Чудо с ушами, или Успокоительное для дракона

Глава 3. Предложение.

День третий

Я шла по улице к нашему временному жилищу, стараясь отогнать мрачные мысли, убеждая себя, что работу я ищу всего один день, и то, что пока ничего не получается – это случайность. И что сегодня я обошла лишь малую часть огромного города-порта, и где-то там, в пока не обойдённой мною части, меня дожидается приличное место с хорошим жалованием, которое позволит нам троим жить, не бедствуя.

Вот только вряд ли в остальной части Тонреша будет иначе. В обоих агентствах по найму персонала, в которые я заглядывала, с меня потребовали рекомендации с прежнего места работы, а раз уж я маг – то и диплом об окончании академии. Но можно было и рекомендациями обойтись, хотя места будут похуже, конечно. А без документов со мной и разговаривать никто не захотел.

А где их взять, документы те? Мы в деревне жили, нам это вообще без надобности было. Нет, я, как и остальные жители, была внесена в книгу главы нашего клана, он же мог дать оттуда выписку, если кто-то уезжал куда-то, где документ нужен. Например, моей маме такой выдавался, когда она учиться в столицу уезжала. Но в основном без лишних бумажек обходились. И мне даже в голову не пришло себе документ попросить перед исчезновением – кто б ещё мне его дал?

В общем, за прошедший день мне удалось найти лишь три одноразовых приработка, когда, в отчаянии, я просто пошла заглядывать во все лавки и таверны, встреченные по пути, и предлагать свои услуги по уборке. В основном от меня отмахивались, как только заикалась, что маг – магам платить нужно много, такие заведения этого себе позволить не могли. Я уж и на простую оплаты была согласна, но этим ещё большее недоверие вызывала.

Ещё немного, и я свою магию скрывать начну. Простые люди нас, магов, не чувствуют. Но и жалование смогу получать мизерное, а как на такое детей растить?

Щедрый подарок лорда Додвелла нас просто спас. Мало того, что я продала – пусть и не за хорошую цену, зато быстро, – и коней, и телегу, и даже почти все половики с полотнами, оставив себе несколько на всякий случай, – но и отыскала в вещах похитителей кошель с деньгами. И спокойно его присвоила, не испытав ни капли угрызений совести. Это были деньги на покупку украденных малышей-оборотней, их бы всё равно конфисковали, а нам нужнее.

Благодаря этому я сняла для нас троих хоть и совсем крохотную комнатку с одной кроватью, зато в спокойном районе и не над трактиром, куда не то что детей привести, сама зайти не рискнула бы. Владелица, пожилая вдова, сдавала комнаты в унаследованном от мужа доме, и при нём был даже небольшой садик, где детям разрешили играть в обмен на то, что я буду делать регулярную уборку в холле, коридоре и на лестнице.

Выгодный обмен для нас обеих, на который я сразу согласилась – городская улица, пусть и в относительно спокойном районе, не место для детей, только-только из деревни. Я безумно боялась, что Луки или Силли с непривычки попадут под колёса регулярно пролетающих по улице повозок, что их кто-то обидит или вообще похитит. Да я ради их безопасности и весь дом согласна отдраивать хоть трижды в день.

В общем, устроились мы вроде бы неплохо, но деньги похитителей не бесконечны, а нам нужно ещё и что-то есть, и одежда тёплая детям нужна будет – обувь-то нормальную я им в первый же день купила, но надолго ли, они ведь растут… Работа нужна была как можно скорее, нормальная работа, а где ж её взять?

В крайнем случае, можно было бы продать капельку, которую мама мне повесила на шею в день десятилетия и велела никогда никому не показывать. Прозрачный огранённый камушек на тонкой цепочке, размером с ноготь указательного пальца, испускавший лучи, когда на него падал солнечный свет. По словам мамы, это настоящий бриллиант, подаренный ей моим отцом. Другие его подарки она продала, чтобы выжить с младенцем на руках до того, как её отчим замуж взял. Но этот кулон, по её словам, был ей особо дорог, и она очень радовалась, что смогла его сохранить для меня.

Я тоже очень этим украшением дорожила, носила под одеждой, не снимая, но если понадобится – ради детей я с ним расстанусь. Беда была в том, что если оно такое дорогое – никто ведь не поверит, что оно моё, а не краденное. И либо заплатят малую часть цены, либо вообще властям сдадут, как воровку. А я даже сказать не смогу, откуда у меня эта драгоценность – имени-то отца не знаю, а «мама дала» – звучит так себе.

