Черная вдова и три ее мужа. Первый муж (СИ)

Глава 2. Тяжело быть (не) девственницей

А что дальше делать? О, Боги, надоумьте, меня грешную! Как должна себя вести девственница? Нет, ну понятно, что меня вообще здесь не должно было быть, в смысле в мужней спальне, но я-то уже вошла…

Муж сидел одетый в исподнее в изножье своей кровати и с удивлением смотрел на меня. А я, хоть убейте, не знала, что говорить и что делать. Обсудить погоду что ли? «С*ка! Чувствую себя полной идиоткой, нужно было лежать и ждать, хоть неделю, хоть месяц. Но я уже здесь!!!»

Ну, все! Пропадай моя телега… Помявшись у двери секунд тридцать, я пошла к мужу. На мгновение остановилась перед ним, а потом коснулась его щеки несмелой рукой. «У мужика от шока глаза, как у филина». Я зажмурилась и решительно оседлала его колени. Обняла, потерлась грудью и замерла.

И испугалась. Я правда испугалась, потому что не столько услышала, сколько почувствовала, как у него внутри зарождается рык. Эта вибрация в его груди прошила меня от груди, которой я к нему прижималась, до макушки и до кончиков пальцев на ногах. С одной стороны, это было очень возбуждающе, а с другой стороны, я чуть не описалась от страха. Кто их знает, магов, вдруг он правда от злости превращается в медведя. «Сейчас как полетят от меня клочки по закоулочкам».

Я чуть отстранилась и открыла глаза. Посмотрела ему в лицо. Между прочим, старик стариком, но очень интересный. Мне понравился, можно даже глаза не закрывать.

Зря я отстранилась. И посмотрела зря. И пришла зря.

Я увидела гнев и презрение в его глазах. Его пальцы жестко захватили мой подбородок. Он не дал мне опустить голову и не позволил отвести взгляд.

– Итак, моя милая, невинная женушка, откуда такое поведение? Порченая? Баронесса обманула меня? Ты уже была с мужчиной? И, судя по твоим действиям, не раз?

– Ваше Сиятельство, мне больно, пожалуйста, отпустите, – едва слышно попросила я. – Я все расскажу.

Он отпустил мой подбородок, но не отпустил меня со своих колен, хотя я сделала попытку сползти.

– Я слушаю. Говори.

И я начала ему пересказывать эпизод из какого-то сериала. И, хотя мне было реально страшно, еле сдерживала рвущееся наружу нервное хихиканье.

– Не так давно, еще до вашего предложения. Я со своей камеристкой пошла прогуляться по нашему саду. В дальней его части есть пруд. Служанка расстелила на берегу покрывало, оставила корзинку с фруктами и ушла. Меня на солнышке разморило, и я прилегла.

Глаза его сиятельства все больше округлялись, видимо, он уже нафантазировал трагическую развязку –изнасилование спящей девушки.

А я продолжила под его упорным взглядом.

– Камеристка предложила мне подремать и сказала, что пойдет побродить по берегу. В самом деле, это же наш сад, что может мне угрожать в поместье? Я задремала, а когда проснулась… – я специально сделала трагическую паузу.

И не ошиблась – его сиятельство яростно раздувал ноздри и втягивал воздух сквозь зубы. «Блин! Такой темперамент да в нужное русло!»

– Продолжай!

– Я позвала камеристку, но она не ответила. Тогда я отправилась ее искать. За рядами яблонь увидела сенной сарай. Я знала, что он там есть, но забыла. Хотела уже уйти, однако услышала женские стоны. Я подумала, что, возможно, камеристка оступилась и подвернула ногу. И ей больно, и она нуждается в помощи.

Я украдкой из-под ресниц глянула на графа. Вот. Что и требовалось доказать – он почти успокоился, а во взгляде скапливалось веселье. «Ты ж мой хороший!»

– Я подошла ближе и увидела ее с мужчиной. Они делали то, что иногда делали собаки и лошади на конюшне. Я видела пару раз. Мне дочь конюха сказала, что потом появляются милые щенки и жеребята. Самое странное было в том, что камеристка смотрела прямо на меня и не видела. Я скрылась за деревом, а потом убежала на берег. Я думала об этом: что же такое случилось с ней, если она была настолько не в себе, что ослепла с открытыми глазами. Я представить это себе не смогла, но до этого момента у камеристки никогда не видела такого счастливого и блаженного выражения на лице.

