Глава 4. Поместье.

День третий

В остановившейся карете рядом с лордом Корбедом сидел Эйдер, в костюме и новых сапогах, даже в полумраке выглядя как молодой аристократ, что лишь усилило его сходство с отцом. Только вот его растерянное и слегка перепуганное лицо сильно отличалось от холодного и ничего не выражающего лица дракона. Да и заметно было, как неловко он чувствует себя в непривычной одежде.

Увидев нас, он радостно улыбнулся и кивнул, мы тоже. Почему-то никто не рискнул заговорить при главном имперском дознавателе, который, окинув нас, усевшихся напротив, быстрым, совершенно нечитаемым взглядом, уставился в окно, словно там было что-то очень интересное.

Поначалу мы тоже смотрели в окно, потом, когда дома закончились и потянулись поля и леса, смотреть стало не на что. Силли забралась ко мне на колени, Луки привалился к плечу. А я размышляла над тем, что до столицы от нашей деревни трое суток езды – мама говорила, – а от Тонреша, стало быть, четыре. Возможно, на этой карете, с хорошими лошадьми, а не на пассажирском дилижансе – три с половиной. А у нас с собой запасов – кусок пирога у меня в кармане, и в пути кормить никто не обещал.

Хотя, на дороге обычно встречаются постоялые дворы, а деньги у меня есть, смогу что-нибудь купить. Вот только остановимся ли мы где-то на ночь, или так и будем ехать без остановки? Дракон ни слова об этом не сказал, а спрашивать я не решалась.

И в этот момент у Эйдера забурчало в животе. Он смущённо съёжился, словно стесняясь того, что голоден.

– Ты не поужинал? – дракон оторвал взгляд от окна и перевёл его на сына. Тот помотал головой, не поднимая глаз. – Почему?

– Вы не велели мне выходить из номера, – шепнул Эйдер, глядя на свои колени.

– Нужно было заказать еду в номер, вызвав коридорного.

– Я не знал, – голос мальчика звучал всё тише. – Простите.

Лорд Корбед ничего не сказал и снова уставился в окно. Да уж, отношение к сыну у него весьма сердечное и заботливое. Впрочем, чему я удивляюсь, они практически чужие друг другу, три года не виделись, да и до этого – часто ли дракон навещал своего бастарда? Они же, по сути, вчера заново познакомились.

Луки посмотрел на Эйдера, на лорда Корбеда, снова на Эйдера, на Силли, явно о чём-то размышляя. А потом решительно достал из кармана кусок коврижки – похоже, припрятал для сестрёнки.

– На, возьми, – протянул лакомство дракончику.

– И у меня вот, немного пирога есть, – решив не жадничать, я вытащила свой невеликий запас. Куска, размером с мою ладонь, всё равно на три дня не хватит, и мы ведь обязательно остановимся, хотя бы чтобы лошадей поменять – там и куплю что-нибудь. А тут ребёнок голодный.

Благодарно взглянув на нас, Эйдер отказываться не стал и буквально заглотнул и коврижку, и пирог. Дракон же, лишь бросил на нас взгляд искоса и вновь отвернулся к окну.

Спустя ещё полчаса карета остановилась. Дракон молча вышел, мы остались сидеть, потому что, никакого приказа или разрешения не прозвучало. Выглянув в окно, в свете заходящего солнца я увидела большой луг, на краю которого мы остановились – трава с него была недавно скошена. С другой стороны – дорога, по которой мы приехали, и какое-то строение, то ли придорожная станция, то ли частный дом, непонятно. Именно туда и пошёл дракон.

Странные звуки за передней стеной кареты заставили меня насторожиться. С дремлющей Силли на руках выглянуть не получалось, поэтому я попросила:

– Мальчики, посмотрите, что там происходит?

Оба парнишки тут же соскочили с сидений и высунулись в приоткрытые двери, каждый в свою. Потом втянулись обратно, ошарашенно переглянулись, снова высунулись.

– Кучер и его помощник лошадей выпрягают, – сообщил Луки, глядя на меня большими, ничего не понимающими глазами.

– И отец ушёл, – растерянно пробормотал Эйдер, снова сев на своё место и уставившись на меня, не зная, что дальше делать.

– Они и оглобли откручивают, – Луки, так и висевший на двери, наблюдая за происходящим, вновь занырнул внутрь и прикрыл за собой дверь.

