Черный дембель. Часть 2

Глава 19

На окне покачивалась тюлевая занавеска. Краем глаза я заметил, что в оконном стекле отражалась светившая под потолком комнаты лампочка (мы так и не купили для неё плафон), заметил там и яркое пятно настольной лапы. Кирилл и Артур уселись рядом с письменным столом. Вытягивали шеи, следили за тем, как я чертил на тетрадном листе план ресторана «Московский» (тот самый, который в ночь с субботы на воскресенье нарисовала для меня официантка Светочка). Я уверенно вычерчивал схему залов и подсобных помещений; расставлял на плане значки — тут же буднично пояснял их значение Киру и Артурчику. При этом испытывал дежавю: я будто вновь вернулся в девяностые и инструктировал своих вышколенных бойцов перед очередной стрелкой с конкурентами.

— … В первую очередь нас интересуют вот эти две двери, — говорил я. — Они ведут в узкий коридор, где находятся входы в складские помещения. В одном конце коридора вход в кухню — вот здесь. В другом конце… вот тут… выход во двор.

Я постучал карандашом по листу бумаги и заявил:

— Уверен: налётчики проникнут в «Московский» через этот вход. Потому что два других закрываются изнутри на засов. А отсюда персонал выходит после закрытия ресторана. Его днём и вечером часто вообще не запирают.

Я поднял голову, посмотрел на парней.

— Светочка сказала, что столы в субботу поставят так же, как это было на свадьбе Ильи Владимировича, — сообщил я. — Получается: рядом с этой дверью, которая ближе к сцене, посадят именинницу и самых важных гостей.

Ткнул в свой план заточенным концом карандаша.

— Но эта дверь ближе к кухне. И дальше от вот этого входа. Не думаю, что налётчики пойдут к ней: не вижу в этом смысла. Я бы воспользовался другой дверью: вот этой, что рядом со столами для подарков.

— Почему? — спросил Кирилл.

«Потому что они застрелят водителя, — подумал я. — Того не посадят рядом с именинницей. А разместят где-нибудь в дальнем конце стола, раз уж вообще пригласили в зал».

— Малой, так это же логично. Нафиг им тащиться к дальней двери? Наверняка они понимают, что выручка хранится не на кухне. Светочка сказала: деньги запирают в сейф. Вот в этом помещении.

Я ткнул пальцем в обведённый кружком крестик на схеме.

— Но даже если им это неизвестно, — продолжил я. — Они за деньгами пойдут не к поварам. А к бармену и официанткам. Вот сюда. В главный зал. И там уже развяжут языки персоналу.

— В каком смысле… развяжут? — спросил Кир.

Я покачал головой и сказал:

— Малой, ты представляешь, что почувствует человек, когда на него направят ствол обреза? Или когда к его горлу прижмут лезвие ножа? Я уж не говорю о том, когда кому-либо пустят кровь.

Хмыкнул.

— Глядя в дуло, даже здоровенные мужики писаются в штаны, — сказал я. — Точно тебе говорю. Я многое повидал, малой… в армии. Да, уж. Правильно отец сказал: армия — это хорошая школа жизни.

Кирилл нахмурился.

Артурчик потёр усы.

— Официантки охотно ответят на любые вопросы и даже сами проводят бандитов к директорше, — сказал я. — Директорша откроет сейф. А вот как поведут себя пьяные гости, этого я вам не скажу.

Развёл руками.

— Вполне возможно, что кто-либо из них бросится грудью на ствол обреза. По пьяни все мы чувствуем себя героями. Да и не каждый поверит, что в него выстрелят: не в кино, не на войне — в обычной жизни.

Я бросил на столешницу карандаш и заявил:

— Вот в этом, парни, я и вижу нашу задачу. Мы пойдём туда не спасать деньги ресторана. Мне наплевать на деньги, тем более на чужие. Наша с вами цель: спасти людей. Понимаете?

Кирилл кивнул.

— И… как мы это сделаем? — спросил Артурчик.

Он нахмурил брови. Я усмехнулся: вспомнил, что Прохоров и в прошлой жизни не любил участие в «силовых акциях» — доверял эти дела мне. Перевёл взгляд на своего младшего брата.

— Смотри сюда, малой.

Я придвинул к Кириллу листок с планом помещений ресторана.

Сказал:

— Рядом с этой дверью поставят столы для подарков. Как это было на свадьбе у Ильи Владимировича. Я изображу статую, стану слева от вот этого входа. Когда откроется дверь, меня увидят не сразу.

Брат посмотрел мне в глаза.

— Моя задача, — сказал я, — обезвредить налётчика с обрезом. Он представляет главную опасность. Наша миссия существенно упростится, если… когда я вычеркну его из игры. С этим я разберусь.

Махнул рукой.

