Часовщик

Глава 19

Выходя из метро, я задержался в дверях и огляделся. Опасность могла подстерегать в любом месте, и напряжённо озираясь по сторонам, пошёл пешком по улице. Никто не пытался подойти и заговорить. Люди торопились, прячась от мокрого снега, закрываясь зонтами, и капюшонами. Промозглый, холодный вечер, со слякотью на тротуарах и дорогах, обещал ночью заморозки. И утром можно становится на коньки, или лыжи, и сломя голову нестись на работу. Кое-где чистили дороги, снегоуборочная техника, разгоняя машины возле бордюров, жёлтыми маячками. Чувствуя, что прошлое остаётся где-то далеко позади, я понимал, что для противника уязвим, и Игорь, конечно, этим воспользуется. Другой вопрос, как он найдёт меня, и какими силами? Отморозков сейчас пруд пруди, и если нападут, точно не оставят в живых. Забросают труп снегом, ветками, и так и останусь, где-то на обочине, или в грязной канаве, с пробитым животом, сломанными руками, и ногами. Найдут только тогда, когда снег растает, и в город придёт ранняя весна. Хорошая перспектива, ничего не скажешь.

Первый снег валил огромными хлопьями, засыпая крыши домов, парки и площадки. Замерзая, и пряча руки в карманы куртки, я чувствовал себя дичью, которую опытный охотник загоняет в силки. Две женщины, возле магазина, под высоким навесом, перебирали ящики с картошкой, выбирая крупную, и показывая свой товар запоздалым покупателям. Мне стало жаль женщин, которых наверняка ждут дома мужья и дети, и я зачем-то купил два килограмма картошки. И уже с пакетом в руках, забежал в кафе, чтобы выпить кофе, и перекусить. В желудке ощущалась пустота, и, вытирая лицо от мокрого снега, я увидел практически пустой холл, и крохотный столик, возле окна, и направился к нему. Не помешало бы сменить обувь, пальцы на ногах подмёрзли, и в кроссовках хлюпала вода. Как раз тот случай, заболеть гриппом, слечь, и… проиграть. Скорее всего, я самый настоящий идиот, задумавший состязаться с человеком, более опытным. Игорь превосходил меня, по многим вещам. Взять хотя бы организацию моих поисков. Это работа профи, но пока счёт в мою пользу. И рано записывать себя в трупы, и боятся собственной тени. Заметно повеселев, от собственных мыслей и напускного бесстрашия, я внимательно изучил меню, и выбрал плов с бараниной, салат из овощей, и двести грамм коньяку. Молоденькая девушка мило улыбнулась и записала заказ. Коньяк, оказался типичной подделкой, с резким запахом спирта. Зато баранина сочной и ароматной. Научились готовить, и, уплетая плов, я согрелся, и уже не такими глазами смотрел на слякоть за окном и снег.

— Вам лучше уйти, — прошептал за спиной встревоженный женский голос.

Поворачиваясь, я увидел официантку, убирающую соседний столик. Она делала вид, что занята, и хотела уйти.

— Это вы мне девушка?

В ответ она немного склонила голову набок. И отвернувшись, из-за спины, показала пальцем на дверь.

— Там какие-то люди ищут человека похожего на вас. Это мне охранник сказал, Володя.

— Есть другой выход?

Официантка приложила палец к губам, и прошептала: идите за мной, не спеша. Допивая коньяк, и оставляя на столике деньги, лениво потянулся, и последовал на второй этаж, с видом изрядно выпившего человека. Пошатываясь, поднялся по лестнице, и сверху увидел, как в кафе зашли двое. Это они преследовали меня в метро. Пригибаясь, и заскакивая за угол, я увидел девушку в конце коридора. Она махала рукой, и указывала на дверь.

— Это чёрный выход. Спуститесь вниз, и выйдете на улицу. Повернёте направо, и окажитесь возле обувного магазина.

— Спасибо тебе большое.

— Не бойтесь, я вас не выдам, идите.

Девушка мило улыбнулась и подтолкнула меня к открытой двери.

