Черноземье 3

Глава 10

Да, толпы степняков быстро приближаются с обоих сторон. Скачут, размахивают оружием и неистово грозятся отомстить за смерть своих братьев.

Значит, никакого внимания пока никто из ответственных военноначальников степного войска на шест с явным знаком о моем намерении вступить в честные переговоры заведомо не обращает и никак не сигнализирует про такую готовность.

— Ну, им же хуже будет. Так что будем снова воевать и все теми же зверскими методами. Другим не обучены, — задумчиво говорю себе я.

Сам ставлю фузею на максимум, первым сгустком стреляю перед разворачивающейся в боевой порядок правой колонной конных.

Сгусток пролетает мимо ориентира и врезается в землю где-то далеко позади первых рядов. Я вижу со своей позиции разлет земли, но, что он принес мне лично, оценить не могу. Поэтому тут же пускаю второй, этот впитывается в землю с небольшим недолетом, но каменная шрапнель исправно выкашивает несколько первых рядов всадников и еще много кому за их спинами достается.

Избиение орды продолжается, третий сгусток втыкается в небольшой пригорок, возвышающийся посередине строя, и сносит всю правую часть правой колонны. Вот теперь степняки передумали так переть на мины, остановились на месте, помогают раненым и больше не торопятся в мою сторону. Ну, у них там раненых и перебитых гораздо больше, чем живых, тех всего несколько десятков суетится в окулярах бинокля. Все же не столько воинов в этой колонне, как в том первом отряде, наверно, только двести степняков маршировали ко мне, не три сотни точно.

Теперь пришло время заняться колонной с левой стороны, через пару минут они доберутся до солидного камня-валуна, оставленного в здешних землях когда-то спускавшимся с гор ледником.

Новые воины того ужаса, который случился с их соплеменниками не видят из-за сильного перегиба местности, поэтому смело едут на верную смерть. Или еще изо всех сил надеются на то, что у проклятого колдуна закончатся наконец-то все его темные силы.

Тут мне хватит одного попадания, чтобы разбить в хлам левую колонну, но расстояние до глыбы метров триста, если не триста пятьдесят. Поэтому я сам подхожу поближе к врагам метров на пятьдесят и пускаю первый сгусток. Он пролетает мимо камня и врезается в землю метрах в двухсот от него.

— Черт! — я опять тороплюсь, но и второй выстрел взрывает почву за спинами степняков.

Какой-то ущерб наносит, но минимальный.

— Уже десять процентов заряда Палантира потратил впустую! Это совсем нехорошо! В нынешней-то крайне сложной политической обстановке!

Но, наконец-то, третий выстрел оказывается точным, сгусток впитывается в трехметровую глыбу, через пару секунд рядом не остается никого в живых. Как раз за время пристрелки колонна добралась до самого камня, а теперь полегла вокруг него в страшной тишине.

Насколько я вижу, поражение левой колонны тотальное, даже добавлять больше не требуется, остались только какие-то жалкие остатки позади строя.

— Фу! — опять вытираю я выступивший пот со лба и проверяю Палантир.

В нем осталось всего тридцать процентов маны, и хорошо бы дать ему пару часов передышки, чтобы он вытянул из собратьев еще хотя бы двадцать процентов заряда. Ну и они тоже опустились до семидесяти-семидесяти пяти процентов по заряду, тогда я смогу всеми пользоваться по очереди без проблем.

После случившейся бойни я даю шанс степнякам подумать, осознать, ужаснуться и выслать гонцов.

Сам снова изучаю подходы к реке на всякий случай. Мне спуститься в темноте с ночным зрением не проблема, если снять в шатре пару арканов и связать их для подстраховки. Много корней торчит из обрыва, ласточкиных или еще каких гнезд, есть за что цепляться, а длинная веревка вообще очень упростит спуск.

Но мне реально необходима лошадь. Чтобы красиво уехать, как солидный Маг и Вождь, а не сбежать трусливо!

Тем более возить и переправлять все мое добро тоже придется через реку, одна лошадь мне никак не поможет остаться сухим. Хотя около нашего берега я вижу с обоих сторон от обрыва несколько лодок, наверно, захваченных и приведенных уже с той стороны. Придется одной из них воспользоваться обязательно.

А вот никаких гвардейцев и Охотников в бинокль на том берегу я не наблюдаю, как вообще живых существ не чувствую. Значит — удирать Гвардии пришлось быстро, даже лодки порубить не успели, я еще вижу несколько раздетых тел, валяющихся на берегу. Это не степняки, а молодые воины города, раздетые до исподнего белья.