Поэтому капельку продам только в самом крайнем случае. Мало ли, как жизнь повернётся.

Вот с таким невесёлыми мыслями я шустро шагала к нашему новому дому, прижимая к груди горшок с похлёбкой и узелок с яблочным пирогом. После того, как я отдраила до блеска все котлы и печь на кухне небольшого трактира и получила от хозяина обещанные пять медяшек, повариха догнала меня уже во дворе, сунула в руки узелок и старенький горшок и молча убежала обратно. Мне показалось, что ей очень стыдно за своего хозяина, но что она могла ещё сделать?

Вот и наша улица. На крыльце топтались Луки и Силли. Увидев меня, малышка вырвала руку у брата и побежала мне навстречу, обхватила за пояс, прижалась, дрожа всем телом и всхлипывая, а я даже обнять её в ответ не могла. К счастью, тут же подбежал Луки, я сунула ему добычу и, крякнув, подняла Силли на руки. Тяжёленькая она, шесть лет уже, но бедняжку просто трясло. Оказавшись на руках, она тут же крепко обняла меня и уткнулась лицом в шею, как уже давно не делала.

– Что случилось, маленькая? – спросила я.

– Тебя не было так долго. Я думала, ты нас тоже бросила, – пробормотала она мне в шею.

– Ну что ты, что ты, – идя к крыльцу, успокаивающе бормотала я. – Никогда я вас не брошу, не выдумывай. Не для того я за вами полдня бежала, чтобы теперь бросить. Я просто работу искала, я же говорила.

– Она весь день ноет, что ты не придёшь, – вздохнул Луки. – Я ей объяснял, но она не слушает.

– Никогда я вас не брошу, – повторила как можно более убедительным голосом. – Никогда!

– Папа бросил, – шмыгнула носом Силли.

– Папа этого не хотел. Он никогда бы вас не бросил, просто на него дерево упало. Но он вас не бросал. Он умер, но не виноват в этом.

– А если на тебя тоже упадёт? – малышка подняла голову и серьёзно посмотрела мне в глаза.

– Папа не был магом. А я маг. Я не умру от какого-то дерева, – слегка покривила я душой. Исцелялась я гораздо быстрее обычных людей или даже оборотней, но после того, что случилось с отчимом, не выжила бы даже я. – Да и нет здесь леса, деревья никто не рубит, нечему на меня падать.

– Кимми, там тебя какой-то господин дожидается, – подал голос Луки, который, прижав еду к груди одной рукой, открывал передо мной дверь. – Уже с час, наверное. Его госпожа Хенрин чаем поит. Сказал, что его зовут лорд Корбед.

Ого! Сам главный имперский дознаватель и отец Эйдера. И что ему от меня нужно? Я вроде бы всё, что знала, лорду Додвеллу рассказала. Надеюсь, он не за телегой пришёл, которая вроде как должна была государству отойти? Хотя вряд ли, для этого простого стража прислали бы.

Впрочем, зачем гадать, нужно пойти и узнать.

– Идите в комнату и поешьте, похлёбка ещё тёплая, – велела детям. – Мне не оставляйте, я поела. – Да, купила пирожок у уличного разносчика. – А я пока узнаю, что нужно лорду Корбеду.

Дождавшись, пока Луки и Силли скроются в нашей каморке под лестницей – зато недорого, а нам много не надо, – я глянула в висящее в прихожей тусклое зеркало. Заправила выбившиеся из-под косынки пряди – их приходилось прятать, абсолютно седые волосы у юной девушки привлекали ненужное внимание, всем же не объяснишь, что от горя и не такое бывает, – и, поправив воротник платья, смятый Силли, я направилась к комнатам хозяйки, находившимся здесь же, на первом этаже.

Постучав и дождавшись разрешения войти, я увидела сидящего за столом мужчину, который рядом с сухонькой госпожой Хенрин казался просто гигантом. Впрочем, рядом со мной, когда встал и подошёл – тоже. Дракон – и этим всё сказано.

