Браслет-2

Глава 15 Оппозиция

Я шагнул за порог в самом тёмном углу площадки, чтоб с первого же раза не спугнуть аборигенов своим появлением ниоткуда. В нос ударило запахом пота и горелой шерсти. То ли кого-то недавно съели, зажарив вместе со шкурой, то ли кто-то просто пренебрёг техникой пожарной безопасности.

Экран тихо схлопнулся и исчез. Этого едва слышного звука вполне хватило, чтоб меня обнаружили. Вполне возможно, они заметили мерцание каймы экрана. Как бы там ни было, не успел я и глазом моргнуть, как оказался окружённым плотным кольцом вооружённых аборигенов. Дула автоматов совершенно недвусмысленно смотрели на меня. Сами же аборигены с нескрываемым интересом разглядывали мою одежду, явно имея на неё определённые аппетиты.

Один из них что-то выкрикнул визгливым голосом. Браслет немедленно перевёл:

— Ты кто?

И только тут до меня дошло: как же я буду с ними разговаривать, не зная языка? Я-то их понимаю, потому как браслет со мной. А отвечать как? Мой ответ он им не прочирикает: перевод идёт только в одну сторону. Особые установки надо с ним специально обговаривать. Остаётся единственный выход — телепатия. Отвечать мысленно. Передачу-то он им точно обеспечит. Испытано не единожды.

— А разве колдунья вам не сказала, кто я?

Приходилось хитрить, выгадывая время: я не успел услышать, как «мадама» отрекомендовала им меня.

Строй моих конвоиров дрогнул и они стали недоумённо переглядываться:

— Ты слышал?

— Да…

До одного дошло быстрее всех:

— Чревовещатель! Он же разговаривает, не раскрывая рта!

Визгливый надменно выставил челюсть и пропищал:

— Нас не запугать! Видали мы и не такие фокусы!

— Я не собираюсь вас пугать, — транслировал я мысль, одну на всех. — Я пришёл к вам с миром и помощью.

Неожиданно для меня они грубо заржали:

— Помощник! Смотрите на него! Мелиса рассказывала, как ты нам помог! Хватит и одного раза! Вовек не забудем!

Так… Значит, тётю зовут Мелиса… Хоть микроскопический, но прогресс.

— О чём это вы? — прикинулся я удивлённым. — Что такого страшного Мелиса могла обо мне рассказать?

Визгливый поперхнулся и выпучил глаза. Остальные угрожающе зашумели:

— Не смей произносить имя Хозяйки! Это позволено только избранным!

— Хорошо-хорошо! — поднял я руки в примиряющем жесте. — Нельзя, значит, не буду! Но как-то же её можно называть?

— Никак! — отрезал абориген с довольно свирепой физиономией. — Он был вооружён каким-то монстром, названия которому я не знал. — Тебе это не понадобится!

— Почему?

— Потому что ты её не увидишь! Её можем видеть только мы!

— Хорошо, — опять согласился я. — Но объясните мне, что такого страшного я натворил?

Они опять зашумели:

— Он ещё и смеётся над нами! Издевается!

А Визгливый вплотную придвинулся ко мне и, преувеличенно артикулируя подвижными чертами своего лица, проверещал:

— Ты что, слепой? Посмотри, что стало с нашей землёй! Цветущие сады превратились в бесплодные пустыни! А сколько наших братьев и сестёр сгорели заживо?!

— Но при чём тут я? — продолжал я валять Ваньку, в надежде охладить полыхание страстей, но, похоже, ещё больше распалял их.

— А кто же?! — голос Визгливого утонул в общем возгласе возмущённых аборигенов: — Ведь ты же Бог!!!

Я равнодушно пожал плечами:

— Ребята, вы меня с кем-то путаете. Я — обычный человек. Как вот ты! — Я ткнул пальцем в Визгливого, отчего тот резко отшатнулся назад. — Или вот как ты! — Звероватый хоть и не отскочил, но заметно посерел. — Как я мог погубить вашу землю? Вот ты такое сможешь? — Я показал ещё на одного, стоявшего рядом со Звероватым. Этот даже не шелохнулся. Стоял, широко расставив ноги, и, ухмыляясь, крепко сжимал в руках автомат, видимо, свято веря в его всемогущество.

— Землю — нет, — фыркнул он. — А вот пулю в лоб тебе точно пущу. Чтоб хоть немного уважал астеев.

— «Астеев»? — состроил я удивлённое лицо. — Это кто?

— Астеи — это мы! — гордо выпрямился Визгливый, положив нижнюю челюсть себе на грудь. — Избранные!

