Братья по крови. Книга седьмая. Время разбрасывать камни, и время собирать их

Глава 20

Глава двадцатая.

Нас проще сразу не пустить, чем потом выгнать…

Вот Соломон твердил, что всё проходит.

История не все запомнит даты.

Порой такое в жизни происходит,

Что трудно описать это без мата.

06 июня. 1974 год.

СССР. Москва. Те же и там же…

— Скока, скока?

В голосе Лёхи прозвучали явственные интонации из Жванецкого. Помнится у него было что-то похожее про рынокю и там как раз прозвучал именно такой вопрос: «Скока, скока? Это за одно кило или сразу за весь мешок?»

— Триста тысяч. — шмыгнув носом, повторил Мендельсон.

— Ну и где они тут? — тут же попытался выяснить я.

— А вы меня отпустите? — с надеждой в голосе, спросил Сеня.

— Если ты будешь с нами честен, то и я пойду тебе навстречу. — заверил его я.

Семён мне явно не поверил, и пристально посмотрел на Карпина. Во взгляде связанного пленника в полной мере отразилась вся боль гонимого египтянами еврейского народа за долгие века.

Сергей успел поймать и мой взгляд тоже. Я как мог, попытался намекнуть ему, чтобы он соглашался на всё. И кажется, он меня понял, поскольку тут же включил «заднюю передачу» и сказал:

— Я тут не причём. Разбирайтесь сами.

После этого он просто-напросто развернулся и двинул в сторону выхода. А я ещё подумал: «Ну и правильно. Скоро прискачет кавалерия. Надо же их встретить на улице.»

Когда он скрылся за дверями, я нагнулся к Семёну.

— Ну, что? Давай, рассказывай, где твои миллионы?

— Миллионов там нет. — не понял моего юмора Мендельсон. — Там около трёхсот тысяч.

— То есть уже меньше, чем триста тысяч? — хмыкнул я. — А не получится так, что когда мы достанем деньги, там их окажется не триста тысяч, а только триста рублей.

— Или вообще ничего не будет. — добавил Лёшка. — Может я его ножиком потыкаю…

— Н-не надо. — заикаясь запротестовал Сеня. — Развяжите меня! Я покажу, где спрятаны деньги.

— На фига развязывать? И так сойдёт.

Лёха одним движением поднял с пола пленника и придал тому вертикальное положение.

— Показывай давай! И поторопись! А то, когда приедут большие дяди с погонами, будет поздно спасать тебя. Веди нас, Сусанин!

— Братишка! Сусанин поляков явно не привёл туда, куда им было надо. Он вроде бы их завёл в какое-то болото, где они и сгинули.

А обращаясь уже к нашему злодею, я поторопил его.

— Сеня! Ты бы и правда поторопился бы.

— Да, да… Вон туда надо. — он кивнул головой и своим замечательным носом указал направление. — За той доской…

Там, куда он указывал, на стене висел стенд с прикреплёнными кнопками бумажками. Если бы это не был полуподпольный подвальный цех по производству палёных джинсов, то тут бы присутствовали графики выполнения квартального плана, всякие призывы по исполнению соцобязательств и прочая лабуда. Но тут всего лишь присутствовал календарь на этот год. Некоторые даты были обведены красным, а некоторые перечёркнуты крест-на-крест.

— И что дальше?

— За доской есть сейф. — проговорил Мендельсон.

Я взялся за доску и отогнул её от стены. За стендом и в самом деле скрывалась небольшая металлическая дверца. Глянув на Лёшку, я спросил его:

— Это не то место…

Но брат меня понял и сразу же ответил.

— Нет. Не то…

Всё ещё связанный, Семён посмотрел на нас с недоумением. Но все наши недоговорки ему были непонятны.

— Семён Маркович! — начал я. — А у вас разве есть ключик от этой заветной дверцы?

— Е-есть… — ответил наш пленник.

— А откуда у обычного студента московского ВУЗа есть ключ именно от этого железного ящика? Или вы, молодой человек, в перерывах между сессиями подрабатываете взломом сейфов? Может мы зря пообещали вас отпустить? Одно дело, когда бедный студент залез на предприятие, чтобы заработать на хлеб насущный, а другое дело — матёрый уголовник, специалист по взлому…

— Я… Не я…

— Ну, всё понятно. Я — не я, и корова не моя.

