Черноземье 3

Глава 18

Следующий и теперь главный по жизни выезд за стены прошел довольно быстро.

Договор подписали сразу, Беи уже свыклись с мыслью, что достаточно нудная для них осада, наконец, снимается. Впереди у них получение части выкупа и быстрый марш в свои родные степи в ранге победителей.

На самом деле штурмовать такие большие города с кучей арбалетчиков на стенах они еще совсем не умеют, хорошо понимая, что потеряют кучу своих воинов при любом активном приближении.

В конце самом войны за Астрию, уже во время финального штурма столицы княжества, тех же дворянских дружинников осталось в живых всего пару сотен. Арбалетов у них имелось всегда мало, болты давно закончились, поэтому степняками могли себе позволить десятками лучников выцеливать каждого защитника стены.

Правда, там стены были повыше на пару метров, и город выгодно размещен на возвышенности, но десятикратное или, если не больше, преимущество в огневой мощи за несколько месяцев сыграло свое решающую роль. Город просто не осталось кому оборонять, и поэтому он пал, когда степняки почти без сопротивления захватили часть стены и просто перестреляли бегущих туда защитников.

А тут у степняков просто не хватит стрел, чтобы перебить несколько тысяч защитников города, тех самых ополченцев. В то время, как хорошо развитая промышленность города может еще несколько месяцев ковать наконечники и выдавать болты.

Тем более Беи вообще не хотят класть лично своих воинов именно сейчас, когда намечается серьезный передел давно сложившихся границ земельных угодий в степи. А так они Черноземье полностью захватили, Астор осадили, могут теперь гордиться собой, что они явные победители.

Ну, так они своим расскажут, тем, кто с нетерпением ждет хороших вестей и трофеев в теплой всегда степи. Со щитом или на щите, образно говоря.

Чтобы с чувством и большим удовлетворением поделить оставшиеся благодаря мне бесхозными земли.

Ну, там какие-то воины у несчастливого племени, самые молодые по возрасту и поэтому еще необстрелянные, остались, конечно. Только вся верхушка племени вместе с шаманами погибла на том самом крутом обрыве у Протвы. Поэтому внезапный приезд толпы могущественных наследников со стороны не даст времени прийти в себя и хоть как-то организоваться оставшимся боеспособным воинам пропавшего теперь навсегда из истории степи племени.

На солидный тубус с моей новой бумагой Беи посмотрели с интересом, но спрашивать особо ничего не стали, для них я и так самый тут легитимный мужчина, который еще хорошо отвечает за свои слова.

Еще все мои предварительные расклады подтвердились — как легко склады под себя забрать тоже я рассказал, а теперь еще новую великую цель для нескольких поколений степняков обозначил. Хорошо жить с такой целью, когда впереди сотни и тысячи лиг чужих плодородных земель, всегда покрытых густой зеленой травой для лошадей кочевников.

Очень нужный я для степи такой товарищ со стратегическим мышлением, ведь сами степняки про Сатум и думать ничего не думали. Просто знали, что он где-то есть, но совсем недоступен и все, поэтому нет смысла как-то переживать о таком жирном куске.

А про то самое обстоятельство, что мне требуется обязательно получить права военного диктатора — вообще даже не подозревают ничего такого. Ну и хорошо, подобное дело их вообще не касается, просто, если начнешь явно обманывать — сожгут рано или поздно по итогу весь город, всех выживших в полон угонят и все дела.

Если я сам, конечно, всех захватчиков не перебью, но до таких событий лучше не доводить изначально.

Так что я тут теперь за все ответчик, ошибаться мне никак нельзя, проявлять слабость и на кого-то ненадежного сильно полагаться. Такие у них гарантии от обмана, про другие тут пока тоже слыхом не слыхивали.

Поэтому мне требуются особые права, а то начнет Совет Капитанов мои запросы нужные для тех же степняков динамить, решение откладывать постоянно просто даже из вредности — и что мне тогда делать?

— Плакаться и жаловаться Беям? Что у горожан сразу отлегло от задницы, как только орда ушла? Не оценят они такого, точно не проникнутся трудностью момента моей политической борьбы в Асторе.