Хорошо, когда встречаются добрые, бескорыстные люди. Казалось бы, кто я такой для неё? Вечерний посетитель, одинокий человек, больше никто. Если бы не она, мне пришлось бы туго. Однозначно. Выскакивая на улицу, я едва не сбил молодую парочку, и на ходу извиняясь, за свою нерасторопность побежал к магазину. Из густой темноты кто-то вышел, и, не успевая среагировать, я получил сильный удар ногой в живот, и свалился в снег. Попался, по всей видимости, мои преследователи обошли заведение, и ждали. В животе творился коллапс, коньяк с пловом, просился наружу, и, сдерживая позывы к рвоте, я застонал, и встал на одно колено.

— Попался, умник, решил сбежать второй раз?

Парень в кожанке сжимал кулаки и намеревался ударить второй раз.

— Ты, что в школе не учился? Или не знаешь, что лежачего не бьют.

Краем глаза я увидел, что из тёмной машины, стоящей на противоположной стороне вышли трое, и направлялись в подворотню. Прав я оказался, Игорь умнее, и теперь придется плохо. Мои слова ввели в некий ступор, моего противника, и я ухитрился схватить его рукой за штанину, и резко рвануть вверх. Парень охнул, и, поскользнувшись, упал на спину, крича и ругаясь матом. Троица моментально взяла меня в кольцо и наступала. Стрелять побоятся, хоть и вечер, в десяти метрах от нас шли к магазину люди, значит, будут пинать, до потери сознания. Один из троицы прошёлся руками по моей спине, на предмет оружия, и хотел схватить за пояс, но я вовремя отбил руку, и смог отступить вправо, ближе к улице, толкая свободной рукой самого низкорослого.

— Может, поговорим, парни?

Я уже выбрался из кольца, и стоял спиной к дому. Если наброситься на первого из троицы, и резко толкнуть в грудь, может сработать эффект неожиданности. И получится вырваться? Парни теснее подступили, и один из них полез в карман куртки и вытащил нож.

— О чём нам с тобой говорить, баклан? Мы три часа за тобой гоняемся, по городу. Больно много чести, базарить с тобой.

— Чего гоняетесь?

— Не твоего ума дело.

Четвёртый, уже отряхнулся и ждал команды фас, чтобы сделать из меня старое, побитое ведро. Троица навались всем скопом, и давай молотить руками и ногами. «Гуртом можно и батьку бить», — как говорится в пословице. Парень с ножом, отступил, наверняка, чтобы убедится, как его подопечные ведут себя, и наблюдал со стороны. Сипение, стоны, удары, казались мощными, но больше приходились в пустоту или в стену. Я, как мог, уклонялся, изредка блокируя локтями удары в корпус. Ботинки парней, так и летели в пах, чтобы заставить упасть, и после уже не сопротивляться. Отрываясь от стены, я танцевал, на маленьком пятачке, как боксёр на ринге, заходя за спину то одному молодчику, то другому. Минуты через три, парни стали выдыхаться и всё больше косились на старшего, с вопросом и недоумением в глазах. Старший не вмешивался, лишь неодобрительно кивал, и не выпускал из рук нож. Потирая кулаки, и тяжело дыша, парни таращились на меня, и грызлись между собой, как уличные шавки.

— Курите много, парни, так и до могилы не далеко. И кто только таким деньги платит!

Я чувствовал себя превосходно, и ссадины на локтях, и ногах, лишь придавали необходимую злость, и желание продолжать. Адреналин зашкаливал, слух улавливал каждый шорох, движение, стук. Мне захотелось броситься на четвёртого, забрать нож, и сломать руку. Но я сдержался, и направился прямо к четвёртому. Тот выпрямил руку с ножом и не отходил.

— Дальше что? Ты уже увидел, что твои друзья, никуда не годятся. Я могу прямо сейчас забрать у тебя нож. И вставить в одно место. Показать?

