Братья по крови. Книга седьмая. Время разбрасывать камни, и время собирать их

Глава 17

Глава семнадцатая.

Чукча посмотрел «Звёздные войны» и сразу же сказал: «Не-ет… Так не бывает.»

Не каждый клад тебя обогатит.

Не каждый хлеб на вкус тебе по нраву.

Пусть голод нам добавит аппетит.

Мы заслужили свой обед по праву.

Не каждый день удачу нам сулит.

Ночь не всегда кончается с рассветом.

А старый шрам от раны не болит,

Лишь шлёт тебе из прошлого приветы…

05 июня. 1974 год.

СССР. Москва. ул.Чкалова.

Я не успел не только посмотреть, что там нашёл братишка, но и просто сделать хотя бы шаг в его сторону…

Звонок в дверь был резкий, пронзительный, и одновременно неожиданный настолько, что я даже вздрогнул.

Кто это может быть?

Авдеев?

Он вроде бы уехал совсем недавно…

Карпин?

Может быть. Он ведь должен был привезти продукты для нас с Лёхой. А то тут с едой что-то не задалось. Ну а выходить куда-то нам полковник запретил. Да и денег у нас нет… Рубль с мелочью…

Обидно. Потенциально, я знаю, где мы сможем взять деньги, чтобы нехило так поправить свой бюджет. Но для этого надо выйти из дома и…

Снова прозвучал звонок. Значит, это не случайный прохожий. Может к кому-то из Самсоновых пришли гости, которые ещё не знают, что их арестовали. Какая-нибудь подруга этой Светы… Такая же небось, как и сама Света, толстая, мордатая…

Я уже был у входных дверей. Глазка не было. Поэтому я прислушался, и только потом спросил:

— Кто там?

— Это Сергей… Карпин.

Ф-фухх… Я выдохнул с облегчением и стал отпирать замки. Несмотря на то, что дверь была обычная деревянная, замков было два. Плюс цепочка…

Даже не знаю, чего это я так напрягся. В другие времена, просто открыл бы дверь. Делов-то дров… Но слишком много за последнее время было такого, что наводило меня на не совсем радужные мысли.

Кого я опасался? Да хрен его знает… Абстрактная опасность порою не менее страшна, чем реальная угроза.

Заметив мою настороженность, Карпин улыбнулся.

— Расслабься, парень! Свои…

— Свои в такую погоду все дома сидят. — пробурчал вполголоса Лёшка, где-то за моей спиной.

Он стоял в дверях бывшей комнаты семьи Самсоновых.

— Так. — проговорил Карпин, глядя на меня. — Ты — Сашка!

— Типа того. — подтвердил я.

Старший лейтенант Карпин сейчас меньше всего напоминал старшего лейтенанта серьёзной спецслужбы. Он был похож… Да на кого угодно. На студента, который учится на старших курсах какого-нибудь заборостроительного института, или на работягу. Но не на слесаря или токаря. У тех руки пропитаны маслом и под ногтями вечно чёрные полумесяцы… Нет. Есть работяги что почище, да поаккуратнее выглядят… И скорее всего он похож… На инженера младшего звена. Эдакий МНС из заштатного НИИ. А всё из-за одежды. Не новая, дешёвая, серая и невзрачная.

К тому же в руках он держал авоську, из которой высовывались толстые горлышки молочных бутылок и большой джутовый мешок. Мешок был явно тяжёлым…

— Хавчик принёс? — спросил я, кивнув на мешок.

— И не только. — ответил Сергей. — В квартиру-то пригласишь?

Ну, да. Я всё ещё стоял в дверях, перекрывая вход.

— Проходи, конечно!

Я отступил в сторону. А когда Серёга прошёл, закрыл за ним дверь.

Лёшка тем временем, снова скрылся в комнате, словно ему было абсолютно всё равно, кто пришёл, зачем пришёл… Вспомнив, что прямо перед приходом Карпина брат что-то нашёл. Похоже, что именно сейчас он прячет находку от посторонних глаз.