— К-какая корова? — недоуменно вопрошал Сеня.

— Это не важно. — перебил его Лёшка. — Где ключ?

— В кармане.

Из кармана задержанного мы извлекли целую связку ключей. Я сразу опознал именно тот, который может подойти по рисунку замочной скважины найденного нами сейфа. Но решил ещё немного поиграть с наивным студентом.

— Ну, вот. Что и требовалось доказать. Опытный взломщик с набором разных ключей и отмычек. Вскрываете сейфы путём подбора нужного ключа, дядя?

— Н-нет. Это… Это и от квартиры, и от гаража.

— О… У тебя и машина есть? — цокнул языком Леха. — Богатенький Буратино.

— Н-нет. Это папина…

— А кто у нас папа?

— Он… Его…

— А хочешь я угадаю, Сеня?

Ответом мне было то ли молчание, то ли утробное мычание… А я давно уже всё понял. И, между прочим, сбежавший от нас котяра, навёл меня на эту мысль. Кошки не любят чужих и посторонних. И если в присутствии Сени, кот сидел и вылизывал свои любимые фаберже, а увидев нас, слинял, как электровеник, то…

— Папа у Сени, скорее всего, заведовал этим подпольным цехом. Ну или был тут не самой распоследней шишкой.

И по широко раскрытым глазам бедного Мендельсона стало понятно, что я попал туда куда нужно.

— Ты разве не заметил, брат, что на бедном студенте дорогу́щие джинсы с фирменным лейблом на заднице? Небось тоже тут же их и сшили…

— Н-нет… Это я купил у с-спекулянтов. — промычал Семён.

— На какие шиши́? — тут же включился в перекрёстный допрос брат. — На стипендию?

— Н-нет. П-папа дал…

— Ну, ещё бы. — проговорил я. — Носить палёную джинсу́ для такого почтенного джентльмена западло́. Палёнку впаривают ло́хам, а на вырученные деньги можно и фирму́ купить.

— Выходит, что этот злодей влез сюда, чтобы забрать папины денюжки?

— Ну, если папу взял за жопу ОБХСС, то это значит, что он сильно погорел. И скорее всего, он не скоро домой вернётся. А жить-то как-то надо в его отсутствие. Ну или… — я задумался. — Или деньги студенту нужны для другого…

Я взял Сеню за шиворот и посмотрел ему прямо в глаза.

— Отвечай!

— Ч-что?

— Деньги тебе нужны, чтобы дать взятку кому-то?

— Н-нет. Что Вы…

Но глазки у мальчика предательски забегали. И я понял, что снова угадал.

— Да есть ли там вообще какие-то деньги? — снова встрял Лёха. — Давай откроем ящик уже!

— И тут ты прав на все сто. — согласился с ним я. — Ведь тут уже были ребята из ОБХСС. Они же могли давно всё найти и присовокупить к уголовному делу вместе с другими вещественными доказательствами.

Сеня заметно задрожал. Я это почувствовал, поскольку всё ещё держал его за ворот.

— А вот вскрывать этот ящик мы предоставим самому Сене, братишка. Развяжи ему руки!

Ничего развязывать Лёха не стал. Он просто взял со стола ножницы, и перерезал путы на руках злодея.

— Держи! — я протянул связку ключей Семёну. — Открывай свою копилку!

Дрожащими руками, не с первого раза попав ключом в замочную скважину, бедному студенту всё же удалось открыть железную дверцу. Один оборот ключа, другой… И вот с лёгким скрипом, окрашенная коричневой краской дверца распахнулась.

Ну, что я могу сказать? Видали мы карликов и покрупнее. Судя по не слишком большой дверце, я предполагал, что и внутри не так много места. Но оказалось, что ящик был не только небольшим, но и в придачу не глубоким.

А деньги? Деньги там были.

Перетянутые аптекарской резинкой купюры. В основном сотенные и полтинники.

