Цепь судьбы

Глава 12

Дождь разошелся не на шутку, отчего ночь стала ещё темнее и непрогляднее. Варяг вел отца и девушку прочь от лагеря. Он понимал, какой опасности подвергал всех, но посчитал за лучшее убраться от корпуса как можно дальше.

Отец рассказал, что когда Варяг и Зураб ещё находились внутри здания, прозвучал взрыв. После этого батя и Искра забрались обратно через дыру в стене, но обнаружили только Варяга, потерявшего сознание. Вокруг пролома в полу, откуда выбирался мутант, все оказалось забрызгано кровью. Оставалось лишь надеяться, что взрыв не только убил гнуса, но и засыпал сам лаз. И что другие мутанты, если таковые там имелись, не смогут выбраться и не начнут преследование. Поэтому, едва собрался с силами, поспешил увести всех от лагеря.

Примотанный на запястье детектор постоянно пищал и вибрировал, предупреждая о близких аномалиях.

— За мной. След в след! — в который раз предупредил Варяг. — Ни на полшага в сторону!

Его подопечные старательно выполняли приказ, насколько это удавалось в таких условиях. Но, несмотря на всю опасность, он продолжал идти вперед, а спутники безропотно шли за ним. Все трое основательно вымокли. От порывов ветра озноб пробегал по телу мерзкими мурашками.

Сверкнула молния, Варяг оглянулся и в её бледном свете успел заметить, какими изможденными выглядели отец и девушка. Он вздохнул. Нужно искать укрытие.

Варяг достал карту, подсветил себе фонариком. Где-то недалеко, если только они не заблудились, должна проходить дорога. На карте Зураба рядом с ней стояла отметка «ст. ост». Варяг решил, что это сокращение от словосочетания «старая остановка». По крайней мере, ему хотелось думать, что это так. Ведь ходили же раньше здесь между населенными пунктами автобусы, значит, должны быть и остановки, которые обычно делались из бетона или металла. А это возможность укрыться от непогоды. Правда, зачастую остановки у малозначимых объектов могли представлять собой лишь железный столб с опознавательной вывеской и расписанием движения транспорта, но Варяг, исходя из рациональности всех других отметок на карте, считал, что сталкер не стал бы отмечать такой столб.

Сверившись с устройством на руке, он направился в сторону дороги. До нее оказалось идти немного дальше, чем Варяг рассчитывал, но когда наконец лес закончился и они поднялись на блестящее от воды асфальтовое полотно, все их усилия были вознаграждены. Гроза осветила Зону очередной вспышкой, и Варяг увидел в сотне метров слева темную коробку автобусной остановки. Тогда же он понял, что напрямую к ней пройти не получится — под дождем участки, занятые аномалиями, отчетливо виднелись и занимали большую часть дороги. Пришлось делать крюк, но в итоге они все же добрались до цели.

Когда же внутри обнаружились сваленные в углу дрова, посреди остановки небольшое костровище, а возле одной из трех металлических стен набитый травой матрац, то вымокшим до нитки, замерзшим и голодным путникам их укрытие показалось чуть ли не королевскими апартаментами в одной из лучших гостиниц мира.

Пока Варяг расставлял вокруг остановки растяжки с сигнальными ракетами, отец и девушка разводили костер. Вернувшись, он воткнул вокруг огня колышки, на которых развесили верхнюю одежду, одновременно скрыв огонь и подсушивая вымокшие вещи.

Поужинав, они некоторое время молча сидели и смотрели на костер, тлеющие угли, исходящую паром одежду. Снаружи наяривал ливень.

— Мне надо вам кое-что рассказать, — произнес наконец Варяг.

Он все это время попытался подобрать слова, чтобы новости прозвучали не так жестко.

— Сын, не тяни. Если что-то не так, лучше знать все, и думать, что с этим делать.

— Да, наверное, ты прав, — кивнул Варяг. — В общем… за вас объявлена награда.

— Что?! — изумился Николай Витальевич.

— За тебя, бать, и за тебя, Искра.

Девушка никак не отреагировала на известие, лишь перевела взгляд с Варяга на костер и смотрела, как пламя пожирает ветки.

— С какой стати и откуда ты знаешь? — спросил отец.

— Зураб рассказал. Уж не знаю как, но он подслушал тех мародеров, что на нас напали. Некто, называющие себя «долговцами», объявили вознаграждение за людей, которые… слышат голос, зовущий в Зону. Да и вообще за всякого необычного человека. Правда, о тебе мародеры не знали, только об Искре. А вот Зураб вернулся к нам, чтобы попробовать получить сразу двойную награду — за тебя и за нее.

Николай Витальевич и девушка недоверчиво посмотрели друг на друга.

— Ты тоже его слышала?!

— И… вы?

— Новосёлки, Черевач…

— Да-да!

— А ты поняла, что такое «Риииииг»? — спросил Николай Витальевич. — Вот когда он первый раз прозвучал, там началось с такого странного вопля «рииииииииг!». Я долго думал над этим, но так и не понял.

— Нет, я тоже не поняла, — вздохнула Искра.

Они принялись делиться своими ощущениями и переживаниями. Варяг неожиданно почувствовал себя лишним.