— Ты, малой, и Котов станете за этими столами. Вот тут. Не отсвечивайте раньше времени. Мужик с обрезом — моя головная боль. Ваша цель иная. Видишь вот это пространство?

Я провёл по бумаге пальцем.

— Как только я вступлю в дело, сместитесь сюда. Перекроете налётчикам путь к столам. Чтобы ни один гадёныш мимо вас не прошмыгнул! У них будут лишь ножи. Сомневаюсь, что они при виде ствола в руке Котова пойдут в атаку. Вдвоём вы справитесь…

— Вдвоём? — переспросил Артур. — Почему вдвоём? А как же я?

Прохоров приподнял брови.

Я улыбнулся и сообщил:

— У тебя, Артурчик, будет иная задача. Которая тебе вполне по плечу: я в этом нисколько не сомневаюсь. Ты будешь тянуть время. Чтобы нас с парнями не выставили из зала ресторана до появления бандитов.

Артур хохотнул: неуверенно, будто нервно.

— И как я это сделаю? — спросил он. — Анекдоты буду травить? Или станцую на столе?

Прохоров взмахнул сигаретой, просыпал на столешницу крошки табака.

— Это неплохие варианты, — сказал я. — Особенно танец на столе: я о таком даже не подумал. Но всё же предлагаю другой, не такой экстравагантный. Артурчик, ты будешь толкать тосты.

— Тосты?

Артур растерянно заморгал, откинулся на спинку стула — та обиженно застонала.

— Ну да, — сказал я. — Тосты. Красивые, яркие, интересные и весёлые. Но главное: очень и очень длинные. Я даже не сомневаюсь, Артурчик, что ты проделаешь это зажигательно и умело.

Подумал: «Сотни раз видел, как ты толкал речи на праздниках».

— Но… я не знаю никаких тостов… особенно длинных, — сказал Прохоров.

В поисках поддержки он взглянул на Кира, но мой брат этого словно не заметил: он не сводил с меня глаз.

— Не переживай, Артурчик, — сказал я. — Тостами тебя обеспечу.

Мысленно добавил: «Теми, что слышал в будущем от тебя».

Продолжил:

— Тебе они понравятся. Выучишь их к субботе.

— Но я…

— Надо, Артурчик.

Прохоров вздохнул, опустил глаза, постучал сигаретным фильтром по столу.

— Ладно, — сказал он. — Попробую.

— Вот и молодец, — похвалил я.

Снова взглянул на собственноручно нарисованную схему — прикинул, о каких деталях своего плана не рассказал парням. Вся эта затея с субботним походом в ресторан казалась мне сейчас простой и понятной. В прошлой жизни я много раз планировал схожие мероприятия. После развала Советского Союза такие приключения лет на десять стали частью обычной предпринимательской деятельности. Тогда они мне не казались странными или пугающими. «Добро должно быть с кулаками, Чёрный», — говорил мне Прохоров, когда я залечивал очередную полученную «на работе» рану. В те годы Артурчик спокойно орудовал нашими финансами, сидя за столом в офисе — лишь потому, что прочими делами занимался я, Сергей Леонидович Чернов, которого коллеги и конкуренты называли Чёрным.

— Повторяю ещё раз, парни, — сказал я. — Заходим в ресторан, занимаем свои места. Кир и Котов перекрывают путь к банкетным столам. Я жду в засаде. Артурчик развлекает гостей байками. Налётчики явятся после полуночи. Я нейтрализую мужика с обрезом и подниму шум. Очень надеюсь, что Кирилл и Олег в дело не вступят, и троица с ножами просто сбежит…

Кирилл встрепенулся.

Во взгляде брата я прочёл недоумение.

— Как это, сбежит? — спросил Кир. — Мы же…

Я хлопнул ладонью по столешнице.

Мой младший брат замолчал.

— Сбежит, — повторил я.

Выдержал паузу.

Пристально смотрел Кириллу в глаза.

— Наша задача нарушить планы налётчиков, — сказал я. — Задерживать нам никого не нужно. Это не наше дело. Пусть их ищет милиция. Мы не народная дружина. И уж точно не группа захвата. Передадим властям мужика с обрезом. Он не убежит после встречи с моим кулаком. В идеале, Котов даже не засветит оружие. И никто, кроме того мужика с обрезом, не пострадает.

Потёр челюсть, спросил:

— Я всё доходчиво объяснил?

Мой брат покачал головой.

— Нет, — сказал он.

Я вздохнул.

— Малой, какие из моих слов ты не понял?

Кирилл дёрнул плечом.

— Ты так и не сказал, как мы попадём в ресторан, — произнёс он.

Порыв ветра тряхнул оконные стёкла.

— Малой, так это же проще пареной репы! — сказал я. — Мы явимся туда не с пустыми руками, а с подарками для именинницы. С подарками от Ильи Владимировича Прохорова.