Сергей проследовал на кухню, ну а я вслед за ним. И началось. Из авоськи и мешка появлялись бумажные свёртки, а я раскладывал их в холодильнике. Колбаса, молоко, сыр… Крупа и макароны заняли своё место на кухонных полках. На дне мешка оказались картошка, репчатый лук, морковь и свёкла… А ещё небольшой вилок капусты.

— Это ещё не всё. — сообщил Сергей. — сейчас остальное принесу.

Он снова ушёл. А я тут же спросил у Лёшки:

— Чего ты нашёл?

— Потом. — отмахнулся брат. — Не сейчас.

— Ладно. — согласился я.

Хотя любопытство уже перехлёстывало через край. Почти как в бесконечном телесериале, где в конце серии происходит что-то странное, а разгадку ты узнаешь, только посмотрев продолжение через неделю…

Вернулся Карпин. И снова не с пустыми руками. Большой бумажный свёрток, перевязанный бумажным шпагатом, две обувные коробки, тоже связанные верёвочками. Металлическая сетка с яйцами, плюс ещё одна авоська, на этот раз с хлебобулочными изделиями. Баранки, печенье…

В общем, обвешан был наш гость, как мешочник на базаре. Да… В это время ещё не появились полиэтиленовые пакеты с ручками, что в будущем облегчают походы по магазинам. Так что коричневатая бумага, бумажный шпагат, авоська и тряпочные сумки — это наше всё. Особенно в это время. Так что сбор макулатуры пионерами — это необходимость, ибо всё, от колбасы до выходного костюма или вечернего платья, заворачивается в один или несколько слоёв коричневатой бумаги. Да что я себяобманываю… Какие выходные костюмы и вечерние платья. Они тут разве что у заслуженных артистов и всяких там академиков… Обычный народ носит ботинки «Скороход» и костюм от «Большевички». Причём мужской костюм, купленный на свадьбу, порой и на похороны потом одевают. Ну, разве что свадебные платья из тюля не носят повседневно…

Чего это меня опять пробило на всякие не относящиеся к делу размышления? А с того, что Карпин принёс нам и кое-что из одежды. Ботинки были вполне себе ничего. Хорошие, крепкие. В таких что на войну сходить, что в лес, что на стройку, глину месить… Вот только нога в них чувствовала себя зажатой, как в колодках каторжных. Помню такое… Купят родители обувку. Жмёт? Ничего. Разносишь. И ведь разнашивали. И носили до тех пор, пока либо нога не вырастала, либо подошва не отваливалась. Хотя, я тут опять соврамши. Подошва отваливаться стала у более поздних бюджетных моделей обуви. А у нынешних всё было прошито насквозь. Скорее каблуки сотрутся. И для этого существовали палатки ремонта обуви, где за денежку малую можно было и набойки, и подковки на ботинки приколотить…

В общем, обули нас и одели. Слава богу, что не так, как обычно одевают близнецов, в одинаковые костюмчики. Хоть какое-то разнообразие всё же присутствовало. Не-ет. Всё-таки надо посетить арестованный и опечатанный подпольный цех по пошиву поддельных джинсов. И не только с целью пополнить наши финансы, но и с целью приодеться. Не то чтобы мне так уж очень хочется снова засесть за швейную машинку. Но на безрыбье и щуку раком, а при такой лёгкой… совсем такой лёгонькой промышленности, как сейчас, всё же хочется не выглядеть, как Ванёк из деревни, первый раз в городе. У нас тут в это время по одёжке не только встречают, но и оценивают твоё место в этом обществе равных. Прав был Оруэлл. На все сто прав. В любом обществе, будь то развитой социализм или загнивающий капитализм… Все равны, но некоторые — ровнее. Поставь рядом сына какого-нибудь колхозника-механизатора и любимого сыночка профессора из МГУ. Сразу видно, кто коровам хвосты крутил, а кто учился в спецшколе с усиленным изучением языка потенциального противника.

Я поставил чайник на плиту. Чай «со слоном» тоже появился на нашей кухне, как и сахар-рафинад в квадратной пачке.

