Браслет-2

Глава 27 Есть контакт!

Послышались какие-то громкие заунывные звуки. Я встрепенулся и напряг внимание. Это были голоса. Но, опять-таки, сильно растянутые во времени. Каждый говоривший старательно замедлял слова, и вместо осмысленной речи получалось нечто похожее на призыв муэдзина к намазу. С той лишь разницей, что у того голос возносился до пределов человеческих возможностей, а здесь наблюдался обратный процесс: тональность была сильно занижена. Плюс ко всему, очень мешало эхо, разносившееся по гостиной. Ясности оно не добавляло.

— ВОВЧИК НА МОЯ КРИЧИ, — с большим трудом разобрал я изменившийся голос Помогая.

— КОГДА ЭТО ОН УСПЕЛ НА ТЕБЯ НАКРИЧАТЬ? — так же тягуче и не своим голосом отвечала ему Настя. — Я ВЕСЬ ДОМ ОБЫСКАЛА. ЕГО НИГДЕ НЕТ.

Не обращая внимания на адскую боль в ступнях и забыв воспользоваться «услугами» клещей, я резво подбежал к краю балкона и заглянул в пропасть. С такой высоты гигантские фигуры смотрелись более-менее естественно и я с радостью узнал в них Настю и Помогая. Они стояли по разные стороны стола и смотрели друг на друга. Настя — возмущённо, Помогай — как бы к чему-то прислушиваясь.

— ТВОЯ НЕПРАВИЛЬНО ПОНИМАЙ, — промычал Помогай, двигаясь так же медленно, как и говоря. — ВОВЧИК НА МОЯ НЕ РУГАЙ. ВОВЧИК ЗДЕСЯ КРИЧИ. — При этом он степенно поднёс руку к голове и несколько раз постучал указательным пальцем по виску.

Когда я разобрал эти его слова, у меня от радости аж дыхание перехватило. Я запрыгал в опасной близости от обрыва и заорал, что есть мочи:

— Помогай!!! Я здесь!!! Я здесь!!! Ты меня, правда, слышишь?!!

Пока я изливал свои эмоции, Настя медленно подбоченилась и прогудела:

— НУ И ЧТО ЖЕ ОН КРИЧИТ? Я ВООБЩЕ НИЧЕГО НЕ СЛЫШУ.

Тот медленно повернулся, оглядывая помещение, и ответил:

— ВОВЧИК ЗДЕСЯ. ОНА РАДУЕТСЯ, ЧТО МОЯ СЛЫШИТ.

Настя тоже стала оглядываться по сторонам. При этом лицо её выражало растерянность и возмущение одновременно.

— ЧТО ЗА ЕРУНДА? ГДЕ ЗДЕСЯ? — прогудела она, чуть выше тональностью, но всё так же мучительно медленно. — ЧЕГО ОН ВЗДУМАЛ С НАМИ В ПРЯТКИ ИГРАТЬ?

Пока Помогай открывал рот, чтобы ответить ей, я прокричал, сложив руки рупором:

— Я стал очень маленьким!!! Как муравей!!!

Можно было бы и не драть глотку, если уж на то пошло. Помогай мои мысли и так слышал. Но мне не терпелось донести до них истину, а они, как назло, двигались, говорили и, что самое главное, соображали очень медленно.

— ОНА НЕ ИГРАТЬ, — покрутил Помогай своей тяжёлой головой. — ОНА СТАЛА МАЛЕНЬКИЙ. ТАКОЙ БЕДА.

Настя перестала оглядываться и с усмешкой уставилась на Помогая:

— Я ЭТО И ТАК ЗНАЮ. НИКАК НЕ ВЫРАСТЕТ. ВСЁ В ИГРУШКИ ИГРАЕТ.

Я с досады аж ногой топнул, а Помогай в это время отрицательно крутил головой и говорил:

— ТВОЯ НЕПРАВИЛЬНО ПОНИМАЙ…

— ДА УЖ! — вырвалось у неё во время его тирады.

— …ОНА ТЕПЕРЯ МАЛЕНЬКИЙ, — при этом он поднял руку и свёл вместе указательный и большой пальцы: — КАКАЯ МУРА… ЛЕЙ? — Слово было ему явно незнакомо.