В глаза бросились изумрудно-зелёные волосы, убранные в аккуратный низкий хвост, лишь пара непослушных прядей выбилась из заколки и падала на лоб. Красивое лицо, о таких говорят «породистое», надменный взгляд чёрных глаз, военная выправка – или аристократическая, не знаю, сравнивать не с чем, – и от этого мужчина казался ещё более высоким и широкоплечим. А отлично сидящий на нём роскошный камзол это только подчёркивал.

Поймав себя на том, что откровенно пялюсь на гостя, заставила себя очнуться и присесть в чём-то наподобие книксена.

– Добрый вечер, лорд Корбед. Мне сказали, что вы меня ждёте.

– Мисс Лиор? – уточнил пришедший, цепко разглядывая меня. Я кивнула. Дракон обернулся к госпоже Хенрин: – Я хотел бы поговорить с мисс Лиор наедине.

И хотя сказал он это спокойно, негромко и очень вежливо, но хозяйка дома буквально подскочила и шустро покинула собственную гостиную, скрывшись за дверью, ведущую куда-то вглубь её комнат.

– Это вы сняли зачарованные ошейники с моего сына и остальных оборотней? – Я снова кивнула. – Как вам это удалось? Никто больше не смог этого сделать, в том числе и капитан корабля, который собирался увезти их в Гардестан – а ради замены смертной казни на каторгу он очень старался, очень. Никто не смог – ни члены команды, ни наши артефакторы, ни даже я. Что же у вас за магия?

– Бытовая, – я пожала плечами. Потом показала ладони. – Этими руками я тоже не смогла. А вот моего зверя ошейники не жгут, он и снял.

– Повторить сможете?

– Конечно.

– Идёмте.

– Куда.

– Снимать ошейники с остальных детей.

– Я… я одна не пойду! Только с братом и сестрой, – не знаю, что заставило меня так сказать. Может, не хотела вновь уходить от Силли, которая только-только успокоилась.

– Берите. Не думаю, что это станет проблемой. Я жду вас на крыльце.

И дракон спокойно обошёл меня и вышел из комнаты, потом хлопнула входная дверь. Только тут я очнулась и кинулась в свою каморку. Похлёбку дети уже съели – вот и отлично, – и Луки резал пирог. На три части резал.

– Мы сейчас кое-куда сходим, нужно помочь другим маленьким оборотням снять ошейники, – сообщила я ребятишкам, заворачивая свой кусок в тряпицу и кладя в карман. Позже детям отдам. – Берите пироги, по дороге съедите.

– Здорово! – воскликнул Луки, спрыгивая с кровати, которая нам и вместо стульев была. – А то весь день дома скучно сидеть.

– Прости, мой хороший, но обратно нам нельзя, – вздохнула я, беря за руку Силли.

– Знаю, – вздохнул мальчик, первым выходя из комнатки.

Последние события – внезапная смерть отца, потеря родного дома, потом эта история с предательством дяди и похищением, – заставили Луки как-то слишком быстро повзрослеть. Из беззаботного мальчишки он превратился словно бы в маленького серьёзного взрослого. А Силли – наоборот, стала вести себя словно малышка, палец начала сосать, чего уже года три не делала, за меня или брата всё время цеплялась, на руки просилась, много плакала.

Надеюсь, постепенно это пройдёт. Впрочем, когда-то смерть матери тоже заставила меня резко повзрослеть. Жаль, что это сейчас происходит с моим братишкой. Ему всего-то девять, рано ему взрослым становиться.

Идти в участок не пришлось, возле крыльца нас ждала карета с сидящим внутри лордом Корбедом. Подходя к дому, я её не заметила, наверное, она дожидалась хозяина где-нибудь в сторонке. Мы уселись втроём напротив дракона и в тишине доехали до знакомого мне участка – дорога много времени не заняла. Дети сидели тихо, держа пироги в руках, но не ели. Мне бы тоже кусок в горло не полез, хотя дракон всё время поездки смотрел в окно, а не на нас.

В участке нас встретил лорд Додвелл, которому я была искренне рада, он мне тоже приветливо улыбнулся. Потом мы прошли в уже знакомую мне комнату отдыха, где в углу жались десятка два или чуть больше зверят. В основном волчата – серые, чёрные, бурые, даже пара белых, – но я заметила несколько рысят, лисят и шакалят. Из-за кресла даже медвежонок выглядывал, а медведи-оборотни – это редкость, почти такая же, как драконы.

