вниз поползла стоимость всех бумаг, связанных с отраслью, но глубже всех нырнули «Связующие нити». Начали снижаться даже акции предприятий Игнатовых, специализировавшиеся на производстве средств связи. Хотя, казалось бы, где та бузина, а где дядька в Павлограде?

До сих пор, мы продолжали подогревать панику, размещая «аналитические» обзоры экспертов, панические якобы выкрики владельцев частных аккаунтов. Истории потерь средств инвесторов и прочее. Но я уже был готов сворачивать эту деятельность. Мы вызвали такую лавину, что теперь все наши усилия терялись на фоне реальный историй и нарастающей истерии. Кроме нас были и другие игроки, раскачивающие биржевую лодку, как определил Логинов, причем их рекламные бюджеты превосходили наш на порядок.

Так что я дал Святославу отбой. Нам остается только переждать бурю в укрытии.

Знаменский свое дело знал туго. Уже десятки простецов из младшего персонала «Защиты» и «Нитей» подверглись ментальному допросу, и дали показания на своих начальников. И сегодня рухнул один из столпов компании. Член совета директоров пошел на сделку со следствием, обещая выложить «всю правду о махинациях недобросовестных сотрудников компании». Это фаталити. Несколько миллиардов свободных средств компании взять было просто неоткуда. И это еще без судебных штрафов. Которые были сопоставимы с суммами налоговой задолженности.

На этом деле грели руки кланы. Брокерские конторы. Инвестиционные фонды, которые успели вовремя почуять, куда ветер дует. Прокуроры ковали в огне сгорающих «Нитей» новые звезды на свои погоны. Мелкие компании проводники приостановили платежи за использование оборудования. В общем, огромному количеству людей вся эта ситуация приносила огромные деньги, перспективы продвижения по службе или хоть маленький, а гешефт.

Интересно, «Нити» вообще доживут до суда по патентам, как юридическое лицо? Потому что если нет, то и суда нет. А все почему? Потому что неча маленьких обижать. Зря я иногда другим камням завидую. Никакой сапфир или там аметист не смог бы спровоцировать такую бурю. Если бы не я, у Знаменского вместо доказательств был бы шиш с маслом. Да и вскрыли систему злоупотреблений мы, только после незаметного проникновения в крепость противника. Так что есть повод гордится собой. Теперь надо еще чтобы меня, такого красивого, не подстрелил снайпер обиженных оппонентов. Но на такой случай у меня алмазный амулет имеется, за миллион алтын. Два-три выстрела я выдержу, а больше я сделать никому не дам.

Я еще раз обозрел ленту новостей. И задумался. После чего, повинуясь неясной еще мысли, я вызвал к себе Березовского и отдал ему странное, с его точки зрения, распоряжение.

— Все заработанное на этой истории и все резервы — на покупку. — Сказал я ему.

Тот оправил несвежий пиджак, покрутил жирной шеей, и все же спросил.

— Что покупаем, Олег Витальевич?

— Акции «Нитей».

— Не рано? — с удивлением спросил он. — Сейчас, конечно, когда они дешевле туалетной бумаги стоят, мы можем скупить солидный пакет. Но зачем он нам?

— Это компания — монополист на рынке ИТ технологий. — Ответил я. — Что произойдет, когда гигант рухнет?

— Многие люди будут злы на вас? — Спросил мой финансист.

— И это тоже. Но кроме того может упасть Паутина. Инфраструктура по ее обслуживанию вся в руках «Нитей». А там сейчас посадки директоров и учредителей начнутся. Представляете, господин Березовский, какой коллапс это может вызвать?

— Вот теперь, когда вы сказали, представил. И ужаснулся.

— В Алмазном дворце и Кабинете тоже не идиоты сидят. Уверен, у них воображение не хуже нашего. Скорее всего распада инфраструктуры они не допустят.

— Вы намекаете на национализацию, прости Сила? Но зачем нам акции национализированного предприятия? От них надо избавляться, как от чумных бинтов в лекарне.

— Я, примерно месяц назад читал цикл исторических очерков, о национализации корпорации «Чистая земля». Которая производит зиккураты. Вернее, УТРы. корпорацию забрали у клана Алмаз. Оставив им большой пакет. Контрольный в руках государства. Остальное выпустили на свободный рынок. Это единственные акции, которые растут постоянно. Как золото. Клан Алмаз на этом даже заработал. Там чуть до гражданской войны не дошло, когда они попробовали использовать монополию, как рычаг. Но не суть. Я посмотрел еще пару примеров. Думаю схема будет такая. Стоимость акций заморозят. Контору возьмут под контроль государства. Реорганизуют в какое-нибудь государственно-частное товарищество. Контрольный пакет Кабинет оставит у себя. А остатки выпустит в свободное обращение, через аукцион. А владельцам акций предыдущей корпорации либо выдадут эквивалентные пакеты. Либо предложат компенсацию, которая будет чуть выше цены акций на момент их снятия с продаж. Прецеденты были.

— И вы хотите получить солидный кусок новой компании. Разумно. Мало кто пойдет на риск покупки мусорных бумаг. Вы должны понимать, Олег Витальевич. Что, если схема будет другой, вы потеряете десятки миллионов алтын. Если они просто объявят о банкротстве или национализация будет полной…

— Не тот масштаб. — Я покачал головой. — Это не сеть магазинов одежды. Я готов рискнуть.