Настя издала какой-то неопределённый сдавленный звук. Скорее всего, это была усмешка. А я подсказал своему переводчику:

— Рост — половина миллиметра!

Но, опять-таки, наши меры длины ему были плохо или совсем незнакомы (явное упущение в Настиной системе образования!), и он выдал:

— ПОЛОВИНА МЕТРА.

Выражение лица Насти сменилось на недоумённое, а я выкрикнул раздельно:

— Милли! Метра!

Чем его ещё больше запутал. Он склонил голову набок и неуверенно проговорил:

— МОЯ ПЛОХО ПОНИМАЙ ВОВЧИК. ОНА ГОВОРИ: МИЛЫЙ. ЭТО КАКАЯ? ЭТО ХОРОШАЯ?

А Настя вообще всё приняла на свой счёт:

— ПОДЛИЗЫВАТЬСЯ НАДУМАЛ! ПУСТЬ ЛУЧШЕ СКАЖЕТ, ГДЕ ОН?

Я махнул рукой на таблицу мер и весов и радостно закричал:

— Да здесь я!!! Здесь!!! На балконе!!!

Помогай, прикрыв глаза, медленно покрутил головой туда-сюда, видимо, в недоумении потряс ею, и неуверенно произнёс нараспев:

— БА-ЛА-КО-НИ… ЭТО КАКАЯ?

Да… Словарный запас Помогая оставляет желать много лучшего. Что же делать?

Я решил упростить формулировку:

— Помогай! Я стою около мастерской! Меня надо искать с…

И запнулся. Ну, вот как плохо знающему русский язык объяснить, что такое увеличительное стекло? Лупа, что ли? Или так: микроскоп? Что ж, попробуем:

— Ищи меня микроскопом!

Я не был уверен, что он меня понял. Он, кстати, тоже. Я уже настроился на его телепатическую волну. Почувствовал её. Она оказалась довольно сильной. Как это я сразу не ощутил? И вот по ней-то я ему и передал образ, будто под лупой разглядываю муравья. А рядом с ним пририсовал себя.

И он понял! Развернувшись, он медленно (ну, ужасно медленно!) подошёл к окну и, постучав пальцем по стеклу, радостно промычал:

— ТАКАЯ! ОНА ДЕЛАЙ БОЛЬШОЙ! — И опять замялся, произнося незнакомое слово. — МОКРА… МАКРО…

— ГОССПОДИ! — взвыла моя Настасья. Это мне так услышалось, что она взвыла. На самом деле она, видимо, поняв, воскликнула: — МИКРОСКОП, ЧТО ЛИ?!

Честно говоря, меня уже сильно раздражала эта наша с ними разница в темпах жизнедеятельности, но куда ж было деваться? Хоть хилый, но контакт.

Помогай стал совершать замедленные колебания головой, выражая согласие, а Настя опять принялась озираться:

— БРЕД КАКОЙ-ТО… ЗАЧЕМ ЕМУ МИКРОСКОП?

— Гос-с-споди! — теперь уже взвыл я и с досады пнул сцепившихся из-за добычи клещей, устроивших возню у самых моих ног. — Да не мне нужен микроскоп! А вам! Чтоб меня найти!

От моего толчка пара повздоривших «бурдюков» полетела вниз. Но по какой-то неправильной траектории. Сквозняк подхватил их и понёс куда-то в сторону. Скоро они исчезли из виду в бесконечном пространстве гостиной.

— ОНА ГОВОРИ МИКРОСКОП НАДА НА МОЯ, — не совсем уверенно прокомментировал мои слова Помогай. — ТАКАЯ НАДА ВОВЧИК ИСКАЙ.