Вдоль стены в рядок стояли большие миски с водой и остатками каши, судя по запаху – с мясом, а ещё я увидела двух женщин в форменных платьях с фартуками, возле них, на столе, лежали стопки одежды и пара корзин – одна с детскими ботиночками, другая накрытая полотенцем. Наверное, они из приюта, заберут малышей, пока им семьи не найдут. Ну, правильно, не в участке же их держать.

– И всё же я не понимаю, как ваш зверь сумеет снять ошейники, – негромко произнёс дракон у меня за спиной. Я аж вздрогнула от неожиданности – загляделась на малышей и не услышала, как он подошёл. – Лапы хищных животных не приспособлены для таких тонких манипуляций.

Ему что, сын не рассказал, в кого я превращаюсь? Или об этом просто разговор не заходил? А он с ним вообще виделся?

– Мой зверь – не хищник, – ответила, глядя в холодные чёрные глаза дракона. Мелькнула мысль – как он умудряется так смотреть, цвет глаз тёплый, а сам взгляд… А, не важно, я вижу его первый и последний раз в жизни, не всё ли равно, как этот дракон смотрит.

– А кто?

– Убожество, – буркнула в ответ, потом вздохнув, попросила обоих мужчин. – Только не смейтесь, пожалуйста. Это был не мой выбор, что проснулось, то проснулось.

– У меня нет сейчас настроения смеяться над чем бы то ни было, – голос дракона был не менее холодным, чем взгляд. – Приступайте.

Да пожалуйста! Подошла к зверятам, присела на корточки.

– Сейчас я сниму с вас ошейники, и вы снова сможете вернуться в двуногую форму, – объяснила перепуганным малышам. – Только не могли бы вы лечь, а то мне сложно будет дотянуться, да и снимать так будет удобнее.

Зверята переглядывались, но выполнять мою просьбу никто из них не спешил. Бедные перепуганные дети, что они успели пережить за эти дни? Не удивительно, что уже никому не верят.

Наконец серый волчонок, выглядевший чуть крупнее остальных, сделал пару шагов вперёд и лёг на пол, недоверчиво кося на меня глазом. Не глядя на взрослых у себя за спиной, я обратилась и стала расстёгивать его ошейник.

– Ничего себе! – раздался голос лорда Додвелла. – Это что за чудо чудное с ушами? Никогда о таком даже не слышал.

– Любопытно, – голос дракона звучал ровно. Другой реакции не последовало. И то хорошо.

Ошейник был снят, волчонок полежал ещё пару секунд, словно бы прислушиваясь к себе, а потом превратился в мальчика возраста Луки. Вскочив на ноги, он оглянулся на остальных зверят.

– Получилось! Не бойтесь, делайте, что тётя сказала.

И остальные малыши дружно попадали на пол – своим-то глазам они поверили. И я стала снимать ошейники со всех подряд – кто ближе, потом кто дальше. За спиной слышала голоса – женщины подбирали детям одежду, спрашивали, как кого зовут. Плачущих утешали, желающих кормили молоком с коврижкой – как я поняла, желающими оказались все, кажется, даже Силли с Луки досталось.

Последним был медвежонок – хотя он послушно лёг на пол вместе со всеми, но продолжал прятаться за креслом. Расстегнув ему ошейник, я обратилась, и крепенький пацанёнок лет четырёх с плачем кинулся мне в объятия.

Обернувшись с малышом на руках, я обнаружила позади себя только шестерых детей, не считая моих, одна из женщин помогала одеться рыженькой девочке-лисичке лет пяти, другая наливала молоко в стакан. Отставив кувшин, она подошла к нам и забрала малыша из моих рук, добродушно воркуя над ним – было заметно, что с детьми она обращаться отлично умеет, медвежонок тут же к ней потянулся.

Оставшиеся дети жадно ели коврижку – такое лакомство в простых семьях только по праздникам бывает. Вот один из мальчиков, доев, поставил стакан на стол – и его тут же увёл куда-то появившийся из коридора страж.

– А… куда их? – растерялась я. Думала, что эти женщины их и увезут, но нет.