Я усмехнулся, одёрнул рукава тельняшки.

Артурчик оторвал взгляд от сигареты, поднял на меня глаза.

— А папа об этом знает? — спросил он.

Я покачал головой и ответил:

— Пока не знает. Но я поставлю его в известность. Обязательно.

Тут же добавил:

— Не волнуйся, Артурчик.

И мысленно уточнил: «В воскресенье вечером. Если дозвонюсь. Не раньше».

Пояснил парням, что мы преподнесём имениннице в подарок от директора швейной фабрики три торта: таких же, что были на свадьбе у Прохорова.

— Зачем три? — спросил Артурчик.

— Потому что вслед за тобой в зал пройдут три человека, — ответил я. — У каждого в руках будет торт. Лишь ты изобразишь барина: явишься в ресторан с пустыми руками и с умным видом.

Изготовлением тортов я занялся в пятницу после занятий в институте. Снова оккупировал кухню на четвёртом этаже. Рассовал по духовкам бисквиты — их запах привлёк на кухню Красильникова и Мраморова. Парни заняли привычные места в зрительном зале (уселись на подоконник). Курили, задавали вопросы, сыпали рацпредложениями. Чуть позже пришла Котова. Вова и Паша при виде неё втянули животы и расправили плечи. Я лепил цветы из разноцветного сливочного крема (при помощи пакета из-под молока и приплюснутой алюминиевой насадки). Слушал рассказы Лены о том, как она вместе с Миккоевой и Тороповой проведывала сегодня в больнице избитого Барсика. Узнал, что Света Миккоева вновь безрезультатно посетила отделение милиции: там её рассказы об избиении Коли Барсова вновь проигнорировали.

Над изготовлением цветов я провозился до полуночи. Потратил бы на это дело больше времени, если бы две недели назад уже не отработал этот процесс. Поэтому я и выбрал для украшения подарков те же композиции, над которыми в этой жизни уже поработал: «Райский сад», «Клумба императора» и «Розы под снегом». Детали украшения сложил в холодильник. Рано утром, после пробежки я сварил крем и смазал им порезанный на коржи бисквит. В холодильнике для трёх тортов места не было. Поэтому я поставил их перед походом в институт на подоконник, рядом с настежь открытой форточкой. Прикинул, что до вечера коржи хорошо пропитаются. Снова пропустил сегодня последнюю лекцию (опять прогулял высшую математику). По пути к общежитию заглянул в «Культтовары»: прикупил там большие листы белого картона.

Из картона я изготовил три коробки для тортов: подобные тем, которые в прошлой жизни приобретал в магазине. С первой провозился долго — испортил при этом два листа материала (похвалил себя за то, что прикупил картона с запасом). Первую упаковку собрал перед появлением в моей комнате Котовой. Та явилась уже переодетая после учёбы в трикотажные штаны и в тёплый халат; явно взволнованная: ещё в институте я выяснил, что Лена переживала из-за нашего сегодняшнего похода в «Московский». Котова окинула взглядом моё картонное творение; без подсказки сообразила, что и для чего я сделал. И тут же метнулась в магазин за цветными атласными лентами — для финальной части упаковки подарков. Украшение тортов я завершил уже затемно. А за час до приезда такси завязал на коробках с подарками пышные банты.

Договорились с Олегом Котовым, что ровно в полночь встретимся с ним около входа в «Московский». За час до полуночи мы с Киром и с Артуром нарядились в деловые костюмы (я убедил Артурчика, что джинсовые штаны и рубашка не лучший вариант наряда для похода в ресторан). Парни побрызгали на себя «Шипром» — я от использования одеколона отказался. Видел, что Кирилл нервно покусывал губы, а Атрурчик тёр пальцем верхнюю губу (словно проверял, не отклеились ли усы). Из радиоприёмника доносился тихий голос Людмилы Зыкиной (я не различал слов, но мелодия песни звучала знакомо). Кир и Прохоров поочерёдно подходили к зеркалу, поправляли воротники и узлы галстуков. Бледная от волнения Котова сидела на моей кровати, следила за нашими сборами, помалкивала.

Я заметил, как мой младший брат сунул руку в ящик стола и вынул оттуда металлический кастет — тот самый, который я затрофеил во время спасения директора швейной фабрики.

— Малой, железка-то тебе зачем? — спросил я.

Кирилл дёрнул плечом.

— Пригодится, — ответил он.

Я покачал головой и заявил:

— Малой, не суйся с этой штуковиной против ножа. Я знаю, что ты ловкий и быстрый. Но ты не знаешь, каков твой будущий противник. Лучше возьми стул. Так ты удержишь своего оппонента на расстоянии. И дотянешься до него раньше, чем он до тебя.

Кир кивнул, но всё же сунул кастет в карман брюк.

— Малой, ты услышал меня? — спросил я.