– И?.. – его сиятельство уже ехидно улыбался.

«Улыбка у него замечательная, а зубы как после «блендамеда». Хи».

– Мое тело не знает близости с мужчиной, Ваше Сиятельство, но я видела ужимки служанок и горничных, когда рядом находились мужчины. И…

Врать не хотелось, я специально сказала о теле экс-Саши. Пусть уж лучше думает, что я чокнутая.

– И?..

– Вы – мужчина, Ваше Сиятельство, и вы мне нравитесь. И я подумала, что такая игра – залог того блаженства, что я видела на лице камеристки. Я тоже так хочу, – я опустила голову, ожидая его действий.

– Ты трогала себя там, внизу? Отвечай честно, – спросил он.

Хотя, сказать, что спросил, это слишком мягко. Опять рыкнул. И я не понимала, к добру вопрос или к худу.

Я еще больше съежилась и ответила еле слышно:

– Да.

– Тебе понравилось?

– Да.

– А ты знаешь, что может быть больно при исполнении супружеских обязанностей?

– Тетя велела потерпеть.

– Хорошо. Продолжай! Что ты собиралась дальше делать?

– Я не знаю. Ваше сиятельство, а вы подскажете мне, как нужно?

«Уф-ф, слава те яйца! Шахерезада-наоборот*, блин!»

(* Шахерезада рассказывала сказки, чтобы отвлечь от интима, после которого по условию следовала смерть.)

Он шевельнул подо мной бедрами, и я поняла, что его член через его штаны и мою рубашку уже давно упирается мне в промежность. Я сразу не обратила на это внимания – была так увлечена осторожным рассказом, понимая, что иду по тонкому льду.

«Так-так, а кто-то говорил, что уже не…»

– Поцелуй меня!

Я ткнулась губами в его щеку.

– Не-ет! Делай, как я.

Он прижался своими губами к моим. Здесь мне не нужно было изображать девственницу, я просто приноравливалась к его поцелую. И скоро у нас стало очень хорошо получаться. И мы оба увлеченно погрузились в этот поцелуй.

Граф быстро стянул с меня ночнушку – единственное, что укрывало мою наготу. Я повторила его действия и стащила с него рубашку. Почему нет? Он же сказал: «Делай, как я». Под мои ладони попали его выпуклые грудь и живот с упругой кожей, покрытой… мягкой шерстью, по-другому и не скажешь. Его седая голова опустилась к моей груди. Он обхватил ладонями полушария, свел их вместе и по очереди втягивал соски в рот. Я знала, что моя грудь не оставит его равнодушным. И я уже дрожала от возбуждения. Мне не терпелось получить главное, но сдерживала себя и ждала его действий. Правда молчать не стала:

– Ваше Сиятельство, что мне делать? Делать-то что? О-оо!

Захотела бы, не смогла бы молчать, стоны рвались из меня сами.

– Называй меня Дмитрием, когда мы наедине, в постели по-домашнему – Митей, и на «ты».

«Ура-а! А-аа! Это не последний раз!»

– Да-а, Митя, сделай что-нибудь! Я больше не могу!

Я запрокинула голову и выгнулась навстречу ему. Томление захватило мое тело полностью, и я нетерпеливо ерзала на его коленях, стремясь побыстрее получить награду за недели воздержания под присмотром тетки. Наверное, я должна сказать ей спасибо, потому что, хотя и не пыталась, легко рассталась бы с девственностью и раньше.

Он опустил руку и ладонью накрыл мое жаждущее лоно.

– Боги, какая ты мокрая.

Он снова впился в мои губы. Целоваться Его Светлость умел: меня уносило от его страсти. А он одним пальцем неглубоко вошел во влагалище, вышел и с хлюпаньем моих соков продолжал это делать, пока я не начала трястись как припадочная в спазмах оргазма, стараясь сильнее насадиться на его два пальца – уже два. И не успела опомниться, как вместо пальцев туго с трудом протиснулась крупная головка члена, а потом он, крепко держа меня за талию, надавил на крестец и насадил до упора. В то же мгновение я закричала от боли. Он остановился, погрузившись полностью, и замер.