Мой соперник усмехнулся и спрятал нож. Его взгляд стал другим, зрачки расширились. И он медленно двинулся на меня, спокойно и уверенно. Моя спина выпрямилась, и я ощущал воздействие какой-то странной силы, парализующей конечности. Противник дышал мне в лицо, и его горячее дыхание, как жар пылающей печи, обжигало внутренности. Он минуту смотрел на меня, после чего ударил кулаком в лоб, и я отключился.

Сны у человека бывают разными. Хорошо когда снится море, пляж, пальмы, седые облака, плывущие в голубой дымке. Плохо когда наоборот, и во сне, человек чувствует себя, словно моллюск, в раковине, закрытый от внешнего мира, одинокий и покинутый всеми. Мне снилось, что меня везут на машине, по склонам и равнинам. Дорога то поднимается вверх, то снова опускается, причём водитель не тормозит на поворотах, наоборот, прибавляет газ, и не боится свалиться в кювет. Затем меня силком вытащили из машины, взяли под руки и потащили как мешок с гречкой. Ноги бились об бордюры и камни, причиняя боль и страдания. Хотелось проснуться и закричать, что вы делаете, оставьте меня в покое. Только вместо слов, вылетали нечленораздельные звуки, словно шипение змей, в корзинке индийского факира на улицах Бомбея. Я не чувствовал страх, только пустоту, липкую и мерзкую. Словно слизь. В затылок втыкали иголки, и тело пронизывал ток. Удары сливались в одну точку, и снова вспыхивали, обжигая кожу.

— Ты обычный человек, как все люди. Не тот, кем сам себе кажешься. Брось всё, спаси свою жизнь, — шептал чей-то незнакомый голос, и исчезал во мраке.

Мне хотелось найти единственного человека, который сможет понять, и выслушать. Чтобы родственная душа, не отвернулась и протянула руку помощи. Понимая, что эта самая душа, где-то совсем рядышком, я скрипел зубами, и тянулся в пустоту. Открывая на мгновенья глаза, видел деревья, дома, и снова засыпал. Пробуждение было тяжёлым и горьким. В кромешной темноте, я почувствовал, как правая рука висит прикованная к чему-то холодному. Металл. Батарея. Выше окно, закрытое занавеской, и мёртвая тишина. Глаза привыкли к темноте, и я увидел возле стены старую, советскую кровать, с сеткой, круглый стол, и стулья. Больше ничего. В комнате стоял запах бензина, и краски. Деревянный пол был тёплым, по всей видимости, под досками имелся подвал. Как же такое случилось? И меня смогли сюда привезти. Воспоминания, размытые, не могли склеиться в общую картину. Что-то всё время мешало. И ужасно болел затылок. Как будто сзади огрели чем-то тяжёлым.

— Есть кто-нибудь?

В квартире слышались шаги и после того, как я закричал второй раз, дверь открылась, и в глаза резанул луч света.

— Пришёл в себя?

Голос был мне знакомым, и, щурясь, узнал одного из своих преследователей.

— Дайте воды.

— Разбежался. Какую принести? Минеральную? «Боржоми»? Может «колу»?

— Я хочу в туалет.

— Делай под себя, всё равно ты не жилец. Какая разница, умрёшь с мокрыми штанами или сухими? На том свете всех принимают, очереди нет.

Мой соглядатай заржал и включил в комнате свет.

Опуская голову, я услышал шаги. И в комнате появился высокий парень. Это именно он, стоял с ножом. Я начинал вспоминать, и нервничать.

— Как дела, герой? Уже видишь, и понимаешь, что я один смог с тобой справиться.

— Убьёшь меня?

— Пока не поступало таких распоряжений. Посидишь здесь, пару дней, а там будет видно. Не возражаешь?

Он явно издевался надо мной, показывая всем своим видом, что сила на его стороне, и я обречён на верную смерть.

— Воды можно?

В ответ парень кивнул, и послал своего помощника за водой. Бутылка минералки пришлась кстати. Делая жадные глотки, я чувствовал, как силы возвращаются, и постепенно проходит головная боль.

— Сними наручники, и проведи в туалет. Не хватало нам здесь запаха мочи и испражнений.

— Скажи, как это у тебя получилось? Обезоружить меня?

— Сам не знаю.