— А я думала, что одна такая, — негромко произнесла девушка.

Варяг впервые увидел, что она улыбалась. Искра сразу как-то преобразилась, черты лица стали мягкими, она словно светилась нежной красотой, только в глазах по-прежнему оставалась скрытая печаль.

Она замолчала. Улыбка исчезла. Губы плотно сжались.

— Я вот все думаю, зачем нас сюда позвали? — протянул Николай Витальевич. — Нас ничто не связывает, мы разные по возрасту, полу, наверняка и мировоззрению. Это все так загадочно и, я бы даже сказал, увлекательно. Знаешь, сынок, даже если у нас и не получится выяснить все до конца, не буду скрывать — я рад, что это случилось именно со мной.

Варяг понимал отца, для которого все происходящее стало самым большим приключением в жизни, но, бросив взгляд на девушку, которая сидела, уставившись на огонь, и жевала нижнюю губу, посчитал за лучшее остановить его.

— Бать, — Варяг глазами указал на их спутницу.

— Да? О! Простите старика! — извинился Николай Витальевич за свою оплошность. — Усталость сказывается. Сынок, как будем дежурить?

— Ложись, я разбужу.

— Хорошо.

Отец отправился спать, заняв часть матраца.

— Ты, может, тоже пойдешь? — спросил Варяг у девушки.

— Нет, я посижу.

Он не стал спорить. Взял автомат и принялся его сушить и чистить.

— Ты — военный? — спустя какое-то время спросила девушка.

— Был.

— На пенсии?

— Немного не дотянул, пришлось уйти.

Девушка больше ничего не говорила, словно ждала, что он продолжит. Но Варяг не испытывал особого желания рассказывать о своей жизни.

И снова тишину заполнил шум дождя, посапывание Николая Витальевича и клацанье составных частей собираемого Варягом автомата. Отложив оружие в сторону, он принялся снаряжать магазины патронами. Мысли унесли его в прошлое, когда он ещё был полон радужных надежд, служил с рвением, считая, что все старания рано или поздно окупятся. И не заметил, как все это затянуло его, закружило в круговерти командировок, стало не просто частью его жизни, а самой жизнью. Новые города, страны, устав, бойцы, столкновения с противником…

Ощущение, что что-то не так, заставило его посмотреть на девушку. Она сидела в прежней позе, обняв колени и глядя на костер, глаза раскраснелись, а по щекам текли блестящие ручейки слез. Она молча плакала.

У Варяга все внутри сжалось.

— Искра… ты чего?

Она не ответила, только сглотнула ком, подступивший к горлу, судорожно вздохнула и вытерла одну щеку тыльной стороной ладони. Но слезы тут же снова проложили влажную дорожку.

Варяг не знал, что сказать и от этого не находил себе места. Отложил автоматный магазин в сторону и повернулся к девушке. Её взгляд все так же был устремлен на огонь.

Варяг протянул руку и осторожно погладил её по плечу. Она не сбросила его ладонь, как он ожидал. Просто продолжала сидеть и плакать.

Старательно подыскивая слова, он перебрал в уме десятки фраз, но отбросил их, посчитав фальшивыми и неуместными. При всем его богатом жизненном опыте, он растерялся. Убрал руку с её плеча, но потом передумал, придвинулся ближе и обнял девушку. Искра сделала слабую попытку вырваться, но Варяг не выпустил, и она не стала больше сопротивляться.

Он чувствовал, как она дрожит всем телом, хрупкая, беззащитная, с глубокой раной в душе.

— Ну, все-все, хватит, хватит, — успокаивающе проговорил он.

Она плакала, уткнувшись в его грудь.

Постепенно она стала успокаиваться. Плечи перестали вздрагивать, дыхание выровнялось, но через какое-то время, Варяг почувствовал, как слезы вновь стали пропитывать его рубашку. Девушку нужно было отвлечь. Он вдруг вспомнил, что у него в кармане лежит подарок долговца по прозвищу Муха. Варяг нащупал артефакт и вытащил его за кожаный шнурок.

— Вот возьми, — он протянул ей треугольный камень. — Мне его дал один знакомый и сказал, что особенному человеку он приносит удачу.

Девушка распрямилась и взяла артефакт в руки.

— Я вряд ли могу назвать себя «особенным».

— А я могу? — шмыгнув носом, спросила она, разглядывая подарок.

— Ну, ты же слышала голос, — подмигнул ей Варяг и улыбнулся.

Она несмело улыбнулась в ответ, но её подбородок тут же задрожал, она приложила пальцы к губам, часто заморгала, бисеринки слез скользнули вниз по щекам.

— Надевай, надевай! — сказал Варяг, делая вид, что ничего не замечает.

Девушка послушно выполнила, что он просил, и опустила взгляд, рассматривая артефакт, на своей груди. Потом порывисто обняла Варяга и поцеловала в щеку.

— А теперь спать, — велел он. — Это приказ.

Она только негромко произнесла «спасибо», спрятала подарок под рубашку и заняла свободную часть матраца. Николай Витальевич спал, отвернувшись к стене, подложив под голову свой рюкзак.