В этот момент за окном прошёл кучер, причём задом. Прильнув к стеклу, я увидела, что мужчины прилаживают оглобли куда-то к днищу кареты. Мы переглянулись, уже ничего не понимая. Завершив свою работу, эти двое сели на лошадей, подхватили поводья двух остальных – и ускакали куда-то в ту сторону, откуда мы приехали.

– И что дальше? – высказала я общую мысль. Дракон ушёл, лошадей увели, мы сидим в карете посреди поля… Ничего не понимаю!

– Отец возвращается, – обрадовался Эйдер, выглянув в окно.

Я тоже выглянула – лорд Корбед действительно шёл к нам с какой-то корзиной в руках. Ну, хотя бы он нас не бросил. Нет, конечно же, я всерьёз так не думала, просто… поступок кучера был слишком странным. Может, здесь в карету впрягут других лошадей, посвежее? Но оглобли-то зачем откручивать?

Дверь кареты раскрылась, дракон поставил корзину на сиденье рядом с Эйдером, потом посмотрел на меня.

– Посадите девочку рядом с собой.

Я послушно пересадила недовольную, но не сопротивляющуюся сестрёнку на сиденье – если она и дремала, то наши разговоры её разбудили, и теперь она молча сосала большой палец, насторожённо глядя на дракона. А он вдруг потянулся к спинке сиденья за Эйдером и вытянул откуда-то два конца ремня, которым плотно пристегнул сына за талию к сиденью.

– Позади вас такие же, – это уже нам троим, и, сунув руку за спину, я действительно нащупала в складке между сиденьем и спинкой концы ремня. А прежде их даже не чувствовала, такой мягкой была обивка сидений. – Пристегнитесь и не отстёгивайтесь ни в коем случае, пока я лично вам не разрешу. Эйдериан, крепко держи корзину, это для вас четверых.

Пока он говорил, я быстро пристегнулась, потом застегнула ремень на Силли, а Луки справился сам. Одобрительно кивнув, лорд Корбед щёлкнул пальцами, и под потолком загорелись четыре маленьких магических светильника, практически не разгонявшие полумрак, царящий в карете. Со словами:

– Не отстёгивайтесь и не вставайте, пока не разрешу, – дракон закрыл, а потом и запер дверь снаружи, потом, обойдя карету – вторую. А потом пошёл в поле.

Я уже ничего не понимала, дети – тоже. Но тут, отойдя шагов на тридцать, лорд Корбед вдруг исчез, а на его месте появился дракон. Громадный, изумрудный, крылатый дракон. И крылья у него были совсем не такие как у Эйдера, а просто огромные.

Взмахнув крыльями, дракон взлетел – мне даже показалось, что карета слегка качнулась от поднявшегося ветра, – а потом оба окна кареты закрыло что-то зелёное, чешуйчатое, она покачнулась и… взлетела. Я догадалась, что это лапы дракона обхватили её, закрыв обзор, и теперь огоньки уже не были такими бесполезными, наоборот, если бы не они, мы бы оказались в полной темноте.

В первый момент завизжавшая от страха Силли вцепилась в меня, пытаясь спрятать голову у меня подмышкой, Луки тоже крепко схватил за другую руку, перепуганный не меньше нас Эйдер только крепче прижимал к себе корзину. Я и сама не знаю, каким чудом не завизжала – очень хотелось, но я же взрослая, пришлось крепиться.

Ещё какое-то время мы так и сидели, перепуганные, напрягшиеся, вцепившиеся во что смогли. Но полёт продолжался, карету едва покачивало, причём равномерно и даже слегка убаюкивающе – в телеге трясло сильнее. И продолжать бояться стало уже как-то… скучно. Сначала Луки от меня отцепился и, вытянув шею, стал рассматривать драконью чешую – насколько мог в полумраке и через стекло, в котором лучше видел себя, чем то, что снаружи. А потом и Силли вылезла у меня из подмышки, вынула палец изо рта и спросила у Эйдера:

– А что у тебя в корзине?

Тот с лёгким удивлением посмотрел на корзину в своих руках, словно забыл о ней, потом поставил на сиденье – полёт дракона был настолько ровным, что уже можно было не бояться, что она упадёт, – и откинул прикрывающее её полотенце.