– Потерпи, детка, сейчас пройдет.

Неожиданно! Я попыталась вырваться. «С*ка! В прошлый первый раз мне вроде не было так больно!»

Конечно же, он не позволил мне сбежать, втянул в глубокий поглощающий поцелуй, и я забылась, а потом склонился к груди, захватил ртом сосок вместе с ареолой и стал ритмично сосать. И так посасывал, щекоча языком, слегка прикусывая, пока огненная стрела острого возбуждения не пронзила меня от соска до самого лона. Я ахнула, и подалась к нему бедрами, и в тот же момент оказалась на спине на кровати. Он сильнее вжался пахом, приподнявшись на локтях, и начал двигаться. И уже через пару движений я забыла о боли, стонала, вскрикивала, хныкала и активно подмахивала. Я чувствовала движения крупного твердого члена и приближение новой сладкой волны.

Возможно, недостаток стариков в том, что у них не всегда стоит, но несомненное достоинство, что кончить они долго не могут. Зато я кончила снова: боль раненого влагалища превратилась в огненное наслаждение, меня накрыло таким оргазмом, что я думала – сдохну. Меня колотило, как в эпилептическом припадке, я стонала и даже, кажется, плакала. Потом я кончила еще раз, вместе с ним. Как он орал и матерился! Я от возбуждения и его отчаянных таранных движений кончала и орала вместе с ним.

Что интересно, мат был совершенно таким же как в моем мире. И пусть кто-то не верит, что обсценная лексика – это сакральная терминология, кто угодно, но только не я теперь.

Он скатился с меня, подтянул к себе поближе и устроил мою голову у себя на плече, укрывая меня в своих медвежьих объятиях.

– Блядь, как же мне повезло! На старости лет получил персональную маленькую развратницу.

Я обиженно ахнула. На самом деле, я не обиделась: поняла, что он хотел сказать. Но я же вроде как приличная барышня. Я надулась и попыталась отвернуться, но он не дал, целуя нос, глаза, щеки и снова губы.

– Не обижайся, это – комплимент! Я, действительно, счастлив. Холодные дамы и притворщицы бордельные шлюхи – это не то, что делает жизнь взрослого мужчины радостной. Ты такая отзывчивая и возбудимая. Готов голову заложить, что ты не притворялась. Сколько раз ты испытала оргазм?

– М-мм? – я вопросительно посмотрела на него.

– Ха. Что с тобой было, когда я вначале ласкал тебя пальцами?

– О! Я чуть не умерла.

– И сколько раз еще ты чуть не умерла?

Я-то знала, что этот мужик только что подарил мне три оргазма, но нужно же было довести образование малышки до логического конца, потому сделала задумчивый вид.

– Еще два раза.

– Пиздец, детка! Это называется оргазм. Я тебя обожаю! Я тебе правда нравлюсь?

– Да, очень! Спасибо вам, Дмитрий!

«Потрясный дядька! Я его хочу!»

И еще мне понравилось, как он говорит «детка». Это не то, что я слышала иногда от мужчин разного возраста, часто и от ровесников, в моем мире. Там «детка» звучало как обобщенное снисходительное обращение к существу условно умственно отсталому. А этот «дед» говорит так, что я чувствую себя любимым ребенком.

Блин, мое сравнение отдает педофилией. Но да ладно. Я-то не ребенок уже. Хотя, конечно, у нас огромная разница в возрасте. Особенно в пересчете на экс-Сашу. Да и у меня с ним разница в тридцать плюс лет. Но в то же время понимаю, что экс-Саша, которая только от одного известия, даже не зная его, топилась в ванной, Митю не заинтересовала бы. Дело не в ее юном возрасте.

Я обняла крупное, плотное тело, улыбнулась смущенно и лизнула его сосок. И мне не пришлось разыгрывать смущение. Я чувствовала себя нетипично, и это смущало меня на самом деле: я снова его хотела. После трех оргазмов для меня это было ненормально. Должен же быть хоть какой-то откат.