Похоже, совсем впритык уплывали военные, еще попали под обстрел от внезапно прискакавших степняков и полегли бесполезно. Возможно, оказались раненые, хотя совсем не факт, что именно они.

Сожаление о том, что я не вылечил всех до конца мимолетно посетило меня, но мне тоже нельзя выкладываться полностью, нельзя оставлять пустыми все Палантиры, а там все шло именно к подобному результату.

«Значит, свою сторону реки Гвардия уже уступила полностью орде, а теперь станет отсиживаться в городе за крепкими стенами. Что довольно разумно при таком неравенстве сил. Хотя горе-полководцы могут вывести под барабанный бой ее остатки вместе с ополчением, чтобы сразу в одной битве получить сокрушительный разгром».

«Ладно, вон там и там я могу съехать на лошади и добраться до лодки под защитой купола. Это на случай возможного отступления с выгодной позиции! Но лучше бы поучаствовать в переговорах и договориться с Беями на взаимовыгодных условиях. Чтобы уехать с почестями, как солидный партнер, а не какой-то халявщик!» — присматриваю я пути для внезапного исчезновения.

— Что-то мои степные партнеры пока заставляют себя ждать! — говорю себе.

— Потому что договариваться все равно придется, и договариваться именно им со мной. Иначе я могу на полном серьезе перебить всю армию степи. Они, конечно, снова довольно быстро вернут прежнюю численность, только лучше все-таки придумать степнякам другую цель, — прикидываю я, выглядывая из-за шатра. — Да, теперь, когда степь будет постоянно собирать оброк продуктами с крестьян Астрии, рождаемость там никак не понизится. Поэтому нужно им найти великую цель, на покорение которой уйдут долгие годы и целые поколения степняков.

«Так, девки снова спрятались в шатре, пока кормят остывшую лошадку из подвешенной торбы зерном, в изобилии здесь имеющимся», — вижу я позади себя.

Прошло всего с пару часов времени, как я начал подниматься к вершине, а ведь уже несколько сотен степняков мной перебито в одни ворота. Мертвые и раненые теперь безостановочно нагружают хлопотами над собой выживших и всем становится явно не до войны и обязательной победы над колдуном.

Настолько мое оружие вместе с куполом превосходит все, что может найтись на этой планете. Голова прямо кружится от невероятного всемогущества, но я твердо знаю, что решать вопрос с ордой только в одиночку, особенно тут на берегу, мне нельзя. Только на глазах у всего города и Совета, но уже при огромной власти, которую мне еще должны передать.

Так, никто до меня добраться пока не хочет, выжившие воины поняли четкое предупреждение и больше не лезут, оставшись еще наверняка полностью без командиров. Оттаскивают пострадавших подальше от поля боя, вывозят их на лошадях, еще подогнав подводы, и на этом пока все.

«Понятно, не сразу остальные Беи узнают про разгром довольно большой части орды, о том, что их зовут на переговоры, правда, непонятно еще, с какой целью», — наглядно вижу я.

Поэтому я возвращаюсь в шатер, смотрю, как происходит процесс кормления моей спутницы, которая уже навалила большую кучу навоза на красивый ковер.

Чувствую сильную усталость в организме и подумываю немного поспать, ведь мне еще весь вечер и всю ночь на страже стоять придется.

— Так, дерьмо убрать! — одна девка тут же какой-то метелкой гонит навоз к выходу, вторая тряпкой протирает войлок.

— Мне отдохнуть нужно, так что обе на выход и смотреть, чтобы степняки не пошли на штурм. Если хоть немного приблизятся, хоть один всадник, сразу будить меня, — отдаю я им указания. — Вовремя меня предупредить — вам очень нужно. Я вас к людям в Астор отвезу, где никто ничего знать не будет, сколько вам пришлось пережить. А наши соседи просто затрахают ваши молодые тела до смерти, если смогут внезапно напасть.

— Моргать не будем, господин, сразу же разбудим, — обещают обе девки вместе и тут же занимают позиции с обоих сторон шатра, чтобы еще немного обрыв контролировать.

Я, конечно, и так раскину сторожок, чтобы не взяли меня внезапно, и оружие рядом сложил, а рука на пистолете лежит, но пусть подежурят. Покажут себя нормально, тогда точно спасу от прежней участи бесправных наложниц.

Поспать удалось даже с пару часов на мягком ковре и с настоящей подушкой под головой, как одна наложница тихонько проскользнула внутрь и позвала меня:

— Господин, там всадник появился с каким-то знаменем в руках. Отъехал от своих половину лиги и остановился, ждет чего-то.

— Отлично. Как раз то, что мне нужно, — одним рывком я вскакиваю на ноги и хлопаю девку по упругой заднице.