– Ого! Жареная курица! Картошка варёная. Помидоры. Яблоки. Пироги, – принюхался, – с мясом! Ватрушки. И кувшин, – открыл крышку, заглянул внутрь, – кажется, с ягодным морсом!

– Здорово! – обрадовался Луки. – А то мы-то с Силли поели, а ты и Кимми голодные.

– Угощайся, – дракончик протянул мне корзину.

И я угостилась – какой смысл сидеть голодной? Мы с Эйдером с таким удовольствием расправлялись с ужином, который принёс нам дракон – не настолько ему, оказывается, было наплевать, – что мои ребятишки вскоре тоже к нам присоединились. Но даже вчетвером мы не осилили всё, что было в корзине – почти вся картошка и половина пирогов остались нетронуты. А вот от жареной курицы остались лишь обглоданные косточки – не так уж и часто нам доводилось такое есть.

А потом стало очень скучно. Силли уснула почти сразу, положив голову мне на колени, даже ремень не помешал. Эйдер рассказал о том, как сидел всё это время в гостиничном номере, видя отца лишь за обедом, и пожаловался на то, как ему пришлось вытерпеть подгонку одежды, стоя, не шевелясь, часа два, не меньше.

Луки в ответ посочувствовал, поскольку, если не считать похода на рынок, где я продала телегу с лошадьми и купила детям обувь, им с Силли тоже пришлось практически всё время сидеть либо в нашей каморке, либо гулять в крохотном скучном садике при доме, а он к такому не привык – в нашей деревне он мог играть с друзьями и бегать, где хотел.

Ещё через час мы все клевали носом, так что, разговор стих сам собой. Мальчики задремали, я обнимала Луки и Силли и пялилась в окно, пытаясь сосчитать чешуйки на лапе дракона. Видимость была так себе, поэтому я всё время сбивалась. Наконец, не выдержав, и сама уснула.

Проснулась я от того, что нас ощутимо тряхнуло – карета опустилась на землю. Хорошо, что мы были пристёгнуты, а то свалились бы во сне на пол, как корзина с остатками еды. Лапы, загораживающие окна, исчезли, но за окном было всё равно ничего не видно, пока лорд Корбед не распахнул дверь.

– Отстёгивайтесь и выходите, – оглядывая зевающих и протирающих глаза нас. – Мы прибыли.

А снаружи, оказывается, было не так и темно. Это у нас в деревне по ночам свет разве что от луны, а тут горели магические фонари, освещая дорогу от поляны – или просторного двора, на котором мы приземлились, – к огромному дому с высоким крыльцом, тоже освещённым двумя светильниками по обе стороны двери.

Шагая впереди нас – мы топали сзади, я с Силли на руках, она отказывалась просыпаться, Эйдер с корзиной, а Луки нёс пустой кувшин, который, вывалившись из корзины, к счастью, не разбился, – дракон взбежал на крыльцо и несколько раз ударил в дверь тяжёлым кольцом, прикреплённым к ручке.

Дверь в ответ загудела – оказалось, что под кольцом к ней прицеплена металлическая пластина. Стало жаль обитателей дома, которые сейчас все проснулись. Или не все? Может, там как-то так всё устроено, чтобы этот стук слышали только те, кому он предназначен? Что я вообще знаю о городских магических штучках в аристократических домах. У нас в запертую дверь колотили ногой, да и случалось это редко, если только кто-то ну очень срочно среди ночи понадобится, а днём двери никто не запирал.

Дверь, по размеру больше похожая на ворота, распахнулась, посреди яркого света появился силуэт, поклонившийся и поприветствовавший возвратившегося хозяина дома, а потом отступил, пропуская нас. Когда мы, так же гуськом, зашли в просторную прихожую, размером с три наших дома, не меньше, то увидели немолодых мужчину и женщину, в наспех накинутой домашней одежде, так же кланяющихся и бормочущих приветствия.

Дверь за нами закрыл молодой парень в ливрее, который не выглядел, словно тоже в спешке одевался, да и сонным, в отличие от старших слуг, не был. Наверное, он приставлен к этой двери на случай, если кто-то среди ночи приедет. И зачем было так колотить в дверь, он и тихий стук услышал бы. Или грохот предназначался этим двоим?