– Нет, милая, не так скоро. Сегодня я на подвиги больше не способен. Да и у тебя все будет болеть еще пару дней. Пойдем ополоснемся. Слуг звать не буду. Поухаживаю за тобой сам, мое сокровище. Не хочу тебя делить ни с кем.

Он не спеша поднялся с кровати, подтянул меня к себе за ногу. Я захихикала. Мне правда было смешно. И я во все глаза его разглядывала. Я думала, что он колода колодой, потому что в одежде выглядел, как элегантный медведь в партикулярном платье. Но нет, под жирком угадывались могучие мышцы: мощные грудь, плечи, руки, бедра, а на животе, даже кубики угадывались. Хорош! Да, седая полностью голова, однако не так уж он был и стар. На мой взгляд, выглядел не хуже пятидесятилетнего К и та. В молодости, наверное, был убойным красавчиком, дамы, зуб даю, складывались штабелями, но и сейчас он был красив, несмотря на излишнюю, я бы сказала, кабанистость (хе-хе, матерый секач или все же медведь?) и морщины на лице. В конце концов, не в кубиках счастье. А какой взор, а харизма! Он был похож на пожившего вождя викингов.

От вида не до конца опавшего крупного члена, мой рот наполнился слюной.

Я не извращенка. Минет – это не о том, что мужик запихивает член в рот, а о том, что язык подвижен почти как пальцы, и еще регулируемая теснота рта. Это контроль наслаждения мужчины, это балдеж от созерцания и ощущения результата своих действий. Это не хуже и не лучше, чем обычный вагинальный секс, просто другое. В общем, мужчинам нравится женская грудь, а мне нравится мужской член. И, да, здесь важно желание, а я хотела, но все эксперименты с новоиспеченным мужем я решила оставить на потом.

***

Муж вытащил меня из кровати, бравировать и на руки брать, как в храме после венчания, не стал. Просто взял меня за талию, крепко прижал к себе и повел в купальню. Наверное, я его прилично ушатала, чувствовала, как подрагивают его мышцы. «Отвык, бедняжка!»

Он куда-то в пространство рыкнул: «Матюш, прикажи постель поменять!»

«Интересно. Матюш – это кто?» – уже чуть ли не ревнуя, подумала я.

В купальне он потыкал в плитки изразцов на стене рядом с купелью, и она сама по себе начала наполняться водой, без всяких кранов и уже нужной температуры. «Магия, артефакты, мля, я к этому нескоро привыкну».

Устроившись в большой, под стать его габаритам, купели и устроив меня у себя под боком, он начал аккуратно омывать складки моего лона. Когда он коснулся клитора, я охнула и прижалась щекой к его плечу. Он ухмыльнулся и стал играть пальцами, стараясь не касаться растертых складок у входа во влагалище. Я начала постанывать, он накрыл мои губы поцелуем, и секунд через десять я закричала ему в рот и забилась в очередном оргазме.

– Детка моя, радость моя! – он беспорядочно целовал мое лицо. – Я счастлив!

Я уже немного пришла в себя и обнаружила, что бессознательно вцепилась в член и ласкаю его.

– Ох, жаль, я уже не тот жеребец, как прежде, а ты ранена.

Он улыбался и гладил меня по волосам.

– Я… – я запнулась.

– Что, малышка?

– А можно я его поцелую? – ну да, мне смертельно хотелось взять его член в рот.

Честно, я не собиралась, но опять подумала; «А вдруг прокатит?»

Он насторожился.

– Ты это тоже где-то видела?

Я безмятежно покачала головой, а про себя подумала: «Я это не видела. Я это делала».

– Мне просто хочется. Я так благодарна вам, Дмитрий! – и я умоляюще посмотрела на него.

Он расслабился и улыбнулся.

– Хорошо.

Поднялся и присел на борт утопленной в пол купели, расставив ноги.

И, да, его член уже был почти готов, видимо, только от предвкушения, только от мысли, чем займется его юная жена. Я встала перед ним на колени, нерешительным движением взяла ствол в руку. Осторожно поцеловала головку, которая на глазах раздувалась. Член крепчал. Лизнула уздечку, снова осторожно поцеловала.

Он не выдержал этой пытки. Положил свою руку поверх моей, сжал и несколько раз качнул вверх-вниз по стволу.

