Бродяга

Суббота, 15 марта

Дождливые мысли

Погода снаружи наконец достаточно успокоилась, чтобы выйти на крышу после очередного утра с отключкой после эфира. Климат на Таре определенно не фонтан. Неудивительно, что прибывшие сюда муинцы так страдали: непрерывные штормы сделали проживание на поверхности почти невозможным. Когда я вышла, было все еще ветрено и периодически брызгал дождь, но не настолько страшно, чтобы помешать мне наслаждаться свежим воздухом.

Вчера я целый день смогла не думать о Рууэле, но ночью он мне приснился, и дождь напомнил об этом сне, в котором промелькнул один момент из похода с четвертым отрядом. Так просто открыть журнал и вновь бросить тот короткий взгляд на Рууэла: пока Сонн трудилась над фазовыми вратами, он стоял в профиль ко мне, уставившись в серость – на одну из лошадей-ионотов. Капли дождя стекают по лицу, руки опущены. Дьявольски красив.

Такая пылкая привязанность начинает граничить с девчачьей одержимостью.

Действительно интересно сравнить, как я писала о Рууэле сначала и как пишу теперь. Я не упоминала его внешность, разве что походя, но это не значит, будто я ничего не заметила. Ну, может, на Муине было не до того из-за плохого освещения. Да и вообще я тогда обалдела, что в принципе встретила людей. Увидев их с Таарел вместе, я подумала, что они оба очень симпатичные, но больше задержалась на ней. Рууэл определенно с тех пор не похорошел. Так в чем дело? В том, что с каждой встречей он нравится мне все больше и больше, или же просто раньше я не уделяла ему достаточно внимания?

Самая отличительная его черта – глаза, темные, с поволокой. Лицо овальное. Четко очерченная, не очень тяжелая челюсть. Изогнутые брови, даже лучше, чем у меня (какая несправедливость). Стрижется Рууэл коротко, по форме черепа. Сложен как пловец: худощавый, не чересчур мускулистый, широкоплечий. Думаю, больше всего мне нравятся его руки. Прошлой ночью он снился мне уже второй раз, и я опять видела эти руки – как он аккуратно старается не касаться предметов, как четко и экономно двигается.

Кажется, теперь я начинаю понимать, почему запала на того, кто вроде как не в моем вкусе и толком со мной не разговаривает. Не потому, что он такой красивый и опасный, хотя, пожалуй, это тоже. Не потому, что он держался профессионально во время тестов или пересек тринадцать пространств, чтобы меня спасти. Думаю, все из-за того, как Рууэл тогда себя повел. Не обращался со мной как с тупицей, просто спокойно рассказал, что произойдет, если прорвать дыру в реальное пространство Земли, и позволил мне самой сделать выбор. Не торопил, давая время попрощаться. Сомневаюсь, что он такой уж предупредительный или сильно переживал о «психологических аспектах», но я это оценила.

Вдоволь налюбовавшись Рууэлом-под-дождем, я решила глянуть его отчет с той вылазки. Я люблю просматривать журналы наших миссий, хотя стараюсь не злоупотреблять. Мне до сих пор неловко залезать в чужие записи, а ведь для всех здесь это нормальное явление. Преодолев серьезный внутренний конфликт, я все же открыла журнал Рууэла, дошла до любимой сцены и посмотрела его глазами на лошадей-ионотов. Льющиеся потоки невидимого света переплетались и развевались, точно невидимые гривы. Ох уж эти видения. Потом отмотала назад и поняла, что он начал запись буквально перед моим приходом. Я досмотрела до появления Нилса и бросила на том моменте, где Рууэл глянул в мою сторону. Нилс что-то говорил, наклонившись, и мне явно было неловко. Сидела там смущенная, изумленная, покрасневшая.

И выглядела очень по-человечески. Не так уж и плохо, наверное, но… смертно. Вот пишу и расстраиваюсь. Эти люди не боги. Герои – пожалуй. Придурки – некоторые. Солдаты. Убийцы. Специалисты.

А я очень полезная бродяга. И помню, что Рууэл так же был готов назвать меня «бродягой», как те идиоты из пятого и седьмого отрядов. Я даже не использую его имя в записях, которые веду на лишь мне понятном языке, потому что Рууэл не давал мне разрешения так к нему обращаться. И с первым отрядом – господи, Мэйз был на собрании, когда они обсуждали, как меня размножить! Рууэл тоже. Даже если я наконец выучу этот язык достаточно, чтобы перестать говорить странно, и они лучше поймут, что я за человек, то все равно продолжат относиться ко мне как к «полезной бродяге», работа у них такая. На этой планете я навсегда останусь скорее инструментом, чем личностью.

Впрочем, мысли о побеге лучше отбросить, пока меня не высадят на Муину, а там видно будет. С моей стороны просто нечестно слинять раньше. Но скоро папин день рождения. Потом Пасха. День матери. Меня нет уже почти четыре месяца. Думаю, вчерашнее собрание расстроило меня больше, чем казалось.

Сегодня не делала ничего, просидела весь день на крыше. А эта запись в дневнике выглядит так, словно у меня биполярное расстройство.

Не знаю. Наверное, стоит позаниматься, потому что думать я устала. Какая жалость, что первый отряд сейчас занят. Скучаю по нашим с Марой тренировкам. Мне нужна упорядоченность.