Все равно их подобная тема особо не касается, отношения у нас установились самые доверительные. Поэтому теперь вожди с заметно большим облегчением оставляют мне право единолично управляться с нашими общими делами.

— Сегодня же едем на берег? — радостно спрашивает меня один из Беев, подразумевая берег Протвы.

— Так быстро не получится, уважаемые, — пожимаю я плечами. — Вы можете уезжать, снимайте осаду через какое-то время, забирайте свою долю со складов, такое дело как раз до вечера по времени у вас займет. Потом не в ночь же ехать? Чтобы ночевать в лесу снова? Переночуете последний раз здесь, где уже все подготовлено для жизни. Я остаюсь в городе собирать до вечера промышленные изделия из мастерских, ночью их гружу и рано утром выезжаю к берегу реки. Вы еще предупредите своих, чтобы не начали сдуру с нами воевать!

Вожди мне твердо обещают, что тут же отправят своих гонцов во все отряды, но общая ордынская расслабленность меня немного напрягает. Зато есть уже и хорошие новости для нас всех:

— Мы приказали пленникам восстановить мост. Там главным у них твой знакомый, который хозяин сгоревшего трактира. Уже осьмицу, как его восстановили для проезда.

Ага, хитрый Сохатый и тут выжил, как я искренне надеялся. Теперь пользу городу снова принесет, хотя бы с уже готовым мостом. Степнякам с обозом, набитым продовольствием и тем, что они успели награбить — без моста вообще никак отсюда не выбраться.

Я так и думал, займутся они первым делом восстановлением переправы через Протву, а то, что именно Сохатого к руководству присохатили — самый первый признак успеха всего мероприятия. Он и сам не успокоится, и никому продыху не даст, пока к обгорелым развалинам его трактира снова не дотянут надежные пути сообщения.

Ну, он-то перед степняками ни в чем особо не виноват, просто его трактир попал под горящую местью руку первых прискакавших воинов орды. Теперь Беи сами жалеют, наверно, что такое удобное место разорили, но восстанавливать уже не станут, не до того им.

Ладно, если мост хоть как-то восстановили, то всем станет жить сильно проще. И степнякам уехать с налогом за снятие осады, и нам потом восстанавливать жизнь на том берегу.

Может еще трактир помогу восстановить Сохатому, рабочей силы скоро много совсем бесплатной появится.

Знаковое все же место и еще, что самое главное — мне тоже нужное для комфортного посещения Храма, как раз в одном переходе от города находится и до гор тоже один световой день добираться.

Скоро станет таким важным местом на оживленным перекрестке путей, что мама не горюй. Из степей в Сатум через него дорога будет лежать однозначно, как бы еще пару ставить не пришлось по пути.

«Придется Сохатому меня в долю брать, никуда он от такого выбора не денется. Или лучше не связываться со старым выжигой, выручку его контролировать, чтобы постоянно по рукам бить?», — задумываюсь я над интересным вариантом.

«Соврать то он своему новому компаньону точно не сможет! Это ему не Гильдию динамить постоянно!» — усмехаюсь я.

Да еще самим вождям степняков можно будет в нем свободно останавливаться, ведь мы же теперь как бы настоящие союзники. Ну, когда реальный захват Сатума начнется, так сразу такими станем однозначно, объединенные общим делом.

В течении часа после моего возвращения в город я встречаюсь с Советом, показываю им договор, подписанный всеми шестью Беями. Подписанный, конечно, как они могут, не самые они грамотные товарищи во всей орде, но более-менее ученые советники уже научили за вечер и утро ставить размашистые подписи всех вождей.

Я всем объяснил, что такое строго необходимое дело, пусть серьезнее относятся к своим росчеркам на красивом листе бумаги.

— Так что? Осада снимается? Прямо сейчас? — радуется Генс.

— Снимается, как только всех воинов на стенах оповестят и везде развесят белые полотна в знак наступившего постоянного мира. Потом степняки до ночи начнут вывозить продукты со складов, я смогу к ним выехать и проверить, чтобы лишнего не прихватили. Можете Портовые ворота понемногу начинать освобождать от усиленных засовов. После ночи склады поступают в наше распоряжение, можно начинать кормить горожан, придется хотя бы какое-то время бесплатно выдавать продукты.