– Вот так. Приоткрой рот, расслабь, и аккуратней, не порань его зубами.

Едва я приоткрыла рот, он протолкнул головку внутрь и ахнул.

– Пососи. Дыши носом. И не противься, я буду двигаться. Смотри на меня.

Я сделала все, как он сказал. А он собрал волосы на моем затылке и, подталкивая, показал, что от меня требуется, и начал двигаться сам.

Я смотрела на него, лизала и сосала, двигала рукой, и видела, как меняется его лицо, как он дышит ртом, как старается так же смотреть на меня, на свой член, то исчезающий у меня во рту, то появляющийся, но наслаждение заставляло его закатывать глаза. И это так заводило, что я заскулила.

– Да, да, – он чуть пришел в себя. – Опусти одну руку к своему лону, найди самое приятное место и ласкай себя.

Я неохотно последовала его указаниям, не люблю я самообслуживание. Лаская себя и его член, я ускорилась, сосала и лизала сильнее, позволяла ему толкаться глубже, застонала, кончая, посылая вибрации по члену. Сперма ударила мне в небо, ее было немного после первого раза, я легко ее проглотила и продолжила вылизывать головку. Он снова орал и матерился. А потом соскользнул в купель, затащил мою тушку на себя и как безумный начал целовать меня.

– Солнышко! Радость моя! – он шумно выдохнул и закатил глаза. – Боги, дайте мне еще время насладиться этой прелестью!

«Он помирать что ли собрался? Нафига?! Мне нравится с ним трахаться! И я еще не натрахалась!»

Я решила отвлечь его от общения с богами.

– Митя, а у меня лицо было как у камеристки?

Он громко и гулко захохотал.

– Маленькая моя, если бы она увидела твое лицо, когда мы любились с тобой, то убила бы тебя от зависти.

Я оглохла от его хохота, усиленного акустикой купальни, и недовольно пробурчала:

– Медведь! Зачем же так громко?!

– Что-что?

Я застенчиво повторила. Он снова захохотал, прикрыв мои уши ладонями.

– Солнышко мое, какая же ты славная.

Этот громогласный, здоровенный, пожилой мужик вызывал во мне самые теплые чувства, о которых я уже успела, ожесточившись, позабыть. Ни один из земных мужчин не вызывал во мне такого горячего отклика. Оказывается, меня нужно было засунуть в безвыходную ситуацию, а потом добавить к ней его: прямодушного, пусть вспыльчивого, но отходчивого и доброго, шумного и ласкового любовника.

Да я просто влюбилась в него, когда он незатейливо вытаскивал меня из постели за ногу. Не стал кроить политесы и отстраняться от меня, как делали это возрастные, серьезные и состоятельные любовники. В общем-то своих бывших не виню, наверное, чувствовали, что я их использую, только не могли понять, как.

Хотя, думаю, не последнюю роль сыграл перенос в этот мир. Видимо, мое сознание решило начать жизнь с чистого листа. И еще. Я всегда была горячей штучкой, но чувствительность и возбудимость этого тела меня даже слегка шокировали. Возможно, и здесь потопталась пресловутая магия.

Я залезла на него, обняла за шею, прижалась и блаженно затихла.

Он выбрался из купели и вытащил меня, когда я уже начала засыпать. Высушил магией мою гриву и завернул в полотенце. В кровати я снова забралась на него, и, честно, я не смогла вспомнить, когда я так безмятежно и сладко засыпала последний раз.

«И вообще, все классно! Я правильно разыграла партию».

Уже почти уснув, потерлась щекой о шерстку на груди мужа, хихикнула про себя и мысленно произнесла: «Ложусь на новом месте, приснись жених невесте!»

И снова хихикнула: «Дурочка! Какой жених? Вот, муж есть».

Приснился Митя и его член в моих губах.

Дорогие читатели» Без ваших комментариев делиться с вами своей историей скучно.-( Мне нужна обратная связь. Пожалуйста, оставляйте комменты и лайки! Иначе Аполлоша грустит.-)

Это наша тайная секс-террористка Сашенька. Притворщица (не) девственница.

Граф Потёмкин. Наедине - Митя. Благодарный муж лисички Саши.-)