— Сергей! Могу я просто по имени тебя называть или…

— Да я не гордый. — ответил Карпин, улыбнувшись. — Так даже проще будет общаться. Нам теперь много придётся времени проводить вместе. Владимир Николаевич меня к вам приставил…

— Чтобы контролировать каждый наш шаг… — угрюмо прокомментировал Лёшка.

Карпин посмотрел на него укоризненно.

— С чего ты так решил?

— На обращай внимание, Серёга! У него сегодня настроение на минус.

— Бывает. — протянул Карпин. — Но я тут не для того, чтобы следить, а для того, чтобы помогать.

— И докладывать о всех наших действиях куда надо. — снова буркнул Лёшка.

— И это тоже. — тут же согласился старший лейтенант, и на полном серьёзе продолжил: — Но только в том случае, если ваши действия будут противозаконны и могут пойти во вред нашему государству.

— Лёха! Заканчивай ёрничать! — одёрнул я брата.

Чайник на плите закипел, и настало время не разговоров, а приятного чаепития. Странно, но даже баранки тут были настолько вкусными, что я тут же схомячил аж три штуки, даже не заметив этого. Крепко заваренный чай с изрядной долей сахара, исходил паром в чашке. Я отхлёбывал его мелкими глотками, чтобы не обжечь язык и нёбо. Лёха же поступил проще. Добавил в чашку холодного молока и пил, не боясь обжечься.

— Какие у нас планы на ближайшее будущее? — задал я наводящий вопрос нашему куратору. — Что сегодня будем делать?

— На сегодня никаких особых планов нет. Можете отдыхать, отмываться… Хотя можно и в кино сходить. Тут недалеко есть кинотеатр. Там фильм новый вышел. Американский. «Золото Маккены» называется.

Дежавю. В прошлый раз мы тоже ходили на этот фильм. Только в другом составе. Лёшка с Маринкой тогда, кажется, уже усвистали на спортивные сборы…

— О! Круто! Оживился Лёшка. Я бы сходил.

Меня так и подмывало спросить его: «Ты что? Никогда не смотрел этот дешёвый вестерн?» Но делать этого нельзя. Особенно в присутствии Карпина. Откуда ему было знать, что мы этот фильм уже видели не один десяток раз в нашей прошлой жизни. Ведь вряд ли Авдеев посвятил его относительно нашей реальной биографии. Думаю, что он просто объяснил своему подчинённому, что ребята способные, неординарные. Потенциальные, так сказать, будущие сотрудники Особого отдела. Но не думаю, что он рассказал ему, что я бывший подполковник Московского Уголовного розыска, переселившийся в юное тело фантастическим образом.

— Ладно. Сходим. Тогда вы тут пока отдыхайте, а я за билетами сгоняю. Тут такое дело. Там очереди в кассы. Если заранее не подсуетиться, то никакого кино не будет.

Допив свой чай, Сергей ушёл, пообещав вернуться попозже. Ближе к вечернему сеансу.

— Ты чего бурчишь-то? — наехал я на брата, стоило только закрыться входной двери.

— Да хрен его знает, Сань. Что-то мне начинает не навиться сложившаяся ситуация.

— И в каком месте она тебе не нравится.

— Мне кажется, что Авдеев затеял какую-то свою игру. И наше место в этой игре не на главных ролях. Кк бы мы снова не стали расходным материалом в большой игре больших дядей.

— А ты хочешь сыграть свою партию? Претендуешь на место Генсека?

— Да ну тебя. В жопу и Генсека, и всю эту индустриализацию! Я вдруг подумал… Я ведь никогда толком и не жил вовсе. Либо выживал, либо воевал.

— А мне кажется, что сейчас тебя просто разрывает изнутри из-за того, что нет рядом любимой Маринки… Как в той песне: «Играй мой гормон!»

— А в морду? — спросил Лёха.

Впрочем, это был риторический вопрос. Сколько себя помню, никогда у нас с Лёшкой не возникало случаев подраться. Да и не ссорились мы с ним никогда. Спорили… Да. Было дело. А вот ссориться, поводов не было.