Так… Прикинул я на глазок. Ну, да… Примерно тысяч триста. Ну… Или чуть больше. Сто на сто — десять тысяч. А тут жёлтых пачек… Двадцать четыре. Нет двадцать пять… И зелёных с дюжину… А ещё присутствовало несколько толстых тетрадей. Ну или это у них тут такие амбарные книги. Наверняка ведь «чёрная бухгалтерия» велась. Ведь мы живём в лучшей стране мира, в Союзе Советских Социалистических республик. А социализм — есть учёт и контроль, как говорил товарищ Ленин. Хотя… Он много чего наговорил. Может и это он тоже сказал. А может и никогда не говорил такого вовсе. Но это уже и не важно…

— В-вы м-меня теперь отпустите? В-вы же обещали? — залепетал Сеня.

— Если расскажешь, кому предназначалась взятка.

— Я н-не могу…

— Тогда подождём милицию. Потом они всё оформят. Изымут деньги. А ты…

— Нет. Я скажу… Это…

А вот договорить нам с ним не дали. В комнату бодрым шагом вошёл Авдеев. Ну а следом за ним, словно стая хищников, просочились ещё четверо. Ну и Карпин в их числе тоже.

Блин! Как же не вовремя они заявились. Ещё пара секунд, и этот сын многострадального народа выдал бы нам фамилию сотрудника из параллельной структуры, склонного к получению взяток. И судя по опущенным глазам Карпина, он даже наверняка пытался притормозить Авдеева. Ведь он понял, что я разыгрываю какую-то свою игру. Но разве ж нашего бравого полковника сможет кто-то притормозить… Блин блинский…

И случилось то, что и требовалось доказать. При виде вошедших, наш Сеня окончательно потух. Видимо понял, что все надежды каким-то образом выскочить из ловушки у него пропали. Но я всё же решил ковать железо не отходя от кассы.

— Ну, ты чего замолчал-то? — попытался разговорить его я. — Договаривай уже! Кому ты должен был передать деньги?

Но Семён молчал, как партизан. Ладно. Думаю, что ребята из Особого отдела его смогут расколоть.

— Что тут у вас? — командирский голос Авдеева в подвале звучал громко и пугающе.

Услышав нашего громогласного командира, Сеня втянул и так, не слишком уж выразительные плечи.

— Разрешите доложить, товарищ полковник? — я попытался сымитировать строевую стойку.

— Не надо тянуться! Не на параде. Давай! Докладывай!

Ну а я что? Я не стал ничего скрывать и рассказал всё подробно. Не всё, конечно. Слегка подсокращённую версию.

— Услышав шум, мой брат нашёл и задержал подозреваемого. Со слов которого было установлено, что на охраняемой и опечатанной территории бывшего цеха по пошиву одежды находится скрытый сейф с наличными деньгами, предположительно принадлежащими…

— А покороче можешь, курсант? — оборвал меня Авдеев, улыбаясь одними глазами.

— В общем, наш задержанный, Мендельсон Семён Маркович, студент третьего курса Московского Энергетического института, предположительно родственник одного из руководителей этого цеха, пришёл, чтобы изъяв деньги, вручить взятку кому-то из сотрудников ОБХСС, с целью вызволения своего отца, и…

— Свои предположения можешь пока придержать при себе. Я так понял, что он не назвал тебе имя и фамилию того, кому предназначалась взятка?

— Не успел. Ваш приход прервал нашу беседу.

— Ну, вот. — усмехнулся полковник. — Мы ещё и виноваты…

— Никак нет, товарищ полковник! — бодро ответил я.

— Ладно. Молодцы!

Обернувшись к своим спутникам, Авдеев стал раздавать команды. Через минуту все, кроме нас были заняты важными делами. Деньги пересчитывали и упаковывали, составлялся протокол об изъятии. Авдеев вместе с Карпины решили пройтись по цеху. Ну а я, воспользовавшись суматохой, приблизился к Сене, и почти что на ухо проговорил ему:

— Я забыл рассказать, что ты напал на моего брата. То ли с целью убийства, то ли с целью нанесения тяжких телесных повреждений…

— Д-да я не… — залепетал Мендельсон.