— Эх, хороша! Потом пошалим, — покровительственно обещаю я ей и поднимаю оружие.

— Пошалим, господин, — сразу же соглашается девка.

— Тебя как зовут?

— Фиала. А она — Балинда, — кивает на вторую девку, тоже заглянувшую в дверное отверстие.

— Господин, всадник стоит и ждет. А остальные дикари к нему подходят, — докладывает та.

— Непорядок, должны на месте стоять, — отвечаю и выскальзываю наружу.

Да, имеется одинокой всадник с таким же примерно по цвету флагом на древке копья, как и у меня, и за ним собираются выжившие степняки.

Задумали что-то? Похоже на то, слишком уж целеустремленно идут, а посыльный их не отгоняет.

«Надеются ко мне подойти под прикрытием парламентера и попробовать напасть?» — удивляюсь я.

Да похоже на такую туповатую задумку на самом деле. Я подхожу к шесту с нижней рубахой, вытаскиваю его заостренный конец из земли и делаю несколько взмахов.

Мол, приглашаю на переговоры того мужика с таким же шестом.

Однако вслед за ним тронулись все собравшиеся воины, поэтому придется показать мое неудовольствие и им лично, и их вождям в частности.

Эти ордынцы даже тупее ургов получаются заметно, тем хватило трех сотен трупов и моего излечения пары воинов, чтобы выйти на серьезные переговоры, потому что четвертая сотня погибла больше случайно.

И все, ставятся шатры, высылается приглашение, которому нужно соответствовать, все остальные вопросы пока сняты. Ну, они вообще открыто демонам поклоняются, сильно могучим, им такое проявление силы крайне близко и понятно.

Местные же ордынцы духам степи дары приносят через шаманов, те большим почетом пользуются среди соплеменников. А тут степняков набито несколько сотен, примерно к тысяче общее количество убитых и раненых выходит, а они все равно не собираются разговаривать.

Ведь, если бы посол доброй воли был отправлен договориться о переговорах, он бы остальных воинов обязательно шугнул, а этот едет, как будто, так и нужно, что за ним толпа в полсотни чумазых рыл прется ко мне.

Да, явно еще не уважают главные здесь жители степей меня правильным образом, хотят еще одну проверку замутить.

Жизнями своих подданных рискнуть.

Я жду, когда группа народных парламентариев приблизится на полторы сотни метров, поднимаю винтовку и тщательно целюсь. Потом громких пять выстрелов, пятеро степняков валятся, зажимая пробитые пулями животы, а я опускаю винтовку и жду.

Хочу показать степнякам, что оружие у меня самое разное есть, чтобы быстрее в их немудреные головы что-то дошло.

— Подействовало или нет внушение?

Нет, пока не подействовало, поэтому я поднимаю фузею, переключаю ее на минимум и стреляю в землю метрах в сорока от парламентера сначала справа, потом слева.

Патроны хорошо бы поберечь, а маны я могу зарядить сколько влезет в Палантиры, она — ресурс для меня возобновляемый, ограниченный только отдаленностью Храма.

А так вообще — неограниченный почти полностью в здешнем мире, в отличии от всего остального.

Жду, когда прояснится результат внушения, вижу завалившихся степняков вокруг парламентера, который тоже изо всех сил удерживает лошадь. Что-то по ней явно прилетело, но на излете видно, просто приложилось по самой лошади.

Желающих идти дальше резко поуменьшилось, некоторые бездыханно лежат, некоторые пытаются отползти назад, но еще с десяток крепких морально степняков продолжают стоять рядом с парламентером, помогая ему справиться с брыкающимся транспортом.

— Ну, пойдут ли дальше? — теперь интересно мне.

И ведь пошли, плотно прижались к переговорщику и за ним прячутся, но все так же сурово шагают на верную смерть.

Послали их свои вожди проверить, как до меня можно дотянуться хотя бы ножом или саблей вблизи наверняка.

«Не собираются все же договариваться никак с одиночкой, черти упертые, можно их понять», — констатирую я.

Особенно сейчас, когда богатые земли и так уже готовы оказаться у них в руках. Висят перезрелой грушей, нужно только переправиться через Протву, а там бери все, что захочется.

Ладно, будет вам небольшой сюрприз из рук Великого теперь Мага.

«Придется новое оружие использовать для внушения!» — говорю себе.

Я опускаю фузею, кладу руку на Палантир и создаю на ладони другой руки файербол, поднимаю его ко рту, после чего делаю вид, что дую, а он неспешно летит к первому стоящему сбоку от парламентера степняку.