— А что? — ответил я. — Давай подерёмся. Это раньше ты был меня на полголовы выше. А теперь мы на равных. Двое из ларца, одинаковы с лица.

— Вот ещё не хватало, драться с тобой. Самое глупое занятие в мире. Но Маринки реально не хватает…

— Кстати, Лёх… А чего ты там нашёл такого-эдакого, прямо перед приходом Карпина? Золото и бриллианты?

— Не… Только золото. — спокойно и равнодушно ответил брат, словно находка золота для него являлось вполне обычным обыденным делом.

— И много? — с иронией спросил я.

— Не поверишь… До хрена и больше.

— Ага…. — недоверчиво буркнул я. — Ну давай, показывай своё золото!

А золота и в самом деле оказалось до хрена и больше. Первым делом Лёха продемонстрировал мне три золотые монеты. Я уж было хмыкнул, типа: «И это всё?», но когда он показал, откуда он их вынул, я понял, что зря я ёрничал и сомневался…

Посреди комнаты стоял круглый деревянный стол. Помню, были такие. Там две половинки круга раздвигаются, а из ниша, снизу, появлялась раскладная доска, что превращала стол в овальный. Теперь я понял, чем Лёшка занимался, пока я встречал Карпина в дверях. Он убирал эту «раскладушку» обратно в стол. А теперь, он лично мне предложил достать её оттуда.

— Ого! — не сдержал я удивления, сразу прикинув что весит эта деревяшка явно больше, чем может весить обычная деталь мебели.

— То-то и оно. — подтвердил моё открытие брат. — А теперь смотри!

Он поддел столовым ножом с торца одной из половин тонкую полоску фанеры… Из тонкой щели, появившейся в этой сборной конструкции, посыпались жёлтые кругляшки…

— Ох, и ни фига ж себе. Только и смог сказать я.

— И это ещё не всё. — добавил брат, вытряхивая на пол последнюю монетку. — Вторую половинку я ещё не вскрывал.

Короче… Минут через пятнадцать, м ы уже занимались унылым и неблагодарным делом. Считали золотые монеты. Поначалу пытались раскладывать их в зависимости от изображения на золотых кругляшках. Отдельно Николай Второй, отдельно Александр Третий, а в стороне от них «Сеятели». Но потом решили всё же делать стопочки по номиналу. Ты были и пятёрки, и червонцы, и даже никогда не виденные мною ранее монеты в пятнадцать и в семь с половиной золотых рублей.

— Сколько тут? — я всё никак не мог сосчитать столбики с монетами.

— Штук четыреста, как минимум. Или даже чуть больше.

— Очешуеть и не встать…

Я заметил, как в глазах Лёшки даже мелькнули на долю мгновения алчные огоньки. И он тут же спросил меня:

— Что будем делать с ними?

— Ну, как что… — я сделал вид, что задумался, хотя ответ у меня уже был готов. — Авдееву сдадим, с пояснением, где и откуда их взяли.

Лёха так на меня посмотрел, как будто я прямо сейчас собираюсь отнять у него любимую игрушку. Ну, прямо детский сад, штаны на лямках…

— А ты чего хотел? Зарыть, как Буратино, все эти золотые монетки на поле чудес в стране дураков, чтобы потом на этом месте выросло денежное дерево?

— Да пошёл ты! — огрызнулся брат.

— Зря ты так. Хотя бы иногда думай головой!

— А я чем думаю?

— Не знаю даже. Когда Маринка рядом, наверняка у тебя только нижняя голова работает.

— А вот сейчас обидно было.

— Да ладно. Расслабься! А по поводу монеток… Вот посуди сам! Даже если мы умудримся продать какое-то количество монет и не попасться при этом, то что нам это даст? Практически ничего, кроме геморроя, в случае если попадёмся на продаже драгметаллов. А вот если мы всё это сдадим полковнику, то в будущем сможем выторговать нам кое-каких плюшек.

— Каких на фиг плюшек?

— Ну, вот смотри… Тебе же не особо нравится то шмотьё, что нам выдали?