Но я шикнул на него:

— Молчи и слушай! Это никогда не поздно сделать. Сядешь вместе с папочкой. И между прочим, срок будет не меньше, чем у Мендельсона-старшего.

— У папы другая фамилия…

— И какая у него фамилия? Иванов?

— Д-да… А откуда…

— Не важно. — прервал я его. — Слушай сюда, Сеня. Если ты не будешь со мной сотрудничать, то тебя реально закроют глубоко и надолго.

— А ты знаешь, что делают на зоне с такими сладкими мальчикам как ты? — влез в разговор, стоящий рядом с нами, Лёха.

— Но я…

— Головка от буя. — оборвал его брат.

— Послушай меня! — продолжил я вкрадчивым голосом. — Я всё ещё могу сделать так, чтобы тебя не арестовали прямо сейчас. Ты же не хочешь расстраивать свою мамочку, Семён Маркович?

— Разве это возможно?

— Сложно, но можно. Наказания, правда, избежать уже не удастся. Но если выбор будет стоять между условным и реальным сроком…

— Я согласен. — сразу же уцепился за мои слова Сеня. — А что нужно делать?

— Садись сюда и пиши!

Я выпросил у одного из сотрудников чистый лист бумаги и шариковую ручку.

— Что писать? — с надеждой смотрел на меня Сеня.

— Вот здесь оставь пустое место! А вот отсюда начинай! Пиши! «Я, Мендельсон Семён Маркович… Число, месяц, год рождения… Проживающий по адресу…»

Ну а дальше я продиктовал ему стандартный набор фраз из которых следует, что Сеня даёт добровольное обязательство сотрудничать с правоохранительными органами, сообщать о совершённых, совершаемых и готовящихся преступлениях и т. д, и т. п… Ну а в целях конспирации, Сеня выбирает себе псевдоним «Композитор»…

На кличкой будущего агента я долго не раздумывал. Сама фамилия Мендельсон, первым делом наводит на мысль про свадебный марш… Чего уж ещё изобретать и выдумывать?

— Вот тут снизу… Поставь сегодняшнее число и свою подпись. А теперь ещё и расшифруй!

— Как это?

— Просто напиши внизу под подписью свою фамилию, имя и отчество. Написал… Молодец!

Я забрал из рук Семёна бумагу, ещё раз перечитал… А после сложил, и убрал в карман.

— Ну а теперь, Композитор, скажи мне фамилию того, кому предназначалась взятка!

И тут уж, словесный понос Семёна Марковича уже было не остановить. Когда ему прямым текстом объявили, что не посадят, то он запел, как соловей… Сдавал под протокол всех. И сотрудника, ожидавшего взятку за освобождение папы, да и самого папу Сеня тоже сдал с потрохами, рассказывая про родителя всё, что спрашивали, и что не спрашивали заодно…

Через некоторое время, Семёна а также все остальные, тщательно упакованные улики увезли. Авдеев тоже свалил, перед уходом снова сделав мне выговор.

— Ну, что ты за человек такой, Саня? Куда бы ты не пошёл… Вечно с тобой что-то происходит.

— А я-то тут причём?

— Притом. — сердито высказал мне полковник, впрочем, никак не конкретизируя свои претензии. — Ладно. Заканчивай тут… И постарайся больше никого не задерживать, ничего не находить, и вообще…

Что такое имел в виду Авдеев под словом «вообще» я так и не понял. Но всё же спросил, куда девать остальные найденные деньги… Ведь пока суть да дело, Лёха под шумок изъял тот второй тайник с помощью фомки и других инструментов, любезно принесённых сюда Мендельсоном-младшим.

Доллары Авдеев забрал. А про остальные деньги… Он только отмахнулся от меня, как от надоедливой мухи. Дескать, оставьте себе все эти мелочи, непослушные отроки.

Ну… После того, как с моей помощью в пользу государства было приватизировано более трёхсот тысяч советских рубликов, да… Остальное можно и мелочью назвать.