— Услышал, — сказал Кирилл.

Кастет он из кармана не выложил. Стрельнул в меня недовольным взглядом, поправил манжеты рубашки. Я вновь отметил, что мой наряженный в деловой костюм младший брат выглядел солидным взрослым молодым мужчиной — не подростком. Кирилл зашнуровал до блеска начищенные полуботинки, не удержался: вновь взглянул на себя в зеркало. Прохоров постукивал пальцем по карману, где лежала пачка с сигаретами; смотрел на исписанный моим почерком тетрадный лист. Я заметил, как Артурчик в очередной раз пробежался взглядом по шпаргалке с многочисленными тостами (я перенёс их из своей памяти на бумагу вчера в институте, во время лекций). Сегодня Артур не улыбался, читая их. Он хмурил брови и с серьёзным выражением на лице шевелил губами, словно зачитывал молитвы.

— Ну что, парни, готовы? — спросил я.

— Готовы.

— Да.

Я указал на стол и произнёс:

— Тогда разбирайте торты. И выдвигаемся. Через десять минут приедет такси.

Мы взяли в руки украшенные яркими бантами коробки.

Я посмотрел в голубые глаза брата. Взглянул на карие глаза Артурчика. Заметил волнение в глазах Лены.

Кивнул на дверь и сообщил:

— Пора, парни. Выдвигаемся.

— Удачи вам, мальчики, — сказала Котова.

В такси мы почти не разговаривали. Я сидел на переднем сидении, придерживал руками коробку с тортом. Не оглядывался на парней и не рассматривал усатого седовласого водителя (лишь краем глаза замечал, как на его лице поблёскивали стёкла очков). Не волновался — чувствовал привычную собранность, словно ехал на будничное мероприятие. И в то же время испытывал азарт и едва ли не радость от того, что снова был «при деле»: мне исполнилось чуть больше пятидесяти лет, когда я участвовал в «силовой акции» в прошлый раз — с тех пор я в «той» жизни окончательно превратился в подобного Артурчику офисного работника. Я молчал. Видел в отражении на стекле свою улыбку; посматривал за окно на мелькавшие там окна домов. Вдыхал смесь из бензиновых паров и из запаха «Шипра».

До «Московского» мы добрались на десять минут раньше, чем запланировали. Поэтому я велел, чтобы водитель проехал дальше: к тому фонарю, рядом с которым я в прошлом месяце ждал Марго. Хотя долговязая фигура Олега Котова уже дежурила в пяти шагах от двери ресторана. Я расплатился по счётчику: вручил водителю мятую купюру, оставил ему «на чай» положенную мне на сдачу мелочь. Распахнул дверь, вдохнул полной грудью свежий ночной воздух — тот покачался мне наполненным восхитительными ароматами. Котов заметил нас, поспешил нам навстречу. Я услышал, как стучали по асфальту его каблуки. Мазнул взглядом по лицам парней. Кирилл и Артур выглядели серьёзными, взволнованными. Я отметил: в плащах и в строгих костюмах мы походили на отряд киношных американских гангстеров.

Вот только в руках мы держали не автоматы Томпсона, а белые картонные коробки с цветными бантами. Мы замерли под фонарём: дожидались полуночи. Я полагал, что раньше этого срока налётчики не появятся. Мы выстроились в шеренгу, прикрывали от ветра коробки с тортами. Подошёл Котов. Наряженный в короткую куртку с коричневым вельветовым воротником Олег внешним видом не вписался в нашу гангстерскую компанию. Хотя он тоже выглядел бледным и настороженным. Котов пожал нам руки. И тут же получил от Артурчика коробку и инструкцию на тему того, как с ней обращаться. Олег задумчиво взвесил в руках торт, будто прикидывал ценность подарка. Прохоров закурил, выдохнул в темноту дрожащую струю дыма. Свет уличного фонаря мигнул, будто подал нам сигнал.

Я посмотрел на Котова, спросил:

— Пистолет прихватил?

— Какой пистолет? — спросил Олег.

Он махнул длинными ресницами — так же, как это делала его сестра.

— В смысле… какой? — сказал я. — Мы ведь договорились, что ты возьмёшь с собой оружие.

Звуки моего голоса в ночной тишине прозвучали громко, эхом умчались в Красный переулок.

Рука Прохорова замерла, не донесла до лица Артурчика дымившуюся сигарету.

Кирилл склонил голову, посмотрел на Олега исподлобья (я отметил, что мой младший брат и старший брат Лены были примерно одного роста).

Котов кивнул.

— Я взял, — сказал он. — Как и обещал. Вот.

Олег сунул руку под куртку и достал оттуда чёрную резиновую палку Пр-73.

Я потёр подбородок, задумчиво посмотрел на новенькую милицейскую дубинку.

Пробормотал:

— Как интересно.