Наверное, так и есть, поскольку, проигнорировав лакея, лорд Корбед обратился к ним:

– Роверд, это мой сын и наследник, лорд Эйдериан, – пожилой мужчина вздрогнул и с лёгким испугом глянул на дракончика. Но тут же его лицо вновь стало вежливо-непроницаемым. – Сейчас отведите его в гостевую комнату, завтра пусть для него приготовят комнаты наследника. Завтра же пригласите педагогов – боюсь, ему многое придётся догонять, – а так же портных и сапожников – моему сыну нужен полный гардероб. Эйдериан, иди с Ровердом, он покажет, где ты сегодня будешь спать.

Мальчик послушно кивнул, сунул Луки корзину с остатками нашего пиршества и молча, не задавая вопросов, отправился за… я так предполагаю, дворецким, по широкой, покрытой ковром лестнице, которая посередине разделялась на две. И тут, в ярком свете магических светильников, я вдруг заметила, что волосы у него вовсе не чёрные, какими были ещё вчера и казались в полумраке кареты, а тёмно-зелёные. Не такие яркие, как у его отца, но совершенно точно – не человеческие. Но вчера, при свете солнца, они точно были чёрными! Почему сейчас изменились?

Но раздумывать над этой странностью мне было некогда, потому что дракон заговорил с женщиной, скорее всего, с экономкой.

– Госпожа Циара, это Кимми Лиор, она сильный бытовой маг и будет работать в моём доме. Это её брат и сестра, поселите их в комнате для семейных слуг. Мальчика отправьте в школу при поместье, девочка может обучаться вместе с Брандероном, ему не помешает ровесник на занятиях.

– Да, милорд, – женщина присела в книксене, бросая на меня любопытные взгляды. Наверное, не каждый день сам лорд приводит в дом служанку, наймом персонала аристократы обычно сами не занимаются.

– Я в управление, вернусь не раньше, чем к ужину, – продолжил лорд Корбед. – К обеду не ждите. – И уже мне: – Осваивайтесь.

После чего развернулся и исчез за сноровисто распахнутой лакеем дверью.

– Чего ждёшь, пошли, – услышала недовольный голос, только что произносивший «да, милорд» совсем другим тоном. – Ещё и с вами среди ночи возиться.

Действительно, человека с постели подняли, есть от чего быть недовольной. Поэтому я лишь выдавила извиняющуюся улыбку и пошла за женщиной, причём совсем не в ту сторону, куда ушли дворецкий и Эйдер. Сначала по первому этажу, зайдя в неприметную дверь, коридор за ней выглядел далеко не так роскошно, как прихожая, которую я успела хотя и бегло, но осмотреть.

Потом по неширокой и никак не украшенной – белые, белёные потолок и стены сверху, светло-коричневые снизу, – на четвёртый этаж. Не так-то просто это было, со спящей шестилеткой на руках, ну да как-то справилась. Дальше шёл коридор, отличающийся от лестницы лишь тем, что стены снизу были светло-серыми. По обе стороны располагались двери, как и на первом этаже.

– Через центральную дверь не ходите, она для господ, – прервала молчание госпожа Циара, когда мы только подошли к лестнице. – Через эту ходите, – кивок на дверь, которая отличалась от остальных лишь тем, что была не белой, а тёмно-коричневой и двустворчатой.

Потом снова молчание, пока мы не дошли примерно до середины четвёртого этажа, где остановились возле одной из дверей. Экономка открыла её ключом с большой связки, вынутой из кармана.

– Ваша комната. Ключ на столе. Умеете вешать магический замок – пожалуйста, только тут не воруют. Уборная – в конце коридора, рядом помывочная, там же можно стирать свои вещи. Один комплект белья в шкафу, сменное покупайте сами. Завтрак в семь утра на кухне, опоздаете – до обеда будете голодными ходить. Униформу получите завтра, после завтрака.

С этими словами она развернулась и ушла, а мы остались осматривать наше новое место обитания в тусклом свете из окна и открытой в коридор двери. Комната была небольшой, но уютной. Две кровати – широкая, супружеская, и узкая, видимо, для ребёнка, – по углам с двух сторон от окна. У той же стены, что детская кровать – двустворчатый шкаф, за одной его дверцей место для вешалок, за другой – полки, на одной из которых нашлось постельное бельё. У окна – небольшой стол с тремя стульями, в оставшемся углу вешалка для верхней одежды и тумбочка, на которой стоял тазик, кувшин и подсвечник с одной свечой. Больше места в комнате не осталось.