— Хорошо, — кивнул я, стараясь разговаривать с ними, как с душевнобольными. — Хорошо. И чем же вы занимаетесь, избранные?

— Не твоё собачье дело! — Браслет именно так и перевёл слова Кровожадного, того, что обещал пустить мне пулю в лоб. — Ты нам зубы не заговаривай, а лучше говори, зачем пришёл?

— Я уже сказал — с миром и помощью.

— Ха! — взорвался ещё один, с седым ёжиком на голове. Он до сих пор хранил молчание, но, видать, и его припёрло. — Если ты — обычный человек, то какую помощь ты нам можешь оказать? Какой нам толк от тебя и от твоей помощи?

— Ну, — со скромной улыбкой потупился я. — Кое-что я, всё-таки могу.

— «Кое-что» могу и я! — нехорошо осклабился Кровожадный, выразительно поводя стволом. — Лоб у тебя вон какой! Точно не промахнусь! — И он заржал, довольный своей шуткой.

— Погоди, — остановил его Седой. — Говори, — деловито обратился он ко мне, внезапно сменив гнев на милость. — Что ты можешь?

— А нельзя ли нам того?… — выразительно кивнул я на костёр. — К огню присесть?

— Ещё чего! — с пол-оборота завёлся Визгливый. — Наравне с астеями захотел?!

— Богу позволено всё! — отрезал Седой и, оттолкнув Визгливого, поманил меня за собой.

— То бог, то не бог! — заныл Визгливый, ковыляя следом. — Не понимаю…

Меня усадили на один из валунов, в определённом порядке расставленных вокруг костра. Остальные астеи, как они себя называли, расселись вокруг. Седой сел справа от меня. Видимо, заправлял здесь он. С другой стороны, не отводя от меня дула автомата, примостился Кровожадный. Его насмешливый взгляд ужасно нервировал меня, всё время подмывало испортить ему настроение, но — приходилось терпеть. Цель оправдывала все неудобства.

— Говори! — приказал Седой.

— Вообще-то, — замялся я, — мне хотелось бы послушать вас. Расскажите о своих заботах. Может, я и смогу вам чем-нибудь помочь.

— Наши заботы тебя не касаются! — крикнул со своего места Визгливый.

Но Седой жестом заставил его замолчать.

— Какие у нас заботы? — как бы размышляя, сказал он. — Она у нас одна — выжить! Вот и вся наша забота. Это становится делать всё труднее. Земля давно не родит. Запасы кончаются. Людей осталось не так много, как хотелось бы. Вымираем.

— Да чего ты перед ним расплакался?! — опять не выдержал Визгливый, но тут же заткнулся, встретив кинжальный взгляд Седого.

— Я дам вам новую землю, — неожиданно для себя брякнул я.

И сам испугался. Конечно же, не расправы над собой, нет, это было бы глупо в моём положении, а той ответственности, которую я вновь возлагал на свои плечи. Теперь, когда мне стало известно, как я облажался со своими ядерными игрушками, на меня давило огромное чувство вины перед этим народом. И надо было как-то от него избавляться. Идея у меня на тот момент созрела, но очень сырая и неподготовленная, а самое главное — о ней никто из моих товарищей ещё не знал. Она возникла вот только что, когда я смотрел в эти измождённые суровые лица.

Аборигены загалдели и повскакивали со своих мест, возбуждённо жестикулируя. Только Седой, да ещё Кровожадный, добровольно взявший на себя роль моего надсмотрщика, остались на местах.

Седой долго и задумчиво смотрел на меня. Потом поднял руку, призывая соплеменников к тишине.

— Объяснись, — сурово приказал он.

— Всё просто, — сказал я серьёзно. — Вы собираете всех людей в одном месте, а я открываю дверь в другой, благодатный мир, где ваш народ обретёт новую родину.

Астеи опять зашумели, выражая недоверие:

— Ты его больше слушай! Тогда не добил нас, так решил теперь довершить чёрное дело! Гони его прочь! Он смеётся над нами! Двадцать лет продержались, и дальше сами проживём! Без благодетелей!

Седой, казалось, и не слышал воплей избранных. Он серьёзно и испытующе изучал моё лицо. Дав своим накричаться вволю, он поднял ладонь кверху. Мгновенно наступила тишина.

— Если то, что ты сказал, правда, то что ты хочешь взамен?

— Взамен? — вздохнул я. — Вернуть своих друзей.

— Друзей? — удивился Седой. — А где они?

Я виновато посмотрел на него:

— У той, чьё имя мне запрещено произносить.

Астеи стали удивленно переглядываться. Даже Кровожадный слегка изменился в лице: гадкая улыбка на мгновение исчезла с его лица, уступив место настороженному ожиданию.