— Как бесплатно? — недоволен Кром такой благотворительностью за счет города.

— Ну, а как еще тут поступить по совести? Они голодали три осьмицы, денег ни у кого не осталось ни тальша, поэтому наша задача кормить население какое-то время. Моя едальня так же будет кормить всех желающих, пока есть продукты.

Вот и первое, пока совсем небольшое, столкновение интересов города и моей личной воли. Но я просто приказываю выдавать всем семьям по паре кило муки и небольшому мешку корнеплодов, как теперь имею полное право.

В ознаменование спасения города и снятия осады пусть у людей будет хоть какой-то праздник по такому поводу, хоть наедятся досыта, а то на голодный желудок праздновать точно не захочется. Да еще желательно донести до жителей, что по моему приказу все делается, как нового управляющего над Астором.

— А если степняки назад вернутся? Если они обманут тебя? — сомневается Глава Совета.

Ну, имеет право так думать, кого другого точно могли бы кинуть, чтобы ворваться внезапно в открытые ворота, но только не Великого Мастера Ольга.

— Они и так контролируют сами склады, просто сейчас смогут открыто, не опасаясь болтов, вывезти свою долю безо всяких проблем. Если мы успеем раздать часть продуктов горожанам, а степняки их снова потом захватят, то хотя бы так поможем людям.

Генс со своими оруженосцами прихватывают с десяток белых флагов вместе с древками и уносится, чтобы начать под своим личным присмотром выставлять их на стены и инструктировать наших воинов.

Об этом я его лично попросил, чтобы процесс перехода из непримиримых врагов в каких-никаких союзников прошел без помарок и лишней суеты. Народ пока весьма сурово настроен к орде за погибших на стенах и берегу Протвы товарищей. Поэтому могут попробовать свою личную месть осуществить на каком-нибудь слишком близко подъехавшем степняке. А мне подобное дело и проблемы, с ним связанные, совсем без надобности теперь.

Потом первым делом рассылаю посыльных из Ратуши, чтобы рысью обежали все мастерские и предупредили, что под вечер начну собирать заказы и все дождались меня с подводами.

— Если попробуют уйти, так на пинках из дома прибегут и еще оштрафованы будут Главнокомандующим Астора, — так я решил сам себя именовать. — Очень ответственный момент наступает, своих людей придется выкупать придется у орды. Тут никого не пожалею за лень и вредность какую-то, вплоть до полной конфискации производства.

Нужно нагнать как следует страху, а то начнут меня особо хитрые ремесленники и хозяева мастерских динамить и дураками прикидываться.

«Ничего не знаю, моя хата с краю» — начнется из каждого угла. Раньше бы не мог никак нажать на таких, а вот теперь с полной властью быстро всем покажу, где раки зимуют.

«С дураков спрос небольшой, конечно, но ведь важное для города производство им оставлять тогда нельзя?» — усмехаюсь я.

Посыльные разбежались, а я решил, что пришла пора перекусить и передохнуть от не прекращающихся утренних хлопот.

Договор подписан, официальный мир заключен, Беи обманывать никого не собираются, такое я хорошо ощущаю, еще сами очень довольны получившимся по итогу переговоров миром.

Ну, еще открывающимися перспективами с захватом огромного и богатого государства, где нет настоящей боеспособной армии, на что я им несколько раз отдельно указал.

Поэтому сходил с охраной в хамам, перекусил вместе со всеми и заценил кашу с минимальной долей мяса, что так она стала гораздо вкуснее. Правда едва ощутимый вкус солонины вызывает еще больший аппетит у изголодавшегося населения.

Потом собрал свой коллектив на пять минут, прекратив пока выдачу еды и выступил перед ними с программной речью:

— Все, господа мои работники, осада города заканчивается. Сегодня уже мир у нас со степью начинается, ваш хозяин лично с Беями про конец войны договорился. Продукты можно не беречь особо, теперь крестьяне снова в город свои сохраненные припасы потащат. Денег особо нет у меня, но еще с пару дней будем народ бесплатно кормить, пока город хоть немного не насытится. Главное, пиво совсем скоро дозреет, можно будет бочки выставлять на продажу.