– Нужно расспросить детей, кто они, откуда, если знают фамилию или место, где жили, – ответил мне лорд Додвелл, который, стоя в сторонке вместе с драконом, внимательно наблюдал за происходящим. – Кто именно их отдал похитителям, родные ли родители… И прочие обстоятельства этого дела. Будем разбираться.

– Понятно, – кивнула я. – Ну, мы пойдём?

– Погодите, – покачал головой лорд Корбед, наблюдая, как из комнаты уводят ещё двоих детей, а медвежонка одевают и вручают ему… пусть будет ужин. – Мисс Лиор, я хотел бы поблагодарить вас за то, что вы сделали, в том числе и за спасение Эйдериана.

– Кого? – не поняла я.

– Моего сына. – Ага, вот какое у Эйдера полное имя. Ну, мы тоже свои сокращаем, так что, не удивлена, просто не догадалась. – Что вы хотите в награду?

О! Мне ещё и награда положена? Вот здорово! И предлагает мне её аж целый главный имперский дознаватель – он что угодно может! Тут уж мелочиться я не стану, запрошу самое важное.

– Можно нам с детьми документы? А ещё мне – рекомендацию.

– Рекомендацию? – дракон высоко поднял брови. – Не деньги?

– Нет. Деньги закончатся – и что дальше? Без рекомендации новых не заработать. Вы напишите, будто я у вас работала, и вам понравилось. С рекомендацией от самого главного имперского дознавателя я быстро хорошую работу найду.

– Вы могли бы вообще никогда больше не работать – жизнь и свобода моего сына стоит дорого. А рекомендация… Я ведь не знаю, что вы можете. А если ничего, значит, я солгу, подписав её.

Мне показалось, или в уголке его рта мелькнуло что-то похожее на улыбку? Посмотрела внимательнее – нет, показалось, всё такой же холодный. И просто не собирается подписываться под тем, чего не знает.

В чём-то он, пожалуй, прав.

– Вы же главный имперский дознаватель, а значит, главный над всеми следователями, стражами и их участками, верно?

– Верно, – за дракона ответил лорд Додвелл.

– Значит, если я уберусь здесь, это всё равно будет считаться, что я работала на вас, – сделала я вывод. А потом повернулась, обвела взглядом просторную, но не слишком чистую комнату, в которой из детей, не считая моих, остались только лисичка и медвежонок, и выпустила свою магию.

Я ещё никогда так не старалась – слишком многое зависело от того, как я справлюсь. И когда, спустя пару минут, выдохнула и втянула магию обратно – довольно истощённую, надо сказать, выложилась я по полной, – комнату было не узнать.

Деревянные полы были натёрты в прямом смысле «до блеска» – в них даже отражались смутные силуэты людей и мебели. Стены и потолок радовали первозданной белизной, словно только что побелены. Стало гораздо светлее – окна были настолько отмыты, что казалось, стёкол в них вообще нет. По чистой, словно только что покрашенной раме, бегал растерянный паучок, разом лишившийся и рабочего инструмента, и запасов еды в виде дохлых мух.

Мебель тоже теперь выглядела как новая – деревянные части натёрты, кожаные, прежде лоснящиеся, отчищены от следов многочисленных задов и спин. Даже одежда на всех присутствующих выглядела так, словно только что была постирана и отглажена, а в сапоги дракона и ботинки лорда Додвелла можно было смотреться как в зеркало.

И даже стаканы и миски, из которых кормили зверят, сияли чистотой.

– Вот, – утомлённо, но довольно улыбнулась я, гордо глядя на дракона.

– Ничего себе! – в восторге огляделся начальник участка. – А я давно говорил, что бытовик нам в штате просто необходим.

– Неплохо, – милостиво кивнул дракон. – Где обучались?

– Нигде. Мама учила дома, потом я её учебники читала. Она в столичной академии три курса проучилась.

– Почему не закончила?

– Я родилась.

Лорд Корбед кивнул, приняв сказанное к сведению, но никак не прокомментировав.

– Что ж, под рекомендацией для вас я подписаться готов, вы доказали свои умения. И немалую силу. – Ура! Я получу рекомендацию! – Но…

Но? Моя радость тут же сдулась. Если «но» – значит, не подпишет. Впрочем, есть ещё лорд Додвелл – это всё же его участок, значит, я и на него работала. А он вон с каким восторгом обновлённое кресло ощупывает.