— Лидон — твой друг? — удивлённо спросил Седой.

Теперь удивился я:

— Кто такой Лидон?

— Раб Мелисы.

Я рассмеялся:

— Это тот, что ковыряется в шкурах и бормочет себе под нос?

Седой был несказанно поражён:

— Ты был в святилище Мелисы?!

Я понял, что опять ляпнул не то.

— Ну да… А разве мне… это тоже нельзя?

Астеи возбуждённо загомонили, а Кровожадный встал и подошёл ко мне вплотную.

— Он преступил закон и должен умереть! — злобно процедил он, глядя на Седого и кладя палец на курок.

Тот устало отмахнулся:

— Сядь! С этим мы всегда успеем. — И опять обратился ко мне: — По нашим законам никто не имеет права входить в святилище. Только астеи и только по приглашению.

— Прошу прощения, — изобразил я смущение. — Не знал. Я в вашем мире не так давно и законов изучить не успел.

— Ладно… — со скрипом согласился Седой. — Да сядь ты! — опять прикрикнул он на Кровожадного, так и стоявшего возле меня с автоматом у моего виска. — Глупости очень дорого нам обходятся… — тихо пробормотал он, непонятно к кому обращаясь. И вновь обратил властный взор на меня: — О твоих друзьях нам ничего не известно. Сколько их?

— Двое, — ответил я. — Мужчина и женщина. Вы бы их сразу узнали. Они среди вас выглядят чужаками. И лицом, и одеждой.

Седой удивлённо хмыкнул и оглядел всю гоп-компанию:

— Кто-нибудь знает о них?

Астеи отрицательно затрясли головами:

— Нет! Куда нам! Хозяйка давно к себе никого не пускает!

— Видишь? — повернулся он ко мне. — Твоих друзей никто не видел.

— Их видел у неё я. Она мне их сама показывала, — вздохнул я и почувствовал, что снова сморозил глупость: астеи задышали, как разъярённые быки. А Седой, явно пересиливая себя, медленно проговорил:

— Значит, ты нас обманул…

Кровожадный подскочил и ткнул мне под ребро дуло автомата:

— Я его убью!

Лучше бы он этого не делал. Браслет решил, что на мою драгоценную особу покушаются и мгновенно отреагировал. Сверкнула фиолетовая вспышка, автомат в руке Кровожадного превратился в сизое облачко, а сам он, звучно хэкнув, упорхнул куда-то за пределы площадки в темноту ночи.

Астеи притихли. Седой уважительно покачал головой:

— Всё-таки ты нас обманул: ты — не простой человек. Ты — Бог!

Я вздохнул:

— Извините, не хотел. Так получилось.

Седой пожал плечами:

— Он сам виноват. Я его предупреждал. — Он немного помолчал, раздумывая, и спросил: — Ты ещё не передумал?

Я вздёрнул брови:

— Насчёт переселения в лучший мир?

— Да.

— Я ведь слово дал!

Седой пожевал усы, всё ещё не решаясь, и, всё-таки, спросил:

— Та земля… Она нас прокормит?

Я улыбнулся:

— Хватит и внукам и правнукам. И даже их правнукам.

Впервые за всё время переговоров в глазах Седого мелькнуло подобие улыбки. Немного помолчав, он сказал:

— Я почему-то верю тебе…

И добавил:

— Я поговорю с Мелисой… Хотя, — вздохнул он, — предвижу большие трудности. Но это уже мои заботы… Так ты говоришь, что точно видел их у неё?

— Она показывала мне их в шаре над костром. Хвалилась, что хорошо их спрятала и мне их не найти.

Седой кивнул. В уголках возле его глаз появилась сеточка мелких морщин. Он переглянулся с кем-то из астеев и со вздохом шевельнул бровями:

— Да уж… Прятать она умеет… Хвалиться — тоже.

Он встал, поправляя на плече автомат. Следом за ним поднялся весь консилиум и тоже загремели-заскрипели, закидывая за спины оружие. Мрачно глядя в огонь костра, Седой сказал:

— Завтра на закате солнца мы будем ждать тебя здесь.

И направился в темноту, уводя за собой вереницу соплеменников.

«Какое уж там солнце! — подумал я. — Какой там закат! — И запоздало спохватился: — Сезам! Этого переводить не надо!»

Но тот и сам, видимо понял, что последняя фраза не предназначалась для обнародования, поскольку никто из астеев и ухом не повёл.

У меня перед носом засветился прямоугольник с тропическим лесом на заднем плане. Это Помогай предусмотрительно открыл мне переход. Я уверенно шагнул через порог.