— Так что, Мастер Ольг, потом начинаем работать по-прежнему? — спрашивает управляющий хамамом и буфетом.

— Да, понемногу возвращаемся к нормальной жизни, через осьмицу запускаем буфет, хамам можно завтра открывать, пока одну парилку топите.

Благодаря моей предусмотрительности и дров осталось почти половина, и продуктов хватит еще на месяц, если не раздавать, а кормить уже за деньги.

— Да, наварите мне два котла каши с мясом побольше, оставьте охранникам, рано утром пришлю подводу забрать. Это нашим полонникам, кого буду выменивать у степняков.

После обеда и весь вечер осуществляю сбор имеющегося добра по мастерским, сам считаю, сам отмечаю количество на настоящей бумаге, принесенной еще из новой России.

Заодно приглядываюсь к продукции и примечаю, что можно многое производить у меня в мастерских с гораздо более серьезным технологическим потенциалом. Беспокоит еще такая мысль, где сейчас находятся мои подводы с рудой, скоро она всем позарез потребуется.

Но я надеюсь, что здорово основательный Трон разберется с тем, чтобы не попасть к ордынцам в плен.

'Наверняка, встали в паре-тройке дневных переходов от города и ждут, чем тут все решится. Завтра нужно после ухода степняков отправить Учителя с гвардейцами на поиски каравана, пусть уже гонят его в город да прямиком к Водеру. Там высыпают всю руду на подготовленные места около кузниц и едут отдыхать, еще мне придется хорошо потратиться на плату возчикам за месячный путь. И за саму руду деньги в местное представительство рудников занести, но нужную сумму я сразу с Водера получу, — прикидываю сам.

«Хотя, чего мне время тратить, пусть сам идет и расплачивается, заодно что-то выторгует у них точно», — решаю я.

Водер такое дело очень любит, когда монеты у него в кулаке зажаты и можно немного поуговаривать насчет снижения цены поставщиков.

Сил на проверку складов с продовольствием уже не хватает, но к вечеру посыльный от Генса докладывает, что степняки закончили вывоз присмотренного продовольствия, совсем ушли из порта, оставив ворота складов настежь открытыми.

— Скажите Капитану Генсу, чтобы уже поставил охрану к складам. Завтра, когда степняки совсем уйдут от стен, можно наладить выдачу продуктов жителям города.

Приезжаю домой уже в ночи, оставив подводы под охраной на территории гвардейских казарм.

Ночь проходит быстро, едва рассвело, как я со своими охранниками, тремя подводами и парой взводов Гвардии приказываю открыть Речные ворота. Затребовал гвардейцев для солидности, и чтобы помогли управиться с освобожденным полоном. Всегда нужно иметь под рукой готовых выполнять приказы людей.

Пока разбирают завалы перед самими воротами, поднимаюсь наверх и рассматриваю в бинокль суету в лагере степняков.

— Явно собираются на выход, — потом передаю бинокль вездесущему Генсу и вижу, как он залипает в волшебной картинке, рассматривая все и всех.

— Да, уходят, — с сожалением он отдает мне прибор. — В морские трубы смотрел, но такого не видел. Где взял?

— Где взял, там уже нет. Но ничего, скоро у нас начнем делать в городе, — я вспоминаю, что чертеж простого бинокля у меня тоже имеется в бумагах. — Будем из металла мастерить.

Да, простые и дешевые бинокли станут пользоваться большим спросом, еще Гвардия себе обязательно закажет побольше.

Ворота, наконец, раскрываются, я скачу впереди, за мной охранники и гвардейцы, потом катятся три подводы, две с товаром для степняков, одна с котлами каши.

Вскоре мы догоняем медленно едущих по дороге степняков, которые с довольно ошарашенным видом смотрят, как наша колонна проносится мимо. То, что у нас теперь мир, они знают, но, что вот так сразу городские военные окажутся среди них — сильно удивлены.

