Четвёртый прыжок с кульбитом

Глава четвертая, в которой не стареют душой ветераны

Николай Уваров имел приличный опыт сложных переговоров, это мне уже приходилось наблюдать. Конечно, умение находить общий язык, сглаживать углы и трепаться вообще, так просто не дается, а приходит с годами. Не ко всем, правда, но приходит.

Сейчас Коля думал. Напряженная мозговая деятельность отражалась на губах - они едва заметно шевелились.

- Петр Угрюмов? Хм... Неплохо, неплохо, - пробормотал он едва слышно.

Наконец, морщины на лбу разгладились. Видимо, внутренний компьютер перестал щелкать винчестером, закончив перебор папок с отсортированной информацией.

- Мы ответим на ваши вопросы, коллеги, а сразу же вернем обратно, - оглядывая собрание, Коля вещал солидно, тихим голосом доброго семейного психолога. - Прежде всего, от имени товарища Седых хочу поблагодарить вас за то, что нашли время для этой беседы.

Кремлевский сиделец согласно дернул гладко выбритым подбородком. Вслед за этим вельможным движением, как по команде, в раскрытом окне полуподвала сверкнула молния. В небесных далях громыхнуло, дождь полил ровной стеной. Козырек над окном потопа не допустил, но с порывом ветра несколько капель залетело. Мужик в плавках по фамилии Угрюмов вытаращил глаза, а Борис Пуго забыл, что хотел сказать. Тем временем Колина речь лилась плавным медом:

- Нам действительно предстоит обстоятельная беседа. И по международным вопросам, и по внутренним, и по двухсторонним. Очень откровенная беседа, содержательная, и как нам кажется, полезная. Товарищ Угрюмов, если вы пообещаете не кидаться на людей, мы вас освободим.

- Это я кидаюсь? - возмутился он. - Да вы на деда своего посмотрите! Чисто коршун на Бориса налетел!

Денис, по молчаливому знаку Коли, избавил буйного пленника от наручников.

- Вы присаживайтесь. Водички, лимонаду? Или, может быть, кофе?

- Кофе? Какой еще кофе? - дернулся Петр Угрюмов.

- Эспрессо, капучино, латте, - терпеливо начал перечислять Коля. - Можем предложить двенадцать видов.

- Да? Давайте со сгущенным молоком, - заметно успокаиваясь, пробурчал Петр. - Но погодите, там, на пляже, остались мои брюки...

- Вот именно, - согласился с товарищем Пуго. - У меня там тоже пиджак и портфель с документами. Обидно будет, если все это тю-тю. В смысле, с приветом. И дождь замоет все следы.

- А вот Антон Михалыч сейчас распорядится насчет кофе,- царским жестом Коля показал рукой на кофемашину, - а потом распорядится насчет вещей. Да, Антон Михалыч?

Ну, Коля... Гадюка очкастая. Удружил. Хорошо, хоть не упомянул класс мастера по обслуживанию кофемолок и кофеварок. Что ж, мы работаем для вас, приходите еще. Выполнив заказы трудящихся насчет кофе с молоком, я отправился за вещами. Не сразу, конечно. Сначала вышел в прихожую, и уже оттуда метнулся в Юрмалу. Здесь ничего не изменилось. Курортники купались, загорали и орали, избивая волейбольный мяч. Им вторили дети, энергично вкушая фрукты вперемешку с хлебобулочными изделиями. Одним словом, тишь и благодать, до наших дел никому нет дела. Ковыряя ботинком белый песочек, Иван стоял у вещевой кучки на берегу. Портфель приткнулся рядом. Плащ он снял, оставшись в просторных прямых брюках и светлой рубашке с длинным рукавом.

- Ну что? - встрепенулся Ваня. - Как все прошло, Михалыч?

- Терпимо, - уклонился я от точных формулировок.

- А этот хмырь, который к тебе вдруг прицепился?

- Разберемся, - пообещал я, вручая Ивану бумажный стаканчик с парящим кофе. - Побудь пока здесь, понаблюдай.

- Без проблем. Картинка на базу уходит, - он тронул рукой крупную брошку, прикрепленную к карману рубашки. - И если будут проблемы, подам сигнал тревоги.