Варяг вернулся к снаряжению магазина, думая о сложности женского характера, вздыхая и иногда покачивая головой. Через некоторое время он посмотрел на спящих, убедился, что все в порядке, потом встал и подошел к краю стены.

Дождь лил немилосердно. Перед остановкой образовалась большая лужа, но высокий приступок не позволял воде проникнуть внутрь.

Вдруг Варягу показалось, что за шумом дождя он различил какой-то грохот. Звук, похожий на громкий хлопок или выстрел, донесся из леса с другой стороны дороги. Следом раздался ещё один, сопровождаемый треском и скрипом, словно сломалось и упало дерево. Затем ещё хлопок и треск, потом ещё и ещё.

Варяг взял автомат и с тревогой стал вглядываться в дождь. Ничего подозрительного или опасного не заметил, но все равно решил быть начеку. Вскоре звуки прекратились. Снова только шумел дождь, громко колотя каплями по крыше остановки, шлепая ими по лужам, траве, асфальту…

Варяг несколько минут напряженно вслушивался, но хлопки и треск больше не повторялись. Что бы ни происходило в лесу, все закончилось.

— Док, ты что, охренел? Я должен быть на своем посту, согласно боевому расписанию! Это моя обязанность! — вдруг раздался сзади голос девушки.

Варяг вздрогнул и оглянулся. Искра лежала с закрытыми глазами и часто дышала приоткрытым ртом.

Видимо, девушке снился какой-то кошмар. Варяг подошел к ней, присел рядом и потряс её за плечо.

— Искра, проснись, — Варяг попытался разбудить девушку, но ему не удалось. — Искра…

Она не реагировала на слова, продолжая метаться и бормотать странные фразы. Он взял её за плечи и встряхнул. Бесполезно.

Чувствуя, как им начинает овладевать тревога, Варяг достал фляжку, вылил на ладонь немного воды и плеснул девушке в лицо. Но и это не помогло. Начиная все сильнее и сильнее беспокоиться, он нашел в рюкзаке аптечку, достал пузырек с нашатырным спиртом, смочил кусок ваты, ощутив резкий запах, вернулся к девушке и поднес к её носу белый комочек. Не сработало. Не зная, что предпринять ещё, он разбудил отца.

— Батя! — Варяг тряс его за руку, подсознательно опасаясь повторения того, что происходило с девушкой.

К счастью, Николай Витальевич резко сел и часто заморгал, просыпаясь.

— Что?! — он начал озираться по сторонам, потом взялся рукой за левую сторону груди и негромко застонал.

— Батя, ты как? — взволнованно спросил Варяг.

Не хватало ещё, чтобы у отца случился сердечный приступ.

— Нормально, — Николай Витальевич сделал глубокий вдох. — Мое дежурство? Ага. Ложись, отдыхай.

— Бать, с Искрой что-то не так.

Отец, ещё не до конца проснувшись, непонимающе посмотрел на сына, потом перевел взгляд на девушку. В этот момент она дернула головой в сторону и пробормотала срывающимся голосом, словно ругалась с кем-то:

— Да, чтоб тебя, док! Как ты сохранишь его, находясь здесь?!

— Кошмары, — понимающе сказал Николай Витальевич.

— Бать, я её разбудить не могу. Все пробовал.

— Нашатырь?

— Не помогает.

Отец перебрался ближе. Похлопал девушку по щекам, сначала несильно, потом отпустил пощечину. Искра никак не реагировала.

— Давно она так?

— Минут десять. Всего час, как уснула.

Николай Витальевич проделал то же, что Варяг до него: потряс девушку, потом плеснул водой. И с тем же результатом.

— Она не пила никаких лекарств?

— Нет, — покачал головой Варяг и предложил от безысходности: — Может, её под дождь вытащить?

— Простуди ещё! — сердито пробурчал отец. — Пусть спит, устала, да ещё и пережила всего сколько. Мужик-то не выдержит. Давай я подежурю — я уж вроде как и выспался, а ты садись рядом с ней, приглядывай. Если все нормально, то и сам подремли.

Делать перевязки, накладывать шины на сломанные конечности и обрабатывать прочие полученные в бою раны Варяг умел, но вот опыт «общения» с другими болезнями у любого пенсионера был в разы больше. Поэтому в вопросах медицины он полагался на отца.

Отдал бате его автомат, который тоже успел вычистить и полностью снарядить, а сам устроился рядом с девушкой, надеясь, что действительно все будет нормально, и ему, может быть, даже удастся подремать.

Но нормально не стало.

До самого утра Искра металась во сне, бормотала непонятные фразы, говорила с кем-то, стонала, тяжело и часто дышала. Варяг придерживал её, чтобы она ничего себе не повредила, смачивал водой пересыхающие губы, капал водой на язык. Только когда начало светать, девушка успокоилась и почти сразу проснулась.

Ясным взглядом посмотрела на присевшего у дальней стены Николая Витальевича, потом перевела взгляд на склонившегося к ней Варяга и произнесла:

— Его зовут Бриг. Он служил в охране лаборатории, на которую напали мутанты… И, думаю, это его имя называл голос.