Братство

ГЛАВА 21

В течение нескольких следующих недель Эцио был занят – оставшиеся силы Братства собрались в Риме, чтобы решить, как поступить, исходя из информации, которую Эцио получил от Ла Вольпе и своевременных отчетов, посланных Бартоломео. Он почти не надеялся, что удача отвернется от Борджиа, и его не оставляла мысль, что, возможно, он, Эцио, скоро станет свидетелем начала конца. Однако он помнил старую поговорку – легче справиться с молодым львом, чем приблизиться к старому и опытному. На фоне осторожного оптимизма Эцио Чезаре усилил попытки захватить Романью, а французы взяли Милан. Французы также не стали отказываться от поддержки командующего папскими войсками. Несколькими годами ранее кардинал Сан-Петро в Винкуле, Джуллиано делла Ровере, величайший враг Папы Римского, пытался натравить французов на Борджиа и сместить Александра с места Папы, но Александр его перехитрил. Мог ли Эцио преуспеть там, где ничего не вышло у делла Ровере? Но, по крайней мере, никто еще не отравил кардинала – он был слишком влиятелен, и поэтому оставался тузом в рукаве Эцио.

Также Эцио решил, хотя и не сказал никому об этом, что необходимо подтолкнуть Братство к мысли окончательно перенести штаб-квартиру в Рим. Рим был центром мировых событий и центром мировой коррупции. Какое место подойдет для базы лучше Рима, особенно теперь, когда Монтериджони перестал быть приемлемым вариантом? Ещё у Эцио были планы по материальному поощрению некоторых ассасинов после успешного выполнения задания. Бриллианты, которые от забрал у работорговцев, пришлись очень кстати – они стали долгожданным пополнением капитала кампании.

Однажды…

Но до «однажды» было по-прежнему далеко. Братство всё ещё не выбрало нового лидера, хотя по общему согласию и в силу своих действий Эцио и Макиавелли заняли место временных руководителей. Но всё это было временно. Формально совет так и не одобрил их назначение.

А ещё его терзали мысли о Катерине.

Эцио полностью доверил Клаудии восстановление «Цветущей розы», не контролируя сестру и не вмешиваясь. Если она настолько самонадеянна, что ж – будь, что будет. Если у неё ничего не выйдет, по крайней мере, это случится не по его вине. Но бордель был важным звеном в цепи Эцио, и он признался сам себе, что если он до конца и не доверяет сестре, то должен хотя бы попытаться положиться на неё в этом деле. Пришло время довериться сестре и посмотреть, справится ли она. Это испытание.

Когда Эцио вернулся в «Цветущую розу», он был одновременно удивлен и доволен. Всё прошло успешно – так же, как когда он сам занимался ремонтом казарм Бартоломео (хотя даже тогда он был достаточно сдержан и практичен, чтобы не требовать выплаты всех долгов). Он постарался не показывать восторга, рассматривая роскошные комнаты, увешанные дорогими гобеленами, широкие диваны, мягкие шелковые подушки и бокалы с белым вином, охлажденным плавающими в них кубиками льда – большая роскошь.

Девушки выглядели как дамы, а не шлюхи, а, судя по их манерам, кто-то, видимо, научил их быть более утонченными. Что же касается клиентов – Эцио сделал вывод, что дела идут успешно. И, хотя у него были определенные сомнения по поводу того, как дела шли раньше, сейчас в успехе сомневаться не приходилось. Оглядев центральный зал, Эцио увидел дюжину кардиналов и сенаторов, членов папского кабинета и других должностных лиц курии. Все веселились, были расслаблены, и ничего, Эцио на это надеялся, не подозревали. Но заработная плата девушек напрямую зависела от ценности информации, которую куртизанки Клаудии смогут добыть из кучки этих продажных тварей.

Эцио заметил сестру – скромно одетую, к его радости – слишком (по его мнению) ласково разговаривающую с Асканио Сфорца, бывшим вице-канцлером курии, который после своего краткого позора снова вернулся в Рим в попытке вновь заслужить благосклонность Папы. Когда Клаудия увидела Эцио, выражение её лица изменилось. Она извинилась перед кардиналом и подошла к брату, едва заметно улыбаясь.

– Добро пожаловать в «Цветущую розу», брат, – сказала она.

– Ну, да, – он даже не улыбнулся.

– Как видишь, это самый популярный бордель в Риме.

– Коррупция останется коррупцией, в какие тряпки её не обряди.

Клаудия закусила губу.

– Мы хорошо справились. И не забывай, благодаря кому это место всё ещё существует.

– Да, – отозвался Эцио. – Похоже, деньги Братства оказались удачно вложены…

– Это ещё не всё. Пойдем в кабинет.

К своему удивлению, в кабинете Эцио увидел Марию, которая вместе со счетоводом разбиралась в бумагах.

Мать и сын сдержанно поздоровались.

– Я хотела показать тебе вот это, – произнесла Клаудия, протягивая книгу. – Там записано всё, чему я учу своих девочек.

– Твоих девочек? – Эцио не смог скрыть сарказм в голосе. Сестра чувствовала себя в этом бизнесе так же хорошо, как рыба в воде.

– Почему бы и нет? Взгляни, – Клаудия держалась скованно.

Эцио быстро пролистал книгу.

– Довольно скромный список.

– Думаешь, у тебя получилось бы лучше? – Насмешливо спросила она.

– Разумеется, – огрызнулся Эцио.

Почувствовав, что обстановка накаляется, Мария отложила счеты и подошла к детям.

– Эцио, – сказала она, – Борджиа осложняют жизнь девочкам Клаудии. Они стараются держаться подальше от неприятностей, но избегать подозрений становится всё труднее. Есть кое-что, чем ты бы мог им помочь…

– Я учту. Покажете, с кем надо разобраться, – Эцио снова повернулся к Клаудии. – Что-нибудь ещё?

– Нет, – она помолчала, а потом добавила, – Эцио…

– Что?

– Ничего.

Эцио повернулся, чтобы уйти и сказал:

– Вы нашли Катерину?

– Мы над этим работаем, – холодно ответила сестра.

– Рад это слышать. Хорошо. Когда узнаешь, где они её держат, сразу приходи ко мне на остров Тиберина. – Он прислушался к звукам веселья, доносившимся из главного зала. – Я надеюсь, это не составит для вас труда.

И он ушел.

Уже на улице он осознал, что вел себя как подонок. Они проделали огромную работу. Но сможет ли Клаудия постоять за себя?

Мысленно он пожал плечами. Эцио в очередной раз признал, что настоящий источник его гнева – неуверенность в своей способности защитить самых дорогих для него людей. Да, он нуждался в них, но всегда помнил, что страх за их безопасность угрожает ограничить его действия.