Пока я укладывала на маленькую кровать так и не проснувшуюся Силли – я решила, что буду спать с ней на большой, а эту кровать отдам брату, – Луки поставил корзину на столик и заглянул в ящик тумбочки. Там нашёлся запас свечей, огниво и мыло. Неплохо, учитывая, что кормить нас будут бесплатно, жалование у магов обычно хорошее, а кое-какие деньги в запасе у меня имелись. Одежду и бельё на смену куплю в выходной – или попрошу отпустить меня на пару часов в ближайшие дни, чтобы добежать до рынка или магазинчика тканей. В общем, мы справимся.

Застелив большую кровать, я разула малышку и уложила её под одеяло, застелила и маленькую, а потом вместе с Луки мы пошли изучать уборную. Сами-то мы привыкли бегать в крохотное строение в углу огорода, такой же был и в доме, где мы снимали каморку, так что, уборная в доме была для нас в новинку. Да и вода, сама текущая в дом – тоже.

Изучив явно магические приспособления и повосхищавшись ими, мы вернулись в нашу комнату – хорошо, что догадались сосчитать двери, – и завалились досыпать, а то на востоке небо уже начало светлеть.


Завтрак мы едва не проспали. Не удивительно – всё же ночь у нас была полубессонная. Но нам повезло – Силли, умудрившаяся поспать дольше нас с Луки, проснулась, услышав шум в коридоре, и растолкала меня.

Сладко потянувшись – кровать для нас двоих была даже слишком просторной, это не сидя в карете спать и даже не на кровати в нашей каморке, где, чтобы втроём поместиться, мне приходилось в ящерку превращаться, – я со стоном поднялась и с трудом растормошила брата.

К уборной пришлось отстоять небольшую очередь – вчера мне показалось, что там очень много кабинок, только вот слуг на этаже жило почти столько, сколько у нас в деревне. Или мне так показалось, ведь наши, деревенские, в такие толпы не сбивались, во всяком случае, не вокруг меня. Зато, пока ждали очереди – успели умыться, а Луки умудрился подружиться с парой мальчишек чуть постарше – он у меня парнишка компанейский, а новыми обитателями многие заинтересовались, но не все на расспросы решились, детям в этом плане было проще.

Силли же жалась ко мне, оглядывая окружающих одним глазком из-за моей юбки. Впрочем, подруг для неё тут по возрасту не было, я видела лишь одну малышку лет двух у какой-то женщины на руках, и трёх девочек, возраста Эйдера или чуть старше, скорее всего, они здесь работали, а не были детьми кого-то из слуг. Насчёт собеседников Луки я уверена не была. Дома он уже вовсю помогал отчиму в кузне, хотя пока в основном «принеси-подай», но какую-то мелочь вроде дужки ведра или крючка для одежды соорудить уже мог и сам. С какого возраста дети работают в поместье, я не знала.

Потом мы отправились вниз вслед за ручейком слуг. Сомневаюсь, что сами нашли бы кухню, разве что по запаху, хорошо, что сейчас все именно туда и стремились. Получив по большой миске каши – с маслом и сахаром, – по варёному яйцу и стакану с яблочным компотом, это мне, детям налили молоко, мы пристроились за одним из длинных столов в комнате, примыкающей к кухне. Судя по завтраку, кормят тут вкусно и сытно, уже хорошо. Мне всё больше и больше здесь нравилось.

К вечеру, когда я, едва волоча ноги, приползла в нашу комнату, радужных ожиданий у меня поубавилась. Да, комната удобная, уборная не во дворе, кровать широкая, кормят на убой, детей учиться отправили, мне форму горничной выдали – это всё, конечно, очень хорошо. Если бы только не приходилось всё это отрабатывать так, что к вечеру у меня просто голова кружилась и ноги дрожали – магия, она же не бесконечная!