Настя шумно выпустила из ноздрей воздух (надо полагать — вздохнула) и, качая головой, проговорила, ещё медленнее произнося слова:

— НЕ В ГАВНО, ТАК В ПАРТИЮ. ОПЯТЬ С НИМ, НЕ ПОНЯТЬ ЧЕГО, СТРЯСЛОСЬ. — И повернулась к выходной двери: — СЕЙЧАС ПОИЩУ ЧТО-НИБУДЬ ПОХОЖЕЕ…

— Да не надо никуда ходить!!! — закричал я, чувствуя, что решение проблемы оттягивается ещё часа на полтора: пока она там поищет «что-нибудь похожее», я тут с голоду подохну! — Стекло лежит у меня в мастерской!!! Помогай!!! Скажи ей!!!

Тот даже как-то дёрнулся (может, мне и показалось) и потянулся к Насте:

— ВОВЧИК КРИЧИТ: СТЕКЛО МАСТЕРСКАЯ ЛЕЖИТ…

— Возле мольберта!!! — дополнил я координаты.

— МАЛЬБЕРТА ЛЕЖИТ, — как попка повторил Помогай, страшно растягивая слова.

Настя повернулась к нему, и глаза её блеснули стальным отливом. Такое у неё бывает, когда ей что-то сильно не нравится. Цвет глаз у неё непостоянен и зависит от настроения. Она сунула руки в карманы халата, поджала губы, повела глазами по комнате, как бы обращаясь ко мне тоже, и решительно заявила:

— ЗНАЕТЕ ЧТО? НЕКОГДА МНЕ ТУТ С ВАМИ В ПРЯТКИ ИГРАТЬ. МНЕ ВИТЬКУ ПОРА КОРМИТЬ. ВОТ ТАК! ЗОВИТЕ СВОИХ ПАШЕК-САШЕК И ПУСТЬ ОНИ САМИ ТУТ РАЗБИРАЮТСЯ! И С МУРАВЬЯМИ, И СО СТЁКЛАМИ! ВСЁ У ВАС КАК-ТО НЕ ПО-ЛЮДСКИ!

Я с тоской ждал, когда она проговорит свою гневную тираду и удалится. Слов было так много, и говорила она их так долго! Я ведь с самого начала фразы понял, что кино не будет: помощи от неё я не дождусь. А жрать уже хотелось неимоверно! И жажда мучила. Так что, как и было мною предсказано, мелкая проблема не преминула перерасти в категорию глобальных. Ждать много не пришлось.

Настроение моё вконец испортилось. Я опустился на пол недалеко от края балкона, чтобы не терять из виду фигуру Помогая, и понурил голову.

Кстати сказать, Настина выходка его тоже обескуражила. Он стоял и смотрел, как она поднимается по ступеням с гордо поднятой головой.

Я не выдержал этой затянувшейся сцены и заорал:

— Помогай!!! Зови Пашку!!!

И тут со мной приключился конфуз.

Я совершенно забыл об осторожности. И расплата не замедлила наступить.

Неизвестный мне визитёр закончил свои дела в моей мастерской и, так же, как и вошёл, вновь резко распахнул двери. Я так полагаю, что это была Глашка. Настя всё-таки выполнила свою угрозу и прислала её прибраться у меня в «берлоге». Но это всё — мои догадки. Ничего разглядеть я не успел. Да и не смог бы: колонна полностью закрывала собою обзор. Зато для порыва ветра, возникшего при открывании двери, это обстоятельство совсем не представило проблемы. В мгновение ока я был подхвачен вихрем сумасшедшей силы и брошен в бездну, о боязни которой не так давно говорил.

Можете представить мои чувства, когда я оказался в свободном полёте? Испугался — это мягко сказано. Слишком мягко! Я чуть с ума не сошёл от страха и уже приготовился к самому худшему. Однако, несколько мгновений спустя, когда прошёл первый шок, и я оказался способен наблюдать и анализировать, мною было замечено, что никакое «же» на меня не действует и я, вместо того, чтобы камнем падать вниз с оговоренным ускорением, лечу, кувыркаясь, по замысловатой траектории. Даже как будто бы и вверх! Потом направление полёта несколько раз менялось — и в горизонтальной, и в вертикальной плоскостях. А кончилось дело тем, что я, при очередном кульбите, воткнулся вниз головой во что-то мягкое и очень вкусно пахнущее. Это я сразу унюхал!