Сами степняки вытягиваются в огромную колонну, используя ту же единственную дорогу, так что вскоре обгонять никого уже не получается, к мосту подъезжаем уже после обеда.

Там стоит та еще пробка, но заметив нашу колонну и понимая, что там находится часть выкупа, один из Беев отправляет своих охранников расчистить нам дорогу.

Поэтому оказываемся на той стороне почти сразу, а не толкаемся в очереди лишний час. Быстро добираемся до ровных рядов шалашей, где под присмотром ордынцев живут отобранные в полон крестьяне и молодые девки.

То обстоятельство, что довольно сдобных девок обратно так легко отдают, говорит только о том, что теперь в степи есть кого потискать и повалять уже без наших баб.

Но я заранее выставил такое обязательное условие, чтобы всех наших угнанных крестьян, как уже союзников, вернули обратно.

Потом до самого вечера выдаю промышленную продукцию под расчет грамотным помощникам Беев, записываю все на бумаге и подбиваю итог, сколько город еще кому должен остался. Ставлю свою личную подпись под званием Полномочного Диктатора, где обязуюсь за оставшиеся три месяца решить вопрос и выдаю по отдельному листу общающимся со мной помощникам.

Сам ночую в любезно предоставленном мне шатре с парой охранников, гвардейцы заняли себе шалаши степняков за это время, а теперь присматриваются к сильно печальным девкам. То, что они теперь совсем свободны, я запретил говорить пока, чтобы не ломанулись дикой толпой на мост, где их все равно не пропустят степняки и не полезли в воду. Чтобы уплыть в сильно холодной воде на каких-нибудь выломанных палках с понятным итогом к радости местных здоровенных раков.

Понятное дело, молодые парни все равно порадуют девок новостью про произведенный выкуп из полона городом и лично Мастером Ольгом. Надеясь с немалым основанием при том, что счастливые девки могут в ответ порадовать освободителей в ближайших кустах.

И точно, отправленные с проверкой командиры взводов доложили, что кусты везде сильно трясутся и сами быстренько куда-то исчезли.

Можно понять радость женского пола, ведь страшное путешествие в ужасную степь отменяется насовсем, впереди возвращение в родные дома. Еще понятное стремление поделиться такой великой радостью со своими освободителями самым доступным теперь способом.

Утром прощаюсь с последними степняками, зато знакомлюсь с Беем фолы, оставленной главными вождями для начала приемки уголовно-рабочего элемента.

Понятно, что оставили хорошо знающего черноземельский язык воина для подобного сотрудничества.

— Начнем через пару дней выдавать работников, уже сразу в веревках. Передавать бы хорошо прямо у стен города, но лучше народ не пугать твоим отрядом и будущих работников тоже. Мои воины догонят их до Протвы и перегонят на эту сторону, ты здесь принимаешь работников и все устраиваешь, как самому виднее. Ваше дело их побыстрее привести в чувство, чтобы строить для себя сначала жилье, первую часть инструмента с гвоздями привезем сразу. Проще всего будет восстановить Сторожку на первое время. Потом я покажу намеченный путь дальше, где пройдет будущая дорога в горы.

Да, такое дело я никому не доверю, как правильно обойти дорогой сам Храм. Есть за ним в паре десятков километров огромный провал в стене каньона, где будет гораздо проще поднимать дорогу снизу. Еще даже когда-то поднялся посмотреть и оценить само место для спуска. Сам там вниз не ходил, конечно, потому что мне всегда нужно в Храм.

Да еще по лесу с предгорьями гораздо легче дорогу торить, чем каменные глыбы на дне самого каньона разбирать. Тем более там все труднее и холоднее, еще лишние полторы тысячи метров по высоте в горах отнимают сил гораздо больше. Подъем наверх пойдет под сильно пологим углом, что гораздо проще для лошадей, чем строить дорогу прямо к Храму под большим углом. Можно просто землю рыть и те же осыпи использовать в качестве строительного материала, вообще пока с дорогими в производстве досками не заморачиваться.

И выходит такой подъем как раз в пяти километрах от первого серьезного перевала.

А мимо Храма ходить никому вообще не стоит ни в каком случае.