После ночного дождя небо разгладилось, лишь редкие облака воровато бежали в Европу. Так же тихонько, прикидываясь ветошью, я направился к спиральной раздевалке. Вещички с портфелем прихватить не забыл. А Ивана оставил, потому как нужен он был здесь не только для наблюдения и контроля. Более важным представлялось то, что время в таком случае, пока Ваня здесь, текло одинаково - здесь и там. Согласитесь, странным было бы возвращение гостей на пляж в ту же минуту, с которой мы стартовали.

Перелет на дачу прошел без запинки. Однако являться с чужими вещами, через минуту после убытия, я посчитал неразумным. Поэтому, свалив барахлишко на лавку в предбаннике, вместо бильярдной поднялся наверх. Часовой в черной форме вскочил с лавочки и, поправив крошечный автоматик на груди, браво отдал мне честь. Ого! Расту в собственных глазах - меня, даже в фальшивой бороде, на улице стали узнавать незнакомые встречные часовые. Но ответный жест вроде «сидите-сидите» я сделал. Опыт общения с коллективом дремлет в подкорке, его не пропьешь.

Вход в мониторку располагался с тыльной стороны дома. Дождь перебежке не помешал, пластиковый навес прикрывал дорожку. Дверь здесь оказалась гладкой и ровной - ни ручки, ни глазка. Тем не менее, без всякого стука и «сим-сим, откройся», пещера сама распахнулась, клацнув электрозамком. В маленьком тамбуре мне улыбнулся боец через стекло «рецепшена». Этот нес службу без автомата, зато с кобурой на пузе. Привратник глянул приветливо, и тоже вскочил, отдавая честь.

- Добрый день, - вежливо кивнул я в ответ на его «здрасте». - Мне к Виталику.

- Ага, - согласился сторож, глядя, как моей спиной закрывается дверь на свободу. И только после этого в тамбуре открылась следующая дверь, одна из трех.

В этой комнате обнаружились мониторы на столах и над столами. Их было много, десятка полтора, и занимали они две стены. Однако обозреть пейзажи видеостены мне не удалось. Привратник повел далее - в закуток, где хозяйничал Виталик. Здоровенный лоб, в тельняшке и джинсах, стоял у собственных мониторов. Он опирался на палочку, а Нюся колдовала у него в спине.

- Привет! - обрадовалась она, не прерывая занятия. - Антон Михалыч, вы пришли кино посмотреть?

- Здрасте, - смутился Виталик, заливаясь краской. - А мы вот тут...

- Вижу, - согласился я. - Полезное с приятным совмещаете? Болезнь принимает здоровые формы?

- Николай Сергеич разрешил... - начал он.

Понятно, разрешил. И велел вылечить. Слушать его не стал. Соперник? Ха-ха три раза. В рамках мягкой иронии намек сделан - умному достаточно. До понимающего дойдет. А ежели нет, так быстро поломаю то, что Нюся вылечила. А потом кое-что и повыдергиваю.

Пресекая скользкую тему, я указал на крайний монитор, где волкодав Рекс гонял мяч по двору

- Знакомая картина. Это запись, или в реальном времени?

- Здесь все в реале, - подтвердил он мои подозрения. - Полный онлайн.

- Не знал...

- А Николай Сергеич сказал не трындеть. Кому надо - сами узнают.

- Хм...

- Камеру в Антоновом дворе я первым делом влепил. В смысле, показал куда - Анечка на стену мигом закрепила. Хорошая девушка, высокая.

С хорошей высокой девушки я перевел строгий взгляд на другой монитор, где и демонстрировалось реалити-шоу из бильярдной. Интерьер помещения Коля упростил - здесь ничего не напоминало о двадцать первом веке. Телевизоры убрали, сплит-систему закрыли занавеской. Ничего современного, за исключением кофемашины. И возле этого аппарата протекала беседа о текущем международном положении.

- Красивая штучка, - заметил Петр Угрюмов. - Импортная, конечно. Я таких никогда не видел.

- А какие видел?

Скрытая ирония в реплике Уварова была понятна. Первый кофейный аппарат с электрическим насосом был выпущен недавно, в 1961 году. На изобретение итальянской компании «Фаэма» сразу обратили внимание венгры, давно известные кофеманы. Поэтому очень скоро Венгрия наладила производство лицензионных кофеварок «Омния», в том числе и для стран социалистического лагеря. Удовольствие это было дорогое, кофейные машины устанавливали лишь в отдельных ресторанах и кафе, всем желающим точкам общепита модного оборудования не хватало.