– Но я готов предложить кое-что получше, – продолжил дракон. Ещё лучше рекомендации? А такое существует? Нет, понятно, что существует, но вряд ли даже сам главный имперский дознаватель выдаст мне диплом об окончании академии. – Мисс Лиор, я предлагаю вам работу.

– Здесь, в участке? – вспомнив слова лорда Додвелла, обрадовалась я. – Я согласна!

Это было бы здорово! С будущим начальником я знакома, мы друг другу уже понравились – я ему уборкой, он мне – подарком в виде телеги. Район неплохой, спокойный, смогу пешком ходить от дома госпожи Хенрин, не опасаясь за свою жизнь. Платить будут хорошо, раз уж принимают на работу в качестве мага. Да это было даже лучше, чем поступить в дом богатой капризной дамочки, которая будет вымещать на мне своё плохое настроение.

– Нет, – тут же вернул меня с небес на землю дракон. – Я предлагаю вам работу в моём доме. Если даже без обучения в академии вы показали такие результаты… В общем, подобными талантами не разбрасываются. Вы согласны?

Работать на дракона? Конечно, он далеко не такой славный, как лорд Додвелл, рядом с ним мне как-то неуютно, но… Часто ли уборщицы общаются с хозяевами дома, если те такие знатные и богатые – в чём у меня даже сомнений не возникло, – как этот дракон? Да я его могу больше и не увидеть никогда, надо мной другое начальство найдётся – дворецкий или экономка. Так какая разница, симпатичен мне будущий работодатель или нет? Такое предложение раз в жизни получить можно. А обычно и того реже.

Проблема была в другом.

– У меня брат и сестра, я не могу их оставить, – кивнула я на своих ребятишек, которые уминали уже по второй, если не по третьей коврижке. Если эти женщины знали, что Луки и Силли тоже сироты, пережившие то же самое, что и остальные дети, не удивительно, что они смотрят на них с жалостью и подсовывают лакомые кусочки.

– Не проблема, – пожал плечами лорд Корбед. – Этаж для слуг огромен, среди них есть и семейные. Найдётся место и для ваших детей. Это единственное возражение?

– Да! Да, я согласна, – как будто от таких предложений отказываются! – Когда нам быть готовыми.

– Я съезжу за сыном в гостиницу, и мы сразу поедем в Лоусвилл, – ответил дракон. – Вам нужно что-то забрать из того места, где вы остановились?

Я задумалась, а потом покачала головой. Деньги у меня при себе, вся наша одежда – на нас, в каморке осталась пара половичков и кое-что из принадлежащей дядьке Молесу посуды, вряд ли это всё нам будет необходимо. Пусть остаётся следующим жильцам.

– Отлично. Лорд Додвелл, пусть кто-нибудь выпишет мисс Лиор и её детям временные документы с её слов, потом пошлёте запрос в её деревню и вышлите полученные сведения на адрес моего дома. И у меня к вам есть несколько распоряжений…

Мужчины вышли, продолжая разговор о своём, следовательском, женщины тоже, уведя медвежонка и забрав свои корзины.

– Мы поедем в столицу? – недоверчиво спросил Луки, отлично слышавший наш разговор.

– Похоже, что да, – в моём голосе звучала та же интонация. Я пока до конца так и не поверила в очередной резкий поворот своей судьбы. Даже ущипнула себя пару раз – нет, не сплю.

Тут в комнату зашёл незнакомый мне следователь с бумагами и, действительно, с моих слов выдал нам документы. Было немного жаль, что запрос главе стаи всё же поступит, а то я бы записала нас троих на мамину девичью фамилию. Впрочем, по словам следователя, о том, что мы живы, в деревне всё равно узнают, дядька Грод получит своё за то, что продал племянников.

Я уточнила, а нельзя ли дом Смула продать, чтобы деньги за него получили его дети, а то несправедливо получилось. Следователь со злорадной усмешкой пообещал, что лично за этим проследит, кажется, все здесь имели большой и острый зуб и на похитителей малышей-оборотней, и на тех, кто их продавал.

Получив на руки документы, я взяла детей за руки и, попрощавшись с кем могла, вышла к воротам. Спустя несколько минут увидела знакомую карету – именно она увезёт нас троих в новую жизнь. И я надеялась, что эта жизнь будет лучше предыдущей. Хотя… лучше не загадывать.