Мне вот интересно. Они все эти деньги сдадут куда-то или используют на благо Особого отдела. Хотя в эти времена правоохранительные органы ещё не перевели на хозрасчёт. Но с другой стороны… В прошлый раз ведь нам выдали чеки для посещения «Берёзки». И вряд ли их проводили по официальной бухгалтерии. Наверняка у Особого отдела есть свой фонд, из которого они черпают ресурсы для проведения своих операций. Ведь не всегда операции спецслужб даже проводятся официально. Существуют же варианты всяких не слишком законных, но очень эффективных мероприятий.

Ладно. Не моё это дело. Оставили нам с Лёхой несколько тысяч рублисов, и на том спасибо. Найдём на что их потратить. Тем более, что после всех сегодняшних событий, у меня что-то перегорело желание заниматься шитьём в особо крупных масштабах. Так… Возьмём несколько почти готовых вещей. Ну и одну швейную машинку в придачу… Тот «Веритас», что я брал в прошлый раз очень хорошо себя показал. Так что его вполне хватит, чтобы подшить и ушить джинсовые изделия местного цеха. Анечки с нами нынче нет, а на Маринку можно шить, примеряя на Лёшку. Она, конечно, чуть более стройная, чем мы с братом, но по росту наша одежда ей вполне пойдёт. А то, что слегка великовата в плечах… Как там говорил мышонок в старом мультике? «И так сойдёт…»

Снова взгрустнулось, потому что я опять мимоходом вспомнил свою Анечку. Где она сейчас? В этом мире… В этой реальности для неё не нашлось места. И даже у её мамы уже другая фамилия и другие дети. Оба мальчики…

— Ты чего задумался? — прервал Лёшка мои размышления.

— Да, так… Давай по-быстрому здесь закончим и свалим уже.

— Серёга сказал, что надо окно заделать, чтобы больше никто не залез сюда ненароком.

— Вот и займитесь с ним окном. Инструмент нам Сеня уже принёс. Думаю, что там найдётся всё нужное. Ну а я пока займусь тем, за чем мы сюда пришли.

В общем… Провозились мы тут ещё часа полтора с гаком. Решётки на окне сдвинули обратно, при помощи того же домкрата, а потом заколотили той самой доской, за которой совсем недавно скрывался сейф с деньгами. Ну а я тем временем загрузил машину тем, что посчитал нужным. И на этот раз это было не так уж и много, в отличие от прошлого раза. Я прикинул, что и Карпину можно сделать пацанский подгон в виде джинсового костюма от фирмы Мендельсона.

А молодцы цеховики. Недостатки и промахи лёгкой промышленности дали им возможность на ровном месте рубить неплохую капусту, снабжая население дефицитными штанами.

В будущем, зайдя за продуктами в какой-нибудь гипермаркет, можно было мимоходом прикупить себе джинсы вполне приличного качества. Находились, конечно, всякие модники, которые за бешеные бабки покупали себе супер-пупер навороченные модели известных брендов с дырами на коленках и уже заранее протёртые во всех нужных местах… Но это уже извращения на уровне искажённого понимания красоты. Мне-то какое до этого дело. Ведь на вкус и цвет — все фломастеры разные. Кому-то нравится поп, кому-то попова дочка, а кому-то и пирожки с курячими потрошками.

— Ну, что? Вы там закончили? — спросил я мастеров по ликвидации сквозняков.

— Да. — откликнулся брат.

— А куда кот делся? — вдруг ни с того ни с сего поинтересовался я.

— Да хрен его знает. А чего это ты про него вспомнил?

— Пропадёт котейка. Ведь он наверняка тут местный абориген. А теперь. Когда цех закрылся…

— Не переживай! — посоветовал Карпин. — Кот не пропадёт. Поехали уже.

— Ага… — согласился я.

Лёшка снова расположился в грузовом отсеке ЕРаЗа. Правда теперь ему было там гораздо комфортнее на мягких тюках. Ну а я занял почётное место справа от водителя. И мы тронулись… Уже начало темнеть, и Сергей зажёг фары. Прежде чем мы отъехали, я успел заметить, как в кустах сверкнули зелёным цветом кошачьи глаза, отражая свет фар…