И так совпало, что в это время в СССР хлынул поток кофе - братские тропические страны начали рассчитываться семенами плодов кофейного дерева, за встречные поставки оружия. Поток рос в обе стороны. На фоне кофейного бума для советских граждан стали производить собственные кофеварки, совершенно простые, но много. Их делали на московском заводе «Динамо» имени Кирова.

Медные турки, джезвы и даллы никто, конечно, не отменял. Как и кофе по-турецки - на углях или горячем песке. Но в этом вопросе наш многонациональный народ привык обходиться без помощи государства.

- Что означает надпись «Юра»? - Борис Пуго отхлебнул из своей чашки. - Вкус приятный.

- Это название швейцарской губернии, - Коля знал много всякого, и эту тонкость тоже. - Ключевым преимуществом автоматических кофемашин является стальная кофемолка с коническим жерновами. Шесть скоростей позволяют разные хотелки, хотя много лет конструкция классической рожковой кофемашины остается по сути своей неизменной. Качество аппарата - вот требования, которые предъявляют рестораторы, бариста и просто любители хорошего кофе.

- А эта машина качественная? - вопрос, который задал Борис Пуго, не предполагал ответа. Просто потому, что он сразу задал следующий вопрос. - Товарищ Седых, скажите, как вам удалось незаметно покинуть здание ЦК КПСС?

Пуго применил обычный тактико-психологический прием допроса - глядя на Колю, краем глаза ожидал реакции другого оппонента.

- Это секрет, - веско бросил товарищ Седых.

Поймать Седых на неожиданном вопросе ему не удалось. И Николай Уваров не дрогнул - мне стало понятно, что вопрос ждали, и эту сцену они репетировали. А когда товарищ Седых предложил «оставить все детали между нами», дураку стало понятно: наши гости при первой возможности донесут сию тайну до Пельше. Следующим будет Брежнев, а тот спустит новость помощникам, с требованием анализа и предложений.

- Это секрет, но вам скажу человеческий мозг, подобно радиоприемнику, способен принимать сигналы, - Седых дернул подбородком. - Ну и, естественно, передавать информацию. Есть вещи, которые наука не может объяснить деятельностью органов чувств. Я могу, потому что экстрасенс, а проще говоря - гипнотизер.

- Господи, я догадывался, - прошептал Петр Угрюмов. - И нас вы выкрали подобным образом? Задурили голову, потом привели в этот бункер?

- Вас, задуришь, ага, - засомневался Коля. - Элтон Джон не мусорит в лесу, хотя тот еще сэр.

- Чего? - не понял Петр.

Пришлось Коле пояснять:

- Лично вас, товарищ Угрюмов, никто не крал. Расскажите, как было дело?

- Что-то сверкнуло, как электросварка. Я увидел дедушку, который напал на Бориса, и бросился спасать. С ходу отцепить его не удалось, а потом смотрю: передо мной товарищ Седых и вы. Я в шоке до сих пор.

- А вы, Борис?

- А у меня, наоборот, в глазах потемнело, - честно доложил Пуго. - Секундное помешательство, и вот я здесь.

- Телепатические лучи существуют, этот факт доказан наукой. Во время гипноза возникают коллективные галлюцинации, слуховые и зрительные, - медиум Седых втирал ребятам на чистом глазу, без бумажки чесал как по писаному. - Эти товарищи мне помогают, но где мы сейчас находимся, я вам не скажу - по причине личной безопасности.

- А деньги вернете? - прищурился Петр Угрюмов.

На это Седых ответил по-одесски:

- Чтобы их снова украли мои подельники в ЦК КПСС? Вот вас вернуть мне несложно. А деньги... Не знаю, не знаю. Обсудим позже.

Глядя на этого артиста, мне оставалось только качать головой. Коля оставил его в живых с расчетом на долгую игру и, видимо, не прогадал. Свою позицию мне Коля тогда объяснил так:

- В давние времена римские сенаторы, пойманные на горячем, вскрывали себе вены и отписывали все свое имущество императору. А поскольку императора у нас нет, товарищ Седых решил пока не умирать, чтобы помочь нам вывести на чистую воду своих компаньонов.