Тот сразу понимает, что пришла суровая беда, разворачивается и убегает, за ним второй, дальше третий. Они внушаются проявленной магией, кто-то убегает вообще, но несколько воинов продолжают бегают уже вокруг лошади от летящего за ними по кругу огненного шара.

«Получается, не сдали экзамен на сообразительность».

На расстоянии в пятьдесят метров трудно управлять файерболом, но я меняю его направление на обратное и резко загоняю первому попавшемуся степняку в грудь.

Тот дико воет, падает на землю и дрыгает ногами, однако второй и третий выжившие счастливчики быстро бегут ко мне, тогда я надуваю на ладони еще один, уже не такой солидный файербол.

Подобного зрелища им хватает, они тут же разворачиваются и убегают, но один из них все же попробовал кинуть в меня нож с тридцати метров. Нож стукается о купол, а огненный колобок уже летит вдогонку, уже очень быстро, потом врезается в спину смельчака.

Теперь уже сразу двое степняков дико орут, хотя первый, вроде, наконец затихает.

Ко мне подъезжает посланник, стараясь как можно сильнее приблизиться, я даже уменьшаю купол, чтобы дать ему иллюзорный шанс, теперь морда лошади прядает ноздрями всего в метре от моего лица.

«Как-то очень уж невежливо получается, такого могучего Мага лошадью пытаться стоптать и наехать».

— Что тебя послали передать мне? — спрашиваю его.

Однако на словах посланник мне сказал очень немного. Только истошно крикнул:

— Умри!

И метнул в меня очень сильно и точно пару клинков с обоих рук. Настоящий редкий профессионал ножевого боя. Метнул прямо в лицо, я даже глаза прикрыл, но они отскочили так же, как и все остальные острые предметы до этого.

Теперь уже у него потрясенное выражение лица, видно, не ожидал моей полной неуязвимости. Клинки какие-то непростые, все в лоскутках и веревочках, лезвия раскрашены кровью и красками, наверно, ну очень сильно заговоренные шаманами степняков. На чем строился расчет Беев племен, но моя чистая магия почему-то вообще не верит во всякие волшебные наговоры лучших шаманов степи.

Что-то они могут, наверно, подхватывая остаточные магические эманации с земли, но могут все-таки не против меня.

Что же, все понятно, меры убеждения придется увеличить до максимальных пределов, а за южную хитрость необходимо обязательно отомстить. Иначе меня не поймут и уважать даже не подумают.

Поэтому я ударом маны вышибаю из седла и сознания мнимого переговорщика. Хватаю его за шиворот, бдительно смотрю назад, не вздумал ли кто там попробовать приблизиться к особо охраняемой зоне и тащу к обрыву.

Там с хорошего разгона выстреливаю убийцей в небо и он, сверкнув своими красивыми сапогами и оставшейся висеть на поясе саблей, устремляется в хорошо мне знакомый омут под берегом. Десяток метров от края я спокойно перебросил бесчувственное тело. Так что не успеет прийти в себя замаскированный метатель ножей, как вылетит его незамысловатая и замурзанная душенька из уже просто грешной плоти после страшного удара об воду.

Но не успокоился на этом, прошелся сначала в левую сторону вершины, рассмотрел стоящий в километре от холма солидный отряд чего-то ждущих степняков, выставил фузею на максималку и пустил примерно в центр построения сгусток.

Самому интересно, долетит ли он туда вообще, раз такой медленный изначально?

Но оружие не подвело, примерно через двадцать секунд и правда очень долгого полета, я смог рассмотреть в бинокль посередине толпы степняков разрыв, от которого начал валиться военный народ.

«Отлично, учеба тугих на внушение жителей степи продолжается!» — мелькнула мысль.

Может вообще устроить террор степнякам? Перебить всех, которые на побережье попадутся и отправиться в Храм, а потом вернуться и снова напасть сзади со свежими Палантирами? Уже около города?

Не совсем такие движения по моему плану, но решить что-то так можно. Потеряют ордынцы еще пару тысяч воинов и задумаются, не пора ли домой, в свою степь вернуться, раз тут такие беспощадные волки гуляют?

Особой власти в городе я тогда не получу, если орда сама уйдет, но уже какая-то у меня есть, мастерить электростанции и станки мне никто не помешает. Трогать теперь вообще побоятся даже в мыслях.

Перешел на другую сторону обрыва и там рассмотрел в бинокль ближайший отряд, стоящий в паре километров.

Эти явно из другого племени, мстить своими жизнями за чужаков не собираются пока похоже.

Вернулся в шатер и приказал девкам готовить мне обед:

— Одна на готовку, вторая наблюдать за степняками! Командир думу думать будет!