Парень явно валял дурака, и я решил вести себя так же. Когда руку освободили от наручников, с трудом встал, кряхтя как старый дед, и потёр запястье. Прикидываясь хилым и немощным, медленно пошёл в туалет. Он находился в коридоре, и был совмещён с ванной.

— Дверь закрой, или так и будешь пялиться?

Охранник с неохотой прикрыл дверь, и я осмотрелся. Зеркало, крема для бритья, стиралка, больше ничего. Справив нужду, я заглянул за душевую кабину. И там увидел короткий кусок арматуры. Пряча его под куртку, открыл дверь и вышел.

— Топай, не задерживайся, — услышал я за спиной и почувствовал толчок в спину.

В комнате на столе стояла бутыль помидор, и несколько стаканов.

— Выпить хочешь?

— Не откажусь.

— Я вижу, ты парень сговорчивый, и не будешь умничать? Посидишь два дня, и если всё сложится, мы тебя отпустим, так и быть.

— Чего ж не посидеть, с хорошими людьми. Наливай.

Водка приятно пахла, выпив грамм сто пятьдесят, я взял помидор с тарелки и закусил. Мой провожатый сидел на стуле, главный бандит ждал возле окна. Взяв пустой стакан в руки, я повертел его в руках.

— Э-э-э, парень, выпивки больше нет. Ты не один.

— Мне и не нужно.

Размахнувшись, я запустил стакан в стекло. Грохот от разбитого стекла прокатился по всему дому. С улицы в комнату ворвался прохладный, свежий ветер. Делая глубокий вдох, вытащил из-под куртки арматуру, и оскалился.

— Ты чего паря, совсем обалдел? Мы к тебе как люди, а ты стёкла бьёшь?

— Приличные люди не везут своих гостей в машине, в наручниках. И в гости ходят по собственной воле, ребята, забыли правила хорошего тона?

— Ну, ничего умник, сейчас ты получишь. И будешь сидеть как пёс в будке, возле батареи, у разбитого окна.

Главный бросился ко мне, и замахнулся ногой в пах. Я успел отбить ногу, арматурой по коленке. Тот взвыл и погряз в своих проблемах, лёжа на полу. Второй схватил стул, и швырнул. Я успел присесть, и стул застрял в разбитом окне.

Перемахнув через стол, я заехал арматурой в плечо горе охраннику. Тот завизжал, как резанный, хватаясь за плечо, и подпрыгивая. Чтобы человек не мучался, как следует засандалил ему между ног, и, схватив за свитер, швырнул под кровать. И тут в комнату ворвались ещё двое. Схватив бутыль с помидорами, я отправил его парням, чтобы закусили. Бутыль ударился в стену и осыпал их помидорами, зеленью и стеклом. Поднялся шум и вой. Комната превратилась в поле боя, где один человек, должен выстоять против четверых. Пиная ногами и одного и второго, на полу, я пробивался к двери, размахивая арматурой как шашкой. Трещали кости, и парни, уже не хотели меня удерживать в наручниках, и полном одиночестве. Один держался за живот, у второго была разбита голова, и кровь хлестала на пол.

— Передайте своему заказчику, что не друг он мне больше. И в следующий раз, когда надумаете заработать лёгких денег, подумайте. Чтобы эти деньги не застряли, как кость в горле.

Хлопнув дверью, я вышел из дома и оказался на пустынной улице. Вокруг стояла глухая ночь, кое-где выли собаки, и часы показывали почти двенадцать часов. Куда же меня завезли? Я пошел по заснеженной дорожке, и перемахнул не высокий забор. Где-то вдалеке маячили огни, и виднелась дорога. Я оглянулся на невысокий дом, который должен был оказаться моей тюрьмой, и не спеша побрёл в тишине по направлению в город, проваливаясь в сугробы. Хотелось в тепло, в горячую ванную и под одеяло. И чтобы никто утром не будил. Почему не получилось воспользоваться способностями Часовщика, не понимал. Они исчезли, и больше не проявлялись. Интересно, забыла меня Светлана, или всё-таки ждёт?