— А тебе, надо думать, нравится?

— Так вот. Я всё равно добьюсь разрешения наведаться в тот подпольный цех. Тем более, что про тайничок с рублями и баксами мы уже Авдееву поведали. В этот раз особо много там набирать не будем. Поскольку снова заниматься шитьём не планирую. По крайней мере долго не буду этим заморачиваться. Зато нас с тобой приодену как надо.

— А Маринке сошьёшь что-нибудь? — тут же поинтересовался Лёха.

— Сошью, конечно. Не переживай! Ты дальше слушай.

— Да слушаю я, слушаю…

— Из тех денег ты немного зажилишь для нас… Тем более, что пока никто толком и не знает сколько там всего было… Ну а с баксами и золотом пусть Авдеев разбирается сам.

— Ты прав, чёрт побери. Ты всегда дьявольски прав, Сашка.

— Я заметил, что тебя что-то беспокоит.

— Правда? Это так заметно?

— А то я тебя не знаю. Так чего ты дёргаешься? Карпину хамил зачем-то, да и Авдееву неправильные вопросы задавал… Что с тобой?

— Хрен его знает, Санёк. Меня что-то тревожит. Причём ни с того, ни с сего…

— А это называется «чуйка», брат.

— А ты ничего не чувствуешь?

— Да, нет, вроде бы. Только лёгкое ощущение дежавю. Ведь мы с тобой всё это уже переживали однажды. Немного по-другому, но всё то же самое.

— А вот и не всё. Мы уже изменили ход событий. Гопников не побили, рыжего не замочили…

— И это не самое главное, брат. Как ты помнишь, Авдеев так и не смог найти Аню и её маму.

— И что это значит?

— Всего лишь то, что это не совсем тот мир, в котором мы куролесили в прошлый раз. И многое тут может быть совершенно по другому.

— Да ладно тебе…

— И это не ерунда, Лёха. Это как в горах. Бросишь сверху маленький камушек, а к подножью уже целая лавина летит, всё сметая на своём пути.

— А ты не слишком драматизируешь?

— Боюсь, что я даже немного сглаживаю углы. К тому же есть ещё и непредсказуемый фактор в виде Авдеева. Ведь он тоже знает, как будут разворачиваться будущие события. По крайней мере он знает, как они разворачивались в прошлый раз.

— Т что? Думаешь, тут всё кардинально изменится?

— Нет. Я думаю, что его действия ещё больше изменят ход истории. И нам надо быть к этому готовыми.

— А ты снова хочешь в Америку попасть.

— Я был бы не против. И не потому, что мне там так понравилось. А потому, что там…

— Да помню я про твою Лолиту.

— Там не только Лолита. Там много чего ещё. Эх… Если бы мы не были такими одинаковыми, то могли бы и вдвоём… Но так мы будем слишком приметными. Нас газетчики-журналисты быстро окрестят бандой братьев-близнецов.

— Да. Я помню, как тебя там прославили на все Штаты. Неуловимый Айвен. Даже портрет в газетах был.

— Слава богу, что не портрет, а только фоторобот. Да и не особо я там сам на себя был похож.

— Ну, не скажи. Меня по этому фотороботу даже опознали. Помнишь ту девицу, дочь оружейника?

— Сара, кажется?

— Да. Это она всё время утверждала, что я тот самый Айвен.

— Когда она умирала у меня на руках, она поняла, что я это не ты. И тогда она спросила меня, не Айвен ли я. Ну а после утвердительного моего ответа, умерла с улыбкой на губах.

— Жалко девчонку. — Лёшка задумался. — Слушай, Санёк! А ты будешь снова прогонять индейцам тут шнягу про ракеты с ядерными боеголовками?

— Чтобы они снова устроили третью мировую войну? Да на фиг нужно. Кто же знал, что они такие отмороженные? Да и вряд ли я попаду к ним снова. Ведь меня к ним привела цепь непредсказуемых и незапланированных событий. Второй раз я на эти грабли не наступлю. — я слегка задумался. — Да… Скорее всего я найду новые грабли.