Нет, я была не против работать, много и честно. Но вычистить за день все парадные комнаты первого этажа? Где годами уборка проводилась лишь там, где видно, я мне было велено абсолютно все углы и закоулки вычистить. А потом госпожа Циара с белым платочком лазила за картины, и под диваны заглядывала, и в камины руку совала, и даже не поленилась велеть лакею принести стремянку и убедилась, что с карнизов исчезли вековые залежи пыли и копоти. А потом, довольно кивнув, вела меня в следующую комнату, и в следующую, и ещё, и ещё…

Никогда не смогу понять, зачем в одном доме – четыре столовых? Обычная, малая, для завтраков и парадная. И это не считая столовой при кухне для слуг и ещё одной, для старших слуг, про которую я лишь слышала. А бальный зал, раза в два больше нашего огорода? А шесть гостиных – голубая, золотая, красная, синяя… остальные не помню, я уже настолько измотана была, что почти по сторонам не смотрела.

Ещё кабинеты – управляющего, хозяйский для приёма посетителей и хозяйский же, но личный – туда меня, к счастью, не пустили, в отсутствие лорда Корбеда и без его личного разрешения, туда никто зайти права не имел. Большая библиотека, малая библиотека, библиотека при кабинете… Ещё какие-то комнаты, госпожа Циара их уже даже не называла, тыкала пальцем: «Вот те три комнаты уберёшь», и уходила, чтобы потом прийти принять выполненную работу.

В какой-то момент я пожалела, что поначалу очень старалась, делала всё как можно лучше и быстрее, почти на пределе сил – старалась показать себя с лучшей стороны. Могла бы так не спешить, растягивать силы, ведь работа всё не кончалась и не кончалась.

Брата с сестрой увидела лишь во время обеда – сытного и вкусного, этого не отнять, на кормёжке слуг тут не экономили. Луки радостно рассказывал, как ему понравилось в школе, и он уже нашёл себе друзей, и они договорились вместе поиграть.

Силли отмалчивалась, на мои расспросы ответила, что на уроках учили буквы «Н» и считали до десяти, и снова умолкла, уткнувшись в тарелку. Я не стала настаивать и выспрашивать подробности, мысленно отметив, что поскольку моя сестрёнка уже могла считать до двадцати и знала почти все буквы – некоторые шипящие ещё плохо выговаривала из-за отсутствия пары зубов, потому в них путалась, – проблем на уроках у неё быть не должно.

После обеда Луки забрал Силли, и они отправились играть с его новыми друзьями. Куда именно – не знаю, но куда-то на территории поместья, пообещав никуда не выходить. Братишка у меня ответственный, поэтому я за детей не волновалась.

Ужинала я последней. Матушка Риада – так велела себя называть главная повариха, и я даже не знаю, имя это или фамилия, – жалостливо качая головой, положила мне в тарелку кроме прочего ещё и кусок сливочного пудинга, сказала – хозяину приготовила, а он отказался. А я выгляжу – ветром переломит, мне нужно хорошо кушать. Я едва не прослезилась – хоть кто-то пожалел. А пудинг в салфетку завернула и карман припрятала, есть для кого.

И вот теперь обессиленно сидела на краю кровати, наблюдала, как малыши уминают лакомство, и слушала рассказ Луки, как они с его новыми друзьями, Тенки и Вустом, осматривали поместье. Что видели сад и парк – но это скучно, – а ещё конюшню, где много-много лошадей и пони, и куча всяких разных повозок, и ещё мастерские при них, и шорная, и колёсная. И ещё всего-всего полно, даже своя кузня. И народа больше, чем в нашей деревне, и есть и люди, и оборотни, всех поровну.

На Силли кони большого впечатления не произвели, зато при конюшне жили кошки, и у одной были котята, только они не давали себя погладить, разбегались – про это сестричка рассказывала с живостью, какой я от неё не слышала с момента гибели Смула. Она строила планы на то, что завтра снова придёт на них посмотреть и может даже получится хоть одного поймать. Но когда я спросила об уроках, тут же замкнулась, буркнула: «Нормально всё» и, вновь сунув палец в рот, притихла.

Как-то не очень мне такая скрытность понравилась. Но сегодня пытаться что-то выяснять я не стала – ни у меня сил не было, ни у неё желания. Поэтому дослушала рассказ Луки про игру в догонялки и про то, что издалека видели Эйдера – тот учился верховой езде и помахал рукой, – и про то, что здесь неподалёку есть речка, но за территорией поместья, и там водятся раки, и может быть, мы как-нибудь туда выберемся.

Подо всю эту болтовню я разобрала постели и уснула почти сразу же, как голова коснулась подушки. Надеюсь, завтрашний день будет полегче.

Загрузка...