Мои страдания были вознаграждены: я имел удовольствие приземлиться в тарелке с салатом, что стоял на столе посреди гостиной. Исходя из того, что дом наш в данное время оказался пристанищем массы людей совершенно разных возрастов и вкусов, Глашка следила за тем, чтобы угощение на столе не иссякало, и любой желающий мог по своему усмотрению удовлетворить голод, не дожидаясь специального приглашения.

Вот в этом-то кулинарном раю я и закончил свой сногсшибательный полёт. Да ещё и мордой в салате!

Не отходя от кассы, я стал срочно пополнять истощившиеся ресурсы организма. Наконец-таки проблема питания отошла на задний план. Одной дольки помидора мне хватило и наесться, и жажду утолить, ещё и вымазаться, как свинья. А помидора даже ничуть не убавилось. Мне так показалось. Габариты мои не шли ни в какое сравнение с размерами предложенного блюда.

И вот, когда я, сыто икая, отвалился на подвернувшуюся помидорную семечку, на удивление оказавшуюся очень удобной формы, я, наконец, обратил внимание, что народу в гостиной прибыло!

Поначалу что-либо разобрать я вообще ничего не мог. Создавалось впечатление, что помещение атаковало стадо мастодонтов! Все «мастодонты» мычали наперебой и произносили очень много лишних слов. То есть, происходил процесс усвоения новой информации. Ну что ж, пусть поговорят. У меня теперь время есть. Жратвой я обеспечен на годы вперёд, и меня их многословие теперь мало раздражало. Сытый желудок не способствовал работе ума.

Я молча сидел на своём постаменте, разглядывал столпившихся вокруг стола гигантов, и с трудом узнавал до безобразия увеличившиеся портреты. Когда я смотрел с высоты балкона, изображение фигур и лиц мало отличалось от привычного. Но сейчас, когда я переместился к ним вплотную, все размеры приводили меня в невольный трепет. Внимание отвлекали мелкие подробности лиц и одежды. Приходилось напрягать всю свою волю, чтобы прислушиваться к тому, что складывалось осмысленного из грохочущих в комнате завываний.

Десант прибыл из Ярославской области в полном составе. Все были возбуждены своими тамошними подвигами, перебивали друг друга, и не сразу въехали в то, что пытался донести до них Помогай. Пашка, так вообще был недоволен, что его оторвали от интересного занятия. И только когда прозвучало слово «беда», все притихли и стали вникать.

Но Помогай мало чего усвоил из наших с ним переговоров. Своим детским лепетом он только вызвал ещё больше вопросов, и мне пришлось пожалеть его. То есть, самому выйти на связь с Пашкой. Я уже нащупал информационные потоки (назовём это так) всех присутствующих, но уверенности, что все услышат мой хилый телепатический голосок, у меня не было. Поэтому, когда Пашка спросил о моём местонахождении, я протелеграфировал:

— Я здесь, Паш! Прямо перед твоим носом!

У того брови поползли вверх, глаза выкатились и он, весь обратившись в слух, спросил у окружающих:

— ЭТО ВСЕ СЛЫШАЛИ? ИЛИ У МЕНЯ ГЛЮКИ?

Помогай с радостно оскаленной физиономией закивал и подтвердил:

— МОЯ ТОЖЕ СЛЫШАЛИ! ЭТО ВОВЧИК СКАЗАЛА!

Игорь стоял с независимым видом и пожимал плечами, Санька молча загружал себя за стол. Прямо перед моей тарелкой!

Пашка окинул площадь стола мутным взглядом, и недоверчиво переспросил:

— А ЕЩЁ КТО-НИБУДЬ СЛЫШАЛ?

Санька шумно вздохнул, отчего надо мной моментально закрутил смерч, и недовольно промычал:

— НУ, Я СЛЫШАЛ…

Я, что было сил, вцепился в несчастную семечку, давшую мне временное пристанище, и возмущённо заорал:

— Если Санька ещё раз так вздохнёт, то меня унесёт к чертям собачьим! Поаккуратней дышите, пожалуйста! Я здесь, в тарелке с салатом! Раскройте глаза, мать вашу!

Обе физиономии медленно приблизились к моим временным апартаментам.