Сейчас Коля предложил перейти к делу. Вернее, сначала он предложил бутербродов, и со скрытым злорадством я наблюдал, как он самолично работает хлеборезом. Вещать при этом Коля не забывал:

Мы, помощники товарища Седых, выражаем общее мнение: сегодняшняя встреча придаст новый импульс нашим отношениям, и расширит сферу совместного применения сил по разным направлениям. А для начала товарищ Седых покажет вам книжку.

- Что это? - спросил Пуго, принимая томик. - Иванов?

- Роман «Вечный зов». Его написал Анатолий Иванов в 1970 году. Не читали? Рекомендую. Не только как учебник по истории Отечества, но и для расширения знаний о специальных планах по нейтрализации СССР изнутри. Речь идет о пятой колонне и разрушении духовных истоков нашего народа. Вечером почитаете, а пока позвольте одну цитату: «Народ, переставший гордиться прошлым, забывший прошлое, не будет понимать и настоящего. Он станет равнодушным ко всему, отупеет и, в конце концов, превратится в стадо скотов».

- Доктрина сдерживания СССР? - хмыкнул Угрюмов.

- Именно. Дальнейшее развитие доктрина получила в программе, названной «Гарвардский проект». Это развернутая программа уничтожения СССР и социалистической системы. Возьмите папки, читать будем здесь. Это секретные материалы, к сожалению. Итак, три тома: «Перестройка», «Реформа», «Завершение». Программа рассчитана на три пятилетки, и подготовка к ней уже началась - в части поисков кадров. Цель: ликвидация мировой социалистической системы. В этой связи ликвидация Варшавского договора, ликвидация КПСС, ликвидация СССР. Концепция: свести до минимума мощь и влияние Москвы, без военных действий и без оккупации. Хаос и гражданская война допускается - Россия должна стать раздробленной и под опекой. Я прошу вас не спешить с выводами и принимать решения. Считайте, что в ваши руки попала полезная информация, которая поможет в вашей работе.

Разговоры прекратились - гости зашелестели страницами, а Коля принялся строгать новые бутерброды. Статическая картинка избы-читальни интереса не вызывала, и я перевел взгляд на очередной монитор. Экран, разбитый на четыре квадрата, показывал движение только на одном. Здесь тоже ничего приметного не было - две поварихи на просторной кухне резали овощи и зелень, от плиты валил пар.

- А это что?

- Дача товарища Пельше, - четко доложил здоровяк.

А вот это новость!

- Когда успели? - обернулся к Нюсе.

«Хорошая высокая девушка» забегала глазами.

- Так это, Антон Михалыч, - засуетилась она. - Ночью там никого не было! Я внимательно посмотрела. А потом везде булавок навтыкала. У Виталика есть маленькие...

- Так-так, - закипая, я подбирал выражения. - В этом заключался твой новый план разведки? Навтыкала она, значит...

От разноса Анюту спас телефонный звонок. Артем Трубилин, начальник службы безопасности, предлагал посмотреть автомобиль «Тайгер». Я и забыл, что Коля поручил ему организовать и обеспечить. А почему нет? Что ж, звонок другу:

- Гриша, привет! Как жизнь молодая?

- Не дождетесь! - заржал он. - Скрипит еще потертое седло.

Григорий Балала трудился в городском ГАИ рядовым сотрудником. Он делал это много лет, и благодаря этому знал множество людей в городе. Гриша был способен решить любой вопрос, в чем я имел возможность убедиться не один раз. Поэтому сразу перешел к делу

- Есть на примете приличный автосервис? Смотровая яма, добрый механик, компьютер и все такое.

- Таки надумал машину брать? - хмыкнул он. - Какая модель?

- «Тайгер». Если подойдет, будем брать, - я пожал плечами. - С оформлением поможешь?

- Значит, посмотреть, потом оформить... - протянул Гриша. - И все?

- А что еще? - удивился я.

- Ха, друг называется. А главное-то забыл, Михалыч! Не обмыть покупку - страшный грех. Понял?

Без подсказки я догадался, что и приличный ресторан у него на примете тоже имеется. Золотой человек. Оставалось лишь отпроситься у Коли, там длинная песня, без меня обойдутся.

Но сначала взглянул на Нюсю. Та поправила очки и пролепетала:

- Вы уезжаете? Ой, а у меня дома дела...

- Позже поговорим, - зловеще пообещал я, отдирая бороду.